Не говорить о любви

В библиотеке Кристине случайно попалась книга, что выпала с полки, когда девушка неаккуратно взяла рядом лежащую с ней. Книга раскрылась на «видах головной боли», и Кристина поняла, что это — фолиант по медицине. Девушка села на ковёр, подмечая, что знания отсюда могут оказаться очень полезными. Например, глава о простуде и том, как вернуть севший голос. Листая, она увидела главу «Депрессия». Ничуть не удивилась тому, что, если верить книге, она испытывала депрессию после гибели отца. А читая про другие формы депрессии, поняла, что один синдром, что часто возникает у военных, также был и у Эрика. Девушка поняла, что он не просто так просил не снимать с него маску — она не ведая, вызвала у него паническую атаку. Легче от того, что Эрик не хотел так с ней поступать, не становилось. Ей понадобилось два дня, чтобы прийти в себя. В конце-концов, он помог ей с карьерой, и теперь её очередь. Вечером она попросила Эрика прийти в её комнату. Долго ждать ей не пришлось. Уже через несколько минут раздался неуверенный стук в дверь. — Входите. Оказавшись в её комнате, Эрик обомлел, увидев её в пеньюаре, силясь понять, что происходит. До этого они оба старательно делали вид, что ничего не произошло, что он не царапал своё лицо её руками, что она не сжигала маску. Но сейчас. Кристина подошла ближе, Эрик наоборот, сделал шаг назад. Дыхание мужчины стало тяжёлым, а взгляд — загнанным. Девушка рассказала ему, что ей известно, что у него сильная форма депрессии. Эрик выглядел побеждённым. Разумеется, он не хотел, чтобы Кристина знала об этом. В книге сказано также, что признание того, что у тебя есть этот синдром — дело очень сложное. — У меня есть условия, — продолжила она. «Хочет сбежать», — подумал он, и видимо, это отразилось в его взгляде. — Я проведу эти две недели здесь, как и обещала. Но больше не буду делать вид, что ничего не случилось. — он снова шагнул назад, думая, что таким образом девушка просто говорит, что не хочет его видеть. Но она, чтобы убедить его в твёрдости своих слов, взяла его большую ледяную ладонь в свою, сжав длинные пальцы мужчины, и продолжила. — Но больше ни одного слова о любви. «Кто же захочет слушать, когда о любви говорит такой демон, как я», — подумал Эрик. Но вместе с тем он не понимал, если ей так противно слушать его слова о любви, то почему она держит его за руку, и так спокойна? Кристина предложила это по другой причине. Когда он говорил о том, как любит её, эмоции и без того темпераментного Ангела брали верх, ещё хуже сказываясь на его нервах в таком состоянии. Девушка потянула его ладонь на себя, добавив: — Для спокойного сна вам необходимо слышать чужое дыхание поблизости, — на этих словах глаза Эрика расширились, поняв, что она собирается предложить. — И я предлагаю вам спать в моей кровати, вместе со мной. Эрик, услышав это, больше не был безжизненным и побледневшим. Мужчина мрачно рассмеялся, вырвав свою руку из её хватки.  — Это благородно с вашей стороны, мой Ангел, но я бы не хотел портить вам сон. Вы же не серьёзно, Кристина? Она не ответила, лишь молчаливо подвела его к постели, после чего вдруг остановилась на полпути. Эрик решил, что она передумала, но вместо этого… — Ой, я же совсем не спросила вас, может, вам нужно переодеться? — Если Кристина разрешит, я могу спать и так. Эрик смотрел на её реакцию, обречённо ожидая, что в любую секунду Кристина передумает. Девушка разжала его ладонь, кивнув. — Да, только снимите обувь, — напомнила