(Не)взаимно

Вика была умной девочкой. Проницательной, внимательной. Хорошей подругой. Наверное. В последнем Вика давно уже сомневалась. Сомневалась, что ей хотелось сохранить сильнее: дружбу с Дашей или приевшуюся влюбленность к Максу. Вика давно хранила свои чувства в секрете, понимая, что ей здесь ничего не светит: она обычная девочка из обычной семьи; не такая красивая, как Она; не такая уверенная в себе; не такая… Вика просто была не такой. Не такой, какая нужна была Максиму Морозову. Максимум, на что она могла рассчитывать — на дружбу. И то через посредника — Дашу Старкову, первую и единственную любовь Максима. Даже в их общей шумной компании Вика все чаще чувствовала себя лишней, неправильной. Ей давно уже все казалось неправильным. Молчать казалось неправильным. Но все личные переживания и самокопания сами собой отошли на второй план, как только к ним в школу перевелся новый ученик, Андрей Авдеев, и тут же пропал их историк. Умная девочка Вика понимала, что ничем хорошим это все не кончится. Но заскучавшим детям богатеньких очень уж захотелось поиграть в детективов и спасателей. Они очень быстро проиграли. Сначала жизнь Савельича, а затем и жизнь их близкого друга — Артема. Вика понимала, что они сами во всем виноваты. Нужно было остановиться. Вика смотрела на побитых разбитых потерями и кровавыми тайнами друзей и понимала, что им уже не выбраться. Слишком уж глубоко они в этом во всем погрязли. Вике очень хотелось обвинить во всем Дашу Старкову. Ту глупую девочку, которая поначалу громче всех кричала о том, что нужно восстановить справедливость, докопаться до правды. Ту самую глупую девочку, которая уничтожила всех их собранные доказательства и улики. Она же устала, ее же шантажировали. Вика тоже устала. Но ей не хотелось кричать и лишний раз напоминать о себе. Поэтому она молчала. Игнорировала дерьмо вокруг себя как могла. Но однажды Вика не выдержала. Расплакалась над очередными пожелтевшими бумажками, которые нашла на чердаке. Вика сидела среди грязи и пыли, сминая подрагивающими пальцами списки учившихся здесь ранее детей, и не могла остановиться — боль и горечь наконец-то вырвались наружу. Вика не заметила, как кто-то подошел сзади и осторожно положил руку на плечо, несильно, неуверенно сжал. Вике было плевать — возможно, теперь ее очередь сыграть в жертву маньяка-убийцы. Всхлипнув в очередной (последний) раз, она обернулась. Дернулась. — Что ты здесь делаешь? — немного грубо, едва ли не шепотом проговорила Вика, кинув тяжелый взгляд на одноклассника. Андрей Авдеев между тем подсел рядом на грязный пол. На раскрасневшееся заплаканное лицо Кузнецовой он даже не смотрел. За это она была ему даже немножко благодарна. — Дашу искал, нам нужно было поговорить. — Нашел? Думаю, чтобы найти Дашу, тебе стоит поискать Макса. Андрей ничего не ответил, только нахмурился. Помрачнел. Вика закусила губу, тут же почувствовав себя в чем-то виноватой. Здесь они с Андреем были на равных: оба играли в отверженных. — Прости, я не это имела в виду. Даша говорила, что собиралась позаниматься с ним алгеброй сегодня вечером, возможно, они сейчас в библиотеке. Андрей будто ее не слышал. Игнорировал, как и все остальные последнее время. — Тебе самой не надоело это все? Ты ведь можешь уехать. Оно не стоит того, ты знаешь. Андрей впервые встречается с карими заплаканными глазами и ждет. Кивок, ответ, новую порцию слез — что угодно. Авдеев давно наблюдал за тихой Кузнецовой. Удивлялся, как же долго она и ее психика держатся в этом аду. Вика казалась ему сильной. Одной из самых адекватных в его новой компании (не)друзей. Она всегда пыталась мыслить трезво и рационально, не позволяла забываться себе в эмоциях. В отличие от него самого. Андрей уже не помнил, когда позволил себе ввязаться во все это. Но он прекрасно помнил, из-за кого он это сделал. Даша Старкова по сей день не переставала напоминать о себе, травить и без того воспаленное сознание. Андрею давно это надоело: его сомнения, ее метания. Она выбрала Максима, он принял ее выбор. Правильный выбор. Наверное, именно поэтому он сейчас сидит на чердаке с Кузнецовой и бездумно врет, что ищет Дашу. Бездумно врет, что все еще влюблен в нее. — Предлагаешь сдаться на полпути? — Вика без особого интереса спрашивает вслух и посматривает исподлобья на Андрея. Засматривается на его правильные, красивые черты лица. «Слишком правильный для Старковой», — проносится в голове, а на губах отчего-то расцветает печальная усмешка. Вика кладет голову Андрею на плечо — после немой истерики некстати клонит в сон. — Ты сама уже знаешь, куда ведет этот путь. Авдеев сжимает чужую тонкую ладонь в своей и как никогда понимает: они все прекрасно знают, к чему рано или поздно придут. Но, в отличие от него, у остальных еще есть шанс выйти живыми из этой игры, сбежать. У Вики Кузнецовой есть шанс. — Вот именно, я знаю. Андрей, уже поздно. Андрей смотрит на Вику и с каждой секундой только сильнее убеждается: нет, не поздно. Самое время. Вика не понимает, в какой момент она позволяет ему (себе!) стать ближе. Не понимает, в какой момент решается оставить на теплых губах Авдеева рваный поцелуй и убежать. Убежать от внезапной острой взаимности. Вика не понимает, почему она больше не хочет делать вид, что все в порядке, все как раньше. И Андрей Авдеев поддерживает ее в этом. Новый друг. Последняя влюбленность. Вика смотрит на окончательно примирившихся Макса и Дашу, ловит на себе задумчивый взгляд Андрея и незаметно сжимает его руку. Вика понимает: быть взаимно отвергнутыми куда легче, чем быть лишними переменными в чужих идеальных уравнениях.