Что ещё могло пойти не так?

Устало плюхнувшись на диван, Ширасаги прикрыл глаза. Все мышцы приятно тянуло после очередной тренировки. Конечно, перетруждаться не стоило, но… Луи слишком увлёкся. Столько новых блейдэров, заслуживающих интереса, столько новой крови в их уже зацветающем болотце. И не один Луи так заинтересован. Вальт, Циско, Рантаро, да даже Фри как-то оживился. Единственный минус от такого усердия — это усталость. Честно говоря, Луи сомневался, что сможет сегодня даже поужинать. Начинало клонить в сон. В такой момент почему-то вспомнился этот мелкий и немного надоедливый мальчишка с «иголками» на голове. И почему все зовут его бамбуковым побегом? Он же не зелёный, а красный. Или просто у Ширасаги плохо с воображением? Кажется, именно этот «бамбуковый побег» и говорил ему что-то о пользе сна. Луи усмехнулся. До чего же забавные детишки пошли. Только голубоволосый подумал об этом, как дверь в его невеликую комнату для отдыха открылась. На пороге стоял один из тех самых новичков. Луи хорошо запомнил его, потому как заинтересовался. Этот недоёж с фиолетовыми волосами, стоящими дыбом, мало того, что сильный блэйдер, ещё и, вроде как, ученик Шу. И от этого Луи только интересней. — И что же ты забыл здесь, Лейн Вальхалла? — поднял одну бровь Ширасаги. Они уже сразились, и, судя по тому, что Лейн выиграл, он явно не реванш пришёл брать. Но в ответ была лишь тишина и хмурое выражение на лице Лейна. Этот парень был чем-то недоволен, но Луи знать не знал чем именно. Более того, даже разбираться не хотел. — Почему? — прозвучал лишь один вопрос, заставивший Ширасаги ещё больше не понимать, какого чёрта вообще происходит. — Что «почему»? — теперь уже нахмурился и Луи. Какое-то внутреннее предчувствие не давало ему покоя. Словно бы случится что-то. И это что-то должно его, как минимум, поразить. — Почему он выбрал тебя? — задал более развёрнутый вопрос Лейн. Проблема лишь в том, что понятнее он от этого не стал. Кто «он» и что вообще от Ширасаги хотели? Только ещё больше недопонимания. И Вальхалла замечает это недоумение в аметистовых глазах, от чего раздражается ещё больше. Не проходит и пары секунд, как нежданный гость и вовсе начинает расстегивать пальто. От такой наглости голубые брови и вовсе поползли вверх. Луи уставился с шоком на Лейна, не зная, выпереть ли ему этого странного человека за порог, или же подождать объяснений. Если они, конечно, вообще будут. Когда Вальхалла заканчивает с пальто, он аккуратно складывает его и кладёт на диван, где сидит Ширасаги. В голове Луи уже начинают появляться подозрения, что ждать чего-то хорошего от этого юнца не стоит. Но стоит Луи подняться со своего места, как он снова застывает. Лейн снял один из ремней на своей обтягивающей кофте. — Хах, решил запугать меня ремешком, малыш? — усмехнулся парень, выпрямляясь, словно бы подсознательно пытался показать, что по силе и весовой категории они примерно равны. И если Лейн решил поднять на него ремень, то может получить в обратку. Вальхалла не ответил, просто начиная приближаться к своему сопернику. Честно говоря, в такой момент даже у сильного и гордого Луи появилось ощущение, что он загнанный в угол раненный зверь, а всё из-за того, что после тренировки он слишком устал, чтобы оказать должное сопротивление. Ширасаги ожидал многих исходов событий, но уж точно не того, что ремень будет использоваться не как орудие. Всего за пару секунд ему заломали руку, словно бы Лейн профессионально занимался боевыми искусствами или же с самого детства готовился стать полицейским. Тихо рыкнув на такую неожиданную подготовленность, Ширасаги уже начал рассчитывать план, как ему выбраться из этого дерьма, но его заторможенность сыграла с ним ещё одну злую шутку. Вальхалла как раз был у него за спиной, как оказалось, это положение достаточно удобное для того, чтобы повалить человека на землю. Как не крути, а первой реакцией любого человека будет поставить хотя бы одну руку, дабы не врезаться в пол лицом. Надавив на Луи своим весом, Лейн заставил его всё-таки прижаться лицом к полу, к счастью, не со всего размаху. Это уже обрадовало обладателя голубых волос. Хотя в его положении нужно быть действительно большим оптимистом, чтобы радоваться такой мелочи. Резко, не давая противнику даже секунды на осмысленное решение, Вальхалла заломал и вторую руку, уверенно перевязывая обе конечности ремнём, да так, что Луи сразу почувствовал, как немеют кончики пальцев. Шикнув на незваного гостя, Луи с остатками своих сил попытался подняться, упираясь в чужую грудную клетку спиной и, неожиданно, почувствовал не только спину. В такой момент кого угодно пробил бы холодный пот. Однако Ширасаги не нашёл ничего лучше, кроме как усмехнуться. — Хах, не ожидал, что ты извращенец… а твой «учитель» об этом знает? — только подумать, у ученика Куреная стоит на Луи Ширасаги. Даже звучит забавно. Шу не простил бы Лейна за такую дерзость. Однозначно не простил бы. — Он выбрал тебя. Ты ведь встречаешься с Шу? Я видел, как ты целовал его в коридоре, — перед своей тренировкой Луи действительно виделся с Шу. Пусть их отношения никогда нельзя было назвать нормальными, но никто из них не жаловался. Куренай не говорил, что любит, однако позволял переходить черту, причём не просто переходить, а перепрыгивать и идти дальше прогулочным шагом. А Ширасаги вполне устраивало не наматывать сопли на кулак, забрасывая любовника цветами и поцелуями, а грубо и по-мужски трахать альбиноса. Случаи, когда нагибали его, Луи старательно игнорировал, находя самые странные, порой даже тупые отговорки. Однако дать этим отношениям конкретное определение Ширасаги не мог бы и в нормальном состоянии. Что уж говорить о том, что происходило сейчас… щека упирается в пол, руки перевязаны ремнём, ещё и фиолетовый ёж со стояком навис над самой душой. — Встречаемся?.. Да, думаю, можно и так сказать, — всё-таки ответил Луи, хотя и сам не понимал, с чего бы ему говорить о подобном со всего лишь учеником Куреная. — Почему? Почему он выбрал именно тебя? — сложно было сказать, что именно хотел услышать Лейн. А даже если бы Луи и знал, он бы всё равно не сказал. А с чего бы ему отчитываться? Он не обязан объяснять свои отношения. Да даже Шу не обязан распинаться перед учениками. — Да хрен его знает… — шикнул в очередной раз Луи, но уже в следующий момент ухмыльнулся. — Может, ебу хорошо? Услышав явно гневный рык, Ширасаги ещё больше развеселился. Было в каком-то плане забавно наблюдать за подобным. Пусть Луи и начал осознавать, что, скорее всего, новоиспечённый ученик его парня влюблён в своего учителя. Только вот встало у него не на того человека. Парень думал, что сейчас его должны избить, возможно, даже сломать что-то. Вот и финал его ближайших игр с новичками. Сломанные кости заживать будут явно не пару дней. Однако, к его удивлению, Лейн не просто не стал бить Луи, он потянулся к его брюкам, нагло начиная их стягивать. — Какого… — нехило офигев от происходящего, Луи начал отпираться, только ухудшая своё положение. И он прекрасно об этом знал, ведь примерно так же у него было, когда Куренай начал отпираться в один из первых разов. Тогда Шу нужно было утром встретиться с друзьями, и он активно отказывался от соития. Во-первых, Луи любил оставлять засосы и укусы на видных местах, а во-вторых, альбинос мог вообще не встать с кровати после слишком грубого секса. В итоге Ширасаги всё равно получил своё, а Шу так и не встретился с друзьями. Если быть точнее, то именно так Вальт Аой, приперевшись к «заболевшему» Шу, узнал об их «маленьком» ночном секрете. На удивление, никто больше об этом не узнал. В конечном результате, как и догадывался Ширасаги, вырваться ему не удалось, а вот штаны с нижним бельем с него уже стянуты. А судя по тому, что Лейн, несмотря на свой высокий рост, ещё достаточно юн, он знать не знает, как правильно трахнуть и не порвать при этом. В подтверждение догадкам Ширасаги молния тихо скрипнула, словно ножом по ушам и психологическому спокойствию Луи, хотя казалось, что его и тараном в такой момент не пробить. В конце концов, он слишком устал не только физически. — Не засунешь, — констатировал факт Ширасаги, прекрасно понимая, что без должной разработки и смазки это занятие