она, памятуя, что этот синдром ведёт к забывчивости и рассеянности. Когда же она обошла постель и уже приготовилась лечь, дрожащий голос Эрика её остановил. — Нет… Вы не можете… предлагать такое Эрику… — Но я уже предложила, — только и сказала она, потушив свечи, оставив лишь одну, и наконец, легла на постель, укутываясь в одеяло. Эрик на чистом автомате снял обувь, после чего медленно лёг на постель, чувствуя, что его трясёт, и не от холода, а от неожиданной доброты Кристины. То, что она предложила, для него немыслимо. — Укрыть вас тоже, Эрик? — спросила девушка. Её пугало, что он, кажется, ещё более обеспокоен, чем был. — Кристина не шутит? — осторожно спросил он. Вместо ответа, она укрыла его одним одеялом с собой. Эрик наблюдал за её движениями, пытаясь понять, зачем она это делает, пытался отыскать в её взгляде намёк на отвращение, но находил только некую растерянность, будто Кристина тоже не понимала, что делать и как быть. И был прав. Девушка не знает, как быть, что можно делать в такой ситуации, а что нельзя. То, что Эрик и не думал расслабляться хотя бы чуть-чуть, уже значило, что она плохо справляется с тем, что предложила сама. Ещё через минуту, Эрик робко спросил: — Можно ли мне взять вас за руку? Кристина накрывает его худую ладонь своей, переплетя с ним пальцы. За эти дни она была эмоционально вымотана и не заметила, что его речь слишком тороплива. — Спасибо, — пробормотал он, слёзы полились по впалым щекам. На сей раз Кристина не ответила ему, потому что заснула. Она уснула. Рядом с ним. Лицом к нему. Видя его. Касаясь его. Эрик подумал, что она притворяется, но нет. Её дыхание размеренное, хватка на его пальцах чуть ослабла. Эрик долго смотрел на своего спящего Ангела и на их соединённые вместе руки, стараясь плакать беззвучно, и не двигаться лишний раз, чтобы не тревожить её. Пребывая в шоке от её небывалой доброты, Эрик заснул только под утро. И, хоть на его щеках застыли слёзы, этот сон, первый за столько времени, не был кошмаром.

***

Кристина проснулась, и пока ещё глаза были закрытыми, обнаружила, что рука сжимает чью-то большую ладонь. Открыв глаза и увидев перед собой спящего Эрика, вспомнила, что вчера предложила ему спать в одной кровати с ней. Кристина разжала свою хватку, с удивлением обнаружив, что мужчина даже не шелохнулся. Его сон всегда такой крепкий? Девушка решила этим воспользоваться, встала с постели и приняла ванну. Выйдя из горячей ванны, что приятно расслабила её тело, она услышала отстранённое, будто Эрик говорил сам с собой, бормотание: — Верно. Нужно смыть с себя касания дьявола. Кристина подошла к кровати. Эрик всё ещё лежал к ней спиной, и вздрогнул, когда тёплая рука девушки коснулась его плеча и легко прошлась по чёрным волосам. — Глупый маэстро, — ласково произнесла она. — Вам бы тоже не помешало вечером принять ванну — это должно способствовать сну. Эрик принял ванну сразу после того, как встал с постели, снова на чистом автомате. Он думал, что всё, что было прошлой ночью, лишь показалось ему. Так ему казалось до вечера. Почти весь день ушёл на уроки музыки. Он направлялся в свою комнату, как вдруг Кристина остановила его. — Вы ничего не забыли, Эрик? Мужчина замер, не понимая, что она имеет в виду. — Бросьте, вы же не серьёзно, Кристина? Выдержать одну ночь с таким демоном, как я… Ему пришлось замолчать. Кристина подошла к нему и взяла за руку, потянув в сторону своей спальни. — Если вы мне не верите, то, я сама отведу вас туда.

