Люди в хижине.

Впереди, за остовами некогда зеленевших деревьев, показался приземистый домишко, еще сырой от недавнего ливня. Блестящие нитки бус, служащие входной дверью, лениво купались в собравшейся у порога луже. Дин медлил и, пытаясь успокоиться, тер саднящие запястья, еще недавно закованные в наручники самим же собой. Будущим собой. Из хижины прозвучал до боли знакомый голос. Охотник из прошлого не рвался попасть внутрь и внимательно прислушивался к словам Ангела. - Чакра Свадхистхана ассоциируется с мотивами получения материальных удовольствий, таких как еда, секс, алкоголь. Тогда как на уровне Муладхара-чакры человек обеспокоен созданием элементарного комфорта существования, то на уровне Свадхистханы мир и все вещи рассматриваются как источник тех или других материальных удовольствий. Не верилось, что автором этих речей мог быть Кастиэль. Но если Дин изменился до неузнаваемости за каких-то пять лет, почему бы истории не повториться и с Касом? Подождав, когда Ангел закончит просвещать еще невидимых слушателей, Винчестер осторожно раздвинул импровизированные шторы. Сопровождаемый глухим перезвоном бусин он вошел в мягкий полумрак дома. В темной комнате пряно пахло специями, приправленными сыростью дождя. Колеблющиеся от дыхания свечи неровно освещали лица здесь собравшихся. Когда силуэт почти полностью заслонил дверной проход, тихий женский смех, звучавший до этого в комнате, прекратился. Сидящий во главе полукруга из нескольких девушек, Кас первым обратил внимание на вошедшего и широко улыбнулся. - О, наш храбрый предводитель решил почтить меня своим визитом,- казалось, Ангел нарочито медленно поднимался с колен, будто красуясь перед охотником. - Дорогие дамы, не могли бы вы оставить нас наедине? Две сидящие вплотную к Кастиэлю близняшки одновременно что-то нашептали ему и, сдержанно засмеявшись, поднялись вслед за остальными. Теперь, стоя в толпе ничуть не торопившихся уйти женщин, Кас заметно покраснел. Что-то пробормотав в ответ одной из сестер, он спешно одернул свободную рубашку. - Девочки, у нас с Дином намечается конфиденциальный разговор. - Ангел придал своему голосу серьезности, но в глазах продолжали бегать живые огоньки. - А вы пока омойтесь перед оргией. Матерый охотник, которого не так уж и просто удивить, был слегка ошарашен репликой раньше абсолютно невинного Ангелочка Каса - недотроги. Но самого Кастиэля, похоже, ничуть не смутило сказанное. Наоборот, он бесстыдно любовался женщинами, покидающими его деревянный дом и прикрывающими ладонями свои откровенные улыбки. Из странного оцепенения Дина вывел опять же голос Ангела, хриплый и приятный: - Неужели ты так быстро по мне соскучился? Теперь шоку охотника не было предела, но все-таки он смог ответить Кастиэлю, пусть и не совсем так, как хотел: - Я пришел за помощью. - Ты же знаешь, я всегда... Подожди-ка. В тебе что-то не так, что-то изменилось. Только не понимаю, что. Вроде, это ты... - Да, Кас, это действительно я. Но, скажем так, из прошлого. - Из какого года? - Две тысячи девятого. - Опять делишки Ангелов? - Да, Кас, - Почему-то охотник отвел взгляд, не выдержав напора по-прежнему пронзительных синих глаз. - Захария? - Да... - Дин резко дернул верхнюю кнопку на воротнике. - Верни меня обратно, в мое время. Статичную тишину комнаты разорвал громкий смех. - Я не могу. - Теперь уже Кас отвернулся от собеседника. - Почему?! Давай, хватит уже театр разыгрывать! Пристегни свои крылья и... - Если б я мог "пристегнуть" крылья, Дин...- Смех становился тише, приобретая, в свою очередь, горькие нотки. - Я больше не Ангел, Дин. иначе, думаешь, почему я предаюсь забвению, используя какие-то нюхательные смеси и забавляясь не самыми благочестивыми способами? - Почему так случилось? Из-за кого?! - Я не знаю. После того, как миром стал править Люци, весь обескровленный отряд Ангелов ушел...