***
Закат окрасил небо алым маревом так, что оно слилось с красной от крови павших землёй. Даже серые кустистые тучи расступились перед величием убийственной красоты, позволяя последним лучам осветить поле брани. Чад эпического сражения еще витал в воздухе, но грозные Валькирии уже спустились с небес за лучшими из воинов. Подхватив их под руки, девы-воительницы вознесли эйнхериев в Асгард. Там, за рекой, отделяющей живых от мертвых, ждал их чертог, сияющий золотом — Вальгалла. Вход в палаты для героически убитых в бою лишь сквозь врата Вальгринд, но пропустят они только тех, кто пришёл к ним с оружием в руках, яростно сжимая рукоять в окровавленных пальцах. А дальше вечная слава на пиру рядом с Одином Все-отцом и богами-асами. В пиршественном зале столы ломились от яств, а хмельной мёд лился рекой. Валькирии обносили воинов пивом и вином, ублажали заскучавших беседой или дарили им свои ласки, ведь невозможно грустить на пиру. Повсюду слышны были триумфальные песни, восхваляющие былые победы, восторженные крики и смех заглушали праздные разговоры. Боги и бравые викинги ели и пили бок о бок, хвастались подвигами, шутили и хохотали так, что стены и потолок небесного чертога тряслись. — Да здравствуют эйнхерии! — воскликнул Локи и поднял свой кубок. За ним последовали и Сагр с Уллем. Лив с явной неохотой присоединилась к друзьям. Гулко звякнули друг об друга позолоченные чаши, проливая пьянящий нектар. Сделав большой глоток, ётун скользнул взглядом по девушке и ухмыльнулся. — В Вальгалле не грустят, золотко, — подмигнул он и обернулся к остальным. — А вот еще одна история… — Локи, замолчи, — запротестовали сидящие вокруг асы. — Все твои байки мы слышали. И не раз. — Так уж и все? — с притворным удивлением спросил лукавый бог. — Готов поспорить, что про похищение Мьёльнира я ещё не рассказывал. Ох и повеселились мы тогда с Тором… — Да-да, — вздохнул Сагр, хмурясь как обычно. — И ему пришлось напялить женское платье, чтобы перехитрить Трюма. Слышали мы об этом. — Вот как? — не сдавался хитрец, сияя коронной улыбочкой. Боги и воины вокруг ухмылялись, ожидая, что же еще выкинет этот шутник. Кто-то откровенно веселился, ведь потешаться над ётуном было забавнее, чем становиться объектом его фокусов.— А про то, как я спас Индунн из великаньей пещеры? — В которую сам же её и заманил, — перебил его Улль, за что сорвал овации окружающих и довольно усмехнулся. — Мы всё про тебя знаем, Локи. — Так уж и всё? — пробормотал вполголоса тот, с теплом взирая на Лив, что вдруг затаила дыхание от такого пробирающего взгляда. Он незаметно придвинулся ближе к девушке, и ей на миг показалось, что во всём зале — да что там, во всём Асгарде — нет больше никого, кроме них. — Опять твои шуточки, — улыбнулась валькирия, когда иллюзия рассеялась, и шум развесёлого пира вновь резанул по ушам. — Что? Какие такие? — нахмурился рыжий, но озорные искорки в глазах выдали его с потрохами. — Кажется, здесь слишком много народу, — продолжил он уже чуть тише. — То есть ты, великий и ужасный Локи, не хочешь быть центром внимания? — хитро прищурилась Лив. — Порой оно ужасно угнетает, золотко, — спокойно проговорил он, осторожно смахнув какую-то пылинку с её волос. От этого заботливого движения щеки девушки зарделись, и она на секунду зажмурилась. А когда открыла глаза, то вздрогнула оттого, насколько близко сидел ётун. — Так себе из тебя валькирия на самом деле, — бросил вдруг Локи с деланым безразличием, но в его голосе вновь промелькнули ехидные нотки. — Почему это? — вспыхнула Лив, хотя еще недавно готова была согласиться с ним. — А вот потому, — ухмыльнулся плут. — Сидишь тут, киснешь как скир*. А могла бы развлекаться с каким-нибудь удалым воякой. Глядишь, и развеселилась бы. Девушка со вздохом закатила глаза. Иногда этот несносный божок был просто невыносим, рассыпаясь сальными намёками и пошлыми шутками, но раз за разом удерживая дистанцию и невозмутимый вид. — Мне не по душе ни один из них, — отмахнулась она. — А что насчёт богов? — насмешливый шёпот раздался прямо над ухом, и валькирия вздрогнула. Закусив