Свобода слова (не) убивает

Я был ужасно пьян. Я не мог в какие-то моменты пошевелить ни одной фалангой. После сказанного Мистером Женигва мне хотелось подскочить с места и сбежать подальше. Эти провалы меня убивали… Я очнулся на минуту и увидел, как между моих ног на коленях сидит девушка с большими губами. Та самая, что первая заговорила со мной. В её глазах было еле уловимое презрение ко мне, которое она искусно скрывала под маской похоти. Её руки с острыми ногтями гладили мой торс, спускаясь всё ниже… -Не надо… п-прошу… Я собрал все свои силы и положил свои руки на её точенные пальцы, чтобы она остановилась. -Не-е-ет, дай ей делать свою… работу… Я вновь плохо улавливал суть происходящего. Мне становилось хуже: глаза окутались плотной пеленой, самого меня будто накрыли одеялом, так как я перестал чувствовать чьи-либо прикосновения; меня одолевала паника. Мне было так страшно… Когда я очнулся ещё на мгновение, девушка уже расстегнула мою ширинку, отчего я кротко, но не беззвучно вздохнул. Звук был подобен «нгха-а!». -Ты посмотри на него, - в абсолютном мраке донесся до меня смех тех людей и постепенно растворился в пустоте. Я положил локоть на свои глаза и через пару секунд опустил руку ниже, чтобы прикусить свою кожу через пиджак. -А тут есть, на что посмотреть, - услышал я чей-то голос вновь. Придя ненадолго в сознания, я остро ощутил, как внизу кто-то трётся и превращает пространство в вакуум. Так грязно и влажно. Отпустите меня…! Я попытался податься вперёд, чтобы как-то встать, но чья-то сильная рука прижала меня обратно к спинке. -Сидеть, - пропел Теодор над моим лицом. Вроде, это был его голос… -Не… не н-надо… пож-жалуйста… ну пожалуйста…! Я больше не мог сдерживать слезы от стыда и отвращения. Солёная вода затекала в уши, охлаждая их пожар. -Джулия, ты как-то плохо… *какое-то слово*… сегодня… Мужчины продолжали тешиться, пока я изнывал от ужаса. Я думал, хуже, чем наедине с Теодором, и быть не может. Может, оказывается… Всё-таки голова в один момент отключилась полностью. Я был наедине со своим разумом, которые сейчас больше походил на карусель-центрифугу. -Что он делает? – раздался голос в гробовой тишине. Это звучало так знакомо… Это голос Амилии. -Questo è Kaddish? – тихо послышалось с другой стороны. Матильда…? («Это Кадиш?») -Всегда думала, - вдруг оглушительным громом прозвучал голос мамы, - что дочь станет потаскухой! Но не ожидала, что это будешь ты! Грязный ублюдок! Это было так больно слышать. Сразу образовался ком в горле таких размеров, что его невозможно было проглотить. Я же не хотел, мама… -Как же так, Кадиш? – спросила будто за моей спиной Авигаиль. Это было последней каплей. Я очнулся, будто вынырнув из всепоглощающей пучины кромешного мрака. Я едва хватался за воздух, пока унимал лихорадочно трясущиеся руки. -Застегни его, - равнодушно проворчал Теодор девушке, у которой смазалась тушь и помада. Она быстро сделала то, что её попросили и отошла от меня. Я сел и скривил позвоночник. Я смотрел в пол и сдавливал желания кричать. Коллеги Мистера Женигва хохотали над моим видом, наслаждаясь вечером. -Забирай мальчишку, пока не откинулся, - валялся со смеху тот человек, что весь вечер громче всех шумел. И вновь эта чехарда, когда я мог шевелиться и когда не мог моргать. -Да, ему бы поспать… -Слабенький у тебя парниша… -Просто пока чист. Вы такого не видели за свои жизни… Теодор резво подхватил меня за локоть и повёл прочь из зала. Я старался не останавливаться, но пару раз я споткнулся о собственные ноги. -Держись за моё плечо, - повторял мне Теодор, но моя рука постоянно соскальзывала. Помню, как мы ехали в лифте и то, как я грохнулся на