Это будет весело, Сэмми

Люцифер рассматривал свои пальцы. При таком освещении они казались для него очень интересными. Под ногтями застряли небольшие кусочки ткани от вырванного глаза. Он с интересом начал их вынимать оттуда и откидывать в сторону. Кровь начинала засыхать, впитываться в кожу. Сатана поднес руку ближе к лицу и вдохнул аромат. Красная жидкость, которая течет по нашим жилам. Легкий надрез, и струйка крови вытекает из раны. Ты смотришь на нее: она завораживает, не правда ли? Чем же она пахнет? Сладковатый, с солеными оттенками, легкий аромат, который заставляет нас прикрывать глаза и вдыхать. Еще… Ты сглатываешь, выдыхая. Вдох… Ты чувствуешь еще один оттенок – так пахнет железо. Хмуришься. Нет, это не полный аромат. Чувствуешь? Этот запах дополняет, делает полным аромат крови. Так пахнет страх. Да, страх человека, у которого отобрали насильным путем эту кровь. Прекрасный аромат, не правда ли? Запах страха вливается в этот легкий аромат крови, делает его богаче и ярче. Вдыхай, не надо сдерживать себя. Этого мало. Для полного понимания ему надо узнать, какова кровь у Винчестера на вкус. Облизывает палец, медленно проводит языком по нему. Вкус… Тебе он нравится? Не правда ли? Откинем в сторону плотские вкусы. Ты не чувствуешь это? Это вкус победы. Сладкий, неповторимый, он вскружил твою голову, опьянил. Кровь дарит послевкусие, которое горчит. Не узнал? Так это же смерть… Сэм стоял на четвереньках, склонив голову. На его коже были красные следы от крови, которая еще капала с пустых красных ямок, где когда-то были глаза. Она капала на пол, медленно, плавно, образуя небольшую лужу. Теперь он ничего не видит. Люцифер вырвал второй глаз, вытер его об рукав и положил в карман, как он сказал, «для воспоминаний». Боль сокрушила Винчестера. Он впился ногтями в пол, тихо рыча от того, что чувствовал. В голове роились мысли о том, что лучше умереть, чем все это терпеть. Но о смерти он мог только мечтать. Люцифер повернулся к своему брату, который внимательно смотрел на Винчестера, склонив голову набок. Сатана вытер руки об рубашку, что и так была пропитана кровью парня. - Поможешь? Михаил поднял голову, слегка удивленно посмотрел на своего брата. Легкая улыбка коснулась лица мужчины, и он тихо прошептал: - Думал, уже и не предложишь. Архангел поднялся с пола. Люцифер довольно улыбнулся уголками губ. Спокойствие разливается по его телу. Так приятно, когда брат согласен с тобой. Михаил подошел поближе к Сэму. - Можно? – он указал рукой на парня. - Пожалуйста, - Сатана отошел в сторону, дав свободу действий брату. - Я не испорчу его, - прошептал архангел. Винчестер видит только темноту. Она пугает, она заставляет сердце колотиться быстрее. Он не знает, что же будет дальше. Ему так не хочется боли. Сэм поднимается на ноги и отходит назад, спотыкается о неровности пола, раскидывает руки в сторону и падает на пол. Глухой удар об пол. Боль от удара дезориентирует его. Михаил смотрит на ничтожные попытки парня убежать от него, он сжимает и разжимает пальцы, склоняет голову набок: слышен хруст. Сэм упирается в пол ногами, начинает отползать, он не видит, но что-то подсказывает, что его палач уже совсем близко. - Не уйдешь, - шепчет Михаил. Он настиг свою жертву. Одной ногой он переступает через тело парня и садится на живот Винчестера. Он берет за ворот испачканной рубашки Сэма, приподнимая его над землей. Архангел всматривается в лицо своей жертвы, такие мужественные черты лица, которые не раз будут испорчены их забавами. Винчестер чувствует тяжесть мужчины. Уж лучше не слышать или не говорить, но только видеть – это главное. Темнота, этот черный цвет, который, как казалось парню, издевается над ним, рисует в голове самые отвратительные картины. Одной рукой архангел держал парня за ворот рубашки, второй – замахнулся для удара. Он сжал пальцы в кулак с такой силой, что костяшки пальцев побледнели, лицо исказилось от злости и нетерпения задать боли Винчестеру. Он чувствовал, как ногти впиваются в его ладонь, рука начала дрожать от той силы, с которой он сжимал кулак. Мышцы напряжены, глазами он ищет место куда ударить, где более ощутим будет его удар, где он сможет принести больше боли. - Ну же, - Люцифер делает несколько шагов навстречу к брату. Сэм упирается ладонями и ногами в пол, пытается отползти, скинуть Михаила, но тот явно сильнее. Парень сжал зубы и схватился за руку архангела, которой он держал его рубашку, впился в нее ногтями и начал царапать кожу. Сильно, без жалости, он пытался содрать с него кожу, ранить его, доставить боль. Но это