Monster

You put me on a pedestal and tell me I'm the best Вы поставили меня на пьедестал, сказали, что я самый лучший. Raise me up into the sky until I'm short of breath (Yeah) Подняли меня так высоко, что я задохнулся (Да). Fill me up with confidence, I say what's in my chest Наполнили меня уверенностью, теперь я говорю, что думаю. Spill my words and tear me down until there's nothing left Придираетесь к словам, пытаетесь сломить меня, пока ничего не останется. Rearrange the pieces just to fit me with the rest, yeah Переставляете кусочки, чтобы я был такой, как все, да. Майкл смотрит угрюмо в тарелку, ковыряя каждый из кусочков, будто нарочно, не кладя не одного из них в рот. Маги вокруг него шушукались, смотря на неотесанного мальчишку, обмазанного кровью в черной майке, пропитанной тюремной грязью. Все казалось как во сне… Он не был похож не на кого, он был совершенно другим, отличаясь от все кардинально, будто был не из того теста, как месили остальных. Майкл был другим. Он не знал любви, но был любим чужими людьми, превозносящими его к небесам. Он жаждал тепла, не найдя его в других, и поджигая все вокруг одним лишь взглядом. Лэнгдон был собран из других деталек, не являясь обычным пареньком, в крайнем случае магом. Майкл давно принял тот факт, что все считают его монстром, что он не похож на других. Каждый его использовал, находясь от него, буквально на расстоянии вытянутой руки. Колдуны, сатанисты, все это смешалось в один водоворот, затапливая его. Но один из солнечных дней все поменял… Тогда Шалби сказал ему испытать удачу, пройти испытание семи чудес, доказать, что он сильнее каких-то там ведьм, которые вообразили себя богинями. Лэнгдон на это кивнул, пытаясь придумать, как получить счастливый билет. Взору его предстало видео, записанное около двух лет назад, когда ведьмы раскрыли всему белому свету кто они. Майкл лишь вникал в слова женщины сидящей на стуле, и смотрящей теперь в окно с грустью в глазах. — Я потеряла стольких девочек… — говорит она с придыханием, готовая в любой момент пролить слезы. — Куинни, Мэдисон, Мисти… Все они пали не так давно. — камера затухает, и он слышит всхлип женщины. А мысли уже роятся в голове. — Начнем с первых двух, на третью, если сил хватит. — проговорил Майкл, вышагивая по желтоватой комнате, пропахнувшей лилией от пола до потолка. Он быстро переоделся, пытаясь выглядеть как можно презентабельнее, лишь бы ухватить удачи, пройти испытание семи чудес… But what if I, what if I trip? Но что если, что если я оступлюсь? What if I, what if I fall? Что если, что если я упаду? Then am I the monster? Тогда я — монстр? Just let me know Просто скажите мне. And what if I, what if I sin? И что если, что если я согрешу? And what if I, what if I break? Yeah Что если, что если я сломаюсь? Да. Then am I the monster? Yeah Тогда я — монстр? Да. Just let me know, yeah Просто скажите мне, да. Ад встречал его с распростертыми объятиями, будто отец блудного сына, но он не обращал на это внимание. Сотни дверей, которые так и заставляли в глаза от такого контраста. Рядом с ним следовала ведьма-вуду, оглядываясь и с удивлением, смотря на Майкла, который был холоден как скала. Конечно, он же монстр, все ему об этом твердят, пора признать это наконец. Оставив её около выхода, Майкл решает сам вытащить оставшуюся ведьму, а потом вернуться назад. Он следует по натертому до блеска полу магазина, слыша крики людей, которые готовы разорвать блондинку, подсчитывающую что-то за кассой. Майкл посмотрел в её глаза, ужаснувшись тому, сколько грусти и печали в них таилось. Казалось они всегда были на мокром месте. Но также