we fell in love in december

я рассердился больше всего на то, что целовались не мы, а голуби (А. А. Блок)

май. 2021 год. — Правее. — Сюда? — Нет, не сюда. Давай чуть выше, — усталый вздох. — Да, вот так хорошо. По ту сторону экрана раздаётся облегчённый выдох. Ну наконец-то хоть это устроило Тэхёна. — Хотя, знаешь, нет. Тут вообще не смотрится. Молчание длится пару секунд, а потом из динамиков слышится раздражённый голос: — Ты издеваешься? Конечно Тэхён не издевается. Но фотографу ведь и правда виднее, куда повесить эти цветы, чтобы и композиция была хорошей, и в быту не мешались. Но, честно признаться, Тэхёна забавляла ещё и вся картина в целом: хмурый Чонгук, стоящий на стуле, в одной руке держащий понравившийся Тэхёну цветок, купленный на Озоне, а другой сжимающий телефон, по которому говорил с Тэхёном по видеосвязи — чем не развлечение? — Ну как я могу над тобой издеваться? — спрашивает Тэхён и садится на кровать, скрещивая ноги. Чонгук ему не верит, но стоически молчит, слезает со стула и опускается на диван в гостиной, незаметно кидая куда-то это совершенно не нужное ему растение. Совсем незаметно кидает. Он же не хочет расстроить Тэхёна. А тот сидит у себя в спальне счастливый: налепил на лицо маску, тем самым не позволяя любоваться Чонгуку красивым лицом, надел любимый махровый халат и разложил на тарелке обожаемую клубнику. И где достал только в мае-то? Сидит себе, довольный, пальцы облизывает, дразнится и явно смеётся над безотказным перед ним мужчиной. Сказали купить цветок — купил. Сказали повесить на стену — попытался, даже слова поперёк не вставил, чтобы только порадовать любимого мальчика. — Хоть бы маску снял. Знаешь же, что я скучаю по твоему лицу, — на колени к Чону запрыгивает Молли и урчит в динамики. Мужчина лениво поглаживает её за ушком и наслаждается реакцией Тэхёна. Тот совсем не ревнует, ну это ведь глупость сущая — ревновать к кошке. Но отчего-то так хочется скинуть её с колен Чона и самому туда лечь: мурчать, ластиться и получать редкую от такого мужчины нежность. А Чонгук и рад позлить — не всё же ему одному страдать. Тэхён на это в ответ хватает Тана на руки и тоже начинает водить руками по мягкой шёрстке. — Значит, только в лице дело? — Чонгук даже через маску видит, как опускаются кончики бровей на лице Тэхёна. Обижается, но, правда, в шутку. Чонгук на это лишь протяжно вздыхает и еле заметно улыбается. Так, чтобы Тэхён ни в коем случае не заметил. Тот и не замечает — слишком занят пожиранием глазами Молли. — Ты же знаешь, что это не так, — серьёзно отвечает Чонгук, и Ким удовлетворённо кивает — конечно знает. За то время, что они провели порознь, они успели дико друг по другу соскучиться. В разлуке провели больше времени, чем вместе. Однако Тэхён честно, как и обещал, звонил в Швейцарию каждый день, рассказывал про всё подряд: про работу, про новые проекты, про то, что купил на днях новые ароматические свечки, и что даже недавно чуть не потерял подаренную Чонгуком зажигалку. Хорошо, что какой-то добрый мужчина его окликнул и Ким вовремя заметил пропажу. Чон на это нахмурился, но совсем не потому, что Тэхён чуть не лишился его подарка, а потому что этот мужчина, по словам фотографа, ещё и номер телефона попросил у Кима. Тот, конечно, отказал, но Чонгук был очень зол. Не на Тэхёна, конечно, а на себя. Злился, что не мог быть рядом с ним и крепкой рукой на кимовой талии всем показывать, что мальчик занят; что не мог оставлять на шее свои отметки, чтобы другим не повадно было. А ведь у Тэхёна большая страсть к рубашкам с глубокими вырезами… — Мы же скоро встретимся? — Тэхён смотрит на экран щенячьим глазами. Чонгук не может на такое спокойно смотреть. Ну слишком это для него. Он хоть и не выражает эмоции открыто, но после подобного взгляда не в состоянии сидеть с серьёзным лицом — смягчается и дарит Тэхёну полуулыбку. — Конечно, — кивает он. Тэхён после таких слов весь сиять начинает, даже маску с лица снимает, и Чонгук застывает, усиленно всматриваясь в родные черты. Какой же его мальчик прелестный. Самый лучший. — И на море поедем? — кивок. — И в горы сходим? — снова кивок. — И Чимина с Намджуном возьмём? Чонгук цокает. Он, конечно, любит своих друзей, но не настолько, чтобы брать тех с собой в путешествие, где планирует наслаждаться обществом только Тэхёна. И не только обществом. Вообще всем Тэхёном. — Подумаем. Тэхён скидывает с колен Ёнтана и подпирает руками подбородок, влюблённо смотря на своего мужчину. Своего мужчину — как же красиво звучит. Ким и думать обо всём забывает, когда глядит на нахмуренные брови Чонгука, на его морщинки возле глаз, на мягкие волосы, которые он не гладил и не перебирал пальцами уже так давно. Так давно просто не прикасался к Чону, не чувствовал его близко-близко. Внизу живота тянет, и Тэхён понимает, что эту ночь проведёт с заботой о себе и мыслями о сильных руках на своих бёдрах. — Тебе пора спать, — сурово припечатывает Чонгук. У Тэхёна-то уже ночь глубокая, это у мужчины всего лишь вечер. — Не хочу спать, — обижается Тэхён. — У нас и так мало времени, а ты меня в постель загоняешь. Чонгук в который раз вздыхает. Ну что с этим мальчиком делать? — В постель я тебя и так загоню, не переживай, но нарушать режим — вредно для здоровья. Тэхён пропускает мимо ушей ту часть, что про здоровье. — Загонишь? — он как будто бы случайно оголяет одно плечо, а Чонгуку уже об стенку головой убиться охота. Потому что нельзя так. Он же не импотент, а Кима хочется сильно. — А когда? А то моя рука уже устала. — Скоро, — просто отвечает мужчина. Благо Тэхён больше не задаёт вопросов, а просто продолжает щебетать про свой день. Чонгук по обыкновению всё слушает, кивает головой, изредка комментирует. Он не умеет рассказывать так, как это делает Тэхён. Это не в его духе, он и фотографии-то начал слать Тэхёну совсем недавно, и все они были такими, как если бы дедушка впервые взял в руки камеру. Чонгук фотографировал двор, клумбы или сидящих на деревьях птиц. Себя фотографировал редко, но если и делал это, то Тэхён потом очень много смеялся: кадры выходили немного смазанными, под странным углом, и само лицо Чонгука было неизменно нахмуренным. Но Тэхёну хватало и этого — он не просил больше, а сам, в свою очередь, заваливал мужчину селками, фотографиями новых колечек на руках, красивых закатов и деревьев в парке. Чонгук с удовольствием всё смотрел и сохранял в галерею. Даже на основной фон телефона поставил фотку Тэхёна: на ней его мальчик сидел в кафе, смотрел куда-то в окно, делал задумчивый взгляд; на его чистое лицо падали солнечные лучи, и казалось, что Тэхён светится. Сам Ким этого не знал, а Чон и не собирался рассказывать. Это ведь только для него, а Тэхён и так понимает, что мужчина души в нём не чает. Фотограф совсем не требует всяких романтичных слов — осознаёт, что для Чонгука это пока сложно и неловко, зато сам очень любит подобное говорить. В такие моменты Чон напоминал гордого индюка и даже пытался ответить Тэхёну той же нежностью. Только она была у него другой, выражалась в повседневной заботе. Например, когда он советовал Тэхёну лечь спать пораньше или не засиживаться на работе допоздна. — Ты только обещай мне, что мы поедем куда-нибудь, что ты заберёшь меня к себе, — зевая, говорит Тэхён. Он уже сделал все свои вечерние процедуры и сейчас лежал в кровати, готовясь отойти ко сну. Глаза слипались, но Тэхён не хотел вешать трубку, ведь в следующий раз они поговорят только завтра вечером. Конечно, никто не отменял мессенджеры, но фотографу было так важно видеть родное лицо. — Обещаю, — говорит Чонгук и идёт на кухню. — Я ведь так соскучился, — Тэхён всё-таки прикрывает веки, а Чон жадно пожирает глазами его ночное умиротворение. — И по Молли даже соскучился, и по твоему двору, и по завтракам, которые ты для нас делал. «Для нас». Мужчина на это улыбается. Тэхён невозможен в своей искренности. — Обязательно съездим, ты только спать ложись. Тэхён согласно мычит, чувствуя, что голова тяжелеет сильнее. К нему на кровать запрыгивает Ёнтан и сворачивается у самых ног, щекоча шёрсткой ноги. Ким устало прощается, и Чонгук отключается. Вздыхает и наливает в стакан молоко. У него ещё вечерняя тренировка по плану, на которую совсем не хочется, зная, что на другом конце планеты лежит