Ведьма

      Следующее сообщение я получила вдогонку — взять можно было до трёх человек, и я доложила об этом Незу.       Я собиралась брать Момо и Джиро, их командная работа и личные навыки были более чем подходящими. Пацанов из 1-А даже видеть там не хочу: слишком часто они находят на жопу приключения, а остальные девушки слегка слишком заметные… Разве что Урарака, но, зная её — перенервничает и спалит всю контору.       Определившись с составом и сообщив кому следует, я задумалась о том, где именно мы будем закупаться. У злодейки много где есть шпионы и соваться в магазины, тем более в этом городе…       Хотя, Полночь же провела меня в «специализированный» магазин. Там и подберём что-нибудь. В конце концов, вход туда был закрыт обычным гражданам и нужна была лицензия. Исключение представляли лица из медиапространства, вроде актёров или светских ребят, но те предпочитали пользоваться брендовыми вещами из новых коллекций, да и костюмы такие несколько отличались: прийти в таком, не будучи героем, считалось моветоном.       Об этом мне рассказала Полночь в прошлый наш поход. Она же рассказала мне о ещё одной особенности: в этом бутике, да и во всех филиалах в других городах, сохранялась строгая конфиденциальность касательно нарядов. Герои редко выбирали что-то кроме профессиональных костюмов, а дефицит их фоток в «обычной» одежде вызывал жгучий интерес общественности. Грех не сделать на таком шумиху и не раскрутиться.       И, раз уж затронули: причина того, почему эта одежда считалась «профессиональной» заключалась в её прочности, крое и подборе тканей. Пусть она и выглядела как хлопок, шёлк или что-либо ещё, в её состав входили весьма прочные углеродные соединения — лёгкие и износостойкие, что при нападениях играло весьма важную роль. От пули такое платье не защитит (если на нём нет специального корсета, конечно), но не порваться от любой заносы — легко. Да и выкройки были не простые — зачастую были «потайные» слабые швы, которые можно было порвать в нужных местах, если вдруг понадобится свобода движения — при этом они не портили облик одежды.       Каким образом об этом прознала Немури — не знала, но, подсев ко мне за обедом за стол, пока я тихо-мирно читала новые статью по изучению причуд от германского профессора, и с крайне выжидающим видом уставилась на меня.       К моему позору, я сдалась через две минуты.       — Итак?       Каяма торжествующе улыбнулась:       — Когда мы поедем, потому что мне нужно предупредить любовника о том, что один день я не смогу.       — Не заливай, Немури, я знаю, что у тебя роман со своей шикарностью, — проворчала я, отвлекаясь и от еды, и от статьи. Эктоплазм заинтересованно глянул на нас, но потом вернулся к прерванному разговору с Тринадцатой.       Полночь томно откинула голову назад:       — Ах, не переводи стрелки и не трави мне душу! — впрочем, тоска съедала её не долго. — Давай, колись, кого и куда повезём?       Я вздохнула:       — Я без понятия, правда. Мероприятие назначено на вечер пятницы, мне нужно сделать до этого времени маникюр, подобрать девочкам парики и макияж, съездить за нарядами… и учитывая мою загруженность, я без понятия, когда мне это делать.       Немури приложила к губам палец:       — Ну, за костюмами можно съездить в четверг после практики, а вот маникюр…       — С ним проблема, — вздохнула я. — Во-первых, я не могу записаться за такой короткий срок. Во-вторых, я не хочу делать ногти с ярким дизайном, потому что он запомнится и я могу спалиться на миссии под прикрытием. А не яркий не подойдет под образ. Меня пихнули в бок, не особо сдерживая силу — кажется, Немури действительно обиделась:       — А нахрена тебе я?       — Как нахуя? — возмутилась я. — А кого мне любить всем сердцем?       Где-то слева закашлялся Шота.       — Ладно, правым желудочком, — поправилась я.       — Ну хоть не левой почкой! — рассмеялся Мик.       — Ладно, хорош, — проворчала Немури. — Я больше к тому, что ты вообще не обратилась ко мне за помощью. И поскольку от тебя ждать инициативы бесполезно, я беру всё в свои прекрасные руки, и мы вдвоём… или не вдвоём…       — Пиздуем по этому раю красоты, — радостно кивнула я и обратилась уже к Шоте. — Можешь с нами поехать, если хочешь.       