пол, уцепившись за край кровати. -Ох, ну только посмотрите на него… Я неуклюже цеплялся за покрывало и карабкался по нему вверх. Ничего не видно… Вдруг на мою голову вылилась холодная вода, что меня чуть взбодрило и вернуло в тело. -Тебя даже напоить не пришлось: ты с двух стаканов надрался…! Я всё-таки сел на кровать, после чего ко мне подошёл мужчина и принялся проводить большим пальцем правой руки по мои губам, касаясь моих зубов. -Глаза все красные. Неужели та девушка тебе настолько не понравилась? Или те швабры успели накурить тебя, пока мы общались без вас? Я зажмурился на секунду, и из глаз выпали крупные слезы. -Зачем… вы так…? -Не начинай, - без энтузиазма фыркнул Теодор и толкнул меня в грудь, чтобы я упал на спину. Я и упал, потому что сил не было совсем. Я хотел поджать под себя ноги и лечь на бок, но мой спутник на сегодняшний вечер поставил свою ногу между моими коленями. Он вдруг оперся обеими руками на мои тазобедренные кости. -У меня не было цели трахать тебя, слышишь? Я всхлипывал, как маленький ребенок. Руки старались закрывать всё лицо, чтобы у меня не было никакой возможности видеть Мистера Женигва прямо надо мной. -Не хочешь видеть меня…? Ну, и не смотри… Я хотел, как лучше… Ничего не происходило каких-то пару секунд, но они казались бесконечностью. -Но стоило мне увидеть его…! Твёрдые пальцы сдавили меня снизу так сильно, что я взвыл от боли. -Хватит! Пожалуйста…! Я же был послушным. Я делал, как он говорил. Почему он делает это?! -Кричи погромче, чтобы и те люди слышали, как жалостно и пошло ты звучишь! Вторая рука бизнесмена скользнула под мои брюки. -Н-не-е-ет…! -Д-да… Теодор схватил мои руки и дёрнул их на себя. -Посмотри на меня, ничтожество! Я ничего не видел из-за слёз. Сквозь туман я лишь успел разглядеть, как медленно опустилась голова Мистера Женигва между моими ногами. А после сплошная тьма… Тяжелые сны мне снились. Будто я вернулся в дни своей ранней юности, когда меня часто избивали в школе. Я поэтому и начал заниматься своим телом. Но когда стал сильнее, мне сказала какая-то монахиня, что сила заключается в прощении. До сих пор не могу понять, почему на меня так повлияла эта реплика. Я пытался убежать от обидчиков во сне, но ускориться я не мог. Я ревел так жалобно, что во рту пересыхало до треска губ. Я открыл глаза. Я лежал на спине с беспорядочно расположенными руками. Я смотрел в потолок и вслушивался в каждый шорох. Слышал лишь шум моря за окном (было ещё темно) и чьё-то дыхание слева. Понятно, чьё… Мне было немного холодно. Я приподнял голову и обнаружил, что лежу абсолютно без одежды. Лишь кусок простыни накрывал то, что было ниже пояса. Матерь Божья… Я схватился обеими руками за рот, чтобы не издать и звука. Это ощущение… ощущение, что тобой воспользовались, пока ты даже не мог пошевелиться от сильного алкогольного или даже наркотического опьянения… Я чувствовал себя таким ничтожным и грязным. Хотелось покончить с собой… Пока Теодор Женигва мирно сопел под простынёй, я бесшумно поднялся и поставил босые ступни на мягкий ковролин. Я боялся даже дышать, чтобы не будить это животное. На полу валялся мой костюм. Моя одежда была в пакете, который остался в машине. Как и телефон…! Я собрал эти дорогие вещи, которые мне купил вчера Женигва, и надел сначала брюки. Когда я нагнулся вниз, у меня заныло ребро, а за ним и шея… Я обулся, взял рубашку с пиджаком и нырнул в ванную. Там свет включался автоматически, поэтому мне не нужно было даже касаться выключателя и создавать лишний треск. Увиденное в зеркале меня расстроило ещё сильнее: всё моё тело было усеяно розовыми пятнами, укусами и даже синяками. Шея вообще превратилась в