виски

с прошлой встречи косат подметил, что акула, очевидно, тот еще выпивоха и по очередной спонтанной встрече решил пригласить мужчину выпить чего то покрепче, чем дешманская ссанина которую он купил в ближайшем ларьке за десять рублей. парень достал пару бутылок виски с антресолей, подготовил столик и принялся ждать гостя выкуривая сигарету. — Чертов ветер, — мужчина прищурился и отвернул голову в сторону, чтобы не ловить лицом холодные потоки. Угораздило ведь согласится на предложение выпить от садиста. И с чего ради? Предыдущего раза вполне хватило - ушел с достойным синяком под глазом, его потом еще неделю пришлось скрывать волосами — И резинка слабая, нахрен я вообще выбрался... — Олд попытался потуже затянуть хвост - ничего не вышло. Громко вздохнув, он смирился с разлетевшимися в разные стороны локонами и продолжил перебирать ногами по снегу. Чем ближе акула подбирался к дому косатке - тем становилось холоднее. Нижняя часть брюк уже давно промокла. "Надеюсь, что он как минимум купил хороший алкоголь, который может согреть, а не та хуйня, как в прошлый раз" в дверях мужчину уже поджидал косатка, он приоткрыл парадную, выпуская из квартиры теплое освещение. — я уж думал ты не придешь, хах. - наконец, дождавшись когда гость проберется ближе сквозь свежие сугробы, брюнет впустил его внутрь и пока акула скидывал с себя накидку, идате стряхивал с его головы опадший снег. — выглядишь ты не важно, с кем то подрался, что ли, взъерошенный такой? - визуально оценивал идате, постепенно удаляясь к столику. — проходи, будь как дома. - после указательного взмаха на диван, он начал разливать спиртное в рюмки. — как жизнь, как глаз, мм? Переступая через порог, акула тут же вдохнул знакомый запах выкуренных сигарет и медленно выдохнул, растягивая момент. Вспоминая первую встречу и то, как мужчина кривился от одного дыха косатки, становится смешно - ведь сейчас чуть ли не с наслаждением принюхивается. — Мгм, подрался, — отбросив накидку в сторону, мужчина поправил задравшуюся рубашку, — С ветром. Олд оглянулся в сторону зеркала и быстро оценил свой внешний вид, поправляя взъерошенные волосы. Мужчина злобно цокнул, когда Идате стал ехидничать. — В этот раз ты останешься с шишкой на голове, понял? Затем акула повернул голову в сторону косатки и довольно ухмыльнулся. — Виски? Неужели у тебя какой то праздник, а я не знаю? Олд прошел к дивану и сразу же плюхнулся, ослабляя галстук. — ох, безусловно. - он совершенно спокойно сымитировал испуганный вид, приподнимая руки в знак "сдаюсь", потихоньку занимая местечко рядом. — в тот раз ты так же грозился. орка со смехом подкатил рюмку к приятелю и откинулся к спинке, закинув руку позадь олда. на пару секунд он закрыл глаза, откидывая голову назад. — ну, так, ты ведь согласился со мной выпить сегодня, а это большая редкость. - садист моментально пришел в себя, подхватил свою долю спиртного. — так что, предлагаю выпить за встречу. - и поднял на уровне, с ухмылкой дожидаясь реакции соперника. — В последнее время и не такая уж редкость, — усмехнулся мужчина, вспоминая еженедельные походы в бар в компании косатки. Олд задержал взгляд на Идате, расплывшемся в улыбке. Затем облизнул губы и потянулся за рюмкой, повторяя жесты садиста. Он выждал пару секунд, а затем наклонил голову и посмотрел косатке в глаза, будто заколдовывая. — За встречу. — мужчина улыбнулся, отстранился и чокнулся рюмкой. Олд отпил лишь немного, растягивая удовольствие и откинулся на спинку дивана, головой упираясь в руку косатки. — Так что там на личном? Ты говорил, что появилась одна горячая штучка на примете, — это единственное, что врезалось в память у акулы с прошлого распития. Интересно, почему? косат не скромничая выдул целую рюмку и сразу же дополнил ее на будущее. брюнет пялился в потолок, искоса отклоняя голову лицом к собутыльнику, чтобы можно было тут же прочесть его эмоции, да и просто полюбоваться. он старался незаметно коснуться