он видел в них огонь, что разгорался с каждым клиентом, будто накапливаясь в ней. Его все это так манило, будто мотылька на свет. Свет, который убьет его… — Привет, Мэдисон. — произнес он с паузами, будто подогревая интерес, сидящей на полу девушки. Конечно он прекрасно знал её имя, не зря же он капался в архивах, в поисках информации. — Кто ты? — слова даются ей с трудом, будто она впервые видит кого-то кроме бесчувственных, картонных людей, стоящих в бесконечной очереди. Майкла окружают такие люди постоянно, пытаясь получить от него выгоду, но не у него одного такие проблемы. Мэдисон прекрасно понимала, что никто за просто так ничего для неё не будет делать. Что она не заслуживает любви, как любой другой человек. Что она бесчувственная сука, думающая только о себе, даже если это было не так. Монстр воплоти. Возможно это понимание пришло с того момента, как её мать вечно избивала её, говоря что она исчадие ада. Что по её сосудам течет кровь Сатаны, который сделал из неё ведьму. Она прекрасна помнит, как горела надеждой, когда стояла на пороге Академии Робишо, и помнит тот момент когда разуверилась во всех, кто её окружал. В голове ото дня в день всплывал момент той злосчастной вечеринкой с Зоей, которая только что прибыла в Академию. С утра, когда они пытались забыть ужас произошедшего, произошло то, что никто из них не ожидал. Пришли следователи, восседая напротив них, и конечно же Бенсон не держала язык за зубами. Но больше всего Мэдисон добило то, что Корделия стояла и молчала, даже после всего инцидента, будто блондинка для неё пустое место. Тогда она поняла, что теперь ещё один человек считает её монстром, который только и рад наводить ужас на других. — Я Майкл Лэнгдон. Я Бог. Я начало и я конец. — говорит Лэнгдон, не говоря точно, кто он. — У нас не так уж и много времени, Мэдди. Пойдем. — произносит он легко и с некой нежностью, пытаясь осторожно вернуть девушку в реальность. Майкл вывел её из этого состояния, легонько касаясь её плеча. На это девушка подняла глаза, а он лишь нежно улыбнулся, протягивая свою руку в ответ. Маленькие венки легко выступали на его слегка загорелой коже. А Мэдисон прекрасно слышала все произнесенные им слова, будто они пропечатались в её сознании. — Не называй меня так. — сохраняет она свою стервозную манеру, но все же берет его руку. Поднимаясь на не такие уж и твердые ноги, она видит его легкий кивок, и разворот, будто он уже давно знал ад, как свои пять пальцев. — Зачем ты здесь? — А разве не ясно? — удивился Лэнгдон её вопросу, будто он был ему непонятен. — Вытащить тебя отсюда. — Эта шутка? — усмехнулась девушка, не воспринимая его слова всерьёз. Она не хотела думать о том, что её не используют в очередной раз. Все казалось таким нереальным, что она с трудом верила его словам. — Никому нет до меня дело. Только проблем нахвататься от очередной ведьмы-суки, которая монстр воплоти. Так зачем тебе это? — Я просто хочу тебя вытащить. Зачем мне искать выгоду? — Все ищут выгоду, как бы ты этого не отрицал. — ответила Мэдисон, рассматривая серые стены с сотней дверей, которые были так похожи, что запутаться в них труда не составляло. — Какая же выгода у тебя? — Все довольно-таки просто. Я всего лишь хочу пройти испытание семи чудес. — отвечает Майкл, и у Мэдисон по спине проноситься табун мурашек, когда она вспоминает свои семь чудес. Все как в дыме от сигарет. Вот она злиться, удаляется в комнату, и уже лежит под мальчиком, который с усилием сжимает её шею. Все это не слишком милые воспоминания, которые можно рассказать детям около камина, или при встречи со старым другом. Эта тайна, за семью