***
Мужчина в маске уверенно идёт по воде в сторону гигантской клетки, за прутьями которой лежит демон-лис. Безразличие последнего весьма настораживает незваного гостя. - Неужели на этот раз ты не будешь сопротивляться? - мужчина говорит насмешливо, но в его голосе явно чувствуется напряжение. - Тем лучше для тебя. - Я люблю хорошее представление, - прищурившись, спокойно говорит Девятихвостый демон. - Ведь тут добыча не я. Прежде чем мужчина успевает осознать, что происходит, тонкий девичий голос раздаётся рядом с ним. - Почему ты нас не спас? - мужчина вздрагивает и оборачивается. За его спиной стоит девочка лет двенадцати с коричневыми короткими волосами и фиолетовыми полосами на лице, а также протектором Листа на лбу. Девочка заводит руки за спину и мило улыбается. - Тебе нравилось смотреть как нас убивают? - Рин, - голос мужчины предательски дрожит. Он на секунду впадает в ступор, а затем быстро складывает печать. - Кай! - Ты считаешь, что мы иллюзия? - мужчина резко отскакивает влево, потому что справа раздаётся ещё один голос. Девочек уже две. - Мы думали ты умер, - уже третья девочка дёргает мужчину за плащ. - Мы ждали тебя. - Но ты позволил нам умереть, - первая и вторая девочка хватают мужчину за руки и хором продолжают говорить. - Ты смотрел как мы умираем. Получается, ты этого хотел? - Рин мертва, - проговаривает тихо мужчина, пытаясь вырвать свои руки из хватки девочек. - Вы иллюзия. - Обито, - четвёртая девочка появляется перед лицом мужчины. Только у этой девочки на месте сердца зияет дыра, а с губ стекает кровь. - Почему ты позволил нам умереть? - Это Какаши! - кричит мужчина, которого, кажется, начинает охватывать паника, когда его ноги начинают уходить под воду, как будто под ним зыбучий песок. Он начинает сильнее вырываться из хватки девочек, но по-прежнему безрезультатно. Они будто намертво приросли к мужчине. - Это Какаши стоял и смотрел? - спрашивает первая девочка, которая держит мужчину за одну руку. - Это Какаши выжил и не пришёл? - спрашивает другая девочка, которая держит вторую руку. - Ты же так сильно нас любил... - третья девочка повисает на шее мужчины и слегка смеётся. - ... что позволил нам умереть от рук своего товарища, - четвёртая девочка медленно подходит к человеку, который уже по пояс погрузился в воду. - Ты же мог успеть, Обито. - Но мы всё равно тебя любим, - хором проговаривают три девочки, продолжая погружать человека в воду. - Мы позволим тебе... - четвёртая девочка, у которой изо рта стекает тонкая струйка крови, снимает с мужчины маску, наблюдая как быстро меняется его выражение лица. - Остаться с нами. Навсегда. Как ты и хотел. После этих слов все девочки резко дёргают вниз, полностью погружая мужчину в воду, не позволяя тому всплывать. После пары минут барахтанья человек исчезает. - Это было довольно приятно видеть, - замечает лис. - В этом месте и так многолюдно, - девочки, утопившие незваного гостя исчезают, а к клетке подходит красноволосая девушка в маске. - Нам с тобой и без этого идиота неплохо. Додумался же залезть в голову к душевнобольной. - Будет неплохо, если это хоть как-то поможет Наруко, - ухмыляется лис. - Ну. Как минимум, Обито получил неплохую психологическую травму, - Шиза стряхивает несуществующую пыль с одежды. - А ещё ощущение собственной смерти. Думаю, результат будет интересным.***
Душераздирающий крик приводит меня в чувство, и я в последний момент успеваю отскочить от атаки Обито, но тот всё равно задевает мой глаз штырём. После атаки нукенин стоит согнувшись пополам и мелко дрожит. Без понятия, что с ним сделали в моём подсознании, но у него явно истерика. Мне даже кажется, что я слышу, как он тихо скулит. "Сейчас!" - воспользовавшись плачевным состоянием врага я молниеносно заскакиваю в пещеру, толком не успев подумать о последствиях, попутно начиная лечить глаз, в надежде на то, что тот не сильно задет, и я не потеряю частично зрение. Уже внутри пещеры я понимаю, что нужен отвлекающий манёвр. А раз мы имеем дело с Обито, то существует целое пространство для творчества, как сделать ему побольнее от того, что тот сам же и