его нежный мальчик, и что он совсем один (шпиц не в счёт). Мужчине тоже бы сейчас хотелось пойти в душ, постоять под горячими струями, а потом лечь к Тэхёну в постель, обнять со спины и, может, что-нибудь сделать, если тот не будет против. Тот, конечно, не будет. Чонгук уже давно перестал быть хмурым одиночкой, ведь теперь в его жизни есть яркий фотограф, ворвавшийся в сердце с первой зимней бурей. Тэхёна хочется себе в душу, в дом, в постель, в жизнь. Хочется любоваться им не только через экран телефона, но и вживую. Хочется наблюдать его растрёпанного утром, слушать тихое сопение и возмущения по поводу раннего подъёма. Чонгук до боли скучает. Он нехотя идёт в тренировочный зал. Он же спортсмен, как-никак. Однако всю тренировку мужчина думает лишь о Тэхёне и об их мучительных для обоих отношениях. Поначалу приходилось совсем тяжело: было неловко, они иногда даже не знали, что сказать. Правда, это Чонгук не знал — Тэхёну всегда есть, что сказать. Отношения на расстоянии никогда ничем хорошим не заканчиваются. Тут нужно искать другие пути, и Чон пока совсем не знает, что делать дальше. И ведь Тэхёну тоже очень сложно, просто он ради Чонгука этого не показывает. Фотограф крайне тактильный человек, ему нужно щупать любимого, целовать и обнимать, и мужчина боится, что сломает ненароком Тэхёна, что тот загнётся и будет переживать, может, по глупости даже станет в чём-то винить себя. Чонгук в полнейшем замешательстве, и всё из рук валится. Он тягает гантели яростно и продумывает разрешение их ситуации. В голову приходит лишь один выход, надо только поднабраться смелости — это ведь не в магазин сходить. Мужчине сейчас необходим совет, а за ним он идёт только к одному человеку. Чонгук вытирает полотенцем пот, пьёт холодную воду и набирает номер. Трубку берут почти сразу. — Чонгук? — голос для шести часов вечера слишком бодро звучит. Намджун, очевидно, в хорошем расположении духа. На фоне у журналиста смеётся Чимин, и Чонгук понимает причину. Его друг и ученик недавно съехались, решив все проблемы и недопонимания. Джун на руках таскает свою кнопочку и потакает всем его желаниям. Кого-то он Чону напоминает, только мужчина никак не может понять кого. Эти двое живут в загородном доме журналиста в Кларане, Пак там тренируется и совершенствуется, а Джун не может нарадоваться за своего мальчика. Хоть у кого-то всё хорошо. — Мне нужен совет, — устало отвечает Чонгук. Намджун не удивляется — они часто так делают, всё-таки знают друг друга лучше, чем кто бы то ни был. Столько лет дружбы не забыть, не пропить и не стереть, и они до безумия счастливы, что есть друг у друга. Каждому нужен хороший и надёжный товарищ. — Тэхён? — ухмыляется Намджун, а на заднем плане пищит Чимин, услышав имя Кима. Эти двое как-то подозрительно хорошо поладили: звонили часто друг другу, болтали вообще обо всём. Чимину весело с Тэхёном, они ведь чем-то очень похожи: оба лёгкие на подъём, оба любят поговорить и посплетничать. Чон невероятно счастлив, что два важных его сердцу человека сдружились, ведь у его мальчика никогда не было друзей — Ким слишком давил на всех своим оптимизмом и разговорчивостью. А тут нашёлся такой же: добрый, светлый и отзывчивый. Уж Чонгук-то знает, не зря столько времени тренирует Пака. — Да, — выдыхает мужчина и всё рассказывает. Намджун внимательно слушает, молчит и не перебивает — обдумывает. Чонгук заканчивает говорить, и Джун облегчённо улыбается. Он уж думал, что что-то случилось, а его друг просто-напросто нерешительный. Ну кто бы мог подумать? Ким успокаивает Чона и говорит, что принятое решение самое правильное из всех возможных, и что он безмерно за них двоих счастлив. Чонгуку становится лучше от этого диалога, и он на время выдыхает. Наверное, так будет лучше всего. Он садится за компьютер и жмёт кнопку, определяющую важное для двух людей будущее. В Корее сейчас ночь, и Тэхён наверняка спит, ни о чём не догадываясь: сопит себе в кулачок, смотрит яркие сны. Точно такие же, как и он сам. А утром он просыпается бодрый и довольный, собирается, кормит любимого питомца и мчится в офис, совсем не злится на пробки и слишком жаркую погоду, на невкусный кофе, что по глупости купил в незнакомом месте, здоровается со всеми и улыбается радостно. — У Вас отличное настроение, мистер Ким, — секретарка встречает его у кабинета и вручает целую папку новеньких фотографий. А когда в последний раз у Тэхёна было плохое? Уже и не вспомнить. Он кивает ей головой и залетает в кабинет. Работы много — у него намечается выставка, поэтому он занят отбором и редактурой принесённых женщиной снимков. В прошлом месяце он летал в Катар и собирал материал: фотографировал простых людей на улице, богатых мужчин и женщин на приёмах, удивительные пейзажи и даже успел покататься на верблюдах. Катар — дорогая страна, но и Тэхён не бедствует. За время поездки он почти ни в чём себе не отказывал, разве что пришлось ограничиться в тратах на алкоголь. Он там недешёвый и продаётся не на каждом углу. Из Катара Тэхён послал большое количество фотографий Чонгуку, коими мужчина сильно впечатлился. Не захватывающими видами, конечно, но самим Кимом, одетым в традиционную одежду. Мужчина и сам бы к нему сорвался, но работа не терпела отлагательств. День Тэхёна проходит как обычно в суматохе: то он листает фотографии, то решает посреди рабочего дня сходить в парк — пофотографировать Чону белок, умудряется даже поболтать со своими ассистентами и обсудить предстоящую свадьбу коллег. Тэхён из того доброго типа боссов, что позволяют подчинённым почти всё, за что те его любят и отплачивают продуктивной работой. Нехорошо же подводить такого чудесного человека. А под вечер происходят странные дела — в кабинет Тэхёна заходит курьер и ставит на стол огромный букет белых лилий в плетёной корзине. Ким озадачивается и даже пугается: а что скажет Чонгук на такое? Однако он любуется принесённой корзиной и фоткает её, отправляя мужчине. Тот реагирует сразу — звонит. — Ты только не злись, я правда не знаю, от кого это, — смущённо говорит Тэхён, вдыхая запах цветов. — С чего это я должен злиться? — недоумевает Чонгук. Ким немного мнётся. — Ну мне же какой-то незнакомец лилии шлёт… Тэхён прикладывает ухо к телефону и подходит к панорамным окнам, открывающим вид на Сеул. — Этому нахалу всё равно ничего не светит, — спокойно отвечает мужчина. — Ты же мой. От этого Тэхёну становится неприлично хорошо — он уже забывает и о странном подношении, и о несостоявшемся ухажёре. Да ему даже выяснять не хочется, кто послал ему цветы. А зачем? У него свой цветок есть. — Но… — медлит Тэхён, — можно я лилии всё-таки заберу? Больно красивые, жалко выбрасывать… — Забирай, это меня не обидит. Тэхён счастливо улыбается и, попрощавшись, вешает трубку. А цветы ведь и правда прекрасные — его любимые. Да и выкидывать такую прелесть — сущий грех. Тэхён заботливо рассматривает их, берёт в руки корзину и собирается уходить домой. Он прощается с персоналом и спускается на парковку, ставя цветы рядом с собой. Домой он приезжает поздно ночью, достаёт вазу, наливает туда воду и помещает букет на туалетный столик. Сидит, любуется. После Тэхён принимает ванну, нежится в ней, выливает на себя все имеющиеся лосьоны и кормит скучающего весь день Тана. После такого релакса Ким заваливается в гостиной на диван и включает сериал, предварительно сделав в микроволновке попкорн. Скоро Тэхён будет звонить Чонгуку, зная, что тот в это время уже вернётся домой и поужинает. Киму так жить очень тяжело, но он старается не жаловаться, ведь трудно не только ему. Чонгук тоже страдает, а эгоистично жалеть себя как-то неправильно. Они же в одной лодке. Проходит совсем немного времени, и раздаётся звонок в дверь. Тэхён вздрагивает и дёргает подозрительно спокойного Ёнтана. Обычно шпиц не жалует резкие звуки, а тем более незнакомых людей. Звонок в дверь повторяется, и Ким дрожащими руками тянется к телефону, набирая Чона. Мужчина сразу берёт трубку. Его голос звучит очень устало и замотанно. — Чонгук, — шепчет в трубку Тэхён, — ко мне в дверь кто-то звонит. — Тогда открой дверь, — тихо отвечает тот. — Так страшно ведь… На фоне у Чонгука мяукает Молли. — Радость моя, просто подойти к двери. Не думаю, что это грабители, те бы просто влезли в окно, — от этого у