Давным-давно, когда волшебство витало в воздухе, в замках жили принцы и принцессы, а в лесах и озёрах - древние духи, произошла эта история...
Мы сидели на детской площадке... Сколько тогда было часов девять? Десять вечера? В общем уже достаточно темно и холодно, а мы сидим на бетонном драконе и смеёмся. Ты куришь. Даже нет, не куришь даже, а выпускаешь облачка дыма с лёгкими нотками тропических фруктов, от которых мне так хотелось кашлять, поэтому ты старался выдыхать его туда, к звёздам (в сторону знака "курение запрещено"), чтобы я могла свободно смеяться. А я всё равно кашляла и этот кашель смешивался со смехом, твоими шутками и болью, тогда ещё лёгкой, тогда ещё такой, что за всем тем весельем её просто было не заметить... - Так вот о драконах. - говорю с напускной серьёзностью. - Ты знал, что они насекомые? Вопросительно изогнутая бровь, за которую ты, как всегда, получаешь в плечо, ведь я так не умею, а ты меня дразнишь. Мы оба знаем, что друзья для этого и нужны - чтобы подкаловать друг друга и драться, в шутку, конечно, но не важно. - С чего это вдруг они насекомые? И вообще какие, китайские что-ли? Мэйд ин чайна и всё такое. Очередное едкое облачко покидает твои губы, чтобы стать частью городского смога. - Не-а, европейские, типа у них шесть конечностей: четыре лапы и два крыла, на подобии тех, что у рукокрылых, а у них это как раз лапы. - Ахаха, ну и хорошо, ты ж у нас мать драконов, тебе лучше знать. Выбрасываешь побуревший стик в урну и смотришь своими холодными голубыми глазами в пасть бетонного зверя: - Как думаешь здесь живут бомжи? - А что думаешь переехать? - пытаюсь сообразить на лице максимально ехидное выражение, хоть ты и говорил, что с моими рыжими волосами и светлыми глазами, я слишком милая, чтобы выглядеть ехидной. Не получится, но я всё равно стараюсь. - Ну да, конечно, ты будешь охранять вход в моё жильё, всё равно сидишь тут без дела. Так сказать, маленькая зато своя... - Поднимаешь взгляд на меня, у тебя ехидная улыбка получается гораздо лучше. - Маленькая, зато своя бурераждённая. - Ну всё, держись, Смерть, то что ты двухметровый скелет ещё не значит, что я маленькая! - получаешь пальцами между рёбер. Это неотъемлемая часть любой нашей прогулки. Так вот, о драконах ...Юная Лили гуляла по лесу, обычно ей не разрешают покидать дворец, а тем более городские стены, но сегодня она гостила у феи-крёстной, старушки, которая жила на опушке леса и любила вздремнуть посреди дня, так что... Нет, это нельзя было назвать разрешением, но пока об этом не знают это и не запрещено, так ведь? Когда она в последний раз гостила у тётушки Хохо, принцесса обнаружила чудесную поляну рядом с лесным ручьём и сейчас брела в её направлении. Вот уже стало слышно тихое журчание холодной воды, "Оно более звонкое,чем у горячей, которую, например, льют в чай" - любила повторять Лили. Дети любят делится своими открытиями со всеми, хотя в основном эти уроки доставались ручному ворону девочки. Принцессам не положено заводить воронов, им больше идут голуби ну или канарейки, но в огромном зверинце замка ворон чувствовал себя, как дома. Хотя суеверная нянечка постоянно прогоняла птицу, боялась дабы он не возымел дурного влияния на её подопечную и та не стала ведьмой, но, что уж говорить, ей это совсем не удавалось. Однажды, он не прилетел по зову Лили и девочка решила, что Чарлика* больше нет. Малышка плакала больше часа и даже отказалась от любимых пирожных, пока птица не вернулась. С тех пор ворон стал Почетным Гостем Её Высочества и был издан указ о том, что его нельзя прогонять со дворца, а приглашённый из Храма Пресвятой Омелии, Верховный жрец сказал, что у пухленьких, русоволосых и сероглазых принцесс нет склонности становится ведьмами, после чего забрал мешок золота и снова уехал в свою святая святых. Все успокоились. Но рассказчик отвлёкся... *питомец был названный в честь короля Чальза Великого повелителя Эйстерии, Муаврии и Зелёных островов, в общем отца нашей героини.
