Мороз по коже

Последующие выходные проходят в напряженном ожидании возмездия. Саша почти не покидает свою кровать. Она апатично разглядывает потолок, время от времени берёт в руки подаренную Марией Владимировной книгу, но уже в следующую секунду спешно смыкает переплёт, вновь предаваясь бессмысленному созерцанию идеально выбеленной стены. В какой-то момент Катя, заметив пассивность Морозовой, интересуется её самочувствием. Саша натянуто улыбается и сетует на усталость из-за непростой недели. Ответ удовлетворяет Ванышеву, и она возвращается к своим делам. Вероника не появляется. Это не удивляет Сашу. Будь она на месте розоволосой, тоже бы не сунулась в спальню, где живёт Петруха. В особенности, после их драки. Как бы Петрова не плакалась учителям, выдавливая скупые слёзы, она, один хрен, мечтает о том, чтобы кому-нибудь хорошенько втащить. Морозова рассматривает украшенные царапинами руки и хмурится. Она чувствует лёгкое раздражение от одной только мысли о Веронике. Здравый смысл подсказывает, что поведение девушки – всего лишь пьяная выходка, но Саша упорно игнорирует этот аргумент. Когда они с Никой встречаются на кухне, Морозова отвечает односложными фразами и больше молчит, рассматривая содержимое своей тарелки. Расплата за произошедшее прибывает на порог Школы Леди с началом новой учебной недели, приняв облик ОМОНа. Саша резко подрывается, когда с неё бесцеремонно срывают одеяло. Сонно моргая, она спрыгивает на пол и, едва успев натянуть спортивные штаны и кроссовки, оказывается в коридоре. Дородный мужчина в маске настойчиво пихает её вниз по лестнице, между делом подгоняя девушку громкими выкриками. Морозова спешно занимает свободное место рядом с Наташей Стрельниковой и, припав к окну, наблюдает, как к автобусу спешно направляются остальные ученицы. Едва за Костьей закрывается дверь, видавшее виды авто срывается с места и, высоко подпрыгивая на каждой яме, выезжает из загородного посёлка. Саша сонно трёт глаза и постоянно зевает. Она почти не смотрит в окно, потому что совсем не ориентируется на местности и едва ли сможет понять, куда они направляются. Вместо этого Саша прислушивается к оживленными разговорам девушек. – Нас везут на шконках позагорать, – недовольно вставляет своё предположение Стрельникова. Я-то понимаю, что это очередное задание, но когда мы на зону приехали, очко хорошенько так поджалось. Девушки спешно покидают транспортное средство и, следуя за серьёзной женщиной в форме, попадают внутрь здания. Узкие коридоры и тяжелые металлические двери напрягают, вызывая дрожь во всём нервную дрожь. – Становимся в две шеренги, – командует женщина, и девушки послушно расступаются, утыкаясь спинами в холодные стены. Оказавшись плечом к плечу с Петровой, Саша сдвигается в сторону и, подняв глаза, замечает Костью, стоящую напротив. К счастью, девушка полностью сосредоточена на женщине в форме и не замечает взгляд Морозовой. Когда Нику назначили главной, я поняла, что это пиздец. И ей пиздец, и нам. Слегка наклонившись вперёд, Морозова смотрит на Жукову. Судя по выражению, появившемуся у неё на лице, она напугана. Мягко говоря. Девочки дружно посмеиваются, между делом активно переглядываясь и переговариваясь. Разумеется, услышанное воспринимается ими, как шутка, ведь большинство, если не все, никак не воспринимают Нику. Саша не спешит присоединятся к общему веселью. Она может и зла на Жукову, но не до такой степени, чтобы радоваться её неприятностям. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Саша поворачивается и замечает Костью. Судя по довольной ухмылке, она особенно рада назначению Вероники на пост “главной”. В ответ Морозова слегка хмурится и опускает взгляд. В мыслях всплывают слова Купер, сказанные о Веронике, но Саша спешно выкидывает их из головы и возвращается в реальность. Она поворачивает голову и смотрит на женщину. Та как раз распоряжается выдать девушкам форму. Когда женщина начинает зачитывать дела девочек, объявляя, в чём именно они обвиняются, Саша не может скрыть своего любопытства и внимательно слушает. Несмотря на то, что Морозова прожила с девочками уже больше недели, о некоторых она практически ничего не знает. В особенности, о тех, кто находится на другом факультете. Когда очередь доходит до Костьи, Саша упирается взглядом в пол, старательно изображая на лице безразличие. Я вообще не поняла, чё она начала выебываться. Типа, слушать не хочу, то не хочу. Ну ахуеть, а все остальные прям очень хотели. Когда дело доходит до Насти Петровой, Саша понимает, что раздражение от Костьиного поведения не может сравниться с тем, что она чувствует, когда в очередной раз слышит нелепые оправдания и дрожащий от слёз голос. Морозова и секунды не верит в то, что Петровой по-настоящему стыдно за содеянное, и она боится оказаться в тюрьме. В отличие от Саши, Ника, которая тоже недолюбливает Петрову, решается подать голос: – Давай вспомним тот случай, когда... – Заткнись, тебе слова не давали. Мне это так нравится вообще. Секунду назад слёзки из себя давила, а сейчас снова огрызается. Конфликт вспыхивает за секунду. Петрова рвется к Веронике. Очевидно, одних слов ей недостаточно, чтобы выразить своё недовольство. Меня пиздецки взбесила эта ситуация. И меня пиздецки бесят девочки, которые пиздят на Нику за то, что она говорит. Блядь, ну кто ж вам виноват, что у вас очко от Петрухи сжимается до наночастиц, и вы языки из жопы достать никак не можете? Устроив очередную сцену, не актриса Петрова, хромая, гордо удаляется в конец коридора. Саша лишь качает головой. Возможно, она сейчас и зла на Веронику, но это не сравнится с тем раздражением, которое вызывает в ней Петруха. Бесконечные выпады ради привлечения внимания, в то время как они должны проходить испытания, порядком утомили Морозову. Меня это заебало, реально. Какого хуя? Мы приехали на задание или на очередное выступление Петрухи? Не понимаю. Морозова нервно дёргает плечом, хмуро рассматривая пол под ногами. Когда Петрова наконец возвращается в строй, женщина, закончив зачитывать файлы с обвинениями, объявляет о том, что теперь тюрьма является их новой школой. Привела она нас, значит, в камеру. А там нас уже ждали прекрасные дамы. На их фоне мы вообще принцессы. Саша нервно оборачивается, когда за её спиной с лязгом закрывается дверь. Они с Никой оказываются позади остальных девочек, решивших подойти к обитательницам камеры поближе. Поймав на себе мимолетный взгляд Вероники, Саша поджимает губы и ободряюще хлопает девушку по руке. С каждой секундой она чувствует, как недовольство Никой отступает на второй план. Этому способствует ещё и тот факт, что на фоне озлобленных учениц и обшарпанных стен Жукова выглядит потерянной и испуганной, и Саша не может ей не сочувствовать. После непродолжительной драки между Настей и одной из заключенных, последняя подаёт голос: – Так, кто здесь главный? – Она главная, – говорит Костья, указывая на Веронику. Девушки расступаются в стороны, пропуская Нику вперёд. Саша остаётся на своём месте, обеспокоенно переглядываясь со стоящей рядом Катей. Морозова не может скрыть своего волнения, нервно переминаясь с ноги на ногу. Она выглядывает из-за стоящих плечом к плечу девушек, наблюдая за тем, как женщины принимаются выяснять отношения с Вероникой, требуя с неё ответа за произошедшее. Началась какая-то хуйня с этой уборкой. Купер ведро разлила. Так ещё и на бедную Бэллу ёбнула эту воду. А она вообще была не при делах. Короче, вообще непонятно, что за хуйня там у них происходила. Решив закрыть вопрос по поводу уборки, Вероника берёт тряпку и принимается самостоятельно убирать разбросанную по пол кашу. Стоящая позади неё Лика неожиданно срывается с места и, обхватив девушку поперек туловища, оттаскивает её назад. В этот момент Ника теряет оставшиеся крупицы самообладания и начинает громко кричать: – Если я не могу на них повлиять, что я сделаю?! Подлетевшая к ней Петруха хватает розоволосую