Тэхёна начинают дрожать руки. Он неловко встаёт с дивана и медленно движется по направлению к двери. Чонгук на связи — и это хорошо. Звонок раздаётся ещё раз, и Тэхён боязливо тянется к замку, проворачивая его дважды. Посмотреть в глазок он совсем забывает. В ногах бегает оживившийся Ёнтан. Ким плавно толкает дверь и замирает. Он смотрит на Чонгука, и слёзы сами льются из глаз. Напротив стоит его мужчина: в чёрном спортивном костюме, в чёрной кепке и неизменных кроссовках. На руках у того сидит довольная Молли, которая, завидев шпица, спрыгивает с рук хозяина и бежит здороваться. — Чонгук… — выдыхает Тэхён и не успевает продолжить, так как его под попу хватают сильные мужские руки и тащат в квартиру. Тэхён рыдает и холодным носом утыкается Чону в шею, вдыхает запах улицы и металла. Ким крепко обхватывает Чонгука и прижимается к тому грудью, чувствует, как пальцы Чона нежно поглаживают его бёдра. А потом случается невыносимое — Чонгук целует младшего в затылок и шепчет: — Я, оказывается, так скучал. Тэхён ревёт ещё сильнее, и Чонгуку приходится отпустить мальчика и усадить того на диван. Мужчина раздевается и опускается рядом с Тэхёном, приобнимает его за плечо и вдыхает цветочный аромат лосьонов. Так они сидят ещё очень долго. В полной тишине, потому что говорить не нужно. Слова абсолютно лишние, и вечно болтливый Тэхён, который, кажется, не может жить без разговоров, тоже молчит. — Можешь же молчать, когда хочешь, — хмыкает Чонгук и чувствует, что улыбка касается губ его мальчика.  А Тэхёну ведь и правда не до разговоров. Да и зачем они, если рядом с ним сейчас сидит его мужчина. Настоящий, из плоти и крови, — не картинка в прямоугольнике. Тэхён кладёт голову ему на плечо и сжимает коленку. — Приехал, потому что соскучился? — шепчет Ким. Чонгук обнимает такие желанные плечи и утыкается носом в макушку. — Приехал, чтобы отдать тебе билеты. Тэхён подрывается и смотрит на мужчину круглыми глазами, а Чонгук и рад интриговать. — Куда? Чонгук берёт его лицо в свои ладони и мягко касается родных губ своими. Ким не теряется и перехватывает инициативу, вгрызаясь сильнее, но Чон не даёт развиться страсти и отстраняется. — Забираю тебя к себе в Швейцарию. Тэхён пищит и кладёт голову Чонгуку на грудь, а тот принимается перебирать шелковистые пряди. Чёрт, как же он скучал. — И ты проделал весь этот путь только для того, чтобы лично отдать мне билеты? — вздыхает Тэхён. — Можно же было по почте отправить и не пугать меня так этими звонками. Чонгук оставляет поцелуй на макушке. Ему слишком мало Тэхёна. — Я бы проехал и больше просто для того, чтобы поцеловать тебя в шею. Тэхён плавится от этих слов и подставляется под губы своего мужчины, что жадно припадают к ключицам и двигаются выше, зацеловывая каждый миллиметр горячей кожи. Тэхён прямо сейчас готов себя отдать. Пусть Чонгук заберёт его всего без остатка, насытится, насладится. И это удовольствие будет обоюдным. Ким даже забывает про предстоящую выставку, которую, очевидно, придётся перенести. — Понравились цветы? — как будто невзначай спрашивает мужчина. Тэхён шокированно отстраняется и смотрит Чонгуку в глаза. Вот ведь подлец, а Ким переживал ещё. — Так это был ты? Чон кивает и, извиняясь за спектакль, целует Тэхёна в губы. Он и не может даже объяснить, почему ему захотелось вести себя как мальчишка. Может, потому что он просто влюблён. И Тэхён не злится на него и не дует в своей обычной манере губы. Просто смущённо улыбается и распрямляет плечи. Гордится своим человеком. — Когда улетаем? — разморённым от долгожданной ласки голосом спрашивает Тэхён. Чонгук глядит в окно, перебирая на затылке Кима мягкие волосы. Как же ему хорошо сейчас: и в сердце, и на душе. — Через неделю. Тэхён пищит. Это что же получается? У них есть целых семь дней тут? Уж Тэхён точно Чонгука никуда не отпустит: они походят по городу, посетят все кафешки Сеула, и если Чонгук не будет против, то они даже заглянут к кимовым родителям. Это, конечно, страшное дело, ведь отец Тэхёна человек консервативный, со скрипом принявший ориентацию сына. Вся надежда на мать, которую вовсе не заботил сей факт. Ну любит сын мужчин и любит. Главное, чтобы счастлив был, а уж за это ей точно не стоит беспокоиться, ведь рядом с Чонгуком Тэхён похож на включённую лампочку. К родителям Чонгука они в ближайшее время не попадут — те вот уже как четыре года живут в Америке. Мать Чона всегда хотела там жить, и как только появилась возможность, то сразу приняла решение о переезде. Чонгук был с ними в хороших отношениях — в жизнь они друг к другу не лезли без надобности. Тэхён даже не уверен, знают ли они, что их сын по мальчикам. — Ты же понимаешь, — серьёзно говорит Тэхён, опираясь ладонями о бёдра Чонгука, — что я тебя затаскаю по всяким местам для парочек? Чон вздыхает — понимает, но готов пойти за Кимом куда угодно, лишь бы тот улыбался. Хорошо ведь, когда фотограф смеётся, от этого и самому лучше становится. — А ещё ты осознаёшь, — Тэхён ведёт пальцем по тренированной груди в футболке, — чего я сейчас хочу? Тэхён смотрит прямо в глаза и как обычно ничего не стесняется, помня, что вгоняет мужчину в краску такими словами. Чонгук опасливо глядит в глаза напротив и в который раз поражается открытости фотографа. Чон ведь и сам хочет. С того самого момента, как переступил порог квартиры, увидев Кима, такого лохматого и в домашней одежде. Поэтому Чонгук не отвечает, а лишь наваливается сверху, придавливая собой и ведя рукой по песочной коже. Мужчина кладёт ладони на щёки и легонько давит на них. Тэхён послушно открывает рот и впускает в себя горячий язык. Чонгук действует очень аккуратно и плавно, распаляя их обоих: целует в шею, прикасается губами к тонким пальцам, помечая каждую костяшку, гладит между ног и медленно стягивает одежду. Сейчас Киму совсем не хочется брать на себя инициативу, хочется отдаться и довериться Чонгуку, ведь он точно сделает так, как надо. — Тебе хорошо? — спрашивает мужчина, глотая ртом каждый стон своего мальчика. А отчего же нет? Любимый мужчина рядом, ласкает и заботится — тут любому будет хорошо. — Очень… — тихо шепчет Тэхён, когда его заполняют. Потрясающее чувство, которое только множится от осознания того, что это происходит впервые за столько времени. Тэхён выгибается и цепляется за спинку дивана, когда его ногу хватают под коленкой и задирают вверх, а вторую отводят в сторону, помещая на подлокотник. Тэхён и не думал, что умеет делать такие шпагаты. Чонгук ускоряется и с силой вбивается в мягкое тело. Сегодня он ведёт, сегодня он доставляет удовольствие. Тэхён запрокидывает голову и тянется руками к любимому лицу. Мужчина прижимается ближе и лижет шею, спускаясь вниз к груди и ни на секунду не сбавляя темп. Тэхён уже задыхается от жары и бешеного ритма, но сказать ничего не может — выходят только стоны. Чонгук действиями показывает, насколько сильно он скучал. Они заканчивают одновременно и, распалённые, валятся на диван. Чонгук прижимает к себе Тэхёна и обвивает его талию руками, чувствуя, что фотограф утыкается ему макушкой в подбородок. — Ты был бесподобен, — бурчит Тэхён. — Так загнал меня, что я думал — не выдержу. Чонгук хмыкает и сильнее стискивает нагое тело в руках. — Я же обещал, что скоро затащу в постель. Тэхён тихо посмеивается и зевает. Чонгук, прямо как в тот раз, берёт Кима на ручки, зная, что для него это самая комфортная зона, и несёт в душ. Там он набирает ванну, и они ещё долго в ней лежат, лаская друг друга не только руками, но и словами. Фотограф, облокотившись спиной на грудь мужчины и раскинув длинные ноги в стороны, без умолку трещал о том, как ему повезло с мужчиной, а тот отвечал поглаживаниями по гладкой коже бедра и редкими комментариями. Уже лёжа в кровати глубокой ночью, они повторяют случившееся, и это похоже на сладкую негу: Чонгук сидит на простынях и плавно гладит спину Тэхёна, пока тот лениво двигается на нём сам, постоянно оставляя на широких плечах алые отметки. Пусть все знают, что Чонгук занят. А после, утомлённые сексом, они валяются в простынях и подушках, засыпая. Точнее, засыпает Тэхён, а мужчина не сводит с него взгляд. Всё думает о принятом решении, любуется маленькими родинками и невесомо касается губами чужого лба. Чонгук на самом деле воплощение нежности. Утром