***
Не всё в её маске было идеально. За все эти годы она научилась сдерживать эмоции, контролировать процессы и скрывать от окружающих практически все детали своего поведения, и делала это очень давно и с блестящим успехом. Она показывала только то, что считала нужным для своей репутации, только то, что могло помочь. Взгляд серых глаз пугал и восхищал, и Боша это прекрасно знала. Но стоило только мельком заметить локоны тёмных волос пробегающей по коридору Уиллоу, как третий глаз переставал быть таким послушным. Ком вставал в горле, адреналин подскакивал с невероятной скоростью, а сердце ухало куда-то в бездну. И хоть для окружающих эти изменения остаются тайной, ведьма ненавидит себя ещё сильнее, сжимает кулаки до белеющих костяшек, кусает губы, скрывает появляющиеся на них алеющие отметины за почти хищным оскалом. Её броня дала трещину. С каждым днём тягучее и вязкое ощущение тревоги преумножается, от чего нападки всё грубее. Однажды Скаре даже пришлось оттаскивать ведьму от какого-то ученика, у которого хватило наглости вслух высказать предположение, что триклоп стала лояльнее, ведь последствия могли быть трагичными. Больше всего, конечно же, доставалось Уиллоу. Забавы её личного мучителя с каждым днём всё изощрённее, облюбованная особым вниманием она уже почти на постоянной основе сталкивается с ними, практически без пауз и отдыха. Но почему-то это не давит как раньше. Уиллоу всё ещё не знала, что так выводило и бесило Бошу, но четко видела, как метался в сомнениях с каждой минутой всё более грустный глаз на лбу ведьмы. Это даёт девушке смутное ощущение, что не всё так гладко и просто в поведении зельеварки, что-то не то. И она хочет помочь, сама не зная зачем и как. На одной из встреч с друзьями любительница растений просит Эмити рассказать больше о триклопе. — С чего бы тебе интересоваться кем-то вроде неё? Планируешь что-то? — Блайт удивлена и не пытается это скрыть, как и все остальные, собственно. Три пары удивлённых взглядов прикованы к ней, а Парк понятия не имеет что ответить, ведь сама не знает отчего так хочется выведать всё об этой невыносимой девушке. Она затягивает с ответом, не решаясь высказаться о странных чувствах, и всё же отшучивается, говоря что-то вроде «интересно вдруг стало» и уводит тему в другое русло. А затем эта дурацкая игра, инициируемая Луз и поддерживаемая Эмити. Девочка не разделяла общий энтузиазм, но побороться за себя же стоило, пускай по ту сторону и стоял такой грозный противник. Финал её довольно неоднозначный, как и весь процесс. С Бошей явно что-то произошло, это было заметно на протяжении всей игры. Внешне капитан оставалась всё той же, но, хоть игра её и была такой же агрессивной, как и всегда, она явно была не так сконцентрирована. Не настроилась, не выспалась, отвлеклась, как угодно, но это была не та Боша, которую цветочница знала. И, хоть по факту их команда сейчас проиграла, отчего-то сохранялось ощущение, что преимущество на их стороне, особенно после того, как Уиллоу столкнулось с неподдельно взволнованным взглядом трёх глаз. Триклоп и сама не могла разобраться, что с ней творится и почему ощущалось такое облегчение, после отказа цветочной ведьмы вступить в команду. Но больше волновало то, с каких пор она не может прервать зрительный контакт с парой успокаивающих зелёных глаз. Во время матча эмоции внутри неё зашкаливали, ведьма потеряла весь контроль над игрой и смогла вернуть его лишь в конце, случайно заметив блеск Смиджа после столкновения с Эмити. Самодовольство, конечно, имело место быть, но радости почему-то всё ещё не ощущалось. Она кивает, не отводя взгляда с Парк, не разбираясь на прощание это или же в знак благодарности, уходит уже не спеша, не привлекая лишнего внимания. Найдя наиболее тихий уголок в полупустом здании школы, Боша силится привести в норму хотя бы дыхание, а в идеале собрать