будет болезненно не только для него. — Ты в этом так уверен? — сухо спросил Вальхалла, словно бы плевать хотел на слова соперника в любви. Однако следующее предложение Луи заставило его остановиться. — Уверен. Без разработки и смазки не засунешь. А если и засунешь, то не жди приятных ощущений, — фыркнув, Луи решил просто закрыть глаза и глубоко вдохнуть. Пыльный пол и уже начинающая болеть щека, конечно, не самые лучшие помощники в расслаблении. Но его уже в любом случае трахнут, так к чему рыпаться и давать этому несносному выскочке шанс насладиться его криками и праведным гневом? К удивлению Ширасаги, Лейн его послушал. Подросток встал и куда-то направился. Куда именно — Луи сказать не мог, потому как всё ещё удачно лежал лицом вниз. В любом случае, это был его шанс выкарабкаться из всего этого. И неважно насколько он устал. Просто так трахнуть свою задницу он не даст. Как назло, узел на руках был слишком сильным, и быстро развязать его не получилось бы даже при всём желании. Зато удалось встать на колени. Выглядел он однозначно так себе. Руки связаны за спиной, штаны стянуты почти до колен, на щеке, скорее всего, красный след. В таком состоянии и из комнаты стыдно сбегать. Одно дело только руки, но штаны… В очередной раз проклянув чёртового ученика Куреная, Ширасаги начал нервно пытаться высунуть руки. И, казалось бы, ремень почти поддался, когда Луи поднял свой взор и столкнулся со спокойным взглядом жёлтых глаз. На него впервые смотрели так, словно полупьяный бомж на незнакомого ребёнка, копошащегося в песочнице. С одной стороны, хоть какая-то движуха. А с другой, совершенно бесполезная. Не став ждать у моря погоды, Лейн легко начал сокращать расстояние. Что естественно, Ширасаги, в попытке отстраниться, начал падать на бок. К счастью или сожалению Вальхалла успел раньше, чем Луи удачно столкнулся головой с жёстким полом. Грубая, шершавая от тренировок рука легко дёрнуло за голубые пряди, возвращая парня в нормальное положение. А уже в следующий момент Луи швырнули к дивану, словно какую-то тряпичную куклу. Самое обидное в этот момент было то, что Ширасаги никак не мог сопротивляться этому. Во второй руке Вальхаллы парень заметил парочку тех самых пробников, что постоянно оставляют в отелях. Конечно, это не было отелем. Но некоторые сравнивали это место с неплохой гостиницей. И бесплатное проживание, и тренировочный зал близко. Луи устраивало. Если бы не такие мудаки, как тот подросток, что снова над ним навис. — А ты бесстрашный гадёныш. Только попробуй, и в следующий раз я отъебу тебя так, что встать не сможешь, — предупреждающе выплюнул Ширасаги, пусть и сам понимал, что в такой ситуации ему вряд ли что-то поможет. Никакие угрозы, просьбы и деньги не спасут его зад от глупого подростка, что знать не знает, как подготавливать к сексу. Честно говоря, это немного пугало, даже если Луи осознавал бессмысленность подобных эмоций. — Для начала тебе придётся встать самому, — коротко и вкрадчиво ответил Вальхалла, вскрывая один из пробников. Ширасаги проглотил вязкую слюну, уже предчувствуя надвигающийся пиздец. Лейн особо не церемонился с самого начала. Снова дёргал за голубые волосы, да так, что Луи даже шикнул. Особенно хотелось зашипеть, когда его лицом воткнули в диван. Это, конечно, лучше, чем в пол, но от понимания, как хуёво будет его заду буквально через пару минут, лучше не становилось. Подросток поправил ремень, затянув его покрепче, а после послышался хруст пакетика, из которого выдавливали неизвестно какое вещество. Одному только закупщику ведомо, что в этом самом пакетике. Точнее, было ведомо, пока Лейн не начал смазывать задницу Ширасаги. — Ёбаный брод, — коротко прокомментировал Луи себе под нос, когда почувствовал ненормальную прохладу. Освежающий гель. Вот это попадалово из попадалов. Можно было только гадать, какой именно Бог проклял Ширасаги. Или это был сам Сатана? Луи не знал этого. Но был уверен — кому-то явно захотелось поржать над его сегодняшним днём. Возможно, тот, кто писал его судьбу, заскучал. И неожиданно решил развлечь себя не просто изнасилованием в комнате отдыха, но ещё и ёбаным. Освежающим. Гелем. Холод начал пронизывать заднее место до того, что начало даже щипать. Луи никогда не поймёт, какому извращенцу вообще в голову могло прийти создать такую страшную хрень, как это. Дьявол, скорее всего, встречал этого человека с распростёртыми объятиями в своём подземном царстве. Хуже всего, что эта фигня должна была попасть и внутрь заднего места. И Ширасаги знал это, отчего попросить Лейна остановиться уже показалось не такой плохой идеей, как он считал изначально. Но стоило ему открыть рот, как первый палец уже удачно погрузился в анал, запуская внутрь этот противный липкий гель, от которого захотелось взвыть уже в этот момент. А это даже не начало. Одно радовало. Лейн должен прочувствовать не меньший дискомфорт, когда гель окажется на его члене. А пока Луи придётся «насладиться» этим чувством сполна. Лейн не был мягким в разминке. Луи мог бы его сравнить с роботом. Ведь даже он делал какие-то поблажки Шу, пусть и не был поклонником предварительных ласк, а тут… тут Ширасаги понял, что предварительные ласки не такая уж и плохая идея. В следующий раз он однозначно будет с Куренаем понежнее. Потому что резкие движения сразу же вызвали кучу неприятных чувств. Не говоря уже об освежающем геле. И мало было этому засранцу начать резко двигаться, ещё и второй палец добавил слишком рано. И на всё это Луи мог только сильнее стиснуть зубы и стараться вдыхать побольше кислорода в лёгкие носом. Неожиданно пришло осознание, что тепло пальцев сбивает неприятные, можно сказать, болезненные ощущения от сраного геля. Отвратительное понимание, что ты готов уже сам насадиться на эти грёбанные пальцы, лишь бы перестать это чувствовать всего на пару мгновений. И лютая ненависть к самому себе за такую слабость. Не для того он столько выёбывался почти всю свою жизнь. Не для того тренировался целыми сутками напролёт. И как унизительно оказаться под учеником Куреная. Ещё и подмахивать ему из-за всего лишь какого-то сраного геля, который просто оказался в ненужном месте в ненужное время. Между тем, Лейн прибавил третий палец, заставив Ширасаги на время перестать думать о чём-либо ещё, кроме очередного дискомфорта. И Лейн не собирался давать передышку или же делать движения менее резкими, наоборот, он нарастил темп, словно был уже в нетерпении распробовать человека, что смел ложиться с Шу в одну постель. И, скорее всего, не раз. И, вполне реально, не только ложиться, и не только в постель… Луи пытался думать о том, как освежится Вальхалла после разработки. Но послышалось очередное шуршание. И, оглянувшись, парень испытал разочарование в полной мере. Чёртов презерватив. Ну конечно же! Он же сам не раз находил презики в этой недогостиннице. До сих пор не мог понять, зачем они. И вот! Вот зачем! Для насильников! Чёрт возьми, как он раньше не додумался?! — Хах, не знаешь о том, что нужно разрабатывать, но знаешь о презиках? Поразительно! — съязвил Луи, начиная чувствовать, как собачий холод въедается в стенки ануса, от чего захотелось просто напросто взвыть. — Просто подумал, что нет никаких гарантий. Ты ведь можешь трахаться не только с моим учителем, не так ли? — с одной стороны, было логично… но с другой Луи почувствовал себя так, словно ему прямо в лицо плюнули. Какой-то шкет размышляет о том, что парень его учителя тот ещё кобель? Отлично. Просто замечательно. Однако высказать всё своё недовольство Ширасаги просто напросто не успел. Одним резким движением в него нагло зашли. Ну, как зашли? Успешно протаранили проход почти до основания, да так, что даже мат застрял комом где-то в горле. Не дав парню и пары минут на привыкание, Лейн сразу начал движение, с неким упоением слушая тихое шипение и шиканье Луи. Задница почти сразу начала издавать пошлые звуки, которые присущи такому виду секса, но почему-то раньше Ширасаги совершенно не задумывался о том, насколько громкими они бывают. Шу всегда разбавлял их своими стонами, но сейчас… сейчас был лишь стук его собственного сердца и пара хмыков от Лейна. Хмыков. Этот ёж словно оценивал его задницу. Причём оценка это была на четвёрочку. Пусть