куда-то. Я же остался с тобой, не хотя признавать поражение и продолжая бороться, сначала - против нечисти, потом - против зараженных. Ты же знаешь о кроатоне? - Да, встречался с ним... - И, видимо, почувствовав уход братьев, моя благодать тоже исчезла в неизвестном направлении. Кастиэль рассмеялся вновь, спрятав лицо в ладони. Перед глазами Дина будто рухнула толстая каменная стена - нашлось ужасное в своей простоте объяснение изменившемуся поведению, к сожалению, уже бывшего Ангела. - Но ты можешь дать мне хотя бы совет? - Ты не понимаешь. - Убрав руки от лица, Кас бросил взгляд сквозь законченный потолок куда в бесконечность неба, к несуществующему Раю. - Меня это все больше не интересует. - Чем же ты, черт возьми, теперь занимаешься?! - Рушились все планы Винчестера, и тот люто ненавидел себя, Захарию и всю вселенную 2014 года. Он по-настоящему злился на всех, кроме Кастиэля. - Сексом. Услышав такую странную и неуместную в устах пусть и бывшего, но Небожителя, Дин сначала усомнился в правильности услышанного и решил уточнить. - Сексом? - Послушай, я хочу спокойно и с удовольствием дожить отмеренное мне время в этом облике. И тебе не стоит меня осуждать. - Ну прости. Ты пережил то, что мне еще только предстоит, - Дин зажмурился, с сильным нажимом потерев переносицу, словно пытаясь спугнуть какое-то наваждение. - Не надо всякого "предстоит". - Кас в который раз засмеялся. - Это - лишь вариант развития событий. Тебе даже не надо изменять будущее, просто потому, что грядущего просто нет. Я верю в тебя. Ты всегда ломал и опровергал все мыслимые и немыслимые законы, сломаешь и в этот раз. Подумаешь, какой-то Конец Света. - Кастиэль ободряюще улыбнулся и вытащил руки из карманов брюк. Только потеряв всякую надежду, человек опустошается и становится самим собой. Вот и Дин, служа очередным доказательством этому суждению, вымученно сцепил зубы и протянул руки навстречу давнему другу из будущего, заключая последнего в долгие и теплые объятия. Не совсем представляя себе дальнейшие действия, охотник будто подпитывался равнодушной и ироничной энергетикой сломленного Ангела. Подпитывался до тех пор, пока Кастиэль не усмехнулся и, в который раз, сразил Винчестера наповал своим вопросом: - А там, в 2009-ом, мы уже переспали? Крепкое кольцо рук, опоясывающее Каса, резко распалось. - Что? - В этот момент придумать оригинальный ответ он был не в силах. - Звучит не тактично? Прости. Тогда... Мы были уже близки? Похоже, этот новоявленный человек поставил себе цель довести Дина до нервного срыва. - Ты мой друг. Друг, и только! Ты уже пугаешь меня. - Да ладно, - Кастиэль недоверчиво вздернул бровь. - Мы даже не заговаривали об этом? - Нет, Кас, нет. - Сердце охотника учащало свой бег, а в голове билась одна-единственная мысль: "Что вообще сейчас происходит?" - Очень жаль, - уголки губ неумолимо опускались вниз. - Хотя, - озаренный внезапно пришедшей мыслью, Кас упруго хлопнул в ладоши. - Все встает на свои места. Две тысяча девятый? Тогда я был еще слишком робок и озадачен сложившимися стереотипами. И поэтому был не способен на что-то большее, чем просто буравить тебя взглядом денно и нощно, иногда позволяя тебе замечать это, но чаще - оставаясь бестелесным. Вроде бы закаленный в различных передрягах потомственный охотник сейчас рассеянно хлопал длинными ресницами, напоминая всем своим видом ребенка, только что узнавшего, откуда берутся дети. - То есть... Мы с тобой? Вместе? Но... Блин, - забормотал Дин, не сильно надеясь, что Ангел найдет в этих обрывках хоть какой-то смысл. - Дорогой мой Дин-Динь, - Кастиэль лучезарно улыбнулся, высекая лучиками морщин сложную карту эмоций вокруг глаз. - Неужели ты никогда не замечал, как я практически лапаю тебя взглядом? Неужели никогда, никогда не ловил себя на мысли, что ты и я... В одной постели... - Гребанный пернатый телепат. Черт возьми, у меня были мысли! Но мало ведь... Почти у каждого были такие мысли. Что с того? - Ди-ин, - зазывно протянул Кастиэль. - Ты мне нравишься прежний... Сильно-сильно. С этой напускной непроницаемостью... - По-особенному горячая ладонь бывшего Ангела чуть коснулась пальцев охотника. - Знаешь... Это так возбуждает. Мягкий