было для Михаила щекоткой, не больше. Архангел замахивается рукой и, вместо того, чтобы ударить в лицо, бьет в бок, под ребра. Сэм выдыхает воздух и сильнее сжимает руку архангела. Место удара ноет, и боль волной расходится по телу. Михаил имеет силы, он может все. Ангел надавливает кулаком на кожу, чувствует сопротивление, но не отступает, надавливает еще сильнее. На сухих, потрескавшихся губах Винчестера так и остаются слова «Не надо», боясь сорваться и быть услышанными своими палачами. Ему остаётся только терпеть, сильно прикусив нижнюю губу, почти до крови, он впивается обратно ногтями в руку мужчины. Только так он может хоть как-то принести вред своему противнику. Люцифер улыбается, ему нравится видеть, как его брат вот так расправляется с его дорогим Сэмми. Он кладет руку на плечо архангела. - Может, поиграем в стоматологов? Михаил переводит свой взгляд на брата. Он отпускает ворот рубашки парня и скидывает его руку со своей, не спешит подниматься на ноги. Удар головой об твердый пол. Глухой звон внутри, оглушающая боль. Архангел смотрит на тело охотника, затем медленно поднимает руку. Красная кожа, слегка стёртая местами. Ее немного жгло, но не было сейчас чувства ощутимей и прекраснее ощущения власти над кем-то низким и беспомощным. - Давай. - Тогда раскрой рот пациента шире, чтобы я мог осмотреть его зубы. Он сможет. У него есть еще силы бороться. Сможет?! Сможет… Сэм пытается, пытается его сбросить, извиваясь под тяжестью ангела. Есть еще шансы. Но какие? Ему отсюда не удрать. Смириться? Просто перестать сопротивляться и какими-то неведомыми методами справляться с болью? Винчестер смирился… Михаил подсовывается ближе, нажимает на руки охотника своими коленями, чтобы парень не смог помочь себе ими. Нутро бушует - как это "сдаться"? Так просто? Бой только начался. Просто пасть на колени и сказать: «Делайте, что хотите»? Нет-нет, уж его гордость кричит: «Борись», а мозг выполняет приказ. Сэм сильно сжав зубы и губы, не дает архангелу возможности открыть его рот. Михаил силой разводит его губы, пытается зацепиться за что-то кончиками пальцев и раздвинуть зубы, но пальцы скользят по гладкой поверхности. Люцифер склоняет голову на бок, смотрит на попытки брата. - Сэмми, не упрямься, у тебя проблемы с зубами. Винчестер чувствует солоноватый привкус кожи своего врага. Мелкие частички грязи, которые находятся под ногтями ангела, вызывают у него приступ рвоты. Он подается мимолетному импульсу и кусает противника за палец. Зубы впиваются в плоть Михаила, он чувствует, как они упираются в костяшку. Архангел резко дергает рукой, пытается избавиться от зубов Сэма. Он замахивается другой рукой и бьет парня. Удар, и Винчестер отпускает палец архангела. Удар, и он прикусывает язык, чувствует во рту медный вкус своей крови. Ушибленное место ноет, и голова не соображает, что творится. Только чувство, что кто-то раздвигает его рот. Сильно, не жалея его. - Сейчас посмотрим, что у тебя с зубами. Люцифер становится на колени перед парнем. Он заглядывает в рот и начинает качать головой. Михаил сохраняет спокойствие, иногда посматривает на укушенный палец, на котором виднеются следы от зубов парня. Углубления на коже, которые секунду назад были белыми, начали краснеть. Архангел не обращает внимание на боль, сейчас он будет слушать нечто более приятное. Крик… Сатана надавливает пальцем на каждый зуб по очереди. Гладкие, такие белоснежные, так и хочется… - Беда, - печально говорит Дьявол. – Все зубы порчены. Надо вырывать. - Мы спасем тебя, - елейным голосом отвечает Михаил. Парень начал качать головой и пытаться закрыть рот, но ничего у него не выходило. Теперь он в их власти. Сатана ухватился двумя пальцами за передний зуб и потянул вниз. Пальцы соскользнули с влажных зубов парня. Люцифер нахмурился. Он опять взялся за зуб, на этот раз жидкости уже было мало, и повторил свою попытку по вырыванию. Опять неудача. В его руках появились щипцы, предназначены для вырывания зубов. Сэм почувствовал как что-то твердое, и холодное прикоснулась к его зубу. Стальные зубцы ухватились за кость. Сэм чувствует, как Люцифер прикладывает силу и тянет вниз. Медленно, не торопясь. Зуб не хочет выходить из своего места. Такое чувство, что вместе с ним Сатана вырвет и всю челюсть. Михаил еще шире раздвинул челюсти парня. Тот облизал губы. Люцифер решил не мелочиться, впереди еще тридцать один зуб, именно столько он насчитал. Рывок, сильный, без колебаний. Кровь идет с раны, крик краткий, нервный, но такой громкий. Сатана подносит вверх белый зуб, на котором виднеется первая