Heading on back to Reno

      Странно осознавать себя свободным в мире без контроля — поездка в город стала буквально глотком свежего воздуха. Но вместе с тем открывались и другие «прелести» подобного образа жизни. Здесь не было места доблести или открытому сопереживанию. Люди, привыкшие ставить и добиваться только своих целей, чьи интересы вились лишь вокруг их собственного «я», не протянут руку ближнему своему. Либо ты — либо тебя. Твой личный выбор. По такому принципу, более известному, как «Закон каменных джунглей», Суйгецу описывал людей и их жизнь в Рино, когда Саске поинтересовался, чем же человеческая личность в таком месте отличается от самоощущения жителя простого провинциального городка. Неужели невидимая нить коррупции окутывает каменные колонны, сжимая в тиски души людей из тени? Глупость. Саске выдвинул теорию о независимости места проживания и влияния на поведение. Ведь даже в маленьком городке люди могут иметь мрачные мотивы, например алчность, толкающую на аморальные поступки, и даже преступления. Соответственно, в Рино также могут быть добрые и хорошие люди. Суйгецу не мог не согласиться с приведенным доводом. Сон на новом месте может вызвать бурю новых красок, сквозь призму пережитых эмоций, за капельку проведенного времени. Калейдоскоп новых ощущений рисует свои картины с необычной стороны, добавляя в мир сновидений странные, будто искаженные моменты из реальности. Иначе и не объяснить, почему в этот раз подсознание выкинуло Саске в совершенно незнакомое место. Застыв на краю башни, спиралью рвущейся вверх и напоминающей издалека знаменитую Вавилонскую, он согнулся от резкого порыва ледяного ветра. Холод продирал до костей, отчего юноша даже жмурится сильнее. Или, может, оттого, что едва он кинул осторожный взгляд на простирающуюся внизу бездну, как явственно ощутил неподдельный интерес и ответный взгляд оттуда? Осознание того, где он находится, вырывает сдавленный звук с пересохших губ. Сложно было поверить в то, что это сон — настолько ощущения его захватывают. От гуляющего со свистом меж уходящих к потолку колонн ветра щипало кожу холодными иглами. Дотронувшись до одной из колонн, парень явственно почувствовал гладкость мрамора под подушечками пальцев, словно наяву, и обвел еще раз пытливым взглядом место, куда попал. Может, это лишь игра воображения, но во тьме Саске мог различить острые шпили и верхушки небоскрёбов, тянущиеся ввысь, словно штыки, ждущие свою жертву. Как бы он не всматривался во тьму, она с ленивым ожиданием смотрит в ответ, скаля свои клыки, зовя к себе очередную жертву. Словно знает — это место ее вотчина. И всё будет так, как захочется ей, а потому тянет время, играясь с попавшимся в западню мальчишкой. Дыхание спирает — в панике брюнет понимает, как тяжело дается попытка просто глотнуть воздуха, как будто его сжимают позади крепкой хваткой, хотя за спиной никого нет, сколько ни оглядывайся.  — Куда я, чёрт подери, попал?!.. — не удержался от громкого возмущения Саске — и ощутил, как в ответ на его выкрик ветер усилился, неумолимо подталкивая юношу в спину на необдуманный поступок. Крепко ухватившись за гладкую мраморную колонну, с которой пальцы предательски соскальзывали, он цеплялся изо всех сил. А подсознание будто кричит ему: «Не прыгай! Искушение неизвестности всегда губит невинные души, отправляя на погибель». И отчего-то голос разума в его голове звучит голосом старшего брата… Не сразу, но до его слуха, пробиваясь сквозь стену страхов, доносится чарующий, словно бархатный мужской голос, эхом отдаваясь в разгоряченном сознании. И все сильнее Саске уверяется, что источник звука находится внизу, где-то в бездне. Или это сама тьма поёт ему колыбельную перед тем, как навсегда закрыть темные глаза? Господи, это же до чёртиков знакомые слова одной из его любимейшей песни. Как же там поётся? …“And I'm telling myself That I'm going to hell I'm going to hell Yeah yeah yeah»… Голос из бездны зовет за собой, манит во тьму, сквозь которой не пробиться и лучику света, не проглядывает надежда на спасение, не обещает сладкой победы над этим миром. Это бомба замедленного механизма, и выбора, безопасного и дающего призрачный шанс на спасение, нет. Как бы ты не хотел, ему невозможно противостоять. Саске лишь закрыл глаза, пытаясь хоть как-то удержаться на краю плавающего сознания, но пальцы предательски соскальзывают. Тело приятно расслабилось, ветер словно несёт его в неизвестность под знакомую мелодию. Но бездна имеет другие планы, она не готова принять мальчишку, отталкивая вертикальным порывом ветра вверх, чтобы тело парнишки парило, но не падало. Этого было достаточно, чтобы разум пришел в себя, отрезвляет ясный взгляд. «Слишком просто, слишком просто! Ты не готов встретиться