краев его рубашки, прохаживаясь пальцами вдоль складок, даже, как то, без задней мысли. пытался "распознать" его физически. — мм, на ли-ичном.. - продублировал он, оттягивая интригу, растекаясь в довольной улыбке. комната была покрыта тусклым светом, который сочился где то из кухни, совсем едва попадая на мужчин. идате начал рассказывать с самого начала, начиная от первого взгляда, заканчивая последним вздохом. он ярко подчеркивал совсем не примечательные детали, стараясь создать немыслимый образ. идеал. постоянно делая длительные паузы между рассуждениями, прикусывая губу клыками, вспоминая моменты. за всю историю орка успел выпить еще рюмку и прикурить очередную сигарету, а уж после условного конца, парень замолк, так же вальяжно оккупируя диван. — вы с ней даже чем-то похожи, знаешь. - он выдохнул дым в сторону. — такие же резкие, гордые, недоступные... - косатка хрипло усмехнулся, отворачиваясь в противоположную сторону. — но почему ты вдруг начал с этого, приятель? - он промурлыкал и вновь вернул визуальный контакт, в очередной раз втягиваясь. Руки акулы подрагивали каждый раз, когда Идате касался его рубашки и подушечками пальцев проходился по руке. Косатке могло показаться, что его действия совсем незаметны, но когда выпиваешь с садистом - нужно прислушиваться, пока в состоянии. Однако мужчина никак не реагировал - и позволял ненароком себя касаться, ловя кайф от мурашек по телу. Он понимал, что то, что его это заводит, может не понравится Идате, поэтому смотрел строго вперед, не пересекаясь с его испепеляющим взглядом. Весь красочный рассказ акула прослушал молча, иногда прикусывая губу от нервов. Казалось, что рюмка вот вот лопнет под его пальцами, злобно сжимающими стекло. После того, как косатка сравнил его идеал с акулой - тот тут же поперхнулся и резко поставил виски на стол. Олд наконец повернул голову в его сторону и столкнулся с садистом взглядом. "Мне либо алкоголь в голову ударил, либо он сравнил меня с его идеалом" — от этой мысли на секунду кольнуло в груди. — Ээ... Да просто вспомнил и решил узнать, — мужчина пожал плечами, чувствуя, как уши начинают гореть. — Да и с чего еще начинать?— на самом деле начать можно было с чего угодно, но первое, что посетило голову акулы, увидев Идате - правда ли он нашел кого то. но от косаточьего чутья не отвертишься, орка внимательно следил за поведением олда, незаметно приподнимая уголки губ в предвкушении дальнеших действий. ощущалось каждое колебание акулы, его безумный адреналин, учащающийся пульс, неровное дыхание, то, как его крепкие руки невольно сжимались в свирепые кулаки. как только мужчина оторвался от спинки в панике, идате безмятежно улыбнулся, как и всегда - хитро, с прищуром. рука с дивана налегла на спину паникера, легонько похлопывая, тем самым успокаивая акулку. — спокойно-спокойно, старик, я ведь всего лишь поинтересовался. - и моментально переползая к голове. — а так тебе идет больше. - брюнет буркнул про себя. он заинтересованно перебирал его пряди волос, все еще влажных от снега, мягко надавливая пальцами на макушку и постепенно наклоняя к себе. Когда рука Идате неожиданно легла на спину Олда, он вздрогнул и чуть выгнулся. Мужчина приоткрыл рот и тут же прикусил губу, ощущая как косатка выводит узоры по его позвоночнику. Акула затаил дыхание, когда садист завел пальцы в его волосы и сжал у корней. С губ чуть было не сорвался приглушенный стон, что сразу заметил косатка, тихонько посмеявшись. Олд стал ерзать на диване и пытаться отвернуться, когда садист начал играться с его локонами - акулу это слишком смущало. Лицо хитрой косатки становилось все ближе, сердце Олда и не думало возвращаться в прежний ритм. Мужчина не отрываясь глядел в глаза самоуверенного садиста, но когда взгляд на секунду упал на влажные губы - он тут же зажмурился. — Ты уже напился что ли? — акула накрыл рукой руку Идате, пытаясь оторвать от волос, — П-рекращ-а-а-й... — рука косатки нежно