разобранные куски пазла мыслей в более-менее приемлемую кучу. Она теряется, непривыкшая к такому бурному потоку эмоций, взявшихся непонятно откуда. Ведьма искусала до крови все губы, сжимает ногтями до отметин собственные плечи и старается дышать настолько ровно, насколько это вообще возможно, но ничего не помогает. Всё ещё пытаясь сдержать рвущийся наружу крик, она опускается на пол, прислонившись к стене. От собственных чувств нет передышки. Будучи так долго сокрыты, они настигли словно лавина, погружая всё глубже и глубже, предвещая конец, забирая кислород и сдавливая органы. Почему-то теперь общественно-признаваемая безэмоциональность кажется как никогда правильной, ведь к такому состоянию её привели именно чувства. Уж лучше быть пустой фарфоровой куклой, чем переполненным болью телом. Страх неизвестности с удвоенной силой окутывает и одурманивает голову. Бедная ведьма не понимает ничего из того, что происходит сейчас в её душе. Такие симптомы не описаны ни в одной книге на Кипящих Островах, Боша это знает наверняка. Следуя за своим ориентиром, в своё время она сутки напролёт проводила за томами заклинаний, выбиваясь в ряды лучших учеников. Хоть с виду и не скажешь, но она знала достаточно многое не только о зельеварении, но и в других дисциплинах, сдавая практически все тесты на высший балл. Но к этому испытанию она оказалась не готова. Боша знает теорию, знает, чтобы вызвать реакцию, нужно какое-то воздействие, но сколько бы не напрягала мозг не понимала, что именно сделала не так, чтобы так оплошать. А ещё она знает как учиться на ошибках. И единственным верным выходом она видит лишь запереть всё это обратно в себе, как делала в течении многих лет до этого. Но в этот раз всё серьёзнее. В этот раз она ходит по границе, а значит себя нужно обезопасить, спрятать даже от того, что было открыто ранее. Даже злости и холоду в её душе не должно быть места, это может всё порушить и сломать. Ведьма знает, что нужно двигаться дальше, и она сможет это, больше не допустит таких ошибок.***
И всё вроде как пришло в норму, идёт своим чередом. Всё так же проходят уроки, после которых спортсменка непременно пойдёт на тренировку, а придя домой, засидится до глубокой ночи за дополнительными заданиями. Но уже не только Уиллоу замечает изменения в её поведении, теперь эта невысказанная мысль вертелась в мыслях многих учеников, кто был хоть на толику ближе, чем просто знакомые. Все они, естественно, молчали, не их это ведьминское дело, но совсем не обращать внимание на то, как из активной задиристой оторвы зельеварка превратилась в безэмоциональную апатичную тень не выходило. Так проходили недели. Однажды на тренировке уставшая от такой картины Скара не выдержала. Мяч прилетел Боше точно в затылок, что та едва удержалась на ногах. — Может хватит мешком по полю ходить?! Из-за своего непонятного поведения ты не можешь нормально играть! Приди в норму наконец или… Она запинается. Естественно она не думает что розоволосая потеряла хватку или играет как-то слабо, это было сказано лишь чтобы достучаться до спортсменки, потерявшейся где-то в себе. Однако это действует не совсем так, как планировалось. Подняв откатившийся мяч и прокручивая его на подушечке пальца, Боша подходит к подруге слишком расслабленно для того, кто только что получил тем самым мячом по голове. Немигающий почти стеклянный взгляд серых глаз уже не сжигает как раньше и Скара на секунду даже думает что в её подругу вселился какой-то демон. — Мне уйти? Банши молчат. Сказать что-то капитану не то чтобы страшно… хотя нет, именно страшно. Непонятно она сейчас так шутит или серьёзно намерена покинуть команду, но такого исхода никто допускать не хотел. Тем временем Боша ответа не ждёт, одним точным броском закидывает мяч в ворота, показывая, что не просто так занимает свой пост и уже разворачиваясь к выходу объявляет