губу, она мысленно усмехнулась. — А это совсем другое, — пробормотала Лив, расплываясь в хитрой улыбке и наблюдая за Локи. Тот сидел совсем близко, уперев подбородок в кулак и опираясь рукой о стол, словно слушал невероятно интересную историю. На мгновение девушке захотелось сбить с него всё раздражающее самодовольство, поэтому она повела плечом и игриво произнесла: — Бальдр, например, очень хорош собой… Лукавые глаза внезапно сверкнули недобрым огнём. — Бальдр, значит? — прошипел бог обмана, сдвигая брови к переносице. — А может твой Бальдр сделать так? Валькирия и ахнуть не успела, когда они оказались в Нифльхейме на вершине покрытой льдом и снегом горы, продуваемые всеми ветрами. Девушка приготовилась было съежиться, обняв себя за плечи, чтобы сохранить ускользающее тепло, как вдруг пейзаж вокруг сменился на раскалённую лавой пустыню Муспельхейма. Оступившись, Лив схватилась за предплечье рыжеволосого, едва удержав равновесие. Под ногами пузырились и булькали лужи расплавленной магмы, но через секунду они сменились на крепкий дощатый пол. Оглядевшись, дева-воительница поняла, что они вернулись в Вальгаллу, в одни из покоев небесного чертога. Небольшой светильник потрескивал огоньком в углу, отдавая слабой пряностью жжёного масла, но разглядеть детально убранство комнаты не давал. В полумраке, однако, видны были очертания широкой кровати, накрытой поверх тканных простыней пушистыми шкурами, и громоздкого сундука в её изножии. — А где… — начала было она, но Локи её перебил. — Ты не ответила на вопрос, золотко. Может твой Бальдр провернуть подобное? — Нет, — пробормотала девушка, но затем подняла на него лукавый взгляд. — А мой Локи может. — Твой? — бог на мгновение опешил, но тут же взял себя в руки, растянув губы в широкой ухмылке. Скользнул пальцами по её плечу, небрежно отбрасывая чуть волнистый локон тёмных волос и, ухватив ладонью за затылок, по-собственнически притянул валькирию к себе. — Твой Локи может всё. Глаза в глаза. Цепкая хватка на её подбородке и сладкий поцелуй, от которого подгибаются колени, а душа улетела бы в Асгард, если бы уже там не находилась. Слабый стон вырвался из девичьей груди, едва прикосновения губ стали твёрже, требовательней. Шорох пальцев по плотной материи куртки наткнулся на фибулу, что со звоном отлетела на пол. Туда же последовал полушубок Локи и кожаные ремни. Его руки уже пробрались под нижнюю рубашку, холодными поглаживаниями вызвав сноп мурашек, разбегающихся от шершавых подушечек по оголённой коже. Девушка улыбнулась своим ощущениям сквозь поцелуй, но хитрый ётун уже скользнул губами по тонкой шее, подбираясь к ключице и осторожно закусывая. От тяжёлого дыхания кружится голова, вынуждая крепче цепляться за его плечи. Она не заметила, как оказалась у бога на коленях, нетерпеливо ёрзая и вздрагивая от каждого движения языка по возбуждённым соскам. Локи вдруг отстранился, разглядывая её совершенно непривычным, серьёзным взглядом. Так, что Лив на мгновение растерялась. Куда делся вечный шутник и хитрец? — Почему ты так смотришь на меня? — тихо проговорила она. — Лив, я… — Он было замешкался, но тут же снаружи раздался глухой удар, от которого стены Вальгаллы содрогнулись. Мгновение — и грохот повторился. Казалось, что сама земля под ногами всколыхнулась от его силы так, что двое чуть не полетели с сундука, на котором сидели. — Что происходит? — вскрикнула девушка, когда шум за стенами чертога усилился, переходя в гулкий рёв. Слух распознал в нём звучание Гьяллархорна — рога Хеймдалля, что предупреждал о вторжении. Кровь моментально вскипела, предчувствуя славную битву. Поддавшись инстинктам, валькирия вскочила на ноги, на ходу оправляя одеяния и доставая меч из ножен. — Идем! — Может, не стоит? — пробормотал ётун, нервно посмеиваясь. В его глазах явно читалось недовольство. — Там и без нас сейчас полно народу, не протолкнуться. — Локи! — прорычала она, метнувшись к двери. — Нашим друзьям нужна помощь! — А может, они как-то сами справятся? — усмехнулся плут, неохотно поднимаясь с ложа. — Смотри, затопчут тебя, мне