***
— Ким Тэхён, у меня есть одна проблема. — Чимин стоит перед боссом со стопкой бумаг за 2018 год, там какие-то сметы, договоры подряда, несколько договоров о сотрудничестве и огромная таблица на две тысячи позиций для участия в тендере. — Какая? — не отрываясь от монитора, спрашивает Тэхён. — Она требует Вашего внимания. — Чимин кладёт рядом с рукой Кима эту стопку. — Ой… Тут столько всего. Я не думаю, что… — Тэхён останавливается и начинает всматриваться в бумаги. — Что? — Чимин встаёт на носочки. — Мы успеем разобрать это до конца рабочего дня. Здание закрывается в восемь… Это срочно? — Тэхён смотрит на Пака. — Да. Очень. — Чимин виновато смотрит на него. — Всё. Пропали. Собирай это всё в папку, едем ко мне на всю ночь. — Тэхён говорит это без всякого подтекста, имея в виду исключительно работу. Чимин ловит себя на мысли, что Тэхён смахивает на очень странного человека и чувствует что-то острое где-то в груди. Между тем, если Тэхён принял свою сущность и осознал, что любит беспросветно омег, Чимин всячески себя одёргивал и заставлял верить в своё здравомыслие. В подростковом возрасте нередко Пак за собой замечал что-то нездоровое, что-то, что могло показаться неправильным с точки зрения общества. Он не был сторонником тех ярых верований в природное начало, но и отрицал возможные отношения с омегами. Отношения с альфами выходили натянутыми, резкими и грубыми. Все, с кем когда-либо доводилось иметь дело Чимину, были либо мудаками, повёрнутыми на собственном мнении и сексе, либо какими-то недалёкими качками. Наладить отношения всё никак не получалось, руки опускались, а он расстраивался. Рвался шаблон и во взрослой жизни, когда очевиднее становились отклонения от нормы. С самого детства ему внушали о семейной жизни с сильным альфой, который в любой момент готов защищать своего омегу, жертвовать чем-то, не требуя при этом абсолютно ничего взамен. Чимин наслушался всего и поверил. Будучи подростком каким-то по-своему мягким и добрым, Чимин жертвовал самого себя всем без остатка. Он хотел быть другом каждому и в случае чего протягивать руки помощи. Об него начали вытирать ноги очень скоро. Топить в грязи лжи и предательства. Альфы пользовались добротой Чимина в корыстных целях, нередко обманывая его. Но Чимин продолжал верить в светлость их побуждений, потому что с самого детства навязали наивность и веру в несбыточное. Он был уверен, что все альфы, которые обвели его вокруг пальца, не хотели изначально с ним так поступать и ими двигали лишь добрые мотивы. Но он ошибался. Ошибался в первые разы, а потом начал это делать постоянно. Постоянно начал ошибаться. Чимин не особо понимал, почему рядом с альфами не чувствовал ничего, что могло бы назваться влюблённостью, привязанностью. Он чувствовал абсолютную пустоту, разъедающую всё изнутри. Пак с непониманием смотрел за тем, как ухаживающие за ним альфы изощрялись и придумывали разные способы добиться его внимания. Однажды Чимин кричал, надрывая связки, на кого-то, чьего имени уже и не помнил. Почему он так кричал? Что сделал тот альфа? Кажется, снисходительно отнёсся к увлечениям Чимина, назвав их глупостью и добавив, что скоро он это перерастёт. Чимин не терпел такого отношения к себе и к своим вкусам, ведь всегда уважал вкусы и предпочтения других. Поэтому сейчас, когда Тэхён собирает свою сумку и иногда поглядывает на Пака, внутри у него появляется ярое противостояние. Чимин думает, что это противоестественно, неправильно. И так быть не должно. — Нет, — Чимин начинает качать головой. — Что? — Тэхён отрывается. — Давайте не к вам, а в какое-нибудь нейтральное место. — Чимин нервно сглатывает. — Чего ты боишься? Успокойся. Это всего лишь работа. Бить тебя и грабить я не собираюсь. И без того вижу, что и брать-то особо нечего. — Тэхён кривится, убирая папку в свою сумку. — одевайся. Тэхён берёт пустой стаканчик и идёт к кулеру, бросая его в урну. Чимин стоит и не двигается. Ким оборачивается. Его лицо выражает недовольство. — Что? — спрашивает он с раздражением. — Давайте ко мне. — Тэхён