Villain

K/DA -Villain. По одинокому огромному залу звучат одинокие звуки каблуков, мрак ютится тут, по углам заседая, наблюдая за единственным хозяином этого места, переключая своё внимание на множество каменных статуй, застывших в разных позах, но с почти что одинаковыми выражениями лица, выражениями страха и приближающейся смерти. От этого мрак всколыхнулся, словно туман задетый тихим ветерком создавая небольшой ураган, так как по залу эхом прошлого проносятся крики этих несчастных, кто осмелившись, по глупости посчитав себя достойным и храбрым пришли в это место. Распрощались жизнью. Теперь же, стоят тут холоднее льда, радуют глаза того, за кем тогда они являлись, ради получения почета своего народа и признания - кто в итоге сделал их бессмертными телами, подарив единственный взгляд прекрасных янтарных глаз. Перед смертью, когда ноги начинали твердеть, сжигая изнутри адской болью, когда каменная корка расползалась все выше и выше, пробираясь мучительно медленно к легким и к сердцу...эти глупцы слышали невыносимо прекрасный смех, напоминающий колокольчики на ветру, звонкие, золотистые колокольчики и задыхаясь от нехватки кислорода, выталкивали душу из себя и застывали навсегда. Навсегда становясь компанией хозяину этого дворца, компанией тому, кого считали монстром... Медленно шагая рядом со статуями, хозяин дворца и этих творений не может не улыбнуться, его губы блестят в тусклом свете Луны и он продолжает свой путь к огромному трону, что расположился в центре, в самом начале зала. Подойдя ближе к ледяному трону, он оборачивается и пробежавшись своими янтарными, почти золотистыми глазами по статуям, чуть откидывает длинный подол своего плаща в сторону, чтобы устроиться на троне, опускаясь медленно, тут же закидывая одну ногу на другую и откидывается чуть назад на спинку. -Давно у меня не было гостей...как давно...-пропевает прекрасным голосом он, со скукой убирая серебристо-фиолетовую челку со лба -Неужто позабыли обо мне и сказки стали для смертных скучны? Как жаль, как жаль!-уперевшись локтем о широкий каменный подлокотник, он кладет подбородок на раскрытую ладонь и выдыхает. Тоска! Где-то вдали, в тех уголках его дворца, куда он не любит ходить капает вода, эхом проносясь по всему залу, звук ударяется о ледяные стены и угасает. Этот звук... Перед глазами возникает видение, его прошлая жизнь и он понимает, что его втягивает туда с неохотой. Солнце светит высоко, снаружи храма жарко, но внутри прохлада ласкающая разгоряченную кожу, которая успела нагреться, пока он нёс подношения своей богине в её храм. Налив вина и положив свежие фрукты на огромный круглый стол, он поднимает взгляд карих глаз на изображение Афины. К богине приходили за советом смертные, такие как он, просили помощи, ведь она была богиней мудрости и уходили с верой, что все ответы найдутся и богиня никогда не молчала в трудные моменты их непростой жизни. Она являлась всем во сне, кто в ней нуждался, кто нуждался в помощи и совете, кто нуждался в её милости. Она помогала всем, даже тем, кто забывал приходить в её храм, молиться ей, но его просьбу о помощи она тогда проигнорировала. Джин...как сложно произносить это имя, своё собственное имя, данное родителями, какую дикую боль оно приносило. Джин был красив, его считали самым красивым в своей деревне - высокий, статный, с огромным добрым сердцем и желанием поклоняться богине мудрости и быть её слугой. И это была правда. Никогда в сердце юноши не поселялась тьма или зависть, он не желал никому зла, сочувствовал многим и старался быть полезным, но его красоте завидовали жители деревни, шептались за его спиной и провожали его осуждающими взглядами. Джин видел всё происходящее вокруг, слышал о себе слова неприятные и ходил в храм богини, молился ей и просил её не гневаться на жителей деревни, просил её о понимании и снисхождении. Себе же он просил только терпения. Родителям он улыбался, и они обманывались, их сердца от переживаний за любимое и единственное дитя стали слабыми и