скользнула по шее, вызывая новую порцию мурашек, и остановилась, удерживая мужчину на месте. сначала он молча оценивал акулу внешне, иногда дозволяя себе осторожно поворачивать его голову как заблагорассудится, разглядывая его странную мимику, скованные телодвижения, сбитое дыхание, повлекающее собой глубокие вдохи полной грудью. но, в частности, любуясь этим беглым, угасающим взглядом в сочетании с пылающими щеками. после гляделок брюнет стал сжимать в руках шею партнера, скорее массируя ее, плавно просачиваясь пальцами под воротник рубашки, для охвата большей "территории", по пути специально задевая кадык и сухожилия, задерживаясь на них. — лично я - совершенно трезв. но ты... интересно, почему ты так дико нервничаешь? - с наигранным интересом орка выстрелил в оппонента вопросом, постепенно оттягивая ткань рубашки, обхватывая надплечье. — может, ты боишься меня? его забавляла эта неординарная реакция олда. казалось бы, он в разы крупнее косатки, имеет приличный статус среди группировки головорезов, которые держат в страхе целое море, но нынешнее положение совсем противоположно: до ужаса наивный, глупый, запуганный. загнанный в угол. косаткин, не отрываясь от собутыльника, зажег очередную сигу, стараясь не обрывать встретившиеся взгляды. — или тебя так возбуждают мои прикосновения? - он решил бить козырями и иди напролом, заводя несмышленую сошку в тупиковое состояние. затем пододвинулся чуть ближе, почти что нависая над ним и выискивая что то на теле. однако, замечая то, как олд пялится на его губы, орка специально стал выдыхать дым не выпуская папиросу изо рта, тем самым блокируя "доступ".. он все так же злорадствовал над ним, как и при первой встрече. Мужчина резко перевел взгляд на косатку, пытаясь совладать с дыханием. Идате словно заглядывал внутрь его, проникал в самые потайные закоулки души. От этого взгляда садиста в груди снова кольнуло. Олд уже чувствовал себя раздетым во всех смыслах. Дрожь от настойчивых прикосновений косатки переместилась вниз - и теперь коленки мужчины подрагивали, а ближе к паху начало щекотать. Неужели Олда и правда это так заводит? А может не столько прикосновения, сколько сам садист? — Бред, — мужчине удалось сдержать обрывистый голос, но неуверенность в лице скрыть не вышло, — Ты слишком много на себя берешь. Ты не настолько сексуальный. — на последней фразе он нервно сглотнул, мысленно ругаясь. Акула положил руку на грудь садиста, чтобы оттолкнуть его, но замер, когда почувствовал горячую кожу сквозь ткань рубашки — даже в таком положении ты крайне самоуверенный, тупица. - смеясь он выдохнул в лицо сопернику, приводя того в сознание горьким дымом, всячески пытаясь его разозлить, одновременно с легкостью касаясь нервных колен кончиками пальцев, будто случайно, совершенно непринужденно. и выступая грудью навстречу руке, орка положил свою ладонь поверх акулы, охватывая ее так, чтобы снаружи оставался только указательный палец, а остальные, ну, что то вроде наружного замка? не суть. — укажи любое место. - садист тут же установил зрительный контакт, наблюдая за ним уже охотничьим взглядом. Олд сводил бедра вместе каждый раз, когда косатка касался его колен. Мужчину охватывал жар, а ладони взмокли, когда садист обхватил его руку. — Что? — акула с непониманием заглянул в его хищные глаза. Олд промычал и медленно осмотрел садиста, останавливаясь на его бёдрах. Обтянутые брюками ноги и плавные складки у паха не раз заставляли мужчину "по особому" фантазировать, и даже сейчас уголки губ невольно дрогнули. Акула вздохнул побольше воздуха и направил указательный палец именно а эту часть. Затем в ожидании поднял глаза, наблюдая за реакцией садиста. косатка от и до проследил за указателем. "невероятно, но даже такой матерый мужик имеет подобные слабости" - думал про себя брюнет, заметив ту странную остановку взора у себя под поясом, вновь выпуская дым, скрывая за ним ехидный оскал. дождавшись окончательного решения