*Как-то раньше* Мы лежали на кровати и просто утопали друг у друга в глазах... Он такой нежный и ласковый... Волосы русые, мягкие - ангел во плони. Мой ангел... Вот тьмоканье в носик перешло в поцелуй... Нам словно было мало воздуха и это было, так... Классно! Чувства накрывали с головой. Губы, губы, губы... Всё жаднее. Я люблю привкус крови, но тогда мне не было до него дела. Губы, шея, ключицы... От каждого нового укуса тело бьёт током... Хочется больше... Дыхание чаще... Руки, руки, руки... Из его глотки вырываются слова, сказанные настолько низким голосом, что становится не по себе, какой-то вопрос - я киваю, ещё комплимент - я его целую, ещё вопрос - я выгибаю спину и кричу... От боли. Он замер, на секунду, но нам обоим это кажется вечностью... Он спрашивает, что-то типа "Что случилось?" или как я или, что-то не так... Но я не могу ответить, на глазах проступают слёзы, а в горле адское жжение и сухость. Кашляю. На простынь вылетают пару мятых лепестков в крови, а спина начинает болеть сильнее, ещё чуть-чуть и мою кожу порвёт шип... Мне ничего не нужно было говорить, мне не нужно было даже смотреть на него. - Опять? Ох, ты моя ласточка, я люблю тебя. Выжидает. Выражение боли на моём лице не проходит. Ещё чуть-чуть и я задохнусь... - Я люблю тебя, слышишь, люблю тебя, сильно-сильно, во всех смыслах. Он почти кричит. Слеза тихо котится по моей щеке, но мне нет до неё дела. У меня не было сомнений: это розы, лучщих цветов для страсти и не придумаешь. Задёртая большая футболка начала впитывать кровь из ранки между лопатками... - Я хочу тебя, я люблю и хочу тебя, всем сердцем и телом! Я сглатываю остатки неприятных ощущений в горле и наконец-то плачу... Он приносит мне воды и обрабатывает пару маленьких ранок на спине. Целует между лопаток... - Тише, маленькая, всё хорошо, вот ты влюбилась в меня в новом плане, ну-ну... Больше никаких роз.... Всё хорошо уже... Губы вновь касаются кожи и вновь, и вновь и вновь... Забываюсь... Страсть, она приходит быстро, по щелчку пальцев. Губы, губы, губы... Забвение! Словно минуту назад не я валялась корчась от новой любви, словно не я кашляла кровью... Именно поэтому я его люблю, он - единственный человек в которого я влюблялась не раз, он единственный... Но к чёрту мысли! Губы, губы, губы... Улыбаюсь, целую, кусаю, кричу, выгибаюсь... Живу. Пока ещё... - Ёжик! - Ась? - да, я только что говорила о том, как ты мне напоминаешь маленького ёжика... На ощупь. Стрижка хоть и не очень короткая, но уложена гелем, словно мягкие иголочки и цвет похож, но сейчас не об этом, поэтому я отмахиваюсь: - Да не ты, вон там смотри! - А, да, вижу, ты что ёжиков не видела? - фыркаешь и снова улыбаешься, пухлые губы забавно выглятят на худом лице, но тебе идёт. Как минимум, улыбка. - Миллион раз. И каждый раз так реагирую. - провожаю взглядом быстро топающую колючую попку. - А что? - Да ничего, с чего это все девушки так помешаны на ёжиках? - А ты не знал? Это такая особенность Х хромосом, когда их две, или больше, то люди обладают большим коэффициентом любви к ежам, выдрам, енотам и котам. - Правда что ли? - ты и так раскачивался на качели прямо скажем неактивно, а сейчас и вовсе остановился. - Ну коты, допустим, не зря шутки про сильных и независимых, но... Да ну не верю. Ты что биолог что-ли чтобы я верил в такую инфу от тебя, я же тебя первый раз вижу, ха-ха! - Ну, почти, я - медик, так что да, а по этому есть пара интересных статей. - медлю только секунду и иду ва-банк - Могу скинуть тебе их. - Окей, кидай, я гляну. - ты мне почти веришь, но смех меня выдаёт. - Ахаха! - Я знал, что ты врёшь. - улыбаешься - Мне не соврать. Никто не может. - Да лааааадно, у меня почти получилось ведь. - залажу на качель так, чтобы ноги свисали со спинки, зато теперь сижу к тебе лицом, а ты помогаешь раскачать качель, ведь в таком положении это делать сложно. Сам остаёшься просто