с ужасами этого места. Проснись, малыш.» — Кто ты, чёрт побери?! Но его вопрос был оставлен без ответа, яркая вспышка на горизонте слепит глаза. Сон резко прервался, а Саске проснулся в своей кровати. Сквозь пелены дремы и осознания происходящего, сверкнула странная мысль. Голос из сна казался ему чертовски знакомым, будто он слышал его где-то раньше. Пришлось полежать ещё немного, чтобы окончательно проснуться и стряхнуть песок песочного человека с глаз. Прислушавшись к звукам в квартире брата, до Саске наконец дошло, в чем же дело. Кто-то поёт в квартире, возможно в душе. Но звук из-за толстых стен неразборчив. Это не может быть Итачи, ему медведь на ухо наступил, хотя при сильном желании мог и развить сильный вокал — вот с голосом у него было всё в порядке. Кажется, голос доносится из другой части комнаты. Значит остается второй вариант. — Доброе утро, как спалось? — На кухне витает вкусный аромат поджаренной яичницы с беконом, пробуждая домочадцев выползать из своих нор и нормально позавтракать перед длинным днём. Почему-то перед глазами Саске всплывает образ матери с фартуком со спины. Но у данной фигуры волосы были завязаны в низкий хвост. — Бывало и лучше, снилась какая-то хрень. — Усевшись за стол, Саске налил себе в стакан апельсинового сока из бутылки. Из головы никак не уходит образ и слова той странной хрени, что открыто игралась и вела за нос. Неужели мозг демонизирует образ Мадары в некую бездну? Нет, скорее просто слуховые проделки и обманка собственного сознания. В любом случае он не считает Мадару пока что плохим человеком. Даже если он увел брата из семьи — что ж, не насильно ведь увёл. Для Саске всё казалось таким спокойным и умиротворенным. Старший брат ухаживает за младшим, накладывая на тарелку идеально приготовленную яичницу. Наверное, ему пришлось вставать раньше всех. На панели навороченной микроволновки, которая помимо таймера еще и время показывала, застыли цифры — половина восьмого утра. Обычно в это время Саске собирался в школу под ворчание отца о медлительности сына. Но сейчас здесь нет ни отца, ни школы. Ворчание, тем не менее, присутствует, хотя направлено не на него, и имеет совершенно иной окрас. — Сенджу, что в моих словах «Утром не звони, я буду занят» тебе было не понятно? Да чем ты, мать его, слушал?! Ладно, проехали, какое у тебя есть дело? — Было отлично слышно начало телефонного разговора и недовольство Мадары, но дальнейшую речь перенесли в спальню. Итачи будто и не замечал ворчания, пребывая в спокойном состоянии. Возможно, такая ситуация для них обыденна, и уже давно не вызывает удивления. Саске никогда не слышал, чтобы отец ругался с кем-то по телефону — все эмоциональные разговоры, и, тем более, на повышенных тонах, всегда происходили за закрытыми дверями. Запах крепкого черного кофе, исходящий от поставленной перед ним чашки, выдернул юношу из его раздумий, и заставил посмотреть на Итачи вопросительно. — Не обращай внимания, ему часто звонят по утрам. Кофе? — добрая улыбка и заботливость брата напоминают ему Микото, словно от отца Итачи и не унаследовал никаких черт. Белый фартук на темной домашней одежде придает яркий контраст и образ правильной хозяюшки — наподобие тех, что с широченной белоснежной улыбкой целый день стирают и убирают в очередной рекламе моющего средства, или на старых американских плакатах годов так 50-х, что можно отыскать в антикварных магазинах. — Доброе утро, мелкотня. А кому оно не доброе, могут поцеловать мой зад. — Место рядом с Саске было моментально занято Мадарой. Он, кажись, был чем-то рад, раз проигнорировал многозначительный взгляд брата, и даже его паскудная усмешка явно не имела под собой реального основания для недовольства. Всё будто повторяется по вчерашнему сценарию. Разговор о бытовых вопросах, в коих Саске не был заинтересован, пропуская благополучно слова мимо ушей, и что-то касаемо дипломной работы брата и барных дел Мадары. Кстати о нем. — Вы… — Хотелось обратиться к нему с уважением, но был тут же перебит громким ударом по столу раскрытой ладонью. — Так, давай сразу расставим все точки над i. Можешь обращаться ко мне на ты. Не делай меня еще старее, чем я кажусь на самом деле, и не нужно этого напыщенного уважения к старшим только из-за возраста. Терпеть это лицемерие не могу. — Саске был явно удивлен услышанному. Его с детства учили одной простой вещи: к людям старше него и незнакомцам нужно обращаться уважительно. Никакой фамильярности, или еще хуже, панибратства. Это неизменное правило этикета, к которому Саске давно привык. Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Так ему изначально казалось, но он забывает одну маленькую деталь: Рино не тот город, где стоит придерживаться поросших вековым мхом правил. Тут всё от начала до конца диктует свои собственные правила игры. Тебе нужно лишь придерживаться их. — Хорошо… — Внезапное согласие на равное обращение выбило его из колеи. Забыл собственно, о чем хотел спросить. Но по взгляду Мадары было понятно, нужно продолжать говорить. — Ты поёшь? Я просто проснулся и услышал твоё пение. — Такой внезапный вопрос даже заставил старшего Учиху отложить в сторону чашку крепкого кофе. Секундная пауза, и на кухне раздался звонкий смех с хрипотцой. Неужели у этой мелкоты отменный слух? Нет, ну Итачи же сам говорил, его слышно, когда поёт в душе! Вот же лгун. Даже глаза отводит в сторону, будто не при делах. ну ничего, папочка поговорит с ним наедине. — Во-от как. Ты, услышав мои невнятные звуки, подумал, что это пение? Интересная трактовка. Но вернемся к твоему исходному вопросу: Да, я, как ты выразился, пою в душе. Моё мурчание разбудило тебя, малыш Саске? — Этот малец веселит его всё больше. Забавный малый. А он уж приготовился к замкнутому школьнику, что дует травку под носом у родителей, или, что еще хуже, молчаливому хикке. — Не то чтобы разбудило, просто дома у нас никто не поёт. То есть!.. Вы-... — секундная заминка, и он тут же исправляется, — ты будто наслаждаешься жизнью через пение. Так и есть. Саске своими размышлениями попал в точку. К чему молча обливать себя водой? Нужно прожить жизнь так, чтобы ни о чем не жалеть! Ему это прекрасно известно, всякого дерьма насмотрелся за свою длительную карьеру копа. Мадара без лишних слов протянул руку к смутившемуся юноше, взлахмачив и так непослушные волосы. Его движения были будто по-отцовски приятными. Фугаку никогда не гладил его по макушке, почему-то сейчас всплывает обидная немного мысль в голове Саске. Он не может не сравнивать Мадару со своим отцом. Для него они даже визуально чем-то похожи. — Я бы с удовольствием побеседовал с тобой о вечной и неизменной жизни бытия, но для этого я слишком трезвый. Но позволь, я дам тебе один ценный совет, малыш: жизнь у тебя только одна, проживи её так, чтобы ни о чем не беспокоиться. Ведь мы… — Во время разговора, Саске молча смотрел на мужчину, впитывал его слова в себя словно губка. И эта неизменная бездна хотела продолжить свой увлекательный урок, но громкий кашель Итачи разрушил их интимную связь, желая вернуть подростка с облаков на землю. — А ты, свет моих чресел, должен более искусно врать мне. — Мадара, убрав руку с макушки Саске, серьезно посмотрел на партнера. Для Саске это выглядело словно молчаливая угроза его брату. Но Итачи не поддается на уловки хитрого лиса, напомнив об остывшем завтраке. После утренней трапезы, Саске был отправлен обратно в комнату для сбора, прежде чем отправиться в путь. Время близилось к девяти часам утра, а подросток всё ждал парочку на нижней парковке. Старший брат отправил к машине со словами «Саске, мы чуть позже подойдём, надо кое-что обсудить». Он-то понял, что именно они хотят обсудить наедине, правда, их уединение длится порядка пятнадцати минут. Устав ждать, Саске достал из кармана толстовки телефон, чтобы хоть немного развеять скуку, и отправить пару-тройку сообщений. «Эй, чувак, ты здесь? Что насчёт завтрашнего дня?» — Ответа не последовало еще минуты три, пока, наконец, телефон не завибрировал, оповещая о входящем сообщении от Суйгецу: «Ты какого хрена так рано пишешь?! Спал бы давно. Насчет завтра я тебе напишу вечером.». Упс, разбудил бедолагу с раннего утра. Пусть скажет спасибо, что не звонит лично. От этой мысли уголки губ дрогнули в ухмылке, пока он смотрел в экран мобильного, снова перечитывая короткую отписку. — Мелкий, чему мы так довольны? — У самого уха раздался внезапно голос Мадары. Саске подпрыгнул на месте, словно испуганный кролик. Да как он подобрался так незаметно сзади?! Мужчина не стал смотреть переписку — конфиденциальность и личная жизнь превыше всего. Повернувшись, подросток уже приготовился высказать пару ласковых этому выскочке, но, стоило открыть рот, как из головы вымело все мысли, и с минуту он не мог собраться, и перестать строить из себя истукана. Перед его взором нарисовались две статные мужские фигуры, по его мнению, больше смахивающие на агентов из таких типичных боевиков о секретных агентах. Их образ дополняют и темные очки. Даже Итачи выглядит куда загадочнее, чем со своим готическим прикидом, которым он щеголял в пятнадцатилетнем возрасте. Саске пялится на Итачи, затем на Мадару. Оба одеты строго, со вкусом и грациозно, будто сошли с обложки «Forbes». Поправив чёрные кожаные перчатки с характерным скрипом, мужчина подошел к открытой машине, садясь на водительское кресло. Итачи же поправил ворот бежевого кашемирового свитера, подмигнув младшему брату сквозь темные стекла. Эти двое просто устроили ему