и твёрдую, но четвёрочку. От стиснутых зубов начинала болеть челюсть, но Луи упорно не сдавался. Ну уж нет, он и звука не издаст для этого типа. Лучше уж сразу в грязь лицом. Но, как бы поразительно это ни было, а гель решил доиграть свою злую шутку. Ширасаги всё ещё хотелось заглушить это чёртово чувство холода, что разливалась по его заднице. А эта смена холодного с горячим и вовсе сбивала с толку, переворачивала внутренности. И теперь Ширасаги начинал понимать, что ненавидит себя ещё больше. У него встал. Встал на фиолетового ежа, что решил его изнасиловать в комнате отдыха. Что ещё могло пойти не так в этот отвратительный день?.. — Что за?.. — на пороге застыл Куренай Шу. Человек, из-за которого, собственно, Луи и попал в такую отвратительную ситуацию, и, по совместительству, его парень. Вальхалла так же застыл, понимая, в какой нелепой ситуации они сейчас оказались. Причём все трое. — Шу, у меня прекрасное предложение, — неожиданно произнёс Луи, отрываясь, наконец, от дивана. — Как насчёт развязать меня? Альбинос поднял одну бровь, смотря на связанные ремнём руки Ширасаги. Изначально это можно было принять за измену. Ведь у Ширасаги встал, значит, он по собственному желанию отдался… или нет? Сейчас это выглядело уже не так очевидно. — Лейн, немедленно развяжи Луи. И что здесь вообще, блять, происходит? — искренне недоумевал альбинос, однако он зашёл в комнату, прикрыв за собой дверь. На этот раз, поступив мудро, и защёлкнув её на замок. — А сам не догадываешься? Твой распрекрасный ученик явно к тебе не равнодушен, — фыркнул Ширасаги, чувствуя, как Вальхалла всё-таки послушал Куреная и начал развязывать его руки. — Как интересно. Не равнодушен он ко мне, а трахает тебя? — с интересом спросил Шу, усаживаясь на диван. Он закинул ногу на ногу, разглядывая то своего парня, то ученика. — Видимо, кто-то хреново его логике научил, — сказав это, Луи бросил на Куреная многозначительный взгляд, словно бы этот камень был как раз в его огород. — Да-да, видимо, мне стоило научить логике не только его. Не так ли, жертва изнасилования со стояком? — кинул в ответку Шу, совершенно не смущаясь положения вещей. Он не первый год трахался с Луи. Причём не важно, было это при свете дня или же вечером, когда солнце покинуло горизонт, и на город быстро опускается тьма. — Я не виноват, это всё хуев гель! — проворчал Ширасаги, прекрасно понимая, как нелепо это оправдание, должно быть, выглядит. Шу посмотрел на две упаковки на полу и кивком головы дал Лейну знак подать это добро ему. Ученик послушно поднял с пола уже опустевшие упаковки и передал Куренаю. Альбинос внимательно посмотрел на надписи, с удивлением подмечая, что гель был освежающий. Он даже взял пару капель на пальцы, чтобы удостовериться. И чуть не рассмеялся. К счастью, смог остановить себя на усмешке. — Освежающий гель? Серьёзно? — и этих слов хватило, чтобы Луи хмуро уставился куда-то в стену, даже не смотря на Шу. И Куренай, едва сдерживая смех, думал о том, как же мило смотрится его парень, когда обижен и смущён при этом. И это странное явление, которое случается раз в пятилетку, следовало запомнить надолго. Никто больше не смог бы заметить смущения Ширасаги. Шу просто знал куда смотреть. Кончики ушей Ширасаги предательски горели красным. Однако эти эмоции достаточно быстро были подавлены. Луи слишком ненавидел проявлять свою слабость при людях. Возможно, Шу смог бы насладиться ими чуть дольше, если бы они были наедине, но, увы. — И что же мне с вами делать? — тяжело вздохнув, спросил Куренай. Один перевозбуждённый подросток, второй его парень, трахнутый с освежающим гелем. Не удержавшись, Шу всё-таки фыркнул от смеха. Чертовски странная ситуация, которой он почему-то ещё и не расстроен. Словно бы сообщение о влюблённости ученика не шокировало и не вызывало противоречивых эмоций. — Я за справедливость! Давай трахнем этого гадёныша! — на предложение Луи Лейн даже поперхнулся воздухом, шокировано уставившись на Ширасаги, Шу же просто удивлённо хлопнул ресницами. И когда Вальхалла был уже уверен, что его учитель закатит скандал своему парню за развратные предложения, Куренай совершенно неожиданно ответил: «А давай». Теперь время удивляться было уже у Луи. В это же время Лейн выпал в осадок, не имея возможности связать дважды два. Вальхалла просто чувствовал, как внутри него происходит разрыв шаблонов, но ничего не мог с этим поделать. Поэтому продолжал просто поражённо таращиться на старших. — Хах, а ты развратней, чем я думал! — усмехнулся Ширасаги, беря в руки тот самый ремень, которым связывали руки ему, а после громко щёлкая им, краем глаза наблюдая, как вздрагивает Лейн. — Не тебе мне это говорить, Ширасаги. Не после того, как у тебя встало на моего ученика из-за освежающего геля в заднице, — Шу спокойно достал из кармана свой крем, кидая его Луи. — О, так ты уже подготовился? — Ширасаги с интересом посмотрел на Куреная, что невозмутимо сидел на диване, расставив ноги. — Я просто слишком хорошо тебя знаю. Наши встречи на поцелуях не заканчиваются, — намёк был настолько прозрачен, что Ширасаги больше не стал ничего уточнять. Хотя сейчас, когда он начинает задумываться. Приди Шу чуть раньше, и трахнул бы Луи не Лейн, а Шу. По той простой причине, что до Лейна Луи готов был просто лечь, закрыть глаза и не открывать их, пока будильник не начнёт дребезжать над ухом. Причём не факт, что он бы встал после первого звонка. — Советую снять штаны самостоятельно, мелкий извращенец. Если ты, конечно, не хочешь почистить ими пол, — на этом предложении Ширасаги сам начал стягивать оставшуюся часть своих «шароваров», как частенько подшучивал Шу. Лейн же как-то потерянно посмотрел на невозмутимого Куреная, что даже не взглянул на него, доставая свой телефон. Альбинос только посмотрел на время, кинув мобильник в сторону, однако глаза на Вальхаллу так и не поднял, словно бы и вовсе игнорировал его существование. От такого поворота ученик даже замялся, но всё-таки последовал примеру Луи. Ситуация откровенно смущала, но явно не Ширасаги, что смело подошёл к Лейну сзади, ухватив за руки и сведя их за спиной, дабы связать точно таким же образом, как это сделал сам Вальхалла с Луи. После голубоволосый усадил ученика Куреная на колени, аккурат между ног Шу, заставив того, наконец, обратить внимание на происходящее. — Ну что, гадёныш, готов сделать приятно своему учителю? Посмотрим, как далеко ты готов зайти, — Луи облизнулся, уже предчувствуя интересное развитие сюжета. Куренай же с немым вопросом посмотрел на Ширасаги, явно не понимая, к чему эти игры. — Твои руки связанны, так что придётся постараться… помоги своему учителю освободить достоинство. Ты же не хочешь, чтобы развлекались только мы с тобой? Вальхалла только неуверенно кивнул, поджимая губы. Но уже в следующий момент ухватился зубами за бегунок от штанов Куреная, старательно стягивая его вниз, в попытке расстегнуть молнию. И, как ни странно, у него получается. Ширасаги с интересом наблюдает, прокручивая в руке тот самый крем, выданный Шу, сам же альбинос не рвётся предпринимать каких-либо действий, пусть и понимает, что пуговица так легко, как молния, не дастся. Конечно же, с первой попытки ничего не выходит. Да и с двух других тоже. Хотя Вальхалла использует уже и язык, и зубы, и всё, что только может в такой ситуации. От смущения у него появляется лёгкий румянец, а уши уже горят, но Ширасаги только с упоением наблюдает за этими тщетными попытками. И ухмыляется, когда замечает, что у Куреная начинает вставать от такой старательности ученика. — А я смотрю, не у меня одного проблемы с логикой, — подмечает Ширасаги, на что получает раздражённый взгляд красных глаз. Куренай и сам понимает, что это всего лишь физиология, и ничего поделать с этим нельзя. Фыркнув, Шу попытался расстегнуть штаны сам, когда его руку резко ухватил Луи. Причём сжав с такой силой, что Куренай даже охнул. — Не смей, — коротко и тихо прорычал Ширасаги, явно раздражённый, что его парень так легко сдался и решил не мучить больше своего ученика. — Лейн, если тебе нужна помощь… то попроси. И эта фраза звучит слишком пошло в такой ситуации. Лейн сам чувствует, что его пытаются сломить, заставить выпрашивать этой близости с учителем. Но