они лениво встают, готовят завтрак и кормят своих любимых питомцев, что не отлипают друг от друга. Говорят, что животные являются воплощением своих хозяев. Тэхён щебечет о предстоящем дне, звонит по телефону Чимину, у которого образовался недельный отдых, и долго рассказывает о случившимся. К удивлению фотографа, Пак всё знал и еле сдерживался, чтобы не растрещать всё другу. В этот день Тэхён тащит мужчину в планетарий, а затем и в океанариум, по дороге сметая в прилавках сувениры. Чонгук искренне не понимает, зачем ему всё это, но Тэхён трепетно вручает ему браслетик с ракушкой, и мужчина тает. Думается, что подарок теперь будет с Чонгуком до конца. Под вечер, усталые, они сидят в кафе, и Тэхён вываливает ему идею о знакомстве с родителями. Это важный шаг для Кима, поэтому мужчина сразу же соглашается, да и посмотреть в лица тех, кто вырастил его мальчика, очень хочется. Следующим утром Тэхён звонит маме и сообщает радостную новость. Она сразу же начинает суетиться и обещает, что будет сдерживать отца, чтобы тот не наговорил лишнего. Если папа Тэхёна просто будет вежливым — уже хорошо, а то, зная его характер, тот может и взболтнуть ненужного. Фотограф уведомляет об этом Чонгука, и мужчина понимающе кивает. Люди по-разному относятся к однополым парам, даже если это собственный отец. Тут и правильный подход не поможет, достаточно простого уважения и сдержанности. Весь этот день Тэхён хлопочет на кухне — не с пустыми же руками приходить. Они вдвоём, как маленькие дети, дурачатся, обмазывая друг друга тестом и сливками, а потом жарко целуют, слизывая лишнее. Тэхён заметно нервничает, но крепкая рука на талии дарит чувство спокойствия. Эта крепкая рука покоится там же, когда они входят в родительский дом, вручая маме Тэхёна, Ким Хёрим, приготовленный торт. — Не стоило! — суетится она вокруг сына, которого не видела очень давно. Она пропускает гостей в частный дом, что стоит в элитном районе Сеула, и принимает подарок. Чонгук смотрит на женщину и подмечает её поразительное сходство с Тэхёном: то же миловидное личико, слегка тронутое морщинами; аккуратная фигура; такой же формы нос и родинка на нём; такие же тёмные вьющиеся волосы и, что более важно — тёплая и мягкая атмосфера, исходящая от неё. Тэхён обнимает женщину, что ниже него на голову, и представляет её Чонгуку. — Мам, это Чонгук, мой любимый человек, — Тэхён укладывает макушку на плечо Чона. Женщина быстро оживляется и хватает мужчину за руки, сжимая его ладони в своих узких. — Я так рада с тобой познакомиться, — щебечет она. — Ничего, если на «ты»? — и, не дав ответить, продолжает: — Так много слышала о тебе, и по телевизору видела, и Тэхён рассказывал. Чонгук кивает и улыбается. Понятно, в кого у Тэхёна такая разговорчивость. Ким Хёрим тащит их обоих в гостиную, где давно накрыт стол. Дом у четы Ким очень милый: Чонгук подмечает большое количество висящих на стенах фотографий, красивых предметов декора и море цветов. Они проходят в большую комнату, и Тэхён, завидев сидящего во главе стола отца, сдувается, как шарик. — Сын, — встаёт со стула тот, и Чонгук понимает, в кого его мальчик пошёл высоким ростом, — подойди. — Джиён… — пытается сгладить ситуацию миссис Ким, но муж строго на неё смотрит, не позволяя вмешиваться в разборку. Чонгук показательно берёт Тэхёна за руку и под недовольный взор Джиёна ведёт его к отцу. Ким сжимается, но руку не отпускает. Они становятся напротив мистера Кима, и Чонгук спокойно смотрит тому в злые глаза. — Сын, — обращается он к Тэхёну, — я никогда не приму твой выбор, потому что считаю это ненормальным. Тебе больше подходит девушка, как и любому мужчине в этом мире, но раз уж так случилось, то пусть так и будет. Я тебя люблю, но поддерживать не собираюсь и настоятельно требую в моём доме не демонстрировать вашу «любовь», — он переводит взгляд на сцепленные пальцы. Тэхёну всегда страшно, когда его отец такой. Так-то он хороший человек: в детстве бегал с сыном наперегонки, помогал в учёбе и поддерживал желание быть фотографом. Просто совсем не может изменить своё восприятие, да и даже не старается. — Почему? — Тэхён поднимает на Джиёна глаза, в которых ни капли обиды. Вечно он всех понимает, всех прощает и все у него хорошие. — Потому что это ненормально, и, пока вы в моём доме, будьте добры следовать моим правилам. Миссис Ким нервно мнёт пальцы. Она, конечно, поговорила с мужем перед приездом Тэхёна, но мистер Ким человек принципиальный и не намерен делать что-то в угоду другим. Даже если это просьбы жены или комфорт собственного сына. — Мистер Ким, — спокойно отвечает за тревожившегося Тэхёна Чонгук, — мы не собираемся скрываться, потому что пришли сюда за пониманием и поддержкой. Тэхён благодарно смотрит на мужчину, а Хёрим выпрямляет спину. С таким человеком её сын точно не пропадёт. Он и так бы не пропал, но рядом с крепким плечом гораздо легче и увереннее. Джиён недовольно смотрит на парочку, но больше ничего говорит и кивает на стулья. Все облегчённо выдыхают и рассаживаются. Благодаря болтливой натуре матери и сына вечер проходит спокойно. Джиён лишь изредка вставляет едкие комментарии, но по большей части ведёт себя спокойно, радуясь профессиональным успехам Тэхёна. Всё-таки сын — это его гордость. Ужин заканчивается глубокой ночью, и миссис Ким не хочет отпускать парочку. — Останьтесь, — просит та. — Уже ночь, ну вот куда вы поедете? Завтра утром спокойно проснётесь и вернётесь домой. Миссис Ким умеет уговаривать, поэтому Чонгук с Тэхёном быстро соглашаются, занимая бывшую комнату последнего. Когда Чон уже скрывается за дверьми, Хёрим хватает сына руку, вынуждая остановиться. — Ты не злись на него, — говорит она, держа в руке ладонь Тэхёна. — Отец тебя очень любит. Пройдёт время, и он всё поймёт. — Я очень боюсь, что это никогда не произойдёт, — отвечает младший Ким. Женщина плавно гладит его по руке и притягивает для объятий. — Очень тебя люблю, сынок. Просто знай, — говорит Хёрим и слышит в ответ «я тебя тоже». После долгих объятий Тэхён возвращается к Чонгуку, который уже успел раздеться и сейчас сидит в окружении Молли и Ёнтана, играясь с ними и почёсывая каждого за ушками. Тэхёну становится тепло на душе. Вот он — его человек, к которому он несколько месяцев назад упал на крыльцо. И всё прошлое, глядя на него, забывается: всё плохое, что было в жизни, все неудачи, все обиды на других. Потому что сейчас хорошо, и это чувство перекрывает всё остальное. Тэхён подходит к кровати и усаживается рядом. — Прости папу, — вздыхает Тэхён. — Он человек хороший, но очень консервативный. Ты даже представить не можешь, что творилось, когда я ему рассказал о себе. — Я всё понимаю, это ничего, — отвечает Чонгук и притягивает к себе грустное лицо, внимательно всматриваясь в печальные глаза. — Ну же, улыбнись мне. — Если я улыбнусь, то ты тоже? — спрашивает Тэхён, потому что Чонгук с самого приезда ходит задумчивый и погружённый в себя. Мужчина кивает, и невольная улыбка отпечатывается на лице фотографа. Чонгук, как и обещал, дарит в ответ такую же, но Тэхён всё равно подмечает напряжение, однако ничего не говорит, предлагая поскорее лечь спать. Они оба за сегодня вымотались. Мужчина согласно кивает, и после совместного душа двое ложатся спать. Утро встречает заманчивыми запахами с кухни, на которые что Чонгук, что Тэхён быстро подрываются. Миссис Ким с раннего утра хлопочет на кухне, колдуя над завтраком для всей семьи. Чонгука она уже давно приписала к этому разряду. К десяти утра все усаживаются за стол и благодарят Хёрим. Она смущённо отмахивается, но с упоением принимает комплименты. После завтрака Чонгук с Тэхёном лениво собираются домой. На пороге дома они стоят в двенадцать часов и прощаются с растроганной миссис Ким. Джиён стоит на расстоянии, но напоследок кивает обоим и уходит вглубь дома. Хёрим впихивает Чонгуку в руки целую кучу продуктов, а потом каждого обнимает. Женщина смахивает слёзы счастья за сына, когда красная машина Тэхёна трогается с места и уезжает. Она ещё долго стоит на крыльце и смотрит вслед. Пробок на дороге нет, поэтому пара быстро доезжает до апартаментов Тэхёна. Они раскладывают в холодильник еду и понимают, что с такими запасами можно ещё неделю не ходить по магазинам. Настроение Тэхёна повышается, когда Чонгук