маленькое представление! На их фоне Саске выглядел как оборванец или бедный родственник. Возможно, и он когда-нибудь будет так круто выглядеть, как его старший брат… По крайней мере, сейчас Саске мог об этом помечтать. В салоне машины уже вовсю играл плейлист Мадары, даже не обязательно было открывать дверь — это было понятно по выражению лица Итачи за тонированным стеклом. Старшенький всегда был весьма выразителен на невербальное выражение недовольства — наверняка еще и вздыхает так тяжело, актер, у которого еще нет оскара. — Ну-ну, не стоит строить из себя недовольную фифу, Ита. Ты помнишь уговор — кто за рулем, тот и заказывает музыку. — И с дьявольской ухмылкой выехал на дорогу под рёв шин и электрогитары, вперёд, в город мечт. Весь путь от дома до центра, Рино встречает своих героев пробкой на дороге, которая, как живое существо, извиваясь, ползла вперед, подавая изредка сигналы автомобильных клаксонов. Странно, обычно в это время мало кто направляется в город. Возможно, паром прибыл не по расписанию, и все как один стремятся попасть в большой город, боясь опоздать. Да даже если так, Мадара явно не был рад такой подлости. По его расчетам, нужно доставить подарок Хашираме к одиннадцати, но перед этим заехать в бар, где его ждут. А они уже хрен знает сколько стоят в пробке! Пальцы недовольно барабанят по рулю, в салоне воцарилась тишина, даже громкость музыки была убавлена, чтобы лишний раз не раздражать. Саске было знакомо это ощущение, когда километровая очередь из машин не даёт тебе проехать. Обычно отец начинает ругаться и сигналить, проклиная впереди стоящего идиота. По сравнению с остальными, Итачи был кристально спокоен — тонкие пальцы так и порхали над экраном смартфона, выстукивая кому-то очередное сообщение. Прямое шоссе без пробок после десяти гарантировало быструю поездку. Он как-то не просчитал этот момент с опозданием парома. Из-за всей этой суматохи их движение в потоке равнялось скорости улитки. — Нет, ну если я опоздаю и испорчу задуманный сюрприз, то белобрысый шакал явно будет доволен моим проебом. А я никогда не проебываюсь! — Тогда каков план? — убрав телефон в карман черного пальто, Итачи посмотрел на водителя с интересом и некой опаской. Хоть бы ничего не выкинул. — Если я правильно помню… Так, у меня есть план, держитесь крепко.— Даже Саске вынул наушники из ушей, заинтересовавшись разговором, ведущимся между сидящими впереди. Машина резко тронулась вправо, вовремя лавируя между машинами в потоке, заезжая на мост. Саске, не ожидав такого поворота событий, катался по салону, вписываясь то и дело в стекло машины, пытаясь ухватиться за спинку кресла брата. Итачи тоже пришлось держаться крепко за ручку дверцы. Он явно проклинает шумахерские методы вождения Мадары в такие моменты — или молился. По его сосредоточенному лицу сложно было понять, что творится в данный момент в голове брата. Чёрт, накаркал. Им придётся ехать в обход, заезжать с другой стороны. Этот путь займет больше времени, но такой риск даст обойти пробку, и в итоге, скорее всего, небольшое преимущество в несколько минут, но останется за ними. Саске точно не сядет с Мадарой в машину ещё раз, пусть лучше Итачи ведёт машину, но только не этот дьявол! Но нужно отдать Мадаре должное, он умеет лавировать и вписывается в повороты идеально. Мастерство не пропьёшь. — Ты опоздал на пять минут, босс. — Работник бара вышел на стоянку к припаркованной машине, недовольно оглядев своего работодателя. В его руках можно увидеть корзину с отменным французским вином, посылка к следующему месту назначения. Саске невольно стал свидетелем странной ситуации, в которой данный работник заведения отсчитывает Мадару, хозяина и начальника, за опоздание. Разве обычно не происходит наоборот? Глаз невольно начинает подмечать некоторые странности в облике работника — множество мелких шрамов на лице и черная повязка на левом глазу. Саске не мог отвести взгляд, пытаясь понять, как он может так работать. Это просто для имиджа, или у него и правда нет одного глаза? Бармен недовольно цокнул, протянув посылку боссу. — Оби, я тебе писал смс, что опоздаю, дырявая ты голова. — Я не читаю телефон во время рабочей смены. Это твои правила заведения, не мои, но я их неукоснительно соблюдаю. — хмыкнув, бармен перевел усталый взгляд от Мадары к окну заднего сидения. Ему не было интересно, кто приехал с боссом, но кроме Итачи на заднем сидении был мальчишка. У него и так полно дел в баре перед открытием, а боссу придётся научиться планировать свое время и не задерживать других. — Да брось, Обито! Правила придумали, чтобы их нарушать. Кстати, я тебя быстренько познакомлю. — Мадара резко открыл дверцу машины заднего сидения. Саске едва не вывалился наружу, и недовольно