96% на спор

– Ик… а это всегда так… работает? – беленькая разжигает в лёгких пожар. Лава стекает вниз, а организм жадно хочет добавки. – Семё-ё-ё-ён… – Пей давай, – Семён сделал глоток из мутной бутылки. Сутки назад там ещё плескался дюшес, а теперь там в наглую скоммунизженная водка «Столичная». – Сама захотела, глупая Алиса. – Сам такой! – Меньше разговоров – больше водки.       96% медицинский спирт знатно даёт по мозгам. По мозгам Алисы. Это дело чести! Она поспорила, что сможет выпить пол-литра огненной воды, а Семён в мыслях обматерил её и махнул рукой. Пол-литра медицинского спирта? Чистоганом? Алиса явно с дуба рухнула, пересчитав мозгом все ветки. – Я не… не… фух… - спирт заливается в глотку. Горячо. Ещё! Хочется ещё! – Могу!       Семён пытается держать себя в руках. Молодое тело диктует свои правила по пьяной лавочке: хочется пить ещё, хочется напасть, порвать, разорвать, уничтожить, поднять свой флаг на этой пьяной дуре! Хочется её прожарить так, что бы она жалела и плакала!       В глотку заливается ещё водка. Ух… хорошо. – Да ты задолбала! – рявкнул пьяный пионер. – Сама захотела проспиртоваться, а теперь заднюю включаешь? – Да иди ты! В… в… – Куда?! – Сюда!       Знатно опьяневшая Алиса схватила Семёна за галстук и попыталась его поцеловать. Поцелуй вышел таким, как будто она целовалась в первый раз, а до этого испытывала терпение помидоров – размазала слюну по губам пионера. Он оттолкнул её. – Я тебе совсем… ик… не нравлюсь?! – Алиса заливает спирт в себя. – Ты пьяна! – А ты прям трезвый?! – Ик… д-да?       Семён трезвее всех трезвенников, хотя внутренний голос упорно твердит, что изображать из себя святого явно не стоит – не та ситуация. – Перестань ломаться и иди сюда!       Алиса снова притянула к себе Семёна. Опять поцелуй, ужасный! Кто её целоваться учил?! – Твои поцелуи как у собаки – всего обслюнявишь, а кайфа никакого. – Так покажи как надо.       И Семён показал. Пылко, ярко, пьяно, очень чувственно. Алиса аж прозрела от такого. – А я-то думала, что ты… ик, да блин… совсем не знаешь, как с девочками нужно обращаться. – Так вот что ты… ты обо мне думаешь?       Семён взял в свои руки быка за рога и поцеловал Алису. Не просто обычный поцелуй, а с языком. Алиса сладко постанывала от наслаждения. – И что ты теперь обо мне думаешь?       Алиса предпочла не думать и, залив в себя ещё немного спирта, повалила Семёна на кровать. Она быстро усвоила уроки с поцелуями и поспешила показать своему учителю, что она может его удивить. – Я тебе… ик… язык тебе оторву, если ещё хоть… хоть слово скажешь!       И он не сказал ни слова.       Пьяные пальчики пытаются расстегнуть рубашку, но и это нормально не получается – пальцы скользят по пуговицам. Да кто вообще придумал эти пуговицы?! Только мешают! Алиса вцепилась руками в рубашку и порвала её. Пуговицы полетели в разные стороны. Ммм… аппетитный рельеф. – Спортом… занимаешь?       Семён хотел было съязвить, но передумал – злые глаза наездницы ясно дали ему понять, что хоть она и задала вопрос, но ответа на него она не ждёт.       Алиса прильнула губами к телу Семёна. Алкоголь давал о себе знать – поцелуи выходили хоть и приятные, но сильно мазали. Шея, мочка уха, подбородок, снова шея, грудь – пионеру это нравится, но он старается не подавать виду, что бы эта пьяненькая дура не возгордилась. Он хоть и неплохо выпил, но может держать себя в руках, да и мысли в голове ещё не все перепутались. – Ты какой-то… ик-жатый… выпей! – девушка протянула ему бутылку медицинского спирта. Он оттолкнул огненную воду и потянулся к водке. – Нет-нет-нет. Не мух… люй. – А как же… ш-ш-ш, спор? – Алиса впилась Семёну ногтями в грудь и резко дёрнула вниз, оставляя на теле ободранные линии кожи. – Я и так продула! Пей, давай!       Семён и выпил. Как-то не хочется, что бы она своими ногтями ещё где-то кожу содрала. Мозг получил ядерную дозу, пошёл в разнос. Глотка горит. Пионер притянул к себе девушку и сделал глубокий вдох. От неё приятно пахнет гелем для душа. Апельсин? – Ммм, – из губ Алисы вырвался стон. Наглый пионер угодил точно между грудей. – Хочешь на них… посмотреть? – она сама приподнялась и развязала узел. Под рубашкой не было лифчика. Тело пионера тут же отреагировало, подняв солдатика в шортах по стойке смирно. – Нравится?       