кровь. Михаил смотрит на это сокровище, в глазах горят маниакальные огоньки. На лице Люцифера мелькает почти уловимое удовольствие. Он с заворожённым взглядом смотрит на зуб, а затем небрежно бросает в сторону. - Тут еще работать и работать. Люцифер решил вырывать зубы через один. Его брат начал насвистывать весёлую мелодию ради того, чтобы развеселить их «клиента». Дьявол схватил щипцами еще один зуб и начал его расшатывать в разные стороны. Сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. Кровь начала стекать по серебристым щипцах. Сэм не мог контролировать себя, боль взяла вверх над его разумом, который теперь кричал одно: «Спасайся». Он крутанул головой, пытаясь как-то скинуть эту боль, но вместе этого он избавился от еще одного зуба. - Мне кажется, что этот был здоровым, - предложил Михаил. Люцифер рассмотрел зуб с разных сторон, пожал плечами и отбросил в сторону. Крик – сладостная мелодия для моих ушей. Что может быть лучше, чем твой голос, который так красиво звучит в этой комнате? Я слушал много музыкальных шедевров, но они не могут сравниться с этим звуком. Чувственное пианино, которое заставляет плакать многих людей, выдавая прекрасную мелодию о преданных чувствах, о потерянной любви, о одиночестве. Но оно не сравнится с криком, в котором есть боль человека, истерзанного мучениями. Вот здесь трагизм твоего существования, вот здесь можно пустить слезу и посочувствовать тебе. Изящная арфа, она так элегантно и нежно рассказывает легкую историю, заставляет нас восхищаться своим звучанием. Нет-нет, ты так не переживай. Твой крик и здесь лучше нее. Ты так красиво пытаешься кричать, даже в этом ты показываешь свою гордость. Несдержанная скрипка. Сколько она эмоций может показать... Эти резкие звуки, которые покоряют наши сердца. Они заставляют нас действовать. Ты так же кричишь. Мгновенно твой крик оглушает меня. Сокрушаешь своей силой, заставляешь удивиться тому, что ты так умеешь кричать. Бойкие барабаны, отбивающие ритм. Удар, удар, серия ударов. Вот так и ты. Удар – твой робкий крик, удар, удар – ты поешь мне серенаду. Ты такой непостоянный, твой крик – это что-то особенное, такое интимное для тебя, а я простой фанат. На моем веку много людей кричало, даже не сосчитать всех. И все они кричали по-разному. Но ты, мой милый мальчик… Я запомнил тебя. Твой крик словно целый оркестр. Здесь и чувственное пианино, изящная арфа, несдержанная скрипка, бойкие барабаны, и, кажется, я слышал робкую флейту… Они играют свою мелодию, они рассказывают твою историю. По твоему крику я могу с лёгкостью рассказать твою историю, мой упертый друг. Пройдет время, и я напишу симфонию о твоем крике… Кровь обильно течет из ран, заполняя рот Винчестера. Язык перекрывает возможность попадания жидкости в глотку. Парень понимает, что не сможет ее сглотнуть и не подавиться. Уже половина зубов отсутствовала на месте. Только шок… Даже не боль, а шок пленил его чувства и отрезал от внешнего мира. Язык нервно двигается во рту. Если дать возможность крови попасть в глотку, то хозяин подавится жидкостью. Но интерес… Робкое движение. Язык очерчивает место, где пару секунд назад был зуб. Теплая кровь и такая мягкая плоть, он чувствует медленную пульсацию. Небольшая, глубокая ямка – место жительства еще когда-то здорового зуба. Немного крови попадает в глотку парня и мышцы рефлекторно начинают сокращаться. Голоса становятся для него чем-то нереальным, далеким… Он чувствует что-то совсем не от этого мира… Люцифер останавливает свою игру, смотрит на парня, который обмяк в руках его брата. Он отбрасывает орудие в сторону и встает на ноги. - Теряет сознание, - Сатана проводит рукой по вспотевшему лбу, собирая капельки пота, которые впитываются в ткань его рубашки. Михаил отпускает голову Сэма и поднимается на ноги. Винчестер бьётся головой о твердый пол. Сегодня он много раз ударялся головой. С уголка рта вытекает кровь, которая скопилась внутри. Все становится на круги своя. Сэм опять обретает возможность видеть, опять сможет кусать своими белоснежными зубами ангелов. Братья смотрят на тело охотника, который лежит без сознания. - Что-то мало, - качает головой Михаил. - Определенно, - отвечает Люцифер. - Мало продержался, - архангел садится на пол и упирается спиной о стену. - Теперь мы знаем про его возможности, - Сатана сел около брата. Тишина и ожидание, когда придет в себя Винчестер. Игры только начались. Впереди еще столько профессий, которые нужно испробовать. - Может, поиграем в города? – Михаил посмотрел на Дьявола. - Акрополь, - медленно ответил Люцифер. - Люксембург.