***
На его часах 7:30. Он проснулся сорок минут назад, хотя после длительной дороги поспать удалось всего пару часов. Уже через двадцать минут мужчина должен присутствовать в полицейском участке, куда его заслали работать на время командировки. Да-да, именно заслали, так думает и сам Хэ Сюань, когда приезжает в здание, что гораздо меньше его «родного» участка. На посту охранника сидит мужчина средних лет и беззаботно пьет свой отвратительный на запах (и на вкус, наверное, тоже) растворимый кофе. Пэй Мин, — именно так зовут человека на посту, это Хэ Сюань выяснил из надписи на его бейджике, — заявляет, что секретарь, курирующий дела, уже на месте и его можно найти в кабинете под номером 213. Хэ Сюань, не проронив и слова (чем, видимо, очень обижает дружелюбного охранника), отправляется в нужный ему кабинет, где действительно застает едва ли не юношу, погребенного под кипами пыльных и не очень папок с делами. Инь Юй очень спешно рассказывает о сути произошедшего убийства и уже было передает папку со всей немногочисленной документацией, собранной по нему, как вдруг за спиной Хэ Сюаня громко хлопает дверь, ударившись об стену, и раздается мерзкий, ужасно недовольный скрипучий голос, вопящий что-то неразборчивое. Капитан Хэ скептично поднимает одну бровь и медленно поворачивается, чтобы взглянуть на нарушителя их покоя, парня немного бомжеватого вида, а потом снова обращается к Инь Юю, лицо которого буквально кричит «хочу провалиться под землю» и выдает одну очень лаконичную фразу: — Что это еще за клоун? — Это что за хуй? — задаёт аналогичный вопрос Ци Жун и проходит мимо Хэ Сюаня сразу к столу. Он даже не оборачивается в сторону мужчины, но тот сразу вызывает у него неприятные ощущения. Весь в чёрном, бледный да ещё и наглый. Как можно спрашивать, кто он такой, к тому же в подобной манере? — Сказали, что для меня есть дело, — обращается к Инь Юю юноша и смотрит на ещё одну папку в его руках. Когда секретарь протягивает её, то он буквально вырывает её из рук и бегло пробегает взглядом по первой странице. — Вам самим не стыдно обращаться ко мне с такой простой просьбой? Повесьте это вот на этого, — Ци Жун кивает в сторону Хэ Сюаня, — а меня позовите, когда будет что-то правда интересное. И, не пробыв в кабинете и минуты, Ци Жун уходит, опять громко хлопнув дверью. Хэ Сюань возмущенно вздыхает, но не произносит даже слова. Что ж, раз уж теперь все разрешилось, он сможет спокойно приступить к работе. Ну, по крайней мере, он надеялся.***
Следующая неделя была просто невыносимой: по делу не оказалось ни одной толковой зацепки, персонал был совершенно ленивый и бестолковый, а глаза мозолил тот самый паренек бомжеватого вида, который только и делал, что валялся на диванчике в приемной или пугал своей рожей посетителей в коридоре. Но терпение капитана Хэ лопнуло в тот момент, когда он услышал за спиной усмешку и слова о том, что он разобрался бы с делом буквально за день. Не выспавшийся и максимально раздраженный, Хэ Сюань почти театрально развернулся на каблуках своих мартинсов, а потом, вздохнув с возмущением, сунул в руки этому наглецу почти пустую папку. — Раз такой умный, то возьми и разберись. Какого черта тебя вообще здесь держат? Ты ведь ничем не занимаешься, кроме как действуешь мне на нервы. Боги, ну и в ублюдское местечко меня заслали поработать. — Оно стало ублюдским только когда ты сюда приехал. Хорошее место, ненапряжное. Ци Жун смотрит в папку, в которой появился дополнительно ровно один лист. — Удивлён, что ты не знаешь, что я здесь делаю. И меня никто не держит, я сам прихожу. Фриланс, так сказать. Я с мёртвыми разговариваю, считай, всю работу за таких как ты делаю. Можешь у других поспрашивать, только хорошие отзывы. Ци Жун противно улыбается и смотрит на Хэ Сюаня с таким наглым выражением лица, будто между ними нет значительной разницы ни в росте, ни в возрасте. — А я про тебя разузнал, капитан Хэ. Удивлён, что ты не то что до капитана дослужился, а вообще из академии выпустился. С такой-то работоспособностью. Хэ Сюань скептично изгибает тонкую черную бровь. Будь это в его манере, он бы точно рассмеялся в лицо этому сумасшедшему, но он лишь замер с очень сложным лицом. — За дурака меня держишь? Как тебя сюда вообще пустили на порог в участок, если ты шизофреник? С мертвыми он разговаривает, конечно, — капитан Хэ чуть ли не выдрал из рук этого ненормального папку с документацией (все же, было очень неосмотрительно отдавать ее кому-то постороннему). — Убирайся с глаз моих. Это дело веду я, так что не мешайся под ногами у профессионалов, шарлатан. — Да я тут единственный работающий человек! Че, никогда медиумов не видел? — кричит вслед Ци Жун, а потом подбегает и забирает папку. — Я с тобой вообще не пересекаюсь, это просто тебе надо за что-то зацепиться. Я попрошу отдать это дело мне, можешь отдохнуть. Ты же наверняка не спал, пытаясь его раскрыть. Ци Жун дует губы и смотрит на Хэ Сюаня, делая вид, что жалеет его. А потом, оставляя его в непонимании, уходит к секретарю. Хэ Сюань тяжело вздыхает и массирует висок. Да, командировка обещает быть тяжелой. Капитан Хэ стоит у двери возле кабинета Инь Юя и ждет, пока этот взбалмошный фрик, убежавший с его документами вернется. А когда парень и правда вихрем вылетает из кабинета, Хэ Сюань едва успевает поймать его за плечо. — Значит так, ты, шарлатан. Дело с меня все равно не снимут, так что я предлагаю пари. Если ты и правда сможешь раскрыть это убийство при помощи своей «суперспособности», — мужчина даже выделяет жестом эти самые кавычки, — то я исполню одну твою прихоть, в рамках разумного, естественно. А если дело я раскрою привычными мне методами, то ты угощаешь меня ужином. По рукам? — Ужин звучит отлично. По рукам. Я давно хочу ещё разок сходить в один ресторан, но никак не нахожу повода. Так что поесть за твой счёт очень хорошая идея. Ци Жун машет папкой перед носом Хэ Сюаня, а потом суёт её подмышку. — Ну, сейчас уже время позднее, четыре часа, в морг я не горю желанием ехать. Так что давай просто встретимся там завтра в одиннадцать. И, наконец-то, этот ужасно надоедливый юнец уходит окончательно. Он суёт папку с делом в рюкзак, надевает куртку и уходит из здания полиции. Будто всю неделю только этого и ждал. Хэ Сюань делает раздраженный вздох и потирает переносицу. Опять. Завтрашний день не обещает ничего хорошего.***
Уже в 10:50 он стоит возле здания морга, подперев собой дверь своей старенькой черной машинки, которая повидала в своей жизни не меньше, чем ее хозяин. Капитан Хэ цедит двойной эспрессо из бумажного стаканчика и нервно поглядывает на наручные часы. Интуиция подсказывала, что ровно к одиннадцати Ци Жун точно сюда не прибудет. Ну и черт с ним. Ци Жун приезжает на полчаса позже назначенного времени, паркуя мотоцикл в опасной близости от машины Хэ Сюаня. — Я короче проспал, а потом подумал: «А нахуя собственно приходить?». Но вспомнил, что ты мне должен ужин. Короче, просто пошли уже. Юноша идёт по длинному коридору до холодильника настолько уверенно, что сразу ясно, что он здесь чуть ли не живёт. Удивительно, но тут Ци Жуну доверяли. Он всё время сам находил нужное тело и потом так же возвращал его на место. — Смотри внимательно, — говорит Ци Жун, закатывая рукава. Он прикладывает руки к голове жертвы и закрывает глаза. Пока что это всё выглядит как постановка, которые постоянно показывают по ТВ. Ничего не происходит минуту. А потом ещё две. Пока по моргу не разносится громкое «Блять!». Выражение лица Хэ Сюаня сменяется со скептического на самодовольное. Он даже не пытается этого скрыть. — Ну, товарищ шарлатан, что же вам поведала наша жертва? Имя, возраст, адрес убийцы? Может, даже из какого пистолета в нее стреляли? Или мотив? Что же вы так побелели-то? — капитан Хэ скрещивает руки на груди и немного склоняет голову в бок. Он не любил издеваться над людьми (ему было просто все равно), но в этой ситуации он не смог удержаться, чтобы не подразнить Ци Жуна, который в ярости захлопывает холодильник с трупом. — Ничего она не сказала. Не видела, кто в неё стрелял и предположений тоже нет. Она поворачивалась, когда в неё выстрелили. Я и так спросил больше, чем обычно. Это не так уж и просто. Так что делай с этим делом что хочешь. Че вы там обычно делаете? Свидетелей опрашивай, по месту преступления ходи. Я тебе сказал всё, что знаю. Какие-то вопросы есть? Ци Жун был ужасно зол на всех, кого только мог обвинить. На жертву, которая не знает, кто её убил. На убийцу, который взялся из ниоткуда. А особенно на Хэ Сюаня. Хотелось набить эту довольную рожу. Знал бы он, каких усилий Ци Жуну каждый раз стоит этот сеанс спиритизма. Это вам не за столом