натворит. Поэтому я с лёгким злорадством складываю печати для создания теневого клона. Когда у врага есть такая хорошо открытая рана - грех не сыпать на неё соль. Оставив клона разбираться с Обито, я направляюсь к Хатаке, чуть ли не споткнувшись на ровном месте от одного его вида. "Это твоя вина, что он так выглядит, - внутренний холодный голос услужливо подсказывает. - Ему пробили органы. Из-за тебя". Как ирьенин я знаю о последствиях таких травм. Ему сейчас нельзя тратить чакру, ведь от неё зависит, как долго он протянет до оказания медицинской помощи. Когда в каком-то забытие я добегаю до Хатаке, то в его открытом глазу вижу отражение собственного страха. Причём страха не за себя, а за то, что отсюда вместе мы уже не выберемся. И почему-то мы оба это отлично понимаем. Хатаке хватает меня на руки и непонятно каким образом бежит к дальней стене пещеры, а я успеваю увидеть потолок, полностью усеянный взрывными печатами. "Мы в западне, - хочется выть от безысходности. - Ладно бы я погибла, но тащить и Хатаке в могилу..." Глаз печёт от медицинской чакры, которой итак осталось не слишком много. А печать Курамы недостаточно расшатана, чтобы он так быстро лечил мои травмы. Но ладно-то я, но Хатаке. - Лечи свой глаз, - Хатаке остаётся Хатаке. Ледяной тон, уверенность в движениях даже со штырями в теле. И только промелькнувшая невероятная печаль и усталость в открытом глазу показывают мне, как тяжело ему. - Стихия Земли: Земляная Стена, "К чёрту глаз, к чёрту стену. Что ты творишь, Хатаке?!" - я в ступоре смотрю на сенсея, у которого уже мелко трясутся руки. У него дефицит чакры и два штыря в теле. Кровь сделала из зелёного жилета - коричневый. Как его не вывернуло ещё - я просто не понимаю. Он уже ступил одной ногой в могилу. "Из-за тебя", - холодно подсказывает внутренний голос. Я ещё больше распахиваю глаза, когда Хатаке берёт в руки кунай и начинает пробивать стену. - АХ ТЫ МЕЛКАЯ МРАЗЬ! - я слышу крик нукенина, который пришёл в себя и уже наведался в пещеру посмотреть мой спектакль из теневых клонов. - Не знаю, как Четвёртый защитил твоё чёртово подсознание, но раз подчинить Кьюби мне не удастся... - Обито начинает тихо истерически смеяться. - Возрадуйся, ты не пойдёшь по стопам матери... Я перевожу пустой взгляд на Хатаке. Как-то я не особо задумалась над тем, как он отреагирует на этот мой план... - Взрыв! Стены и потолок начинают стремительно обрушаться. Из глаза перестаёт сочиться кровь, а Хатаке переводит взгляд на меня. Сначала я вижу испуг и даже страх в его глазах. Даже долю паники. Но какое-то мгновение, и вот он уже слегка прикрывает глаз, чем выражает своё смирение и принятие тяжёлого решения. После чего Какаши складывает печати. - Стихия Земли: Земляная Стена, - перекрытия, возникшие из под Земли более-менее надёжно защищают нас. Вот только... Хатаке заваливается впёрёд, и я наконец отмираю, хватая того за плечи и не давая ему разбить себе лицо о каменный пол. Какаши не просто холодный. Он ледяной. "Он уже почти мёртвый", - я в ужасе смотрю на тело Хатаке, вспоминая о существовании Обито только тогда, когда тот истошно начинает орать имя мёртвой сокомандницы, в которую перевоплотился один мой клон и чью смерть от валуна он имеет честь лицезреть. Но это не важно. Ничего из этого уже не важно.***
Я не знаю сколько смотрю на белое лицо сенсея, вливая потихоньку в него свою чакру. - Это бесполезно, - спокойно говорит Шиза. - Нам надо выбираться и привести помощь. Хатаке пробил небольшое отверстие. Мы можем его увеличить и... - Он не доживёт, - я тихо говорю вслух, поглаживая лицо дорогого мне человека, который умирает у меня прямо на руках. - Ты же и сама прекрасно знаешь, что сейчас выливаешь чакру в никуда, - Шиза смотрит на меня с сочувствием и уже тише продолжает. - Мне жаль, что и в этот раз нам не удалось его спасти... - Я столько раз видела, как он умирает, - я чувствую как горло сдавливает ком и слёзы уже сами текут из глаз без моего активного участия. - Когда его убил Пейн, Кагуя, а теперь и... Слёзы мешают мне говорить и я тихо кричу, осознавая свою бесполезность. Почему он полез за