предлагает этот день никуда не выходить, а посвятить только им двоим в уютной обстановке. Ким автоматически воодушевляется и тащит вино. Разгар дня — самое время пить алкоголь. Они удобно устраиваются на диване и включают любимую дораму Тэхёна. — Скажи, а на сколько я буду с тобой в Швейцарии? — любопытствует Тэхён. Чонгук медлит, стараясь правильно подобрать слова. — Столько, сколько захочешь, — отвечает Чонгук, и Тэхён, издав радостный крик, укладывает голову к нему на колени. — Я не купил обратного билета. — Правда? — Чонгук кивает. — Но у тебя же наверняка много работы, что я там буду делать? — У меня, как и у тебя, график можно подстраивать, — отвечает мужчина. — А в те моменты, когда я не смогу быть с тобой, ты можешь заниматься фотографированием. К тому же, сейчас у Чимина меньше тренировок, и он всегда будет рад с тобой провести время. Тэхёна полностью устраивает ответ — он пищит. Что может быть лучше возвращения в Швейцарию с любимым человеком? И пусть тот бывает занят — Ким всё понимает. Не может же Чон бросить работу, да и находиться рядом с собой двадцать четыре часа в сутки Тэхён не требует. Каждому нужно время на себя, на встречи со своими друзьями, на работу, в конце концов. Фотограф блаженно улыбается, а Чонгук принимается нервно перебирать пальцами шёлковые волосы. Зная свой приставучий характер, может быть, Тэхён и хотел бы находиться с Чонгуком постоянно, но он старается эмоционально расти и уважать личное время возлюбленного. Чонгук смотрит на смеющегося Тэхёна светлыми глазами, в которых уже почти не видна прежняя боль. Фотограф её своим теплом согрел и превратил в огонь. За такое небольшое количество времени они здорово друг друга поменяли: Тэхён учится мириться с тем, что он не может заполнять собой каждую секунду жизни мужчины, а тот, в свою очередь, уже совсем не боится вновь любить. Тэхён чувствует эффект дежавю, когда вновь катит чемодан по аэропорту, а в руке держит собачью переноску. Именно так в декабре он и ехал в Швейцарию, только на сей раз Ким не один, а со своим мужчиной. Смешно, но даже маршрут остался прежним, поэтому Чонгук с Тэхёном готовятся три часа болтаться по магазинам аэропорта Амстердама. А уж Чон уверен, что фотограф, падкий на покупки, скупит все милые вещички на прилавках. Видимо, полёт сильно взбодрил Тэхёна, и он стал очень энергичным: то болтал со стюардессой, то висел на мужчине, порываясь что-то рассмотреть в иллюминаторе, то брал на себя инициативу делать Чонгуку массаж плеч. Пиком стал момент, когда воодушевлённый атмосферой Тэхён поймал Чонгука в кабинке туалета и опустился на колени. Мужчина, конечно, слышал, что парочки таким промышляют, но был уверен, что подобное не для него. Хотя с приходом фотографа в его жизнь уже нельзя быть ни в чём уверенным. В Женеву они прилетели под утро, где их должны были встретить Намджун с Чимином. Тэхён, проспавший всю ночь, снова был перевозбуждён, в отличие от Чонгука, на котором восемь часов храпело и сопело это не самое лёгкое тело. Но Киму было хорошо, и ладно — мужчина уж как-нибудь сам справится. — Минни! — Тэхён бросает переноску на пол, и не ожидавший такого жёсткого падения Ёнтан громко тявкает. — Как же я соскучился! Очевидно, Тэхён первый заметил двух ждущих их людей и побежал к ним напролом. Чонгук устало вздыхает. — Тэ? — Чимин крутит головой в поисках знакомого голоса, но его опережают и запрыгивают на спину. Крепкие объятия длятся очень долго, за время которых Чонгук успевает подойти к Намджуну и просто пожать ему руку. Тэхён наконец отлипает от Чимина и уже норовит кинуться на Намджуна, но слишком испуганное от такого напора лицо журналиста заставляет его немного убавить пыл, и Тэхён просто жмёт Джуну руку. — Ты пил, — как утверждение говорит Чонгук, низко наклоняясь к Чимину и вдыхая запах у самой его шеи. Тэхён удивлённо стреляет глазами. Если так подумать, то он никогда не видел тесного взаимодействия между Чимином и Чонгуком, а ведь они должны быть очень близки. Тренер порой и мать родную заменяет. Тэхён, конечно, тот ещё ревнивец, но они же всё выяснили ещё тогда… У Кима нет причины сомневаться, да и Чимин влюблен в Намджуна… Тогда почему так… колет? — Мы глотнули с Джуни чуть-чуть, — шепчет Пак, пока Чонгук пристально смотрит тому в глаза. — Не ври, — Чонгук берёт Чимина за подбородок и тянет наверх. — Намджун за рулём, он не стал бы пить. Тэхён совсем теряется от этих жестов. Он переводит взгляд на журналиста, а тот вот прямо совсем спокоен: смотрит на эту парочку, немного хмурится, но совсем не потому, что ревнует. Неужели Тэхён один такой? — Ладно, — Чонгук опускает ладонь Чимину на голову и взъерошивает волосы. — Завтра опять приступаешь к тренировкам, так что никакого спиртного. Пак активно кивает и, быстро развернувшись, хватает Тэхёна под локоть и тащит к внедорожнику, попутно рассказывая о своих успехах в спорте. Окутанный приятной атмосферой, Тэхён расслабляется и забывает о переживаниях. Дорога до особняка Чонгука ещё никогда не была такой весёлой. Оказывается, что парочка Чимина и Намджуна своей неординарностью будет похлеще Тэхёна с Чонгуком. Чон ведь думал, что это они с фотографом странные, но за несколько часов дороги эти двое успели два раза поссориться в шутку, один раз серьёзно, голосить песни на всю округу и при Чонгуке продумать план о том, как бы сбежать с завтрашней тренировки. Ким давно так не смеялся. Ему было хорошо в кругу друзей, и какое же это приятное слово — друзья. По приезде в коттедж Чон настоятельно просит друзей остаться на ночь, ведь уже темно и отпускать их не хочется. Джун с Чимином с удовольствием соглашаются, вспоминая тёплые декабрьские вечера. Теперь уже и развлечения другие, в мае-то: старшие мужчины достают мангал и стол, а младшие вытаскивают продукты, готовясь на скорую руку резать мясо. Рядом с Альпами хорошо, и у Чонгука тоже хорошо. Тэхёна переполняют эмоции, потому что он чувствует, что вот именно сейчас он самый счастливый на планете. Глубокая ночь, искры огня разрезают воздух, освещая сидящих в куртках лица его друзей и любимого человека. Рядом бегают Ёнтан и Молли, выпрашивая вдвоём немного мяса, и слабый ко всему милому Чонгук с радостью отваливает хитрецам большие куски. Намджун, что поначалу дико пугал фотографа, сидит сейчас себе в нелепой дутой куртке и травит абсолютно несмешные анекдоты. Но Ким всё равно почему-то смеётся, как Чимин, что сидит на коленях у своего мужчины, как и Чонгук, отдирающий пригоревшее мясо с шампуров, потому что заслушался Джуна и забыл следить за огнем. А после ужина им тяжело двигаться — они сидят в креслах и до отчаяния хотят, чтобы ночь не заканчивалась. — Тренер, — пыхтя зовёт мужчину Чимин. — Можно я завтра немного опоздаю на тренировку? Из Тэхёна вырывается истерический смешок. — Можно, — лениво машет рукой мужчина и подтягивает ближе к себе почти спящего на его коленях фотографа. Тот удобно устраивает голову на груди, а руками обвивает шею. Чонгук опускает взгляд вниз и смотрит на сопящее блаженство. Мужчина точно принял верное решение. Убеждается всё больше и больше с каждой секундой, проведённой с Тэхёном. Да, тот слишком яростно воспринимает чувства, слишком сильно отдаётся им, но ведь это так прекрасно дополняет закрытую личность Чонгука. С Кимом мужчина и сам учится не бояться показывать эмоции, будь то смущение, искренний смех или печаль. — Джун, — журналист лениво переводит взгляд со своей кнопочки на друга. — Давай в дом. Намджун вяло кивает и подхватывает на руки Чимина, переступая порог коттеджа. Последствия их посиделки они решают убрать завтра, а пока Чон берёт спящего фотографа под коленками и тащит в комнату. Он опускает его на кровать и стаскивает тёплые вещи, оставляя Тэхёна в одном белье. Тот довольно мычит и тянется к горячему телу. Чонгук укрывает их обоих тёплым одеялом и притягивает Тэхёна ближе. Тот нехотя разлепляет глаза и сонно смотрит на мужчину. — Тебе завтра к какому времени? Можно с тобой? — Тэхён шепчет Чонгуку в шею, обдавая ту тёплым дыханием и пуская мурашки по коже. — Желательно в двенадцать уже начать тренировку, так что ты лучше спи. Я оставлю тебе ключи от машины, поэтому покатайся по городу, а вечером я вернусь и мы съездим на ярмарку в Кларан. Тэхён согласно мычит. Так рано он точно не