сидеть и бумажки писать. — Да, есть один. Поведешь меня в ресторан сегодня или после того, как я сам раскрою это дело? Умник ты несчастный, тебе стоило придумать версию поправдоподобнее, потому что в протоколе уже было написано, что она сидела спиной к двери, через которую вошел ее убийца. Хэ Сюань только больше убедился в своей правоте, поэтому больше решил не заострять внимание на выходках этого наглого выскочки. Вот выполнит он все условия их договора и пусть катится на все четыре стороны, а не мешается под ногами у настоящих профессионалов. — Да не читал я протокол, просто полистал! Я не могу сказать кто убийца, если у жертвы нет глаз на затылке. Может то, что я медиум и звучит круто, но способности у меня ограниченные. Сил хватает только чтобы спросить, кого видела жертва перед смертью. Я очень постарался, когда попытался выяснить, кого она подозревает. Так что молчи, это не считается. Расследуй это дело, а если это серия, то я может и помогу дальше. Почему ты не веришь своим коллегам, они же профессионалы. Я уже два года ебашу на полицию. Ци Жун не был человеком чести. Он хотел выиграть спор, а не платить за чужой ужин. Так что сдаваться он не собирался. Хотелось, проще говоря, выебнуться. Показать, какой же он классный, что он один на весь Китай такой. — Значит, спросить кого видела жертва перед смертью? А если она умирает на руках у врачей, то и назовет потом именно их? У твоей «способности», определенно, очень много непродуманных недостатков. Тебе следует придумать легенду поинтереснее. Внезапно Хэ Сюань осознает, что они все еще стоят в морге, где ужасно холодно и пахнет смертью, так что недолго думая он разворачивается и выходит прочь, с каким-то почти садистским удовольствием слушая, как следом за ним торопливо выбегает Ци Жун. — Что, боишься оставаться один на один с трупами? Ну, конечно, вдруг они еще чего-нибудь интересного наговорят тебе. — Да ты заебал. Я не говорил, что у меня идеальные способности, только что они есть. Мы же в реальной жизни, капитан Хэ. Думаешь я могу часами с мертвецами за жизнь болтать? Если бы мог, то я бы из морга не вылезал. Всё лучше чем твоя компания. Или твоих болтливых, натянуто-позитивных коллег. Ходят все, словно угашенные. Ци Жун быстро идёт за Хэ Сюанем по коридору. К сожалению в морге, если ты и правда не можешь часами говорить со жмуриками, делать особо нечего. Зато поехать домой как можно скорее заебись идея. На сегодня ему хватило компании полицейских. — «Угашенным» я здесь вижу только тебя. Кстати, удивительно, что они не заставили тебя пройти наркологическую экспертизу, когда взяли работать, потому что то, что придумал ты, можно было придумать только в пьяном бреду или во время наркотического трипа или как оно там называется? Не столь важно, — Хэ Сюань с важным видом минует пост охраны и тут же распахивает пластиковые двери, чтобы выскользнуть на улицу. Прохладный воздух приятно щекочет легкие, но для того, чтобы в носу не стоял специфический запах его нужно чем-то перебить. А что для этого идеально подходит? Правильно, сигареты, поэтому капитан Хэ без раздумий выуживает из внутреннего кармана черного тренча пачку сигарет с ментолом, звонко щелкает металлической зажигалкой с резными кои по бокам и затягивается, выпуская в небо тонкую струйку едкого дыма. — На что уставился? — немного резко спрашивает он у Ци Жуна, по неясной причине замершего рядом. — Дай закурить, у меня сегодня с утра пачка закончилась, — безо всякой вежливости просит Ци Жун и даже руку протягивает. Удивительно, но Хэ Сюань и правда даёт ему сигарету, но не зажигалку. Поэтому приходится доставать из кармана свою самую обычную. — Дерьмовые у тебя сигареты. С ментолом, фу, блять. Почему ты не можешь покупать фруктов-ягодные, как все остальные. Будто таблетку от горла смешали с табаком и подожгли. Хоть Ци Жун и ворчит, но всё же делает ещё одну затяжку. Курить хочется настолько, что можно и потерпеть вкус этих ужасных сигарет. — Потому что мне так нравится. А если тебя что-то не устраивает, то просто не бери, — Хэ Сюань с высоты своего роста косится на этого наглого маленького гремлина, ворчливо курящего одолженную у него сигарету, а потом шумно выдыхает и выбрасывает сигаретный окурок в мусорку. Он человек культурный и не приемлет свиней среди людей. Уходит он даже не попрощавшись: слишком много чести для такого надоедливого мальчишки. Уже сидя в своей машине Хэ Сюань думает о том, что наконец сможет спокойно поработать в одиночестве, но он еще не знает, что ждет его впереди. Ци Жун прилип к нему как жвачка, и так просто отделаться от него не получится. *** Под руководством трудолюбивого и педантичного Хэ Сюаня дело сдвинулось с мертвой точки. Целых две недели он как чертова гончая носился по месту преступления, опрашивал всех возможных свидетелей и близких жертвы, пока у него не появилась зацепка совершенно случайным образом: мальчик и его отец рыбачили на ближайшем озере, пока не обнаружили в воде пистолет. Конечно же, после этого звонка капитан Хэ сорвался с рабочего места, даже не допив свой кофе, и вместе с выделенной ему командой рванул к злосчастному водоему. — Интересно, — задумчиво произносит Хэ Сюань, вытаскивая из воды пистолет. Он в перчатках, но все равно держит его за основание рукоятки двумя пальцами и выглядит это так, будто он просто ужасно брезгливый. — Очень интересно, — капитан Хэ разглядывает оружие всего пару минут, прежде чем передать револьвер своему ассистенту. — Отправь на баллистическую экспертизу. Я почти уверен, что это именно тот пистолет, из которого была застрелена наша жертва, не каждый день натыкаешься на кольт 38 калибра. Кстати, где водолазы? Нужно прочесать дно озера. — Может сам нырнешь?! — кричит Ци Жун, резко тормозя и окатывая полицейских пылью по пояс. Он сорвался из дома, стоило только узнать, что дело сдвинулось с мёртвой точки. К ним в отдел редко приходили заявления об убийстве, поэтому большую часть времени он бездельничал. А если не бездельничал, то щёлкал дела как орешки. А вот тут такой случай, ни он не помог, ни полиция не справляется. В таком случае, если дело окажется провальным, можно будет хоть посмеяться, что Хэ Сюань не смог справиться без его подсказки. — Ты все еще живой только потому, что все подозрения сразу падут на меня, случись с тобой что-нибудь, — Хэ Сюань стряхивает пыль со своего черного пальто, которое уже не черное по кое-чьей милости. Он даже не удосуживает Ци Жуна взглядом. К счастью, водолазы уже подготовились к своей операции, так что теперь все внимание капитана Хэ было сфокусировано на них, а не на раздражающем сопляке, толкающемся у него под ногами и сующем свой любопытный нос туда, куда не просят. — Итак, — вскоре не выдерживает Хэ Сюань и хватает надоедливого Ци Жуна за плечо. Он стискивает свои костлявые пальцы с такой силой, что не будь на парне надета косуха, то на том самом месте наверняка бы остались синяки. — Я уже делал тебе предупреждение, но повторюсь снова: этим делом занимаюсь я лично. Ты ничего не сделал для него, так что от следствия по этому убийству отстранен. Убирайся отсюда, пока не затоптал все возможные следы. — Так я и не под твоим контролем, чтобы меня отстранять. Я так, консультант. Тот же самый ассистент. Ци Жун будто не замечает, как агрессивно настроен Хэ Сюань. Тот лишь по очереди разжимает пальцы, а потом отходит в сторону, не желая больше разговаривать. Он слишком заинтересован в расследовании этого дела, чтобы слушать такого нудного детектива, как капитан Хэ. Пусть он лучше засунет свои претензии себе в жопу. Ци Жун ходит по берегу с ужасно заинтересованным видом. Он всей душой надеется, что на дне озера обнаружится ещё труп. А лучше даже два. Вот тогда он сможет блеснуть своими способностями. К счастью (или, может, к сожалению), на дне озера находят только коробку патронов 38 калибра, подходящих к найденному ранее пистолету. Картон коробки даже разбухнуть не успел, и это позволяет сделать выводы, что в воде она оказалась совсем недавно. К тому же, найдена она была не слишком далеко от берега, значит убийца даже не потрудился, чтобы закинуть и пистолет, и патроны поглубже. Капитан Хэ задумчиво смотрит на то, как его ассистенты собирают все найденные улики, чтобы отправить на экспертизу, а потом разворачивается, драматично взмахнув полами своего черного пальто, и уходит в сторону своей машины, ведь его присутствие здесь больше не нужно. Дело осталось за малым: баллисты пробьют, на кого зарегистрирован пистолет, а ему останется лишь посетить этого человека для допроса. Возможно, даже повторно. — И к чему весь этот драматизм? — тихонько вздыхает Инь Юй, которого зачем-то прислали сюда по приказу Хуа Чена. — Мы же не в каком-то детективном американском сериальчике, правда? Ответ на свой вопрос он, к сожалению, так и не получает, ведь все его коллеги слишком заняты другими делами. — Серьёзно, ни одного тела?! — скрипучий высокий голос Ци Жуна раздаётся над озером. — День ото дня работать с вами становится всё скучнее. Это убойный отдел, но убиться здесь хочу только я. Пускай парень и орёт так, что его нельзя не услышать, все его игнорируют. Ци Жун каждый раз жалуется, как тут скучно, но уже третий год не вылезает из участка, хватаясь за каждое дело. — Надеюсь хотя бы мотив у убийцы будет интересный, а то уже несколько недель жду, — говорит Ци Жун сам с собой, пока идёт в сторону своего мотоцикла. — Надо будет через пару дней заскочить, проверить что как. У нас же такие быстрые баллисты, дай бог за это время удосужатся пробить номер.***
