Избранная

      Серое небо хмуро смотрело на мрачный город. Мрачный город смотрел в ответ. Прекрасные, декоративные акведуки ,обычно встречающие туристов на входе в город были разрушены ,осталась лишь тень былого величия. Высотки беззубо щетинились разбитыми окнами глядя на ползающих двуногих насекомых. Целые районы некогда цветущего города были превращены в руины. Всемирно известные шедевры Мистральской архитектуры были уничтожены и останутся в памяти потомков только на фотографиях. Но несмотря на колоссальные разрушения, город подобно раненному животному, продолжал цепляется за жизнь.       Винтер перевела взгляд на небо. Небо ,словно чувствуя мрачную атмосферу, вырядилось в самые серые цвета. —Мы собрались здесь для того, что торжественно почтить память героев, погибшим защищая наш город.       Винтер перевела взгляд на мэра. Молодой мужчина лет тридцати на вид стоял на сцене рядом с гранитным памятником. Обычно ,она на дух не переносила политиков, но он ей нравился. В нем было желание и готовность защищать свой дом, даже ценой своей жизни. Молодой депутат от одного из районов города лично возглавил ополчение и прорвался до охраняемой охотниками территории. Пусть он и вывел жалкие сотни из тысяч жителей своего района, но всё-таки остатки ополчения выполнили свою главную задачу, вывели детей. Неудивительно что люди его буквально боготворили.       Для самой Винтер произошедшие события были не меньшим кошмаром, чем для находившихся на площади людей. Пусть она никогда этого не скажет, но бой за Мистраль стал самым жутким событием в ее жизни. Сейчас она могла с ностальгией вспоминать те времена когда угроза отца , забрать ее из армии , была ее наистрашнейшим кошмаром.       Разумеется Винтер уже участвовала в боевых операциях, сражалась с гримм и отрядами белого клыка, спасала гражданских и видела трупы, но все это меркло на фоне масштаба Мистральской трагедии.       Проведя практически весь бой в небе, Винтер не имела “счастья” самолично лицезреть людские трагедии. Однако, для нее с лихвой хватало и тех картин, что ее распалённый горячкой воздушного боя мозг успел выхватить. Целые районы города сгорающие в яростно ревущем огне, который подсвечивал волны тьмы, топящие весь город без остатка. Но больше всего ее поразило то, как тонкие линии баррикад каким то чудом умудрялись сдержать эту первородную стихию тьмы. — Я бы хотел персонально поблагодарить Винтер Шни, за ее героический вклад, а так же хотел бы попросить ее произнести прощальные слова и дать возможность первой вознести цветы.        Держа красно-розовый букет в левой руке , она торжественно выступила вперед. Сделав пару шагов, Винтер аккуратно положила букет перед мраморным обелиском, на котором были высечены имена охотников и охотниц, отдавших свои жизни в битве. Винтер была безумно горда доверенной ей честью, пусть она и считала что есть куда более достойные люди, чей вклад в защиту города был гораздо выше.       Поднявшись на сцену, она благодарно кивнула ,передавшему ей микрофон, мэру. Девушка оглядела людское море, обращённое к ней. В этом море были разные лица, но все они были объединены общей скорбью. Не было ни одной семьи в городе, не затронутой этой ужасной трагедией.       Ее взгляд выхватил дочь Лайонхарта, девочка упрямо сжимала губы и гневно смотрела на Винтер. Не нужно быть телепатом, чтобы понять причину ее гнева. Ее отца не было в списке павших героев. Красноволосая девушка стоящая рядом успокаивающее положила руку на ее плечо. —Я пришла сюда для того чтобы почтить память героев отдавших свои жизни в битве за Мистраль. — Хорошо поставленный голос разнесся по всей площади. — Отдавших жизни за наше будущее. Некоторые из павших были охотниками, что всю жизнь готовились к сражениям с гримм, но было бы бесчестно забыть о жертвах остальных героев. В тот роковой день плечом к плечу с взрослыми охотниками стояли студенты так и не закончившие своего обучения, нельзя забывать о десятках тысячах людей, что сражались с закрытыми аурами или никогда не обучались их использованию. Вклад каждого из них неоценим. Каждый убитый гримм, каждая выпущенная пуля смещала чащу весов в нашу пользу.       