Джин боялся за них, даже по ночам продолжая молиться своей богине. В их деревню является чужак, незнакомец из других земель и все начинают суетиться, желая узнать мужчину получше, дабы понять, можно ли выдать своих дочерей за него или же нет. Купцы считались довольно хорошими кандидатами для роли мужей избалованных девушек деревни. Этот представлял собой богатого человека, поэтому матери девушек начали наряжать дочерей, чтобы он мог заметить кого-нибудь и сделать своей супругой. Только мужчина заметил шагающего в очередной раз для молитвы в храм богини Афины Джина, глаза его заблестели и синий цвет словно всколыхнулся внутри, как волны морей и океанов, даже в воздухе появился аромат морского бриза, окутав деревню приятной влажностью, спасая от жары. Юноша не обратил внимания и продолжал свой путь, держал кувшин с вином в одной руке, во второй свежие фрукты. -Тяжко наверное таскать такие тяжести одному!-произнес красивый голос и Джин чудом не уронил посуду, взглянув на чужака рядом с собой. -Я лишь исполняю свой долг перед своей богиней, не более! Мне вовсе не тяжело!-более мягко, но уверенно произнёс он в ответ, сразу двинувшись по ступенькам вверх, ведущих к храму. -Богиня Афина...что в ней такого? Почему бы тебе не поклоняться Посейдону? Он может приносить больше пользы, чем совет твоей богини!-усмехнулся мужчина и Джин впервые почувствовал некую злость, его богиню оскорбили, значит и он был оскорблён. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он повернулся всем корпусом в сторону чужака и вскинув гордо голову, взглянул в голубые красивые глаза мужчины. -Иногда совет может помочь больше, чем дары морей и океанов! Моя богиня заслуживает поклонения ибо она не только богиня мудрости, но и справедливых войн, поэтому наша деревня живет и процветает в мире! -Какая речь и вера в Афину!-усмехнулся мужчина, в глазах что-то вспыхнуло и Джину стало не по себе. Он поспешил покинуть этого мужчину, торопливо шагая к храму, там он будет чувствовать себя в безопасности, богиня не даст навредить ему, она всем помогает. Но кто же знал...что будет все иначе. День клонился к ночи, на небе одна за другой начали вспыхивать звёзды и Джин залюбовался ими, сидя на каменном полу храма, нежась от прохладного ветерка играющегося с его волосами. -Богиня...ночь так прекрасна!-тихо прошептал он улыбаясь, продолжая смотреть в небо -Мир погружается в сон, а звёзды словно оберегают нас, как боги и богини Олимпа. Он вздохнул и глаза потеплели, подумав что сейчас там, на небе среди звёзд, на Олимпе божества тоже собирались спать, хотя он не был уверен, нужен ли был сон им или нет. Гелиос сейчас уносил солнце в другую часть мира, потянув за своей божественной колесницей, давая смертным время на отдых. -Спасибо...-тихо прошептал снова Джин, но заметив движение сбоку, вскочил на ноги. -Не бойся меня прекрасное создание, я не обижу тебя!- внутри храма, недалеко от входа под аркой стоял тот самый мужчина, кто прибыл днём в его деревню, в честь кого жители деревни устроили громкий праздник, куда Джин не явился. -Зачем Вы пришли сюда, раз не чтите мою богиню, Вы оскорбили ее имя своими насмешками! -Меня зовут Намджун и я не оскорблял Афину, зная её она на меня не в обиде!-улыбнулся Намджун и на лице показались ямочки. -Что Вы говорите? Знаете мою богиню, да как Вы смеете?! Ни один смертный не видел её, потому что мы не достойны лицезреть её облик в живую! -Дитя...-голос Намджуна стал ниже, властнее отчего у Джина побежали мурашки от страха, поэтому он попятился назад, когда Намджун сделал шаг вперёд-Я давно наблюдал за тобой, мой морской мир огромен, настолько огромен, что я знаю кто где живет, кто кому поклоняется! И я услышал о тебе, прекрасный Джин! Я возжелал тебя...увидев тебя я восхитился твоей красоте, сравнимой лишь с красотой богинь... -Нет!-закричал Джин, его крик эхом пронёсся по храму -Не сравнивайте меня с красотой богинь, это не так, я недостоин! Нельзя! -Глупец, ты ведь знаешь, что я прав!