Баллисты работают на удивление быстро, и уже через три дня становится известно, именно из этого пистолета была застрелена жертва. К сожалению, пистолет зарегистрирован на мужчину, умершего два года назад, однако капитан Хэ решает посетить его сестру, уже допрошенную ранее по этому делу. Уж больно подозрительное совпадение. Хэ Сюань быстро шагает по коридору полицейского участка, сжимая в руках стопку бумажек, и даже не замечает, как врезается в Ци Жуна, прущего ему навстречу. — Снова мешаешься под ногами? — фырчит мужчина, но больше ничего не говорит, просто обходит наглеца и идет дальше по своим делам. Он слишком увлечен идеей о том, что вот-вот может раскрыть дело, над которым здесь бьются уже давно. — Погоди, куда погнал! — кричит Ци Жун и скачет за Хэ Сюанем. — Я тебя и ищу. Решил зайти присесть на уши нашим экспертам, а они и правда всё сделали. Ну я и думаю, зайду к тебе, ты наверняка сейчас на допрос собрался… Короче, я иду с тобой. Мне нужен опыт работы с живыми людьми. После этой вскользь брошенной фразы, Хэ Сюань останавливается, заставляя Ци Жуна вновь врезаться в него, только теперь в спину. — Да не ссы ты, я тихо. Не буду же я людей на допросе убивать, чтобы самому узнать, что хочу. Просто посмотрю на нелепые оправдания. Мужчина смотрит на Ци Жуна через плечо, пристально оглядывает с головы до ног, а потом шагает дальше. — Если идешь, то давай быстрее. Но учти, если хоть пикнешь, пока я буду говорить — выставлю тебя за дверь и запру где-нибудь, чтоб не мешался. Хэ Сюань и сам не верил, что согласился взять кого-то столь назойливого и раздражающего на такой важный допрос, но отказывать уже было поздно. Выйдя из участка, он даже открыл переднюю дверь со стороны пассажирского сиденья, ожидая, что Ци Жун сядет внутрь. И, как ни странно, он сел. — Для начала, уточним условия, на которых я беру тебя я собой. Во-первых, обращаешься ко мне уважительно, то есть на «Вы» и по фамилии и званию. Не хватало только пренебрежительного отношения на глазах главной подозреваемой. Во-вторых, делаешь вид, что ты мой ассистент, и записываешь все ее показания, но сам рот даже не раскрываешь, чтобы задать ей вопрос. Нам нужно не спугнуть и вытащить из нее как можно больше деталей. Я все еще оставляю за собой право отстранить тебя от расследования, потому что ты даже не официальный сотрудник, а я ведущий следователь по делу. Понял? — капитан Хэ угрожающе щурит золотые глаза и пристально смотрит на своего «помощника», дожидаясь хоть какой-то реакции. — Конечно, капитан Хэ. Как скажете, капитан Хэ. Я ни слова не скажу, я вообще всю жизнь молчу. Буду тихонечко сидеть и писать, попивая чай этой чудесной престарелой дамы, а потом посмотрю, как её арестуют. И даже в этот момент я ничего не скажу. Пока я не узнаю, что у неё в подвале куча трупов, с которыми можно поговорить, то я немой, как рыба. Ци Жун отвратительно много говорил о том, как он будет молчать, а потом всё же достал телефон и увлёкся им. Всё равно с Хэ Сюанем им говорить не о чем, так ещё и несколько часов вместе сидеть на допросе, надо хоть немного от него отдохнуть. — Еще одно слово и я выкину тебя из машины, — Хэ Сюаню было достаточно услышать простое «да, понял», но, разумеется, было глупо ожидать этого от такого болвана, как Ци Жун. Они трогаются с места (некоторые, может, и умом), и уже через ничтожных десять минут, в течение которых оба мужчины мрачно молчали, сгущая воздух вокруг, добираются до дома их главной подозреваемой. Капитан Хэ одергивает лацкан своего неизменно черного пальто, заранее достает свое удостоверение и выходит из салона автомобиля. Следом за ним раздаются непозволительно громкий хлопок дверью машины и торопливые шаги. Хэ Сюань глубоко вдыхает, понимая, что он вот-вот не выдержит и так же смачно влепил надоедливого мальчишку лицом в ближайшую подходящую для этого поверхность. Однако вот чуть ли не перед его носом распахивается дверь небольшого частного домишки, на пороге которого стоит женщина лет пятидесяти, поэтому мысли о кровавой расплате господину полицейскому приходится отложить на потом. Ци Жуна тоже практически задевает дверью. Он уже вдыхает, чтобы начать материться, но вовремя вспоминает, что обещал не говорить лишнего, а лучше вообще не говорить. Молчание затрагивается и держать себя в руках становится сложнее. Нахуя он вообще сюда поехал? — Здравствуйте, — вежливо начинает юноша. — Мы из полиции. Меня зовут Ци Жун, а это капитан Хэ Сюань. И нам бы очень хотелось поговорить с вами про убийство в церкви, разрешите войти? Обычно, когда Ци Жун старался говорить не грубо, выходило только хуже. Он всё время звучал, будто насмехался и был готов в вас плюнуть. Но сейчас получилось на удивление правдоподобно. Хэ Сюань отчасти благодарен Ци Жуну за представление, потому что теперь ему самому нужно только показать свое удостоверение. Старушка, конечно же, пускает в дом двух полицейских, совершенно не внушающих хороших предчувствий. Усаживаются они на кухне, где хозяйка предлагает всем выпить чаю. Хэ Сюань, слишком осторожный, чтобы так неосмотрительно умереть, в случае чего, отказывается, а вот Ци Жуну лишь бы поесть за чужой счет. — Итак, скажите, пожалуйста, было ли у Вас когда-либо оружие? Если да, то расскажите, где и кем оно было приобретено, и покажите лицензию, — капитан Хэ косится в сторону своего нерадивого помощника, надеясь, что тот включил диктофон и уже начал письменную запись всего допроса. Ци Жун, успешно про этот диктофон забывший, тут же его включает. А потом подпирает голову рукой и расслабленно смотрит на женщину. — У меня был револьвер… Кажется тридцать восьмого калибра, не помню. Он достался мне в наследство от брата, но я выбросила его в озеро несколько месяцев назад. Я не хотела нести такой ужасный грех, как оружие. Понимаете, я очень давно состою в церкви… Ци Жун закатил глаза. Боже, нахуя она всё это рассказывает? Неужели нельзя говорить прямо по теме? Юноша бросил раздраженный взгляд на Хэ Сюаня и повёл бровью. Говорить-то ему нельзя. — Это очень благородный поступок с вашей стороны, но покажите, пожалуйста, лицензию, — недовольно говорит Хэ Сюань, заставляя женщину наконец-то замолкнуть и выйти из комнаты. — Это точно она, у меня чуйка. Но как вытрясти признание? — спрашивает Ци Жун, чуть ли не в плотную прижавшись к уху Хэ Сюаня. — Я тоже уже понял, что это она. Сейчас попытаемся вытянуть еще что-нибудь, а там посмотрим. Действуем по обстоятельствам и очень осторожно, — так же тихо отвечает Хэ Сюань. Тут вдруг возвращается их главная подозреваемая, которая слишком переигрывает, строя сожалеющее и виноватое выражение лица. — Увы, лицензию я не нашла. Эта дьявольская вещь досталась мне в наследство от покойного брата, — повторяется женщина, а потом даже крестится. — Возможно, эта бумажка была утеряна еще им. Я не знаю. Капитан Хэ закрывает глаза и вздыхает так, чтобы не выглядеть пассивно-агрессивным. Выходит не очень. Ци Жун смотрит на Хэ Сюаня взглядом, буквально говорящим «дай мне сказать», и, удивительно, детектив кивает ему в ответ. — Вы пользовались своей машиной, когда отвозили оружие к озеру? Боже, лишь бы эта старушенция была такой же недалёкой, какой она выглядела, и не поняла, к чему этот очевидный вопрос. — Да, пользовалась, — без задней мысли отвечает женщина. — Озеро довольно далеко. И правда тупая как пробка. Как только у неё вышло такое удачное убийство? Хэ Сюань удивлен сообразительностью своего, казалось бы, недалекого помощника. — Хорошо, спасибо за сотрудничество. Капитан Хэ не видел смысла продолжать допрос, потому что все необходимое из подозреваемой они вытянули. Теперь оставалось лишь получить ордер на досмотр ее машины и все, считай, что дело закрыто. На улице мужчина не задержался, сразу сел в свой автомобиль, а когда