печатями, которую вскроет только она, если на то будет необходимость. — Удачи. Позаботься о том, чтобы у тебя не было врагов. — дает ему совет Мэдисон, замечая улыбку на его губах. — Мне не о чем беспокоится. Я знаю, что пройду испытание семи чудес. — Ха, я тоже так думала, и посмотри, где же мы сейчас. — смеется девушка раскидывая руки по сторонам, Майкл лишь смотрит на неё с грустью во взгляде, прекрасно понимая, про что ему пытается донести Мэдисон. — Не беспокойся. Теперь ты вернешься к обычной жизни. Либо… Можешь присоединиться ко мне? — предлагает неожиданно для себя Майкл, видя изумление на лице ведьмы. I was fifteen when the world put me on a pedestal Мне было 15, когда мир поставил меня на пьедестал, I had big dreams of doin' shows and making memories Я мечтал собирать концерты и собирать приятные воспоминания. Made some bad moves tryna act cool, upset by their jealousy Но оступился, пытаясь показаться крутым, расстроился из-за чужой зависти. Lifting me up (Lifting me up), lifting me up (Yeah) Меня поднимали на небеса (Поднимали), поднимали на небеса (Да) And tearing me down (Down), tearing me down (Down, down) И опускали на землю (Землю), опускали на землю (Землю, землю) I'll take responsibility for everything I've done (Yeah) Я возьму на себя ответственность за всё, что я сделал (Да). Holding it against me (Yeah) like you're the holy one (Yeah) А вы всё ещё припоминаете мне это (Да), как будто сами святые (Да). Мэдисон идет рядом с Майклом, и она прекрасно знает, что будет секретным агентом мальчика, явившегося за ней в ад. Она знает, что не сможет вернуться в шабаш. Ведь монстры не достойны быть в ковене, ходящем по маху руки Корделии, которая не попыталась позаботиться о моральном состоянии Мэдисон, так с чего вдруг она должна заботиться о их состоянии? Поэтому в ночь перед семи чудесами она находиться под Лэнгдоном, ощущая себя любимой, а не ненужным хламом на помойке. Майкл шепчет ей на ухо то, насколько она ему нравится, и Монтгомери радуется и удивляется, что он не из тех парней, которые только и говорят о том, насколько они круты. Майкл совершенно другой, такой же как и она. I had a chip on my shoulder, had to let it go На моём плече был чип, я его оторвал, 'Cause unforgiveness keeps them in control Потому что непрощение даёт им силу. I came in with good intentions then I let it go Я пришёл с добрыми намерениями, но пришлось избавиться от них, And now I really wanna know И теперь я просто хочу знать. Мэдисон опирается на стену, вслушиваясь во все эти разговоры, о том как они рады её возвращению, и она чувствует в их разговоре фальш. Всю жизнь она чувствует фальш. Словно парфюм, пропитавший все пространство вокруг неё этим ароматом. Поэтому она отходит подальше, поднимаясь вверх по лестнице на маленький балкончик. В этот же миг она чувствует теплые руки, обвивающиеся вокруг её талии, и легкий поцелуй, который она узнает из тысячи. — Как обстоят дела? — спросил он, интересуясь. — Пока ничего интересного нету. — ответила Мэдисон, видя замешательство на его лице. — Нет, Мэдди, я спрашивал про твои дела, а не про дела этого гадюшника. — произносит Майкл, прикусывая её ухо, но все ещё с любовью смотря на Мэдисон. — Я не знаю. — она поворачивает, опираясь спиной на перила и смотря прямо в глаза Майклу. — Чувствую себя ужасно. Как бы ужасно они себя не вели, я понимаю, что это моя семья. — Мэдисон видит понимание в глазах Майкла, и он лишь обвивает руку вокруг её талии. — Но я понимаю, что с ними очень много фальши. Я устала от этого. — проговорила девушка, впиваясь губами в губы Майкла, и ловя его мягкий взгляд, никак не давящий