за затылок и, столкнувшись с ней лбами, кричит в ответ: – Значит говоришь, что я не буду. И всё! – Мне похуй, я хочу уже быстрее выйти отсюда! – отвечает Вероника. Судя по тому, как дрожит её голос, девушка находится на грани нервного срыва. Утирая слёзы, Ника следует в конец комнаты и останавливается у одной из дальних коек. В очередной раз переглянувшись, Саша и Катя следуют за девушкой. Видя распухшее от слёз лицо розоволосой, Катя кладёт руку ей на плечо и шепчет слова утешения. Глядя на Нику, Саша понимает, что окончательно отпускает случившееся. Схватив Веронику за руку, Морозова притягивает её к себе и, заключив розоволосую в крепкие объятия, говорит: – Ник, всё хорошо. Морозова успокаивающе гладит девушку по спине. В какой-то момент она замечает тяжелый взгляд Костьи. Её лицо искажается в недовольной гримасе, и она спешно отворачивается. Саша хмурится, отзеркаливая недовольство Купер. Морозова выпрямляется, отстраняясь от Ники. Та старательно прячет глаза, рассматривая грязный пол под ногами. Саше очень хочется извиниться за то, что она намеренно сторонилась Ники и не вступилась за неё перед другими ученицами и заключенными. Ей становится противно от самой себя, потому что создается ощущение, что она попросту испугалась за свою задницу, решив остаться в стороне. При виде заплаканной Ники, у Саши щемит сердце. Да, возможно, Морозова чересчур чувствительная и сострадательная, но лучше уж пусть она будет такой, чем ведёт себя так, как Настя и Костья. К счастью, заключенные забывают о Веронике и её статусе, концентрируя своё внимание на троице выскочек – Насте, Костье и Бэлле. Последняя и вовсе теряет над собой всякий контроль: без остановки поливает женщин отборным матом и рвётся в драку. Внезапное появление Лауры Альбертовны становится настоящим спасением. Нахождение в грязной камере, до краев заполненной не только различной грязью, но и негативом, и агрессией, порядком утомляет Морозову. Неблагоприятная атмосфера давит на девушку, расшатывая и без того не самые крепкие нервы. Услышав от директора, что новая неделя предполагает борьбу с агрессией и проработку связанных с этим моментов, Саша невольно косится в сторону Петровой. Похоже, эта неделя придумана специально для неё. Прежде чем покинуть тюрьму, девушки отправляются на запись синхрона. Морозова идёт одной из первых, втайне радуясь, что это позволит ей раньше остальных оказаться за пределами давящих на неё обшарпанных стен. Оказавшись на улице, Морозова набирает в лёгкие как можно больше воздуха и медленно выдыхает. Вернувшись в школу, Саша, по обыкновению, раньше остальных отправляется в душ и, переодевшись в пижаму, забирается в кровать. Постепенно разговоры в комнате становятся тише, и когда Настя Петрова объявляет о том, что идёт спать и тушит свет, в комнате воцаряются темнота и тишина. Закинув руки за голову, Саша бездумно смотрит в потолок. Время от времени она слышит тихие шаги – это девочки, несогласные с режимом Петрухи, то и дело покидают комнату. Кто-то выходит на балкон и, вернувшись, приносит за собой шлейф из сигаретного дыма. Другие – тут уж невозможно сказать, кто точно, – покидают комнату на более длительный промежуток времени. Из разговоров девочек Саша поняла, что некоторые из них проводят время в комнате другого факультета. Несмотря на длительный съёмочный день и сложные задания, мало кому из девочек пришелся по душе ранний отбой. Саша долгое время лежит без сна. Она ворочается, время от времени накрывается одеялом единственно за тем, чтобы потом раздраженно отбросить его в сторону. Сон никак не идёт. В какой-то момент Морозову наконец осеняет. Она резко меняет положение тела, принимая сидячую позу. Глядя в пустоту, девушка тихо выдыхает. Она наконец понимает, почему поведение Вероники её так разозлило. Эта ситуация напомнила Морозовой о жизни с матерью. Об её бесконечных пьяных истериках, драках и прочих выходках, расхлебывать которые каждый раз приходилось именно