рядом уселся Ци Жун, Хэ Сюань вздохнул и потер переносицу. — Я удивлен, что все прошло так гладко. Надеюсь, ты полностью записал весь допрос? Я не сомневаюсь, что Хуа Чен выпишет нам разрешение на осмотр, но все же нужно что-то поубедительнее, чем наши слова. Признаться, я не ожидал, что ты умеешь не только про трупов пиздеть, но еще и по делу думать. — Я учусь на следователя. Было бы странно, если бы я не умел думать. Разговоры с трупами это очень заебатая способность в большинстве случаев, поэтому я и работаю в полиции. Ци Жун относился к учёбе очень халатно. Он толком ничего не делал, а экзамены сдавал с божьей помощью. Всё равно умение разговаривать с мёртвыми обеспечит ему неплохую раскрываемость, а добродушный Се Лянь попросит своего любовничка устроить кузена штатным сотрудником. — Я знаю, что ты учишься на следователя, поэтому меня удивило кое-что другое. Ты правда умеешь думать, черт возьми? — с юмором у Хэ Сюаня всегда были проблемы, но сейчас он не мог упустить шанс так (нелепо) подколоть своего ассистента. — Собираешься предъявить запись с допроса сегодня? Хочу видеть реакцию этого Хуа Члена. Он тоже считает меня идиотом, вот же охуеет. — И не называй его Хуа Членом. Если он узнает, то откусит тебе башку, — капитан Хэ заводит свою машину и отъезжает от дома злосчастной старушки. — Но да, я собираюсь предъявить ему записи сегодня. Получение ордера может растянуться на неделю, а то и больше, и чем раньше мы его получим, тем больше у нас шансов найти следы пороха или крови в ее машине. — Как же я ненавижу эти ебучие бумажки. Подпиши то, получи разрешение на это. Скоро ещё поссать по пропускам будем ходить. Почему нельзя как раньше просто завалиться домой и сказать «бабуся, вы крайне проебались, сейчас мы будем доказывать, что вы убийца, но это и ежу понятно». Я хочу работать в полиции только чтобы говорить с трупами, остальное меня мало интересует. Ци Жун раздражённо плюётся на всех ещё пару минут, а потом достаёт из кармана пачку сигарет и открывает окно в машине. Это дело не вызвало у него ничего, кроме раздражения. То сеанс в морге обвалился, то на дне озера пусто, сейчас ещё и ждать неделю. Вся надежда на то, что эта старая карга не додумается основательно почистить машину. — Я не разрешал курить в машине, — строго бросает Хэ Сюань, искоса поглядывая на Ци Жуна. — И как, черт возьми, тебя вообще до учебы в полицейской академии допустили, если ты такой неорганизованный? Все наши действия должны быть санкционированными и обоснованными по отношению к гражданам, иначе мы могли бы так досматривать всех, кого пожелаем, даже если в этом нет необходимости, — объяснять базовые вещи капитан Хэ не любил, но этого наглого выскочку стоило поставить на место, даже несмотря на то, что его глазах мужчина будет выглядеть еще большим занудой. — Скорее бы уже раскрыть это проклятое дело, чтобы ты отвел меня в ресторан, как договаривались, а потом я мог уехать из этого городишки домой. — Давай так. Сейчас вернёмся в участок и я навяжусь к кому-нибудь при следующем деле сходить в морг. И ты пойдёшь вместе со мной. Ну, а дальше ты знаешь что: я говорю с трупом, ты мной восторгаешься, дело раскрывают, а потом мы вместе идём в ресторан и платим за счёт друг друга. Всё равно ты сидеть без дела сейчас будешь. Ци Жун делает глубокую затяжку, что даже голова немного кружится, а потом сердито выкидывает сигарету в окно. — Пиздец ты душнила… — не в силах больше сдерживаться говорит Ци Жун. Его хватило на минуту с небольшим. — Можно делать всё что хочется, главное вовремя остановиться, пока из полицейского ты не стал преступником. Неужели ты всю жизнь живёшь по строгим правилам? Пошёл в полицию чтобы восстановить справедливость? Тебе вообще интересно так жить? Капитан Хэ ничего не отвечает на эти вопросы, полные вопиющей наглости (хотя если бы у наглости было человеческое воплощение, им бы оказался Ци Жун), и только недовольно вздыхает. Он слишком поздно осознал, что в полиции не так уж интересно работать, а служащие не такие уж честные и правильные, как показывают в сериалах, которые так любил тот маленький наивный мальчик, но отказываться уже было поздно. Но даже несмотря на это к своей работе Хэ Сюань относился очень ответственно. — Приехали, — внезапно говорит мужчина, когда машина останавливается на парковке возле полицейского участка. — Вали на все четыре стороны и не появляйся у меня на глазах до тех пор, пока я не закрою дело, а ты после этого не пригласишь меня в ресторан. Уговор дороже денег говорят, да? Вот и проверим. — Сначала я посмотрю в глаза Хуа Чл- Чену, когда ты дашь ему послушать запись. А потом, так уж и быть, избавлю тебя от своего общества, оставлю дальше плесневеть от скуки в участке и всё такое, короче вернёшься к обычной жизни. Ци Жун идёт в кабинет Хуа Чена даже быстрее самого Хэ Сюаня, так сильно ему хочется лишний раз показаться умным перед кем-то.***
— Скажи же у меня секси мозг, да? — говорит Ци Жун, стоит записи на диктофоне завершиться. — Я не уйду пока не скажешь. Я же твой лучший сотрудник, таких как я надо хвалить. Столько дел помог раскрыть. Деньги это, конечно, хорошо, но хоть спасибо бы сказал, — мерзкий голос юноши становится ещё более неприятным, когда он канючит похвалу. Так и тянет набить эту наглую морду. — Пожалуйста, — говорит Хуа Чен, а потом выталкивает этого наглеца за дверь, и на всякий случай запирается на ключ. Ну так, чтобы Ци Жун не ломился, пока господа полицейские будут обсуждать важные вопросы по текущему делу. И именно в этот момент мимо проходит Ши Цинсюань, казалось бы, самый милый человек в этом чертовом участке. — Привет, — обращается юноша к Ци Жуну, злобно топчущемуся под дверью у своего начальника. — А Хуа Чен на месте, не знаешь? Или он занят, раз ты стоишь здесь? — Занят. Говорит там с одной селёдкой. Но ты очень вовремя мне попался! Ци Жун натягивает вымученную добрую улыбку. Ши Цинсюань был таким придурком, он абсолютно не умел различать правду и ложь. Что он вообще делал в полиции? Расследует дела с божьей помощью, отчёты спихивает на других. Лучше бы Хэ на него злился. — У тебя никаких дел про убийство сейчас? Мне очень хочется помочь своему старому приятелю, просто то дело, над которым я в последнее время работал, вот-вот завершится, остались лишь всякие бумажки. Зато тебе моя помощь будет очень кстати. Только когда поедем в морг, возьмём нашего чудесного капитана Хэ, ему скоро уезжать, а он всё ещё не увидел моих способностей. Вы же с ним знакомы? — О, с Хэ-Сюном мы знакомы давно. Во времена обучения я проходил стажировку в участке, где он работает. Тогда я был ассистентом в его деле, это было мое первое расследование. И я с трудом верю, что спустя столько лет я снова назначен помощником по его делу. Хуа Чен сказал, что он ведет это дело в одиночку, поэтому я с радостью согласился помочь. Вот, пришел к нему от Инь Юя, чтобы все разузнать. Странно, что меня назначили только сейчас. Ши Цинсюань прижимает к груди папку с документами, которые еще не успел просмотреть, и вздыхает. Это же как надо было на уши присесть, чтобы выбиться в помощники. У Ши Цинсюаня было первое место по надоедливости, он хуже Ци Жуна! — Так у тебя не осталось никаких висяков? — стоит на своём Ци Жун. — Прям совсем ничего? Я очень хочу впечатлить твоего старого приятеля. Он ужасный скептик, хотя, надо признать, я правда уникальный. Но он не готов поверить в мои способности, пока сам этого не увидит. Ты же мне поможешь? Любой другой дал бы Ци Жуну в нос за такое упрямство, но Ши Цинсюань был и правда невероятно миролюбивым и наивным. — У меня только ограбления, никаких трупов. Так что твоя способность тут никак не пригодится, — Ши Цинсюань вздыхает почти грустно. Ему и самому очень уж хотелось поприсутствовать лично во время этого удивительного сеанса, но возможность никак не подворачивалась. И тут Хуа Чен выходит из кабинета вместе со своим коллегой, выглядящим еще более мрачным, чем обычно, и едва ли не зашибает Ци Жуна дверью. Хэ Сюань смотрит ужасно недовольным взглядом на странную парочку, стоящую на пороге, недовольно вздыхает и медленно уходит прочь. Ши Цинсюань смотрит ему в спину, а потом смотрит на Хуа Чена, будто бы не может решить, к кому ему лучше идти, чтобы узнать все подробности. Ци Жун рад видеть Хуа Чена, будто он не выкинул его за дверь несколько минут назад. — Цинсюань, сгинь. Поговори со своим Хэ-сюном лучше, — недовольно шипит юноша на коллегу, если так можно сказать, а потом возвращается к Хуа Чену. — Господин начальник, я отстану от вас, если вы приставите меня к самому крохотному убийству. Я очень хочу сделать сюрприз капитану Хэ и показать, на что способен, прежде чем он уедет, — рассказывает всю ту же историю Ци Жун. — Вы с ним поспорили? — без интереса в глазах спрашивает Хуа Чен. Ему очень хочется уйти. — Нет, что вы. Я просто хочу выебнуться. Вы же меня знаете. — По глазам вижу, что ты пиздишь, но мне все равно на ваши проблемы, пока дела раскрываются. Сходи к Инь Юю, у него наверняка найдется что-то подходящее. Скажешь, что я разрешил. А сейчас будь добр, уйди с дороги, меня уже ждут, — Хуа Чен не стал говорить, что его на улице ждет двоюродный брат его надоедливого коллеги, потому что никого это не касается.***
