Я верю

*** Прошёл ровно месяц после рождения Агаты. Маша очень долго поправлялась, все-же возраст дал о себе знать. Рожать на пятом десятке, достаточно отважный шаг. Но никто из них не пожалел. Третьякову выписали спустя долгую неделю, её давление было очень низким, синяки под глазами темно-синего цвета, а кожа бледная. Конечно Лаура стабильно приезжала один раз в день, оставаясь при этом на три-четыре часа, больше не могла, потому что Лёша тоже работал и это неуважительно, оставлять маленького ребёнка на плечи коллеге. Младшая дочь развивалась достаточно хорошо и была совсем не капризной девочкой, в отличии от Авроры. *** Семья Лукиной сидела в своём особняке, по другому его не назовёшь, и завтракали. Брюнетка смотрела за старшей, что бы её каша «случайно» не упала на пол. А Маша кормила младшую грудью, при этом деликатно отвернулась, что бы не смущать остальных. Но их идиллию прервал звонок в дверь. — Не беспокойся, я открою. Лаура прошла мимо жены, и поцеловала в оголенное плечо. На что блондинка отозвалась тихим стоном. Голубоглазая подошла к двери, не удосужевшись посмотреть на экран и открыла её. Каково было её удивление, когда на пороге стояли все девочки и в придачу, Буше. Конечно видеть её не хотелось, но и ссорится тоже. — Лаура Альбертовна… Девочки накинулись на неё, кто-то обнимал, кто-то поцеловал в щеку. — Здравствуйте, дорогие. Скажу откровенно, для меня это большой сюрприз, как вы узнали что мы здесь? Она говорила без упрёка, просто с заинтересованностью. Настя первая заговорила: — Ну мы просто поговорили с вашим риелтором, он конечно узнал нас, но пришлось немножечко надавить на него… Она виновато опустила глаза, но усмехнулась. — Надеюсь он живой? Лауры с лукавым взглядом обвела взглядом всех присутствующих. — Не волнуйтесь, он оказался стойким. — Чтож, проходите. Мари только сказала слова приветствия и отдала огромный букет белых роз, больше от неё не было слышно и звука. Только когда все зашли на кухню, Лукина вспомнила, что делает Маша, но было поздно. Девочки зашли очень тихо, соответственно Маша ничего не услышала: — Любимая, кто приходил? Не оборачиваясь спросила заместитель. — Так, все быстро отвернулись! Брюнетка влетела на кухню и заставила всех отвернуться. Буше зашла на кухню после директора и не услышала слов. Что ни говори, но глубокие чувства из её сердца никуда не делись. Она смотрела, как завороженная на Третьякову. Она была в коротких розовеньких шортиках и со спущенной лямкой майки, для удобства. — Девочки?! Кареглазая удивлённо смотрела на компанию и совсем забыла про дочь. — Наконец-то вы приехали, мы и не надеялись! Докормив Агату, она быстро нацепила майку и повернулась к ним с самой счастливой улыбкой на лице. — Вы можете повернуться. Лукина выдохнула, и продолжила кормить Аврору, но как назло она рванула к Костье. — Аврора, как давно мы не виделись. Девушка поймала бегущую девчонку, взяла на руки и стала кружить, на что та, стала счастливо смеяться. — Простите, что мы в таком виде, просто никак не ожидали вас увидеть. Вы голодны? В холодильнике много еды, я заранее приготовила, не знаю зачем, но вы можете поесть. Ещё можно что нибудь заказать. — Мария Владимировна, не переживайте, можно позже куда нибудь съездить на ужин. Предложила Ксюша. — Подождите меня здесь, сейчас только Агату отнесу в кроватку. Маша пошла к лифту и нажала нужный этаж. Слава богу, их «умный дом» очень помогает блондинке с ребёнком, потому что после родовой шов неприятно ныл и каждый шаг отдавал неприятным давлением внизу живота. Третьякова вышла на третьем этаже и пошла в спальню. Когда она зашла, замерла на месте — Буше стояла спиной к двери, смотря в окно изучая прекрасный вид на лес. — Здравствуй. Она медленно повернулась и стояла с нечитаемым выражением лица. — Здравствуй. Обе стояли столбом ни говоря ни слова, и только детский плач вывел их из задумчивости. Маша стала тихо напевать колыбельную, не смотря на Мари. Но она почувствовала её приближение за спиной. Чувствовала её дыхание на шее, чувствовала её руки которые собирались опуститься на талию, но передумали в последний момент. Губы, которые медленно приблизились к уху и наконец услышала её: — Я так скучала. Буше облегчённо выдохнула и поцеловала в мочку уха. Мария стояла и не дышала, она разозлилась сама на себя. Её тело предательски отозвалось на чувственные прикосновения, и самое страшное то, что она стала мокрой. Близости с женой не было уже пол года, такая реакция была вполне ествественна, но блондинка не могла принять это. И все-таки ладони опустились на талию. — Не надо. Совсем не