он действительно не знает, как расстегнуть эти чёртовы штаны, не оторвав пуговицы. — Помоги… — тихо выдавливает из себя Вальхалла. — Что-что? — игриво спрашивает Ширасаги, хотя прекрасно слышал просьбу. — Пожалуйста… — чуть громче просит Лейн, чувствуя, как уши начинают болеть от смущения, а лицо всё больше заливается краской. Ему хочется спрятаться от чужих глаз, но Луи нагло ухватывает его за волосы и вынуждает поднять голову достаточно высоко, чтобы это смущение видел и сам Ширасаги, и Шу. — Повтори громче, мелкий извращенец. Я не слышу, что ты там лопочешь, — Луи явно наслаждался происходящим, отплачивая Лейну в десятикратном размере за своё унижение. И у Вальхаллы не было иного выбора, кроме как посмотреть на своего мучителя с ненавистью и отчаяньем. — Пожалуйста, помоги, — достаточно громко произносит подросток, поджимая губы и опуская взгляд. Ведь Луи наслаждается даже его ненавистью. Более того, он именно этого и ждал. Даже если бы Лейн сказал это сквозь зубы, Ширасаги только шире ухмыльнулся от вполне предсказуемой реакции. Только после этого громкого признания слабости Луи отпускает немного колючие волосы. Они вовсе не такие послушные, как у Шу, и не такие мягкие, как у Ширасаги. Парикмахеры говорят, что волосы отражают личность человека. В таком случае Вальхалла тот ещё чёрствый камушек. Даже сложно представить, как такой, как он, смог столь нелепо влюбиться в своего учителя. Но Луи достаточно насладился этим видом на своего недонасильника. Он расстёгивает штаны Шу, самостоятельно доставая из нижнего белья уже встающее, но ещё вяленькое достоинство Шу. — Ну что ж, приступай, мелкий извращенец, — хмыкнул Луи, пару раз пройдясь по стволу Куреная рукой. Вальхалла едва заметно замешкался, явно не понимая, как правильно сделать то, что от него требуется. Но решил, что разберётся уже по ходу дела, раскрывая рот и уверенно заглатывая чужой член. Ширасаги с ухмылкой убрал руку, с интересом смотря, насколько этот малый сможет заполнить свой рот и горло. Обычно, у неподготовленных людей глубоко не выходит. Но Лейн оказался достаточно способным, чтобы через силу запихнуть в себя его целиком. Вот только стоило его, пожалуй, предупредить, что в узком и сыром пространстве рта член молодого человека может очень удачно перейти из своего обычного состояния в возбуждённое. А, как известно, в возбуждённом состоянии член больше своих обычных габаритов. И Луи с упоением смотрел, как Вальхалла до самого конца сражается со своими рвотными позывами, не выпуская член из своего тёплого ротика. Даже у Куреная нервишки начинали шалить, ведь как бы приятно ему не было, Вальхалле просто раздерёт горло, и какой смысл мучить его ученика? Однако Ширасаги ухватил своего парня за подбородок, заставив посмотреть на себя. — Не смей, — повторил голубоволосый. Было ощущение, словно он всё ещё наказывает Вальхаллу за дерзость. Но нет, это была уже месть за эту запретную любовь к учителю. Пусть Лейн и не мог контролировать свои чувства. Однако Луи бы никогда о ней и не узнал. И не думал бы о подобной чепухе. А теперь хотя бы изредка его будет посещать немой вопрос: «А не променяет ли меня Куренай на своего более молодого ученика?». И это выбешивало Луи. Ему совершенно не хотелось испытывать ревность даже раз в год. Не дай Бог ещё чаще. Он слишком занят бейблэйдом, чтобы профукивать время на мысли о Куренае и его возможном недотрахе. Когда же Лейн таки не выдерживает, выпуская плоть из своего рта и старательно скрывая кашель, который так и рвётся наружу, Ширасаги цокает языком, словно бы был раздосадован таким исходом. Словно бы ожидал большего от своего соперника в любви. — Неплохо для первого раза, — хмыкает Ширасаги, и это было даже похоже на похвалу. Точнее, это должно было быть ею. Но тональность заставила Лейна прикусить губу. Потому что звучало это, как: «И это всё? Не прыгай выше головы, если даже с этим справиться не можешь». Возможно, Шу бы мог прояснить ситуацию, и он бы объяснил, что это действительно было похвалой от Луи, что достаточно удивительно, ведь Ширасаги не тот, кто легко признаёт достижения людей. Не говоря уже о том, что всего пару минут назад этот человек его насиловал. Однако Куренай уже настолько привык к подобному тону, что даже не заметил подвоха. — Шу, ты же хороший учитель? — с ухмылкой спросил Ширасаги, поглядывая на своего парня. И, несмотря на то, что смотрел он снизу вверх, ощущение у Шу было, словно всё совершенно наоборот. — Это тебе лучше у Лейна спросить, — рационально ответил Куренай, хотя в такой ситуации перекладывать всё на Вальхаллу и казалось неправильным. — Мне просто интересно, сможешь ли ты обучить этого анального девственника, как правильно отсасывать. Или тебе помочь? — честно говоря, у Шу в этом плане было практики больше. Луи сложно заставить отсосать. Но, нужно признать должное, если Ширасаги брался за дело, то умудрялся отличиться в нём так, как никто другой. И отсос не был исключением. Однако что-то подсказывало, что если Луи продолжит «обучение» Лейна, то для Вальхаллы ничем хорошим это не закончится. Особенно для его неподготовленного горла. — Не утруждай себя, отсасыватель года. Думаю, мы и без тебя разберёмся, — воспользовавшись случаем, Шу нагло посмотрел на Луи сверху вниз, немного наклоняя голову, от чего за чёлкой стал виден его шрам. Тот самый, что когда-то оставил Ширасаги. Как ни странно, Луи нравилось смотреть на своё чёрное дельце давно минувших дней. Словно бы смотреть на вечную пометку, которая теперь останется с Куренаем на всю жизнь, как напоминание: «Это был Ширасаги. Ты с ним виделся. Ты с ним сражался». А пока Шу помнит, пока в его голове будет мелькать хоть одна мысль о Луи… его чувства не пропадут. Это может быть ненависть, раздражение, неприязнь, он может хвастаться этой пометкой, может делать вид, что ему всё равно, но Ширасаги всё равно останется в его мозгу, как невыводимый паразит. И ради этого ощущения, что о нём помнит, как минимум, один человек, он готов был простить этот надменный взгляд Шу. К тому же, ссориться с Куренаем в такой момент — дело глупое, и в его планы оно не входило. Куда интереснее было посмотреть, как Лейн отнесётся к его достоинству в своей заднице. Будет ли возмущаться? Покорно примет? Или всё зайдёт ещё дальше, и мелкий извращенец насладится происходящим по полной? — Ну-ну, — только и сказал Ширасаги, перемещаясь уже к заднему месту Вальхаллы, при этом играючись прихватил с собой ту самую смазку, что принёс с собой Шу. — Тогда я займусь его задницей. Думаю, семе время лишить его анальной девственности. — Жестоко… — высказал своё мнение Куренай, понимая, что Лейну придётся пережить. Луи был достаточно резким в их первый раз. А ведь к Шу он ещё не так плохо относился. Хотя тут свою роль скорее сыграла неопытность. Но кто знает, насколько жесток Ширасаги будет с Вальхаллой, к которому априори ничего хорошего почувствовать не мог. — Ха? Давай не разглагольствуй. Если он не справится, я не стану помогать тебе. Пойдёшь дрочить сам, — пусть это и выглядело, как угроза, но Куренай только хмыкнул. Луи однозначно не станет сопротивляться, если Шу захочет продолжения. Другой вопрос, понадобится ли это продолжение, или Лейн будет достаточно хорош, чтобы удовлетворить их. Шу точно помнил, что в свой первый раз он быстро вымотался. Луи был выносливее в плане секса. Однако всё достаточно быстро изменилось. То ли Куренай приспособился, то ли Ширасаги начал перегружать себя тренировками… но у них больше не было проблем в постели. Было даже интересно, насколько быстро измотается Вальхалла. Будет ли он так же вырубаться после первого раза? Или же наоборот окажется крепким орешком, который по итогу окажется даже стойче старших. Без особых промедлений Ширасаги смазывает пальцы, оглядывая задницу Лейна взглядом, от которого Шу хочет прыснуть в очередной раз. — Не строй из себя профи, Луи. Единственная задница, которую ты видел — моя, — с усмешкой подметил Куренай, поглаживая Вальхаллу по голове, словно бы в попытке успокоить ребёнка перед уколом. Жаль, что эта процедура будет вовсе не такой быстрой. Но Лейн, кажется, не особенно волнуется по этому поводу, особенно после ласковых действий учителя. — Да? Твой ученик был явно другого