конец тренировки. Но тут же останавливается, натыкаясь взглядом на того, кто стоит при входе. На секунду мелькнувшее в глазах раздражение снова заменяется пустотой и, понимая что другого выхода с поля нет и встреча неизбежна, спортсменка продолжает движение к зеленоволосой. Она хочет пройти мимо, нет желания даже здороваться, надеется, что гость здесь не из-за неё. Но ошибается. Эмити перекрывает рукой дорогу и совершенно спокойно просит о разговоре. — Нам есть что обсуждать? — меньше всего на свете девушка сейчас хотела тратить время на бывшую подругу. Но перед ней всё ещё Блайт, которая уж точно просто так от своей цели не отступится, это она знает как никто другой. И получив утвердительный кивок, Боша не может сдержать вздоха, но всё же идёт за ведьмой.---
— С тобой что-то не то. — Закрыв за собой дверь в пустующем классе, Эмити не затягивает с вступлением, бьёт прямо в лоб. Не то, что бы это пробивало. — Это абсолютно не твоя забота, Блайт, не… — Так ты не отрицаешь? Зельеварка спотыкается на полуслове, теряясь в ответе. По лицу Эмити нельзя точно сказать, о чём та думает и чего стоит ожидать, что явно не нравилось её собеседнице. Можно было уже сказать, что ту наконец «прижали» и деваться уже некуда, но так просто девушка тоже сдаваться не привыкла. — Даже если и так, это всё ещё тебя не касается. Зеленоволосая не сдерживает разочарованного вздоха. Это правда, что ей в принципе не стоило лезть в чужую голову, но и просто так она не могла оставить бывшую подругу. Они всё же знали друг друга с детства, а видеть кого-то, кто был рядом так долго в таком плачевном состоянии было нелегко. Но даже в таких условиях, насильно заставлять говорить она никого не хочет. — Ты права. Но не забывай про то, что у тебя пара матчей на носу. Ты серьёзно можешь подвести свою команду, если будешь не настроена. Как когда чудом обошла нас в недавнем матче. — Эмити знает на что нужно надавить и видит как напрягается собеседница, видимо ещё помнящая о тех событиях и, убедившись что её слушают, продолжила, — Ты сильная и всё такое, но что-то явно не так. Решать тебе, конечно, но раз для тебя так сложно поговорить с кем-то, даже когда это прямо предлагают, поговори хотя бы сама с собой. — Это уже шизофрения, ты в курсе? — Не утрируй. Заведи дневник или просто напиши письмо. Парочка откровений не сделает из тебя душевнобольную, но тебе точно станет легче, когда выскажешься. Я знаю, о чем говорю. Но этой ноте она, облокачиваясь на костыли, выходит их класса, оставляя Бошу наедине с мыслью о том, что предложение всё же неплохое.***
Забираясь в самый дальний угол зала, ведьма очень надеется никого здесь не встретить. Будет сложно объяснить что она делает в библиотеке, да ещё и во время плановой тренировки, которые та никогда не пропускала. Другого времени у неё попросту нет, в плотный график родители и так с большой неохотой позволяли вписать пару часов на встречи с друзьями, а заниматься подобным дома возможности не предоставлялось. К счастью в эту часть здания почти никогда никто не заходит и, взяв наугад книгу с первой попавшейся полки, розоволосая ведьма уже какое-то время сидит перед пустым листом бумаги, на который по идее должна записать всё, что думает. Поразмышляв немного, она поняла, что Эмити была права, и ей серьёзно стоило что-то делать с текущим состоянием. С каждым днём подавлять свой вспыльчивый и резкий характер было всё труднее, а значит стоило найти иной способ внутреннего контроля. И, за неимением других идей, этот вариант казался подходящим. Однако его исполнение оказалось труднее, чем рассчитывалось. Всё, что вертелось на языке, в единые строчки складываться никак не хотело. Мысли как в калейдоскопе сменяют друг друга слишком быстро, поспеть за ними нереальная задача и, кажется, уже начинает кружиться голова. Она делает несколько попыток начать, но всё написанное