соблазняющий тембр голоса словно гипнотизировал Винчестера, окутывал в плотные сети. И чем дольше Дин слушал речи Каса, тем сильнее становился очарован, и сильнее путался в своих мыслях, как муха путается в липкой паутине где-то притаившегося крестовика. - Дин. Ди-ин. Ди-ин. - Кастиэль будто пробовал на вкус имя охотника, бережно смакуя каждый звук. - Ты ведь тоже хочешь этого? После сих слов обескрыленного Ангела в светлой голове Винчестера окончательно и бесповоротно перемешались запреты и желания, инстинкты и железные замки и цепи. - Кас, - неслышным выдохом произнес Дин и до хруста сжал блуждающие по его похолодевшей руке пальцы Кастиэля. - Что же ты делаешь, сукин сын... - Если б ты только знал, Ди-ин, что ТЫ делаешь со мной,- Ангел тихо застонал, стараясь скрыть от охотника оглушающие безумные идеи. На прокушенной губе заалела маленькая росинка крови. Кастиэль приблизился к охотнику так, что все невысказанные предложения без труда и всяческих сверхъестественных примочек читались в лихорадочно искрящихся глазах. Все перепутанные годами тайны выползали на поверхность, стремились стать высказанными, исполненными сейчас же. Рваное дыхание Каса уже несколько секунд обжигало беззащитно открытую шею Дина. Медлить и дальше просто не имело смысла. Неотрывно смотреть в глубокие сине-ледяные глаза оказалось для Винчестера непосильной задачей, но не смотреть в них вовсе - еще хуже. Он словно заглядывал в холодную голубую бездну, пугающую и манящую от этого вдвойне непреодолимо. - Как же ты дошел до такого. - Тихий риторический вопрос Дина, по большей части относившийся к себе, будто окатил Ангела в отставке колодезной водой и оборвал все нити вроде бы нерушимого влечения. - Когда теряешь свою сущность, приходит понимание - а ведь больше и нечего терять... - Кастиэль снисходительно хмыкнул, избегая взглядом Винчестера.- Начинается умалишенная погоня за жизнью и ее разными гранями. Мне просто нечего терять. Даже не дав Винчестеру набрать воздуха в легкие, Кас смело, на грани наглости, коснулся его приоткрытых губ своими. Плотно сомкнутыми, сдерживающими исполненную мучениями исповедь, дрожащими, опасающихся не сдержать слов отчаяния. Но плотина не прорвалась, скоро подхваченная влажными губами охотника. Дин провел языком по шершавой губе Ангела, растворяя ржаво-соленую кровь. Он целовал Каса как мог бы целовать когда-то горячолюбимую и невинную одноклассницу - осторожно подбадривая, терпеливо корректируя и тут же поощряя. До неприличия долгий поцелуй перетекал в более откровенные ласки. Кас наверняка знающий уже больше, чем его человек, ощутимо подталкивал того к бревенчатой стене хижины. Винчестер, в свою очередь, пока решился только приобнять за плечи Ангела. Но Дин быстро учился на примерах друга и совсем скоро переместил свои ладони ниже, на поясницу Кастиэля, оттягивая кончиками пальцев тугой пояс брюк. В то же время Кас добился-таки исполнения первого пункта своего плана -охотник оказался в ловушке между деревянной преградой и падшим. Решение сверкнуло абсолютно спонтанно - неожиданно не только для Кастиэля, но и для себя, Дин сбросил со своей спины блуждающие руки и, потянув за широкие рукава, молниеносно снял легкую тунику Каса. Потом, замешкавшись лишь на мгновение, скинул с себя тяжелую куртку, звякнувшую металлом, а потом расстегнул и свою, пропитанную насквозь, рубашку. Ее сдержанная зелень, блеснувшая в полумраке, ярко отразилась в беспокойных светло-болотных глазах Дина. - Господи... Почему сейчас? - Кас бросал вопрос в никуда, возвращая ладони на прежние позиции. Теперь его тонкие пальцы вырисовывали затейливые узоры на сведенных лопатках Винчестера. Ангелу доставляли удовольствие то и дело пробегающие по мускулистой спине охотника мурашки. - Может, это и есть тот самый пир во время чумы? - В другой раз Дин просто бы промолчал. Но это - в другой раз. Тело Кастиэля требовало скорейшей разрядки, но тот не стремился потакать своим потребностям. Пожалуй, ему даже нравилась тяжелая неудовлетворенность. Гораздо больше