встанет, лучше действительно прислушаться к советам мужчины и проспать до обеда. Тэхён ближе двигается к Чону и засыпает в его крепких руках. Как Тэхён и думал, проснулся он к обеду, когда никого уже не было. Он даже не заметил и не почувствовал, как встал с постели Чонгук. Ким спустился на первый этаж и потянулся. Сквозь окна бил солнечный свет, и фотограф, быстро сварив кофе, вышел на крыльцо выкурить сигарету. Он вдохнул прохладный воздух и полюбовался на уже убранный двор. Теперь в полной мере можно было наслаждаться высокими елями и монументальными горами. Тэхён сто процентов затащит туда Чонгука. Покурив, Ким возвращается на кухню и достает из духовки омлет. Правда, Тэхён надеялся на какую-нибудь милую записочку, но, видимо, для Чонгука это слишком. Но ничего, Киму достаточно и этого. Он с аппетитом ест омлет и отправляет Чону фотографию пустой тарелки, прикрепляя к сообщению кучу благодарностей и смайликов. Потом Тэхён принимает душ и приводит себя в надлежащий вид, надевая на себя дизайнерскую одежду в мягких коричневых тонах. Он решает не ездить по городу, а заглянуть в спортивный комплекс к Чонгуку и Чимину. Сюрприз сделать. На сборы у него уходит не так много времени, поэтому к пяти вчера он уже сидит за рулём чонгуковой машины. У мужчины их было несколько, поэтому утром Тэхён просто берёт одну из оставшихся. Ким выкручивает руль и выезжает на основную дорогу, забивая в навигатор конечный адрес. Ехать ему чуть меньше часа при большой скорости, поэтому уже около шести он паркуется рядом с огромным комплексом. На входе его пропускают, стоит только назвать имя. Видимо, Чонгук позаботился о том, что если Тэхён внезапно захочет приехать, то без труда сможет попасть внутрь. Фотограф проходит в тренировочный зал и замирает, впервые наблюдая тренирующегося Чимина. Тот лежит на матах и оттачивает кувырки. Над ним возвышается Чонгук и пристально смотрит. Тэхён опирается на стену и улыбается, смотря на таких сосредоточенных тренера и ученика. — Я устал, и у меня затекли ноги! — жалуется Чимин, совсем не замечая Тэхёна. — Вчера нужно было меньше жрать, может, и не опух бы так, — отрезает Чонгук, а Ким хихикает. Чимин встает с матов, отряхивается и близко подходит к Чонгуку, кладя руку на плечо и что-то шепча на ухо. Тэхён напрягается и зачем-то прячется за дверьми, осторожно выглядывая и наблюдая за реакцией своего мужчины. Тот лишь устало кивает и достаёт телефон, что-то в нём печатая. В ту же секунду на мобильный Тэхёна приходит сообщение от Чонгука, что тот сегодня не сможет приехать раньше, а вернётся домой уже поздно. На глаза фотографа наворачиваются слёзы. Ну не может такой мужчина, как Чонгук, вот так поступать. Нужно с ним поговорить, вот прямо сейчас выйти и всё выяснить. Однако Тэхёну страшно, и он лишь позорно выбегает из комплекса и, рыдая, влетает в машину. Спустя полчаса неудержимого плача из комплекса выходят Чимин с Чонгуком и вместе садятся в машину. Киму в голову ударяет мысль проследить за ними. Он утирает слёзы, собирает волю в кулак и трогается с места, держась на приличном расстоянии, чтобы его не заметили. Сердце у Тэхёна ноет и болит. Ещё ничего не заставляло его усомниться в Чонгуке, он не может делать поспешные выводы. Однако вся его уверенность куда-то испаряется, когда машина Чонгука подъезжает к дорогущему ресторану. Тэхён наблюдает, как эти двое выходят из машины, заходят внутрь и не выходят на протяжении пятнадцати минут. Сделав свои выводы, Ким в слезах уезжает. В дом он входит в восьмом часу и немедленно бежит наверх, утыкаясь носом в пахнущие Чонгуком подушки. В голове столько дурных мыслей, что они причиняют физический вред. Проревев ещё час, Ким принимает твёрдое решение всё-таки поговорить с Чоном, а то он ведь наверняка всё неправильно понял! Фотограф ведь впечатлительный, мало ли что напридумывал себе, да и Чонгук его любит сильно. Ну с какой стати ему изменять с мальчиком лучшего друга? Тем более, Чон не из тех, кто будет врать. Он бы так не поступил с Тэхёном. Следующие три часа Ким проводит у окна, и когда видит чёрный внедорожник, то быстро летит вниз встречать Чонгука. Тот заходит в дом усталый, но очень довольный. Тэхён фыркает, когда его сгребают в тёплые объятия большие руки и не отпускают так ещё очень долго. — Гук-и, — ласково говорит Тэхён, приноровившись к милому произношению имени Чонгука. — Я сегодня столько приготовил. Пойдём на кухню, ты поешь. Мужчина подозрительно мягко улыбается. Тэхёну невдомёк, что это была самая большая мечта Чонгука: его встречает любимый человек, обнимает, целует, а потом кормит, расспрашивая подробно о прожитом дне. Они проходят за стол, и Чонгук ест еду с поразительным аппетитом для человека, который пару часов назад должен был поесть в ресторане. — Как дела на работе? Почему задержался? — Тэхён, словно сварливый муж, пытается вывести на чистую воду Чона. Чонгук втягивает в щёки пасту и с набитым ртом смотрит на фотографа. Тот даже невольно улыбается от такого вида, забывая обиду. — Ты прости меня, — он накрывает своей ладонью руку Тэхёна. — Возникли неотложные дела в комитете. Бюрократия, чтоб её. Тэхён делает понимающее лицо, а в душе негодует и хочет ударить Чонгука чем-нибудь тяжёлым, но тот выглядит уж больно расслабленным для человека, занимающегося не лучшими делами за спиной у возлюбленного. Тэхёну не хватает смелости взять и поговорить. Вот так всегда с ним. Так они и поднимаются наверх, мирно идут в душ и укладываются спать. Пока в ванной течёт вода, Тэхён расправляет постель, как вдруг слышит пиликанье телефона. Воровато оглянувшись, он берёт в руки телефон и нажимает на кнопку блокировки. На верхней панельке высвечивается сообщение от Чимина: «Только смотри, чтобы Тэ ничего не заподозрил». Кима пробивает дрожь: он бросает телефон обратно на тумбочку, плюхается на кровать и заматывается одеялом. Когда Чонгук возвращается, Тэхён уже делает вид, что спит, поэтому мужчина лишь легонько целует его в щеку и притягивает к себе, упираясь губами в макушку. Но Тэхён совсем не спит, а всё думает о любимом мужчине, что делает такие странные и несвойственные ему вещи. Тэхён в замешательстве. Утром фотограф вновь просыпается без Чонгука, звонит ему и выясняет, где тот находится. Чонгук быстро берёт трубку, снова извиняется и сообщает, что сегодня придёт ещё позже, так что советует Тэхёну ложиться спать без него. Фотограф после этого разговора даже звонит Намджуну и ненавязчиво пытается выяснить у того, не знает ли он, где вечерами пропадает Чимин. Однако Джун твёрдо отвечает Тэхёну, что Чимин занят тренировками. От такой твёрдости Тэхён теряет всю уверенность поделиться с Намджуном переживаниями. Мужчина же тоже вроде как жертва. Тэхён проводит бесполезный день в самокопаниях, но всё равно выходит встречать вечером Чонгука, который обеспокоен тем, что Тэхён никуда не выходит. Мужчина присаживается рядом с ним на колени и смотрит снизу вверх. — Мой мальчик, чем ты так расстроен? — Чонгук поглаживает ладони. Кажется, что это отличный шанс всё выяснить, но в горле ком стоит. Тэхёну откровенно страшно что-либо спрашивать. А вдруг всё это правда и всё, чего так сильно боялся Тэхён, окажется реальностью? Он-то ведь уже полюбил, и что же делать, если его чувства как обычно растопчут и выбросят? — Я просто скучаю по тебе, — шепчет Тэхён. Чонгук наклоняет голову вбок и стискивает чужие ладони ещё сильнее. — Потерпи совсем чуть-чуть, скоро всё будет хорошо. Как же Тэхёну хочется верить его словам, хоть он и совсем ничего не понимает. Насколько скоро может что-то измениться? Его опасения подтверждаются, потому что мужчина начинает пропадать чаще и ещё позднее задерживаться где-то. Тэхён пару раз звонит Чимину, но тот неловко говорит, что сильно занят и быстро завершает диалог. Намджун тоже не жалует телефонные разговоры, поэтому Ким остаётся один. Да, Чонгук всё ещё шлет ему фотографии, но они не приносят никакого счастья. От скуки и тоски Ким часто играет на рояле, вспоминая, что играл на нём Чонгуку, дабы тот отвлекался и заглушал боль. Теперь глушат его. Мужчина выглядит озабоченным и обеспокоенным, но Тэхён слишком слеп, чтобы это заметить. В один из дней Тэхён не выдерживает и вываливает всё на Чонгука. — Как у тебя дела? Чем занимаешься? — тепло спрашивает