Винтер перевела дыхание и обвела взглядом притихшую толпу. В данный момент она чувствовала этих людей, понимала и разделяла их горе. Она могла превратить их печаль в гнев обращённый на чиновников, что затягивают распределение финансовой помощи и люди вынуждены просить подаяние или идти в криминал, ведь работы на всех не хватает. Она могла направить гнев людей на криминальных авторитетов, которые не смотря на ее противодействие, пытаются установить свои порядка на нижних улицах города. Но она тут же отбросила эти мысли. Это день почтения памяти погибших героев. Было бы бесчестно использовать людей собравшихся почтить своих близких ,пусть даже для благой цели. Она найдет другой повлиять на зарвавшихся чиновников и распоясывающихся преступников и при этом не уронит ни свою честь, ни честь армии Атласа. —Когда я сражалась в небе, я видела как целые реки гримм разбивались о наспех выстроенные баррикады. Это было поразительное зрелище. Временами я боялась бросить взгляд в их сторону, потому что ожидала увидеть под собой море из гримм, поглотившее Мистраль. Вопреки всем моим страхам и ожиданиям, каждый раз когда я смотрела вниз, я видела людей которые в стойкости своей отражали волны гримм. Я знаю что в каждом присутствующем есть частичка той стойкости. Именно эта стойкость позволила защитить этот город и я надеюсь что проявив такую же стойкость в мирной жизни, вы восстановите былое величие Мистраля.       Винтер сходила со сцены под аплодисменты. Она ничуть не лукавила говоря о своем страхе. Тот день снился ей в кошмарах. В них она подводит всех: генерала- который доверил ей силу девы, свою родину - которая направила ее для того чтобы предотвратить уничтожения Мистраля и сам народ Мистраля. Ее не пугал сам факт смерти, ведь она прекрасно знала насколько низок процент специалистов доживающих до старости, когда решила стать одной них. Для нее смерть была подведением итогов, того что она достигла за свою жизнь, насколько хорошо исполнила свой долг перед родиной и любимыми людьми, насколько большой вклад она сделала в будущее своей страны.       Пусть факт возможной смерти ее и не пугал, но вот возможность закончить свою жизнь и не успеть оплатить свой долг, вызывала в ней страх не оправдать возложенных на нее надежд. Поэтому она старалась сделать все от нее зависящее, чтобы развить свои силы как девы и нести тяжкую ношу чужих ожиданий на своих плечах.       Наблюдая, как люди с мрачными лицами подносят букеты цветов к памятнику, Винтер грустно вздохнула. Интересно, как бы вела себя ее семья если бы она погибла в тот день? Отец, наверное, устроил бы громадную конференцию и попытался извлечь всю возможную прибыль, мать нажралась бы как свинья. От мыли о том как бы ее смерть восприняли брат с сестрой защемило сердце. Для них она была образцом для подражания единственной фигурой в семье ,за исключением Кляйна, способной поддержать и выслушать. Пусть Винтер в связи с загруженностью не всегда была способна ответить на их звонки.       Еще до Мистральских событий , Винтер успела написать свое завещание, в котором завещала свое небогатое имущество, а так-же просила у Вайс прощения за то что оставила на ее плечах ношу в виде праховой компании. Просила не сдаваться перед диктатурой отца. Сейчас после всех этих событий, она хотела написать новое завещание, в котором она рассказала бы о силе девы ,если перед смертью она все же нарушит свою клятву и передаст силу девы Вайс. Несмотря на желание изменить завещание, она сдерживала себя. Винтер не имела морального права взвалить на сестру еще большую ношу. Поэтому она сделает все, чтобы не допустить подобный поворот событий даже теоретически.       Ее мрачные размышления были прерваны пронзительной мелодией. Она стремительно вытащила свиток. Это был звонок от генерала. Ее сердце тревожно забилось, генерал знал что она была на церемонии прощания, а значит ситуация была чрезвычайной. Не медля ни секунды, она приняла вызов. —Винтер, наши опасения подтвердились, она в Хэйвене. Вылетай немедленно. ***       Рейвен шла по руинам Мистраля походкой сытой тигрицы. Вопреки обыкновению, она была одета в обычную одежду. На ней была кожаная куртка и серые джинсы. На лице красовалась ослепительная улыбка. Ей безумно нравилось видеть наглядную демонстрацию правоты собственных убеждений. Этот город и до нападения гримм медленно гнил, а уж сейчас от былой напыщенности не осталось и следа.       Рейвен шла в открытую по разрушенным улицам и наслаждалась местными видами. Встреченные люди, кутались в жалкие обноски и кидали удивлённые взгляды на лучащуюся довольствием охотницу. А то что перед ними была охотница не вызывало никаких сомнений, только они могли позволить себе ходить в таких районах как у себя дома.       