Ещё бы не нравилось! Грудь не меньше третьего размера, очерчиваемая ярким светом луны. Так хочется к ней прикоснуться. Мысль тут же становится реальностью, и громкий стон девушки рвёт хрупкую тишину на части. Лицо её переполняет злость, а в жёлтых глаза читается наслаждение и жадность. Хочется ещё и ещё. – Куда… ммм, лезешь?       А Семён лезет не только к груди, но и к самой сокровенной части девичьего тело – треугольнику между бёдер. Он приподнимает юбку и практически незаметно добирается туда. – Ах… ты что делаешь?! – Алиса срывается на рык, но получаемое наслаждение сводить всю злость на нет. – Ммм… я не… ик… ой… не разрешала. – Будто твоё разрешение кому-то нужно? – прыснул Семён и тут же об этом пожалел. На его животе проявились три дорожки содранной кожи. – Изнасиловать меня… вздумал? – девушка сложила руки на груди. На её глазах проступили слёзы. – Вам только это и нужно! Попользуйтесь и… и бросите!       Алиса быстро сникла и стала руками вытирать слёзы. Семён удивлённо проморгался. Он притянул девушку к себе и попытался поцеловать, за что тут же был награждён хлёсткой пощёчиной и испепеляющим взглядом. – Ну в-вот… я же говорила! Вам только это и… и… ик, нужно! – Алиса разрыдалась. Алкоголь окончательно ударил в голову, сковырнув самую глубокую и сильную психологическую болячку. – Что случилось? – Семён попытался хотя бы на время прикрыть своё влечение неподдельной заинтересованностью. Пытался, ведь грудь очень хорошо видно, а член в шортах упирается в бедро девушки. – Я хочу, но… а вдруг ты меня бросишь? Может ты со мной только для того, что бы… ик… Лене угодить? Сделаешь со мной это, а завтра бросишь и вы будете смеяться надо мной… а… а… а… – Алиса упала Семёну на грудь и разрыдалась ещё сильнее прежнего. – А она у меня всё забирает! Милое личико, грустными глазками хлоп и всё! Все мальчики у её ног, а девочки говорят, что с ней дружить лучше, что она их понимает, а у меня в голове один ветер и шалости!       Вот оно как. Семён не знал об этом, даже не догадывался, что за неприступной крепостью скрывается измотанный одиночеством генерал, брошенный всеми, даже солдатами.       Не знал он, что Лена, на самом деле, такая. Ну да, личико действительно милое, грустное, а копнёшь глубже и что ты там найдёшь? Целый рой тараканов, готовых передушить друг друга, а если ты не угодишь им, то они и тебя задушат. – Значит такие они друзья, – сделал вывод Семён, заключив Алису в объятия. Шальной алкоголь гуляет по крови, язык немного заплетается. – Мне не нужна Лена… ик… я прекрасно дал это понять ещё пару дней назад, а ты… ты всё… всё голову себе морочишь думая, что она мне… нужна. Зачем? Уф… Мне ты нравишься. – Врёшь ведь! – Алиса стукнула Семёна кулаком в грудь. Не сильно, он почти ничего и не почувствовал. – Врёшь! – Не вру, – Семён снова вернулся к поцелуям. Начал с шеи. Сладкий ответ не заставил себя долго ждать. – Мне ты нужна, а не Лена, – его рука прижимается к груди, а вторая снова тянется под юбку. – И если ты продолжишь… говорить всякие глупости, то я передумаю и уйду. – Не… ммм, ах, не уходи. Останься. – Останусь.       Алиса оживилась и прильнула к губам Семёна. Долгий, страстный, горячий поцелуи, где они оба останавливались только для того, что бы запустить в лёгкие новую порцию кислорода. На поцелуях они не остановились и пошли дальше: Алиса сняла рубашку, заставив Семёна понервничать, порадоваться и понять, что пара неловких движений, и он кончит досрочно.       Думай о чём-нибудь другом. Ты – тихий океан… да тихий, а не штормящий! Ветер, ты – ветер… слишком сильный ветер. – Ммм, – застонали Алиса и Семён в унисон. Рука его массирует самое сокровенное место девушки, напрочь игнорируя её трусики. Она же покрывает его тело градом поцелуев. Её тёплая мягкая грудь прижимается к телу, заставляя и без того распалённое воображение работать на пределе. Хочется. Хочется в неё войти. – Тебе это не нужно, – девушка снимает с парня рубашку. Они снова сливаются в поцелуе. – Отдай! – в шутку говорит он, пытаясь рукой нащупать на юбке молнию или хотя бы пуговицы. Она помогает ему рукой найти две пуговицы. Меньше минуты и девушка лишается юбки, показывая парню белые трусики со свежим мокрым пятном – она уже доведена до кондиции.       