ему хотелось сейчас показать всю прелесть совершаемого Дину. Громкое сиплое дыхание заполняло комнату и поглощалось бесчисленными мягкими коврами. Начав с взаимных и живых губ охотника, Кас следовал ниже, проводя щекочущим кончиком языка по напряженным до предела жилам шеи, обрисовывал острые углы широких ключиц, заставляя вздрагивать Дина чаще и ощутимей. Млея от уверенных ласок бывшего Ангела, Винчестер то замирал, останавливая даже дыхание, то вдруг снова оглаживал рельеф мышц и хрупких позвонков Кастиэля. Дин плотно впечатал ладонь в чувствительную кожу, оставив на пояснице Каса мгновенно покрасневший след - это Ангел еще сжатыми губами докоснулся до твердого соска Винчестера. По сравнению с горячим возбужденным телом Дина поверхность губ казалась слишком, слишком холодной. Кастиэль трепетно обводил языком линию груди, чуть жаляще прикусывал, играя, и тут же зализывал причиненную боль, словно выпрашивал прощения у Винчестера. Стиснув зубами, он осторожно оттянул чуткую кожу, чем вырвал из охотника жутко несдержанный стон, наверняка долетевший до входной "двери". Дин сам не мог предсказать своей реакции на разные приятные творения в практике Кастиэля. Эмоции, бурлящие в нем, были абсолютно несносимыми. Ему хотелось передать всю чувственность в первозданном виде и Касу, но этот переизбыток нервных всплесков выражался только в неловких ответных ласках и неконтролируемых вскриках. Распаляясь сильнее с каждой секундой - нет, с каждой долей секунды! - охотник все определенней чувствовал взрывоопасность немого признания и, недолго думая, опустился перед Кастиэлем на колени. Не для молитвы или прошения, как опускаются перед святыней в благоговении, а расстегивая неверными движениями отчаянно трясущихся пальцев предательскую кнопку на брюках Каса. Покорно закатив глаза, падший лениво запрокинул голову и положил налившиеся свинцом руки на подрагивающие плечи Дина, полностью отдаваясь его воле. Наконец справившись с одолевающим волнением, Винчестер негнущимися пальцами медленно потащил трикотажные брюки вниз, одновременно наклоняясь еще ближе к телу Кастиэля. Как выяснилось, последний белья не носил. Охотник предвкушающе сомкнул веки и, коснувшись грубыми ладонями выпирающих костей таза, почувствовал всей сущностью дрожь нетерпения Каса. За долгое время, проведенное в этой хижине, даже плоть Ангела пропиталась терпким ароматом благовоний. Поддавшись колдовскому опьянению запаху сушенных трав, Дин рефлекторно облизнул губы... Снаружи послышались громкие шаги, разрывающие в клочья относительную тишь и порочную магию. Солдатские сапоги отбивали четкий ритм приближения. Деревянный порог безвременного приюта Кастиэля звонко громыхнул под тяжелым каблуком, а бусины, пренебрежительно откинутые чьей-то сильной рукой, успокаивающе переговаривались. Возможно, из-за резкого контраста дневного света и подрагивающего полумрака в комнате ворвавшийся не сразу увидел темные очертания двух мужчин у дальней стены. Не дожидаясь прояснения зрения, он раскатисто заявил: - Кас, мне необходимо с тобой посоветоваться. С непередаваемым ужасом Дин, стоящий на коленях, узнал в прозвучавшем голосе свой... собственный и замер от неожиданности. Тоже Дин, но стоящий в дверном проеме, сейчас, потеряв дар речи, переводил метающий молнии взгляд с несносного себя на Кастиэля. Но если летящие в сторону Дина молнии не выражали ничего, кроме яростной злости, то в сторону бывшего Ангела направлялись еще и искры ревности. И только Кас в сложившейся ситуации оставался расслаблен и спокоен, даже не пытаясь прикрыться и подтянуть сдернутые штаны и, казалось, вообще не волновался этой мыслью. На его лице играла счастливая улыбка, а тело не меняло положения, застыв в пол оборота. Вдруг его чуть прищуренные, как у довольного кота, глаза приобрели хитроватое выражение, и Ангел в отставке вывел из неловкого оцепенения охотников разных времен прямиком в смущающий ступор, как ни в чем не бывало обращаясь к Винчестеру из настоящего: - Что стоишь? Присоединяйся.

THE END.