партнера, садист медленно повалил его на спину, отпуская захваченную руку в свободное плавание, чтоб свободной захватить ровно тот же участок тела, который олд указал. идате грозно навис над акулой и, прожигая его холодным взглядом, принялся нахально доминировать. начиная от простых поглаживаний бедра и заканчивая жесткими сжатиями со внутренней стороны, иногда царапаясь сквозь ткань брюк. честно говоря, его это начало увлекать, посему пришлось занять место ближе, для более удобного крепкого хвата, буквально втугую, но оставляя злосчастные миллиметры без соприкосновения. на его лице не было ни единого колебания, он скорее испытывал его на стойкость, умышленно задевая эрогенные точки, но не придавая этому лишнего внимания, хотя подсознательно он ждал. — Что ты... — акула моментально забыл все слова, когда Идате повалил его на диван. Мужчина затаил дыхание, как только садист навис над ним с грозной ухмылкой. Пальцы вжались в диван, в попытке за что то схватиться, но из за гладкой обивки ничего не вышло. — Тебе не кажется что все заходит куда то не туд-а-а, — акула не смог сдержать тихий стон, когда косатка сжал его бедро, — Постой... — мужчина выгнулся в спине, когда садист нежными поглаживаниями прошелся по всему бедру, заканчивая на легкой обводке ягодиц. Мужчина вжался руками в плечи доминанта, когда его рука быстро скользнула по паху, а затем сжала внутреннюю сторону бедра. Акула пытался согнуть ноги в коленях, но партнер с силой опускал их, а при попытке сжаться - впивался ногтями сквозь ткань брюк. Олд концентрировался на каждом прикосновении, на каждом поглаживании и закусывал губу, пытаясь совладать с дыханием. Очередное ненавязчивое касание органа - и мужчина мычит, опуская голову и закрывая лицо волосами. Акула впивается руками в плечи косатки, желая отстранить от себя — все идет как надо, дорогой. - садист уверенно метнул взгляд под себя, оценивая состояние старика, подмечая его полную готовность. — даже слишком хорошо. игнорируя все стоп-сигналы, идате начал с силой вдавливать олда в диван, действуя наперекор его силе. в момент, когда их лица ограждала лишь сигарета - косат убрал ее с пути, не потушив, и сладко облизнувшись приблизился. к шее. орка буквально навалился на акулу, настойчиво пристраиваясь сзади. кончиком носа щекоча шею он пылко выдыхал за воротник, весь жар что скапливался в груди, весь дым поглотивший разум. иногда рыча под ушко что-то вульгарное и непристойное, одновременно проезжая вдоль его крепкого тела. постепенно замедляясь на ребрах и наконец на груди, очеркивая заметные бугорки. Олд убрал руки с плеч партнера, когда тот настырно стал вжимать его в диван. Не в силах совладать с собой, акула тихонько вилял бёдрами и закусывал губу, потираясь о садиста. Стыдно, неловко и странно - но все эти чувства были вмиг перечеркнуты, когда нахлынула дичайшая страсть. Мужчина перестал сопротивляться и тут же открыл шею Идате, прикрывая глаза. Олд тихо вздыхал, когда орка проходился носом по тонкой коже и пытался сдержать ухмылку, когда тот шептал в разгорячившиеся уши грязные словечки. Мужчина выгнулся в спине и закрыл лицо ладонью, когда садист коснулся его сосков. Он рвано выдыхал, пока косатка игрался с ними через ткань рубашки - поглаживал, сжимал и обводил вокруг. Он облизнул губы и схватил орку за запястья, на секунду отстраняя от груди, а затем принялся развязывать галстук дрожащими пальцами. Олд хотел, чтобы садист прикоснулся к его голой коже и почувствовал как его прикосновения заставляют пылать тело. Первая, вторая, третья пуговица - на последней мужчина помедлил, заглядывая партнеру в глаза. не отлипая от этой шикарной акульей задницы, идате выпрямился, наблюдая за тем, как нижний неуклюже раздевается. эта возня длилась вечно, как считал орка, он втягивался, его нервировало ожидание, но, признаться честно, это было то еще удовольствие, наслаждаться видом, где под ним, вечный соперник, теперь исключительно под его