Последний вздох

Я не чувствую. Каждое утро Антон не выходит из комнаты, не идёт завтракать с родителями, которые его ждут. Он упрямо отказывается и кричит, хлопает дверьми, топает ногами, обещает никогда не возвращаться домой, если от него не отстанут. Шастун срывается с места и идёт в школу. Не потому, что ему хочется, а потому что нужно. Нужно, чтобы мама не переживала, нужно, чтобы отец снова не грозил ремнём, чтобы Арсений не ругался и не спрашивал, что случилось, ведь, блять, он сам не понимает! Должно быть, это и называется мотивацией? Антон не знает. Он не чувствует. Я не справляюсь. — Антон? Ты ведёшь себя странно в последнее время, — слышит он голос обеспокоенного Арсения и даже не оборачивается, слегка улыбаясь. — Антон? — Всё хорошо, я просто много устаю. Экзамены скоро, — говорит он, а дома опять срывается. Хочет истошно кричать, а не получается, он хватает лезвие, которое совсем недавно заметили родители, но проигнорировали. Они боятся за сына и не хотят видеть этому причины, слепо надеясь, что Антон большой мальчик и разберётся сам. Шастун проводит лезвием не тем углом, от чего остаются лишь слабые белые полосы. Его это так злит, он переворачивает лезвие и вдыхает, а после со всей силы чиркает по предплечью. Было бы глупо говорить, что он не чувствует боли. Чувствует, ещё как чувствует этот неприятный холод и до хруста зубов непонятное противное ощущение, его слегка потряхивает и тошнит от ужаса. Агрессия должна спадать? Да, теперь он разочарован. Разочарован в себе. Он не видит ничего, кроме крови. Антон смотрит на это и не знает, что должен чувствовать. Он не чувствует удовольствия и спокойствия, как пишут во всех любовных романах. Не чувствует вину, он просто смотрит на медленно стекающую единственную каплю, порез всего один. Ему хватило этой отрезвляющей единственной горькой боли и теперь он не знает, что делать. Антон зачем-то фотографирует глубокую рану и отправляет в папку «скрытые». Когда кровь собирается уже капнуть вниз, он тупо протягивает руку и достаёт салфетку, но одной мало. В течении пяти минут Шастун пытается остановить кровь. И да, он не справляется. Мне страшно. Антон стал таскать свитеры из-за жуткого холода, хотя раньше всегда носил рубашки, да и вообще, в его дресс-коде это строго запрещалось, из-за чего на него постоянно ругалась классная руководительница. Он хотел плакать в такие моменты. Глупо? Шастун не знает. Он просто хочет отдохнуть от этого. Голова раскалывается, Антон постоянно задерживает дыхание из-за этой тупой боли, чтобы чуть уменьшить неприятные ощущения. Он сбегает домой, после чего плачет. Голова не проходит, боль становится только ярче, но ему, кажется, легче. Да, определённо, первые минуты ему легче. Дальше голова снова напоминает о себе и он, несмотря на этикетку «для взрослых» покупает мощное успокоительное в ближайшей аптеке, сваливая всё на стресс. Ему страшно. Очень страшно. У него трясутся руки, когда он отвечает «у меня всё хорошо» на вопрос Арсения о самочувствии. Сегодня он не притрагивается к лезвию. Я не понимаю, зачем злюсь. Мама почему-то уверенно думает, что все его проблемы только из-за его глупостей в интернете, ведь она пару раз слышала от него, что его друзья из интернета резались. Он сам не знает, почему тогда рассказал ей это. Она забирает его телефон и оставляет записку на тумбе в прихожей: «Доброе утро, солнце, сегодня отличный день, чтобы провести его без телефона. Принесу тебе мобильник после работы)» Антон читает эту записку, когда вся его комната уже перевёрнута, а он будто кипит от злости. Она снова забрала телефон? Зачем? Шастун комкает записку и выкидывает в мусорное ведро. Пару раз даже порывается ударить кулаком стену, но вспоминает, как однажды таким образом сломал себе руку. Что он опять сделал не так? Антон кричит, швыряет подушку