сидеть дальше. - А это такая дичь была, что, выбери я что-то более правдоподобное, то точно получилось бы... Ой-ой-ой, хватит, мне страшно, я ж сейчас вылечу. Жмурю глаза, но ты выполняешь мою просьбу и я свешиваюсь с сидения неподвижной качели: - Фууух... - Я же чуть-чуть раскачал совсем,ты же говорила, что любишь кататься, сама же меня на качельки затянула. - стоишь и смотришь своими большими добрыми глазами, а вокруг сияют звёзды... - Ну, во-первых, я сижу ведь, не очень устойчиво, ну в плане спинки сзади нет, а во-вторых, я боюсь всего, что мне нравится. - Вот это поворот! Вот почему ты легко пошла гулять с незнакомым парнем, я тебе просто не понравился, вот и не боишься меня! Ха-ха! - Конечно, - потягиваюсь так, что кисти высовываются из слишком длинных рукавов большой клетчатой рубашки - а ещё у меня нож, и я завела тебя в безлюдный двор на качельки, так что маньяк, тут я. Бу! Ха-ха. - Хмм, интересно. А можно нож посмотреть? Достаю из кармана моего красавца и гордость. Он тёплый, а руки мои холодные, хотя я так думала, только пока твоих не коснулась, вот они - просто льдышки! - Ого, тяжёлый и теперь он у меня, теперь бойся меня! - корчишь рожу вампира из чёрно-белых ужастиков. Смеюсь, давно так не смеялась... Длинные аристократичные пальцы пробуют лезвие на остроту, несколько секунд ты о чём-то думаешь и возвращаешь мне нож. - Моя прелесть! - вскакиваю на ноги, чтобы спрятать его в карман, но (из-за слишком резкого переворота) с меня слетают очки, ещё и голова кружится, но ты поймал нас обоих. Осмотрел тонкую оправу, а потом - мои помутневшие зелёные глаза, столяли в такой нелепой позе, словно персонажи комедии, пока ты не спросил: - Оружие любишь? - Есть такое, но я много чего люблю. - снова садимся на качели. - Например? - Истории рассказывать. - смеюсь, а тебе, кажется, интересно. - Ну-ка, ну-ка? - опираешься на цепь качели - Валяй! - Серьёзно? Ну ладно, значит, слушай: Давным-давно, когда волшебство витало в воздухе...Ручей журчал, солнце светило ярко, а пухнастые облачка не давали ему печь слишком сильно. Среди травы и сотень одуванчиков дремал зелёный дракончик. В этом лесу редко бродили люди, разве что друиды заглядывали, но они были хорошими и даже угощали его корешками. Дракончик не любил корешки, он любил драгоценные камни, особенно сладкие сапфиры, но их у друидов не было, у них были корешки и они делились ими, так что он не жаловался. Хотя иногда угощал их камнями, но они редко брали, говорили, что деньги им не нужны и давали ещё больше всяких корешков и трав. Почему? Наверное, потому что добрые. Но, к сожалению, не все люди были добрыми, большинсво считало своим долгом вызвать дракошу на дуэль, а потом обижались, если он плавил их мечи и пугал коней, а если он не приходил, то они находили его и всё равно обижались. Люди такие странные... Не то, что цветы или дриады... И так хорошо, что сейчас здесь нет людей, только цветы, хотя плохо, что дриад нет, но они живут только в самых старых деревьях и то не во всех, так, что это не удивительно. Дракончик слегка подул, чтобы отогнать любопытную пчелу, как вдруг часть цветов вокруг рассыпалась на тысячи пушинок... "Одуванчики" - всплыло в голове. Когда-то у него тоже они росли, тогда он дружил с принцессой, это было давно... Но принц решил, что дракончик хотел съесть девушку и начал её спасать и... Всё так запуталось... Он называлл её одуванчиком, у неё были серебряные волосы и карие глаза... Или наоборот? У драконов плохая память, только и это их спасало, но Одуванчик он помнил. Ему казалась, что вот вот, он закроет глаза, откроет, а она будет рядом и они снова будут летать в облаках и любоваться радугой, а ещё она будет называть его... - Лайм? Да, точно - Лайм! Что? - Лааайм! - к нему неслась его принцесса, только немного другая, но это слово могла знать только она! Девочка бежала и тысячи пушинок взлетали в воздух...