закатывает глаза и цокает. — Хорошо. Давай к тебе. Путь они свой проходят в полной тишине, не обмениваются ни словом, ни звуком. Тэхён погружается в собственные мысли, а Пак понимает, что его желание стать другом для него только усиливается. Тэхён выглядит несчастным и его существо кричит о помощи, об одиночестве, даже несмотря на то, что он ведёт активную ночную жизнь и нередко шатается по клубам. — А у вас… — начинает Чимин, когда они останавливаются у многоэтажного дома. Тэхён долго не реагирует. — М? — отрешённо переспрашивает он. — Нет… Простите. Так, нашло что-то. Они поднимаются на лифте в полной тишине. Тэхён молчит, Чимин напряжённо слушает его дыхание. Пак открывает дверь в свою съёмную квартиру и приглашает Кима войти. Тэхён снимает с себя сумку с документами и осматривается. Его встречает квартирка, обставленная раритетным хламом. Ким улыбается своим мыслям и разувается. Чимин сзади неуверенно ёрзает: волнуется. — Где тебе было бы удобнее начать работать? — вяло спрашивает Тэхён. — Может, чашечку кофе? — Чимин приглашает Кима войти в маленькую кухню с широким столом. — Может. Я бы не отказался. — Ким садится на стул, расслабляя свой галстук, параллельно вынимая толстую папку. Что за резкое поручение такое, кому вообще в голову пришло копаться в документах двухлетней давности. Пак ставит рядом с рукой Тэхёна чашку кофе и садится напротив, наблюдая за тем, как он разглядывает документ об оказании каких-то там услуг. Сам того не замечая, Чимин начинает конкретно залипать на его ярко выраженных чертах лица. — Почему ты пялишься на меня, — кидает Ким, не отвлекаясь от бумаг. — Эээ… — Чимин опускает голову. Да, откровенно пялится. И ему стыдно. — Вкусный кофе, спасибо. Не ожидал такого от твоих маленьких ручек, — Тэхён усмехается, отпивая немного. Чимин краснеет. Вообще-то, это не совсем то, что он ожидал услышать. Они работают до шести часов утра, спорят, смеются, пьют кофе и шутят. Тэхён смягчается и предлагает перейти на неформальное общение, Чимин перестаёт краснеть и начинает задавать ему рисковые вопросы. — А у… тебя есть кто-нибудь? — спрашивает Чимин без всяких намёков, ему просто интересно узнать о Тэхёне чуть больше. — А что, претендуешь на это место? — отшучивается Тэхён. И Чимина клинит. Это было лишнее. Чимин напрягается и старается спрятать взгляд. Ну и что, Тэхён просто пошутил, он сам ни на что не намекал, он просто пошутил! — Думаю, тебе пора… Возвращаться. На улице уже светло и. Кажется, мы всё сделали. — нависает неловкое молчание, которое прерывает Тэхён. — Думаю, да. Отнеси это завтра всё директору. Приятно было поработать. Тэхён поднимается и завязывает галстук, Чимин старается на него не смотреть. Пока Ким надевает обувь, перекинув через плечо лямку сумки, Чимин даже не выходит, чтобы его проводить и поблагодарить за помощь. Он сидит с испуганным лицом и даже не шелохнётся. Квартира превращается в тюрьму, которая начинает давить со всех сторон. На следующий день Чимин ведёт себя как обычно, так, как и вёл вчера. Он предлагает Тэхёну помощь, Тэхён огрызается и отпускает колкости. Как и делал ещё вчера. Чимину бы хотелось узнать столь резкую причину перемены настроения, ведь только этой ночью он был самым открытым и добрым. Только Пак забывает, что фактически своей реакцией на обычную шутку выгнал Кима. А обиделся ли он?***
Работа, работа, работа. Принеси то, принеси другое. Здесь ошибка, здесь недочёт, здесь невнимательность, а здесь вообще пятно от кофе, немедленно переделывай! Чимин выживает под руководством Тэхёна, который с каждым днём становится похожим на Цербера. Возможно, так оно быть и должно. Один раз Чимин увидел Тэхёна на улице. Он стоял рядом с кем-то, держа в руке бутылку с соджу, расплываясь в улыбке и громко смеясь. Такой искренний и настоящий, Чимину захотелось подойти и поприветствовать коллегу, но делать он ничего не стал. Пак продолжил наблюдать за тем, как спутник Тэхёна нагло подошёл к нему и разместил на плече его свою голову. Нотки ревности кольнули Пака в тот вечер. Тэхён повернул