Саше. За многие годы подобная опека над пьющей матерью набила девушке оскомину, и столкновение с похожей ситуацией лучше любых заданий вывело девушку из душевного равновесия. Недолго думая, Саша спускается со второго яруса и, схватив спортивные штаны, натягивает их поверх пижамных шорт. Стараясь действовать как можно тише, Морозова спешно направляется к двери и покидает спальню. Двигаясь близ стены, она направляется в сторону комнаты факультета Марии Третьяковой. Когда Саша открывает дверь и заглядывает в спальню, она не видит ровным счётом ничего. Высчитывая секунды перед тем, как её глаза окончательно привыкнут к царящему там мраку, девушка мысленно прикидывает местонахождение Никиной кровати. Выждав ещё несколько секунд, Морозова спешно входит в комнату. Постепенно глаза начинаю различать очертания предметов, и это помогает Саше без происшествий добраться до нужной ей кровати. Морозова запрыгивает на первую ступеньку лестницы и, слегка нагнувшись к спящей Веронике, шепчет: – Ник! – ответом ей служит размеренное дыхание спящей девушки. Саша пробует снова: – Ника! Ника! Поняв, что этого недостаточно, Морозова вытягивает руку вперёд и касается плеча Вероники. Слегка встряхнув девушку, Саша снова подаёт голос: – Ника! Девушка резко подрывается. Ника переворачивается со спины на левый бок и слегка подается в сторону, увеличивая расстояние между собой и Сашей. Последняя спешно добавляет: – Ник, это я. Это Саша. – Что? Что такое? У нас новое задание? – доносится до Морозовой сонный голос девушки. – Нет. – Тогда что? – Мне надо с тобой поговорить, – шепчет Саша, пытаясь рассмотреть Никино лицо. – Что? О чём? – девушка принимает сидячее положение, натягивая одеяло по самый подбородок. Саша неуверенно смотрит на девушку. Она не знает, что ответить. В её голове всё достаточно просто, только вот сформировать это в адекватную и завершенную мысль Морозова не может. – О сегодняшнем... Вообще, о многом, – наконец говорит Саша. Какое-то время Ника хранит молчание. Саша невольно начинает нервничать. Возможно, Ника обиделась на неё в ответ? – Ладно, – наконец отвечает Жукова и откидывает одеяло в сторону. Саша облегченно выдыхает и спрыгивает на пол. Она оглядывается по сторонам, проверяя, не разбудила ли своим появлением проживающих здесь девушек. Судя по царящей в комнате тишине, нарушаемой исключительно тихим похрапыванием и сопением, её появление осталось незамеченным. – Не против, если мы выйдем на балкон? – спрашивает Саша, когда Вероника закрывает за собой дверь в спальню. Девушка молча кивает. Кутаясь в толстовку, она следует за Сашей. Морозова мысленно молится, чтобы на балконе никого не оказалось. Постоянное присутствие девочек и камер мешали ей подойти и извинится перед Вероникой. К тому же, меньше всего ей хотелось делать подобное в чьём-либо присутствии. Как и в случае с Настей Буниной, Саше хотелось, чтобы подобные моменты оставались за камерами и не выносились на всеобщее обозрение. К счастью, на балконе никого нет. Саша открывает дверь и подставляет лицо прохладному ночному воздуху. Она на секунду закрывает глаза, делая глубокий вдох. Девушка следует к краю балкона и, развернувшись, утыкается поясницей в металлическое ограждение. Ника молча идёт за Сашей и, остановившись почти вплотную к ней – большего не позволяют скромные размеры балкона – упирается спиной в стену. – Ну? – спрашивает Ника, скрещивая руки на груди. Недовольство, сквозящее в её голосе, напрягает Сашу, но она понимает, что заслуживает подобного отношения. По крайне мире, своим поведением за последние несколько дней. – Прости, – говорит Саша, всматриваясь в лицо собеседницы. На языке крутится сотня мыслей, и Морозова не знает, с чего ей начать. Она озадаченно чешет затылок и добавляет: – Бля, я не знаю... – Ты позвала меня сюда, чтобы сказать, что не знаешь? – вздыхая, спрашивает Вероника. – Нет! – Тогда что? – Я... – Саша неуверенно переминается с ноги на ногу. – Прости, что так