месиво. На том ребре, что ныло, красовался большой багровый след. Лишь бы не перелом… Ещё и губа разбита. Я решил посмотреть на то, в каком состоянии мои ноги. Я радовался лишь тому, то сзади ничего не болело. Похоже, он не заходил так далеко. На ногах было несколько синяков, на внутренней части бёдер было пару укусов, но не более. Я окончательно оделся и очень тихо покинул номер. Осталось уйти отсюда и каким-то образом добраться домой. Я шагал по лабиринту в поисках лифта. Всюду было пусто, будто всё вымерло. Но в вестибюле был персонал, который любезно со мной попрощался. У меня не было ничего с собой: ни денег, ни телефона. На трасе вообще тишина. Я решил пойти пешком. Я пытался поймать хоть какую-то машину, но никто не тормозил. Я продолжал идти, пока новые туфли стирали мои ступни в кровь. Это становилось невыносимым… От имени Тэмхаса. Я проснулся в прекрасном расположении духа. Сердце скакало из стороны в сторону. Мы сделали это…! Я глянул время. Начало восьмого. Конор крепко спал, закинув руку и ногу на меня. Я улыбался сам себе и разглядывал его пальцы. Меня переполняло счастье. Меня кто-то любит, я кому-то нужен…! Я был преисполнен чувства абсолютного умиротворения и радости, пока юноша посапывал меня в ухо. Я повернулся к нему и поцеловал его неподвижные губы, на что он подвинул меня к себе, не размыкая век, и приложил свою щеку к моему лбу. Я проснулся снова спустя два часа. Конор продолжал похрапывать, а я уже не мог лежать. Аж мышцы свело. Но стоило мне приподняться на свои кривые ноги, как остро ощутил боль сзади… Я не ожидал такого, поэтому накренился к стене и сдавил зубами собственный палец. Ничего себе… Мне потребовалось где-то десять минут, чтобы восстановить нормальное состояние, после чего я лёг к Конору, чтобы мягко его разбудить. -Встава-ай, - шепнул я ему и поцеловал реставратора в нос. Тот нахмурился и хотел отвернуться от меня, но я ему не позволил. -Зачем…? – простонал он и закрыл лицо рукой. Я сел верхом на его торс и провёл руками по его груди. -Потому что уже утро. Вставай… Конор неохотно разомкнул веки и взял мои руки в замок. -Как ты себя чувствуешь? – сонно промолвил он и погладил большим пальцем кожу на моей ладони. -Было немного больно, но я в полном порядке. Конор улыбнулся и привстал, чтобы дотянуться до мне, но я обхитрил его и стащил с кровати, чтобы мы шли умываться. -Это было подло, - пробубнил парень и стиснул меня в своих тёплых объятиях. Я похохотал от щекотки и позволил ему себя поцеловать. В коридоре мы делали вид, что мы просто соседи и ничего более. Даже смешно. Но стоило двери в уборной захлопнуться, как мы становились самими собой: мылись вместе в душе, дурачились, пока чистили зубы, смеялись. Я помогал Конору бриться. Я отвечал за размазывание пены по его лицу. Через полчаса мы вышли из ванны в пустой коридор и зашли в комнату, где сидела Амилия с телефоном. -О, привет, - сказал я в приподнятом настроении. Конор тоже поздоровался. Амилия тухло ответила и закинула ноги на подлокотник. Я переглянулись с парнем. Стало как-то неудобно, потому что на фоне нас девушка выглядела очень подавленной. -Что-то случилось? - спросил Конор, взяв ноги девушки в одну руку, перекинул их через себя, сел и положил их к себе на колени. Амилия убрала свой телефон и надула губы. -Да ничего, Кадиша не было дома сегодня ночью. Я спала одна в комнате его. Я пожал плечами и сел на кровать. -Он пить не умеет. Может, напился и уснул где-то в баре. -Не похоже на него… Амилия нервозно мяла свои костяшки. -Да не волнуйся ты. Всё нормально, - проговорил реставратор и погладил худую коленку девушки, - давайте развеемся, сходим на пляж, м? Я кивал, потому