выпрямился: хорош бы он был, поцеловав тротуар лбом! Первое впечатление самое запоминающееся, не так ли? — Это младший брат Итачи. Зовут его Саске, не имеет должного вкуса в вине. А это Обито, мой заместитель и один из известных барменов этой дыры! — Саске лишь коротко кивнул и вернулся обратно в машину, на что Обито громко хохотнул, закурив еще одну сигарету. Этот лохматый черт успел унизить и возвысить двух персон одновременно, будто указывая их место. — Ты мне льстишь, босс. Все знают, кто настоящий король алкогольных коктейлей. — Ой бля, только не говори, что та белобрысая чувырла. Нет, Оби, ты моя личная восходящая звезда. — Кажется, у кого-то особый пунктик на беловолосых персон. Итачи пришлось напомнить Мадаре о заказе и попросить уже сесть на пассажирское сидение. Сам он уже перебрался на водительское кресло, дождавшись наконец сладостного момента мести — да-да, речь шла о собственном плейлисте с джазом. Да и повести он сможет куда как плавнее — в конце концов, ему не нужно, чтобы младший брат покалечился во время поездки. Саске же молча смотрел в телефон, про себя ругая Мадару за столь внезапный выпад перед незнакомцем. Машина тронулась с места, направляясь в соседний район города. Удивительно, но они даже не опаздывают! — Слушай, я понимаю тебе смешно и забавно, но ТАК людей не знакомят. А если бы Саске ударился лбом об бордюр? — От негодование старшего брата даже виновнику стало не по себе. Он обещал матери, что с Саске всё будет в порядке и ничего из вон выходящего с ним не случится. — Ну чего ты так взъелся? — Следующего ответа не прозвучало, как обычно. Может он и правда был с Саске немного напористее, чем нужно? Всё-таки пацан впервые в городе и хочет нормально познакомится с людьми. Кинув взгляд назад, на притихшего и отстраненно глядящего в окно машины подростка, Учиха сделал неутешительные выводы. Судя по зажатому языку тела и молчаливости легко было предположить затаенную обиду. — Эй, малой, извини. Погорячился я маленько, слышишь? Я, кхм, готов предложить тебе дельную сделку. — Ответа так и не поступило, но было заметно, как уши навострились, вынуждая Мадару продолжить свой монолог. — Как будем в ресторане, я попрошу своего друга сделать лично для тебя фирменное мороженое, по старинному рецепту его бабушки. Правда, мы его слегка улучшили, но тебе понравится, обещаю! Итачи ведь любитель сладкого, так чем его брат хуже? Да и ещё от Хаширамы. Но, к сожалению, Саске так и не соизволил заговорить с ним, любуясь больше видом города за стеклом. Сам же юноша не делает поддерживать беседу, надеясь ехать в тишине и спокойствии и лучше чтоб его вообще не трогали. По прибытию в ресторан с особым подарком, их встретил главный менеджер возле входа в зал. Сунув руки в карманы, Саске лишь шагает следом за взрослыми, то и дело оглядываясь вокруг. Дорогой ресторан, ничего не скажешь — помпезная обстановка, в которой представляешь только высокопарные банкеты важных шишек, заоблачные цены в меню и высокую кухню вкупе со звездами мишлен. Итачи как-то обмолвился, что ему поручили работку по поводу одного заведения. Может это оно и есть? Кроме самого интерьера, выполненного в светлых тонах, здешний персонал выглядит обычно, что даже разочаровывает. Хотя женщина с алыми волосами явно тянет к себе внимание. — Хаширама скоро прибудет, ты как раз вовремя. Чаю, кофе? — Её монотонный и спокойный голос вкупе с безразличны ко всему лицом явно навевает мысли о том, как могла устать эта женщина. — Чай и мороженое под номером 10.02. Это для ребенка, — уточнил Мадара, разглядывая картину напротив стола для заказов, и с поразительной, на грани хамства, бестактностью бросил вслед. — Неважно выглядишь, Мито. Ты же обычно не стоишь за столом администрации. Что-то случилось? — У нас один персонал заболел, а вторая сломала обе руки. Не спрашивай как, сама не знаю. Приходится работать сверхурочно. — Девушка проводила ожидаемых гостей к столику, оповестив, что чай и мороженое скоро принесут. Саске то и дело кидал взгляд на занятого старшего брата, переписывающегося в университетском чате. Всё вокруг придает юноше странное ощущение, будто он находится не в своей тарелке. Конечно лично для него это выглядит как жизнь богатых людей. Если оглянуться, то контингент здешнего заведение это люди занятые, поедающие свои бранчи или обедая с бизнес клиентами. Будто простолюдины не смогут легко сюда попасть. Значит, Итачи знаком со всей этой компанией? Внезапно приобщился к элите? — Мадара, амиго! Прости, что так долго. — Саске оглянулся на внезапный голос мужчины, что появился перед ними с широко распростертыми объятиями. Саске моргнул несколько раз, удивленно уставившись на загорелого мужчину с длинными до пояса волосами. Светлые брюки и пестрая