***
— Слишком громко. Кристофер густо задавался только одним вопросом. Какого черта Тэнэ вообще пригласил такого, как он, на эту шумную вечеринку? Потому что Дэм идет, а Кристофер то так, прикрытие? Потому что делать больше нечего? Скучно стало? Помучать решил? Пока что Франц склонялся к последнему варианту. Мигающий свет у сцены. Активные мелодии, совсем не в духе студента. И толпы людей, несущих своим чёрствым запахом горючего. Если бы Кристофер матерился, то из невинных уст уже бы давно лилась нецензурная тирада с рядом усталых вздохов. — Господи, зачем ты меня сюда пригласил, — все-таки задался своим интересующим вопросом мученик, краем глаза наблюдая за Тэнэ, потягивающим какой-то полупрозрачный напиток. Кажется, Кристофер пьянел от одной музыки, упрямо барабанящей по мозгам. Кениг перевел взор на задающего. Пожал плечами, и опять отпил. — Люблю поиздеваться над людьми, которые мне дороги, наверное, — развязно ответил тогда Тэнэ, невидяще глядя куда-то сквозь пустоту. Кристофер замер, когда как к головной боли прибавилась легкая ошарашенность. Легкая, в силу окружающей атмосферы. Верно, Тэнэ уже выпил больше нужного и теперь, стало быть, бредит. Но, ведь… Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке? Тьфу, абсурд какой. Думать, однако, в таком «уютном» антураже было, как никогда «приятно». Поистине думать совсем не хотелось. Франц мотнул головой. — Что ты… — Кристофер тяжело сглотнул. — Только что с-сказал? Но Кениг уже ничего не ответил. Тот день отпечатался пьяным поцелуем в кабинке ночного клуба. Первого для обоих. Переломный момент хрупкой дружбы. Злосчастный Келлерман мусолит всех посетителей вечеринки в поисках Тэнэ. Запутавшийся Кристофер забывает о своем беловолосом предмете обожания на единственный тогда вечер. Правда, образумливается слишком быстро. Отталкивает Кенига не проходя и минуты соития губ. Возможно, не самый лучший первый опыт. Опыт, который один из них даже не в силах адекватно запомнить.***
Перед глазами Тэнэ — рюмка с прозрачной жидкостью. Её можно было принять за воду, если бы не резкий запах. Из смазанных воспоминаний приходится возвращаться в реальность. Реальность, где в лицо с немыслимой тягой посматривает Кристофер, переминаясь на кухонном стуле. Шатен, к всеобщему сведению, почему-то не противился желанию своего некогда сожителя выпить. Некогда сожителя. В этот момент в голове Кенига мелькнул светлый потолок дома Келлерманов. Раньше староста смел встречать каждое новое утро в месте жительства последних. Пока однажды в жизни не появился новейший солнечный просвет. Щекоча кожу своими опасными лучами, Франц заставлял сироту все больше задуматься. Думать приходилось до того дня в ночном клубе. Именно потому что в тот день мозги явно предпочли отключиться напрочь, словно бы ставя стенку меж гранью непостижимого и адекватного. Сейчас, правда, было совсем не до старых потех. — За тебя, — с непривычной для Кристофера ухмылкой отозвался Тэнэ, залпом допивая из хрустальной рюмки настойку. — Ох… Опять капли в рот не возьмешь? Боишься, что примешь меня за прелестного Кицу по пьяни? — Что? — Кристофер скорчился. В голове проплыла неприятная фотопленка воспоминаний о названной в лоб личности. — Господи, мы это уже столько раз обговаривали… — Наверное, мне стоит проколоть себе уши, перекраситься в седой и нарисовать на груди гребаные треугольники, — наигранной уверенность протянул Кениг, удивляясь собственной грубости на секунду. Чего это он? — Мы перешли на кухню, чтобы ты выпил этой… — дряни. — Этой, и я выслушивал все это, да? Франц со вздохом опустился головой на твердую столешницу. — Крис, — почти что ласково прошептал Тэнэ, наблюдая действия Кристофера. Франц чуть повернулся, выглянув одним глазом на партнера, расположив свой котелок на руках по столу. Сверкнув мутным взором, на лоб того дождиком опали кучерявые прядочки. — Не пойми меня неправильно, — Кениг нежданно коснулся ладонью до чужой руки и прикрыл глаза. — Я пойму, если у тебя есть свои причины, просто, вопрос мучает меня слишком долго. Просто… Вспомни. И Кристофер слепил веки обратно. — Ты тогда оттолкнул меня дважды, верно?***
