Дуэлянты

Маврикий Николаевич и Гаганов прибыли заранее, причём последний тут же принялся осматривать окрестности. Маврикию Николаевичу показалось, что стало вдруг ужасно холодно. — Едут, — процедил Гаганов, смотря влево — совсем не туда, откуда должны были приехать Ставрогин и Кириллов. Маврикий Николаевич обернулся и остолбенел. Там, где ещё минуту назад падали на землю желтые листья, теперь лежал снег. Как ни был Гаганов взволнован, и он тоже это заметил. Но вот сани остановились, и из них вышел человек, одетый по-зимнему. И на Ставрогина он был совершенно не похож. — Послушайте, вы кто? — холодно осведомился Гаганов, совершенно забыв — от растерянности или от злости — все нормы приличия. — Вы от Ставрогина? Струсил, подлец, так я и знал! Маврикий Николаевич благоразумно промолчал и с места не двинулся, впрочем, наклонил голову в знак приветствия. — Я совершенно не имею понятия, о ком вы спрашиваете, — холодно ответил молодой человек, подойдя ближе и с удивлением осматриваясь. — Будьте так любезны, пожалуйста, у меня здесь дело, — обратился он к Маврикию Николаевичу. — Что вы себе позволяете, сударь! — не вытерпел Гаганов. — У меня здесь дело поважнее вашего, и если вашей милости угодно было приехать именно сейчас, то почему бы… — Помилуйте, не могу же я отменить дуэль, — молодой человек вновь обратился к Маврикию Николаевичу, намеренно игнорируя Гаганова, что взбесило его ещё больше. — Назначил её не я, и не в моих правилах… Тем более, что Владимир уже давно меня ждёт. Ленский и правда стоял, прислонившись к одной из берёз, скрестив руки на груди, давно уже скинув шубу и сняв шапку, и с интересом наблюдал за происходящим. Зарецкий стоял чуть подальше, предчувствуя преинтереснейшее развитие событий. — Вы поймите, не может же дуэль пройти при свидетелях, — сказал Онегин, снова повернувшись к Маврикию Николаевичу и не взглянув на красного от злости Гаганова. — Хоть вы и порядочный человек, в этом я не сомневаюсь, но всё же, это противоречит правилам. — Да будет вам известно, — снова начал Гаганов, обидевшись, что Онегин с таким нажимом произнёс это «вы», — у нас здесь тоже дуэль, и вот с минуты на минуту приедет… — И, — продолжал Онегин, перебивая Гаганова самым непорядочным образом, словно того и не было рядом, — к тому же, ваш оппонент ещё только едет, тогда как мой уже здесь, — он снова кивнул на Ленского, который продолжал стоять всё в той же позе и наблюдать за происходящей сценой, словно он был всего лишь зрителем в театре, и его это совершенно не касалось. — Да вот он, — сказал Маврикий Николаевич, кивая на дорогу. Кириллов со Ставрогиным приехали на лошадях, верхом, словно заранее уверенные в благоприятном исходе дела. Гаганов покраснел, и сжал кулаки. Впрочем, он тут же опомнился и сунул руки в карманы пальто. — Можем начинать, — сказал Ставрогин, кивнув Маврикию Николаевичу и с удивлением обнаружив несколько новых действующих лиц. — Прошу вас, поскорее, у меня сегодня дело. Гаганов начал пыхтеть, как чайник, который вот-вот закипит. Для полного сходства ему не доставало лишь дыма из ушей. — Сегодня что-то с погодой, — сказал Кириллов, как и Ставрогин, весьма удивленный присутсвием трёх человек, которые явно уезжать не собирались. «Что-то с погодой» заключалось в очень странном явлении. В роще была небольшая поляна, где и собирались устраивать дуэль. Сейчас её словно разделили на три равные части: одна была засыпана снегом, другая — опавшими листьями, ну, а на третьей росла зелёная трава и цвели полевые цветы. — Позвольте, но что же делать? — подал голос Ленский, первый раз за всё время. Он подошёл к остальным, раскланялся и отрекомендовался. Всё остальные сделали то же самое, с некоторым запозданием сообразив, что надо было бы это сделать чуть раньше. Гаганов буркнул что-то неразборчивое, что всеми, впрочем, было расценено как приветствие. — Я предлагаю решить эту проблему чуть позже, — сказал Онегин, кивнув на тропинку, по которой шли четверо мужчин. Ни у кого не оставалось