вела себя. Я... бля, мне стыдно. Мне стыдно, что я так себя вела, вот. Просто... “Ёб твою мать, достань уже язык из жопы”, – злясь на саму себя, думает Саша. – После вечеринки я была на тебя зла. Просто... вся эта тема напомнила мне про мать. С ней было много всякой хуйни. С ней, с её пьянками. – А я тут при чём? – недовольно интересуется Ника. – Когда ты начала кидаться на Петруху, и я влезла, я огребла от неё. И я... и я вспомнила, что не раз огребала из-за того, что влезала в мамкины бухичи и разгоняла её ебырей и собутыльников. Но ты права. Ты тут ни при чём. Помолчав какое-то время, Саша добавляет: – Я понимаю, что это вообще не твои проблемы. Это мой заёб. Извини. Саша тихо вздыхает и впивается пальцами в холодное металлическое ограждение. – Ладно, – коротко бросает Вероника. Морозова ёжится и втягивает шею. Она не понимает, как расценивать ответ Вероники. – Всё нормально, – добавляет Жукова. – Да? – неуверенно спрашивает Саша, не до конца веря в то, что девушка приняла её извинения. – Да, – Ника дополняет короткий ответ кивком и добавляет: – Бывает. Я, если честно, вообще почти нихуя не помню с той вечеринки. Она смеется и пожимает плечами. – Да? – спрашивает Саша. – Ага, – снова кивает Ника. – Я вообще подумала, что ты теперь с Петрухой с этой, поэтому меня игноришь. Засераем Жукову, все дела. – Не, ты чё. У меня свои заебы, – мотнув головой, отвечает Саша. – Вот и хорошо, – вздыхает Вероника. Облегченно вздохнув, Саша отлипает от ограждения и спрашивает: – Ну чё? Мир? Она вытягивает вперёд руку, но Ника, смеясь, игнорирует этот жест и спешно заключает Морозову в крепкие объятия. Саша тихо смеется в ответ. Из-за объятий Ники её руки плотно прилегают к бокам, но девушка, кое-как извернувшись, умудряется обхватить девушку за талию. Ночную тишину нарушают шаги и голоса. Саша поворачивает голову и замечает, как открывается дверь. В следующею секунду на балкон выходят две фигуры. Прежде, чем Саша успевает рассмотреть и понять, кто это, одна из фигур поворачивает голову в их с Никой сторону и говорит: – Ой, бля! У вас тут чё, свиданка? – громкий голос Бэллы заставляет Веронику вздрогнуть и выпустить Сашу из объятий. – Конечно, – хмыкнув, отвечает Морозова. – А у вас? – Мы на перекур, – отпустив короткий смешок, отвечает Бэлла. Выдержав небольшую паузу, она спрашивает: – Да, Кас? Услышав знакомое имя, Саша вмиг напрягается. В голове в этот момент всплывает фраза Костьи: “...косячит, извиняется и плачет. А ты это хаваешь...”. – Думаю, мы всё. Да, Ник? Продолжим дома, – говорит Саша. Положив руку Нике на талию, Морозова подталкивает её вперёд. Бэлла реагирует очередным смешком. Пустив носом сигаретный дым, она добавляет на прощание: – Давайте. Разумеется, Саша не планирует ничего продолжать. Внезапное появление Костьи подействовало на неё самым неприятным образом. Она снова почувствовала это странное напряжение, и в голове отчетливо прозвучали сказанные ранее слова. К своему большому неудовольствию, Саша понимает, что она так и не смогла переварить их с Костьей разговор. Раз за разом, спешно припоминая его содержание, девушка ловила себя на мысли, что сказанное Купер её злит. При чём, очень сильно. С другой стороны, она не могла не возвращаться к этим словам снова и снова, применяя их по отношению к Веронике. Когда Саша и Ника оказываются в коридоре, девушки ещё раз заключают друг друга в крепкие объятия и, пожелав спокойной ночи, расходятся по своим комнатам. Разговор с Вероникой благоприятно сказывается на девушке, и она, несмотря на то и дело всплывающие в голове мысли о Костье, засыпает. Однако уже на следующее утро ночное бодрствование и несколько часов сна выходят девушке боком. – Саш, вставай, завтрак, – слышит она голос Кати Ванышевой. Саша тихо стонет и, перевернувшись на живот, утыкается лицом в подушку. Она слышит оживленные голоса девочек и громкий топот. – Саш, я серьезно, – снова говорит Катя. – Да, да, я встаю, – срывая с себя