Глядя на этих людей и окружающие руины , она с трудом давила в себе желание открыть портал к Руби и дать ей возможность полюбовалась на дело своих рук. Это было бы забавно. Вид был действительно прекрасный, так как отлично демонстрирует истинную цену, всеобщему лицемерию.       Для Рейвен игры в политику и игры в общий правопорядок был лишь лицемерной попыткой прикрыть горькую истину о сущности государства. Гриммовы овцы обрекают себя на жизнь в полу-рабских условиях для того, чтобы настоящие хозяева жизни могли наслаждаться всеми радостями. Если бы элита состояла из сильных личностей, то она была бы даже готова терпеть подобное лицемерие, разумеется войдя в подобную элиту.       Однако, к её безмерному раздражению и явно вопреки здравому смыслу, охотников практически не было в элите. Элитой людских государств выступали чертовы торгаши и чиновники, те кто по сути является обслугой этого общества. В так называемом цивилизованном обществе людям было практически не важно, насколько ты силен, ведь сообщество охотников выступающее в связке с правящим классом внимательно следили за тем, чтобы пользователи ауры не лезли в политику. Понятное дело, главы академий и представители сообщества охотников исключения, однако на этом все, те кто имел полное право на то чтобы править в обществе выступали гриммовой обслугой, сторожевыми собаками на службе у политиков. Подобная система стала складываться с подачи Озпина, и Рейвен в свое время была готова выть от тупости и убогости данной системы.       В свое время, Рейвен пыталась вжиться в эту систему, но поняла что не может жить среди убогих людей превращённых в жалкие подобия самих себя. У Озпина точно было что-то с головой, когда он решил что люди с деньгами должны править Ремнантом. Рейвен была готова пойти на уступки и признать ,сквозь скрип зубов, его правоту, если бы эта система действительно работала. Однако она не работала.       Люди сосредоточившие в своих руках несметные богатства не спешили тратить их на развития общества, которому они были обязаны своим благосостоянием. Вместо этого жирные куски дерьма, подобно животным бросались удовлетворять свои низменные потребности и пороки.       Рейвен ничего не имела против пороков как таковых, но она была лидером, она была охотником и ясно осознавала – власть накладывает обязательства. Если ты не справляешься со своими обязанностями, позволяешь своим слабостям взять верх над собой то ты жалкий слабак, а не человек. Будь она на их месте , она точно не допустила бы подобного. Мистраль был наглядной демонстрацией того, что жирные куски говна , называющее себя элитой, не справлялись со своими слабостями. В то время как человечество стоит на пороге уничтожения, торгаши думают о том как набить свои карманы, даже в ущерб собственной безопасности.       Впрочем, не только элита вызывало праведное негодование Рейвен. Гораздо сильнее ее раздражала пассивность и беззубость общества. Не будучи идеалисткой Рейвен прекрасно осознавала, что иерархия неизбежна и даже нужна, но люди которые просто мирятся со своим рабским существованием вызывали у нее лишь презрение. Вообще современное общество, где за маской потребительского ажиотажа скрывается разложение, могло вызвать разве что брезгливость и ненависть.       Разумеется Рейвен не считала себя поборником справедливости и не была паладином добра и света, как Саммер или Руби. Однако она ясно осознавала, что достойна большего, чем быть очередной цепной собакой на привязи у торгашей и политиков. Не способна изменить текущее положения вещей силой, она ушла в свое племя, в котором она попыталась построить справедливый порядок, только в сказках одиночка выигрывает войну против системы. И ведь у нее получалось. До последнего момента. Воспоминание о предательстве родного племени было довольно болезненным. Рейвен отдала столько сил и времени своему племени. Впрочем, она была уверена что ее изгнание не затянется надолго, обескровленное племя будет вынуждено просить ее вернутся и вот тогда она посмеется. Она даст им наглядно почувствовать собственную глупость и неправоту.       