рубашка в полоску придают ему вид южанина. Будто он родом из Майями. Кулон белого клыка на кожанном шнурке придает ему особую изюминку. По сравнению с Мадарой, словно принципиально игнорирующем все, что светлее чёрного, Хаширама будто кричит о «Тусовке на южных пляжах». Его южный и открытый образ дополняют шлепки на голых ногах. Ужасно, кто сейчас весной ходит в шлепках? И так погода не радует — ведь простудиться легко. Мадара лишь пожал тому скупо руку, уворачиваясь от попыток быть обнятым скорым на широкие жесты любви старого друга. Его интерес сразу переключился с друга на Итачи и Саске, и он широко улыбнулся. — Ох, месье Итачи, рад тебя видеть. А кто этот молодой человек рядом с вами? — Это мой младший брат Саске, приехал погостить на каникулы в Рино. — Отстранившись от экрана своего смартфона, Итачи лишь вежливо кивнул, одарив хозяина ресторана кроткой улыбкой.  — Вот как. У тебя гости, Мадс, а ты мне ничего не сказал! Вы хоть что-то заказали? — Не парься, Хаши, для меня с Итачи чай. А мелкому я обещал твоё фирменное мороженое. То самое. — То самое? Понял-понял! Опять провинился, как нашкодивший пес? — Хаширама! — Всё, молчу-молчу! — Друг Мадары присоединился к ним, сев за стол. Было забавно наблюдать, как Мадс заводился от беззлобных замечаний, сыплющихся с длинного языка Хаширамы будто бы ненароком. Саске казалось, что он будто покраснел от злости. Дальнейший разговор ему не был интересен, так как юноша не смог вникнуть в суть, то и дело со скучающим видом перемешивая принесенное мороженое в креманке. Юноша уже по пятому кругу окинул просторный зал взглядом, словно мог что-то пропустить, даже остановился глазами на маленьком окошке в стене, что отделяет зал и кухню. За весь разговор Итачи даже не удосужился посмотреть на Саске, поглощенный перепиской с куратором его диплома. Время тянулось, казалось каких-то тридцать минут перешагнули в целый час. Саске не понимает, зачем его взяли с собой на какую-то деловую встречу? Уж лучше бы оставили дома. Компьютер, вай-фай — что еще ему нужно для того, чтобы хорошо провести время? Но нет… Чем он только заслужил участь тухнуть здесь, с единственным утешением в виде десерта? Кстати, мороженое довольно странное. Оно одновременно и солёное, и сладкое. Внезапно странное чувство будто колет его спину, навевая параноидальную мысль о слежке. Он ощущает на себе чей-то взгляд, и от этого хочется неуютно повести плечами, стряхнуть это назойливое внимание… Ему кажется? В зале все заняты своими делами, и никто не обращает внимания на шумную компанию со смехом и громкими возгласами. Саске повернул голову к окошку, где обычно стоят готовые блюда, и пожалел о своем решении. Его взгляд встретился с отблескивающим алым взором человека, что молча наблюдает за ними. Поежившись на месте, Саске быстро отвернул взгляд в сторону, невольно сглотнув. Этот взгляд, такой острый, словно скальпель — вспарывал кожу с безразличной точностью, слой за слоем пробираясь глубже… Так смотрят только хладнокровные убийцы во всяких фильмах. Неужели кроме никто, кроме него, не замечает этого странного мужчину в окошке? — Саске! Ты там уснул, что ли? Тебе задали вопрос. — Юноше поневоле пришлось оторваться от созерцания пугающего типа — на нем оказались скрещены сразу двепары заинтересованных глаз. — Как тебе «Аматерасу»? — Что? Аматерасу? А-а… вкусно! Очень даже, большое спасибо. — Так они о мороженом всё-таки? Кажется, да, раз оба хитро ухмыляются. Даже Итачи посмотрел на Саске вопросительно, нагло попробовав из его креманки лакомство, плюнув на манеры, словно они не в элитном ресторане, а сидят дома на кухне. — Неплохо, нам нужно выдвигаться дальше. — Старший брат напомнил о следующих планах на сегодня и попросил Мадару «не увлекаться экспериментами с мороженым». Для всех это означает окончание встречи и передачи заказа. Из услышанного ранее, Саске понял о каком-то банкете, где он должен быть, как спонсор вечерних напитков. Ещё был разговор о неком Тобираме, и о том, не хочет ли Мадара лично передать ему привет. Видя, как выразительно скривился Мадара, будто ему предложили лимон целиком без сахара съесть, Саске предположил, что единственное послание, которое загадочный Тобирама может получить, это послание в пешее эротическое. — Нет уж, я не пойду на кухню к этому каннибалу! Саске, запомни, Сенджу Тобирама готовит мясо из людей. — Мадара! — Что? Это правда же. — Так, нам пора идти. Месье Хаширама, рад вас повидать в столь короткую встречу. Дорогу к бару Дары вы знаете и в наш дом тоже. — Итачи быстро выпроводил Саске наружу, вежливо улыбнувшись мужчине. Ему пришлось поторопить и Мадару во второй раз. Саске решил окинуть напоследок взглядом помещение, и снова его взор упал на того самого мужчину с необычными