кажется неправильным и недостаточным, так что строчки быстро зачёркиваются, запачканные листы сменяются один за другим, а в итоге ещё ничего нет, кроме закипающих от бессилия нервов. Почти отчаявшись, триклоп слишком агрессивно сминает очередной листок, отбрасывает куда-то в сторону и уже собирается достать новый, но не успевает. — Боша? Что ты здесь делаешь? — её дергает от голоса Уиллоу за спиной. — Ээ… читаю. — Она хочет казаться уверенной, но выходит крайне неестественно. Ещё хуже становится, когда подошедшая берет в руки книгу с её стола и переключает внимание на обложку. — Я и не знала что тебя интересуют романтические истории… Признаться, садовница понятия не имеет где набралась такой смелости и дерзости. Собеседница краснеет, не то от злости, не то от смущения и уже точно ясно, что положительного исхода ждать в любом случае не стоит, так что сдавать назад нет смысла. Она пришла сюда не просто так. Впервые за очень долгое время Уиллоу удалось застать спортсменку одну и упускать такой шанс очень не хочется. Хоть сама она не понимает почему, но смотреть на увядающую как розу Бошу граничило с невозможным. Наверное действительно слишком добрая. — Я… нет! Я не… — в последние дни Боша слишком часто спотыкается о собственные слова и не может дать четкий ответ. Парк это точно видит, садится напротив и не ждёт ответа: — И я тут не из-за литературы. Я вижу что с тобой что-то происходит, Боша, но никак не могу понять что… — Со мной всё в порядке! — сказать, что за эти несколько недель триклоп замучилась слушать этот вопрос — промолчать. Поэтому неудивительно, что в итоге она не выдержала и повысила голос, в её стиле. И Парк лучше кого бы то нибыло знала и была готова к такой реакции, потому продолжила так же невозмутимо. — Ты можешь отрицать это сколько угодно, но твой третий глаз, который сейчас мечет в меня молнии, давно тебя выдал. Я не собираюсь тебя осуждать или что-то ещё. Я просто хочу помочь… — Мне не требуется помощь, особенно от тебя — она не учла, что триклоп слишком упёрта и так просто её не подвести к диалогу. Сама же девушка уже на пределе и чудом сдерживает себя. — Ты непробиваема как ятоба! Я не прошу от тебя чего-то вне реального, только дать мне шанс тебе помочь! Скажи что с тобой… — удар по столу прерывает её вразумительную речь. — Да не знаю я, что со мной! Я понятия не имею что это такое! Оно кричит, стучит, взрывается в голове. Оно не даёт спать, не даёт спокойно думать и даже просто жить. У меня голова закипает от всей этой неразберихи! Что ты хочешь от меня услышать? Что я слаба, что я не справляюсь, что мне страшно, демон тебя дери? Тогда радуйся — ты это услышала! Довольна? Ещё на октаву выше и она бы сорвала голос. Почему на крики не сбежалась половина библиотеки остаётся загадкой, но не сказать, что это кого-то особо волнует. Терпение Боши лопается как мыльный пузырь, оставляя от себя лишь слабые осадок и влагу, что почему-то чувствуется на щеках. Внутри неё борятся два голоса, один рычит и требует вернуть контроль, второй же скулит и просит выпустить всё, что так сильно наболело. И девушка сдаётся, опускает взгляд и снова погружается в себя. Она не должна была. Всё шло так хорошо, она уже почти привыкла к тому состоянию и вот, стоило только этой любительнице цветов опять нарушить её личные границы, как всё рушится с треском. На секунду её снова окутал страх, на этот раз быть униженной за проявление слабости. Но он проходит также незаметно, стоит только почувствовать прикосновение тёплых рук. Уиллоу уже не сидит напротив, стоит совсем близко, слегка разминает дрожащие плечи подушечками пальцев. Она ничего не говорит, не осуждает, не смеётся. Просто рядом. Как всегда добрая и готова прийти на помощь любому. — Ты никому не обязана что-то доказывать. Ты давно дала понять, что очень сильна и заслужила уважение многих ведьм. Это не