мной? Зачем защищал? Почему так самоотверженно готов отдать свою жизнь? "Надо его спасти", - сглатывая ком, я начинаю рыться в подсумке доставая кунаи и скальпели с аптечкой. Затем аккуратно перетаскиваю Хатаке поближе к свету. - У тебя сил не хватит на операцию, - холодно замечает Шиза. - Даже если ты его вытащишь, то у самой ничего не останется. - У меня нет сил смотреть, как он умирает, - я тихо обречённо отвечаю Шизе, вспоминая, как не смогла даже во сне выбрать фигурку Какаши и предпочла собственную смерть. Слезы высыхают на щеках. Что-то я слишком часто стала плакать. Раньше я и не с таким справлялась. Уже снимая с Хатаке жилет, а затем и водолазку, морщась от металлического запаха крови, я твёрдо решаю, что на этот раз, если кто и умрёт, то это буду я. Хатаке выживет, даже если мне придётся отдать всю чакру до последней капли.***
Я смотрю на знакомый потолок, чувствуя неимоверную слабость. Чей-то мокрый язык лижет мою щёку. - Она очнулась! - заявляет воодушевлённым голосом тот, кто меня лизал. - Эй, малая, ты как? - я слегка поворачиваю голову, чтобы увидеть рядом с собой знакомую морду Паккуна, за которым сидят и остальные нинкены. - Где я? - голос не слушается, поэтому получается только хрипеть. Мы же были в пещере, там был Обито, а потом Какаши умирал... Кстати о нём. - Где Какаши? - Сейчас придёт. Он каждые полчаса заходит проверить тебя, - я непроизвольно улыбаюсь на слова нинкена. Приятное чувство, что я всё сделала правильно греет изнутри, и надежда, что теперь всё будет хорошо появляется в душе. Как там говорила Шиза? Начинаем нормально жить? Никогда я так сильно ещё не ошибалась.***
Хатаке, вопреки благополучному спасению нас обоих, закрылся. В его голосе всё чаще стали звучать стальные нотки, а вид стал явно раздражённым. Кажется, минута проведённая рядом со мной делала Хатаке злым. Вопросы задавались всегда по делу. Следили за мной, в основном нинкены, которые и проводили со мной всё время, помогая мне, чем могли. Насколько я знаю, Паккун пытался поговорить с Хатаке, но безрезультатно. Он по-прежнему тактично уходил от меня и обрывал все попытки начать с ним общение. Ни Курама, ни Шиза не смогли дать мне хоть какого-то вразумительного объяснения такого отчуждённого поведения Хатаке. Поэтому спустя неделю после пробуждения я смирилась с таким положением дел. Я не слишком здорова, чтобы тратить немногочисленные силы на скандал с Хатаке. Поэтому я просто подавила в душе обиду за то, что мне никто не сказал даже спасибо за спасение. Как говорится - в моей практике это привычное дело. Много кто предпочитает благодарить Ками, а не ирьенина за спасённую жизнь. Но то, что Хатаке оказался таким же - сильно задевает за живое. Один раз Хатаке пытается вывести разговор на личность нукенина, но безуспешно. Сейчас он не в состоянии противостоять Обито, а мысль о предавшем товарище заведёт его в глубокую депрессию, что тот просто выпадет из реальности вместо усиленной подготовке к борьбе с ним. К моему удивлению, Хатаке не настаивает на том, чтобы я рассказывала хоть что-то, а просто исчезает, оставив меня одну, сказав напоследок, что в гости придёт команда Гая. Сидеть в одиночестве на кухне начинает снова входить в какую-то нездоровую привычку. Только Шиза разбавляет звенящую тишину дурацкими шутками, а также периодически приходящие нинкены. Но это никак не мешает мне снова чувствовать себя одинокой.***
- Не хочешь сыграть? - я спрашиваю у сенсея, держа неудобную массивную доску для сёги. Хатаке сильно морщится, всем своим видом показывая, что у него нет решительно никакого желания ни играть со мной, ни видеть меня в целом. Поэтому я уже хочу уйти, чтобы не портить ему настроение, но тот, видимо, в последний момент всё-таки решает, что я выгляжу достаточно жалко, чтобы сыграть со мной хотя бы одну партию.***