Все произошло необычайно случайно. Закончилось, к слову, не отличившись своим обстоятельством. Помятый учебник анатомии валялся где-то далеко на полу. В плотном воздухе витал аромат аэрозоля, когда тихие звуки разносились нотками по полумрачной комнате. Двое теснились на старой постели, с придыханием отвечая друг другу. Этот день Тэнэ запомнился надолго, впечатывая события литературными строками в истрепанный блокнот памяти. Необъяснимо мягкие губы Кристофера утопали в собственных, когда за головой стелилось жесткое изголовье кровати. Сирота, что сейчас с прерывающимся дыханием мог неопытно (Однако, того самого опыта у Франца тоже было… Не было, проще говоря) отвечать на поцелуи. Расправлял плечи, стараясь лишний раз не упускать растрепанного сокурсника из виду. Подобный разворот событий случился впервые за все их отношения. Попутно заметить, никто из обеих сторон и не думал спешить. Две восемнадцатилетние души, коим обычной романтики и так вдоволь хватало. Нечастых чмоков в губы иногда и уютных, почти что дружеских посиделок каждый новый день. Помощи друг другу. Разбирательства в истребленных пеплом сердец и разговоров на кухне. Нет-нет, вовсе не с целью набить тощие студенческие желудки на ночь! Не подумайте! — Никогда не уходи, слышишь? — Кристофер речью обжигает ухо, и Тэнэ пробивает приятной дрожью. — Куда уходить-то? — на губах расцветает ироничная, но не менее добродушная улыбка. — В кому, к отцу? Франц недовольно фыркает, с забавным упреком нависнув над Кенигом, что уже во всю любопытно глазеет на партнера. Следующая минута. Вновь поцелуй. Старосте то уже порядком стало надоедать. Нет, он, несомненно, был не против ощущать смакующие уста Кристофера на своих губах нескончаемые сотни раз, но вроде бы именно этот вечер отдавал предпочтение немного другому времяпровождению. И так происходит еще раз. И следующий. И следующий. И следующий. И… Тэнэ хочется замереть в недоумении. Что же ты делаешь, Франц? Зачем это все? Не собираешься, ну, например, продолжить? Боишься? Кениг приоткрывает глаза, наконец сползая ниже, дабы затылка наконец касались светлые простыни. Делает он то, лишь для ухода от очередного поцелуя с Кристофером. Тэнэ внимательно вглядывается в лицо сокурсника. Малиновые щечки, потерянный, чуть смятенный взор смешался с легкой дрожью. Не готов что ли? Или… Кениг делает несколько абсурдное, но имеющие место быть, предположение. — Ну? — Кениг выжидающе приподнимает бровь, осознавая, что градус холодеет. Если не вырулить ситуацию, все закончится мерзлыми объятиями неловкого стыда и неудавшимся сексом. Интересно, Кристофер сможет произнести последнее слово вслух? Тэнэ саркастично хмыкнул себе. — Я… — шатен тяжело сглотнул, замечая резкое внимание брюнета. — Давай забудем, и просто полежим, как обычно? Кристофер хотел было улыбнуться своей скромной детской улыбкой, как на плечи нажали ладони Кенига. Франц замер, слегка нервозно двинув глазом, когда Тэнэ вдруг решил перехватить инициативу на себя. Теперь оба находились в сидячем положении. Староста аккуратно заглянул в лицо партнера, чуть нависая. Ладонь аллергика прошлась по руке своего дорогого невинного мальчика, с большими вопрошающими глазами. — Не можешь сам, верно? — нежданно с хрипотцой вымолвил Кениг, наблюдая за уходящим в дальнее плавание зрачком Кристофера. Взор последнего был где-то в районе того самого помятого учебника анатомии. — Так мы никогда не закончим, может, тогда… — Стой, — Франц резко посмотрел на собеседника, ощутив, что если все пойдет в таком же духе, то смятые простыни рискуют оказаться теперь и у него за спиной. — Не сегодня… Не сегодня? Тэнэ мысленно посмеялся. С того момента «не сегодня» растянулось на «не в этой жизни». — Я не готов сейчас. — Давай позже. — Прости, я вдруг осознал, что у меня есть неотложные дела!.. — Хочу спать, господи.— Извини, не сегодня.
