Знаешь, Что Такое Вечность?

2741 г. до н. э. Тинис, Египет. Азирафель прогуливался по рынку с бочонком вина под мышкой. Он решил прожить несколько десятков лет без работы и безмерно наслаждался жизнью. Гораздо легче было найти время для случайных благословений, когда он не проводил большую часть дня на складе. На самом деле он проводил большую часть времени, просто прогуливаясь в поисках людей, нуждающихся в помощи или руководстве. Как и сейчас, в общем-то. Сквозь шум рынка донесся чей-то плач, и он остановился. Азирафель медленно повернулся, пока не заметил человека, сидящего между двумя домами и, по-видимому, всхлипывающего. О Боже! Он подошел к ним. — Простите, я не мог не заметить, что вы, кажется, в беде. Могу ли я быть вам полезен? Человек медленно поднял голову. Их глаза были налиты кровью, по лицу текли слезы. Их одежда выглядела довольно пыльной. — Уходите. — А, — сказал он. — Вы уверены? Сегодня у меня нет других дел, и я хотел бы помочь, если смогу. Они снова уронили голову на руки. — Вы можете восстановить дом за день? Возможно, но, конечно, он не мог этого сказать. — Боюсь, что нет, но осмелюсь предположить, что смогу помочь вам найти замену. — Вряд ли, — сказали они. — Я хотел бы попытаться. Как вас зовут, дорогая? — Неджемиб, — сказала она, снова глядя на него. — Вы… из Шумера? Как люди до сих пор считали его шумером, было для него загадкой*. Он жил в Египте столько же, сколько и многие другие люди. — Да, — сказал он. — Асир-фелл, к вашим услугам. (*После столетий в Уре Азирафель излучал «шумерское» во многом так же, как он излучал интеллект и смутное пренебрежение к полу: со всей силой полуденного солнца над экватором в середине лета, такой, что любой человек, встретив его, принял бы его за шумера. При условии, конечно, что они знают, что это такое.) — Мой дом был разрушен, — сказал Неджемиб. — Все кончено. Мой муж умер пять месяцев назад. Я не знаю, что делать. О Боже. Это было гораздо больше, чем он ожидал. И все же — тем лучше для благословения. — У вас есть семья? — Нет, — сказала она. — За исключением ребенка. — Ребенка… ох. Неджемиб была явно беременна. — Ну… Я ручаюсь, что вам обоим лучше найти какое-нибудь укрытие до наступления ночи. Я знаю только одно место. Она нахмурилась. — В самом деле? — Если нет, то я сам себя обманул. — Он переложил вино в другую руку и протянул ей руку. — Тогда пойдемте — нам лучше поторопиться, если вы тоже хотите принять ванну.