Размышляя о племени, Рейвен не заметила как ее мысли перескочили на причину всех нынешних проблем ее племени. Ее собственная воспитанница, на обучение и воспитание которой она потратила годы. Предала её , убив её людей и попытавшись убить саму атаманшу. Несмотря на внезапно обнаружившуюся в тот день мягкотелость, Рейвен считала себя способной на убийство этой крысы. Однако признание Руби заставило Рейвен, сквозь скрежет зубов, спасти её. Никто в здравом уме не пойдет против Салем.       Спасая предательницу она забыла о раненной Вернал, а когда она вспомнила, то было слишком поздно возвращается и искать девочку, так как к остаткам города подтянулись войска Атласа. Испытав легкое сожаление от потери, она не смогла не отделаться от мысли о вине этой девчонки, ведь прояви она себя и Рейвен возможно бы привязалась к ней. Тогда она была бы способна открыть к ней портал, однако подобного не произошло.       Проходя ,мимо медленно собирающийся толпы людей ,пришедших почтить своих героев, Рейвен ядовито ухмыльнулась. Этот вид лицемерия ее забавлял, ей виделась забавным наивная вера глупцов. Мертвым дуракам нужные все эти гримовы ритуалы, ха-ха как же. Бандитка понимала что смерть это страшно, а смерть за абстрактные идеалы еще и глупа. Мертвым ничего не нужно, а слова о долге пусть политики засунут себе в жопу. Ведь политики должны сапоги лизать охотникам , на которых держится вся цивилизация. Вместо этого, постоянные попытки сэкономить на содержании охотников, а значит и собственной безопасности. Когда-же собственные действия приводят к трагедии, для решения которой требуются человеческие жертвы, они верещат о героизме и долге.       Сплюнув на пол мостовой и поймав несколько осуждающих взглядов, Рейвен ускорила шаг. Ее мысли вновь вернулись к Руби, с того самого дня атаманша наблюдала за ней, прислушиваясь к своему проявлению. Ее проявления позволяло не только открыть портал к человеку, но и определять его местонахождения ,а так же ощущать его состояние. Единственный минус ее проявления был в том, что для его активации Рейвен должна испытывать к человеку эмоциональную привязанность. Стоило этой привязанности пропасть и открывать портал становилось нереально.        Говоря же о Руби, для Рейвен не было проблемой открыть к ней портал ,несмотря на ее предательство. Пожалуй по отношению к этой девчонке, Рейвен испытывала сильную привязанность, это был тот еще комок противоречивых чувств. С одной стороны было предательство, с другой годы обучения и воспитания. Рейвен не только учила Руби сражаться, но и временами ,в перерывы между тренировками, делилась своими мыслями, иногда слушала возражения. В основном это были детские аргументы апеллирующие к глупому идеализму, но временами девочка выдавала вещи заставляющие разбойницу призадуматься. В Руби , Рейвен видела продолжение себя, своих идей, умений , навыков и жизненного опыта. Тем большую боль вызывало предательство столь близкого человека.       Столько лет, столько усилий, всё пропало. Рейвен оставалось лишь сожалеть о потраченном времени, да и думать о мести. Она действительно хотела отомстить этой идиотке, которая умудрилась все испортить. Сначала она хотела познакомить ее с настоящими пытками, а потом убить, но в этом случае убийство слишком легкий способ уйти от ответственности. Возможно она просто ее покалечит, будучи привязанной к кровати, девчонка точно не сможет использовать то чему ее научили.       Впрочем, мысленный образ осуществления подобной мести, вместо радости вызывал тягучее, болезненное чувство. Она все равно осуществит свою месть. Единственной проблемой могла стать Салем, если б девчонка действительно была ее агентом, то Рейвен пришлось бы забыть о своей мести. Однако жажда возмездия, оказалась сильнее опасений, атаманша решила рискнуть и проверить.       Зная, что Руби ее до смерти боится, Рейвен решила проверить слова девчонки. Ее блеф сработал и Руби рассказала свою бредовую историю. Вместо пыток разбойница решила проверить рассказанную сказочку. Если бы Рейвен не была знакома с Озпином и его историей, то она бы не задумываясь отмахнулась от этой выдумки, но она была с ним знакома и знала, что даже самые невероятно-бредовые вещи могут существовать в реальности.       Зная, что Руби не является агентом Салем, Рейвен могла спокойно планировать свою месть. Пусть рассказ Руби и был весьма интересным и познавательным, но он не отменял факт предательства. Поэтому после проверки этой истории, Рейвен собиралась восстановить справедливость. Единственное, все надо было сделать так чтобы скрыть свою причастность к этому. Иначе Тай и Кроу сделают все чтобы ей отомстить, а Рейвен совсем не улыбалось все оставшуюся жизнь прятаться от охотников посланных за ее головой.       