Моя победа в игре выглядит практически нереальной, учитывая ещё то, что я полностью отказалась от предыдущей тактики из-за кошмара, где фигурами были мои близкие. Хатаке смотрит на доску с явным неверием, а я наконец замечаю, что маска у него выглядит странно. Будто она чем-то испачкана. Когда я стаскиваю дурацкий кусок ткани с оцепеневшего сенсея, меня пробивает крупная дрожь. "Неужели я облажалась? – я смотрю на тонкую засохшую струйку крови. – Неужели я неправильно его вылечила? " - Ками, Какаши! – я касаюсь лица Хатаке. - Какого чёрта творится?! "Почему я не могу хотя бы раз сделать что-то нормально? – я прокусываю изнутри щёку, чтобы не впасть в отчаяние. – Возможно, он из-за меня сейчас по докторам ходит". - Всё в порядке, - Хатаке фальшиво улыбается, делая это настолько бездарно, что меня даже злит. Опять он меня жалеет, но не хочет показывать этого. - Просто пошла кровь из носу. - Ты меня за дуру не держи, - я не сдерживаясь зло рявкаю. - Выглядишь бледно, меня избегаешь, почти не ешь, а теперь ещё и это?! А потом ты меня обвиняешь в том, что я веду себя странно! - Так говорил другой я. Без памяти. Сейчас я просто считаю тебя глупой, - Хатаке рывком вскакивает на ноги и ретируется в ванную. - Он нам не доверяет, - тяжело вздыхая, констатирует факт Шиза, скрестив руки на груди. А ведь всё только начало налаживаться… Глубокий вдох…***
Казалось, что мои испортившиеся отношения с Хатаке - уже достаточно большая проблема для одной не слишком здоровой меня. Но нет. Моя милосердная судьба возвращает в деревню отца, который с лёгкой совестью отправляет сенсея, который, возможно, болен на миссию, не дав даже возможности поговорить. Мою же жизнь дорогой "папа" стал постепенно превращать в сущий кошмар. Я долго пробыла одна и знаю цену людям, но... Я никогда бы не подумала, что находясь в мире, где столько живых моих родственников, я буду чувствовать себя более одиноко, чем когда в двенадцать, прячась под кроватью, звала Наруто, который ушёл с отшельником. "Нару, твой отец планирует перезапечатать Кьюби в другой сосуд. Он очень устал и не пойдёт сейчас на компромисс. Он забраковал все отчёты о твоей деятельности в качестве Карасу. Пожалуйста, не совершай глупостей до моего возвращения. Хотя бы просто не умри. Прошу тебя. Оно того не стоит. Какаши" Маленькая бумажка, исписанная мелкими иероглифами зачитана до дыр. Я наматываю чёрт знает какой круг по комнате, которая стала мне теперь персональной клеткой. "Кушина не допустит, чтобы этот болван меня извлёк", - не менее недовольный Курама рычит в поддержку того, что идея с перезапечатыванием - абсурдна. Хочется уже рвать немногочисленные волосы, оставшиеся на голове, от безысходности. Что мне теперь делать?***
Все попытки наладить контакт с отцом обрываются на корню. Создаётся впечатление, что он не просто избегает меня, а уже даже игнорирует факт моего существования. Тот отец, о встрече с которым я мечтала всю прошлую жизнь и считала того примером для подражания. Тот отец, который сейчас не может найти даже минуту, чтобы выслушать свою дочь, а приставил к ней отряд АНБУ. Тот отец, который запретил ей выходить куда-либо без присмотра, учиться в Академии и просто нормально жить. Даже вернувшаяся вскоре мама от такой гиперопеки пришла в бешенство. Но изменить ситуацию даже она не нашла способа. Мне осталось только ждать возвращения Хатаке и пытаться что-то изменить вместе с ним. По словам мамы его миссия должна продлиться около двух недель, а это не так уж и много. Снова глупая ошибка.***
Спустя три недели тотального контроля надо мной мы впервые собираемся всей семьёй на совместный ужин, и агенты АНБУ берут наконец-то небольшой перерыв. Хатаке так и не вернулся, поэтому я решаю взять всё в свои руки. Мнение остальных членов семьи должно повлиять на отца, а значит я получу хотя бы возможность ходить в Академию. И снова мои ожидания разбиваются о суровую реальность. И снова отец не слышит меня. И вот мы уже стоим друг напротив друга, вырывая друг у друга протектор, словно маленькие дети, не поделившие игрушечный кунай. - Не ты мне давал эту повязку - не тебе её забирать, - я зло чеканю, смотря на уже практически чужого мне человека, который не слышит никого, кроме себя. - Я Хокаге и имею право забрать её, - рука отца покрывается голубоватым свечением. Этот гад решил показать, кто тут сильный? Тогда я спешу его огорчить, так как напротив него