Спустя три дня, благодаря очень оперативной работе Хуа Чена, у Хэ Сюаня на руках был ордер на обыск автомобиля главной подозреваемой. День у него не задался с самого утра, но, хотя бы, сам досмотр прошел гладко, потому что женщина не противилась и не возмущалась, а эксперты нашли следы, предположительно пороха и крови, что еще больше убедило капитана Хэ в верности его теории. Теперь мужчина с мрачным видом стоит у входа в полицейский участок и курит свои отвратительные сигареты с ментолом, на которые так сильно ругался в прошлый раз Ци Жун, и наслаждается тишиной и осенней прохладой. — Хэ-сюн! Я всюду тебя ищу! Прости пожалуйста, я немного проспал, а когда приехал, то тебя не было. Так что, поехали на осмотр? — глаза Ши Цинсюаня горят, а на губах как всегда улыбка. Но она тает, когда он смотрит в глаза Хэ Сюаня. — Он только что тебя одним своим видом нахуй послал, — говорит внезапно появившийся следом Ци Жун. — Видно же, что всё без тебя сделал. Ну, как прошло? Можешь рассказать мне всё, пока будем ехать в морг, покажу тебе приколдес. Ци Жун говорит так быстро, что требуется несколько секунд, чтобы понять, о чём он вообще. Его абсолютно не волновало, что рядом Ши Цинсюань выглядит настолько разбитым, словно только что увидел, как убили всю его родню. Свеженький труп в морге куда интереснее чужих отношений. — С какой стати я должен ехать с тобой куда-то? — слишком резко спрашивает Хэ Сюань. Эти двое так разверещались, что у него даже голова заболела. Капитан Хэ отворачивается, тушит свою сигарету и выбрасывает окурок, а потом демонстративно входит в участок, давая понять, что совершенно никаким образом не хочет контактировать с помрачневшим Ши Цинсюанем и обнаглевшим Ци Жуном. — Потому что! Я пробился помощником к какому-то детективу, нам надо через час быть в морге. Покажу тебе наконец-то эту штуку, давай, поехали! Зашли и вышли, приключения на пару минут! Ци Жун идёт за Хэ Сюанем по коридору, а когда догоняет его, то хватается за рукав, за что его весьма неприятно бьют по пальцам. — Я свожу тебя в ресторан! Хочешь даже на эти выходные? Просто поехали со мной, я хочу тебе показать на что способен. Пожалуйста, Сюань-гэ! — от подобного обращения блевать тянуло, но чего ради работы не сделаешь. Хэ Сюань останавливается, подкупленный речами о ресторане. Ну, рад он был не только мысли об ужине за чужой счет, но и тому, что после этого заноза в заднице (зачеркнуто) Ци Жун от него отстанет. — Не называй меня так, — сквозь зубы выдыхает мужчина на это отвратительное «Сюань-гэ», когда поворачивается лицом к парню. — Черт с тобой, поехали. Но я не собираюсь торчать целый час в морге, так что, надеюсь, у тебя есть разрешение на осмотр трупа без присутствия того бедняги, к которому ты навязался. Ну, или хотя бы ты договорился с санитарами в морге? Капитан Хэ был бы очень удивлен, если бы кто-то настолько болтливый не смог бы договориться о такой незначительной вещи.***
— Да, да, мы быстро, — говорит Ци Жун, подходя через вахту морга. — Буквально на пару минут. Они с Хэ Сюанем идут по уже знакомому коридору к не менее знакомому холодильнику. — Я, кстати, дело не смотрел. Знаю только что она мертва и имя, вроде её зовут Лу, не ебу. Так что, — он достаёт папку и отдаёт её Хэ Сюаню, — сверяйся там. Хэ Сюань весьма и весьма скептически относится к тому, что у Ци Жуна могут быть способности. Он просто ходит вечно угашенный какой-то и несёт невесть что, а ему верят. Тем временем Ци Жун выкатывает тележку с трупом девушки на середину комнаты и смотрит на ту часть тела, что не закрыта тканью. — Выглядит паршиво. Её что, с лестницы скатили? Всё лицо в синяках, — говорит он, прежде чем приложить руки к вискам жертвы и закрыть глаза, сосредоточиваясь. Проходит минута, за ней две, а там и все пять, прежде чем Ци Жун распахивает глаза и чуть ли не падает без сил на бедный труп. Не врал про то, что эти сеансы очень изматывают. — Это было тяжело, но интересно, — говорит он, придя в себя. — Принеси мне стул и я всё расскажу. Удивительно, но Хэ Сюань слушается. Он очень хорошо читал людей и сейчас Ци Жун выглядел так, будто правда что-то увидел, а не притворяется. Либо он очень хороший актёр, но, честно говоря, больше он похож на клоуна. — Короче эта девчуля, Лу, жила дома с каким-то другими девушками. И у них какие-то лесбийские игрища там, не у всех троих, только у этих соседок. И одна из них приревновала Лу к своей девушке. Думаешь это всё? Ха! Да они ебнутые! Я мог видеть, как они избивают Лу ногами, это ладно. Но они пили её кровь, пока она была жива. Пиздец, ага, не говори. Вампирши сраные. И, кажется, я видел камеру. Возможно они снимали это убийство на видео, психопатки ебучие. Надо будет передать, чтобы при обыске в первую очередь искали камеру. Хотя, бля, там вся комната в крови! Потолок, стены, пол тем более. Кровавая баня! Всё очевидно, зачем что-то доказывать? Ладно, меня это не касается. Теперь ты убедился в моих способностях? Мы ведь здесь только для этого. Хэ Сюань многое повидал на своем веку, но на словах о выпитой девушками крови его лицо исказила гримаса отвращения. — Очень складно рассказываешь, но больно странная история получается, — капитан Хэ не собирался сдаваться так быстро, хоть и был впечатлен рассказом Ци Жуна. Однако если бы он прекратил в чем-то сомневаться, то перестал бы быть собой. Он наклоняется и протягивает одну руку к горлу девушки, на котором виден один порез с неровным краем, следы от укусов и синяки, а потом прощупывает пульс, которого нет. Ну так, на всякий случай, чтобы убедиться, что это не постановка, заранее запланированная его назойливым коллегой. — Что ж, осталось дождаться раскрытия преступления, чтобы подтвердить твои слова. Раз уж ты все преподнесешь на блюдечке детективу, к которому навязался в помощники, то дело должны закончить в ближайшее время, да? Надеюсь, это сделают уже на следующей неделе, после того, как ты отведешь меня в ресторан в субботу вечером, как обещал. — Ты хотел сказать «после того, как ты отведёшь меня в ресторан, а я угощу тебя тоже, ведь ты такой молодец, так постарался и дважды показал, какой хороший медиум. А я дурак был неправ, поэтому, пожалуйста, прими эту скромную тарелку твоего любимого травяного желе. Прости, я не могу предложить тебе больше, но, очень надеюсь, этого хватит, чтобы извиниться, ведь я так долго не призвал твою уникальность». Ци Жун катит труп обратно в холодильник и говорит намеренно-громко, чтобы не то что весь морг, а весь Китай знал о том, как сплоховал Хэ Сюань. — Я сказал то, что хотел сказать, — шипит в ответ Хэ Сюань, а потом с гордым видом снимает с себя халат и выходит из морга. Он садится в машину и ждет, пока выйдет Ци Жун, и почему-то даже не задумывается о том, что тот решит остаться в морге, потому что скоро должен приехать его детектив-напарник. Мысль о том что Ци Жун поедет с ним появилась сама собой, и Хэ Сюань был крайне удивлен, когда осознал это. Ци Жун выходит из морга аж через десять минут. Он говорит по телефону всю дорогу до машины, и сбрасывает вызов только когда открывает дверь. — Ты чего всё ещё здесь? Кого-то ждёшь? — Ци Жун в искреннем недоумении смотрит по сторонам. — Неужели меня? Ну раз так, то поехали. Юноша невероятно обрадован этим фактом, так что тут же садится в машину и устраивается поудобнее. — Кстати, если поехать более длинным путём, то я могу показать тебе ресторан, где в субботу ты будешь кормить меня травяным желе. — Ты хотел сказать «ресторан, в который я тебя поведу ужинать, как обещал»? — тут же передергивает Хэ Сюань. — Я сказал, то что хотел сказать, — злобно отвечает Ци Жун. Автомобиль трогается с места и неспешно вливается в поток таких же вяло ползущих машин по дороге. Капитан Хэ (удивительно послушный сегодня) сворачивает туда, куда ему говорит Ци Жун, потому что сам мужчина был так занят работой, что толком не успел изучить город, чтобы так свободно в нем ориентироваться. — Ну, и где он? — слишком нетерпеливо спрашивает Хэ Сюань и медленно сбрасывает скорость. Он смотрит по сторонам, пытаясь выискать взглядом