алыми глазами. Его спокойная фигура впечаталась отчетливо в память юноши. Беловолосый мужчина в форме повара и с тесаком в руке. Саске ускорил шаг, внутри ощущая некую тревогу. Так, всё ему кажется, и он додумывает лишнего. Ведь правда? Нет ничего плохого в работнике ресторана с холодным оружием в руке. Весь оставшийся день Саске провел в молчании, мысленно возвращаясь к тому типу. Он даже не вникал в пламенные речи Мадары перед Итачи о грядущем празднике. За окном упали первые капли дождя, серые тучи сплотились над городом. Даже погода навевала правильное настроение о текущем размышлении — придется переждать дождь в кафешке напротив большого парка. Люди торопливо бегут мимо окна, впопыхах желая спрятаться от ливня в сухом и теплом помещении. А они не взяли с собой ни одного зонта. — Саске, нам нужно заскочить в одно место, прежде чем мы поедем домой. — Теплая рука брата легла на плечо, попытавшись вернуть юношу на землю. Саске лишь кивнул на слова брата, его улыбка была усталой. А как же иначе? Столько гулять по городу и рассматривать архитектуру, пока Мадара не выдвинул идею наконец поесть неподалеку от зеленого парка. Звон колокольчика над дверью заставил продавца резко всполошиться и убрать журнал под стойку, натянув при этом свою лучезарную улыбку. — Добро пожаловать в про оптику, ага! Чем я могу помочь, хм? — Итачи закашлял в кулак, пытаясь скрыть тихий смех, завидев за стойкой своего старого знакомого. Блондин молча рассматривал прибывших клиентов, не заметив, кто перед ним. Сначала на лице читалось непонимание, но затем оно сменилось удивлением. Вот тут Дейдара выскочил перед Итачи, активно жестикулируя руками. — Итачи? Я не ошибся, хм? — Учиха лишь снял свои темные очки, с хитрым прищуром прикусив ушко оправы. Ликует, сукин сын, радуется. — Так всё-таки ты здесь. Не просто тебя найти было, знаешь ли. Да, это я. — Саске с Мадарой молча наблюдали на трогательной сценой встречи двух друзей. Сам Саске слышал, что Дейдара уехал учиться в большой город, но чтобы в Рино? Это действительно приятная и неожиданная встреча. Сколько он помнил, Итачи с Деем часто бедокурили за спиной школы, устраивали мелкие пакости. Все доставалось Дейдаре, но настоящим гением оказался Итачи. Мадара лишь тихо фыркнул, едва ли не с равнодушным взглядом рассматривая мужские оправы от разных брендов. — Блин, я тут недавно о тебе вспоминал. Помяни черта, ага. — И я безусловно рад тебе, Дейдара. Но я тут по делу. Мне нужно проверить зрение. Оптометрист на месте? — Ты говоришь с ним напрямую, хм! — такие моменты гордости заставляют вздернуть нос, улыбаясь себе же. Надо же, а Сасори не врал насчет рода занятий Дейдары. И правда ушел в оптику. — Тебе повезло, Учиха. У меня сегодня нет клиентов, и я могу тебя принять. Зецу, подмени меня! И отлипни уже от своего планшета, ага. Пока Итачи ушел на проверку зрения, Мадара со скучающим видом рассматривал оправы, мысленно про себя отмечая, какие же подойдут Итачи. Наконец-то этот слепой крот не будет щуриться при просмотре телевизора или путать удаленно летающий пакет с голубем. Не говоря уже о непризнании своей зрительной проблемы. — Не знал, что Дейдара переехал в Рино. — Саске будто отвлек мужчину от своих мыслей, перетягивая на себя внимание. — А ты его знаешь? — Это лучший друг Итачи по школе. Они вместе уроками занимались, помнится. А ты его знаешь? — Как же, помнит эту морду на приеме у мэра города. Мальчишка на побегушках, что привел Итачи на легкую работку. Получили работу официанта из-за смазливой мордашки. Такие либо ищут папика или выгодные знакомства. Был ещё один момент встречи, но никак не всплывает в голове… да и не важно это, по сути. — Отрывками видел и всё. — Мадара отмахнулся от Саске, нервно цокнув. Как-то долго они в кабинете. Его зеленоволосый коллега молча наблюдает за ними. Без интереса или суетливого энтузиазма, часто свойственного продавцам — помочь или подсказать. Устал? Да кто сейчас не устал в наше время. Улыбаться тут всяким клиентам и чуть ли не кланяться им в ноги, как же. Мадара отчасти понимает людей, что работают в сфере обслуживания. После открытия винного бизнеса нужно прощупать почву и найти с людьми общий язык, а не рычать на каждого второго уебка с большим баблом в кармане. У него даже шевельнулась жалость к тем беднягам, что вынуждены вкалывать на подобной дерьмовой работе. — Так, рецепт получен, нужно только определиться с оправой и… что ты там недавно сказал? — Линзы. Я хочу себе линзы. — А, точно, ага! Линзы. Ты пока осмотрись и выбери себе оправу по вкусу, я сделаю тебе скидку в пятьдесят процентов на стекла и тридцать на оправу, сразу сделаем тебе двойное утончение, всё покрытие на линзы, и вуаля! — Дейдара и правда хороший оптометрист, умеющий