*Весной. Давно...* - Кх! Кх! Тьфу! - Что случилось? - она резко обернулась ко мне, так что тёмные волосы заслонии ей всё лицо, хотя веснушчатый носик всё ещё выглядывал между прядями. - Опять одуванчик где-то вдохнула! - пытаюсь улыбнуться, как можно беззаботнее. - Ну, ты! Интересно сколько семян ты уже съела, если выкашляла ты их уже пару десятков только при мне? - Не знаю - подумать страшно! - Ха-ха, мне тоже, хотя знаешь одуванчики полезны и вообще они классные! - она улыбнулась - Люблю одуванчики! "А я тебя..." впервые подумала я тогда. Это было в новинку... Не привыкла я думать, как я её люблю, такую нежную, искреннюю, милую... Как она смеётся, говорит, да чёрт, как молчит тоже! Значит одуванчиков я не надышалась... - Ты куда уплыла? Ало-о, Земля просит выйти на связь! - возвращаюсь в реальность, а тут её карие глаза совсем рядом с моими, аж ресницами щекочет... Я сразу же чувтвую, что краснею поэтому приходится отстранится. - Ой, прости, ха-ха, что-то задумалась... - Бывает, ты же у нас соня, вот и на ходу спишь! - Наверное... А раз я сплю, значит это сон? - Да... - какая же она милая, когда жмурится от солнца. - Значит ты мне снишься? - Ага! - Значит тебя ничего не смущает в моём сне? - Нисколечки! - отлично играет, она такое чудо, лучшая актриса. - Окей, а что ты скажешь, если я скажу... - чёрт, мне нельзя говорить этих слов! - если я тебя поцелую! Строю шутливую гримасу, пытаюсь, я была близко, уже чувствую, как новая пушинка застряла у меня в горле, нет.... Точно не надишалась. Вот чёрт! Она удивилась, но ответила, как хорошо, что бутылка сидра её так легко пьянит. - Нууу, напомню, что у тебя есть парень... - А вдруг, развод и девичья фамилия, за него не волнуйся! - только б не закашлять снова... - Хммм, ну я люблю тебя, но только, как подругу... Что? Такого мне хватает? В горле перестало першить и вообще, что?! Никогда не думала, что дружеская любовь в счёт, не только для меня, а и для моей болезни. Нет, я не разлюбила её из-за того, что она меня зафрендзонила, просто, просто... Одуванчики вдруг резко пропали, только один остался - она, мой любимый одуванчик... Тогда я ещё не знала, что удасться разлюбить и через пару месяцев мы останемся только подругами, тогда мне ещё было больно, но... Но вдруг стало так легко, что я рассмеялась. - Да ну тебя! - Она сама меня целует, порывисто и так мимолётно, что я даже не успеваю ответить. - Что уже не смешно? - шуточно толкает меня в плечё. - Да нет, с чего вдруг, я тоже тебя, как подругу, люблю! - наконец-то я могу сказать эти слова в её адрес! Слегка порчу ей причёску, а она улыбается, одуванчик мой, люблю её... Уже давно стемнело, впрочем, как всегда, но нам нет до этого дела. - Тебе уже точно пора домой, все ноги промочил же - замёрзнешь! - говорю злым шёпотом, ведь, почему-то, в вечернем парке не хочется говорить громко, да и горло опять начало болеть. - Да я тебе говорю, что всё ок. Сама вот кашляет всю прогулку, и голос вот у кого сегодня пропадал у меня или у тебя? - улыбаешься и обнимаешь, я далеко не низкая, но тебе я упираюсь ровно в грудь, уютно так... - Давай согрею, вижу ведь, что дрожишь от холода, может кофту дать? - Не нужно, у тебя ведь руки ледяные! - Чудо, ты же знаешь они у меня такие всегда. - снисходительно смотришь сверху, а мне и пофиг, ведь я опять стараюсь сдерживать кашель, лёгкие жжёт адски, а то, что сегодня я вырвала у себя с плеча и шеи