сомнений, что и они тоже пришли сюда именно для дуэли. Иначе и быть не могло. И точно: увидев всю, надо сказать, довольно многочисленную группу — Гаганов, всё ещё красный, стоял впереди, Зарецкий замер в полупоклоне и с интересом рассматривал новоприбывших, а Онегин был единственным, кто стоял в шубе, — мужчины начали перешептываться. Всё четверо, кажется, были хорошо знакомы между собой. — У вас тоже дуэль? — спросил Маврикий Николаевич, поздоровавшись. — Ну что же, давайте думать, как исправить эту досадную ситуацию. Мужчины замерли в явном недоумении. Двое самых молодых переглянулись и пожали плечами. — Василий Дмитг’иевич Денисов, г’азг’ешите отг’екомендоваться, — один из мужчин выступил вперёд. Все представились и снова раскланялись. Положение было затруднительным. Как на такой маленькой полянке одновременно провести три дуэли? А сделать это было нужно непременно — ждать никто не хотел. — Пг’едлагаю встать так, — Денисов провел по снегу сапогом черту, затем отсчитал нужное количество шагов и хотел было провести вторую, но снег закончился, и он стоял на траве. — Если бы мы выбрали жребием… — предложил Николай Ростов. — Ни о каком жребии не может быть и речи! — возразил Гаганов. — Я отказываюсь ждать! Я имею право стрелять, и не хочу его откладывать! — Ну хорошо, — устало перебил Ставрогин. — Что касается меня, я готов принести всевозможные извинения, и здесь на одну пару дуэлянтов станет меньше. — А я отказываюсь принимать ваши извинения! — вскипел Гаганов. — Вы просто трус! — И в этом я готов извиниться, — ответил Ставрогин. Гаганов, не сдержавшись, плюнул и отшел. — Грушницкий, вы не сможете вечно меня избегать! — послышался голос. Спор тут же затих. Мужчины прислушались и обернулись, гадая, кому ещё могло понадобиться назначить на сегодня дуэль. Из рощи вышли двое: первый, юнкер, очевидно, был тем самым Грушницким. Он торопливо шёл по тропинке, сжимая в руке пистолет и не оборачиваясь. За ним следовал молодой офицер, в руке он также держал пистолет, которым слегка поигрывал. — У вас дуэль? — осведомился Ростов. Грушницкий замер. — Григорий Александрович! — пробормотал он, потом лицо его просияло. — У нас нет секундантов, в противном же случае, я готов был бы принять вызов. — Раз уж у нас дуэль всё равно не по правилам проходит, — Ленский усмехнулся и подошёл к Грушницкому, — я могу быть вашим секундантом. — В таком случае, я буду вашим, — Онегин подошёл к Печорину. — А что делать, если секунданта убьют? — спросил Долохов с нахально-вызывающей усмешкой. — Будем решать по ситуации, — быстро ответил Зарецкий, которому нетерпелось увидеть столько дуэлей разом. — Ведь мы так и не решили вопрос с расстановкой. В конце концов, после многочисленных споров, убеждений и даже угроз вызвать на дуэль, решили расставить противников в два ряда, причём изменили условие: барьеры поставили в пятнадцати шагам. Дуэль, как подумал Пьер, всё меньше походила на, собственно, дуэль, и всё больше напоминала обыкновенный шарж на неё. Из правил соблюдалось, разве что, наличие оружия и секундантов, да и то не в полной мере: Печорину с Грушницким предстояло стрелять из своих пистолетов. К тому же, вряд ли секунданта разрешалась в это же время самим драться на дуэлях. Но на компромисс не пошёл никто. Секунданты стали вокруг дуэлянтов, и полянка заполнилась целиком. Здесь не только яблоко, шишка бы не упала. — Один! — скомандовал Кириллов. — Два! Три! Все выстрелили разом. Звук получился такой, словно где-то неподалеку взорвалось несколько пушечных ядер. Просвистели пули, где-то крикнул тетерев — и всё стихло. Дуэлянты и секунданты ошеломленно уставились друг на друга, гадая, как вышло, что никого не задело. С минуту все молчали. — Ну что же… — наконец пробормотал Николай Ростов, приглаживая дрожащей рукой вставшие дыбом и чудом не поседевшие волосы. — Я конечно, за время службы стал гораздо смелее, но стоять и знать, что тебя случайно могут убить на дуэли, на которую ты пришёл в качестве секунданта… Больше никогда в жизни!