Последствия одиночества

Тихонов на предельной скорости влетел в лабораторию, рефлекторно надел халат и уселся за свой компьютер. Тут же в лабораторию зашла Рогозина. - Вань, подчисти записи с камер. Если кто-то спросит, что случилось - ты не в курсе, - голос спокойный, но красные глаза выдавали женщину с головой. - Хорошо, Галина Николаевна. Кстати, Николай Петрович уже пришел. Он сейчас в буфете. - Коля? - при упоминании о нем все спокойствие как-то растерялось. И снова перед глазами обрывками воспоминаний встала прошедшая ночь. Галя было стыдно за себя, за то, что, истосковавшись по любви, она отдалась Ване. Не смотря на то, что с майором у нее ничего не было, кроме взглядов, она считала произошедшее ночью изменой. Рогозина быстрым шагом пошла в буфет. " - Коля наверняка видел, что творится в кабинете. Нужно как-то всё объяснить". Николай Петрович сидел в комнатке отдыха за чашкой чая и думал о Гале. Ее пустой взгляд заплаканных глаз всплывал в памяти майора снова и снова. Он считал, что эта женщина никогда не должна плакать, поэтому был готов прибить того, кто стал причиной ее слез. В его сознание ворвался звук шагов. Майор знал наверняка кому эти шаги принадлежат. Их он узнает в любой обстановке из миллиона других. Последние годы сердце майора билось в такт этим шагам. " - Галчонок мой идет", - улыбка на лице майора возникла сама собой. Галина прошла к плите и сделав себе кофе, села напротив майора. "Глаза красные, на щечках влажные дорожки от слез. Не могу смотреть, как она плачет. Хочется обнять крепко, спрятать от всего мира. Может, мне удастся узнать причину?" - пронеслось у него в голове, но не успел он и слова сказать, как заговорила она. - Устала. Я так от всего устала. Очередной неуловимый маньяк, начальство давит. Нервы не выдержали, - она не врала, просто не договаривала. Фразы были обрывисты, в голосе усмешка. - Представляешь, разнесла вчера кабинет. Первый раз со мной такое. В отпуск наверное пора, а то и до психушки недалеко. Еще Султанову надо заказать стекло и стол новый. Как ему всё объяснить? Она всё говорила и говорила, а майор лишь следил за ее губами, борясь с желанием прикоснуться к ним и стараясь уловить смысл ее слов. "Устала..."- тебе давно пора отдохнуть "Начальство давит..."- задушил бы Султанова собственными руками. Что он себе позволяет? Она же тоже человек. Неужели он не понимает, что мы не всесильны? "Нервы... В отпуск пора... До психушки недалеко..." - я бы тебя домой отправил, но разве ты послушаешь? Все, решено! Закроем это дело и признаюсь тебе во всем. И будь, что будет... - Коля! Коль! Ты меня вообще слушаешь? Похоже, не только мне в отпуск пора, - уже в открытую смеется. "Ну вот ты и развеселилась, хорошая моя. Мне ничего не надо, лишь бы ты всегда улыбалась". - Я тебя внимательно слушаю. Дело закроем и все в отпуск. А Султанову можешь сказать, что это я приревновал тебя и все расколотил, - в шутку (или нет) сказал майор. Галя снова засмеялась. - Ну да, конечно! Это явно "успокоит" Султанова и все объяснит. За неуставные отношения нас по головке не погладят. Отставки не боишься? - в голосе ирония, значит, успокоилась. - Ладно, пойду позвоню ему, - на выходе обронила Галя. "Удачи" и ободряющая улыбка майора летят ей вслед. Галина в приподнятом настроении вернулась в свой кабинет. Взгляд непроизвольно упал туда, где еще вчера вечером стоял стол. Улыбка с лица пропала. Вздохнув, она села в свое кресло, взяла телефон и набрала номер генерала. - Руслан, привет. Мне срочно нужен новый письменный стол и стеклопакет пуленепробиваемый размером два на два метра, - скороговоркой проговорила полковник, едва на том конце провода, ответил Султанов. - Галь, что... - но Рогозина не стала слушать генерала и повесила трубку. "Что-то будет", - подумала Галина и оказалась права. Ровно через час прибыл генерал, естественно с тем, что от него требовала полковник.