на неё. — Давай сегодня насладимся друг другом. Отдохнем от надменных взглядов, и слишком большого обмана. — говорит Майкл, смотря на Мэдисон, которая согласна кивнула, чувствуя, как Майкл поднимает её на руки, унося в свою комнату. Они два монстра, так почему бы не объединиться в одну пару двух, любящих монстров… What if I, what if I trip? (Oh) Но что если, что если я оступлюсь? (Да) What if I, what if I fall? (I fall) Что если, что если я упаду? (Упаду) Then am I the monster? (Am I the monster?) Тогда я — монстр? (Тогда я — монстр?) Just let me know (Let me know) Просто скажите мне (Просто скажите мне) And what if I, what if I sin? (Oh) И что если, что если я согрешу? (Оу) And what if I, what if I break? Что если, что если я сломаюсь? Then am I the monster? (Am I the monster?) Тогда я — монстр? (Я — монстр?) Just let me know (Oh, please just let me know, yeah) Просто скажите мне (О, пожалуйста, просто скажите мне, да.) И когда приходит тот самый роковой момент, Мэдисон поднимается по ступенькам, чувствуя осуждающие взгляды, но видя блестящие глаза Майкла, она готова душу продать. Корделия отворачивает взгляд, когда блондинка становится рядом с Лэнгдоном, впиваясь в его губы. Майкл с радостью отвечает, мысленно произнося одно из заклинаний, которое откидывает ведьм по сторонам. Лэнгдон разбирается с остальными ведьмами, но Корделия успевает взорвать Мириам Мид. Мэдисон медленно подходит к Корделии, прокручивая в голове нужное заклинание. Она видит страх в глазах женщины, видит как ты буквально проклинает её, но вспоминает момент так застрявший в её голове. Ведь тогда ей нужна была поддержка. — Зачем ты это сделала? — спросила Корделия, упираясь в стену спиной. Назад пути не было. Мэдисон лишь грустно улыбнулась, а слезы собирались в уголках её глаз. — Где ты была, когда мне нужна была твоя поддержка? — спросила Мэдисон, видя непонимание в глазах своей Всевышней. — Помнишь, как меня изнасиловали? Когда Зоя выведала все тайны, а ты просто молчала. Знаешь как мне тогда было больно? — продолжала девушка. — Хотя о чем я, тебе на тот момент было просто насрать. Даже видеть тебя не хочу. — заканчивает Мэдисон, прокручивая в голове одно заклинание, которое было не таким как ожидала Корделия. Она просто пропала, оказавшись на зеленной поляне, и понимая, что осталась жива. Тогда слезы потекли ручьями, осознав свою никчемность. Что если бы тогда она что-нибудь сделала, хоть что-нибудь… Майкл приблизился к девушке, обнимая её, чувствуя как та дрожит. Он немного отстраняется, видя как слезу текут по её лицу, также как и по лицу Лэнгдона. Она берет её руку, произнося: — Готова стать моей королевой? — спросил с улыбкой Майкл, видя как девушка улыбнулась в ответ. — Это предложение? — в ответ спрашивает она. — А как ещё? — улыбается во все тридцать два Майкл. — Так каков твой ответ? — А ты как думаешь? — Мэдисон тянет резину, видя как Лэнгдон нервничает, но все равно сияет как солнце. — Не переживай. — она делает паузу, заставляя Майкла нервничать ещё сильнее. — Конечно же да. Теперь на пальце Мэдисон красуется черное кольцо, отливая легким изумрудным оттенком. А Майкл ведет их по коридорам Аванпоста, открывая её взору комнату, занчительно отличающуюся от других. Вся комната выкрашена в черный и изумрудный, в центре расположена таких же цветов большая кровать, и девушка следует прямо к ней, опускаясь на мягкие простыни. Она чувствует на своих губах его мягкие губы, которые заставляют её отдаться в руки самого дьявола. Майкл был счастлив, так же как и Мэдисон, возможно впервые за всю жизнь, которую он прожил. Может быть у монстров тоже есть сердце…