-глаза блеснули голубым отливом и Джин прижал руку к груди, потому что к нему пришло осознание того, кто именно перед ним стоял. -Посейдон...-с дрогнувшим голосом прошептал юноша. Намджун вздохнул, откинув голову назад и в другую секунду, стоял в своём истинном обличии, в обличии бога морей и океанов, кто являлся одним из трёх главных богов Олимпа, являясь братом Зевсу и Аиду. Сердце юноши сжалось до крохотных размеров, когда он разглядывал одеяние Посейдона, словно тот был одет в золотую чешую, его трезубец сверкал от света факелов на стенах и глаза, как бездонные океаны глаза смотрели на Джина с вожделением и страстью. -Вот и узнал, откуда я знаю Афину!-продолжил Намджун -Но я пришёл сюда не за этим, увидев тебя, я возжелал тебя! И я желаю тебя, поэтому ты станешь моим! -Нет...-помотал головой Джин, хватаясь за сердце, он обещал Афине, он дал клятву принадлежать только ей, телом и душой, но этому не было суждено случиться. Посейдон разрушил его жизнь, обернувшись птицей и изнасиловав его прямо в храме Афины, так как был он нравом тяжёл и яростен и не терпел отказов и оскорбление в свой адрес. Он покинул Джина, в храме так и осталось эхо его голоса, просящее богиню защитить его, спасти от Посейдона, позволить ему служить ей дальше. Но богиня не отозвалась... Поднялся дикий ветер, ворвавшийся внутрь храма, затушив все факелы и оставив искалеченное тело Джина во тьме. Он чувствовал боль и пустоту, ярость, что богиня забыла о нем и не захотела протянуть руку помощи. Он чувствовал тяжесть в воздухе и подняв голову увидел Её...он увидел свою богиню, кто вышла из изображения статная, прекрасная и настоящая. Её глаза блестели гневом, лицо словно камень сверкало от молний, которые засверкали снаружи храма и Джин понял - боги разгневаны. -Ты осквернил мой храм. Джина словно обожгли эти слова и он схватился за грудную клетку. -Моя госпожа, моя богиня моей вины тут нет, я просил о помощи, я просил не трогать меня...умолял...-жгучие слёзы закапали на холодный пол и тело бедняги сотрясало от рыданий. Афина не почувствовала жалости, но и гневаться не хотела, но Зевс был разгневан, поэтому она должна была сделать то, что должна. -Дитя...твоя красота стала твоим проклятием, поэтому я проклинаю тебя и заклинаю... -Нет...прошу...пожалуйста...-тихо плакал Джин, упав на колени и обняв себя за плечи, склонился к полу. -Посмотревший на тебя станет камнем, никто не сможет тебя полюбить, ты будешь жить вечно, но в одиночестве помня свою ошибку!-легкое касание до спины плачущего и его пронзает боль. Джин хватается за глаза, что начали гореть, словно он смотрел долго в пекущее солнце, его волосы начали менять цвет, а кожа бледнеть, теряя смуглый оттенок и тепло. Афина смотрела, как её проклятие меняет дитя, что поклонялось ей умоляя лишь защитить близких и не гневаться и груз упал ей на сердце, жалость словно стрела её сестры пронзила её. Она хотела, чтобы Джин хранил эту боль, чтобы добился справедливости, чтобы смог постоять за себя, смог отомстить, ведь она не могла, она не могла пойти против Посейдона. Тело билось в конвульсиях, крики заполняли храм и Джин распластался на полу, убрав руки от лица и часто дыша. Когда он открыл глаза, то Афины не было рядом. В храме горел свет от факелов, ветра не было, лишь ливень на улице. Тело ещё подрагивало, но боль отступила, он еле дошёл до стола и упёрся руками о поверхность, когда глаза цепляют поверхность плоской посуды его пронзает страх, сбросив фрукты, он поднимает медную тарелку и в ужасе смотрит на свои янтарные глаза, серебристо-фиолетовые волосы и бледное лицо. Тьма...он чувствует её всем нутром и с диким рычанием отбросив медную тарелку в сторону поднимает их на изображение богини. -Я отомщу тебе, я отомщу всем вам, и пока моя жизнь будет длится вечно, я буду отнимать у твоих драгоценных детей их жизни превращая в камень! Твоё проклятие станет моей силой, вы все падете! На улице ливень прекращается и оставляет за собой лишь звуки одиноких капель, падающих на пол храма. Так и суждено было.