свою голову и увидел Чимина, стоявшего в растерянности. По губам его скользнула ухмылка. Пак видел Тэхёна каждый день в любом его настроении, в любом расположении духа. Он попадал под горячую руку и становился свидетелем, как под горячую руку попадали другие. И Пак хотел верить, что с Кимом он смог сблизиться до уровня не просто коллеги. Не потому, что это принцип заводить друзей везде и всюду, а потому, что хотел иметь хорошие отношения со своим наставником. Ещё немного постояв и понаблюдав за тем, как этот наглый парниша целует так неестественно Тэхёна, который продолжал сверлить в Чимине дыру, Пак развернулся и ушёл. Лишь только позже он понял, что увиденное им — самое противоестественное действо, какое могло только произойти. Пак догадывается не сразу, что стоявший там парень был точно таким же омегой, каким и является Тэхён, и он сам, Чимин. Осознание бьёт по голове где-то на следующий день в шесть часов вечера за столом своего рабочего места. Чимин медленно переводит взгляд на Тэхёна и замечает на себе его сверление глазами. Пак выдавливает улыбку и отворачивается. Оказывается, шутка про место ещё была обычным цветочком. Чимин наблюдает уже почти полгода за Тэхёном, за его жестами и непроизвольной мимикой. Когда он злится, брови его стремительно ползут к переносице, в минуты спокойствия и умиротворения он стоит и перебирает пальцами тонкие папочки на столе. И выглядит при этом бесподобно.«Да как… это же… противоестественно? Так не должно быть. Так неправильно. Нельзя так…»
Пак Чимин всё ещё его подопечный. В глазах других Пак такой же рядовой работник. Под плечо Кима подставили нового подопечного. Какого-то смешного альфу, который, кажется, ещё и университет не закончил. Тэхён с ним не мешкается и не сюсюкается, игнорируя его потуги заигрывать и флиртовать. — Если дорожишь этим местом, немедленно прекращай свои гляделки! — рявкает на него Ким. — Ещё раз подобное увижу, ты пулей отсюда вылетишь! Понял меня? Тот альфа прячет взгляд, а Чимин пытается подавить смешок. — Чего смеёшься? Это и тебя касается. Но тон Кима становится в несколько раз мягче, а на последнем слове и голос тише. Щёки Тэхёна заметно розовеют и он стремится отвернуться. Чимин замечает это. И стопорится. Это… это вот что сейчас было? Чимин сглатывает и уходит. Стремительно меняя курс заданного. Этот день он планировал провести рядом с Тэхёном, по-разному ему помогая. Кажется, установилась какая-то особая связь между ними. Чимину удалось стать тем помощником мечты Тэхёна, который понимал бы его с полуслова и подхватывал бы всё на лету. Пак, несмотря ни на что, чувствует удовлетворённость Тэхёна, хотя тот никак не показывает своих настоящих эмоций. Этот день придётся провести в одиночестве. У Тэхёна, судя по всему, начинается нелёгкая неделя. И Паку нужно быть осторожнее, чтобы не нарваться на лишнюю грубость. Иначе как объяснить его покрасневшие щёки? Это же признаки наступающей течки, обычной течки, которая сопровождает омег на протяжении почти всей их жизни. Чимин давно наблюдает. И давно он подметил, что Тэхён в преддверии «волшебного» становится слишком чувствительным, нежным и добрым. Всё у него сразу меняется, настроение, тон, выражение лица. Только Пак хочет сесть на свободную скамейку, как слышит голос Тэхёна из колонки над головой. «Пак Чимин, немедленно подойдите к кабинету генерального секретаря». Чимин вздрагивает. Что случилось? Зачем Тэхён вызывает его? На негнущихся ногах Чимин подходит к названному кабинету и несколько раз стучит. Оттуда доносится голос Кима: — Заходи. Чимин заходит внутрь и видит раскрасневшегося Тэхёна. Он тяжело дышит, а по его щеке стекает капелька пота. Он показывает вялым жестом на ключи от машины и выдавливает из себя: — Надеюсь, машину водить ты умеешь. Отвези меня… домой. Чимин удивлённо смотрит сначала на ключи, потом на Тэхёна, потом на то, как он с трудом держится на ногах и тяжело дышит. Пак мешкается, что вызывает у Кима недовольство. Он повышает голос и просит ещё раз отвезти его домой.В чей именно он не уточняет.