***

Прошло уже больше часа, но Кристина не может уснуть, нервно ёрзая на постели. Эрик чувствует свою вину. — Я же говорил, что испорчу вам сон. Кристина фыркнула. — Это чушь, мой Ангел. Если бы это было так, я бы не смогла уснуть и вчера. Это — обычная бессонница, вашей вины здесь нет. — она разжала его ладонь, чтобы взять с прикроватного столика книгу. — Вас не затруднит снова зажечь свечи? Эрик зажёг две свечи, тем временем, Кристина устроилась поудобней в постели с книгой в руках. Её взгляд метнулся от книги к Эрику. — Я могу тоже попросить вас… — она протянула книгу ему. — Почитайте мне. Передавая книгу ему, их пальцы коснулись друг друга, и всё ещё каждое касание девушки обжигало его. Как же сложно не говорить о любви к этому чудесному Ангелу! И она так спокойна, когда он снова ложится рядом, и в комнате звучит лишь его восхитительно красивый голос. Эрик останавливается на полуслове. Девушка то сжимала его пальцы, а теперь скучающе теребит его за рукав рубашки. — Я вам мешаю? — спросила она, когда его взгляд пересёкся с её. Он слабо улыбнулся. — Нет, мой Ангел. Мне нравится, но вам… вам приятно… Кристина кивнула, зевнув, но сна всё равно ни в одном глазу. — Это не первый раз, когда я касаюсь вас. — она снова зевнула. — Эрик, может, у вас есть что-то, чтобы избавиться от бессонницы? — Только алкоголь, — он пожал плечами. — Но это не самый надёжный способ. Кристина согласилась с ним, и Эрик продолжил чтение, пока девушка пыталась уснуть. Через несколько минут он уже не мог читать — Кристина нежно поглаживает своими пальцами тыльную сторону его ладони. Несколько минут девушка будто и не замечает, что он плачет, продолжая гладить его руку. Когда же его начинает трясти, вздрагивает и, подняв голову, отбирает у него книгу, опустив ту обратно на прикроватный столик. Девушка тянет его вниз, укрывая одеялом. После плача, как она успела прочитать в книге по медицине, легче заснуть, так что, это может помочь. Ведь не спит не только она. Девушка придвигается к дрожащему Эрику, и гладит его по плечу. — Кристина… такая… добрая… — сквозь слёзы бормочет он, и потихоньку, действительно засыпает. В комнате горит только две свечи, на одну из них, что позади Эрика, девушка смотрит. И в какой-то момент, рука Кристины падает с его плеча — девушка тоже, наконец, уснула. Они спали всего три часа. Кристина снова проснулась первой. Открыв глаза, она заметила, что мужчина чуть более расслаблен, чем был вчера, хотя, может, ей всего лишь показалось? Девушка, как и до сна, погладила его острое плечо. Через минуту он проснулся, на Кристину посмотрели красные, от прошлых слёз глаза. — Вы так и не спали? — немного севшим, но от этого не растерявшим свою красоту, голосом с беспокойством спросил он. Кристина зевнула, слабо улыбнувшись ему. — Я спала. Правда, доказать вам не смогу. Её рука всё ещё гладит его плечо. Эрик дрожит и одновременно с этим, старается расслабиться. Любое прикосновение Кристины — божественно. — Тогда, вынужден согласиться, иначе получится, что вам пришлось всё это время смотреть на меня… Кристина засмеялась — именно в тот момент, как его речь окончилась, сразу две свечи одновременно погасли, погрузив комнату во мглу. — Ну, я уже говорила, что ваше лицо меня не пугает, — ещё раз хихикнув над ситуацией, ответила она. В то же время Эрик, фыркнув, встал с постели, зажёг уже три свечи, и подбросил немного дров в камин. Обернувшись, он увидел, что Кристина сидит на простынях на коленях, глядя на него. Кое-чего она действительно боялась. — Но вас что-то беспокоит, моя дорогая, верно? Она сглотнула, когда он подошёл ближе, прежде чем сознаться: — Я боюсь, что вы снова будете кричать на меня и царапать моими руками ваше лицо… Что вы снова будете так ужасно вести себя со мной… — Это действительно всё? То есть то, что вы второй день делите постель рядом со мной, это… Девушка замотала головой. — Пожалуйста, подойдите ближе… Позвольте мне просто коснуться вашего лица… как если бы в тот день всё было спокойно… Эрик подошёл ближе и сел напротив неё. Он смущён и напуган, руки, что с силой сжимают собственные колени, имеют острое желание скрыть лицо. Несколько минут они слышали только напряжённое дыхание друг друга. Затем, с трудом Эрик отнял дрожащие руки от колен, протянув ладони к девушке. Кристина внимательно наблюдала за тем, как длинные холодные пальцы сжали её запястья и, подняв её руки к его лицу, мягко легли на впалые щёки Эрика. Ладони Кристины тоже дрожали, и Эрик знает, что это не из-за его внешности, отчего мужчине становится стыдно за свой проступок. Он отпускает её запястья. Девушка отчётливо видит, что даже едва заметный след от царапин исчез за такой короткий срок. Пальцы её нежно скользят по лицу Эрика, который с трудом контролирует слёзы. — Простите меня… мой Ангел… я больше никогда не буду кричать на вас… — пообещал Эрик. — И всё остальное, что было в тот ужасный день… больше никогда… Его голос сейчас — едва слышный шёпот напополам со всхлипами. Её пальчики, что скользят так ласково по дьявольской плоти — это ни с чем несравнимое блаженство, которое он не заслужил после такого с ней обращения. Лишь на несколько мгновений он думает о том, что это — ложь, что Кристина просто притворяется, после чего сам же ругает себя за такие мысли. Кристина опускает руки вниз и всё ещё смотрит на него. Так проходит ещё пара минут. Эрику хочется больше её прикосновений, хочется поцеловать её. Но он молчит, глядя на взволнованный, но больше не испуганный вид Кристины.

***

Пятое утро вместе. Эрик проснулся первым, обнаружив, что девушка всё ещё спит, повернувшись к нему спиной. Он поднял руку, потянувшись к её золотистым локонам, но остановил ладонь в воздухе, так и не решившись. Ей вряд ли понравится прикосновение его костлявых пальцев… Его мысли оборвало сонное восклицание: — Если хотите погладить меня, я не против, Эрик. Затем она повернула голову к нему, чтобы убедиться в своей правоте. У него тактильный голод, и разумеется, она не должна запрещать ему, просто потому, что на самом деле не возражает против его осторожных прикосновений. Эрик спешно убрал руку, что так и зависла у неё над головой, после чего сделал вид, что ничего и не было. Даже его поза говорила обиженное «как вы могли подумать!». Кристина хихикнула над его ребячеством, выдохнув: — Всё в порядке. Я же сказала, что не возражаю. И посплю чуть дольше, если, конечно, мой учитель тоже не возражает. Пару секунд Эрик отходил от ступора. Было так приятно и непривычно видеть, что кто-то, заснув рядом с ним и увидев его, просто улыбается, будто он обычный. Её беззлобный смех и нежная улыбка — этого достаточно, чтобы смутить его. Потом, вспомнив, что учитель, о котором говорит Кристина — это он, не сразу, но ответил: — Ваш учитель… также не возражает. Когда же она снова отвернулась от него, Эрик лёг ближе и спросил: — Мне спеть вам, мой Ангел? — Нет, — девушка зевнула. — Спасибо, пока не нужно… Её дыхание быстро выровнялось, она снова заснула. Эрик уже не задаётся вопросом, как она может так спокойно спать рядом с ним. Ведь не первую ночь и не первое утро он видит доказательства. Сначала его пальцы поглаживают кудрявый завиток, что покоится на подушке. Проскакивает шальная мысль, чтобы поцеловать этот локон, едва-едва