Что может случиться?

— Что может случиться, Вэл? — Принц осторожно коснулась руками самой приглянувшейся ей куклы. — Лин, прошу, пойдем. Не трогай их, — Блэк умоляюще посмотрела на нее. — Если мать узнает, она спустит с тебя три шкуры. — Не переживай…       Раздался звон. В считанные мгновения в комнате появилась старшая Блэк.       Вальбурга с ужасом смотрела то на разбитую в дребезги статуэтку, то на мать, то на напуганную Эйлин.       Фарфоровых кукол, которых коллекционировала ее матушка, трогать было категорически запрещено. Домашние эльфы не допускались до драгоценной коллекции, старшая Блэк всегда сама протирала с них пыль, и могла по часу ходить по комнате и все разглядывать эти искусные работы лучших мастеров. На все праздники ей дарили кукол, особенно часто это делал муж, и иногда у Вальбурги складывалось впечатление, что только из-за этих самых кукол она вообще и любит его.       Лет десять назад Вэл сама разбила такую статуэтку, и то, как мать ее за это отлупила, она помнила очень-очень хорошо, потому что всерьез не могла сидеть почти целую неделю. Если она так обошлась с родной дочерью, то что ждет дочку гувернантки? — Кто из вас двоих? — прорычала женщина. — Мам, это я, — Вальбурга, не задумываясь, встала перед Эйлин. Даже если мать догадается, что сделала это Принц, то удар она все равно примет на себя. — Прости, она неровно стояла, я хотела ее поправить, но…       Звук пощечины гулко отразился от стен помещения. Девушка почувствовала, как на глазах выступили слезы. Щека горела так, словно обдали кипятком. — Криворукая девчонка, никакой от тебя пользы, одни беды! Скорее бы тебя уже замуж выдать, чтобы глаза тебя мои не видели больше, — прохрипела старшая Блэк. — Пошли вон отсюда обе!       Вэл схватила Эйлин за руку и понеслась прочь из комнаты с дурацкими куклами, с трудом сдерживая слезы. Эти мерзкие проклятые куклы! Когда мать умрет, она лично разобьет каждую из них своими руками! Еще эта поганая девчонка! Сказано же не лезть, но нет, «что может случиться, Вэл?» А вот, что может случиться! — Не надо было этого делать! — заявила вдруг Принц, которую она так и тянула за руку по коридору за собой. — Да она бы тебя убила! Посмотри, что она со мной сделала! А я ее родная дочь, между прочим! — Вэл, у тебя кровь! — воскликнула Эйлин. — Скорее пойдем, нужно обработать!       Блэк отправилась в свою комнату, а Принц за всем необходимым, чтобы привести в порядок разодранную щеку в кратчайшие сроки.       Вальбурга только и смогла, что обессиленно рухнуть на кровать и тихо заплакать. И вот опять она это сделала. Опять подставилась за нее, опять получила. Так было в школе, когда Вэл все время выгораживала Принц, так было дома, так было всегда и везде. После выпускного два года назад она себе пообещала, что никогда больше не будет спасать Эйлин, но своего обещания не сдержала. Щека рассечена, образ матери максимально демонизирован, а Принц, совершившая такую отвратительную оплошность, целехонькая и невредимая.       Девушка тихо проскользнула в комнату. — Вэл, поднимайся, — Эйлин тронула ее за плечо. — Вальбурга! Хватит! Ты сама так решила сделать, я тебя не просила об этом!       Блэк схватила Принц за запястье и завалила на кровать, ловко подмяв под себя. — Вэл, что ты делаешь?! — всхлипнула девушка. — Твои родители и моя мама дома, они же в любой момент могут войти! — Ну, Лин, что может случиться? — передразнила она ее.       Дочка ее гувернантки. Вальбурга ожидала от себя чего угодно, даже желания дождаться окончания учебы Тома Реддла и заявить родителям, что ни за кого, кроме него, замуж она не пойдет, но только не чувств к подруге детства.       Хрупкая маленькая девушка сама была похожа на фарфоровую статуэтку. Тонкие запястья, острые ключицы, худое личико с тонкими чертами, огромные черные глаза — она была так не похожа на саму Вэл, крупную и крепкую, способную дать фору по силе некоторым парням. Эйлин была чем-то совершенно внеземным, непонятным для Вальбурги. Хотя девушка производила впечатление особы замкнутой, но с ней и своими друзьями-магглами всегда была другой. Светлая, веселая, шалунья с озорным блеском в глазах. О, этот блеск — непередаваемо красивое явление.       Вальбурга лизнула языком тонкие губы Эйлин, и та послушно приоткрыла рот. Интересно, она демонстрировала кому-нибудь из этих отвратительных мальчишек-магглов из деревни за лесом, с которыми водится, как Блэк научила ее целоваться? Руки скользнули по аккуратной маленькой груди, тонкой талии, и, забравшись вверх по бедрам к острым сбитым коленкам, нырнули вниз, прямо под юбку платья.       Эйлин тихо застонала в ей губы, нащупывая пальцами на ее спине туго завязанный шнур корсета, как вдруг в дверь постучались. — Мисс Блэк, Эйлин, вы тут? — раздался голос старшей Принц. — Да, миссис Принц, — отозвалась Вэл, поднимаясь и позволяя Эйлин второпях начать поправлять свое платье.       Дверь открылась, и Этель вошла в комнату. — Что случилось с твоей щекой? — встревоженно спросила она. — Я упала, — выдала дежурную отмазку Блэк. — Эйлин как раз собиралась помочь мне обработать ссадину, да, Эйлин? — Да, конечно, — стараясь выглядеть так, словно хозяйка комнаты пару мгновений назад не беспредельничала у нее под юбкой, кивнула младшая Принц. — Обед через полчаса, девушки, — Этель подозрительно прищурилась. — Эйлин, переоденься, пожалуйста. Ты знаешь, госпожа Блэк терпеть не может эти маггловские платья. — Хорошо, мам.       Этель ушла, а девушки облегченно выдохнули. — Иди переодевайся, — буркнула Вальбурга. — Я сама все сделаю. — Вэл, спасибо тебе. — Ага.       Девушка уже была у двери, когда Блэк окликнула ее. — Ты придешь вечером? — спросила она с надеждой. — Прости, я сегодня уже договорилась с Тобиасом, что пойду с ним на озеро. Но я обязательно приду к тебе завтра. Или, могу заглянуть ночью, если ты хочешь, — Эйлин заговорчески ей подмигнула, но Вальбурга ее игривого настроения не разделяла. — Тебе не стоит общаться с магглами. В особенности с этим твоим Снейпом. Отвратительный персонаж, — фыркнула Блэк недовольно. — Ну, Вэл, что может случиться? — Эйлин мягко улыбнулась. — Ты переживаешь на пустом месте.       Действительно, Вэл, что может случиться?       Ничего хорошего, разумеется.