уверено сказала заместитель. — Что не надо? Правая рука поползла к шортикам и она прокляла себя, за нелюбовь к нижнему белью ночью. Буше уже прошлась указательным пальцем по влажным складкам и удовлетворено хмыкнула. Собрав все самообладание в руки, Маша отстранилась, но для того что бы положить, уже заснувшую дочь, в кроватку. Она боялась повернуться, боялась посмотреть на неё, взглянуть в глаза, но нужно. Нужно что бы расставить все на свои места. Прояснить эту ситуацию. — Маш, я же вижу… Она не теряла попыток, снова подошла сзади и уже не стесняясь, взяла грудь в свои ладони. Соски мгновенно затвердели, остро реагируя на прикосновения. — Не смей. Прошипела блондинка, но руки не убрала. Она отчаянно хотела кончить, но вспомнила Лауру. Её горячие кисти рук, пальцы которые не один раз заставляли её кричать в экстазе, горячее дыхание, мягкие губы оставляющие красные отметины по всему телу, и её слова. Это вообще отдельная тема. Она могла заставить испытать ее оргазм, лишь одними словами и горячим дыханием. Иногда пошлые слова, иногда слова любви, нежные, заставляющие сердце радостно трепещать. И она оттолкнула её от себя на достаточно безопасное расстояние. — Я сказала. Не. Смей. Маша сказала с остановкой, чётко выговаривая слова. Очень странно, что никто не пришёл к ним. — Зачем ты приехала? — Ответ очевиден. Я просто соскучилась. Третьякова рассмеялась истерическим смехом. — Как ты можешь соскучиться, если у нас ничего не было? Как ты можешь заявляться ко мне в дом, зная что у меня дети?! Да ещё и пытаешься трахнуть меня? Она говорила угрощающим шёпотом, надеясь, что не разбудит малышку. — Маша, послушай меня. Я до сих пор люблю тебя. Конечно я пыталась выкинуть тебя из головы, пыталась по настоящему полюбить Анжелику. Но каждый раз, когда мы занимались любовь, я представляла тебя, как ты стонешь, твои идеальные волосы… — Заткнись! Блондинка не выдержала и крикнула. Она взяла её за руку и вывела в коридор, быстро заталкивая в ближайшую комнату. — Запомни раз и на всегда! Я люблю свою жену и ни за что не променяю её. У нас очень счастливая семья, наши дети ни в чем не нуждаются. Всё, что они захотят, получат. Ты знаешь через, что, нам пришлось пройти? Все пять сезонов, я пыталась отрицать свои чувства, говорила себя что «Нельзя любить женщину. Это неправильно». Но когда я узнала, что это взаимно, мне стало плевать на всех, на мнение людей, на принципы. Я стала жить для себя! И ты действительно думаешь, что спустя пять лет, появилась ты, которая заявляет о любви ко мне, и ради тебя я брошу Лауру?! Если это так, то мне жалко тебя. Маша злобно усмехнулась и подошла в плотную. — Если это всё, то вали отсюда. Не волнуйся, Лауре не скажу, не хочу растить детей одна. Но как только Маша вышла, сразу наткнулась на Лукину. — Милая? Она с самодавольным видом стояла и смотрела за спину кареглазой, на Мари. Победная улыбка украсила лицо брюнетки. Стало ясно, что она все слышала. — Пойдем Машунь, там девочки заждались. Лаура по собственнически положила руку на бедро жены и опасно сверкнула глазами в сторону бывшей коллеги. Они зашли в лифт, в полной тишине и только тогда, единственная слеза покатилась по щеке Маши. Лаура не могла смотреть на это, и быстро повернула жену к себе лицом. Она обняла её крепко, на сколько позволяют силы и уткнулась в любимые, кудрявые волосы. — Не нужно было вообще тебя отпускать одну. Ведь чувствовала что, что-то не так. Тихий ропот донёсся до блондинки. — Я никогда тебя не отпущу… Единственное, что шептала заместитель. Когда дверца лифта открылась, все повернули головы к ним. Маша быстро стёрла мокрые дорожки рукой и улыбнулась. — Извините, что заставили ждать, Агата никак не засыпала. Но звонок в дверь, опять, прервал их. На этот раз они, вместе, пошли открывать. — Что за день сегодня такой? Устало выдохнула Маша и открыла дверь. На пороге стояли мальчики. — Мама. Олег посмотрел на женщин, потом опустил глаза. Егор не мог сказать и слова. Но дамы переглянулись, ища друг в друге поддержку и кинулись к сыновьям. — Мои же вы хорошие. Как мы соскучились. Зачем так поступили с нами? Маша с большей силой начала рыдать, а Олег не понимал в чем дело. Конечно два месяца разлуки вразумили их, но с какой силой плакала его мать, не передать словами. Лаура тоже обнимала Егора, но без слез. Аврора выбежала к братьям, тут же бросившись к ним нам шею. — Вы пиехали! Она звонко завизжала. — Пойдемте в дом. Маша мягко подтолкнула их в дом, они не стали сопротивляться. Девушки были в гостиной, и что-то бурно обсуждали. — У нас пополнение! Блондинка крикнула, на что Наташа