одеяло, отвечает Морозова. Спустившись с кровати, Саша плетется в гардеробную, где надевает школьную форму. Щурясь от яркого света, она долго возится с рубашкой, не в силах с первого раза правильно застегнуть пуговицы. Чертыхнувшись, она идёт в ванную, на ходу расчесывая волосы. К счастью, там, за исключением Ксюши, никого нет. Судя по заспанному и крайне недовольному лицу, девушка тоже не выспалась. Широко зевая, Саша умывается и чистит зубы. Её мало волнует перспектива остаться без завтрака. Безвкусная каша без соли и сахара не вызывает у неё никакого интереса, но ради приличия и собственного благополучия Морозова спускается на кухню и, перехватив пару ложек овсянки и стакан воды, спешит к автобусу вслед за остальными девочками. Сон по пути на очередное задание становится негласной традицией девушки. Приехали мы, значит, в какое-то странное место. Там наш психолог сидела и какая-то женщина. Перспектива начать новую неделю с занятия с психологом нисколько не радует Сашу. Она вспоминает задание с видеороликом и урной с прахом и чувствует, как её пробирает дрожь. К большой радости девушки, сегодняшняя встреча целиком и полностью посвящена проблеме агрессии. Саша скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула, исподлобья рассматривая незнакомую женщину. Физи... физи... кто? Короче, кто-то она там, какой-то “мист”. Когда включается первый ролик, включающий в себя моменты с драками Петрухи, невозможно не заметить ужас, явственно проступивший на лицах собравшихся. Саша хмурится, прислушиваясь к всхлипам Насти и её просьбам выключить видео. Показанное на экране ужасает, в то время как сама Петрова напоминает зверя: дикого, агрессивного и кровожадного. Наблюдая за непродолжительными драками, в каждой из которой Настя выходит победительницей – хотя в данном случае подобное знание едва ли можно счесть за комплимент – Саша не может скрыть своего отвращения. Она хорошо помнит, как в первый день Петруха кидалась на всех без разбора. Я сказала это ещё в первый день. Петруха – это пиздец. –... мне нравится вкус крови, – завершает свою оправдательную речь Петрова. Морозова невольно переглядывается с сидящей рядом Ликой. Лужанская отзеркаливает эмоции девушки: она кривит губы и хмурится, без всяких слов показывая своё отношение к подобному. Постепенно психолог переходит к разбору остальных роликов. Всматриваясь в сменяющиеся на экране кадры, Саша чувствует, как у неё начинают тяжелеть веки. Тёмное помещение и спокойный голос психолога лучше всякого успокоительного действуют на девушку, и она чувствует, как постепенно засыпает. Саша то и дело мелко вздрагивает, меняя позу и широко открывая глаза, но сонливость не отступает. Мне не было не интересно. Я помню эти клипы. И Бэллы, и Костьи... Просто я жутко не выспалась. Вот и всё. На протяжении оставшегося дня Саша безрезультатно борется с сонливостью. Она то и дело зевает, шатаясь по комнате и дому в поисках какого-нибудь занятия. Впервые с момента попадания на проект запись синхрона не вызывает у девушки особого восторга. Решив, что после ужина сразу пойдёт спать, Морозова спешно поглощает еду и покидает кухню одной из первых. Вернувшись в комнату, Саша принимается расстегивать пуговицы на пиджаке. Она снимает его и аккуратно кладёт на кровать, после чего тянется за лежащими там спортивными штанами. Девушка спешно стягивает юбку и надевает штаны. В это время она слышит, как за спиной открывается дверь, но не обращает на это никакого внимания. Морозова успевает расстегнуть несколько пуговиц на рубашке, когда ей в спину летит недовольный голос Петровой: – Морозова, думаешь, что такое поведение – это нормально? Саша слышит приближающиеся шаги и вмиг напрягается. Прежде, чем обернуться и посмотреть на Петрову, Саша закатывает глаза до луны и обратно и медленно оборачивается. Её лицо решительно ничего не выражает. Выдержав небольшую паузу, она спрашивает: – Что? Морозову напрягает недовольное выражение на лице