Чонгук, явно чувствуя свою вину. Они по обыкновению сидят за обеденным столом. На дворе уже ночь — мужчина вновь вернулся слишком поздно. — Неужели тебя это волнует? — фырчит Тэхён. Чонгук берёт его ладонь в свою и прикладывает к губам. — Конечно, моя душа. Меня волнует всё, что касается тебя. Ким кривит лицо и выдёргивает руку. Он знает, что в пылу ссоры может явно наговорить лишнего, поэтому для общего блага стоит ретироваться сейчас. Тэхён уже вскакивает из-за стола, как его хватают за плечи и тянут вниз. — Нет, — хмурится Чон. — Так дело не пойдёт. Ты сейчас успокаиваешься, вытираешь слёзы, и мы с тобой говорим как взрослые люди. Без истерик и соплей. Это совсем не то, что хочет слышать Тэхён. От этого ещё обиднее становится, поэтому Ким вырывается из сильных рук и быстро-быстро бежит к выходу, хватая с вешалки чонгукову кожаную куртку. — Всю неделю тебе было всё равно на меня! — горячие слёзы скатываются по распаренным щекам. — А тут в доброго решил поиграть. Скажи честно: зачем я тебе? Потому что удобный? Потому что ничего не требую? Какого чёрта ты меня сюда притащил, если собирался развлекаться с другим? На этой фразе Тэхён вылетает из особняка, громко хлопнув дверью и оставляя мужчину в непонимании. Он признаёт, что последнее время слишком мало уделял фотографу время, но если бы тот только узнал почему, то сразу бы всё простил! А вот вторая часть монолога Чонгуку была совсем не ясна. С каким таким другим? У Чонгука только один вот — Тэхён. Но, в любом случае, Чон принимает решение пока не ехать за Кимом — тот должен выпустить пар, копящийся в нём это время. Чонгук со вздохом опускается на стул обратно и тянется к карманам штанов, доставая оттуда красную бархатную коробочку. Тэхён яростно выкручивает руль и одной рукой набирает Чимина. Он должен всё выяснить здесь и сейчас, потому что терпеть уже невыносимо, а тотальное незнание только добивает. Ким сворачивает на главную торговую улицу и заходит в первый попавшийся паб, заказывая отвёртку. — Эй, Пак Чимин! — хлебнув напитка, кричит в трубку Тэхён. — Жду тебя в пабе на второй улице! Отказы не принимаются, нам предстоит серьёзный диалог! И, не дождавшись ответа, Ким бросает трубку. Он зло стреляет глазами в пытающегося подкатить к нему парня и допивает стакан залпом. Когда человек злой, алкоголь почему-то легче идёт. Тэхён с горя заказывает ещё несколько таких же коктейлей и замечает Чимина, плюхнувшегося рядом. Тот выглядит запыхавшимся, как если бы пробежал марафон. Фотограф, конечно, придумывает для себя иные расклады. — Пей, — ворчит Тэхён и двигает к Чимину водку. — Поч… — хочет уже раскрыть рот Чимин, но суровый взгляд друга заставляет его послушно взять напиток и быстренько выпить. Ему вообще нельзя пить. Чонгук будет ругаться, а Намджун точно волноваться, но против такого Кима сложно что-то сделать. Чимин робко поднимает глаза на друга, и фотограф капельку утихомиривается. Естественно, он никогда не сомневался в адекватности друга, но что, если его особенность немного искажает восприятие мира, и для Пака подобное является нормой? — Скажи, Чимин, — начинает издалека Тэхён, — вот если бы твой лучший друг за твоей спиной стал бы встречаться с твоим любимым человеком, как бы ты отреагировал? Чимин делает смешную мордашку и незаметно для себя тянется к ещё одной кружке с алкоголем. — Ну-у, — он задумывается. — Ты мой лучший друг, — на этой фразе сердце Тэхёна приятно сжимается, — а ты бы никогда так со мной не поступил, поэтому я и не знаю, как реагировать, потому что на сто процентов уверен как в Джуне, так и в тебе. И Чимин улыбается, явно не понимая, к чему клонит фотограф. И слова такие искренние, что Тэхён ему верит. Ну не может его любимый друг так нагло врать в лицо. Он просто физически не умеет это делать. Киму становится неловко спрашивать напрямую Чимина о Чонгуке, поэтому он тупит взгляд и виновато крутит полный стакан водки, немедленно вливая его в себя. — А я, знаешь, — заплетающимся языком начинает Тэхён. — Позвонил внезапно своей подруге в Сеул, а она мне удивительную историю рассказала, будто её парень стал реже дома появляться, приходить позднее, а как-то раз она даже застала его тусующимся со своей сестрой. Чимин тянется к очередному бокалу. Его глаза уже бегают по Тэхёну, и он валится на свою руку. — А твоя подруга поговорила со своим парнем? — Чимин зевает. Фотограф возмущённо смотрит на друга, а потом отрицательно качает головой, украдкой поглядывая на телефон. Вдруг Чонгук его ищет. — Тогда и советы странно раздавать. Может, она вообще всё не так поняла. Ну как Тэхён мог всё не так понять? Тут ситуация ясна, как день. Тэхён машет рукой и просит бармена принести им шотов. Чимин поначалу отнекивается, но затем с удовольствием лакает алкоголь и уходит в отрыв. Тэхён, впрочем, тоже. В этот вечер у них обоих срывает тормоза, и барная стойка ещё долго будет помнить вес двух тел. Они вываливаются из паба ближе к трём утра и понимают, что сами не доедут. Используя голосовой поиск, Тэхёну удается набрать Чонгука. — Слышь, — пьяно усмехается фотограф. — Я тебя… ик… конечно, не простил… но… ик… Забрать тебе меня… ик… придётся… На том конце провода Чонгук облегчённо выдохнул. Его мальчик наконец-то вышел на связь. — Радость моя, ты где? Можешь назвать адрес? Чимин с тобой? — Чонгук как можно ласковее говорит с Тэхёном. На фоне у Чонгука слышится низкий голос журналиста. Видимо, они там вдвоём сходят с ума. Тэхён оглядывается на Чимина и замечает того, лежащего на асфальте. — Со мной… ик… Где ему ещё… быть… Кое-как Тэхён называет адрес, и уже через полчаса чёрный внедорожник Чонгука останавливается у паба. Из машины, как в фильмах, выходят двое высоченных мужчин и направляются к своим пьяным драгоценностям. — О! — радуется Тэхён и кидается на шею Чонгуку. — Мой неверный явился! Чон обхватывает фотографа поперёк талии и упорно тащит в машину, пока тот брыкается и вырывается. Да, он знатно косячил последнюю неделю, но чтоб «неверный»… Такого Ким точно не должен был подумать. Ну ничего, они об этом сегодня поговорят — так поговорят, что Тэхён потом день ходить нормально не сможет. Они с Джуном с трудом затаскивают пьяные тела на задние сиденья, как можно аккуратнее укрывают пледом, раскрывают окна и на всякий случай кладут рядом пакетики. Однако Чимин явно отказывается от пакетика, когда прямо на ходу дёргает дверцу внедорожника и оскверняет чистенькие улочки городка. Фотограф поначалу смеётся, но потом в точности повторяет ритуал за Паком, и вот тут уже становится не до смеха. Еле-еле они доезжают до особняка Чонгука и выгружают ношу, затаскивая в дом. — Давай, мальчик мой, — мужчина стаскивает с Тэхёна свою же кожанку. — Тебе надо в душ. Ким вырывается и норовит прямо так завалиться в кровать, но Чонгук его крепко держит и тащит в ванную. Там он насильно запихивает зубную щётку в чужой рот и даже самостоятельно ей двигает. Тэхён почти засыпает и валится мужчине на плечо. — Ты дурак, Чон, — бурчит Тэхён, когда его заставляют стянуть штаны. — Отчего же? — с завидной выдержкой интересуется мужчина и плавно опускает Тэхёна в горячую ванную, садясь на бортик и поглаживая спутанные волосы. Фотограф откидывается назад и раскидывает ноги в стороны, пьяно усмехаясь и неясно глядя в глаза собеседнику. — Я к тебе со всей душой, а ты нос воротишь. — Когда воротил? — стреляет глазами Чонгук, беря в руки мягкую мочалку и почти невесомо натирая фотографу плечи и спину. — Домой приходишь поздно, с Чимином милуешься, а он ведь тоже занят. Видел я вас, входящих в ресторан, — у выпившего Тэхёна даже сил нет злиться. Чонгук на миг замирает. Чёрт, этот глазастый всё увидел и всё прознал. И когда, негодяй такой, успел-то только? Теперь придётся выдумывать оправдания. — Не придумывай. Да, в оправданиях Чонгук не силён, но ведь Тэхён и правда всё придумывает. Он же не знает правды… — Да как я могу не придумывать? — кипятится Тэхён, шлёпая ладошкой по воде и разворачиваясь к Чонгуку. — Я переживаю, места себе не нахожу, злюсь… — он смотрит в потерянные глаза мужчины секунду и кладет на его щёку мокрую ладонь, придвигая своё лицо к его лицу. — Я же… люблю тебя… Чонгук чуть не плюхается в воду, но вовремя замирает и отчаянно смотрит на Кима. Нет-нет-нет, всё должно было случиться не