не оборачиваясь спросила: — Вы что, опять беременны? Но только потом, из-за угла вышли мальчишки. Пацанки обнялись с ними и сели на диван. — Мы бы хотели попросить у вас прощения. Егор старался выдержать взгляд матери. — Мы были не правы, не стоило так поступать с вами. Просто только не давно родилась Аврора, а тут ещё одна сестра. Мы не знали, как отреагировать. — Ну начнём с того, что Авроре уже два года, она достаточно большая. Во вторых, Лаура не знала этого, во всем виновата, я. И наконец, в третьих, не нужно было сбегать словно вам десять лет! Третьякова кричала и услышала плачь, в каждой комнате стояла «радионяня». Она не стала ждать лифт и быстрым шагом направилась в спальню. Агата плакала и ворочилась в кроватке. — Доченька, ну что ты? Неужели опять кушать хочешь? Она аккуратно взяла малышку на руки и стала кормить. Но сзади она почувствовала чьё-то присутствие. И как только она собиралась повернуться, почувствовала холодное прикосновение к своей шее. — Только посмей шевельнуться, и это войдет в твою прекрасную шейку. От Буше пахло какими-то таблетками и спиртным. — Мари, что ты делаешь? Маша собрала все храбрость в кулак и выдавила слова. Но больше она боялась за дочь. — Машунь, поехали на ужин, мальчики пригласили… Лукина вышла из лифта и открыла дверь. Мари быстро развернулась и оказалась лицом к двери. — Только попробуй подойти, и твоя жена будет лежать на полу! Она прижала острый металл к шее блондинки, и алые капли покатились в впадину между грудью. — Ты что, сумасшедшая? У неё на руках маленький ребёнок, ни в чем не виноватый, как ты можешь так поступать? Ты же сама мать! Лаура медленно приближалась к ним, но наступила на погремушку. — Стой на месте. — Твою же мать, что ты хочешь? Что тебе нужно от нас? — Мне нужна Маша! Брюнетка быстро посмотрела за спину блондинки и увидела Олега, который медленно выходил из скрытой двери, он кивнул матери и она поняла без слов. Надо было отвлечь. — Ты же понимаешь, что насильно мил не будешь? Смысл того, что Маша будет с тобой? Он очень медленно подходил к ним, стараясь не задеть ничего. — Она будет со мной и этого достаточно. — Как ты это объяснишь прессе? Олег был в трех шагах от цели. — Была любовь и ушла. Вообще зачем им что-то объяснять? По шее не переставала течь тонкая струйка крови, руки затряслись, в глазах по немногу темнеть. Олег наконец сделал последний шаг и оказался прямо за спиной. Стараясь не дышать, он схватил руку с ножом, хватка Мари значительно ослабла и большого труда это не составило. Олег кинул нож куда-то в сторону и скрутил руки Буше. Лаура тот час же подхватила своих девочек на руки. Она осторожно положила Машу на кровать, а Агату отдала Костье, которая прибежала на шум. — Быстро дай аптечку! Она взяла аптечку из рук Насти и достала специальные салфетки, потом обработала зелёнкой. — Милая, ты меня видишь? Лаура взяла руку блондинки и гладила большим пальцем. — Да, вижу. Где дети? — Не переживай, они с Костьей. Пока Мария приходила в себя, Олег увел Буше вниз. Позже кто-то вызвал полицию. — Не переживай, её сейчас заберут. — Я вообще не переживаю. Блондинка грустно улыбнулась и потянула руки к шее жены. Та, поняла все без слов и быстро прижала её к себе. — Я так испугалась за вас. Клянусь, думала инфаркт схватит. — Все позади, Олег помог. Приведи детей, я хочу их увидеть. Лаура смахнула непрошенные слезы, от одного вида Маши, с порезанный горлом, становилось дурно. Она крепко поцеловала блондинку в лоб и пошла за детьми. Егор сел возле неё, что бы не оставлять одну. — Прости нас, мам. Он всегда считал её мамой, и никогда не стеснялся этого. — Не надо, я понимаю. Наверно так же поступила на вашем месте. Он взял её за руку. Топот ножек разрушил тишину. — Мама… Аврора подошла к кровати и посмотрела на кареглазую. — Иди ко мне, малышка моя. Маша заплакала и положила сверху на себя дочь. — Машунь, успокойся. И не надо на себя класть Аврору, давление увеличится и кровь опять выступит. Она положила младшую и старшую дочь с разных сторон от Маши. — Ну вот и всё. Ты отдыхай, а мы пойдём в ванну, да девочки? Лукина закрыла за собой дверь и пошла купать малышей. Девочкам, она запретила ходить к супруге, по крайне мере, сегодня. Когда уже дети спали, Лаура аккуратно, стараясь не разбудить Машу, легла рядом. Она укрылась одеялом, и прислонилась всем телом к спине блондинки. — Доброй ночи, мой ангел. Я люблю тебя и ни за что не отдам никому. Брюнетка нежно коснулась губами плеча блондинки. — Спокойной ночи, любимая. Пробурчала кареглазая и обхватила руки жены, которые лежали на талии. Так они и уснули.