Кровь из носа и ушей

Его пустые глазницы, без какого-либо намека на живой блеск в них, следят за каждым твоим неосторожным шагом, мимикой твоего не всегда бесстрастного лица, шустрыми ударами огромного ножа. Он видел все твои проступки, все те моменты, когда твоя рука дрожала во время решающего удара, все эти твои минутные слабости… Он был свидетелем твоей первой панической атаки, он был одним из тех немногих, кто играл ключевую роль во всех твоих битвах. Он был тем, кто спас твою дешевую шкуру во время аннигиляции альтернативной вселенной. Он так долго был рядом, что мерзкие мурашки, оживающие всякий раз, когда он рядом, стали твоей «кнопкой деактивации»! Никому никогда не было дела до твоих чувств, эмоций и переживаний. Вы все получали миссии, в том числе и ты сам. Кальмару был важен только результат, ему веселье, а тебе твой собственный «мир»… Но когда пришло время платить по счетам, ты наконец осознал, что давно находился за бортом «хорошей концовки»! Аутоагрессия взяла свое, и ты чуть не зарезал себя. И снова тот пробирающий до «костей» взгляд, что явно не обещал ничего доброго. Фаланги пальцев сами собой, разжались, и холодное оружие упало к его ногам. Тяжелые веки сомкнулись, и тебя поглотила тьма! Твое пробуждение выдалось просто «кошмарным»… Он никогда не проявлял особой нежности к тебе, но заботился о тебе как-то по своему. Это прекрасно ощущалось в данный момент. Ибо острые лезвия у глотки, кого угодно переубедит. Твои косточки неприятно холодит, его дыхание. Теперь твои попытки куда либо убежать четны. Крепкие руки, с ледяными фалангами пальцев, прижали тебя еще сильнее. Как будто нарочно, ладонь замирает на покалеченных ребрах. Боль отрезвляет, и тебя с головой накрывает сожаление, возможно это был твой единственный шанс на короткую и безболезненную смерть. И даже фрагменты человеческой Решимости, не смогут больше возобновить код, когда голова отделиться от тела. Сейчас ты медленно поджимаешь ноги под себя, а плечи твои мелко подрагивают. Руки сами против воли тянуться к затылку, и ты вжимаешь голову в плечи. Захлебываясь в собственных рыданиях. За время твоего самотерзания, твоих глазницы ни на миг не сомкнулись, как и со рта не вырвался не один всхлип. Его «теплые объятия» больше напоминают металлические тиски. Но ты надеешься, что однажды они сожмутся сильнее, принеся тебе блаженный покой.