мнения обо мне, — съязвил Луи, едва ли сдерживая порыв просто плюнуть на заднее место несовершеннолетнего подростка, и порвать его в первый же раз к чёртовой матери. Но Шу не одобрит. А если эта игра перестанет нравиться Шу, то конец её вовсе не устроит Ширасаги, который уже успел пообещать малолетнему извращенцу, что тот определённо не поднимет своей жопы после таких проделок. — И займись уже его обучением, сенсей. Парочка обменялась взглядами, но больше не стала спорить. Луи не стал аккуратничать, запихивая указательный палец в ещё нетронутое никем и ничем нутро Вальхаллы. Как и ожидалось, узко. Лейн явно напрягался, что только затрудняло разработку, но Луи только хищно ухмыльнулся. Он и сдастся? Да ни в жизнь. Сначала работал только один палец, но со вторым Ширасаги уже не щадил ученика Куреная, начиная двигать ими с особым остервенением, словно желая вытрахать мелкого извращенца одними только пальцами. Лейн, в попытке отвлечься, старательно брал чужую плоть в свой рот, подавляя глухие стоны и рыки, которые так и просились наружу. Ему был ненавистен Луи, ненавистны его пальцы, бесцеремонно впихивающиеся в его задницу даже притом, что он пытается сопротивляться. От мата и попыток вырваться его останавливает только мягко поглаживающая по голове рука учителя. — Ты слишком резкий… — всё-таки вырывается у Шу, который подмечает хмурое выражение лица Вальхаллы. Хотя оно и не должно быть иным, когда человек, который Лейну явно не нравился, подготавливал его задний проход к скорому соитию. — Этот гадёныш тоже не был нежным, знаешь ли, — фыркнул Ширасаги, даже не собираясь приостановить своё занятие. Более того, именно этот момент он посчитал лучшим для вставления ещё одного пальца. Вальхалла недовольно выдавил из себя что-то похожее на гортанный стон, упорно не желая лишаться члена учителя в своём рту, но выражая крайний протест против такого жестокого обращения по отношения к его второй дырке, которая, к слову, не имела зубов, чтобы куснуть за нежеланные пальцы. И уж тем более, вряд ли бы смогла противиться чужому члену. — Не переживай, малыш, я отделаю твою дырку так, как обещал, — припомнил Луи, от чего Лейн едва заметно дёрнулся, видимо, сражаясь с желанием высказать пару ласковых, дабы только продолжить приносить своему учителю удовольствие. В конце концов, у него может уже и не быть шанса показать Шу, как сильно он его любит. Куренай только недовольно посмотрел на Луи, но ничего не стал больше говорить, всё равно его слова в такой момент будут казаться лишь глупыми отговорками для его ученика. В какой-то мере Лейн заслуживал такого отношения от Ширасаги, и Шу это понимал. Неожиданно, три пальца покидают заднее место, и Лейн уже предчувствует, что дело идёт к самому главному. Отчего и напрягается ещё сильней. И тут уже не помогает даже рука учителя, что всё это время частично спасала его от неприятных ощущений в анусе. И Куренай тяжело вздыхает, понимая, каким неприятным будет этот заход для его ученика. Может, Луи и не порвёт его, но такая разработка точно не спасёт от ощущения, словно сухой кол вставили в зад. — Переживаешь за него? — подметил Луи, намазывая руку уже для своего члена. Он не собирался ухудшать положение. Какой бы мразью ни был Вальхалла — это его первый раз. Любой недостаток смазки — вероятность разрывов. А Ширасаги слишком хорошо знает, какая это неприятная хрень, чтобы подвергать ей даже своего противника в любви. — Это его первый раз, — Шу зарывается пальцами в непослушных и жёстких волосах, массируя кожу головы несчастного ученика, что совсем скоро познает всю «прелесть» анального секса, когда ты снизу. А семе ещё и жестокий Белый Тиран, не дающий и капли ласки. — Не боись, не сломается. Раз смог нагнуть меня, должен был быть готовым и к обратному, — Шу только закатил глаза, не став оспаривать это. Луи слишком мстителен, чтобы оставить это унижение. Тем более, от какого-то подростка, едва ворвавшегося в мир бейблэйда. Ширасаги достаточно резкий, чтобы ворваться на половину уже с первого толчка. А Лейн достаточно не подготовлен к таким неожиданностям, чтобы ненароком не попытаться увильнуть от неожиданной боли, взяв в рот только больше, умудряясь при этом подавиться. — Луи! — сразу же среагировал Куренай, обвиняя Луи в подобной несдержанности. Мог ведь и предупредить подростка до того, как станет врываться в его тело. — Что? За ртом следишь ты, а не я, — фыркнул Ширасаги, явно наслаждаясь тем, как откашливается его соперник. Чертовски приятно понимать, что причинил этому вредному мальчишке двойной дискомфорт. — Ну и мразь же ты, Луи, — констатировал факт Шу, позволяя ученику откашляться и прийти в себя после инородного вторжения в заднее пространство. — Зато твоя, — гордо подметил Ширасаги, словно бы издеваясь над Лейном, показывая, что даже с таким характером он умудрился получить Шу, в то время как Вальхалла мог только давиться своими мечтами и попытками завоевать внимание своего драгоценного учителя. От обиды Лейн готов был стиснуть зубы и прорычать что-то нечленораздельное, но явно нелицеприятное. Однако сдержался. Снова. Куренай всё ещё ласково гладил его по волосам, медленно опуская руку, поглаживая по щеке. Как если бы утешал после такого грубого обращения. И Лейн принимал эту ласку, готовый прижаться щекой к этой шершавой, но такой дорогой ладони. Не став терпеть подобное перед своим же носом, Луи вогнал оставшуюся часть пениса в задницу подростка, заставляя того тихо зашипеть от боли. — Луи! — в очередной раз Шу недовольно смерил взглядом своего парня, но сразу же замолчал, заметив в аметистовых глазах ревность. Ширасаги впервые в своей жизни испытывал такой наплыв ненависти к какому-то жалкому сосунку. И чем этот Вальхалла только заслужил такие нежные касания его парня? Луи не понимал и не принимал. Дикая ревность сменилась уже более-менее спокойным недовольством. Но это спокойствие было так же обманчиво, как солнце весной. Оно казалось тёплым, но одно дуновение ветра и ты уже сваливаешься с воспалением лёгких на следующий же день. Огненные волосы Ширасаги были куда красноречивей выражения лица. Они горели. Горели так, словно внутри у Луи явно успела вскипеть вода. И теперь он не знает на кого вылить весь свой кипяток. На всего лишь малолетнего извращенца или же на своего парня, который дал ему повод поставить этот чайник на плиту. Всё-таки, приняв окончательное решение, Луи ухватил Лейна за волосы. Точно так же, как это ранее сделал Лейн с ним. А после наклонил к члену Шу носом, словно тыкая нашкодившего котёнка в его же говно. — Открой рот и продолжай своё грязное дело, гадёныш. Ты же хотел его член, не так ли? Так не сиди без дела, принеси учителю удовольствие. И желаю удачи хорошенько постонать, когда будешь сосать. Голосовые связки сокращаются при звуках, и это приносит удовольствие для члена, — как и думал Шу, «обучение» у Луи до добра не доведёт. Ведь это будет для Вальхаллы не только малоприятно, но и сложно даже в психологическом плане. Лейн будет приносить удовольствие этими стонами не только своему учителю, но и Луи, которого ненавидит. — Не надо. Сдерёшь горло, — предупредил Шу, но кто бы его слушал? Услышав, что сможет принести своему учителю удовольствие, Вальхалла как-то слишком просто смирился со своей участью, даже не став злобно зыркать за свою спину на чёртового Луи, который так бесцеремонно лишил его девственности. — Кажется, ты не очень хороший учитель, — хмыкнул Ширасаги, понимая, что ученик Куреная только что выбрал его сторону. Потому что они оба хотели принести Шу удовольствие. Потому что они оба любили и хотели добиться его внимания. — Да пошёл ты!.. — вырвалось у Куреная, прежде чем Ширасаги начал медленное движение в узкой, едва лишившийся своей девственности, попке. А Лейн, взяв член Куреная настолько глубоко, насколько только смог, неожиданно дал волю своему голосу, не сдерживая болезненного стона от движений Луи. И волна приятных ощущений сразу окатила Шу, заставляя его замолчать. Щёки альбиноса покраснели от понимания, он только что проиграл битву со своим парнем за право быть лучшим учителем. И если не в бейблэйде, то в сексе точно. — Не переживай, когда оттрахаю этого гадёныша, непременно загляну и в твою задницу, — ухмыльнулся