***
носки кедов утопают в мокрой щебенке. он не знал, что сможет пробежать столько километров и не устать, даже не запыхаться. сердце трепещет в груди разве что от волнения.как она, что с ней?
почему он так переживает?
тушуется перед входом в больницу и решает переждать на улице, несмотря на проливной дождь. задирает голову вверх, пытаясь осознать происходящее, хотя все еще не укладывается в голове. холодные капли режут хуже ножа, намочив форму. он даже не переоделся, дурак. времени не было. он лишь слышит скрип входных дверей, а внутри все замирает, когда оборачивается. она… слегка растрепанные волосы, огромные глаза, полные слез, растерянный взгляд, опустошенный, так и просящий, чтобы кто-то утешил, переубедил, сказал, что все хорошо, что ей лишь показалось, что сказанное врачами было лишь неудачной, злой шуткой. она не могла остаться наедине со скорбящими родителями, чувствуя, как собственное сердце каждую секунду разбивается на тысячу осколков, а немой плач охватывает все ее существо. — Т-Тамаки? Что ты тут… — Неджире, что… как он? зачем он только это спросил? дурак… одного отрицательного кивка головой хватило, чтобы весь его мир вмиг перевернулся и обрушился. он беспомощно наблюдает за тем, как он слабо сходит по ступенькам прямо под проливной дождь, ее худенькие и маленькие плечи дрожат. чудачка, она же замерзнет! боже, и о чем он только думает после того, что случилось? — Неджире, прости. он, кажется, не может вздохнуть, когда она совсем близко подходит к нему и утыкается обессиленно в плечо, всхлипнув наконец. громко и протяжно, как не могла себе позволить до этого. Тамаки впервые в жизни видит ее слезы. и он, кажется, все готов отдать, чтобы больше их не созерцать, чтобы забрать всю ее боль. разве она это заслужила? она всегда была лучиком света для него, вкупе с Мирио. он никогда не видел, чтобы она расстраивалась даже, о каких слезах может идти речь? Неджире каждую букашку холила и лелеяла. она не смеялась над ним, когда он, рассказывая выученный наизусть текст перед классом, перепутал все слова и со стыда готов был сквозь землю провалиться. она успокаивала его, когда у него что-то не получалось, говорила, что унывать не стоит, что он все равно молодец, что у него все обязательно случится так, как он хочет.так почему судьба решила, что такие хорошие люди заслуживают такую боль?
— Ты не виноват. хрупкие ладошки обвивают его пояс, прежде чем он наконец обнимает ее, прижимая поближе к себе в надежде согреть и утешить. он чувствует, как ее трясет, как она боится. конечно же она боится. впереди — неизвестность, туманная, пугающая, а близкие люди так скоро уходят из жизни.почему в этом мире, полном отважных героев, происходит подобное?
— Я не успел, — отвечает он совсем тихо, утыкаясь носом в ее макушку, не зная, какие слова подобрать. нужно ли вообще в такие моменты что-то говорить? какой из него друг, если он даже это сделать нормально не может? какой же ничтожный и беспомощный, неуверенный в себе ребенок. страх сковывает и наступает, своими мерзкими и отвратительными щупальцами окутывая и душа, но он должен оставаться сильным. хотя бы ради нее. — Спасибо, что пришел.