— А, да. Конечно. Пойдёмте, — Чимин протягивает свою руку Тэхёну и ждёт, пока тот возьмёт её. Омега помогает спуститься Киму по лестнице и осторожно сесть в машину. У Чимина голова кругом идёт, всё случается как-то резко и быстро, как-то неправильно и совсем не естественно. — А куда? — Чимин оборачивается, чтобы посмотреть на Тэхёна. — Ну куда-нибудь отвези меня уже, прошу… Кажется, о понимании с полуслова и речи быть не может. Чимин недолго думает, прежде чем нажать на газ и поехать в знакомом ему направлении. Пак и понятия не имеет, где может жить Тэхён, поэтому решает отвезти его к себе.***
— Душ можешь принять в… Но Тэхён не слушает Чимина, он обессиленно вваливается в ванную, откуда позже доносится плеск воды. Пак облегчённо выдыхает. И он понимает Кима. Понимает, что он испытывает прямо сейчас. И поэтому недолго стоит на месте, идёт стелить для него чистое постельное место, чтобы Тэхён смог поспать недолго и набраться сил. Наверное, эту заботу можно назвать обычной солидарностью. Так Чимин называет её для себя. Когда Тэхён выходит с мокрой головой из ванной, его встречает расправленный диван с чистым постельным бельём, в которое Ким с удовольствием ныряет, с головой уходя под одеяло. Чимин, убедившись, что Тэхён спит, встаёт и смотрит на своё отражение с упрёком. «Дурак» лишь одними губами шепчет он и выходит на цыпочках, аккуратно закрывая дверь, чтобы Тэхёну не дуло и не было слишком холодно. Пак заходит на кухню и садится за стол, с которого всё началось. Но что началось? То, что Чимин начал съедать самого себя за жуткую неправильность, называя больным ублюдком? То, что Чимин начал подавлять свои эмоции и искать способы и средства объяснить самому себе происходящее? Или то, что на голову свалился Ким Тэхён? Идиотский Ким Тэхён со своей дурацкой работой. — Я должен разобраться сначала в себе, а потом уже лезть в свои отношения с Тэхёном. Он мне никто, простой коллега… Сначала я разберусь с собой, а уже потом с тем, кто лежит в моей комнате и благополучно спит…«Сначала я разберусь с собой».
***
Тэхён просыпается уже ближе к ночи. Всё это время он провёл в полном благополучии. Ким принимает сидячее положение и оглядывается. Смутно он помнит прошедшие часы. Кажется, попросил Чимина отвезти его домой. А вот свою уютную комнату Тэхён и не узнает, всё какое-то старое, дряхлое, едва существующее. Он медленно садится и переводит взгляд на окно, за которым уже не видно ничего. Чимин всё ещё сидит на кухне с полупустой кружкой чая. В открытое окно дует тёплый свежий ветер, но на него Пак не обращает никакого внимания. Всецело он погружен в себя и в свои мысли. Продолжая твердить себе о неправильности всего происходящего, Чимин вытаскивает из кармана телефон, чтобы посмотреть на время. На экране высвечиваются часики в форме пингвина, оповещая, что на улице уже вообще-то часов десять. Пока Чимин слишком увлечён своим делом — разглядыванием потёртого экрана телефона — в дверном проёме появляется набравшийся сил Тэхён. Он виновато смотрит на Пака, боясь его отвлечь от важного-важного занятия. Почувствовав на себе чужой взгляд, Чимин сам отвлекается и смотрит с ужасом на Тэхёна. — Спасибо, — почти шёпотом говорит он. — За что? — переспрашивает Чимин. — За всё. — Тэхён пожимает плечами и упирается локтем в дверную раму. — Может, ты уже перестанешь играть свою идиотскую роль? Может, разорвёшь цепь недосказанности? — Чимин выглядит настроенным решительно. Всё же к этому разговору он готовился без малого часа три, проговаривал каждую фразу и старался предугадать реакцию старшего. — О чем ты? Никакой недосказанности нет. Я