Размышления отлично помогли скоротать время и Рейвен подошла к нужному ей месту. Зайдя в неприметный уголок, она обратилась в ворону и полетела в сторону академии Хейвен. С высоты птичьего полета, Мистраль представлялся еще в более отвратительном виде. Никто не обратил особого внимание на ворону. Не сильно заботясь о скрытности , Рейвен влетела в открытое на втором этаже окно и обратилась в человека. Она нацепила себе на голову маску гримм. Если бы Озпин был жив, она никогда бы не рискнула осуществлять подобную операцию, но он был мертв. И возможно не вернется в течении следующих десятилетий. К тому же она не собиралась использовать ни свое проявление, ни свой меч, желая сохранить анонимность. В этой вылазке она будет использовать только силы девы.       В случае же, если каким-то образом ее личность раскроют , она не боялась ни Айронвуда, ни Глинду. Тем более когда у нее будет Реликвия, они не рискнуть с ней связываться из-за страха перед ее возможным переходом на сторону Салем. Понятное дело, если рассказ Руби правдив, Рейвен никогда в жизни не пойдет на служение к Королеве, но они то об этом не знают.       Рейвен спустилась в холл. По идее ей нужен был ключ, для того чтобы открыть проход в пещеру с хранилищем реликвии, но обладания силой девы позволяло обойтись без ключа, конечно придется немножко погреметь, однако в этом городе у нее не было достойных противников, за исключением девы зимы. Но та была занята прощальной церемонией. Потому, не особо скрываясь, Рейвен сосредоточила силы девы и отправила ветвистую молнию в каменную стену.       Раздался оглушительный грохот, куски камня разлетелись по всему залу подобно шрапнели. Несколько камней с силой ударили в ее ауру. Развалившаяся каменная стена обнажила за собой сталь, это заставило нахмурится. Она не собиралась задерживаться надолго, да и подобного не было в рассказе Руби. Впрочем, стальная стена не стала ощутимым препятствием, волна огня ударилась в сталь заставив ее раскалится до бела. Не прошло и десяти секунд как, как огонь буквально прожег себе путь.       На лице Рейвен появилась широкая улыбка. Взлетев, она нырнула в открывшуюся трубу и едва успела затормозить перед очередной стальной перегородкой. Шахта лифта была буквально заполнена стальными перегородками. На то, чтобы пробиться в пещеру у Рейвен ушло пару минут, эти две минуты изменили все.       Когда она пробилась в пещеру ее уже ждали. Рейвен обвела взглядом открывшеюся композицию. Повсюду были автоматические турели, там где по словам Руби был проход к реликвии виднелись только стены поблескивающие черным металлом. Впрочем все это было лишь небольшим неудобством в отличии от Шни, которая парила в центре пещеры. Рейвен не знала каким образом Шни смогла проникнуть в пещеру минуя её, однако ее присутствие меняло все, она не собиралась сражаться с девой без своего оружия —Вот же гриммова подстилка — Рейвен могла бы долго ругаться, на данную ситуацию но вместо этого она лихорадочно перебрала варианты. Она сразу же отменила от себя мысль вернутся по шахте лифта, так как опасалась возможных ловушек. Вместо этого она отправила каскад молний в Шни заставив ту спешно уворачиваться, а сама метнулась в темную бездну. Шни, однако не стала ее преследовать. Вместо этого воспарив над бездной. Где то в глубине мелькнул огонек красного света. —Я ощутил ее проявление. — В наушнике Винтер раздался мужской голос и она ощутимо расслабилась. ***       За свою недолгую жизнь, Руби успела встретить довольно много людей из разных слоев общества. У каждого были свои взгляды на жизнь, своя мораль и свои принципы. Часть людей она отлично помнила, от кого-то остались только лица, а о ком-то она ничего не помнила кроме слов или фраз. За примером далеко ходить не надо, на одном из собраний "Чистых" ее познакомили с пьяным человеком, который с философским видом вещал о своих идеях. Центральное место в его системе идея занимал принцип дна, он убеждал слушателей что для роста над собой и развития как личность, человек должен опустится на дно и оттолкнувшись от него, начать приводить свою жизнь в порядок. Тогда ей показалось, что это концепция весьма интересна хотя и спорна. Сейчас же она думала что эта "Концепция дна" полная чушь.       