так. Это совсем не входило в планы мужчины сейчас, поэтому он просто тупо пялится на Тэхёна. Когда люди признаются друг другу в любви первый раз, второму очень сложно ответить взаимностью первому. Чонгук надеется, что Ким это понимает, поэтому кладёт ладони на широкие плечи и глубоко целует, параллельно вытаскивая фотографа из тёплой воды. За сегодня мужчина порядком устал таскать Тэхёна на руках. Тот ведь далеко не пушинка. Чонгук аккуратно кладёт драгоценную ношу на кровать и укрывает одеялом, сразу же заваливаясь рядом и гладя нагое тело. — Не злись на меня, — шепчет Чон на ухо Тэхёну, который после признания как-то притих. — Завтра ты всё поймёшь, а сейчас спи. Уставший Тэхён зевает и, недовольный чонгуковым молчанием на три заветных слова, кладёт голову тому на грудь. — Ты останешься со мной? — тихо спрашивает фотограф. Останется: и на ночь, и на день, и на завтра, и вообще навсегда. — Конечно. Не задавай глупых вопросов. Разгорячённый Тэхён потягивается и позволяет тяжёлым векам закрыться. Завтра он всё выяснит у Чонгука, а пока просто поспит, ведь на груди своего мужчины так сладко проваливаться в сон. Утром Тэхёна будят нежные поцелуи в нос, губы и щеки. Ким нехотя разлепляет глаза и видит нависшего над собой Чонгука. У кого-то игривое настроение. Мужчина сжимает бока Тэхёна, который успел наесть их за неделю стресса, и проводит языком по шее. — Воды… — тянет Тэхён. Двадцать восемь лет всё-таки, уже не шестнадцать, чтобы пить без последствий. Чонгук приподнимает уголки рта и тянется к тумбочке, протягивая Тэхёну стакан, который осушается за несколько секунд. — Можно жить? — с ухмылкой интересуется Чонгук и опускается ниже. Тэхён инстинктивно сводит колени и хватает мужчину за волосы. — Что ты творишь? Чонгук вырывается и продолжает спускаться ниже, обхватывая губами фотографа наполовину. Ким тонко пищит, но уже не отстраняется. Если ему захотели сделать приятно, то почему он должен не принимать этого? — Принимай первую часть подарка, — отрывается Чонгук и пронзительно смотрит на ничего не понимающего Тэхёна. — Какого подарка? Чонгук не отвечает, а лишь возвращается обратно и начинает медленно двигать головой, срывая стоны с сухих губ фотографа. Мужчина ещё никогда не удовлетворял своего мальчика подобным образом, поэтому Тэхёну много и не надо — он быстро кончает, забрызгивая лицо Чонгука своим семенем. — С днём рождения, — облизывается мужчина, и глаза Тэхёна начинают сиять пониманием. Как же он забыл? Сегодня ведь ему исполняется двадцать девять лет. Ким улыбается и тянется к Чонгуку за поцелуем. — Приводи себя в порядок и спускайся вниз, — Чонгук гладит щёку фотографа и встаёт с кровати. Тэхён опускает голову на подушку и счастливо улыбается. С этой суматохой он и не вспомнил о собственном дне рождения. Тэхён лениво поднимается с постели и плетётся в ванную. Там он принимает душ, чистит зубы, расчёсывается и надевает свежую домашнюю одежду, а потом летит вниз по лестнице в холл. Стоит ему только спуститься, как на него набрасывается тело. — Тэ! — это Чимин в привычной ему манере запрыгивает на Тэхёна. — С днём рождения! Тэхён обнимает друга и тихо благодарит. Когда Пак слезает с него, Тэхён оглядывается по сторонам: весь первый этаж красиво украшен, на кухне стынет завтрак, и даже на Молли с Ёнтаном надеты праздничные колпаки. По воодушевлённому лицу Чимина Тэхён догадывается, кто был инициатором всего этого — старшие мужчины плохи в создании атмосферы, а уж Ким помнит, как долго он уламывал Чонгука поставить хотя бы ёлку на Рождество. — Тэхён, поздравляю, — Джун как всегда слишком официален, но Тэхёна это совсем не заботит, потому что он крепко обнимает журналиста и оставляет дружеский поцелуй на бритой щеке. Ну совсем ничего не стесняется человек. — Сегодня всё, как ты любишь, — Чонгук обнимает Тэхёна за талию и ведёт на кухню. — Сначала завтрак, а потом праздничная программа. Ким готов плакать — у него никогда не было друзей, способных провернуть что-то эдакое. И вчерашняя ситуация отступает на задний план… Сейчас для фотографа существуют лишь его любимые люди, вкусный завтрак и эйфория от предвкушения. — Я вас так люблю… — говорит Ким, готовый плакать. Впрочем, плакал он сегодня действительно много: и когда они отправились на фестиваль еды, и когда сделали неприличное количество фотографий, и когда зачем-то заехали в бутик, забрав там уже готовые костюмы. Тэхён около часа вертелся перед зеркалом, смотря на себя в чёрных брюках и красной рубашке. А уж когда вышел Чонгук, непривычно разодетый в официальную одежду, то тот вновь разревелся, причитая, что мужчина безбожно красив. Сомнения начали закрадываться, когда уже вечером они подъехали к тому самому ресторану, в котором по предположениям фотографа проводили встречу Чонгук с Чимином. Тэхён под ручку с Чонгуком опасливо зашёл внутрь и оторопел: всё помещение было в полумраке, освещаемое лишь фонариками, что расположились по периметру зала, который, к слову, был абсолютно пуст. Чонгук галантно подал фотографу руку и повёл его по цветочной лестнице наверх. Наверное, Ким был в сказке, потому что веранда на втором этаже ему понравилась ещё больше. Она была открытой и просторной, демонстрирующей вид на небольшой, но такой красивый швейцарский город. — Я… я виноват перед тобой… — шепчет Тэхён Чонгуку, стоя посреди украшенного лилиями зала. — Я столько напридумывал себе… Я ведь видел вас с Чимином, входящих в этот ресторан. Тэхён поднимает слезящиеся глаза на своего мужчину и вцепляется ему в руку. — Мой маленький, — Чонгук притягивает его талию. — Мой мальчик, моя радость, как ты мог такое подумать? Я всё делаю для тебя и ради тебя. Поднявшиеся наверх Намджун с Чимином услышали их диалог. — Мы скрывались, как могли! — щебечет Чимин, подлетая к Киму со спины. Тэхён утирает слёзы. — Значит, то сообщение, где ты говорил Чонгуку, чтобы я ничего не узнал… — Про праздник конечно! — возмущённо говорит Чимин. — У меня есть свой мужчина, которого я очень люблю! Он тянется к Джуну за поцелуем, и тот с удовольствием дарит его. — И я тебя люблю, кнопочка, — улыбается журналист и кладёт голову на светлую макушку Чимина. О лучшем вечере Тэхён и мечтать не мог. Он ещё долго извинялся перед Чонгуком за свои срывы, но тот упорно ничего не хотел слушать, доказывая, что всё это его проколы и это он не должен был так себя вести. Под конец прекрасного вечера Тэхён подходит к балкону и с упоением глядит на открывшийся вид. Чонгук неслышно следует за ним, становясь позади и размещая руку на его талии. — Я ещё не подарил тебе подарок, — шепчет он фотографу в шею. Тот разворачивается в руках и мягко смотрит на мужчину. — Ты мне и так уже много чего подарил. Мужчина отрицательно машет головой и тянется в карман, доставая оттуда бархатную коробочку. Тэхён выпучивает глаза и немыслимым взглядом смотрит то на мужчину, то на дар. — Я понимаю, что могу спешить, — начинает Чонгук, — но мои чувства к тебе слишком сильны. Ты заставляешь меня дышать, ощущать себя нужным и любимым. — Ты… — Да, Тэхён. Я люблю тебя и надеюсь, что ты согласишься остаться со мной в Швейцарии и прожить всю жизнь вместе. Чонгук открывает коробочку, и на фотографа смотрят два золотых обручальных кольца. Мужчина берёт правую руку Тэхёна и крепко сжимает, с надеждой смотря в чернеющие от слёз родные глаза. Ким выдыхает и бросается Чону на шею. — Тысячу раз «да». Миллион раз, миллиард раз… Я не знаю, что там после миллиарда, но определённо точно ещё одно «да». Чонгук отрывает от себя Тэхёна и надевает на его палец кольцо. У фотографа очень изящные руки, на них всё выглядит по-королевски. Мужчина аккуратно прикасается губами к костяшкам и нежно целует их. Растрогавшийся Тэхён тянет любимое лицо вверх и впивается губами в мужчину. Боже, как же он любит. Когда обмен кольцами завершается, они сплетают между собой руки и идут обратно к друзьям. — Глядите! — хвастается кольцом на безымянном пальце Тэхён. Намджун с Чимином мигом подлетают и принимаются поздравлять обоих. Правда, они уже давно всё знали. Чонгук ещё до своей поездки в Сеул позвонил Намджуну и вывалил всё, что было на сердце. Чонгук до одури любит зимнего мальчика, что свалился ему на голову, как буря. И теперь не отпустит до конца. Потому что без Тэхёна жизнь уже невозможна.