стоит Шестой Хокаге, а не мелкая девочка с улицы, за которую он меня, видимо, держит. И я прекрасно знаю протоколы. Повязку шиноби можно отобрать только в случае серьёзной провинности, но никак не из-за того, что "Хокаге кажется, что вы недостаточно хороши". Если такой умный, то вырвет он эту повязку только вместе с моей рукой. Глаза отца похожи на лёд. Он явно в бешенстве. Выглядит довольно жутко. Но я повидала многое. Я потеряла стольких близких, что будь у него чёртов Шаринган, я бы не испугалась. Поэтому я абсолютно бесстрастно, как будто привычно отдаю приказ в своём кабинете говорю. - Хокаге, который запечатал биджу в своих детей. Отец, который был готов оставить свою дочь и сына сиротами, а сейчас и вовсе решивший убить собственного ребёнка?! Ты об этом Хокаге сейчас говоришь?! - Всё получилось удачно запечатать, и никто из нас не пострадал, - в тон мне отвечает отец, который ощутимо увеличил количество чакры. Вот только он не заметил, что последние слова становятся последней каплей моего терпения. Я искренне хотела начать жить нормально. Как хорошая дочь, примерная ученица. Как гордость родителей и радость для одного человека в маске. Но жизнь послала мои желания в глубокую задницу, ведь что сенсей стал игнорировать меня, что отец - уже в край охренел. - Но в этом нет ни капли твоей заслуги! - я подаю ровно столько же чакры в протектор, сколько и "папа", начиная ощутимо звереть и уже в глубине души желая тому отправляться короткой дорогой на тот свет. - Это Лис не захотел убивать вас, а не ты удачно провернул операцию по запечатыванию демона! Курама, ненавидящий людей, ради меня отодвинул все свои принципы. Оставил мне здоровых родителей и позволил прожить относительно счастливое детство. Он позаботился обо мне даже тогда, когда я его ещё в этом мире не знала. И не человеку напротив приписывать себя в заслуги нежную искреннюю заботу демона! - Откуда ты?... - до отца наконец-то начинает хоть что-то доходить. И его смятённое выражение лица меня безумно радует. Настолько безумно, что я, игнорируя боль, начинаю концентрировать чакру Райтона. - Нет твоей заслуги в том, что запечатывание прошло успешно, - я сильнее сжимаю протектор, который уже начинает жалобно трещать, грозясь расколоться в любую секунду. А лицо отца становится по-настоящему растерянным. - Нет твоей заслуги в том, что ты жив. Протектор раскалывается под действием чакры молнии и ветра. Я отпускаю его, безразлично смотря в глаза "отцу". У него нет ни одного рычага давления на меня, и пусть подавится моим протектором или засунет себе его куда поглубже. Звенящая тишина явно давит на всех. Я же неторопливо разворачиваюсь, направляясь в собственную комнату, довольная тем, что показала родителю, что мы находимся с ним на равных. Но, видимо, Наруто унаследовал всю свою глупость именно от отца. - Подожди, - отец решает после всего случившегося ещё приказывать мне. - Наруко Намикадзе, остановись. - Узумаки, - я резко останавливаюсь, а затем по слогам повторяю для особо одарённых. - Меня зовут Наруко У-зу-ма-ки. И хоть Какаши-сенсей и извращенец, но он никогда во мне не сомневался и всегда верил в меня. Жаль, что мой родной отец этого так и не смог увидеть. Уже поднимаясь по лестнице, я тихо проговариваю для себя. - Какая разница есть у меня отец или нет, если всё равно видит во мне что-то стоящее только сенсей. Я захожу в свою комнату и закрываюсь. В голове пусто. Как и в душе. Теперь я понимаю, почему пошла к Орочимару, чтобы запечатать воспоминания. Боль от того, как поступает со мной моя собственная семья и близкие начинает уже сводить меня с ума. Лучше бы они ненавидели меня, чем игнорировали - чувствовать себя пустым местом намного хуже, чем ничтожеством. - Только не делай глупостей, - холодно замечает Шиза. - Этот идиот достанет из меня Кураму, - я смотрю на Шизу со злостью. - Учитывая риски этой операции, то велика вероятность, что путь шиноби будет закрыт для меня навсегда. "Сейчас Кушина ему промоет мозг, не переживай, - довольно замечает лис. - Ты такой скандал устроила и так много ей показала, что она теперь ему руки скорее