С удивлением для себя, Руби обнаружила отсутствие дна и способность человека морально разлагаться практически бесконечно ,никакого дна в принципе нет. Скорее зыбучие пески, затягивающие все глубже и глубже, пока ты не перестанешь узнавать себя в зеркале. Руби отлично ощутила это на собственном опыте, сначала работая на "Чистых" в результате которой она отправляется под суд, а репутация отца оказывается втоптана в грязь. Затем убийство Лайонхарта и последующие массовые жертвы, затем присоединение к племени Брэнвенов, месяцы унижений и как итог безрезультатная попытка остановить уничтожение деревни. Ей казалось что каждый шаг, каждое ее решение только ухудшает ситуацию. Словно она проклята.       Когда ты погружаешься на дно, безумно важны люди, которые тебя окружают, протянут ли они тебе руку помощи, либо отвернутся. Руби повезло, ее окружали люди которые и не думали от нее отворачиваться, а делали все возможное для того, чтобы помочь ей справится со своими проблемами. Но помощь близких людей, это далеко не все. Так же важно, а может и важнее, желание вылезти из трясины психологических проблем и разрушенных мечтаний.       Именно с желанием выбраться у Руби были проблемы, сначала было самоедство и желание наказать себя за свершенные грехи, ведь то что она совершил не подается никакому искуплению, да и как можно искупить смерть, даже одного человека, не говоря уже о десятках тысяч. Затем, после ночей полных кошмаров и разрывающего душу сожаления пришла апатия. Ей стало все равно на убитых ею людей, она начала винить себя за бездушие, за слабость, за омерзительную циничность. Она буквально пытала саму себя, пытаясь выдавить нужные эмоции, но с каждым днем подобная пытка совестью привносила все меньший и меньший результат.       Разумеется, она не могла избавиться от сожаления и горечи за совершенное, однако накал этих чувств спал, впрочем, они теперь всегда были при ней словно незаживающая рана.       Апатия, была даже страшнее, чем муки совести, ей было просто все равно. На Янг, на отца, на Дядю, да и собственно говоря, на саму себя тоже. Она даже забросила тренировки, проводя эти дни за чтением или игрой в компьютерные игры. Будь она старше она б попыталась забыться алкоголем. Тогда она сожалела, что Рейвен ее не убила, что она продолжает жить эту бессмысленную и серую жизнь. Тем более, кошмары так никуда не ушли и страх перед ними заставлял отступить даже апатию.       Появления Рейвен, наглядно продемонстрировало Руби, что она не готова умирать. Одно дело рассуждать о смерти, как избавлении и совершенно другое дело столкнутся с вполне реальной угрозой лишится жизни и растворится в забвении. Страх перед Рейвен, перед возможными пытками и смертью, стал подобно ушату ледяной воды для Руби.       Конечно, было бы абсурдным полагать, что произошедшая встряска была способна избавить голову Руби от психологических проблем, переживаний и фобий. Вместо чудесного исчисления, встреча с Рейвен заставила переоценить важность и ценность своей жизни и жизней близких людей. Это был тот самый толчок, что был ей нужен. Если посмотреть с точки зрения морали, она наверное погрузилась дальше на дно. Руби осознала насколько важна и ценна собственная жизнь, самоедство и само-терзания не приведут ее ни к чему хорошему. В конце концов, людям умершим из-за неё, уже безразличны ее моральные самоистязания, они уже мертвы. Это не было искуплением своих грехов ни попыткой их забыть, это было смирение с ними и с невозможностью их искупления.       Для окружающих ее людей, картина была весьма однозначной. После скандала устроенного Янг, во время той ночи. Руби резко пошла на поправку, она снова начала тренироваться, общалась с отцом и дядей и пыталась убедить Янг в собственной адекватности.       Это был один из тех сумрачных дождливых дней, когда хочется читать хорошую книгу сидя у камина и слушая как на капли дождя стучат по окнам. Руби нервно передернула плечами, отходя от уже привычного ей кошмара. Окончательно проснувшись , Руби нащупала под подушкой кухонный нож и спрятала его в тайник под половицей. После случая с Янг, отец забрал у нее кинжал и запретил спать с оружием. Хотя Руби пыталась представить, будто она просто хотела устроить розыгрыш для Янг, отец не изменил своего решения.       