что очень хотел идти купаться. Амилия кивнула будто автоматически. Надо бы развеять её грустные мысли. -Я умираю с голода, - прозевала златовласая и потянулась лёжа. -Ну так надо идти есть! – встормошил нас Конор и потащил нас за руки к двери. Это чуть развеселило бедную художницу. Парень распахнул дверь и почему-то встал на месте, едва выйдя из комнаты. -Что слу…? Но Амилия не договорила, потому что мы все увидели, как на лестницу взобралась высокая фигура, ноги которой истекали кровью. Вроде Кадиш, но волосы не прилизаны, как обычно. Силуэт волочился в комнату архитектора, не поднимая головы. Мы даже лица не видели. -Кадиш? – высоким голосом спросила Амилия и вышла на середину коридора. Лурия остановился на секунду, не оборачиваясь, но тут же зашёл к себе в комнату и тихо закрылся в ней. -Весёлая ночка у него была, - произнёс Конор и приподнял плечи. -Вы видели его ноги? Там живого места нет…! – шепотом проорала девушка. -Я увидел, что у него туфли от «PRADA», а у них твёрдая кожа. Натёрли, видимо, - развёл руками Конор, - пусть проспится. Пошлите есть…! Мы спустились вниз, заговорив о чём-то, поэтому странный вид Кадиш моментально забылся. Где-то через минут пятнадцать к нам спустились ребята, чтобы похмелиться после вчерашнего вечера. -La mia testa si spaccherà a metà ora...! – ныла Матильда, держась указательными пальцами за свои виски. («У меня сейчас голова пополам расколется...!») -Dammi un analgesico...! – проныл Джованни. («Дайте мне обезболивающее...!») Мы втроём хохотали над ними. Странно, что Амилия совсем не болела, потому что вчера ей явно было лучше всех. Мы готовили блины. Они отлично получались у Матильды. Из соусов у нас были одноразовые баночки с абрикосовыми джемом или мёдом. С кофе вообще всё было идеально. Предложение пойти на пляж после сытного завтрака в начале первого часа всех обрадовало. Вымыв посуду и плиту от капель масла, мы все потопали на второй этаж, чтобы собрать свои вещи. Когда я стоял в дверном проёме, ожидая, пока Конор найдёт свои солнечные очки, я заметил, как Амилия стоит напротив двери в комнату Кадиша и не решается постучать. Честно, мне хотелось, чтобы она постучала, потому что, как бы я себя не отговаривал, мне было не наплевать, что там с ним происходит. И вот она всё-таки трижды ударила костяшкой пальца по дереву. Первые две секунды ответа не было, поэтому она вновь легонько поколотила дверь. Казалось, там никого не было. Однако… -Кто? – сурово и сухо донеслось по ту сторону двери. -Кадиш! Ты как? Он отвечал с паузами. -Что тебе нужно…? -Почему ты не открываешь мне? Снова тишина. Правда, совсем не долгая, но мне казалось, будто он набирал воздуха в грудь, чтобы говорить. -Я… я в норме… -Кадиш, пожалуйста… Вдруг дверь открылась буквально на маленькую щель. Я увидел, как Кадиш держится своей большой рукой за свою шею. -Прошу тебя, уйди…! Амилия попятилась назад в недоумении, которое я улавливал, даже стоя в нескольких метрах от неё. -Кадиш…! Он с грохотом захлопнул дверь, а бедная девушка повернулась в мою сторону. Честно, это было уже слишком. Даже для него. Не видел я его таким злым. Я заметил, как уголки глаз блондинки наполнились слезами. Его крик обидел её до глубины души. Я не мог не утешить её. Я протянул к ней руки и заключил в свои объятия. После этого Амилия не сдерживала горьких всхлипов. -Чш-ш-ш, не расстраивайся, - проговорил я, погладив её по волосам. -З-зачем он т-так? – не унималась девушка, вытирая свои глаза так тщательно, что кожа у слезников покраснела. -Не переживай. Забудь о нём. Он просто напился. Возможно, сделал какую-то глупость, а сейчас сердится на себя, но срывается на остальных. Ну всё…