Ширасаги, понимая своё превосходство над Шу в данный момент. Он знает, как принести своему парню удовольствие, и знает, как заставить Лейна выполнять его указы. Поэтому он чувствует, что больше ему не придётся сражаться за внимание с каким-то несовершеннолетним заморышем, и это успокаивает его огненную душонку. — Мечтать не вредно, вредно не меч… — попытка съязвить заканчивается зажатым рукой ртом. Причём Куренай сам заткнул себе рот, лишь бы не простонать от приятных ощущений. Потому что Луи снова толкнулся в Лейна, а Вальхалла вновь издал стон, позволяя почувствовать эту приятную рябь в мокром и тёплом ротике. Луи только усмехнулся, продолжая движение, вновь и вновь заставляя Вальхаллу издавать гортанные звуки, принося всё больше и больше удовольствия для Шу. Словно бы Лейн стал их прекрасным проводником, и, честно говоря, Ширасаги был уже не так уж и против ласки Шу по отношению к этому мальчишке. Лейн заслужил. Он достаточно смышленый малый, чтобы понять и принять его указания. Ещё и старательный, от чего Ширасаги может насладиться видом на пунцовые щёки своего парня в полной мере. Возможно, это больше похоже на использование искренних и невинных чувств Вальхаллы. Возможно, Луи бы даже подумал над этим, если бы Лейн не надумал трахнуть его до этого. А, значит, не так уж и невинны эти чувства. Отличный проводник в скором времени начал работать в обе стороны, поддаваясь и насаживаясь не только на член Шу, но и Ширасаги, что с усмешкой подметил, как легко Вальхалла переступил через свою ревность и ненависть, отдаваясь уже приятным, пусть и грубым движениям. Даже Шу сражался куда дольше, чем этот мелкий извращенец. Но ничего не поделаешь, подростки слишком пошлые по своей натуре. Их тела полны гормонов, а разумы готовы впитывать новую информацию, в том числе и полового характера. Идеальные любовники, готовые отдаться по несколько раз на дню только ради новых, ещё непривычных ощущений. Есть и исключения из правил, но Лейн таковым не был. Точно такой же сгусток пошлости и развратности, как большинство других. И от одного понимания, что Ширасаги прямо сейчас развращает этого и так не святого подростка, заводит его ещё сильней. Заставляет быть ещё резче, ещё наглей в своих действиях. Развязав руки Вальхалле, Луи незамедлительно даёт ему очередное указание. — Ствол члена не такой чувствительный, как головка, можешь надавить на него немного и подрочить Шу, и не забывай про яички. Ему должно понравиться, — недолго думая, Лейн выполнил всё, на что ему указал Ширасаги, пробуя новые методы, от которых Куренай не прекращал прикусывать собственную руку. Шу действительно нравилось то, что делал Лейн. Точнее, чему учил Вальхаллу Луи, уже знающий, как довести своего парня до оргазма минетом. Сам же Ширасаги вовсе не отсиживался в сторонке, продолжая напирать на уже разработанную дырку Лейна, что куда охотней принимала его член, но всё ещё напоминала приятный и узкий капканчик. Однако стоило заканчивать эти игры, пока Куренай действительно не кончил. Не хватало ещё, чтобы какой-то мелкий извращенец доводил его парня до оргазма. Именно по этой причине Луи склонился грудной клеткой к спине Лейна, добираясь рукой до члена Вальхаллы. И получил явный стон одобрения со стороны подростка, уже успевшего погрязнуть в собственном огне развратности. Всего пара движений по стволу и пара слабых прикосновений большим пальцем к головке члена, и Вальхалла не выдерживает напора, изливаясь в презерватив, который никто так и не удосужился снять. Одно радовало, Луи не замарал свои руки чужим семенем. Протяжный стон больше походил на скулёж или даже всхлип. Видимо, для Лейна такой наплыв чувств был действительно первым в его жизни. И подросток прогнулся под двух более старших парней. Затуманенный взгляд, что больше не мог фокусироваться, и тяжёлые попытки поймать ртом воздух дали понять Шу, что, скорее всего, больше из Лейна на сегодня не выжать. Подросток был окончательно одурманен и обессилен. — Неужели всё? — усмехается Ширасаги, явно довольный тем, что смог вывести из игры своего соперника. При этом он не сделал Лейну плохо, наоборот, очень даже хорошо. Слишком хорошо. — Ты так говоришь… но сам ведь запыхался ничуть не хуже него, — заметил Куренай. Луи казался уставшим ещё в самом начале. Но тогда Ширасаги двигала жажда мести, а сейчас он уже медленно расползался, как старый закатанный свитер какой-нибудь бабульки с десятью кошками, что вечно оставляли на нём свои зацепки. И вот, его время служить совсем скоро закончится. И он превратится в огромный клубок старых, никому не нужных ниток. По крайней мере, он будет так выглядеть до следующего утра. Если, конечно, сможет так быстро восстановить силы. — Простите… учитель… — тихо произнёс Лейн. В его глазах была частичка осознанности, что он не справился, не смог помочь своему учителю дойти до нужной точки. Но это понимание быстро угасло, словно бы подросток мог отключить свой мозг, как свет в комнате. Возможно, ему до последнего не хотелось признавать поражения. — Ничего страшного. Ты хорошо постарался, — Куренай вновь погладил ученика по голове, а после помог ему улечься на диван. Всё-таки Шу волновался, как бы Лейн не заболел после таких бурных утех, если останется на полу. В игре осталось два игрока. Один из которых готов вырубиться уже даже со стояком. — Твой освежающий гель ещё не выветрился? — со смехом в глазах спрашивает Шу, готовый теперь посмеяться над этой шуткой с лихвой. — Смешно тебе, да? — хмуро подметил Ширасаги, уже подозревая, что его сегодня таки трахнут. Точнее закончат трахать. И это вызывало некоторое недовольство. Хотя бы по той простой причине, что он не любил быть снизу. — Да. А тебе, вижу, не очень. Что такое, Луи? Ветерок поддувает? — Куренай уже в открытую наглел, заставляя Луи чувствовать себя в какой-то мере неловко, но при такой усталости он уже не мог разобрать, что именно чувствует. — Ой, да иди ты в задницу, — вздыхает парень, даже не скрывая своих «подозрений», чем закончится их игра. — А ты, я так посмотрю, приглашаешь? — на нелепую игру бровям от Шу, Ширасаги реагирует всё такой же кислой миной. Ему бы поспать, а не очередной заход от Куреная. Но вряд ли его парень скажет: «Не хочешь? А, ну, ок». Скорее посмеётся, что Луи отнекивается от секса со стояком. Без лишних слов Ширасаги притягивает Куреная за ворот розовой рубашки. Эта странная манера искать розовое в мужских вещах остаётся для Луи всё такой же непонятной, как для Куреная непонятна его неожиданная покупка шубы пару лет назад. Да Луи и сам, честно говоря, не совсем понимал своей неожиданной покупки. Но шуба-то хорошая была! Красивая. Беленькая. Тёпленькая. Если бы они её ещё спермой не угваздали, она бы могла ещё долго прослужить. Но нет, Шу же не против ролевых игр. Особенно не против их предлагать. И почему-то во всех жертвует вещами именно Луи! Возможно, потому что ролевые игры его заботят гораздо меньше… И голый Шу, в его случае, — лучший Шу. — Ложись, Луи. Так и быть, я займусь твоим стояком, — Ширасаги бы ответил Куренаю на его ехидную улыбку. Ответил бы что-то из серии: «Да не моим стояком ты собираешься заняться, а своим, хитрый ты лис», но решил воздержаться. Он слишком устал припираться, чтобы что-то из себя ещё строить. Спина почувствовала холод пола, стоило только прилечь. И снова Луи почувствовал контраст, когда тёплые руки Куреная плавно легли на его бёдра. Шу был не таким резким, как Ширасаги. Но умел доводить до оргазма куда шустрей своими с виду милыми ласками. Поэтому Луи ненавидел оказываться под ним. Он чувствовал себя быстро кончающей сучкой. А Шу, словно издеваясь, растягивал удовольствие, ублажая его соски, слабо целуя в шею, показывая этим, что никаких засосов без желания самого Луи на видных местах оставлять не собирается. Прикусывает мочку уха, старательно находя все возможные слабые места у Ширасаги и обнажая их. — Как думаешь, дрочить одному в ванной после секса с двумя — это обидно? — спросил Ширасаги, намекая на то, что Шу стоило бы ускориться, если он не хочет проверять насколько это обидно. — Даже не представляю, — хмыкает Куренай, принимая предупреждение. Именно по этой причине он отстаёт со своими предварительными ласками, действуя более