Айзава смерил меня уничтожающим взглядом, я ответила таким же, и когда Мик уточнил: «А что, слабо?», — Шота весьма веско ответил:       — Поеду, конечно.       Я рассмеялась, не скрывая радости.       — Хоть лимон съешь, лицо как у кота, сожравшего ворону, — промурчала Немури, не ясно к кому обращаясь — то ли к Шоте, то ли ко мне. Скорее, к нему, потому что я в этот момент больше напоминала радостную гиену.       Оставив их разговаривать о своем, я вернулась к статье и еде — сделать это надо было быстро, так как перед тренировкой с 1-А я хотела позаниматься сама. Рис с курицей вскоре пропали с моей тарелки, а кружку с кофе мне кто-то особо добрый заменил на зеленый чай — заметила я это слишком поздно, уже когда отхлебнула, но травянистый вкус с нотками имбиря и апельсина мне зашел, так что я сменила гнев на милость, но всё равно оглядела всех присутствующих за столом — Немури и Хизаши о весьма живо спорили о том, где они хотят посмотреть на цветущую сакуру, Эктоплазм что-то негромко обсуждал с Тринадцатой… Все были достаточно заняты, только директор Незу весьма лениво попивал свой чай — судя по цвету, примерно такой же как у меня.       И когда эта крыса успела его подменить?       Допив одним глотком оставшуюся половину кружки, я забрала со стола поднос с грязной посудой и остатками еды, сунула планшет под мышку и направилась к выходу — сначала убрать тарелки, а потом и в коридор.       В зале я была на двадцать минут раньше положенного, что приятно радовало.       Шест в этот раз я чувствовала куда лучше, и комбинации проводила вполне уверенно. Наверное, из-за того, что в прошлый раз я махала ломом, в этот — оружие почти летало, потому что привыкшие к большему весу руки обрели легкость в движениях.       — Ого, у вас новое оружие? — удивилась подошедшая Момо. Подошла она, правда, не очень близко. Я со второй попытки собрала шест в небольшого размера цилиндр — все же управление требовало и корректировки, и практики.       — Да, есть такое. Джиро не с тобой?       Яойорозу нахмурила тонко очерченные брови:       — Нет, переодевается вместе со всеми.       Я задумчиво кивнула:       — Смотри, в четверг после психологии вы у меня остаетесь обе. Зачем — расскажу позже, но на вторую половину четверга и вечер пятницы ваши планы отменяются.       Момо удивлённо оглянулась на свою девушку, а потом задумчиво кивнула:       — Я могу рассказать друзьям?       Я покачала головой:       — Никого кроме Кьёки это не касается. Обсудите это с ней наедине, но никто об этом узнать не должен. Последствия могут быть ужасными, и ответственность за них в случае разглашения ляжет на твои плечи.       Такие слова были, пожалуй, излишне драматичными, но я предпочту переоценку, чем разглашение.       Видимо, моя серьёзность по отношению к заданиям, с которой девушка раньше не сталкивалась, явно дала ей повод задуматься.       Я предчувствовала скорее, чем догадалась, что вскоре она спросит о законности этой затеи, но ко мне уже приближался быстрым шагом Изуку, точно собиравшийся задать миллион вопросов, так что я нашла весьма неплохой предлог для того, чтобы закончить этот разговор.       — Давай, Деку, начинай, — согласилась я и открыла таким незатейливым образом портал в ад.       Суть этой тренировки была проста как два пальца — после разминки ребятам предстояли мысленные эксперименты.       Единственной сложностью было то, что в процессе каждый должен был уклоняться от попрыгунчиков, которые остались ещё с зимы. Результаты меня приятно радовали, ребята кое-чему да научились и пизды получили явно меньше, чем в прошлый раз.       Дав им короткую передышку в небольшом комплексе дыхательной гимнастики на десять минут, я заодно надавала им вопросов по всё той же тематике.       В конце занятия они были истощены морально и интеллектуально. От последних упражнений их спас звонок по телефону от Тсукаучи:       — Алло, — не особо доброжелательно поздоровалась я. — Что-то срочное?       — Нужно заполнить некоторые бумаги, — ответил детектив, — после встречи с тобой и учеником под твоей ответственностью злодейка покончила с жизнью.       