Попрошайка

Сидишь на кухне, при распахнутом настежь окне. Дыхание - паром и кофе на губах застывает льдинками. А ты: маленькая и изящная попрошайка. Мяукаешь, обтачивая коготки о мой табурет. - Пошла бы ты вон, гадость. - Мау. На улице – стужа, хлопья снега оседают корочкой на уголке стола. Отчаявшись получить хоть кусочек лакомства, запрыгиваешь на подоконник, обижено ступаешь наружу. И вот, я уже смотрю на тебя через застывшую наледь стекла. - Мау. И тут… я протягиваю руку, тихо и плавно закрывая створку окна. Щелчок, и ты бесконечно снаружи. Снаружи навсегда. - Мау?.. – голос приглушён стеклянной ловушкой, испуганный, удивлённый. Ты, стекло, подоконник. Даже развернуться негде. Улыбаюсь, прижимаясь губами к горячему краю чашки. Ты осторожно трогаешь коготком стекло, жалобно тыкаешься носом. На окне на мгновение появляется туманное пятнышко кошачьего дыхания. Сердце судорожно сводит. На улице холодно, по-настоящему холодно. Переступаешь, вздрагивая, уже воешь в голос. Спокойно допиваю кофе, выхожу вон, запрещая себе оборачиваться. Дорога на работу и обратно. В спине твои глаза застряли. Ещё неверящие, ещё ждущие, что окно распахнётся, впуская звенящий ветер, тебя. Отчаявшись, бегаешь туда-сюда. Что бы хоть немного согреться. А потом. Потом ты просто садишься, прижимаясь леденеющим носом к окну и обречённо мурлычешь. Ты помнишь, что за эту ласку тебя гладят. Тебя берут на руки. Тебя, может, простят за то, чего ты и сама не понимаешь и… впустят?.. … А вот и я дома. Ленивая дорога на кухню. Уже вечер. Уже сизые сумерки. На подоконнике – заиндевелый седой клубочек. Нахохленный, в два раза меньше тебя обычной. Распахиваю створки, аккуратно трогая иголки шерсти. Сосульки шерсти. Колючки шерсти. Ты поседела от безысходности или это иней? - Попрошайка… - тихо шепчу, щелкая пальцами кончик мёртвого носа. Звон богемного стекла. Ксилофона. Хрусталя. Тогда я с усилием толкаю тебя рукой. Ты отрываешься, исчезая в сугробе, далеко-далеко внизу. А на подоконнике – оторванная кожица с примёрзших лапок. Опускаю платочек в горячую воду, стирая последнее напоминание. Пошла бы ты вон, гадость.