***
Жизнь — чудаковатая штука. Кому-то повернется ярким ликом, кому-то задом. Метафоризмы в голове Кристофера еще никогда не звучали с такой пошлой иронией.
Сегодняшним вечером жизнь решила подшутить над Францем крепким напитком в смазанном поцелуе. Пьяное лобзание возле кухонного стола приносило некий прилив эйфории под кожу. Душные воспоминания лезли туда же. Да уж, обсуждать столь далекие и неудавшиеся деньки с самим Тэнэ было смутно хорошей идеей. Все прошло бы более гладко, если не предложение Кенига. К сожалению, не под венец, а под, мать его, алкогольное опьянение. Кристофер первое время держался гордо, пока в ход не пошли описания подробностей каждой их такой встречи. Каждого поцелуя в шею. Каждого ползка широкой ладони по спине. Франц, честно, не думал, что рюмка разбавленного спиртного только усилит остроту на рассказанные брюнетом подробности. А как же эти (блядские) былины о долгожданном забытье от мира сего? Уже было поздно. — Я, наверное… Поступаю неправильно, — развязно сообщил парень, поглаживая, слегка захмелевшего от единственной рюмки настойки, Кристофера по щеке. — Но, уже пора перейти эту черту. Тэнэ рвет свои принципы в клочья. Губы в губы. На этот раз оба отделываются легким чмоком. В голове пролетает еще один день из мутного прошлого…***
Это случилось в небольшом промежутке времени после нетрезвого поцелуя в клубе. Каждый из юношей тщательно старался удалить ту ночь из своего мозга. И, кажись, вовсе стали меньше видеться. Однако, не всему суждено продолжаться вечно. Одним закатом на телефон хмурого старосты поступил звонок. Тэнэ, честно сказать, долго ждал этого звонка. Только вот, в самом деле, слова, что сказал Кристофер тогда в трубку, значительно отличались от того, чего ожидал услышать Кениг. — Я запутался… Голос Кристофера был приглушенным, но даже в той хрипоте можно было расслышать нотки бесконечного отчаяния. Что?.. — Что случилось? Тэнэ не стал нарочито медлить. Сейчас он находился в доме Келлерманов. Совсем скоро сюда зайдет Дэмон с порцией ужина, а Кениг с нервным трепетом выслушивает выговор русого студента. Пока что только по телефонному звонку. Становилось неуютно. Ощущение, что с минуты на минуту в помещение зайдет горе-проклятый отличник давило на все фибры. Староста старался держаться, то и дело неосознанно поглядывая на дверь, то за окно, будто там ждет его спасение. — …Я безнадежен, все мои «любовные игры на выживание» завершаются на проигрыше… Между собственных мыслей Тэнэ старался вслушиваться в каждое вылетевшее из уст Франца слово. — Лучше бы игры были и правда на выживание, и не стоял бы сейчас здесь. Кениг замер. Ох, господи. — Стой, ты… Подожди пару минут… — Тэнэ, наконец, соизволил ответить что-то связное. — Трачу твои силы и нервы… — Жди, я сказал. Гудки последовали в ответ. Кениг не хотел думать, что чувствует сейчас Кристофер. А он просто идиот. Какие, черт его подери, пару минут? Да он за такой срок и десятой части пути пробежать не успеет. Еще и сбросил… Блядское волнение. Раскрытое нараспашку окно. Застопорившийся Дэм. Сбегающий по улице Тэнэ. Эта мрачная ночь обещает быть увлекательной. Фонари светлячками мелькали перед глазами. Звонков больше не последовало. Ждать, к сожалению, пришлось немного больше, чем пару минут. За то время в голове резкими вспышками играли всевозможные вопросы. Как он там? Зачем я это делаю? Сколько еще осталось бежать? Что он ему скажет? Почему? Потому. Огнестрельные вспышки отраженных воспоминаний стреляют где-то в затылке, одни за другими. Понятие, что Келлерман никогда не сможет принять его. Что однажды отыскал того, кто может встать на единую с тобой сторону. Что не только Дэм умеет одаривать помощью. Что Кристофер, в