Мега Жемчуг

«Это начало чего-то нового», — с уверенностью думает Жемчуг, держа за руку Розовый Жемчуг. В принципе уже давно можно было и отпустить ее, они благополучно вернулись с Рифа, но желания нет. Ни у одной. Жемчуг знает точно. В слиянии не было горьких воспоминаний, мучений или странного одиночества. Не было нужды даже в той очеловеченной кличке, что Стивен дал Розовой Жемчуг. Волейбол. Первое, что пришло к тому на ум. Жемчуг в начале показалось это милым, теперь наоборот, расстраивает. Малыш похож на Розу во многом, но порой это не удивляло, а отягощало и без того тяжелую ношу. Жемчуг делает вывод, что сегодня настал тот момент, когда пора сказать себе: «Стивен должен быть самим собой для тебя, а не наследием». Нужно как-то постараться приручить свое восприятие, чтобы не искать при любом удобном случае в нем его мать. Жемчуг плохо понимает людей, до сих пор. Она впервые задумывается о том, а хотела ли она вообще этого? Что-то ей подсказывает, что это больше было желание Розы, которое она восприняла как свое собственное. «Ее уже давно нет». Ладонь Розовой Жемчуг сжимается крепче. Та не двигается, по-прежнему смотря в темное ночное небо, туда же, куда смотрит Жемчуг. Она вдруг закусывает нижнюю губу и внимательно смотрит на Розовую. Ее расколотый глаз будет всегда напоминать о том, что не бывает в мире совершенства. «А нужно ли оно?» — будто бы сквозь сон закрадывается тихая мысль. Розовый Жемчуг вдруг обращает взгляд к Жемчуг. В секунды к ней приходит момент, который тронул ее до глубины души — объятия Розовой в той ракушке. В те секунды было принятие, правда не звучала болезненно: «Розы давно нет, она вряд ли нуждается во мне. Есть же и другие… Разбитые, сломленные, лишившиеся чего-то. К тому же, Роза была… недосягаема…» Жемчуг вдруг улыбается Розовой, думая о том, что в ней ее спасение от воспоминаний. Их руки по-прежнему сведены вместе, впервые Жемчуг Стивен кажется лишним сейчас. Даже сегодня Жемчуг не хотела принимать на веру слова другого самоцвета, нужно над этим работать. Нужно отходить от недосягаемого, нужно позволить себе быть собой. Розовый Жемчуг вдруг тоже тепло улыбается, и эта улыбка кажется Жемчуг самой понимающей их всех, которые она когда-либо видела в своей жизни. В глубине души у нее теплится образ того слияния, что они смогли сотворить вместе, дополняя, поддерживая друг друга, исключая слабые стороны. Розовый Жемчуг вдруг, быстро взглянув на Стивена, так будто бы хочет поделиться тайной, наклоняется к уху Жемчуг и тихо шепчет: — Мы многое можем, объединившись, как думаешь? Эти слова вызывают у Жемчуг тепло и смущение. Все ее существо вновь тянется к Розовой, только чтобы ощутить себя целой, необходимой. Это слишком важно для любого разумного существа, чтобы игнорировать. Розовый Жемчуг отодвигается, заглядывая ей в глаза. Через мгновение она получает в ответ кивок, а потом вновь тянется обнять Жемчуг. Она не встречает сопротивления, а чувствует, как чужие руки размещаются у нее на талии. — Вместе мы Мега Жемчуг, — одними губами произносят обе, расположив головы у друг друга на плечах со слабыми улыбками; это дает обеим уверенность в завтрашнем дне, лишенном воспоминаний о былом. «Это начало чего-то нового», — повторяет для себя Жемчуг свою первую мысль. И она знает, что Розовая думает так же. Просто уверенна, что это так.