слабость. И ты со всем разберёшься. Тихий шепот успокаивает лучше любого травяного зелья, что триклоп когда-либо варила. С плеч как будто сошел огромный груз, что очень долго был на них возложен и стал настолько привычным, что о нём и забыли. Зельеварка уже не пытается остановить горячие слёзы и утыкается в мантию девушки, что продолжает мягко нашёптывать что-то успокаивающее. Они обе понимают, что сегодня выйдут из здания библиотеки уже не хищником и жертвой, что многое в их жизнях изменится, но это уже не пугает, не приносит дискомфорт и душащее чувство паники. Сейчас это кажется самым верным.***
Факт того, что нечто, бывшее скрыто так много времени где-то во внутренностях, вырвалось наружу, всё же был сильно заметен (кажется, это называется «выйти из зоны комфорта»). Зельеварка ещё долго оценивает все произошедшие события, не в силах прервать поток струящихся мыслей и поверить в то, что сломалась. Но, в конце концов, даже несмотря на тонкие паутинки страха, что ещё слегка витали в сознании, сдаётся, понимая, что как раньше уже не будет, принимая присутствие изменений в выстроенном плане жизни, стараясь смириться с непривычной реакцией. В голове проносятся воспоминания о последних днях, вызванные той уймой сомнений, что преследуют девушку большую часть сознательной жизни и которые та усердно старалась не замечать и избегать. Впервые в жизни она признаётся себе, что продолжать в том же духе она просто не может. Уже по дороге домой вспоминает почти ставший привычным внимательный добрый взгляд Уиллоу, чувствуя укол совести за все издевательства что позволяла себе в её отношении, и обещает, что больше такого не допустит. Внезапно проснувшаяся от долгого сна совесть просто не позволит. И к исполнению обещанного удаётся приступить достаточно быстро. Уже через несколько дней, вальяжно шагая на очередной урок, Боша краем уха улавливает ругань в одном из коридоров Хексайда и слышит среди многочисленных голосов тот тихий, до дрожи знакомый. Она не обращает внимания на то, как непроизвольно сжимаются кулаки, как ноги сами несут её к эпицентру звуков и всеобщего внимания и как спокойное выражение лица меняется на мрачную гримасу. Подходя ближе, ведьма замечает, как пара рослых парней немного старше её перекидывают друг другу какую-то книгу, а стоящая между ними девушка даже не пытается её как-то перехватить, лишь следит за предметом и глотает летящие в неё насмешки. Она пробегает взглядом по присутствующим и, не заметив там никого из злосчастной компании, кто мог хоть как-то выручить цветочницу, только скрипит зубами. Боша ускоряет шаг. Непонятно откуда взялся этот гнев, но сейчас это было последним, с чем она хотела бы разбираться. Главное, что это придаёт уверенности, которой зельеварке и без того не занимать. На кону её честь, и раз уж она решилась что-то в жизни изменить и дать волю эмоциям, то явно не позволит кому-то там думать, что это как-то повлияло на её способность преподать неугодным пару уроков этикета. Их разделяет с десяток метров, когда один из парней прекращает «игру» и приближается к Парк, потряхивая вещью перед лицом и выплёвывая очередную грубость. Ведьма проклинает себя за медлительность и оставшиеся шаги буквально перескакивает. Кулак с грохотом врезается в шкафчик между обидчиком и Уиллоу, привлекая внимание, мрачный взгляд розоволосой прожигает дырку в ученике перед ней, который явно растерялся от такого выпада. Девочка позади неё от неожиданности слегка вздрагивает, спиной чувствуется, но с этим она планирует разобраться позже. Парк же подумывает что она уснула или же сильно приложилась головой и у нее теперь глюки в виде вставшей на её защиту Боши. Это был пожалуй самый неожиданный поворот событий из всех возможных. Не то чтобы ведьмочка верила в чудодейственные изменения после душещипательных разговоров, потому никак не могла придумать хотя