отличии от всеми любимого отличника, не скуп на вежливость. Что нашел частичку себя в незаметном студенте. Что нашли в друг друге временное, пока что, успокоение. Глаз касается немыслимая пелена. Дыхание сперло. Вероятно, Кениг не бегал так еще со времен догонялок от проклятой банды. Зато теперь перед ним жалкий вид понурого друга. Тот своей мрачностью напоминал тень. — Извини за задержку, — задыхающиеся рывки вырываются из груди. Тэнэ даже не был уверен, что произнес свои слова вслух вовсе. Кристоферу оставалось лишь незаурядно переброситься парой слов, очередно упомянув, что Кениг вовсе не обязан это делать. Не обязан сейчас выслушивать его абсурдную историю жизни. Не обязан тесниться на кухне, пока капли пустырника растворяются в прозрачном стакане с водой. Не обязан смотреть на него с этим чертовым пониманием. Не обязан смотреть в темнеющие глаза. Не обязан обвивать своими холодными одинокими руками. Не обязан. Франц горячо желал сказать, что бледный друг не обязан присутствовать даже в его жизни. Вопреки всему, та правда была самой лживой и пугающей из всех.***
И Кристоферу больше нечего бояться. — Не нравишься, говоришь, — шатен тяжело дышит на ухо старосты, в параллель мазнув пальцами по тощему животу. —А, Кёниг?Кёниг.
Дрожь устраивает всё новые марафон по телу. Ноги более отказываются держать тело вертикально, из-за чего приходится изменить положение, оперившись на стол. Конечно, было бы лучшим вариантом переместиться в спальню, только вот, одна персона так совсем не считала. Персона, что так несвойственно страстно сейчас водила кончиком носа по уху, обжигая дыханием бледную шею. Вдавливала в стол, без любой возможности выхода, пока ноги немеют. Насильно приказывала задержать дыхание, когда пьяная ладонь окружит зону паха. Настолько непривычно, что аж в глазах темнеет от бесконечного числа внимания. Кристофер молчит, лишь вновь нажимая на головку под огрубелой тканью штанов. Тэнэ не сдерживается, глухо выбивая из своей тушки стон. Чётко ощущает, как влажные губы партнёра ведут по линии вен близ кадыка, останавливаясь как раз на последнем. Неприятно прикусывает, заставляя съежится, и отпрянет прежде, чем брюнет успеет зарядить острым подбородком по чужому лику. Лику, залитому клюквенной краской. То ли от алкоголя, то ли от разгорячённости. Кёниг, не задумываясь, оставил оба варианта правдивыми. — Как там наш Тэнэ? — в сквозящем говоре Франца будто и не осталось прежней неловкости. Пошлая нота играет в некогда мягком голосе. Каким однажды читал сказку о пирате и принцессе вслух. Ладонь бывшего вратаря всё поглаживает промежность, наконец нащупав, как юный половой член сокурсника все-таки был намерен начать активно реагировать. Тэнэ хочется откинуть затылок на плечо парня. Не выходит. Франц намеренно стягивает верхнюю одежду с того. Нарочито медленно, словно растягивая удовольствие. Ссадины всё ещё не зажили полностью, резко выделяясь на вампирском покрове тела Кёнига. Тот поочередно со стоном выдыхает, когда пальцы кучерявого снизу сжимаются. — Предлагаю снять… В-всё это… — видно, Франц также не железный, остатки нервозности всё же находят его время от времени. — Крис… — Тэнэ приятно ощущать тело плотно позади себя. Любимое тело. Минута, и фаланги неумело оказываются на горячем языке Кёнига. Из-за положения, рот того обильно начал выделять слюну, «пачкая» пальцы Франца. К слову, тем предстоит ещё не так «испачкаться» далее. Не взирая на неудобства, второй кистью руки мечтатель таки стягивает штаны компаньона вместе с нижним бельём. Проводит сухой ладонью по взбухшим венкам на члене среднего размера, касается паховых волосков, чуть тянет. Стонать, одновременно посасывая чужие конечности, по новому своему