Я фыркнула:       — Как человек я, конечно, так себе, но не настолько, так что не выворачивай всё в таком свете. Почему ты это через директора не сделал, и зачем мне вообще надо ебаться с этими бумагами? Я пропустила момент, когда это перестало быть заёбом полиции?       Тсукаучи на том конце устало вздохнул:       — Незу-сан попросил сильно не афишировать, чтоб у тебя не было проблем, но бумаги нужно заполнить. Ещё и поступили сведения о готовящейся диверсии на администрацию, так что будет проще, если ты будешь поблизости и поедешь из полицейского отделения.       Выдохнула. Вдохнула:       — Я что, на цепную собаку похожа? Не думали, что у меня дела есть, в том числе связанные с безопасностью Академии? Детектив, напоминаю — я действую через директора напрямую, и передача приказов от него через третьи и заинтересованные лица меня не интересует. Мне хватило проблем с Россией, больше рвать жопу по своему желанию не собираюсь. У меня тут целый класс недо-героев, — я зыркнула на студентов и те вернулись к ОФП, сделав вид, что не они тут уши развесили, — У вас что, героев на подхвате мало?       — Нет, но документы заполнить надо, — не внушался моими словами детектив.       Не посылать нахуй Тсукаучи, не посылать нахуй Тсукаучи, не посылать…       — Документы об операции на почту вышлите до окончания рабочего дня, а с директором я поговорю, — будто учуяв мой недобрый настрой, Тсукаучи «сдался». Так бы сразу.       — До свидания, — мрачно ответила я, вешая трубку.       После тренировки класс отправился переодеваться, а я, подумав, остановила Оджиро и предложила поспарринговать.       Парень, недолго думая, согласился. Продемонстрировав свое новое оружие, я прояснила цели и рамки спарринга, и начала.       Парень, в общей массе не выделявшийся, был действительно неплохим бойцом ближнего боя, который отлично справлялся со своей задачей.       Как выяснилось, это порядком увлекло нас обоих, и я не без удовольствия решила проводить студента до общежития — тем более, мне было, о чём с ним поговорить без посторонних ушей.       — Спасибо вам, Вольф-сенсей! — радостно улыбнулся парень, как только мы вышли из зала. — Я всегда знал, что у вас многому можно научиться, но бой один на один! Это было потрясно!       — И тебе спасибо, Оджиро, — кивнула я. — Ты мне очень помог сегодня, для меня шест — оружие новое, и с тобой я могла не так сильно сдерживаться — твой хвост очень крепкий и рефлексы на уровне.       — Да ладно вам, — почесал в затылке парень, — тем более, Вольф-сенсей, в отличии от большинства одноклассников, я для дальнего боя негоден.       Я пожала плечами:       — Ну, причуду тебе уже не исправить, а вот научиться с ней работать и быть в своей сфере крутым тебе это не помешает. Вряд ли есть кто-то, кроме Всемогущего, кто во всем хорош. Мне, например, есть ещё куда двигаться, кооперативность мне по факту вытянули, да и мозги прокачать не мешало бы. А мне двадцать семь. Ты младше на десяток лет, а уже столько от себя требуешь.       Оджиро, вновь шагнув под оранжевый свет фонаря, спросил:       — А вы в моём возрасте разве уже не были так хороши?       Я, честно признаться, ждала немного другого вопроса:       — Нет, в ваши годы я и не думала становится героем. Ходила в школу, тешилась надеждами на будущее, смотрела аниме и меняла секции раз в год, нигде особо не усердствуя. С физкультурой у меня тогда были неполадки.       Оджиро замер:       — У вас? Неполадки?       Я рассмеялась:       — Ага. Больше всего я любила плавание, коньки и лыжи. Физрук шел проторённой дорожкой волейбола, баскетбола и легкой атлетики, а моя причуда… ну, так себе с мячом комбинируется.       Парень бойко согласился:       — У меня тоже с физ-рой проблемы были! Учителю казалось, что я себе хвостом помогаю, а мне он наоборот сильно мешал. Причуды на тестах ведь нельзя применять. В UA с этим я разгулялся.       Я улыбнулась:       — Видишь, сурок, у нас больше общего, чем может показаться.       Оджиро рассмеялся на такое прозвище — достаточно ещё безобидное по моим меркам. Школьникам вообще это скорее нравилось, чем нет, и хотя для меня это не несло цели их обидеть, а было скорее тренировкой, им, кажется, все эти прозвища только добавляли элемента соревнований: у кого будет изощрённее и необычнее. Лидировал пока что Бакуго, который с лёгкой руки был назван «капустой» — видимо, студенты не сращивали совершенно, и погуглить перевод не додумались.       