и с силой прикусывает запястье, а после глядит на отчётливый след от зубов. Он не хочет показаться сумасшедшим, поэтому к приходу родителей надевает длинную толстовку. «Конечно, блять, я опять что-то делаю не так, я, сука, стараюсь, а она опять забирает телефон, да за что? Скажите спасибо, что я ещё не сдох!» Антон пару раз говорит себе, что он отвратительный и ещё много всяких гадостей, а тупая боль в области грудной клетки, где-то чуть ниже сердца, каждый раз напоминает, что он сорвался. На всякий случай, Шастун закидывает в себя купленное успокоительное и глицин. Кажется, помогло. Антон не разговаривает с мамой весь вечер, хотя та пару раз извиняется и прижимает его к себе. Он не отвечает на объятья. На следующей день он не жалеет об этом, но не понимает, зачем так было доводить себя. И не понимает, зачем злиться. Я не могу улыбнуться. — Улыбнись хотя бы ради нас, — говорит строго мама, помогая трёхлетнему Артёму одеться. — Тебе так сложно? Мне неприятно видеть твоё кислое лицо каждый день. Антону тоже неприятно, но не будем врать, он не хочет улыбаться, он ненавидит это делать. Но Антон правда пытается, подходя к зеркалу и пару раз у него получается, но к этому времени слёзы опять стали подкатывать к глазам. Он ненавидит себя за них, но ничего не предпринимает. Как был десятилетним нюней, таким и остался. Я ненавижу свой вес. Он смотрит на весы и глядит на цифру. Антон хочет выкинуть их, потому что ему больно смотреть на это. Он не подходит к весам ещё неделю, пытаясь меньше есть, но каждый раз, когда в его комнату приносят аппетитный пирожок, не сдерживается. Антон не хочет видеть результат его недельной «диеты», но в итоге узнаёт, что похудел на 200 грамм. Он почему-то не чувствует себя счастливым. Он всё также ненавидит свой вес. Я много сплю. После прихода домой Антон всегда ложиться на кровать и копается в телефоне. Он отвечает на парочку сообщений от друзей и Арсения, который жалуется, что они уже три недели как не гуляли вместе. Антон включает на фоне стенд-ап и прикрывает глаза, стараясь вслушиваться в слова. Он боится своих мыслей, боится головной боли и своих личных загонов, поэтому всегда сидит в наушниках и слушает разговоры людей, подмечая, что так он больше не чувствует себя одиноким. Антон покупает беспроводные наушники и теперь даже во время разговоров и уроков слушает только их. Он не знает, кого может назвать любимым комиком, потому что до сих пор не определяет их голоса и внешность, да и за шутками большое количества времени не следит. Интернет всё время заканчивается, и Шастун снова кладёт на счёт 200 рублей. Антон много спит и лежит, что подмечает мама, которая приходит домой в шесть часов вечера. Она думала, что в его возрасте будет забирать сына с различных тусовок. Я не знаю. — Кстати, какой цвет ты любишь? — внезапно глупый вопрос задаёт мама и Антон не знает, что ему отвечать, все цвета ему одновременно кажутся одинаковыми и разными, некрасивыми и очень красивыми. — Не знаю, — коротко отвечает он и вообще не понимает, в чём причина этого вопроса. Его маме всегда было всё равно на этот фактор. — А надо знать, — снисходительно говорит она и снова пододвигается ближе к Антону, который хмуриться и убирает телефон под подушку, чтобы она опять не читала его переписки. — Ладно, какое кафе тебе нравится больше? — Не знаю, — опять отвечает он, потому что правда не знает. Он не видит особой разницы между кофейней неподалёку и самого дорогого ресторана. — Ясно. Я никому не нужен. Чувство противного одиночества снова впивается в голову, больше он не слушает те весёлые песенки, которые слушал раньше. Даже его ранее любимые не радуют, он старается слушать что-то более спокойное и с русскими словами. Антон слышит в наушниках мужской низкий голос, который поёт что-то про «белую ночь». Он не знает, чем