опыту, Тэнэ определённо нелегко. Но и Франц не отстаёт. Упругий бугорок уже значительно упирается в голые ягодицы. Вскоре и самому футболисту придётся снять с себя лишние тряпки. А пока, фаланги мягко выходят из уст партнёра, липко пройдясь по горячим губам на прощание. С теми он за эту ночь встретится ещё не раз. А ладони суждено встретиться с совершенно иным местом. — Ах, Крис… — только начало, но Тэнэ излишне долго ждал. Крепкие пальцы по одному аккуратно проходятся сначала возле сфинктера, как бы дразня, уже после с лёгкой осторожностью пробираются дальше. Кёниг вздрагивает. Франц успокаивает. Облизывает мочку, сам удивляясь своей раскрепощённости на долю секунды. Горячо вдыхает запах тела, вставляя второй палец. Пока в памяти мигает мысль об отсутствии важного элемента в этой игре. Цык. — Презерватив, — нелепо скулит Кристофер. — А? — Тэнэ говорить хоть что-то ещё сложнее. — У нас нет презерватива. И Кёниг даже не хочет думать о произнесённом, казалось. И оба не собирались останавливаться на этом. Впервые. Пусть будет так. Третий. Тэнэ ощущает жгучий дискомфорт, но и возразить чему-то не в силах. Тело к телу. Франц уже как раз остался без ненужных вещей снизу. Вдох, и, однако, кончик одного из пальцев невольно дотягивается до маленького бугорка. Кёниг нежданно прогибается в спине, падая головой на Кристофера. Боится задеть ёмкость с сахаром своей внезапной активностью, как руку перехватывает чужая. И Тэнэ замирает. Пальцы покидают тело. — Что же ты делаешь… Тэнэ бредит, повиделось Францу. Влажный язык ведёт по солёной шее. Кёниг чувствует, как ладони студента осторожно, дабы не сделать больно, сжимают ягодицы. Как мокрые чмоки проходятся по плечам, тело тонко реагирует, а упругий член так необъяснимо пошло упирается меж двух полушарий. Тэнэ выдыхает, опираясь руками о стол. Тёмные пряди теперь спадают на глаза, что сразу же улавливает партнёр. Убирает, как бы невзначай оглаживая покрасневшее ушко. Кристофер мягко улыбнулся, допуская такую мелкую прихоть. Старосте вдруг надумалось, что сейчас он ощущает намного больше. И тёплое дыхание Франца поблизости сбивало с толку. Сбило и другое. В один момент спина Тэнэ прогнулась до состояния невозможного. С кухонного крана капала вода, а с лица отличника вот-вот потечёт рекой пот. Кристофер охватывает парня по талии, со стоном выдыхая где-то сбоку. Ладонь более не касается паха Кёнига, только от того внезапно легче не стало. Взор Тэнэ помутнел подле пары размашистых движений внутри. Франц в этой гонке ощущений не отстаёт. Опустил взмокший лоб на бледное захолодевшее плечо Кёнига. — Холодно?.. — заметил его дрожь юноша, сбивчиво шепнув. — Очень, — Тэнэ вновь гнётся, со стоном визгнув. — Жарко… — вокруг мутнеет. Хотелось опустить голову как раз под тот самый капающий кран.Кап.
Правда теперь жидкость течёт не из кухонного элемента мебели. Минута. Франц липко покидает тело старосты. Устало склоняясь на того. А Тэнэ, извините меня, тоже нелегко стоять на ногах сейчас. Какая наглость. Из кухни, к слову, уходить никуда не хотелось. Кёнигу уже становится некомфортно от того, что кто-то так упрямо опирается на его продрогшее тело, будто другой опоры в помине не существует. Пытается отойти, слыша в ответ звонкий стук о пол и звук разбивающегося стекла. — Блядь, — сипло выдавливает брюнет. Полупрозрачный алкоголь разлит по чистом полу. Совместно с гурьбой острых осколков. Кристофер не выглядит встревоженным. Он почти спокойно подходит к холодильнику, по пути натягивая нижнее бельё вместе со штанами. А Тэнэ невольно поглядывает на рельеф молодого тела спортсмена, что так часто скрыто под слоем футболки. — Не матерись, — тихо произносит Франц, держа в руках вторую бутылку.