открыт для всех. — Тэхён опускает голову. — А я так не считаю. С первого же дня моего пребывания здесь, в Сеуле, пока я только-только начал снимать квартиру и готовиться к серьёзному шагу в своей карьере, ты показал себя не с самой лучшей стороны. Меня отправили в эту компанию к тебе, потому что верили в хороший результат. Они верили в тебя и в твои силы. А ты встретил нового, полного амбиций и сил работника, с кислой рожей, будто тебе подсунули что-то нехорошее. Ты начал надо мной издеваться, шутить. Вспомни свою первую фразу: «Да, читать я умею». Серьёзно? — Чимин с недоумением смотрит на Кима, пока тот разглядывает свои очень интересные ногти. — тебе вообще сколько лет? 29? 30? А ведёшь себя как маленький мальчик, внутри которого вооот столько максимализма, — Пак разводит руками в стороны. — Молодец. Долго сочинял? — Тэхён наконец поднимает голову, — всё высказал? Легче стало? Я не хочу отчитываться перед тобой за свои действия, объяснения которым я и сам могу найти. Сказал я то, что сказал, и это было уже достаточно давно. А ты всё помнишь, хранишь. Записал ещё где-то же, да? «Ким Тэхён, мудак, сказал, что читать умеет, когда я, хороший такой, протянул ему руку для рукопожатия!» О каких недосказанностях идёт речь, когда ты сам себе что-то придумал? Что я тебе не сказал? Что мне абсолютно наплевать на свою жизнь? Что я не строю планов, живу сейчас и здесь, не мечтаю о несбыточном, прекрасно осознавая, что мне судьба не улыбнулась от слова «совсем»? Что я тебе не сказал, Чимин? Я вообще говорить что-то должен? — Тэхён замолкает. — Что тогда было? У клуба? Когда тебя целовал омега? Это… это так противно и абсолютно противоестественно! Ты видел меня в тот вечер и… — Стоп, что? Ты сейчас это серьёзно говоришь? Что было в тот вечер? Волнует ли тебя это как-то? И почему ты вообще говоришь об этом? Противоестественно что? Получать удовольствия от кого-то, с кем приятно проводить время? Или что? Заниматься сексом с омегой будучи омегой? Называй вещи своими именами! Разве тебе есть какое-то дело до моей личной жизни? Тебя волнует то, с кем я занимаюсь сексом, как часто и каким образом? А знаешь, что ещё противоестественно? Носить одежду, бриться, ходить на работу, смотреть кино, слушать музыку, общаться, пить гормоны, пить лекарства и таблетки, заниматься сексом для удовольствия. Мне продолжить? Это всё против матушки-природы, которая создала нас животными для репродукции себе подобных. Для размножения. В нас заложены только функции поесть, поспать, потрахаться, родить таких же животных и благополучно умереть. Но почему-то мы все этим не занимаемся, напридумывали себе там смыслы жизни и живём так, словно это нормально, когда нормально — родиться, достигнуть половой зрелости, трахнуть как можно больше себе подобных, чтобы как можно больше себе подобных получить, и умереть на охоте. Вот это — нормально. А то, чем всё человечество занимается — нет. И, подожди, ты забыл? Мы совершенно чужие друг другу люди. И ты, кажется, мне никто, чтобы говорить с кем я имею право спать, а с кем как-то не особо. — Прекрати, Тэхён, — Чимин встаёт. — Что? Я только что порвал твой очередной шаблон? И ты всё это время не знал, что бывает так? Так, как другие люди думают, выглядит ненормально? Или я разрушил твою идеальную теории о сотворении мира человеческого, в котором каждой твари по паре? — Прекрати, — уже не выдерживая, говорит Чимин и сжимает кулаки. — Что я должен прекратить? Этот разговор завёл ты, а не я… Но Тэхён не договаривает. Чимин быстро преодолевает расстояние между ними и затыкает его поцелуем. Таким, какой снился ему уже очень