резко, чем предпочитает обычно. Но при этом не упускает возможности медленно, словно издеваясь, пройтись по накаченным ногам Ширасаги, пока закидывает их на свои плечи. Луи не протестует, стойко выжидая, когда Шу, наконец, сделает первый толчок внутрь. И, как обычно, будет медленно входить, проверяя, точно ли Ширасаги не больно от его действий. По крайней мере, он привык к подобному обращению. И совершенно не ожидал от своего парня более неожиданных действий. Куренай оказался не менее резким, чем сам Луи, когда входил в Лейна. С единственным отличием. Он хотя бы не всё и сразу засунул в узкий и девственный проход. С другой стороны, Ширасаги и не девственник, чтобы с ним так сюсюкаться. — И всё-таки у тебя встал, — почему-то в такой момент подобная фраза звучала даже как-то зловеще. — Я уже говорил… — нахмурился Луи, пусть и понимал, что это мало чем поможет. Скорее всего, не он один приревновал к Вальхалле сегодня. Но он не ожидал, что Шу окажется тоже тем ещё ревнивцем. Хотя и сам был не лучше. — И у тебя тоже встал. — Это было не моё предложение трахнуть Лейна. Откуда мне знать, что ты не просто обнаглевшая сволочь и не изменяешь мне на моих же глазах? — звучало бы достаточно убедительно, если бы они не встречались несколько лет к ряду. Если это, конечно, можно назвать нормальными отношениями. — С каких пор ты такой недоверчивый собственник? — усмехнулся Ширасаги. Но улыбка его быстро угасла, когда Куренай сделал ещё одно резкое движение, вызвав больше боль, нежели приятные ощущения. Он никогда бы не подумал, что с Шу вообще можно получать боль в сексе. Но теперь это уже не казалось каким-то мифом. — Ай? Луи недовольно поднял одну бровь, всем своим видом показывая, что ему неприятна ни тема разговора, ни, уж тем более, ощущения в заднем месте. — С каких пор ты даёшь себя кому-то трахать кроме меня? — от такого вопроса даже захотелось посмеяться. Шу не волновало, что Луи при нём трахнул Лейна. Шу волновало, что в заднице Луи кто-то умудрился побывать, когда сам Куренай идёт на самые странные и невероятные ухищрения, чтобы оказаться сверху. — С тех пор, как ко мне вламываются твои ученики с ремнями и, видимо, чёрным поясом по карате, — бросил Ширасаги и отвернулся к стене. На Лейна смотреть совершенно не хотелось. На Шу тоже. Затрахался за день с этими двумя. Только вот разборок для полного счастья ему и не хватало. — Точно больше нечего рассказать? — уточнил Шу, надеясь на честность от Луи. Однако на его предъявы получил только раздражённый взгляд Ширасаги, который, честно говоря, был бы не против поспать. А не лежать под Куренаем, чувствуя, как его достоинство распирает анус изнутри. — Кроме того, что ты ублюдок, который даже не смазал член, нет. Мне больше нечего сказать, — ещё более недовольный Луи продолжил буравить стену. Словно бы в ней были ответы на все вопросы. Но, увы, это лишь стена. Ровная, гладкая стена. — Упс? — Шу сделал вид, что просто забыл об этом. Однако Ширасаги слишком хорошо знает Шу. И ещё лучше он знает, что в таких вопросах Куренай редко что-то забывает. А, значит, сделано это было намеренно. Не став больше вытягивать из Луи что-то, чего изначально не было, Шу слабо и, в некоторой степени, игриво куснул Луи за голень, сообщая о смене своего настроения. Не сказать, что Куренай полностью и беспрекословно верил словам Ширасаги. Но верил его поступкам. Луи не из тех, кто даже в таком положении, как сейчас (уставшим и со стояком, да), готов лечь под кого-то. Однако он готов нарушить своё обещание, что не станет помогать Шу с его неудовлетворённостью, и даже «небольшая» проделка с несмазанным членом не заставит его послать своего парня на все четыре стороны дрочить себе самому. И это не из-за чувства вины. Луи слишком упрямый баран, он бы не стал поддаваться вине, скорее выпроводил Куреная за дверь, чем прогнулся под этим. Пожалуй, это стоило какого-никакого доверия. Быстро, почти не ощутимо, коснувшись губами колена Ширасаги, Шу начинает неспешные и плавные движения внутри своего парня. Луи, пусть и хмурился, но молчал. Ощущения были далеки от комильфо. Но кто говорил, что будет просто? Поэтому он только стискивает снова свои зубы, честно говоря, уже испытывая головную боль от этого. Слишком много за сегодняшний день Луи их сжимал до того, что даже челюсть сводило. Неожиданно приятное чувство от задетой простаты заставило выдохнуть воздух из лёгких и слабо прогнуться. И это не уходит от красных глаз, что, наконец, заметили слабость Ширасаги. И теперь Шу готов принести своему парню удовольствие, которое сменит неприятные ощущения в заднем месте. Куренай вновь толкается, на самом деле, уже прекрасно зная, где именно волшебная точка Луи. Но нужно же было проверить Ширасаги на прочность. Пусть это и игра с огнём, но она стоила свеч. По крайней мере, Шу почувствовал спокойствие. А его нервы дорогого стоят. Тесные стенки встречают новые толчки уже легче, Луи явно немного расслабился, почувствовав, что Куренай больше не собирается устраивать проверок. Можно было позволить себе насладиться недолгим, но весьма приятным занятием. Недолгим, потому что оба уже успели почти дойти до нужной точки кипения с Лейном. К счастью или сожалению, Ширасаги не дал мелкому прохвосту такой роскоши, как доведение до оргазма своего парня. Хотя и показывать своей слабости какому-то новичку тоже не особенно хотелось. Но если этот гадёныш ещё не спит, то всё равно эту слабость прекрасно видит. Потому что Ширасаги позволяет обнажить её. Позволяет Шу снова и снова вызывать его едва различимые стоны, что выходят вместе с углекислым газом из его тела, вместе с абсолютно всеми мыслями о том, что он не какая-то сучка, чтобы постанывать под кем-то. В голове остаётся лишь приятная пустота. После такого дня она просто спасительная. Как и неспешность Шу, что растягивала эту негу до предела, вынуждала тело всё больше и больше расслабляться под вовсе не резким напором. Именно такой темп заставляет его поддаться, и Шу знал это ещё с самого начала их отношений. Несмотря на всю свою грубость, несмотря на такую уверенность Ширасаги, что все эти глупые ласки для баб, сам он от них растекался, как масло при температуре в плюс тридцать. В какой-то момент Луи уже сам тянется за этой лаской. Хочет получить больше. Пусть и знает, чем это может для него обернуться. Точнее, как быстро может закончиться всё это, стоит лишь Шу перейти грань и ему придётся действительно идти и дрочить себе, несмотря на секс втроём. Ширасаги дотягивается до волос Шу, подтягивая его к себе, совершенно не волнуясь о том, что это может быть больно для альбиноса. Точнее точно зная, что Куренай не станет сопротивляться его действиям, а, значит, не позволит причинить себе боль. Шу приходится опустить ноги Луи, чтобы на утро парень ещё и на боль в растянутых мышцах не жаловался. Ему вполне хватит зуда в заднем месте и неприятных ощущений где-то в районе копчика. Поцелуй выходит мокрым и недолгим, потому что его прерывает очередной стон, от которого улыбка на губах Шу так и просится наружу. Луи слишком милый, когда оказывается под ним. И не спасают даже мышцы, наращиваемые годами беспощадных тренировок. А в том, что они беспощадные, Шу не сомневается. Сам когда-то перетруждался. То ли неправильное питание, то ли его тело действительно слабее, но… Шу не мог продолжать в том же духе. Его мышцы сдавали позиции. Сначала то глупое повреждение плеча, затем проблемы уже со второй рукой во время боя с Вальтом, после которого Аой получил свой титул сильнейшего блэйдера в мире. В какой-то мере Шу даже завидовал своему парню. Потому что тоже хотел бы сделать всё возможное, чтобы стать сильнее. Но ему пришлось идти по другому пути. Искать новые способы запускать, новые стратегии для новых противников. На это могло уходить много времени. Просмотр роликов с участием будущего соперника, размышления, как его победить, точно рассчитывая каждое вероятное событие в бою. Луи же мог идти напролом, даже не зная имени своего соперника. Так же невероятно, как интуиция Вальта, которая позволяла ему не только читать своих противников, но и принимать быстрые решения прямо во время боя. Было бы глупо отрицать, что Шу в некоторой степени завидует, как своему парню, так и другу. Однако