сломает, чем позволит загубить будущее такого талантливого и вспыльчивого потомка клана Узумаки!" - Да пусть хоть шею ему сломает, - я зло выплёвываю. - Идиот, дурак. Изобрёл расенган и считает себя не пойми чем. Техники чужого клана освоил и теперь командует. Самый молодой Хокаге, чтоб его, - я раздражённо ударяю по столу. - Это я тут самый молодой Хокаге, Даттебани! - Наруко, ты, кажется, не в себе, - осторожно замечает Шиза. - Ооо... Нет, дорогая. Я как раз-таки в себе. Как никогда в себе, - я беру лист с рисунком, где люди висят в коконах. - Мне напомнить, кто остановил это?! - я указываю на дверь. - Этот дурак с кунаями Бога Грома?! Это он лишился всего на той чёртовой войне?! - я начинаю злобно шипеть. - Этот придурок использовал в той жизни технику клана Узумаки, чтобы запечатать Кьюби. Но эту же технику, могла использовать и умирающая на тот момент мама. Ответь на мой банальный вопрос, - я подхожу вплотную к Шизе. - Он - идиот, что предпочел оставить детей сиротами или просто садист? Ты же прекрасно знаешь, что он мог выжить. Он просто не захотел... - Наруко, тебе надо успокоиться, - сурово говорит Шиза. - Да... - я кладу рисунок на стол, а затем перевожу взгляд на окно. - Мне надо успокоиться. Подышать свежим воздухом... - Наруко, не надо. Нас же просил Какаши... Но я уже не слушаю Шизу, а складываю письмо сенсея и рисунок в набедренную сумку. Уже у самого окна я создаю теневого клона, после чего достаю бумагу, на которой собственной кровью дрожащими пальцами рисую фууины, слегка посмеиваясь. А затем вливаю в неё половину своего запаса чакры. - Веселись, - я приклеиваю клону бумагу на живот, после чего выпрыгиваю в окно. Не моя ошибка, что отец дал отдохнуть АНБУ именно сейчас. Как глупо это оказалось с его стороны.***
pov Какаши *чуть более двух недель с момента возвращения Хатаке* - Итак, что же сподвигло вас, спустя такое количество времени, признаться в причастности к исчезновению Наруко? - я говорю уже привычно ледяным голосом. Проблемы со сном и злоупотребление алкоголем дают о себе знать. - Не думаю, что это из-за угрозы выпустить вам кишки. Так что можете начинать рассказывать с самого начала. - Наруко пришла ко мне три недели назад, - Рё выглядит непривычно печальным. Трудно представить, что такой человек в принципе может быть печальным. - Она... она несла откровенно какой-то бред. Говорила что-то о "прошлой жизни". Что Четвёртый Хокаге совсем потерял и страх, и совесть. И что ей по статусу не положено терпеть подобное обращение, - Рё облизывает пересохшие губы. - Она попросила меня помочь ей с её... её проблемами с головой. - И вы ей помогли, - холодно замечаю я, сжимая до боли руки в кулаки. - Сначала я хотел её выпроводить, - Рё нервно смеётся. - Мне, сами понимаете, не нужны были неприятности, но... У Наруко нашёлся способ меня переубедить. Некоторое время стоит звенящая тишина, которую с трудом прерывает Рё. - Наруко показала мне одну из лабораторий Орочимару, - на одном дыхании выдаёт Рё. - Поэтому я ей помог. Так сказать: услуга за услугу. - Вижу, тебе помогла помощь Наруко, - я невесело усмехаюсь вплотную подходя к Рё. - Тогда может уже скажешь, где моя ученица? - Основной проблемой моей помощи Наруко была в том, что у неё был сильный запах и ещё более сильная чакра. Если с запахом я смог помочь ей таблетками, - Рё спокойно продолжает, не отвечая на мой вопрос. - То со своей чакрой Наруко разобралась сама. - Она... - Запечатала её, - отрезает Рё. - Какая-то Печать Пяти Элементов. Я пристально смотрю в глаза ирьенину, ожидая продолжения и находя в себе силы не сломать тому шею раньше времени. - Изначально планировалось, что Наруко отсидится у меня в квартире после приёма... лекарства, а затем вернётся домой. Пара дней и никто ничего бы не заметил - тем более она оставила вместо себя клона. Но... кое-что пошло не так, - Рё отводит взгляд, а затем обречённо выдыхает. - Она сбежала. Наверное, мои взглядом уже можно убивать людей, поэтому Рё не решается под ним делать слишком долгих пауз. - Сначала я подумал, что она дожидается вас, - Рё уже больше не решается смотреть мне в