очередные побеги подтвердило мои самые чёрные подозрения... Утыкаюсь носом в серую кофту, впитываю запах... Недавно какие-то бабульки сказали нам, что мы милая пара, мы вот так же стояли в обнимку... Мы долго смеялись, мы отличные друзья... Грёбаная полиамория! Грёбаная привязаность к людям! Грёбаная болезнь, которая не подходит для мира, где нет соулмэйтов! Вообще, просто - грёбаное ханахаки! Почему я люблю своих друзей так сильно, а? Почему НАСТОЛЬКО сильно... Душу слёзы и всё-таки слегка покашливаю, но глотаю лепестки. - Слушай... - Ась? - А, а если бы вот наши взаимоотношения были бы цветком, то каким бы? - Ты привык получать странные вопросы от меня, но прежде чем ответить на этот ты какое-то время молчал. - Хмм... Думаю, это были бы полевые цветы, я не могу назвать один какой-то, ты ж у нас биолог. Улыбаешься, а я ещё глубже прячу лицо в объятиях - я знала ответ, ведь последние недели из меня вылетали самые разные лепестки... Мы подходим к лавочке и ты продолжаешь: - А знаешь почему? Потому что каждый день общения разный: мы говорим о философии, шутим о чём-то глупом и неприличном, смотрим добрые мультики, ты спишь в моей пижаме, как младшая сестра, но со мной ты закурила... Мне хочется просто закричать, но только тихо всхлыпываю... Гладишь слегка волнистые волосы, вытираешь слёзы тыльной стороной ладони... Ты точно мне словно старший брат,такой добрый, отличный друг... А я? А я - дура, которая слишком к тебе привязалась и даже не может признаться в этом, ведь тогда в моём сердце проростут сотни семян цветов и я просто умру... Нет, я не была против, ты даже снимал меня с окна, когда я ночевала у тебя впервые. Я думала ты спишь... Всё казалось так просто - напъюсь у тебя в первый и последний раз и... Привет асфальт. Но я не успела шагнуть, то ли металл был слишком холодным и ноги не оторвались вовремя, то ли ты был слишком быстрым... На руках ты донёс меня до кровати и укутал в одеяло, утешал до рассвета... Как тогда я могла не влюбиться? А какой вкусный кофе ты готовил, ммм... Правда только в твоих рассказах, но эх, для этого много чего нужно, уж точно не заблудиться в парке, как сегодня. Уж точно не сидеть, дрожать и рыдать, как я сейчас. Уж точно, не целовать меня, как ты... Подожди, что? Твои губы мягко скользили по моим, словно пытались, пытались... А к чёрту метафоры! Ты целовал меня и на миг, я забыла обо всём, только где-то в горле горчили цветы... Вот уже я покусываю тебя (не могу я без этого, хоть убейте), ты становишься настойчивей, придерживаешь голову, приобнимаешь за талию, твоё дыхание обжигает замёрзшую кожу... И мне уже становится жарковато! Но это неправильно... С друзьями не целуются, или целуются? Ты целовался, я точно знаю, ты говорил, для тебя это эксперимент, а меня тем временем разрывают цветы, я чувствую, как семена набухают под кожей, в гортани, в сердце...Они много летали в облаках... Дракон и его принцесса. Принцесса и её зелёный дракоша, по имени Лайм, о нём мама рассказывала сказки, когда Лили была маленькой и вот она уже дарит ему веночек из полевых цветов, а он ей из самых необычных одуванчиков - таких огромных, что их легко можно было принять за само солнце. Девочке всегда было интересно что видит Чарлик, когда парит под облаками и вот наконец-то герой детских сказок открыл ей это чувство. Разве бывают дни лучше?! За полётами с другом так легко потерять чувство времени и они его потеряли...