Проводив ученика до общежития, я прошлась до учительской — пока выдалась свободная ночь, я собиралась заполнить отчёты и разобраться с теми бумагами, которые мне выслал Тсукаучи.       Кроме протокола, отчета и пары мелочей, по этому делу от меня ничего не требовалось — по крайней мере, я сначала так подумала. В конце следовала приписка о том, что мне необходимо явиться на опознание тела, мол, в полицейском участке и машине её могли подменить, а я каким-то образом должна была её узнать.       Не то чтобы я жаловалась на память, но отличить незнакомого по сути человека от подставы… Вряд ли я смогу это, но раз им надо… Так что среди ночи я отправилась в морг. Пока я ехала туда, я достала запрятанное перо и, убедившись, что меня слышат, кратенько пересказала некоторые события. А то мало ли Ястреба прессовать начнут, а он не знает, что напиздеть, чтобы правдоподобно было.       Об участии студентов 1-А я промолчала, хотя и Кода, и Серо были в этом чуть ли не напрямую замешаны.       Единственное, что меня смутило, это хули птица в это время не спит.       Впрочем, учитывая то, что я тоже была даже близко не в кровати, доёбываться до недожаренного куска индюшатины смысла не было.       По дороге в морг я заехала в какой-то переулок с автоматами и, взяв парочку проверенных энергосов, выпила один наполовину почти залпом, а второй кинула в машину на похожий случай.       Вторую половину я допила уже перед входом в морг, потому что у них, видите ли, не принято к трупам с едой и напитками проходить. Оставив пустой банку в мусорке и накинув предложенный халат, прошла следом за судмедэкспертом, который сам напоминал трупа из-за тонкой кожи, кое-где настолько бледной, что отдающей синеватым оттенком.       А вот тело, которое выкатили из ящика, на труп походило куда меньше.       Да, холодное, но что-то было не так.       — Кто фиксировал смерть?       — Так, врачи из реанимации. Потом уже повезли на вскрытие — не обманывайтесь, что тело «чистое», — и сдвинул белое покрывало ниже, обнажая линии зашитых разрезов. — Если она могла остаться жива, то не после того, как у неё все органы достали.       — И что вскрытие показало?       Мне протянули небольшую папку, которую я открыла и полистала:       — Смерть от цианида, учитывая наличие причуд, в своей обыденности даже необычная. В общем-то ничего, кроме последствий цианида там нет. Её организм в удивительно хорошем состоянии. С её-то причудой — неудивительно.       Я, наконец, поняла, что меня смутило:       — А почему нет разложения и трупных пятен?       Врач пожал плечами:       — Нам же её сразу привезли, и сразу в холодильник. Не успела разложиться, хех.       Я задумчиво осмотрела морг:       — А следы от антипричудных наручников у неё есть? — спросила я, осматривая кисти.       — Нет, в операционной их уже снимали.       Мне что-то все равно не нравилось — и это даже мое собственное ощущение внешней несостыковки, чем нечто логичное:       — А тут и в операционных нет чего-то, гасящего причуды?       Врач указал на плинтусы с металлическим отблеском:       — Блокируют ген Альфа. Иногда пациенты оставляют сюрпризы даже после смерти, и если не требуется изучение, то работаем с таким.       Я попробовала отразить внутреннюю усталость.       Не произошло ничего, но, столкнувшись Шотой, я отличала «полностью стёртую причуду» от причуды блокированной… На внешние проявления.       Догадка, внезапно меня посетившая, заставили вскипеть в венах кровь — я рванула на выход, потому что в подвале не было связи.       — Щас вернусь! — крикнула я на выходе удивлённому доктору и рванула прочь из морга.       Промчавшись мимо удивлённого охранника, взлетела по лестнице наверх и вышла к выходу во внутренний двор больницы. Уже стоя тут, на светлом крылечке, я достала телефон. Пока шли гудки, я бормотала «ну давай, возьми уже трубку». Наконец, на той стороне ответили сонно:       — Алло?       — Детектив, я хочу попробовать воскресить Аои!