потом не жалуйся. — Идём! Ну же! — Лив рывком распахнула дверь, оглядывая коридор за ней. — Ведёшь себя словно трус! — Никто не смеет называть меня трусом! — взвился Локи, моментально оказываясь рядом с ней. — Но тебе сегодня можно. Промычав что-то нечленораздельное, валькирия смело двинулась на грохот и крики, доносившиеся из пиршественного зала. Ворвавшись туда, оба замерли на пороге. Их взорам предстало настоящее столпотворение, хаос кровавой битвы, разрушающей всё вокруг. Эйнхерии, славные воины Одина, сошлись в рукопашную с инеистыми великанами, что вероломно напали на Асгард, пока боги пировали в Вальгалле. Главный зал уже наполовину разрушен, сквозь прорехи в стенах видны полчища наступавших чудовищ. Издавая воинственные крики, они рвались в сторону отбивавшихся, брызжа ядовитой слюной. Острые зубы вгрызались в защищённых доспехами воинов, без труда прокусывая сталь и вырывая целые куски мяса, разрывая мышцы и сухожилия. Легко увернувшись от пролетевшей стрелы, Лив нырнула в пекло сражения, размахивая мечом. Бок о бок с богами и валькириями она рубила неприятеля. Словно танцуя, девушка уходила от ответных ударов и выпадов, поражала цели, по рукоять вгоняя орудие в тела врагов. Их предсмертные хрипы звучат словно музыка, разгоняя адреналин по венам и доводя до экстаза. Бог обмана заворожённо наблюдал за своей валькирией, не обращая внимания на происходящее вокруг. Но бросившийся было к нему зверь был тут же объят огнём, жадно сжиравшим толстую шкуру под истеричный визг боли. — Не сегодня, — ухмыльнулся Локи, осторожно продвигаясь по периметру бойни. Переступая через тела убитых и поскальзываясь на лужах густой липкой крови, он надеялся добраться до укромного угла, откуда можно будет наблюдать за ходом сражения, но не успел. Один из великанов вырос на пути хитреца. Замахнувшись секирой, верзила вдруг неестественно дёрнулся, заваливаясь на сторону. Из затылка торчала стрела, а в противоположной стороне Улль уже вновь натягивал тетиву. Звон мечей, свист молота Тора, что каждый раз как будто специально пролетал слишком близко от головы ётуна, рёв чудищ Нифельхейма — разноголосица войны между тем слилась в единый вой, и Локи почувствовал холодок, сбежавший по спине от осознания, что силы неравны. Он искал взглядом Лив, уворачиваясь от внезапных ударов и затуманивая разум противников вокруг, но этого было слишком мало. Оглядывая растущие горы обезображенных трупов, он замечал знакомые лица, испытывая эгоистичное облегчение, что среди них не было её. Однако нарастающая тревога сжимала внутренности, заставляя лихорадочно оборачиваться на каждый стон. Блеск металла, вонзавшегося в плоть с чарующим чавканием, ослеплял, отвлекая от поисков. — Локи, — сдавленный хрип заставил замереть на месте. Побледневший Сагр сидел, прислонившись спиной к полуразрушенной колонне. Кровавыми руками мужчина зажимал рваную рану в боку. Рядом валялась раскрытая сумка, и среди десятка разбитых скляночек едва ли можно было найти хоть парочку уцелевших. — Эй, приятель, — улыбаясь, ётун старался не выдать своего волнения, приобнимая товарища за плечо. — Потерпи, где тут твои волшебные зелья? Но травник уже не ответил, расслабленно обмякнув в руках хитреца. Лицо Сагра, вечно хмурое, наконец просветлело, и Локи аккуратно уложил его обратно на пол. Мимо пролетела увесистая булава, так что бог едва успел отскочить. Обернувшись, он наконец увидел её. Лив отбивалась от одного из исполинов. Яростный крик срывался с губ валькирии при каждом взмахе меча, а горящие огнём глаза рассыпали ненависть. Ей удалось сразить великана, пронзив его тело. Багряные капли брызнули в лицо девушки, но она даже не дёрнулась. Уперев ногу в торс чудища, воительница оттолкнула его, высвобождая клинок. Мимолётно оглядев поле боя, она нашла взгляд Локи и улыбнулась. Копье пробило грудь со спины, войдя в податливую плоть, словно нож в масло. Валькирия чуть пошатнулась от удара, продолжая жадно смотреть в сторону возлюбленного. Глаза удивлённо распахнулись, прежде чем закрыться навсегда, но блаженная улыбка замерла на лице девушки. Истошный вопль вырвался из горла ётуна. Рванув вперед, он словно замедлил время вокруг в надежде подхватить её на руки прежде, чем девушка осядет на пол. Секунда, и Лив снова в его объятиях, но слишком холодна, чтобы ответить хоть на один поцелуй. Застыв посреди жестокого побоища, Локи прижимал к себе тело валькирии, не обращая внимания на смыкающееся вокруг него кольцо сил тьмы. Воззвав к бессердечной Хель, плут попросил лишь об одном, и та поспешила исполнить его желание. Тяжёлый удар пришёлся ровно в затылок, и всё вокруг поглотила кромешная тьма.***