Я встречаю тебя с вкусняшками и объятиями, целую в щёку... Настроение лучше некуда, даже накрасилась - двойные стрелки и румяна вместо теней, тебе всегда казались забавными, а мне чертовски нравится мой образ: чёрные кеды, рубаха, джинсы и яркие глаза. Гуляем поздно поэтому я уверена, что сегодня снова буду ночевать у тебя под самым тёплым одеялом. Его ты с другом, с которым снимаешь квартиру, достали специально для меня - я ещё та мерзлячка. Вы отличная компания, самое то после тяжёлого дня, самое то, чтобы отвлечься. С меня пицца и пиво - будем много смеяться все вместе. Игорь, как всегда вырубится первым, а мы ещё долго будем говорить... И я уверена, что сегодня ты скажешь, что дорожишь мной или, что любишь меня... Как друга, конечно, или как свою малую сестрёнку. Мне пофиг, это предчуствие не покидает меня уже пару дней, пару дней я живу в ожидании, что вот-вот и я перестану срывать с себя каждое утро уйму стебельков и выкашливать половину лёгких... Что вот-вот и куча цветочных семян в моей крови исчезнут, как по волшебству! Вот-вот... Мы сидим. Ты куришь... Нет, не куришь, а выпускаешь облачка едкого дыма в направлении звёзд, чтобы я не кашляла. И я честно стараюсь не кашлять... Не выходит, но не из-за дыма... Как хорошо, что наш смех глушит это... Вот ты докурил. - Давай проведу тебя до метро, а то уже поздно... Я обнимаю тебя, слегка боднув головой, качаю ею: - М-м. - Ну ещё чуть-чуть и я не смогу тебя провести - на маршрутку опоздаю. Последнюю. - Так го я с тобой. Нагло, знаааю, но с меня пицца и пиво. - Та не, прости, Игорь, сегодня сам не свой, не хочу, чтобы ты ему под руку попалась... - А чего это он на меня злой? И мне ничего не сказал... - Да не, он на всех злой, месячные что-ли у него... - Ха-ха, ну зайдём ему за прокладками... Или я там мешаю вашей интимной жизни, я ж всё пойму, вы такие, ха-ха, милые, не хочу вам мешать, ха-ха-ха... Прекрати! Ой! Ха-ха! Ты щекочешь меня, но при этом обнимаешь, а я, как маленька, смеюсь во всю, не смотря на боль, которая пронзает всё моё тело... Но ты вдруг останавливаешься и смотришь мне в глаза, на губах нет ни намёка на улыбку или поцелуй. - Ты слишком мной увлеклась, девочка, так нельзя... Я застываю, просто не могу пошевелится, а ты встаёшь и подаёшь мне руку. Мы идём к метро. Ждём поезд, ты обнимаешь меня. В последний раз. Шепчешь: - Нам нужно перестать общаться, так будет лучше тебе, спасибо за всё. Не помню как я оказалась в полупустом вагоне, в памяти только горький привкус цветов с кровью, твоя серая кофта, мелькнувшая на пероне, когда поезд тронулся и... И всё. На часах половина двенадцати. Слёзы. Кашель.Принцесса рыдала в своей комнате, король злился в своей. А королева не рыдала и не злилась, она просто не спала и не ела уже второй день... Уже второй день королевство восхваляло доблесть короля, который покончил со страшной угрозой всем девушкам и девочкам королевства... В трофейном зале под потолком висела ярко-зелёная шкура, а на столе, прямо по середине, - изумрудное сердце с кучей рубцов и трещин, сквозь которые выглядывали огромные лепестки одуванчиков...
Эпилог
"Обнимаю, прощай... Прошу без венков и букетов" - как-то так выглядела последняя рассылка, я так и не убрала тебя из списка важных... Ты принёс букет полевых цветов, он был просто огромным. Наверняка из того поля за новостройками, которое ты мне показывал. Надо мной уже лежали розы с маминой клумбы и подсолнухи... Я их очень любила. Он это знал, как и то, почему в моём теле было столько цветов, а врачи... Ха! Могу поспорить они были в недоумении! Со мной, там внизу, под крышкой тоже были цветы: амарант от лучшего друга и венок из одуванчиков от неё.. Они не послушались и не смогли мне дать отдохнуть от цветов хоть под землёй... Хэх, но мне то уже всё равно, а тебе нет - сегодня за завтраком ты вновь подавился лепестком подсолнуха...