Утренняя готовка

Ранним летним утром в Катамарановске начался восход солнца. Оно медленно поднималось из-за горизонта, освещая всë вокруг. Лучи проникли и в уютную квартиру Старозубовых-Горьких. Подул лëгкий ветерок, и между окном и шторой появилась небольшая щель. Озорной солнечный лучик начал светить прямо в лицо Феде. Тот лишь неохотно повернулся в другую сторону и продолжил сладко посапывать. Вдруг за стеной послышался какой-то грохот. Федя резко сел в кровати, потирая глаза и пытаясь сообразить, что происходит. Грохот прекратился; Горький пришëл к выводу, что ему приснилось или показалось, и лëг обратно. Прошло около часа. Солнце стало светить ярче, и Федя решил, что уже пора вставать. Он посмотрел на стоящие на тумбочке часы — 9 утра. Федя немного потянулся, зевнул и вылез из постели. Он направился на кухню, тихо ступая по коридору. Конечно, Сева был там. Одетый в футболку, шорты и цветастый фартук, он стоял у плиты и что-то готовил. Федя неслышно подошëл со спины и обнял Старозубова, после чего поцеловал в плечо. Сева повернул голову и тепло улыбнулся: — Доброе утро, родной! Как спалось? — Спалось прекрасно, Севушка. Как грится, ночь не длится вечно, утром надо вставать. А ты как, золотце? Выспался? — Конечно, душа моя, — радостно ответил Сева. Он встал на примерно на полтора часа раньше Феди и какое-то время разглядывал лицо спящего, мечтательно улыбаясь. — Решил нам кое-что вкусненькое на завтрак приготовить. Федя заглянул в сковородку. На ней лежал слегка подрумянившийся блин. Федя показал большой палец: — Идея — во! Тебе помочь? — Да, если хочешь. Теста маловато получилось, я до нового пакета муки не дотянулся. Федя рассмеялся, подошëл к шкафчику, подставил стул, забрался и протянул руку. Но и он не смог достать. Тогда Горький встал на цыпочки и наконец-то ухватился за нижний край упаковки. — Осторожно! — вскрикнул Сева. Но было уже поздно... одно неловкое движение, и пакет, перевернувшись вверх дном, полетел вниз. По воздуху поплыло облако муки; Федины лицо и плечи вмиг покрылись белой пылью. — Ты в порядке? — взволнованно спросил Старозубов. — В полном, — заверил его Федя и захохотал, — как грится, любишь блины, люби и мукой обсыпанным ходить. Сева тоже засмеялся, а Федя взял другой пакет муки. К счастью, судьбу предыдущего предмет не повторил. Таксист слез с табуретки и поставил муку на стол. — Севушка, не забывай за блинами следить, а то сгорят, — предупредил он. — Не забуду, Федь. Горький взял новую посудину, налил в неë молока и принялся аккуратно сыпать муку. Когда тесто стало достаточно густым, он убрал пакет в сторону и пошëл к холодильнику. Тем временем Сева уже дожаривал последний блин. — Солнышко, сколько яиц мне понадобится? Сева повернул голову и посмотрел на Федино тесто. — Я думаю, трëх вполне хватит. — Отлично! У нас как раз столько и осталось. Федя взял яйца, закрыл холодильник, вернулся к посудине и осторожно разбил их. — Ну вроде всë, — Горький придвинул тесто к плите. — Во! — Замечательно! Это мы пожарим к обеду. Сева снял блин со сковородки и положил на тарелку к остальным, потом вытащил другой снизу и предложил попробовать Феде. Тот отказываться не стал. — Ой, кажется, мы забыли муку с пола убрать. И с тебя тоже... — Точно! — спохватился Федя. — Давай только позавтракаем сначала, родной? — Давай, — согласился Сева.