косаточьей властью, потому сдерживал пыл. так же, пребывая в ожидании, он водил, нет, гладил по бедру, надавливая чуть ближе к поясу, будто успокаивая тревожную акулу не торопиться и выполнить все аккуратно. наконец, косат одобрительно моргнул, отвечая на встречный взгляд и уже глядя вниз, с интригой раздвигая ткань, перед ним открылась совершенно новая картина. неизведанная местность, покрытая многочисленными, совершенно разными между собой отметинами. измокшая, от жгучих соприкосновений тел, буквально дымящаяся, словно тлеющая сигарета в руке садиста. он проводил ей впродоль, от подбородка до низа живота, то специально надавливая на соски, то с наглым нравом оттягивая за собой пряжку ремня, вниз, стараясь ощутить как можно большую площадь. орка изучал своеобразные "узоры", оставленные кем-то, совершенно недостойным его. неспешно найдя и свою "роспись", улыбался, ведь она была гораздо эстетичнее, на фоне других, более глубокая, хаотичная по форме, немыслимая. тем не менее, приятное воспоминание, приносящее точно такую же эмоцию, те же ощущение превосходства над этой крупной добычей как при первой встрече, так и сейчас. после своеобразного анализа, идате совершил заключительную затяжку, слишком короткую и не характерную для него. — А теперь, дорогуша, - сверкнув своей невинной улыбкой, он подмигнул, — ты не должен издать ни одного звука. - тут же опуская догорающий бычок к торсу олда. — ...прямо сейчас. - в его глазах проблеснуло безумие в перемешку с азартом, а его худые пальцы вдавили окурок где то под грудью. раздалось тихое шипение. Олд накрывал своей ладонью крепкую руку садиста, поглаживающую его бедро. Кончиками пальцев ощупывал вены и обводил костяшки, и медленно вдыхал, когда Идате чуть сжимал его талию. Мужчина с приоткрытым ртом наблюдал за тем, как косатка выводит узоры на его обнаженной коже, медленно проходится по ненавистным шрамам. Он ухмыльнулся, когда брюнет нашёл свою отметину и проследил за сладким удовольствием на лице орки. Акулу часто накрывали фантазии о том, как садист целует каждый его шрам, обводит языком и обжигает дыханием. И даже сейчас Олд на секунду понадеялся, что косатка наклонится к его торсу и исполнит желаемое - но это ведь Идате, и надеятся на такие нежности с его стороны очень глупо. Олд не успел ничего осознать, как почувствовал жгучую боль чуть выше торса. Прошипев, он закусил губу, мысленно ругаясь. Мужчина поднял руку и обвил шею садиста, ногтями впиваясь в кожу и притягивая чуть ближе. — Решил... Оставить еще один шрам на память об этом... моменте, да? — акула усмехнулся, опуская взгляд. с довольной ухмылкой, косатка приблизился лицом к лицу, в последствии жестко вжимаясь под хвост, моментально оглядывая поежившегося пассива. — ах, может быть. - промурчал орка, едва касаясь губ акулы, но резко отрываясь, тем самым раздразнивая его больше. — я просто хотел посмотреть на твои очередные страдания. он тут же выполз из "объятий" и закинув голову акулы назад спустился ниже, прямиком к ожогу. по началу, косатка заботливо целовал поврежденный участок, постепенно продвигаясь рукой к ремню, неторопливо вытягивая его из бляхи, уже после начиная работать языком. садист сделал ранение нарочно, так близко к соску, так что, он работал ртом, иногда задевая его острыми клыками и наконец прикусывая, обжигая учащенными выдохами. Акула уже было сам потянулся к орке за поцелуем, но снова был отвергнут. Он громко выдохнул и снова смочил губы. "И сколько ты еще собираешься дразнить меня? Просто возьми и засоси, впейся своими клыками в мои губы." — мысленно молил олд, провожая взглядом отстранившегося косатку. Акула уже не мог терпеть ласки садиста, поэтому как только его рука приблизилась к ремню - мужчина попытался вильнуть навстречу ей, намекая на существенную тесноту в брюках. Он с нетерпением промычал, будто хныкая от возбуждения. — Давай быстрее, — Олд не выдержал и завел пальцы в волосы брюнета, массируя