Спрятав нож мечница вскочила с кровати, бросив взгляд на свое растрепанное отражение в тонкой ночной рубашке, поплелась совершать утренний моцион. В ее голове промелькнула мысль о том, как бы отреагировала на ее злоключения, ее версия из мира где она не видела своего будущего. Придя к довольно очевидному выводу, Руби выкинула лишние мысли из головы и закончив прихорашивания выскочила из ванной и начала спускаться на первый этаж.       Руби изрядно волновалась, пусть вчерашний вечер с дядей прошел неплохо, сейчас она собиралась не просто встретится с ним, но и попросить о помощи. В глубине души она итак понимала, что задолжала дяде по самое не могу, но другие варианты были даже хуже.       Уже проснувшийся Кроу сидел за столом на кухне и болезненно щурился. Рядом с ним стояла полу-пустая бутылка минералки. Это была давно привычная для Руби картина. Увидев племянницу, Кроу кивнул головой в знак приветствия и приложился к минералке. —Доброе утро, дядя мы можем поговорить? — Кроу только кивнул в ответ. Руби села за стол и схватила печенку из миски стоящей в центре. —У меня в общем есть одна небольшая просьба, я понимаю что я не имею право у тебя просить после всего что я натворила, но вообще… — Видя как ее безобидная речь, заставила Кроу напрячься и окончательно протрезветь, Руби оборвала себя и собравшись с мыслями выпалила. — Я хочу, чтобы ты начал меня тренировать. Ну и научится сражаться косой.— Кроу поперхнулся минералкой, едва не навернувшись со стула. —Что прости? —Я просто подумала, что было бы круто научится сражаться с помощью боевой косы, я даже рисунок нарисовала. Руби вытащила из своего кармана, помятый рисунок Кресент Роуз, который она нарисовала по памяти. Кроу взял рисунок, разгладил его и тщательно осмотрел. А затем не поднимая взгляда от рисунка он задал вопрос охрипшим голосом. —Зачем? — В одном слове было перемешено множество эмоций. Но более всего Руби была слышать насторожённость и даже легкую опаску. —Руби, не пойми меня неправильно, мне в радость провести с тобой время и даже чему то научить, но я бы хотел знать настоящие причины.— Руби схватила еще одну печеньку и уничтожила ее несколькими укусами. Она заранее готовилась к этому разговору, но ей было страшно поднимать болезненные темы, впрочем, еще страшнее было бы увидеть в глазах Кроу еще большее разочарование. —Я хочу поступить в Бикон. —Кроу вздохнул отложил листок в сторону и потянулся к своей фляжки. Сделав глоток он бросил на Руби взгляд полный боли и сожаления и тут же сделал еще один глоток. —Я не знаю, говорил ли с тобой Тай об этом или нет, но ты должна понять, у тебя мало шансов попасть Бикон. —Да я знаю, у меня нет лицензии младшего охотника и аттестата Сигнала, но я знаю что в Бикон можно попасть если продемонстрировать достаточный уровень сил. К примеру выиграть Мистральский турнир, ну или несколько других попроще.— Именно осознание необходимости выступить на грядущих турнирах и заставило Руби вспомнить о Кресент Роуз. Конечно, по уму ей бы стоило использовать свой меч и навыки полученные от Рейвен. Она была уверена что этого хватит для победы в своей возрастной категории. Однако она нашла ряд причин, по которым использовать косу было бы гораздо выгоднее.       В первую очередь это был образ, турнирный боец это не только боец, но и образ который он вокруг себя создал. Поэтому было гораздо выгоднее не просто победить в турнире, а создать себе имя и репутацию, которую можно было бы использовать в дальнейшем. Во вторых, беря в руки меч, Руби ясно осознавала что это орудие убийства и все ее навыки были заточены на то чтобы убивать. Она не хотела использовать свой меч и для того чтобы развлекать публику. В третьих она боялась что Пирра сможет узнать ее по техники владения мечом. Шанс на такой исход был мал, но все же она не хотела рисковать. В четвертых, ей просто хотелось примерить на себе образ беззаботной Руби Роуз из будущего. Конечно, овладеть косой будет непросто, но Руби думала, раз будущая она овладела косой без особых проблем, то нынешняя она после всего произошедшего, с легкостью освоит боевую косу. —Да и в ведь есть же примеры как директор Озпин брал молодых студенток которые выиграли несколько турниров, одной из них было всего тринадцать вот я... —Руби ,он мертв — Кроу болезненно вздохнул, и потер переносицу.