прижаться губами. Но Кристина разрешила только гладить, не целовать. Из глаз Эрика льются слёзы, но плечи не содрогаются. Его руки поглаживают девушку по волосам, всё более и более жадно, и одновременно с этим, всё более нежно. Он и представить не мог, что когда-то его костлявые руки смогут просто пропустить между собой золотистые мягкие локоны любимой Кристины. Девушка шелохнулась, и Эрик, вздрогнув, подался назад. Он уже выяснил, что Кристина во сне ворочается в кровати, и сейчас тоже. Девушка перекатилась к нему лицом, и так близко, что её дыхание опаляет щёку. — Кристина! — полушёпот-полувосклицание, но она не проснулась. Эрик замер, не дыша глядя на неё и раздумывая, что делать. Она так близко, что он боится не сдержаться, сделать что-то, что ей не понравится. Но его ладонь сама собой мягко приземляется в её светлые локоны, после чего бережно скользит по щеке девушки, чувствуя под пальцами тёплую кожу. Эрик задыхается от переполнивших его чувств. Кристина, улыбаясь, разрешила ему прикасаться. И трогала его сама. И эти несколько дней были настоящим круговоротом событий. На третий день он обнаружил, что дверь дома открыта. Он испугался, но увидев, что Кристина стоит у озера и смотрит вдаль, успокоился, подойдя к ней. Девушка заметила его, обернувшись, и печально улыбнулась ему. И ей, и ему было нужно наверх, хоть на немного. За то, что Кристина терпеливо относилась к нему, Эрик вывел её наверх, показывая ей ещё большее великолепие Оперы, чем она знала раньше, и при этом ни на секунду не отходил от неё, боясь, что она сбежит. Ближе к вечеру он убедился, что сбегать девушка не собирается, и, кажется, заметила его беспокойство. Они оба оказались на крыше, где Эрик слился с тенью, позволяя девушке просто побыть одной, чем она и воспользовалась, обойдя крышу вдоль и поперёк. На четвёртый день они поехали в Булонский Лес, вернувшись с прогулки ближе к ночи. В парке как-то само собой получилось, но они вели беседу, как Ангел и его ученица, когда ещё были разделены зеркалом. И всё это время обошлось без происшествий. Эрик не знает, когда было настолько тихо и спокойно в последний раз, но хотелось бы, чтобы это было надолго. Пухлые, манящие губы. Не поцеловать, лишь коснуться… Так хочется… Поддавшись своей слабости, он провёл по нижней губе Кристины большим пальцем, нежно и едва ощутимо. Рука его переместилась к её плечу, и девушка открыла глаза. — Ммм… И снова доброе утро, — сонно улыбнулась она. Эрик замер и перестал дышать. Не будь он так взволнован, то сказал бы, что в первый раз она не говорила «Доброе утро». «Оттолкнёт… Сейчас она меня оттолкнёт…» — Не бойтесь, — девушка зевнула. — Вы можете гладить меня, и когда я не сплю. Вам это нужно, и я хочу вам помочь. — Иными словами, вы терпите моё присутствие рядом с вами, Кристина? — нахмурившись, спросил он, отдёрнув руку, обидевшись. — Терплю? — девушка задумалась. — Нет… Или… вы тоже терпите меня, обучая петь? Эрик тут же вскинулся. — Конечно же нет! Я люб… — «ни слова о любви» — прозвучало в его мыслях голосом Кристины. — Я… мне тоже нравится учить вас. Но то, что делаете вы, мой Ангел… Вы… Девушка вздохнула. Ей наоборот кажется, что она не делает ничего особенного. — Послушайте, я уже говорила, что мне не неприятно. И я действительно хочу вам помочь. — она протянула ладонь, мягко и легко проведя по его впалой щеке и спустившись к шее. — Если вам хочется, вы можете даже обнять меня. — Я пока не готов к этому, Кристина, — признался он, опустив голову. Слишком много ощущений за всю неделю. Слишком. За одно это он уже благодарен Кристине. — Тогда, не сейчас, — кивнула девушка.