занять пустоту, которая больно отдавалась каждый раз, а мигрень снова давала подсказку «не лезь». А Антон не может не лезть, его буквально каждый раз потряхивает от злости, когда он видит, что маме всё равно, что он не хочет кушать. Ну же, давай, поговори со мной? И она говорит, вот только Антон снова злиться. Он всё чаще стал замечать, что не понимает себя. Антон пытается успокоиться и обещает себе, что нужен Арсению и даже пристаёт к нему с подобными вопросами, но быстро заканчивает разговор, когда тот проситься в гости. Он отвечает «завтра» и удивляется, когда видит в восемь утра в субботу стоящего за дверью парня. Они обнимаются, и Антон отбрасывает на некоторое время мысли, стараясь заполнить себя Арсеним, но подмечает, что ничего не выходит. — Я снова одинок, — почему-то вслух говорит Антон, сидя на крыше и попивая из банки дешёвое пиво. Он пару раз поднимался сюда после школы уже настроенным прыгнуть, но что-то всегда остановило. Наверное, чувство самосохранения. Поздно оно подхватилось. Я хочу умереть. Антон не знает, зачем живёт и за что ему держаться. Он чувствует себя эгоистом, когда думает о смерти, чувство вины почему-то опять стало проявляться. Он хочет, безумно хочет умереть, до дрожи в руках, до приглушённых криков в подушку, до истерического смеха. Антон знает, что его любят, но всё равно чувствует ненужность. Он знает, что совсем неправильный, из-за чего ещё сильнее ругает себя. Шастун хочет быть правильным, ему всё равно на свои мысли, но никто не говорит, как быть правильным. Никто не хочет помочь ему. Или он сам отталкивает всех? Каждый раз, переходя дорогу, он шепчет себе «хоть бы сбила машина», иногда специально идёт медленнее. Он не хочет рушить жизнь родителям и Арсению из-за глупого себя, который с чего-то решил, что жизнь не его конёк, но Антон правда не справляется. В любой сложной ситуации просто просит о смерти, лёжа на кровати и укутавшись в одеяло. Он не хочет сдавать экзамены, которые, видите ли, нужны для будущего. Какого будущего? Антон не уверен даже в следующем дне, не уверен в себе, не уверен в мире, не уверен в родителях и не уверен в Арсении. Тема смерти для мамы Антона не проблема, она всегда готова пообщаться об этом, помочь, но тот уверенно скрывается от неё. Иногда ей кажется, что она одна со своими проблемами и проблемами Антона. А папа на работе. Антону кажется, что он умирает, когда сердце просто так начинает колоть. Последний вздох. Он поднимается на крышу, смотрит наверх, чтобы не глядеть вниз, доходит до конца, закрывает глаза и почти наступает вперёд, когда его вдруг хватают за руки где-то сзади и тянут назад. Антон больно бьётся головой об стену и поднимает взгляд. Арсений. — Ты совсем с ума сошёл?! — кричит он на Шастуна и хватает за предплечье, уводя обратно в дом. Попов напаивает его чаем и успокоительным и укладывает спать. Он не знает, как спросить всё у Антона, но очень хочет разобраться. На утро Шастун сам рассказывает всё, что у него на душе, прикрывая некоторые моменты. Ему становится легче лишь на полчаса. Когда Арсений уходит, он испытывает чувство стыда за это и уверен, что такого больше не повториться. Последний. Антон разбит. Он летит с крыши, а после пару секунд ещё лежит в сознании, боль будто становится его вторым глотком воздуха. Жаль, что Антон больше никогда не сможет вдохнуть ещё раз. Записка Шастуна довольно короткая и гласит всего лишь одно слово. «Простите» Похороны устраивают в субботу, там появляются ранее близкие друзья Антона, родители и Арсений. Они все молчат всё это время, они все не успели, они все проиграли. Родители Антона будут копаться в себе, чувствуя вину за смерть сына, от которой никогда не оправятся. Арсений будет ненавидеть его. Через год он переедет в Москву и будет жить дальше, стараясь не вспоминать прошлое. Если переживёт.