—После того как он умер ситуация изменилась. Нет конечно, если ты сможешь выиграть Мистральский турнир, то тебя пусть и со скрипом но могут взять согласно традиции. Однако ты не турнирный боец, не думаю что Рей учила тебя сражаться по кодексу, да и к тому-же с наскока взять Мистральский турнир используя косу у тебя не получится. Для того чтобы овладеть косой на более менее приличном уровне, тебе потребуется полтора или даже два года . С мечом же будет проще, тебе нужно будет только привыкнуть к турнирному формату. Одно даже используя меч, у тебя нет никаких гарантий, все же это Мистральский турнир.       Кроу перевел дух и сделал глоток из фляжки. —Насчет местных турниров, все сложнее. Не думаю, что тебя возьмут даже если ты выиграешь каждый из них. Дело не в том какие у тебя навыки. Как я понимаю уже сейчас на уровне выпускников Сигнала, ты вполне можешь защитить себя от гримм. Но охотники это не просто воины , мастерски пользующиеся аурой. Охотники это символ надежды. Понимаешь, Озпин мог бы дать тебе второй шанс, но не Глинда. Бикон сейчас в сложной ситуации. Если сообщество охотников может смирится с тем, что в Бикон возьмут победительницу турнира, то вот прием бывшей бандитки ,пусть и выигравшей несколько турниров, вызовет взрыв возмущения. Да и ты… — Кроу замолчал на минуту, а затем посмотрел на Руби, на этот раз в его взгляде не было эмоций. —Почему ты хочешь стать охотницей? — Этот вопрос поставил, Руби в тупик. Она не могла ответить, что она должна быть в центре событий для того чтобы предотвратить ужасное будущее. Она в спешке выкинула из головы мысль о том, что ее попытки изменить будущее могут изменить все только в худшую сторону. —Я хочу защищать людей от Гримм. Хочу быть героем — Руби попыталась дать ответ который дала бы она сама из того ,не случившегося будущего. —Не верю. —Видя как возмущенно вскинулась Руби, Кроу поднял руки. —Да и ты сама не веришь. Скажи мне, когда ты последний раз сражалась против гримм, или когда ты тренировалась сражаться против гримм. Я видел твои тренировки, ты тренируешься сражаться против людей, а не против тварей тьмы. А про героизм, не думал что услышу такие слова из уст ученицы Рейвен. —Но… —Ответь честно, какой смысл Бикону обучать человека, который видит в качестве врагов не гримм, а людей. Зачем нам второй Торчвик? — Руби не ожидала подобного от Кроу, не ожидала таких вопросов и таких намеков, тем более не ожидала, того насколько болезненно точно они заденут струны ее души. Руби ведь сама думала над тем, что она может пойти по неправильной дорожке и стать очередной преступницей. Обычно, такие мысли вызывали в ней вспышку злости или страха и она обещала себе, что никогда не станет такой же как Рейвен. Вот и сейчас, в груди у Руби вспыхнула вспышка злости. —Потому что иначе вы получите вторую Рейвен и вам это не понравится. —Руби сжала не весть как оказавшеюся у нее в руке вилку и со злость смотрела на Кроу. Он горько ухмыльнулся и захлопал. —Отличный ответ. Знаешь, я иногда путаю кого из вас двоих родила Саммер, а кого Рейвен. — Его слова сдвинули, что-то в голове у Руби. Одно мгновенье Руби пытается подобрать остроумный ответ, а другой момент она ощущает как ледяная волна ярости охватывает её.       В себя она пришла лежа лицом в пол. Кухня была разгромлена, обеденный стол был разбит в дребезги, осколки посуды валялись по всему полу. Осознав ситуацию Руби прекратила попытки вырваться и резко обмякла. На ее лице появились первые слезы. Руби совсем не хотела, чтобы разговор пошел вот так, не хотела устраивать драку с родным дядей. —Успокоилась? — В голосе Кроу звучала весьма ощутимая опаска. Вместо ответа Руби только, что-то промычала сквозь слезы. Кроу тут же отпустил её. —А теперь представь, что будет с человеком без ауры если ты бросишься на него. — Руби поднала взгляд, на Кроу и начала рыдать еще сильней. На щеке у Кроу был едва заметный порез. —Я не хотела. Потому и хочу в бикон, чтобы чтобы… —Руби вздрогнула когда дядя сел рядом и успокаивающее обнял ее, уткнувшись ему в грудь она продолжила плакать. —Я хочу пойти в Бикон, чтобы не стать такой как Рейвен, а быть как мама, чтобы вы с папой мной гордились, чтобы Янг тоже.— Вперемешку со всхлипами речь Руби звучала невнятно, но Кроу кажется ее понял. —Эх племяшка, так и надо было сразу говорить. Я тебе помогу. Только не плачь все будет хорошо. —Руби зарыдала еще сильней, ей казалось, вместе со слезами из нее выходили все те эмоции и страхи, что она копила в себе. Поэтому она продолжала рыдать, не думая ни о том как она выглядит со стороны ни о том какую головомойку ей устроит отец с Янг, за разрушенную кухню.