правильно подобрать рецепт линз. Странно, что он ушел из академии современного искусства в оптику, но советовать людям очки и делать их жизнь ярче, дарить возможность видеть всё в малейших деталях, тоже искусство. Недолго думая, Дей посоветовал ему самые новые и модные оправы, но Учиха выбрал классику: круглые большие очки. Конечно, он так похож на какого-нибудь Гарри Поттера, но ему это нравится. Тем более, платит за всё Мадара. После оформления заказа на телефон придет смс о прибытии оправы. Итачи поблагодарил ещё раз Дейдару за помощь и оказанную услугу, но им пора ехать домой. — Эй, Саске! Рад был тебя увидеть, ага. И тебя, облезлый еж. — Что сказал?! Я не расслышал? — Мадара и правда резко огрызнулся на блондина, и правда фырчит как еж. — Мадара, пойдем уже. Ещё раз спасибо, Дей. — Даже не дали в ответ сказать колкость, как его вывели на улицу. А дождь-то прекратился, можно спокойно идти к машине, а там и поехать обратно домой. Довольно насыщенный день выдался для всех них. Дейдара параллельно спрашивал у Итачи о его жизни с этим стариком. Для него Мадара был именно старик, что клюнул на молоденького. Итачи сам не может дать внятный ответ своим чувствам, лишь отшучиваясь о судьбе-проказнице и о других мелочах жизни. Конечно, Дей был изначально против его союза с Мадарой. Как минимум, из опасения, что тот мог быть копом. Мог легко спалить, где они брали травку или кто продавал алкоголь малолеткам. Но, с другой стороны, его друг очень рад за него. Итачи выбрался из того гадюшника и обрел некую свободу. Их пути разошлись после окончании школы. Дей и правда учился в совершенно другом городе, мало уделяя внимания старым друзьям. Но раз всё сложилось именно так, почему им снова не начать общаться? — Завтра Суйгецу встретит меня на остановке Святой Кагуи в восточной части города. Ты подбросишь до метро? — За ужином Саске будто и не смотрел на них, активно переписываясь с Суйгецу насчет завтрашнего дня, параллельно рассказав, что случилось сегодня и о том жутком поваре. — Я отвезу тебя, если ты уберешь телефон. — Я переписываюсь. — Сейчас же. — Итачи с укором смотрит на своего младшего брата, уже подумав силой отобрать телефон из рук. Сейчас им спокойно нужно поужинать без гаджетов. Саске сам убрал телефон на стол, отводя взгляд в сторону. Он и правда не узнает Итачи в такие моменты, мысленно сравнивая его с матерью. Как же, в их семье только попробуй достать телефон во время семейного ужина, отец лихо ударит по рукам. Ощущать свободу вдали от дома безусловно хорошо, но нельзя забывать о манерах и где ты находишься. Саске столько всему нужно учиться. Как бы Итачи не хотел отпускать его одного в город, нельзя держать его в клетке. Сам знает, в брате есть этот бунтарский дух. Пока он слабо проявляется, но отвернись на секунду, и мальчик побежит сломя голову навстречу приключениям. Сменив серьезное лицо на более мягкое, Итачи объяснил Саске о некоторых моментах безопасности в большом городе. — Боже правый, Итачи! Пацану уже… сколько тебе лет? — Шестнадцать. — Шестнадцать лет! Вспомни себя в свои годы, и как я ловил тебя по крыше школьного здания с сигаретой в руке. Давай уже придем к выводу, что пацан сможет погулять с другом и просто будет каждый час тебе писать, где он и как. Ты ему не мамка, чтобы бегать вокруг него как курица-наседка. Ты даже так за мелких не беспокоишься, когда они у нас в гостях. — Мелких? — Саске удивленно покосился на Мадару, затем перевел взгляд на уставшего Итачи. — Ммм, да. У меня, как ни странно, тоже есть младший братик. И мой младший братик наплодил двух личинок. Ты с ними скоро встретишься, малой. — Саске уже хотел спросить о брате, но поставленный будильник на телефоне напомнил о выходящей серии нового сезона его любимого сериала. Возможно, это выглядит по-детски и смешно, но он очень хочет увидеть новую серию, что даже попросил Итачи одолжить ноутбук на время просмотра. Итачи ничего не остается как устало вздохнуть и дать брату ноутбук. Ему и правда стоит отдохнуть, внезапно нахлынувшая усталость дает о себе знать, и даже Мадара замечает его удрученный вид. — Пойдем в спальню, тебе нужно отдохнуть. — А как же посуда? — Я уберу, марш в спальню, боец. — Нечасто услышишь от Мадары подобные слова. Горд и самодоволен, это про него. Но в стенах дома можно отступиться от своей гордости, и побыть заботливым человеком. Они оба устали играть свою роль на публику. Теперь идея о покупке дома на побережье где-нибудь за пределами Атлантики не кажется такой странной. Когда-нибудь Итачи найдет в себе силы или удобный момент, рассказать о своем странном выборе в таком самодовольном ублюдке. Но пока он может лишь устало улыбнуться, тыкнуть в лоб пальцем и произнести: Извини, Саске, может в другой раз.