бы одну причину, почему капитан Банши, вместо того, чтобы идти на тренировку перед очередным сезонным матчем, стоит здесь, заслоняя её от старшеклассников. — Какие-то проблемы? Уиллоу ждёт когда ведьма перед ней развернётся и продемонстрирует насмешливую ухмылку, которая почти никогда не сходит с её лица, и выскажет всё что о ней думает. Но этого не происходит, ни сейчас, ни через пару минут, в течение которых парнишка пытается подобрать слова и, видимо не найдя ничего лучше, пытается язвить: — Боша, ты чего, не разглядела кого спиной закрыла? Мы обычно таких вместе строили, что ты… — договорить казалось бы уже разошедшемуся пареньку не дают. — С каких пор это такие как ты знают что и как я должна делать? Я никому ничего не должна, а вот тебе с дружком желательно вернуть книжонку хозяйке и свалить отсюда, пока я не решила вас проводить. От стальных ноток в её голосе внутри всё сжимается, и не только у Уиллоу. Она робеет, привыкшая, что такой тон часто адресован ей, но одновременно по телу пробегает стайка мурашек, отзывающихся приятным чувством защищённости. Цветочная ведьма пытается отбросить эти мысли, понимая, что триклоп явно не просто так всё затеяла и расслабляться не стоит даже после недавнего инцидента в библиотеке, но взгляд от широкой спины в атласной ткани оторвать от чего-то непривычно тяжело. В свете последних событий поведение Уиллоу явно было смелее, но она всё ещё слишком мягкая не только для того чтобы силой давать отпор, но и даже словесно вступать в перепалки, тем более если оппонент кто-то вроде стоящих перед ней ведьм. Оставалось только ждать и слушать, и, так как выражения лица Боши, благодаря её росту, она разглядеть не могла, что именно последует дальше предугадать было сложно. Вокруг уже собралась группа зевак, от взглядов которых спокойнее не становилось. Ученики о чем-то шептались и, хоть разобрать слова было невозможно с такого расстояния (а оно было достаточным, всё же самоубийц тут нет, чтоб намеренно подливать масла в огонь), это добавляло беспокойства обеим девушкам. Привыкшая к всеобщему вниманию зельеварка сейчас отнюдь не была рада такой активности вокруг и, вырвав из рук сразу же ретировавшегося парня книгу, как оказалось о диких растениях, послала окружающим максимально красноречивый взгляд ясно дающий понять — находиться тут больше не стоит, даже если вы тут по делу. Холл быстро пустеет, оставляя ведьм наедине друг с другом и со своими мыслями. Боша не может сдвинуться с места и даже повернуться к всё ещё стоящей за её спиной девушке, в голове которой мысли скачут так же быстро, как Луз, когда выучит новое заклинание. Они обе не знаю что сказать. Ситуация настолько несуразная, насколько и непривычная и создаётся впечатление, что лишь одно неловкое движение порвёт эту тонкую нить, внезапно возникшего затишья между ними. Уиллоу всё разглядывает складки на малинового цвета куртке боясь сделать хоть что-то и вызвать гнев спортсменки. Она непрерывно прокручивает в памяти последние несколько минут, старательно скрывая вырывающуюся от поразившей догадки тёплую улыбку. Боша смотрит на обложку книги совсем не фокусируя взгляд, лишь пытаясь восстановить замершее дыхание и ответить на один единственный вопрос: что ей делать? Вздохнув, она собирается и резко разворачивается к цветочнице, от чего та слегка вздрогнула. Она старается не смотреть на хозяйку предмета, когда возвращает его: — Ну ты и растяпа, Парк! Не теряй больше! Она всё же возвращает свой привычный образ саркастичной нахальной задиры, но что-то в голосе уже не так. Уиллоу чуть медлит, руки машинально тянутся к книге, а взгляд не поднимается с пола. Она прекрасно услышала эту разницу, что и застало её врасплох. Стоило только коснуться предмета, обременяющего руки зельеварки, как та сразу же развернулась и двинулась вдоль коридора. И смотреть на удаляющуюся спину девушки