Семён не спешит, хотя очень хочется, и алкоголь подмывает, но войти в Алису всего на полтычка и тут же облажаться, получив звание «скорострел»? Нет, вот чего, а разочаровывать Алису ему совсем не хочется.       Пальчики Алисы скользят по телу Семёна и уходят к шортам. Пуговица, молния и вот уже он в одних трусах. Она идёт дальше и касается пальчиками набухшего члена, игриво водит по нему короткими ноготками.       «Пожалуйста, сделай это», - читается во взгляде Семёна. Алиса понимает это и исполняет его просьбу, приспуская его трусы и обхватывая член пальцами. Медленные и плавные движения быстро доводят член до точки кипения. Вязкая сперма выстреливает на тело парня. – А что так быстро? – удивлённо спрашивает Алиса. Могло бы быть чуть короче, если бы Семён не начал думать о льдах Арктики, пытаясь растянуть момент наслаждения. – У меня это тоже… впервые. Не хочу, что бы всё быстро кончилось.       Парочка взяла небольшой перерыв и снова приступила к поцелуям. Они не забывали подогревать интерес друг друга и ниже пояса:       Семён, приспустив трусики Алисы, поглаживал её мягкое место, периодически вводя и выводя оттуда палец. Девушка то и делала, что стонала и даже прикушенная нижняя губа её не спасала.       Алиса поглаживала член Семёна, стараясь быстрее привести уставшего солдата в чувство. Её уже не терпится, как хочется попробовать ощутить всё на себе. Почувствовать его внутри.       Семён в мыслях порадовался молодому телу – пять минут и снова в бой. Алиса тоже это почувствовала и перешла от мягких поглаживаний к полноценному массированию. Парень стянул с неё трусики, а девушка села ему на живот. – У тебя есть это? – задав вопрос, парень густо покраснел. – Это, это что? – Изделие номер два, презерватив классический. – Нет. А надо? – Вообще-то надо. Или ты хочешь последствий? – Какие последствия? Мы пьяны, нам ничего не будет.       Наукой, конечно, доказано, что алкоголь на сперматозоидов влияет сильно, снижая их подвижность, но лучше перестраховаться. Увы, но изделия номер два нет ни у кого, а они оба не хотят прерывать всё на таком приятном моменте.       Алиса привстала, направила член рукой в нужную точку и села. Яркая вспышка боли пронзила её тело. – Больно, – простонала девушка, борясь с диким желанием заплакать и слезть с парня. – Это нормально. Потерпи немного.

Несколько минут их движения были размазанными, неловкими. Боль постепенно сменялась наслаждением, а неуверенность - напором и страстью.       Когда боль окончательно ушла, Семён резко дал вперёд и безумный стон Алисы вскружил ему голову так, что на этом чуть всё и не завершилось. Мысли о льдах помогли быстро остудить желание кончить прямо здесь и сейчас. – Тише, а то так… быстро всё и кончится.       Вверх-вниз бёдрами. Алиса пытается подавить в себе стон, но ей всё настолько нравится, что всё время молчать она не может. Ей нужно отвлечься. Она впивается ногтями в ноги Семёна. Он зашипел от боли, но не сказал ни слова против. – Ммм… Семён… не останавливайся… ммм. Ах!       Стоп! Семён остановился, чуть не дойдя до предела. Льды Арктики! Льды Арктики! Он кладёт Алису на спину и входит в неё. Если думать о чём-то холодном, то удовольствие можно и продлить, хотя какое там удовольствие, если даже в процессе думать о холодном? – Ах! Ах! АХ!!! – Алиса дико стонет и впивается ногтями в спину Семёна. Ей бы хоть за что-то зацепиться, удержаться, а то от всех этих ощущений голова кругом. – Ах!       Семён задрал ноги Алисы и вошёл глубже. Стон обоих был настолько громкий, что не будь бы сейчас глубокой ночи, то их бы нашли и предали суду. – Се… мён… ммм… ах, не… не бросай… ах, меня…       Оба пионера пылают в экстазе, растворяются друг в друге. От его спины уже не осталось и следа, а он терпит и понимает, что злость и алкоголь делают кровь горячей, прибавляя пылкости и страсти в их первый секс. Льды давно уже не помогают.       Семён быстро вынимает распухший член и выпускает весь заряд на тело Алисы. Её взгляд, пьяный и влюблённый, кружит голову. Она простынёй вытирает сперму и притягивает к себе Семёна, умоляя его поцелуем не останавливаться на этом и продолжать.       У них ещё вся ночь впереди и… алкоголь? Какой? Бутылка с водкой куда-то закатилась, а бутыль с медицинским спиртом? Семён её убрал под кровать, что бы их ночь страсти снова не перешла в безудержную пьянку.