ресторан, но пока безрезультатно. — Надеюсь, нам не придется слишком много идти пешком. — Остановись у пешеходного бульвара. Там есть места? Вот поэтому мотоциклы удобнее, — будто сам с собой говорит юноша. — Тут недалеко. Кто будет располагать элитное заведение в самой глубине? Когда машина окончательно останавливается, Ци Жун резво выпрыгивает и достаёт из кармана пачку сигарет. Всю дорогу держался. — Тут ещё кофейня есть, правда дорогая пиздец. Это же просто кофе, зачем завышать цены? Но я сейчас не об этом. Может хочешь по стаканчику, у нас ведь такой трудный день. Ты ещё не завтракал, наверное. — Я не собираюсь переплачивать за самый обычный кофе. Лучше потом в участке выпью, пока буду разбирать бумажки. Честно говоря, Хэ Сюань был очень удивлен, когда услышал предложение взять по стаканчику кофе из этой необоснованно дорогой кофейни, на которую только что сетовал Ци Жун. Он точно не выглядит как человек, у которого водятся деньги. И на этом сегодняшние сюрпризы не заканчиваются, потому что Ци Жун и правда идет в сторону той кофейни. Хотя ладно, пошел и черт с ним. Хэ Сюань достает из внутреннего кармана пальто пачку сигарет и любимую зажигалку с резьбой на боках и закуривает. Надо ведь как-то скоротать время. Ци Жун выходит всего лишь через пять минут (не удивительно, ведь в таком заведении не слишком большой поток клиентов). — Я не знал любишь ты эспрессо или капучино, поэтому просто попросил налить в американо молоко, — так, будто ничего не случилось говорит он и протягивает Хэ Сюаню стакан. — Я ещё сахар взял, надо? Сам Ци Жун взял себе отвратительно сладкий раф с двойным сиропом. Как бы он не старался выглядеть как можно более отталкивающим и в какой-то степени по-своему мрачным, сладкое Ци Жун любил. Как и вообще хорошо поесть. — Знаешь, этот кофе стоит как порция травяного желе. Но кофе самый обычный, а желе, тем более от тебя, я запомню надолго. — Боги, да что ты заладил со своим травяным желе, будто других десертов в этом гребаном ресторане не подают? — ворчит Хэ Сюань, слышащий про это злосчастное желе уже который раз за последние два-три часа. — Но за кофе спасибо, — тихо бросает в ответ мужчина, потому что не ответить ничего на такой широкий жест было бы грубо даже для такого, казалось бы, зловредного человека. — Пожалуйста. А насчёт желе, я просто очень его люблю. Там есть другие десерты, но это мой любимый. Но знаешь, не каждый день ходишь в ресторан ради одного несчастного десерта, на который никто даже внимания не обращает из-за внешнего вида. Ци Жун идёт по бульвару прогулочным, несвойственным ему шагом, позволяя Хэ Сюаню не торопиться. — Я бы мог сказать, что никогда в жизни не ел сладостей, чтобы потом разбогатеть и объедаться ими, но на самом деле я люблю эту штуку с детства. Так за бесполезным разговором и стаканчиком кофе полицейские доходят до ресторана. Самый центр города, богато украшенный вход в традиционном стиле… Хэ Сюань должен радоваться, что Ци Жун просит только желе, а не каждое блюдо из меню, иначе пришлось бы заложить машину и квартиру. Но тот лишь вздыхает, окидывая привередливым взглядом слишком пеструю (и безвкусную, по его скромному мнению) вывеску ресторана. В голове всплывает вопрос «и это лучший ресторан в городе?», но вслух он так и не произносится. Хэ Сюань лишь надеется, что меню у них лучше, чем интерьер, а потом смотрит на Ци Жуна, ждущего его реакцию. — Пошли обратно. Постоять здесь я успею и в субботу вечером, потому что ты снова опоздаешь, я уверен, — мужчина разворачивается и медленно, почти расслабленно, шагает к тому самому бульвару, где он оставил свою машину. За спиной снова раздаются торопливые шаги Ци Жуна. Кажется, у них это уже превратилось в какой-то своеобразный ритуал. — Я думал ты захочешь немного пройтись, раз уж мы здесь. Целыми днями на работе, ты вообще город видел? Он конечно не столица да и вообще не особо крупный. Но есть что посмотреть кроме трупов. Ци Жун чувствует себя… Хорошо? Теперь, когда Хэ Сюань увидел, на что тот способен, смысла оставаться рядом не было. Но когда они не перепирались с ним было даже комфортно. А ещё все в участке поголовно тупые, так что это лучший вариант. — Так что, ты угостишь меня, да? Я же тоже выиграл спор. — С меня десерт, с тебя ужин, как ты и обещал, — парирует Хэ Сюань, а потом немного замедляет шаг, чтобы Ци Жун, спешащий за ним, наконец догнал его. — На осмотр ваших местных достопримечательностей, за исключением трупов и наших тупоголовых коллег, у меня просто не было времени. А что, хочешь вызваться гидом? — мужчина смотрит на плетущегося рядом юношу с какой-то усмешкой во взгляде. — Учти, за эту услугу я платить точно не собираюсь. — Из меня не особо хороший гид, могу просто составить компанию чтобы нескучно было. Хотя тебе, наверное, лучше вообще одному ходить, да? Ци Жун вновь достаёт пачку сигарет. Отчего-то сегодня его страшно тянет курить, хотя вроде и не нервничает. Переживает он вообще только перед экзаменами, но и до тех ещё месяц. — Если это так, то могу просто накидать интересных мест. Хотя они не в твоём вкусе, слишком аморально для такого исключительно законопослушного человека. — Я вообще не особо люблю прогулки. Не вижу в них никакого смысла, только если изучить город, чтобы потом случайно не заблудиться. Хэ Сюань не хочет говорить, что он просто не гуляет в одиночестве, чтобы не чувствовать себя жалким и брошенным. Нужно ведь держать лицо, правда? Да и Ци Жун не выглядит хорошей компанией для спокойной прогулки, потому что за все те недели, проведенные вместе, они выели друг другу мозг чайными ложечками. Но это всяко лучше, чем шататься по незнакомым улицам в одиночестве, точно чья-то тень. На минуту мужчина даже задумывается о том, не принять ли это приглашение, но в последний момент отметает его и становится чуть более мрачным, чем обычно. — Ладно, поехали обратно в участок. Мне еще нужно отчет по делу составить и зайти к экспертам, — будто оправдываясь, добавляет Хэ Сюань. Это же правда настолько срочно и не требует отлагательств, важнее какой-то там прогулки, да? Может быть Ци Жуну было капельку грустно с того, что его отвергли, пускай и так незначительно. Так что виду он совсем не подаёт и абсолютно спокойно едет в участок.***
Они не пересекаются аж до субботы, так что ту прогулку после морга по праву можно считать самым длительным их разговором за всё время, что они знакомы. Зато теперь Ци Жун не спеша, прекрасно зная, что он опаздывает, собирается в ресторан. Он надевает свою лучшую (но ужасно безвкусную) одежду в несколько слоев, и едет на мотоцикле даже медленнее обычного. И всё же каким-то чудом приезжает позже лишь на пять-десять минут. — Насладился видом улицы? — спрашивает юноша вместо приветствия. Хэ Сюань угрюмо отвечает «угу», поправляет горловину черной водолазки и открывает дверь в ресторан, предлагая Ци Жуну войти первым. Может показаться, что он пытается вести себя галантно, но на самом деле ему просто не хотелось поворачиваться спиной к этому взбалмошному юноше, хотя он делал так много раз до этого. Столик тоже выбирает Ци Жун (просто садится за первый попавшийся) и начинает нетерпеливо ворчать, потому что меню ему принесли аж через три минуты, а не в тот же момент, когда он уселся на стуле. Хэ Сюань оказался на порядок терпеливее. Зато в меню он ковырялся минут десять, если не больше, потому что никак не мог определиться: мясо или рыба. — Я могу заказывать все, что захочу? — прощупывая почву, обращается мужчина к заскучавшему коллеге. Просто Ци Жун точно не выглядел как человек, который готов выложить 500 юаней, а то и больше, просто за ужин в ресторане, и Хэ Сюаню нужно было убедиться, что он не разорит и без того бомжеватого вида паренька. Хотя стоп, разве это не его была идея прийти поужинать в самое такое заведение? — Да, но в пределах разумного. Но на цены не смотри, вообще по хую. Хотя Хэ Сюань не побеспокоился бы о чужих деньгах, Ци Жун считал нужным дать ему полную волю. — Любишь рыбу? Тут её неплохо готовят. Хотя я больше говядину люблю, — говорит Ци Жун, увлечённо листая меню и запоминая всё, что он хочет заказать. А это уже три блюда, хотя он только на середине. — И все же я возьму рыбу, — Хэ Сюань снова оглядывает страницу с рыбными блюдами в меню и останавливает свое внимание на одном пункте. Хоть Ци Жун и позволил ему брать все, что душа пожелает, наглеть почему-то не очень хотелось. — И пиво у них не очень. Отобрали радость жизни! Не, вообще ничего так, но слишком обычно за такую цену, как из супермаркета. Не удивлюсь если это так. — Я возьму окуня-айхуа с кедровыми орехами. Ты, случайно, не пробовал? Не знаешь, насколько хорошо его готовят