Назойливый писк какой-то птицы прямо над ухом раздражал до зубного скрежета. Он нахмурился во сне, отгоняя неприятные ощущения. Просыпаться не хотелось, голова гудела словно с похмелья, а в глаза кто-то бросил горсти с две песка. Ну, Сагр, не поздоровится тебе… Странные образы выплывали из тумана: деревянные дома, огромные, величиной с дом, пауки, лучник и травник, что хохотали над его шутками, инеистые великаны и храбрая девушка с тёмной косой густых волос и нежным взглядом… — Лив, — прохрипел он, еле шевеля губами. — Томас? — раздался откуда-то сбоку встревоженный женский голос. — О, Боже милосердный! Джерри, он приходит в себя! Кто-нибудь, позовите доктора Ричардсона! Гулкие шаги, резкий хлопок двери и нарастающий шум голосов — всё это смешалось в какофонию звуков, режущих слух. Он снова зажмурился, пытаясь пошевелиться, но тело будто ему не принадлежало. Что за странные ощущения? — Томас, сынок, ты слышишь меня? — женщина едва сдерживала рвущийся наружу плачь. Томас? Слабая полоска света просочилась между ресниц, постепенно разрастаясь. Глаза обожгло яркой белизной окружающего мира, и он снова зажмурился, пытаясь привыкнуть к нарастающей пульсации по всему телу. Каждая конечность словно постепенно оживала, рассылая импульсы ломоты. Осторожно приоткрыв веки, он сфокусировал взгляд. Вокруг стояли люди. Пожилые мужчина и женщина с опухшими от слёз глазами, встревоженная девушка и хмурый парень — все смотрели на него напряжённо, выжидающе. Их лица были смутно знакомы, словно он уже видел их когда-то, но никак не мог вспомнить. — Пропустите, — раздалось впереди, и они расступились перед молодым человеком в тёмно-синей форме. Взглянув куда-то вверх, новоприбывший достал из кармана удлинённый предмет и приблизил своё лицо. Яркий свет резанул сетчатку, заставляя зажмуриться. Но он же отогнал густой туман, клубившийся в сознании. — Как вы себя чувствуете, Томас? — строго спросил врач, вставляя в ушные раковины дужки стетоскопа. — Где я? — язык с трудом ворочался во рту, складывая звуки в слова. Женщина в изножии кровати шумно всхлипнула, но тут же была прижата к груди мужчины, сосредоточенно наблюдавшего за действиями доктора. — Вы в больнице Святого Варфоломея, — спокойно разъяснял тот, проводя необходимые манипуляции. — Попали в аварию, получив серьезные травмы, месяц пролежали в коме. — В аварию? — глухо повторил он. — Я не помню. — Это естественная реакция организма, — безразлично продолжил мужчина в синей форме, делая пометки в планшете, пока медсестра суетилась рядом с пробирками для анализов. — Память возможно вернётся не сразу. Нужно время… — Девушка, — шумный выдох пациента заставил врача оторваться от заполнения бумаг. — Я помню девушку, кажется, она была мне дорога. Её… — ком в горле образовался сам собой, но следующие слова всё же вырвались. — Её убили. — Томас, постарайтесь успокоиться, вам нельзя волноваться, — доктор Ричардсон наконец передал планшет медсестре и, кивнув присутствующим, направился к выходу из палаты. — Я зайду позже. Постарайтесь не тревожить его. Закрыв за собой дверь, мужчина в синей форме прошёл по коридору больницы, но вдруг остановился. Сквозь окно, незанавешенное жалюзи, он наблюдал, как его коллега разговаривает с парой медбратьев. Те накрывали каталку плотной простынёй, из-под которой безвольно свесилась изящная женская рука. — Зафиксировал время смерти, — доктор Коллман ответил на рукопожатие, как только вышел из палаты. — Так и не очнулась. Жаль, красивая была девушка.