глаза. - Она упоминала, что вы просили её дождаться, и она была полна решимости встретиться с вами, но... Похоже что-то заставило её передумать. - Почему вы здесь? - я раздражённо спрашиваю, не находя ни одной причины для ирьенина приходить ко мне и добровольно рассказывать всё это. - Все знают, что рано или поздно наркоманы приходят за новой дозой, - Рё усмехается, всё ещё уклончиво отвечая на мой вопрос. - И Наруко пришла? - Да, - Рё криво фальшиво улыбается. - Наруко пришла. Я планировал тогда её и вернуть, как придёт за новой дозой. Но я просчитался. Рё напряжённо молчит, а затем одними губами проговаривает. - Она сама проникла пару дней назад в госпиталь и взяла себе 7 ампул. - Это смертельная доза? - я внутренне вздрагиваю, осознавая к чему ведёт врач. - Если Наруко вколет себе 5 за один месяц - будет более чем достаточно для путешествия на тот свет, - Рё грустно улыбается. - Вы пришли предупредить меня? - я смотрю на врача с неприкрытой неприязнью. - Наруко не самоубийца, что бы вы о ней не думали. Она глупая и вспыльчивая. Но она достаточно сильная, чтобы решать свои проблемы без прекращения собственной жизни. Она была в ситуациях намного хуже этой. - Именно поэтому я здесь, - Рё переводит наконец взгляд на меня и достаёт из внутреннего кармана бумагу, сложенную вчетверо - Сегодня я нашёл это у двери в свою квартиру вместе с моти. Я каждый день хожу проверять квартиру, поэтому могу с точностью сказать, что принесла она это сегодня. Я выхватываю измятую бумагу из рук врача и разворачиваю её, пробегая глазами по корявым буквам, отдалённо лишь напоминающие почерк Наруко. "Я пишу Вам, чтобы извиниться за доставленные Вам неудобства. К сожалению, я испортила вещи вашей младшей сестры и не смогу их вернуть. Надеюсь Вы простите меня за это. Я пишу левой рукой, потому что правая нестерпимо болит с того момента, как я ее разбила. Поэтому, возможно, мой почерк не слишком разборчив. Моя галлюцинация настояла на том, чтобы я написала подробное письмо. Она считает, что таким образом я случайно выболтаю своё местонахождение и меня смогут найти. Вообще, я хочу сказать Вам большое спасибо за всё. Что в прошлой жизни, хоть Вы об этом и не знаете, Вы спасли меня, что в этой помогли мне много раз. Мы никогда с Вами не были друзьями или даже хоть сколько-нибудь близкими знакомыми, но я всегда Вами дорожила. Если бы у меня был бы старший брат, то я бы хотела, чтобы он был таким же, как и Вы. Я очень рада, что исследования саннина не пропадут зря, и Вы наконец сможете прожить ту жизнь, которую заслуживаете. Ваша семья теперь сможет Вами гордиться, а у Вашей младшей сестры будет отличный пример для подражания. Честно говоря, я ей даже немного завидую. Но для меня Вы и с прошлой жизни были примером для подражания. Именно из-за Вас я стала ирьенином и решила лечить людей. Именно Вы научили меня улыбаться сквозь боль и несправедливость. Я провела бессчетное количество часов у Вашей могилы. Я всегда представляла, какими были бы наши встречи, если бы Вы выжили. Но, к сожалению, в этой жизни я тоже не смогу узнать это на практике, но уже по другой причине. Галлюцинация настаивает, чтобы я написала ещё немного текста... Довольно интересно смотреть, как течёт жизнь в деревне без меня. Я ведь всегда наивно полагала, что небо рухнет с моей смертью. Я всегда находила причины жить дальше: в основном из-за брата. Раньше я наивно полагала, что и сенсей без меня загнётся, но я ошиблась. Кстати, я вспомнила, как он изображал моего молодого человека, когда я сгоряча сказала Ино, что у меня кто-то есть и вообще я приду на праздник влюблённых в этом году. А ещё вспомнила как я пьяная лезла в озеро, когда сенсей стащил меня с дерева, после пьяного пари с Пятой. У него было такое беспомощное смешное выражение лица... В общем, я достаточно потрепала ему нервы, что в прошлой, что в этой жизни. Надеюсь, теперь он нашёл человека, способного сделать его по-настоящему счастливым. Наверное, если бы сенсей сказал, что прямо сейчас надо загадать ему желание, которое он мне должен, то я бы не раздумывая ответила, что хочу, чтобы он был счастлив, несмотря