здесь? — обращается мужчина к Ци Жуну, высматривающему хотя бы одну свободную официантку в зале. — Если так хочется выпить, то давай лучше возьмем вина. Выбери на свой вкус. И не забудь заказать свое это желе, про которое ты мне все уши прожужжал. — У меня нет вкуса в вине, я его обычно не пью. Выбирай сам, мой мрачный друг-вампир. А окунь вкусный, я сам его беру. Но его будет мало, это же дорогой ресторан, тут маленькие порции на огромных тарелках. Давай, бери ещё. Посмотри в закусках тофу, там много вариантов и он очень вкусный. А я наверное ещё возьму пельмени и какой-нибудь простой салат да поострее. Ну и так, по мелочи. Ты ещё жаловался на то, что я только про своё желе говорю, так что посмотри десерты, может что понравится. Ци Жун наконец-то ловит на себе взгляд официантки и машет ей рукой. Его поведение никогда не соответствовало этому вычурному месту, поэтому он не так часто здесь бывал. Ци Жун не любил всю эту тишину с приглушенной классической музыкой на фоне, зато любил вкусную еду, так что приходилось терпеть «сливки» общества. Хэ Сюань снова пробегается взглядом по меню и в итоге обращается к официантке, ждущей, пока ей озвучат заказ. — Мне, пожалуйста, окуня-айхуа с кедровыми орешками, острый соевый творог, манговый пудинг на десерт и какое-нибудь белое вино. Доверюсь выбору вашего сомелье, если он имеется. Девушка кивает ему, спешно записывая заказ в маленький блокнотик, а потом обращается к Ци Жуну, готовая выслушать и его пожелания. — Мне тоже окуня-айхуа, нефритовые пельмени со свининой, нет, говядиной, у вас ещё была капуста вроде кимчи, салат из языка, картошку выпаренную в соевом соусе и две порции травяного желе. Оставьте одно меню. Официантка вежливо кивнула, повторила заказ и удалилась, не сказав больше ни слова. — Я думал ты возьмёшь красное вино. Ну, для поддержания готического образа. Сколько у тебя вообще чёрных водолазок? — возможно со стороны Ци Жуна это звучало как насмешка, но он правда хотел вести непринуждённую дружескую беседу, точнее её подобие. — К рыбе больше идет белое, — бесстрастно поясняет Хэ Сюань, которому, на самом-то деле, было совершенно все равно что пить. — Много. Наверное, половина моего гардероба состоит из них, — отвечает мужчина на вопрос о водолазках. Он глупый и вряд ли поможет их беседе завязаться, но инициатива со стороны Ци Жуна должна быть оценена. Блюда приносят им через полчаса. Почти все это время они либо молчат, либо перебрасываются парой неловких фраз, так что когда официантка ставит на стол тарелки с окунями, и впрямь слишком большие для такой скромной порции, атмосфера между Хэ Сюанем и Ци Жуном заметно разряжается. — Вкусно, скажи же? — спрашивает Ци Жун, видя, с каким удовольствием Хэ Сюань ест рыбу. Кто бы мог подумать, что за всё время их знакомства растопить это ледяное сердце сможет только маленькая порция окуня-айхуа. Не дождавшись ответа на вопрос, юноша возвращается к еде. За несколько минут он расправляется с рыбой и переходит к пельменям, то и дело закусывая капустой и салатом. Так что требуется всего каких-то сорок минут на всё, прежде чем перед ним оказывается долгожданный «приз». — Вообще вторая порция для тебя, но если не захочешь, то я съем, мне без разницы. Не переживай, переведёшь деньги только за одну, как и договаривались. — Оно не внушает мне доверия. К тому же я заказал себе манговый пудинг и не хочу перебивать его вкус, — Хэ Сюань с каким-то подозрением смотрит на желе то ли темно-зеленого, то ли черного цвета, а потом на довольное лицо Ци Жуна, и вздыхает. Чтобы больше не терзаться мыслями об этом странном десерте, мужчина берет свою десертную ложку и пробует пудинг. Кажется, он готов вознестись в ту же минуту. Десерт невероятно нежный, тающий во рту, очень сладкий, но не приторный. Кусочки манго, которыми он украшен сверху, тоже идеальны по своему вкусу и размеру. Хэ Сюань едва держится, чтобы не расплыться в блаженной улыбке, что ему совершенно несвойственно. Вот что с угрюмыми людьми делают хорошие десерты. Ци Жун с таким же благоговением смотрит на своё нечто, только улыбки не скрывает. То, какое чудодейственное воздействие на него оказывала вкусная еда секретом не было, просто никто и не спрашивал. — Ты же скоро уедешь, да? Как там дела с нашим делом? Скорей бы эту старуху засадили, она меня, честно говоря, немного даже раздражает. На люблю полудохлых столетних дурней. — Я собрал достаточное количество доказательств, чтобы посадить ее за решетку до конца ее жалкой жизни и теперь жду лишь разрешение на арест. Опросить пастора той самой церкви, в которой произошло убийство, мне удалось только на этой неделе, потому что все это время он был в командировке, и вот, теперь картинка сложилась. Эта женщина оказалась полоумной ревнивицей и подумала, что между её пастором и погибшей закрутился роман, поэтому решила убрать соперницу. В понедельник, когда получу все нужные бумажки, поеду на задержание, а потом передам дело Хуа Чену и уеду домой, потому что свое дело я уже сделал, — Хэ Сюань без особого интереса рассказывает Ци Жуну про их дело, потому что намного больше он заинтересован в этом божественном десерте. От мысли о том, что скоро придется вернуться домой, становится даже немного тоскливо. В своем участке капитан Хэ имел достаточно высокую репутацию, чтобы до него не докапывались всякие надоедливые личности, так что этого взбалмошного придурка и их постоянных пререканий, хоть немного скрашивающих серые рабочие будни, наверное, ему даже будет не хватать. — Кстати, этот бедный пастор даже не состоял с ней ни в каких отношениях. Она просто навязывалась к нему, прямо как ты ко мне. — Ну, я к тебе никого не ревную. Да и кого? Ши Цинсюаня? В любом случае на кой черт мне это. Мы не в отношениях и я даже не предлагаю. От любви одни проблемы. Вот, какая-то старуха убивает за тебя какую-то девушку. Меня это всё не привлекает. Или ты так хочешь, чтобы я за тебя кого-то убил? Не мечтай. Ци Жун говорит, доедая порцию желе, поэтому к концу реплики он уже двигает к себе вторую креманку и многозначительно смотрит на Хэ Сюаня. — Не хочу даже думать о том, что за меня кто-то кого-то убьет. Звучит так нелепо и противно, — Хэ Сюань вздыхает, а потом доедает свой манговый пудинг. Ах, как жаль, что это удовольствие такое мимолетное и этот невероятный вкус не задержится на его вкусовых рецепторах на всю оставшуюся жизнь. Что ж, наверное, ему придется приехать в этот город еще раз, чтобы вновь испытать этот гастрономический оргазм. И пока Хэ Сюань мысленно нахваливает съеденный им десерт, он даже не замечает, что Ци Жун ждет ответа относительно второй порции желе. Юноша даже думает о том, чтобы пощелкать пальцами перед носом у своего коллеги, чтобы тот вернулся с небес на землю, но тут приходит официантка и приносит им вино, чем привлекает внимание мужчины. — Спасибо, все остальное я сделаю сам, — говорит он девушке, собирающейся разлить вино по бокалам. И когда она уходит, Хэ Сюань наконец обращает внимание на то, что вторая порция травяного желе все еще не тронута. — Почему ты не ешь? Уже объелся? Не ты ли все говорил, как сильно хочешь его? — Тебе. Попробуй, я хочу знать твоё мнение. Не всё, что такое неприятное на вид, на вкус тоже так себе, — всё стоит на своём Ци Жун. Он старается не смотреть в глаза Хэ Сюаня, чтобы скрыть то подобие заботы и внимания по отношению к нему. На самом деле он просто упрямый осёл. И, чтобы занять руки, он берёт бокал вина и с напущено-аристократическим отпивает немного. — Вроде неплохо. Пить можно. Хэ Сюань колеблется пару мгновений, но потом подвигает к себе креманку с желе, нарезанным кубиками, и пробует. Он издает странный звук, и даже его лицо принимает несвойственное ему выражение приятного удивления. — На вкус определенно лучше, чем на вид, — выдает он свой вердикт и съедает еще один кусочек, а за ним и третий. Мужчина поднимает голову, чтобы посмотреть на реакцию Ци Жуна и на секунду замирает, пытаясь понять, что это такое проскользнуло в его взгляде.