трудно, она чувствует — нужно сделать хоть что-то. Может она ошиблась, может дрогнувший голос ей лишь послышался, а лёгкая улыбка на самом деле была насмешливой, но оставлять всё так она не хочет и сама не замечает, как её голос срывается: — Зачем? Не очень громкий, но уверенный вопрос доносится до заострённых ушей спортсменки, останавливает, но не более. Ведьме с направления растениеводства кажется, что все её мышцы напряглись и замерли в ожидании. Она понимает — вопрос опасный. Она только что чудом избавилась от одних проблем, и вот уже находит себе другие. Но ещё она видит, как зажата девушка перед ней, как едва заметно вздрагивает от вопроса и уж точно не может быть ошибки в том, что та остановилась. И почему-то это придаёт смелости: — Зачем ты это делаешь? Ни перед кем ранее Боша не ощущала, что ей не стоит непременно облачаться в маску, защищающую от взглядов, мнения и осуждения. И она однозначно не была готова снова пережить этот момент так скоро, но уже не под гнётом эмоций. Ей нечего было ответить. Вполоборота повернувшись к ожидающей девушке, она дарит ей настолько мягкий взгляд, на который была способна, встречаясь с растерянностью в глазах напротив. Мелькнула мысль, что ей не хотелось чтобы грусть когда-либо посещала эти изумрудно-зелёные омуты, но её она гонит так же быстро, как и раньше. — Понятия не имею. Это точно не было ложью. Мысли в голове, как и слова, всё ещё хаотично метались в беспорядке, не укладываясь в целостную картину, так что эта фраза была максимумом, на который сейчас девушка была способна. И, на удивление, этого было достаточно — она не встретила никакого сопротивления своему уходу, лишь ощущение пристального и искренне удивленного взгляда сопровождало её до первого поворота.***
Их взаимодействия трудно было хоть когда-то назвать даже общением. От издевок и насмешек они быстро перешли к чему-то вроде перемирия, но на этом всё зашло в тупик. Уиллоу не теряла надежды узнать что же двигало спортсменкой в те редкие моменты, когда ей позволялось видеть триклопа более мягкой чем кому-либо на Кипящих Островах. Боша же избегала и игнорировала ту всеми возможными способами как раз из-за таких моментов. После того срыва в библиотеке, когда Уиллоу всё тем же ватным тоном добилась у спортсменки понимания важности и правильности эмоций, прошло уже немало недель, в течение которых сознание последней с необычайным упорством писало всевозможные сюжеты и ощущения, доселе совершенно незнакомые. Каждый раз сталкиваясь с изумрудно-зелёным взглядом ведьма не понимала чего хочет больше — заговорить с хозяйкой тех самых глаз или всё же сбежать куда подальше и спрятаться от этого мира под одеялом. И пока всё побеждала последняя тактика. Взгляда на Уиллоу хватало, чтобы каменное сердце зельеварки стучало на толику громче и быстрее, а необъяснимое желание защищать вспыхивало как зачарованный мяч на матче груджби. Новая эмоция никак не поддавалась объяснению. Боша проштудировала все книги, которые только смогла откопать в давно забытых залах библиотеки, но не нашла ровным счётом ничего. Желания обсуждать это с кем-то не было никакого, как и не было желания видеть садовницу до того, как она всё поймёт. Так привычка насмехаться при виде Уиллоу была резко заменена привычкой прятаться за ближайший угол, стоило только той появиться в поле зрения. И всё было бы хорошо, если бы на очередном занятии создания зелий к ней не обратился профессор: — Боша, будь так любезна сходить в оранжерею за новыми травами для сегодняшнего зелья, наши заготовки слегка пусты. Кого ж ещё могли послать выполнять столь «особое» задание! Отказаться она, естественно, не могла, это могло знатно так опустить её в глазах грозного преподавателя, так что деваться было некуда. Оставалось лишь молиться, что Парк её не заметит, пока она доберётся до какого-нибудь помощника в теплицах. И