голову, — Прикоснись... — мужчина не ожидал услышать из своих уст подобное, но стесняться уже было нечего - все и так видно — какая прелесть. - идате ненадолго оторвался, чтобы помочь мужчине избавиться от брюк, предварительно играясь с его эрекцией, то сжимая, то поглаживая с давлением. — и это говоришь мне ты? - буквально сорвал с него одежду, оставляя головореза в одних боксерах. орка раздвинул ножки акулы, забрасывая их себе за поясницу, царапая их своей жесткой хваткой и ненадолго оставляя олда в таком положении, подсматривал за ним. постепенно расстегивая свою ширинку, одновременно сжимал орган акулы и свой. повторял каждое движение за своим и наоборот, начиная набирать небольшую скорость для акулы, чисто разогнать кровь. *** начальные толчки были плавными, но до ужаса тугими, поэтому приходилось подталкивать к себе навстречу олда, крепко цепляясь за его бока, изрядно соскальзывая из-за пота. темная комната была охвачена жаркими вздохами, из за которых запотевали окна, а бедный диван прогибался под горе-любовниками, жалобно скрипя и пошатываясь в сторону движения в дуэте с лязгом распущенного ремня актива. как только оба партнера приноровились к нынешнему темпу, идате вновь склонился над пассивом и зверски скалясь, прикусывая губу до крови, вглядывался в расширенные зрачки олда начиная наращивать темп, бешено входя в него. Олд, прикусив губу, наблюдал за тем, как Идате пристраивается ко входу. Царапал когтями диван, пока косатка дразнил его, поглаживая ягодицы органом. Покрепче обхватывал ногами поясницу партнера и тихо постанывал, побуждая садиста к действию. Мужчина затаил дыхание и постарался максимально расслабиться, когда почувствовал, как Идате входит. Олд приглушенно кряхтел и поверхностно вдыхал, чувствуя желанный член в себе. И когда орка вошел полностью - прикрыл глаза и без стеснений простонал. С каждым толчком акула будто становился счастливее - пошлая ухмылка не слезала с его раскрасневшегося лица. Рукой мужчина обхватывал свой член, лишь изредка проводя вдоль ствола, чтобы растянуть удовольствие. Темп нарастал - диван неугомонно скрипел, а сладкие вздохи не прекращались. Олд прикрыл лицо рукой, оставляя вид только на приоткрытый рот, но как только садист склонился над ним - раздвинул пальцы у глаз. Мужчина в ответ не сводил взгляда с садиста и старался держать взмокшие глаза открытыми - но от бешеного ритма оставалось только хлопать ресницами. В конце концов нижний сдался и снова закрыл глаза, закидывая голову назад. В его голове фраза "не останавливайся" звучала на репите. Он обвил шею Идате руками, а затем медленно провел когтями по верхней части спины, возвращаясь к голове. орка убирал со вспотевшего лица пассива волосы, заводя за уши, вместе с тем, иногда аккуратно прихватывая их ближе к затылку подстать скорости. не спеша, парень следовал от виска, прохаживаясь пальцем по окраине ушка потирая мочку и безостановочно продолжая, проводил по скулам, мягко очеркивая ямки, проваливаясь кончиками пальцев в них. останавливаясь на губах, косат налег большим пальцем на искусанные губы, поднадавливая на нижнюю и оттягивая, чтобы полюбоваться большими, острыми, хищными клыками, затем коснуться их, беспрепятственно проникая в рот. — Хээй, Олд, скажи мне... - чутка замедлился садист, ровно так же оттягивая паузу меж словами. свободной рукой курильщик хотел бы обвить целую талию акулы, но из этого получались только давящие поглаживания подле живота, так же с удовольствием склоняясь над мужчиной под натиском его когтей. — Я и правда тебе так нравлюсь? - косатка вновь попытался загнать соперника в угол своими коварными допросами, но давно выдохшийся запах одеколона снова привлек внимание актива, побуждая того в очередной раз коснутся шеи, полностью вдыхая эту сладкую горечь, в унисон наслаждаясь чувственными стонами акулы на ухо, в ответ рыча и обнажая зубы. пройдясь по шее, косатка выбрал наиболее открытое и явно заметное местечко, опаляя