Петровой. – Ты думаешь, что нормально, когда другие рассказывают свои истории, а ты в это время спишь? Что за неуважение? Саша тихо вздыхает. Она молча поворачивается обратно к кровати и уже тянется к пуговицам на рубашке, когда чувствует лёгкий толчок в области левой лопатки и слышит злой голос Петровой: – Эй, алло, я с тобой разговариваю! – Блядь, не трогай меня! – зло рычит Морозова, стремительно оборачиваясь к Петровой. В этот момент Саша забывает о своём страхе перед Настей и тем, что та может с ней сделать. Внутри всё кипит от злости. Она всматривается в недовольное лицо Петрухи и сжимает кулаки. Сейчас Саша отчетливо понимает, насколько сильно её бесит Петрова и всё, что с ней связано. Как и в первый день, её бесит тот факт, что Петрова – везде. Её, как всегда, слишком много. – Ты чё такая дерзкая стала, а? – интересуется Петрова, подбираясь ближе. – Что тебе, блядь, от меня надо? – выдержав тяжелый взгляд Насти, спрашивает Саша. – Я у тебя спрашиваю: какого хуя ты спала на занятии? – Тебя это ебать не должно. Прежде, чем Саша успевает понять, что произошло, Петруха хватает её за шею и, дёрнув в сторону, увлекает за собой в неизвестном направлении. Когда Морозова влетает в стену, она делает резкий вдох, чувствуя бешеный пульс в том месте, где пальцы Петровой вцепились ей в горло. Саша цепляется пальцами за ладонь Петрухи, пытаясь высвободиться из мёртвой хватки. – Что ты сказала? – интересуется Настя сквозь стиснутые зубы. – Блядь... отпусти... – выдыхает Саша. Она не слышит ничего, кроме тяжелых ударов собственного сердца, эхом отдающихся в голове. – Я ещё раз спрашиваю: что ты сказала? – Блядь, Насть, ты чё делаешь! – доносится до Саши громкий голос непонятно откуда взявшейся Бэллы. Кузнецова подлетает к девушкам. Переводя растерянный взгляд с одной на другую, Бэлла хватает Петрову за руку. – Насть, харэ, ты чё делаешь?! – повторяет свой вопрос Кузнецова. – Мы тут разговариваем, да, Мороз? – рычит Петрова. – Съеби от меня нахуй! – зло шипит Саша, цепляясь пальцами за плечо Петровой. Эти слова ещё сильнее злят Петруху. Она клацает зубами и усиливает хватку. Саша заходится сильным кашлем. Она принимается колотить руками по плечам и рукам Петрухи, стараясь ослабить хватку. В какой-то момент она замечает десятки темных пятен, мелькающих перед глазами. Помимо стремительных ударов обезумевшего сердца девушка явственно слышит странный шум. Краем глаза Саша замечает чью-то темную макушку. Слегка опустив взгляд, она видит Лику, с силой вцепившуюся в руку Петровой. С другой стороны Бэлла проделывает то же самое. Она что-то кричит Петровой, но Саша не может разобрать ни слова. В какой-то момент хватка на её шее слабеет, и Саша, все ещё вжимаясь в стену, съезжает в сторону. Не в силах совладать с собственным телом, теряясь в пространстве, девушка чувствует, как стремительно соскальзывает вниз. Она непроизвольно сжимается, надеясь таким образом смягчить падение, но в этот момент чьи-то руки обхватывают девушку, помогая удержаться на ногах. Саша поворачивает голову и замечает знакомые глаза и россыпь татуировок на бледном лице. Когда их с Костьей взгляды пересекаются, на лице последней появляется замешательство, и она хмурится. Купер спешно оттаскивает девушку к ближайшей кровати и опускает её на матрас. Прежде, чем Саша успевает понять, что произошло, Костья отступает от кровати и поворачивается к Петровой, которую в этот момент держит Лика. Стоящая рядом Бэлла что-то говорит ей на повышенных тонах. Морозова чувствует, как чья-то ладонь опускается ей на плечо и замечает рядом обеспокоенное лицо Вероники. Постепенно её обступают ещё несколько девушек. Опустившись на кровать рядом с Сашей, Ксюша наклоняется чуть вперёд и обеспокоенно спрашивает: – Саш, ты как? Морозова продолжает надрывно кашлять. Она явственно ощущает непонятную тяжесть, неприятно давящую на кадык. Девушка слегка сжимает горло рукой, пытаясь понять свои ощущения и осознать произошедшее.