И, кажется, ему это привиделось. Весь оставшийся вечер они почти не разговаривали, за исключением пары-тройки фраз о вкусе вина, которым, в конце концов Ци Жун напился. Не слишком сильно, конечно, но в таком состоянии Хэ Сюань не мог позволить ему ехать домой на мотоцикле, попросту опасаясь за безопасность прохожих (и самого юноши). Мужчина вызывает такси, пока его коллега расплачивается за ужин, как и обещал, а потом выводит его из ресторана чуть ли не под руку. Слишком заботливо для кого-то вроде капитана Хэ, но это неважно: скорее всего, завтра Ци Жун этого даже не вспомнит. — Бля, так не хочу завтра возвращаться за мотоциклом. Не надо было разрешать мне пить, — ноет Ци Жун, пока его ведут к машине. А потом ещё усаживают на заднее кресло и говорят застегнуть ремень. Так и хочется ответить: «Мне двадцать, я уже не ребёнок!» Ци Жун бросает унылый взгляд на водителя такси, несколько не понимая, что от него требуется. Через некоторое время он соображает, что адрес, и несколько раз называет его как можно более внятно. — В понедельник задержание, да? Хочу увидеть этот момент. Ну или хотя бы её в наручниках и говорящую, что это всё неправда. Кстати, с теми вампиршами-лесбиянками тоже всё идёт гладко. Но я этим не слишком интересуюсь. Хотя! Запись, про которую говорила убитая, правда мерзкая. Сказал бы жестокая, но вызывает в основном отвращение, чем шок. Хэ Сюань немного недоволен тем, что Ци Жун слишком много болтает при постороннем о их работе, но оставлять его без ответа еще опаснее (вдруг буянить начнет?), поэтому мужчина бормочет ему «да, да, в понедельник и поговорим об этом» и отвлекает его разговором о чем-то другом. Через некоторое время автомобиль останавливается у внушительного вида частного дома, и теперь мужчина понимает, откуда у Ци Жуна столько денег, чтобы оплатить весьма не маленький счет в ресторане. — Ты дойдешь сам? — неожиданно даже для себя спрашивает Хэ Сюань у пьяного юноши, задремавшего в дороге. — Конечно. Я не так много выпил. Ты мог мне даже не помогать выйти из ресторана, — отмахивается Ци Жун и вылезает из машины. — До понедельника, — напоследок говорит он.***
И он правда ждёт этого понедельника. Он хочет уже закрыть это дело, позлорадствовать над убийцей. Единственное, чего он не хочет, так это вновь оказаться единственным здравомыслящим здесь, когда Хэ Сюань уедет. Ци Жун не ищет его компании намеренно, но приезжает в участок в рекордные девять утра, чтобы точно успеть на задержание. В конце концов это его основная мотивация. Хэ Сюань сидит не в кабинете, который ему выделили на время расследования, а на кожаном диванчике в коридоре, и пьет свой неизменно-черный кофе из бумажного стаканчика. Он удивленно хлопает глазами, когда видит Ци Жуна в участке, смотрит на свои наручные часы, на настенные часы, а потом снова на коллегу и не верит своим глазам, однако никак этого не выказывает. Ну, видимо, Ци Жуну настолько не терпится съездить на задержание, что он даже встал ни свет ни заря. — Наряд приедет только через полчаса, так что ты рановато, — в своей привычной безразличной манере говорит мужчина. — Зная твою манеру никого не ждать, я в самый раз. Тебе же без разницы хочу я посмотреть на задержание или нет — время выходить, значит пора выходить. Вон, тогда Ши Цинсюаня не подождал, а он ведь тоже хотел. Ци Жун тоже берёт себе кофе, но только за пару монеток из автомата, и садится рядом с Хэ Сюанем. Он хочет начать разговор, но тем у них общих так и не появилось да и с чего. Так что оба просто пьют свой кофе в абсолютной тишине. Хэ Сюань встает, чтобы выкинуть стаканчик, и тут со второго этажа спускается Хуа Чен. С торжественным видом (и даже не глядя на Ци Жуна) он вручает коллеге ордер на арест главной подозреваемой и сообщает, что наряд уже ждет их снаружи. Капитан Хэ благодарно кивает ему, быстро натягивает на плечи пальто и поворачивается к Ци Жуну, вдруг засуетившемуся. — Я подожду тебя на улице, допивай свой отвратительный кофе быстрее, — бросает мужчина прежде чем черной тенью выскользнуть из участка. Он не садится в спецавтомобиль с группой захвата, потому что собирается ехать на личной машине к дому подозреваемой. И черт бы его побрал с этими странными порывами, но Хэ Сюань оставлять дверь со стороны переднего пассажирского места открытой, предполагая, что Ци Жун снова займет свое почетное место, на котором часто ездил последнее время. — О, опять? — спрашивает Ци Жун, стоит только завидеть открытую дверь. Он приятно удивлён. Хэ Сюань, сменивший вечное раздражение на простое безразличие был каким-то даже около-дружелюбным, и это выглядело неправильно. — Задерживать милую пожилую даму собралось так много людей что для тощей селёдки вроде тебя не хватает места? Или ты проникся ко мне тёплыми чувствами и решил покатать на машине напоследок? — Я терпеть не могу толкаться в таких жестяных банках. Да и какой в этом смысл, если я могу с комфортом доехать на своей машине? Если ты не хочешь, то дверь все еще открыта, можешь идти к ним, — Хэ Сюань безразлично (даже слишком, кажется, начинает переигрывать) подергивает плечом, а Ци Жун не спешит вылезать из машины. Мужчина заводит двигатель и жестом подает сигнал водителю спецавтомобиля о том, что можно выдвигаться. Едут они тихо, без сирен и включенных «люстр». Ну так, чтобы не спугнуть. Да и трафик на дорогах не сильно загруженный, поэтому пробки им объезжать не приходится, так что до дома этой злосчастной старушки они добираются достаточно быстро. Хэ Сюань первым выходит из машины, достает удостоверение и ордер, на случай, если она начнет возмущаться, и просит группу захвата держаться поблизости. Боже, как забавно, за одной пожилой женщиной приехали десять вооруженных бойцов, один следователь и Ци Жун. Капитан Хэ звонит в дверь, но ему никто не отвечает. Он пробует еще раз, а потом еще, но в ответ ему все так же тишина. В конце концов, его терпению приходит конец: мужчина яростно дергает дверную ручку, а та тут же поддается. Как неосмотрительно оставлять входную дверь незапертой. Хэ Сюань очень насторожился из-за этой детали, поэтому отправил вперед нескольких бойцов из группы захвата и только потом вошел следом. Он уже ожидал найти труп, гниющий или болтающийся в петле, но все оказалось куда проще: беспечная старушка просто спала с открытой дверью. Ох, боги, когда ее, одетую в одну ночную рубашку, под руки выведут несколько солдат спецподразделения, Ци Жун просто со смеху помрет. Но стоит признать, что зрелище это и вправду комичное. Ци Жун смиренно ждёт, стоя у машины Хэ Сюаня. Наряд не появляется так долго, что он уже начинает беспокоиться, но как только из дома выводят старушку… Боже, он не может перестать хохотать. Он смеётся пока убийцу ведут к «этой жестяной банке» всей толпой, не может перестать смеяться даже когда Хэ Сюань подходит к нему. — Боже, блять. Она в тапочках и ночнушке?! Пиздец! И она из ревности убила ту девушку. Вот цирк! Пожалуйста, не выдавайте ей тюремную робу, я хочу видеть её на суде в этом роскошном образе. Ладно-ладно, всё. А потом он заливается новой волной смеха. Это точно лучшее задержание из всех, на которых он бывал. — Что у тебя лицо такое каменное? Ты бы хоть улыбнулся, — немного отдышавшись, спрашивает Ци Жун у Хэ Сюаня. Хэ Сюань провожает взглядом старушку, которая все еще не совсем понимает суть происходящего. Он выглядит слегка тоскливо, хотя с чего бы это? Дело он закрыл, командировка завершена успешно и не успела растянуться на полгода, и уже завтра он сможет вернуться домой с отчетом для начальства. Вот только радости от этих мыслей почему-то нет. Капитан Хэ вздыхает и снова садится на водительское место, ждет, пока Ци Жун усядется рядом, и почему-то все еще не трогается с места. С остальным наряд разберется сам. И вроде бы все, груз ответственности свалился с плеч, но чувство удовлетворения так и не появилось. Странно, но еще несколько недель назад Хэ Сюань сам себе отвесил бы пощёчину даже за одну мысль о том, чтобы задержаться в этом захолустье, а сейчас же уезжать вообще не хотелось. — Ну что, едем в участок или тебя лучше отвезти домой? — после пары минут молчания все же говорит мужчина. Он уже хотел было предложить съездить выпить кофе на прощанье, но в самый последний момент подумал «Нет. В следующий раз» и отказался от этой затеи. Что ж, быть может, теперь у него будет причина вернуться в этот богом забытый городок, полный всяких разных фриков? — Что мне делать в участке, капитан Хэ? Давай домой. Ты запомнил адрес? Ци Жуну тоже становится как-то тоскливо. Ну, это было увлекательное время, наверное. Он не то чтобы погрузился в работу над этим делом, но личность Хэ Сюаня, так внезапно появившиеся в его жизни, со всеми своими попытками выглядеть как можно более неприметно оказалась невероятно запоминающийся. Как бы не хотелось признавать, он будет скучать. — Если у нас опять убьют кого-то в церкви, я тебя позову. Только католическая церковь у нас одна на город. Ци Жун неловко смеётся, стоя на ступеньках своего дома. — Ну… До встречи? — всё так же неуверенно говорит юноша и не знает куда деть руки. Обняться? Пожать руку? Хлопнуть по плечу? В итоге он ничего не делает, лишь машет на прощание и скрывается за входной дверью. Может в следующий раз он сделает иначе. Да, он определённо будет ждать этот следующий раз. И будет скучать.