у каждого свои сильные стороны. И Шу понимал и принимал это. Как понимал и принимал чертовски сложный характер Луи. Нет, не так, он любил этого гордого и сильного блэйдера. Пусть это понять и принять ему было очень и очень не просто. Особенно после того, как Ширасаги киданул ему беем в глаз. И это только ради привлечения внимания. Вот в чём Луи абсолютно не смыслил, так это в любви. Как какой-то мальчишка восьми лет дёргает нравящуюся девочку за косичку, так и Ширасаги пытался подёргать Шу за нервишки. И сейчас Куренай видит перед собой совершенно другую сторону своего парня. Это не упёртость и не желание казаться альфо-самцом, а простое, даже немного детское и эгоистичное требование приласкать его, как уличного кота. Заставить забыть все свои загоны. Они только мешают в такой момент близости. И Шу готов выполнить это требование, снова и снова хватая губами эти хриплые вздохи и стоны. Проходясь тёплыми руками по разгорячённому телу, по кубикам пресса на животе, по вздымающейся накаченной грудной клетке парня, по прохладной от пола спине, что выгибалась от каждого его точка. В какой-то момент Ширасаги явно собирается подрочить себе, чтобы уже покончить со своей временной слабостью, чтобы перестать поддаваться напору Шу с такой нелепой, по его мнению, готовностью. Но его руку успешно ловит Куренай, цитируя слова Луи, с которыми они начинали свой секс втроём: «Не смей». Это было произнесено всего лишь шёпотом, не так недовольно, как это делал Луи, но, несмотря на недовольное мычание, Ширасаги послушно расслабляет руку в ладони Шу, позволяя переплести пальцы. Но это скорее мера предосторожности. Луи не ослушается. Пока что. Но нельзя утверждать наверняка, что через пару минут он снова не попытается что-то сделать. Куренай понимает, что тело Ширасаги явно на своём пределе, поэтому ускоряет движения. Он и сам не так давно был почти на пике. И Луи сам виноват в том, что Шу не получил своей разрядки вовремя. Хотя голубоволосого можно было понять. Слишком не желал делить Куреная с каким-то подростком, который делал минет впервые в жизни, а умудрился заставить Шу почти кончить. Достойный соперник, которого Луи не мог просто так пропустить дальше дозволенного. Начинает надрачивать Ширасаги Шу только тогда, когда чувствует, что и сам будет скоро готов кончить. Как и ожидалось, хватает всего пару раз провести по стволу. Не пришлось даже цеплять головку члена, как это делал Луи в случае с Лейном. Ширасаги уже некоторое время находился на этой грани. И этого времени вполне хватило, чтобы легко поддаться Шу. Почувствовав, как давно знакомые ему стенки сокращаются в порыве оргазма, Куренай и сам кончил. Почему-то вспомнилось, как он в первый раз умудрился трахнуть Луи. Ширасаги был тогда немного пьян. Говорят, что после выпивки парни могут очень долго не кончать. Какого же было удивление, когда счёт оказался два-один в его пользу. Пусть тогда Шу ещё не совсем понимал, как так вышло, но уже имел догадки, что тот самый гордый и властный Луи оказался слаб к ласкам. Сейчас же это уже не казалось таким удивительным, скорее, забавным. Столько упорства и наглости, и всё это рушится, стоит только немного приласкать этого страшного хищника. Что свойственно, после такого сил у Луи не осталось от слова «совсем». Он хотел только одного. Сна. И уже даже не важно, что на полу. — Только не говори, что собираешься уснуть прямо тут, — посмеялся Шу, возвращаясь из ванной. В конце концов, он не собирался бегать с рукой, запачканной семенем Луи. — Ты занял мой диван этим телом, — недовольно заметил Луи, смотря на едва ли что-то соображающего Лейна. Не сказать, что подросток был в трансе, скорее спал с открытыми глазами. — Ты сам виноват в том, что мой ученик превратился в это тело. И я заберу его, не переживай, — хмыкнул Шу, видимо, уже продумывая, как искупать «несчастного ребёнка» в ванне Ширасаги, а после перетащить в другую комнату. — Бросишь меня? — догадался Ширасаги, понимая, что, скорее всего, Куренай не станет помогать ему переползти на диван. Слишком много чести. — Сам разберёшься. Я не обязан тебя таскать, — фыркнул Шу. Не сказать, что он не волнуется о Ширасаги. Просто слишком хорошо помнит несколько «милых» раз, когда Луи решал подкатить с предложениями о сексе очень не вовремя. И ещё пару раз, когда отказывался нести его на кровать после бурного секса в других частях квартиры Куреная. Луи слишком горд, чтобы упрашивать, а Шу слишком хочет преподать ему урок, чтобы сдаться и помочь. В конечном итоге Ширасаги предчувствовал не самую лучшую ночку. На холодном и жёстком полу. Даже без одеяла. Куренай смог отнести своего ученика в ванную, даже не смотря на своего парня, что так и остался засыпать на полу. Луи не мог сказать, в какой момент точно, но через некоторое время после включения воды в ванной кто-то зашёл в комнату. Кто-то умудрился взломать замок и зайти. И это уже вызвало достаточный интерес, чтобы разлепить свинцовые веки. — Тебе помочь? — перед ним присел на корточки самый, пожалуй, неожиданный человек. К счастью, уже знакомый. И знающий, с кем Луи провёл этот прекрасный вечер. — Аой, — констатировал факт Луи, не особенно понимая, какого хрена понадобилось этому человеку в его комнате ночью. Притом, что Вальт должен был знать, что Куренай здесь. А, значит, они не чаи гоняли. — Хочешь заболеть? Вставай, давай. Я знаю, что ты ещё способен передвигать ластами, — Аой без зазрения совести встряс Ширасаги, заставляя того немного пробудиться от дремоты. Нехитрым способом, буквально перетащив Ширасаги поближе к дивану, Вальт помог тому взобраться на него и укрыл одеялом. Видимо, Вальта абсолютно не смущало то, что парень явно только после секса. Потный, мокрый и со спермой в заднем проходе. — Что ты здесь делаешь? — всё-таки выдавил из себя Луи, пусть его это и не шибко волновало. — Шу не читает сообщений, когда занят… а мне нужно оставить послание, — добродушно и честно ответил Аой. — Да и проверить кое-что нужно было… Кареглазый написал что-то на хрен пойми откуда взятом листке, заставляя Ширасаги поднять одну бровь в непонимании. А после нагло прилепил записку на лоб Ширасаги, заставив того зажмуриться. — Сделай одолжение, не снимай её пока не придёт Шу. Или завтра я лично подниму тебя с утра пораньше и заставлю весь день провести с детьми, — угроза была достаточно серьёзная, чтобы Луи смирился с положением вещей. К тому же, Вальт определённо не врал. Он действительно поднимет его несчастную тушку и выдворит к детям, которых Ширасаги будет готов сожрать уже на первых порах. Поразительно, как этот, с виду, безвредный и миролюбивый Аой мог говорить столь страшные угрозы с милой улыбочкой на лице. Вот уж действительно загадка. Больше Вальт ничего не сказал. Да и Луи не нужно было. Ему хотелось спать, и, к великому счастью, Аой помог ему добраться до постели раньше, чем он перемёрз на полу. Через ещё некоторое время из ванны вышел Шу. Причём без Лейна, значит, что-то было нужно. — Луи, а где полотенца?.. — вопрос повис в воздухе, когда Шу заметил, что Луи уже не на полу, а прямо на лоб кто-то прилепил ему записку. Что удивило его ещё больше, почерк был Вальта. А сказано в ней было следующее: «Как я понял, ты завтра в состоянии ходить. Поэтому поздравляю! Завтра новичками занимаешься ты! Передаю привет от Циско, Рантаро и Фри, твой Вальт Аой ;)». — Вот это, блять, наглость! Шу на всякий случай перевернул записку, и с офигиванием заметил там ещё одно послание: «Все полотенца на второй полке в шкафчике». Шу покачал головой, думая о том, что Вальт действительно последнее время наглеет. И не только он. — Луи, представляешь, они решили бухнуть и даже нас для приличия не позвали, — несмотря на то, что Ширасаги всё слышал, он предпочёл сделать вид, что уже спит. В конце концов, то, что его мозг ещё не отключился, не значит, что тело готово вновь открывать глаза и тратить уже несуществующую энергию на разговоры. Куренай не стал его встряхивать, прекрасно понимая, что ответа он уже не получит. Поэтому только слабо улыбнулся, смотря на безмятежно «спящего» Ширасаги. Наклонился, слабо чмокнул его в щёку, и отправился за полотенцами. Это последнее, что запомнил Луи, перед тем, как погрузиться в прекрасный мир Морфея…