спортсменке сегодня однозначно везёт, ведь оранжерея почти пуста, если не считать ту самую девушку, которую та так старательно обходила стороной последние недели. Настолько старательно, что какое-то время пыталась даже незаметно самостоятельно найти нужные ингредиенты, однако, попытка успехом не увенчалась, и подойти всё же пришлось. Сердце больно сжимается, когда в добрых зелёных глазах Боша видит тень грусти ни разу им не присущую. Быстро отдаёт список, протараторив объяснения своему приходу, и ждёт, пока после сдержанного кивка ведьмочка принесёт всё необходимое. Уже через пару минут поклажа была наполнена и зельеварка уже собиралась уходить, тихо поблагодарив за помощь, но снова прервана: — Ты меня избегаешь? Это звучит больше как утверждение. Столкнувшись взглядами, Боша теряет последний шанс уйти. Глаза напротив переполнены тихой тоской и непониманием, о причинах чего зельеварка догадывается и отчаянно хочет оказаться правой. — Прости. — Зачем?! Боша скалиться, злясь только на себя, понимает, что она и есть причина нежеланных эмоций у девушки напротив. Борьба внутри резко подходит к концу и слова даются слишком легко. Она говорит тихо, как будто растения вокруг могли её слышать (учитывая природу Островов, такое действительно могло быть). Изливает душу в очередной раз, ведь с этой маленькой заучкой рядом так хочется быть откровенной. Зельеварка говорит о всех непонятных ей эмоциях, как растягивается улыбка, как дрожат руки, как третий глаз отчаянно ищет кончики иссиня-черных волос и как бешено бьётся сердце. Она не скрывает ничего, выливая на Парк кучу информации, как бы стараясь восполнить те пробелы, что появились за дни игнорирования. В конце концов она просит прощения. За всю боль, за насмешки, за крики и ругань, за молчание. Опустив взгляд в самом начале монолога, ведьма так и не решается его поднять. Почему-то сейчас кажется что все страхи перед этим были такими незначительными. Впервые в жизни Боша так беспокоится, что может наткнуться на неприязнь в глазах напротив. Но этого не происходит. Подняв взор, её будто резко накрыло ледяным потоком: — У-уиллоу? Ты…ты что, плачешь? — Всё в порядке! Я просто так боялась, что противна тебе. Прокручивая время в своей голове назад, зельеварка только сейчас понимает, что за весь их сегодняшний разговор голос садовницы не переставал дрожать. Она переживала не меньше и, как бы неправильно это ни было, тепло мелкой мурашкой проходит по всему телу. Поддавшись неясному порыву, Боша берёт вечно тёплые руки Парк, едва ощутимо поглаживая кожу большими пальцами. — Прости что заставила нервничать. — Она хочет вложить в эти слова всё, что не смогла вложить в монолог до этого и оттого они звучат слишком мягко для кого-то вроде спортсменки. Мурашки снова проносятся табуном, стоит только заметить появляющуюся на губах ведьмочки улыбку, а дыхание замирает, как только руки той обнимают за шею. К таким…человеческим контактам Боша не привыкла, но машинально опускает руки на талию девушки. Уиллоу тёплая, как лучик солнца, от неё всегда слегка пахнет цветами, а руки часто перепачканы травой, и триклоп уверена, что это ей нравится. Как нравиться вся она. Догадка стремительно озаряет голову, пазл наконец-то складывается и потерявшаяся на мгновение Боша уже шире улыбается, притягивая Парк ближе к себе за талию и совершено точно не желая отпускать. Она знает что впереди у них ещё множество проблем, разговоров, попыток узнать друг друга лучше, как минимум, что в их взаимоотношениях ещё нельзя с точностью говорить хоть о чем-то, но она точно знает, что приложит для этого все усилия. Нет желания сейчас думать о том, что это может привести к чему-то негативному, так же, как и не хочется допускать возможности, что эти изумрудные глаза снова наполнятся слезами. И Боша даёт ещё одно обещание себе — никогда не позволять этому случиться.