давно. Пак просто боялся. Боялся признаться себе, что и в самом деле бывает иначе и не совсем так, как говорят или пишут в сказках, не так, как кто-то навязывает с самого юнешества. Пак боялся сказать самому себе, что, да, сука, ты гей и ничего в этом страшного нет, потому что это нормально. Нормально любить. Но Тэхён быстро отстраняется и смотрит на Пака с явным вопросом. Он, поперхнувшись, продолжает. — Нет. Так просто теперь я не закончу. Всё это хорошо и классно, но я просто понятия не имею, что делать дальше. — Чимин растерянно смотрит на омегу перед собой, о чём идёт речь вообще? — я ценю тебя и твой вклад в развитие банка. Но если мы продолжим… Это помешает и твоей карьере, и моей. Я не нуждаюсь в тебе. Чимин делает шаг назад. Да, это чистая правда. Тэхён в нём не нуждается. И не нужны ему никакие длительные и серьёзные отношения, он сам по себе справится. По крайней мере, у него всегда есть способ найти кого-то и расслабиться с ним… Только вот Чимину Тэхён очень нужен. У Чимина никогда ничего не было серьёзнее двух-трёх месяцев… У Чимина вообще никогда и ничего серьёзного не было. — Да. Думаю… думаю, ты прав. Это навредит тебе. И… мне. — Правильное решение. Спасибо, что не оставил в офисе.***
Тэхён берёт отгул и не появляется в офисе всю последующую неделю. Потом он продлевает собственный отпуск и наслаждается жизнью в своём крохотном мирке, каждый день выныривая оттуда из-за того, что давление со стороны семьи только увеличивается. «Тэхён, бабушка очень переживает, когда дети?», «Тэхён, мы волнуемся за тебя!», «Тэхён-а, я хочу знать, на кого ты нас променял, раз так редко пишешь и звонишь», «Тэхён, это несерьёзно, ты взрослый мужчина!» На шестой день мозговыносящих нотаций Тэхён выключает телефон. Может, Чимин оказался прав и никакой он не взрослый, а всего-навсего мальчик подросток с огромным максимализмом и протестом внутри и снаружи? Тэхён вяло поднимает голову и смотрит на настенные часы. Восемь сорок две, на улице цветёт и благоухает жизнь. Но Ким ей не рад. Отпуск, вызванный провалом на личном фронте, с каждым днём приносит только разочарование в себе. Да, все они были правы. Правы в том, что Тэхён несерьёзный человек, который брать ответственность на себя за кого-то не готов. На его лице уже появилась щетина… Но на неё должного внимания Ким не обратил. До конца отпуска ещё дней восемь, он успеет привести себя в порядок. Но тут раздаётся звонок. Тэхён, тяжело выдыхая, идёт открывать дверь. Там, за порогом, стоит обеспокоенный Чимин, которого не то начальство послало проверить, жив ли там Тэхён, не то он сам припёрся, из ниоткуда узнав его адрес. — Ты откуда знаешь, где я живу? — возмущённо спрашивает Ким. — Мне сказали коллеги. И я начал волноваться. — начинает оправдываться Чимин. — Раз ты пришёл, дверь я перед твоим носом закрыть не могу. Поэтому… Заходи, что ли? Не знаю, что обычно в таких случаях говорят. Чимин кивает и заходит внутрь. В квартире холодно, несмотря на то, что на улице достаточно тепло. Пак осматривается. Стены, пол и мебель дышат одиночеством, о чем кричат буквально на каждом шагу. Всё пропахло болью и страданиями. Отчаянием. Сухой минимализм, не разбавленный ничем лишним. Чимин смотрит на потерявшего форму Кима, тот лишь разводит руками. — И ты правда тут живёшь? — с насмешкой спрашивает Пак. — И? Что ты мне сделаешь? — с измученной улыбкой отвечает Тэхён. — Знаешь. Я долго думал, прежде чем прийти к тебе сюда. Это будет тяжело и сложно. Но… давай просто попробуем? Если у нас ничего не получится… То и разойдёмся как незнакомые люди.Тэхён ждал этого будто всю свою осознанную жизнь