на мою смерть..." С каждой новой строчкой я хмурюсь сильнее. Что за бред она несёт про моё счастье. Какого Биджу? "Я уже не знаю о чём писать, хотя... За мной последние несколько недель увязался большой чёрный кот. Я даже не знаю почему. Сначала он меня сильно раздражал, а потом его общество оказалось, на удивление, приятным. Он очень много ест, напоминая мне брата. Скорее всего, это даже ниннеко. Другого объяснения почему это наглое животное осознанно смотрит на меня с Вселенским осуждением - я не нахожу. Но я его явно забавляю. А ещё он очень громко мурчит и иногда пытается сесть своей пушистой задницей мне на лицо. В общем, у меня никогда не было ни домашнего животного, ни призывного. Я всегда боялась ответственности за то, что с ними может что-то случиться. Но с этим котом я впервые почувствовала, что не он нуждается в моём обществе и заботе, а я в его. У него на морде написано: "Я и без тебя прекрасно проживу чудесную жизнь". Давно я не чувствовала себя так спокойно. Я уже давно убедила себя, что призывные и обычные животные - безмозглые существа, которые находятся с человеком только из-за необходимости. Мне пришлось убедить себя в этом, ведь сенсей не хотел, чтобы я заключала контракт с его собаками. И как только сенсей умер, я лишилась сразу всего, в том числе и восьми нинкенов. Я очень скучаю по ним, но не хочу заново к ним привязываться. Это слишком больно... А этот пушистый засранец напомнил мне, что животные более чем разумны. Другого объяснения таскаться за мной - я не нахожу. Как-то я ему даже в морду рыбой зарядила - вот так он меня выбесил! А ещё я сшила этому пушистому засранцу серый жилет, как у собак сенсея. Вы бы видели, как он смешно он в нём смотрится! В общем говоря, если увидите на улицах когда-нибудь кота в жилете - покормите его, пожалуйста. Боюсь, я больше не смогу. Я бы могла сказать, что придумаю какой-то невероятный план и буду его придерживаться, но не буду. Я напишу Вам прямо - я буду колоться, пока могу. Если Вы думаете, что у меня ломка и необходимость это делать - то нет. Это мой осознанный выбор. Я чувствую себя лишней в этом мире. Решать проблемы с будущим будут теперь другие люди. Я уверена - они справятся. Моя семья переживёт потерю меня. Рано или поздно. Но о брате я теперь не волнуюсь - о нём есть кому позаботиться. Немного жалко маму: мне кажется, что мы бы с ней нашли общий язык. Об отце могу сказать только одно: пусть подавится своими принципами. Не думаю, что сенсей обо мне вспомнит, но ему я искренне желаю счастья. Он этого заслуживает. Жалко кота. Не знаю зачем, но это глупое животное предложило заключить с ним контракт. Действительно глупое. Мне уже трудно ходить. Дефицит чакры явно сказывается на теле. А после новой дозы наркотика - я вряд ли смогу вообще встать на ноги. Вдобавок ещё место печати нестерпимо чешется. А правая рука начала ощутимо воспаляться. Если бы я хотела поступить действительно правильно, то пошла бы к отцу или сенсею и попросила бы снять печать, блокирующую ток чакры. Но я не хочу. Я устала быть обузой и портить всем жизнь. Берегите себя, Рё-сан. После прочтения сожгите письмо - Вам не нужны неприятности из-за меня. P.s Если вы хотите действительно стать сильнее - обратитесь к Майто Гаю. Он с удовольствием вам поможет даже бесплатно. Вы ещё захотите заплатить, чтобы он вам не помогал. Но тренировки у него действенные. Спасибо за всё . Наруко Узумаки" Я молча смотрю в лист бумаги, переваривая информацию, а затем перевожу взгляд на Рё. - Если она собирается сама себе вкалывать, то сможет это сделать с периодичностью: один укол - раз в четыре дня, - спокойно говорит Рё, смотря прямо мне в глаза. - Если вы хотите успеть спасти её, то время почти на исходе. - Почему ты мне помогаешь? - я с трудом выдавливаю, сильно сжимая бумагу. - Знаете, когда незнакомая девочка - единственный человек, который беспокоится о моей жизни и моих проблемах, а потом ещё и говорит, что я - её пример для подражания, то вполне естественно захотеть её спасти, - спокойно замечает Рё. - Думаю вам стоит уложиться в десять дней, чтобы было ещё кого спасать.