его, он стал расставлять засосы. яркие, колющие, с прикусом и без, а с каждым новым охватывая прически всю территорию до ключиц, стараясь не оставлять промежутков. развлечения сверху это, конечно, хорошо, но авы когда нибудь пробовали поддрачивать, и без того готовому излиться, Олду? а Ида сделал это. и делал изысканно, не обхватывая целой ладонью, а лишь парой пальцев, по набухшим венам и обратно к основанию, иногда захватывая орган в в узкое кольцо, двигая рукой в повторе за собой, кроме того, сдерживая палец на самом кончике. — я не позволю тебе кончить раньше меня. - после этих слов последовал завершающий аргумент - глубокий укус в надплечье. Олд ухмыльнулся, тихо хихикая. — А ты сам как думаешь? — мужчина продолжал царапать шею садиста, заводя пальцы в темные волосы, сдавливая их у корней и обматывая мелкие локоны вокруг, — Разве это еще не понятно? — он взглянул косатке в глаза, распахивая свои, будто специально привлекая внимание к расширенным зрачкам. Акула выдохнул и сладко простонал, вновь ощутив влажные губы на тонкой шее. Облизнул губы, почувствовав посасывающие движения. На прошлой встрече думал о том, как бы скрыть синяк на глазу, а завтра - о том, как прикрыть засосы. Мужчина даже приглушенно рассмеялся, оценивая спонтанность их с оркой отношений. Олд без стеснений стонал прямо в ухо партнера, все больше заводя садиста. Как бы сильно не хотелось кончить, мужчина был даже рад тому, что Идате сдерживает его - эту связь акула хочет продлить как можно дольше. А вдруг больше не получится? Олд вытянул шею, принимая укус, сладко мыча. Как только орка оторвался, мужчина тут же выпалил: — Позволишь укусить тебя? — и Олд невесомо обхватил шею садиста рукой, проходясь от нее к плечу и обратно. Такие похотливые фразы смотрелись странно от раскрасневшегося пассива, но это не останавливало акулу от жажды большей близости. довольно потираясь о ласкающую руку, садист внимательно вслушивался скорее в голос акулы, нежели его ответ. — значит, ты все таки солгал мне тогда. - и, все же, не давая ему договорить - резко перебил мужчину внезапным поцелуем, сподвигая того вздрогнуть, даже не позволяя ему набрать воздуха. голова кружилась от перемешки всех чувств, эмоций, ощущений, воспламеняя все внутри вновь и вновь. идате не отрывался от горячих губ Олда, он целовал жадно, властно, грубо, царапая и покусывая. но в этом была своя нежность, по его мнению. продолжал ублажать головореза, мастурбируя ему и массируя ствол, выпытывал из него вынужденные попытки вдохов, звуков наслаждения, которые он тоже сбивал. все это продолжалось до тех пор, пока они оба совсем не начали задыхаться и отстраняясь друг от друга, оставляя меж собой тонкую нить вязкой слюны, связывающую их до этого сплетенные языки. даже не кивая, орка скинул влажную рубашку по поясницу, не снимая ее полностью, после чего расставляя руки по сторонам от головы пассива, подставил себя великого, для будущих укусов. — а ты рискни. потихоньку сбрасывая скорость, он продолжил проникать, еще глубже чем до этого, касаясь его гораздо чувствительной зоны, одновременно с этим цепко хватаясь за бока пассива, оставляя на нем синяки в последствии от будоражащего кайфа. Акула вздрогнул от резкости Идате, когда тот властно примкнул к его губам. Он довольно промычал, приоткрывая рот, сплетаясь с языком орки. Мужчина целовал его с наслаждением - медленно, тепло, впитывая в себя всю малейшую нежность из садиста и отдавая свою. Олд позволял себя кусать, царапать, в ответ аккуратно оттягивая зубами губы актива. Мужчина не мог сдержать улыбки, ведь этот поцелуй - теперь поистине их, по крайней мере для акулы, интимный секрет, воспоминания о котором будут будоражить все внутри, заставляя приятно вздыхать от теплоты в груди. Нижний таял от ловких движений руки Идате, вздрагивая от накатывающего удовольствия, которое косат вовремя обрывал. Мужчина вздыхал, прикусывал губы и сдавливал макушку садиста, поглаживая взмокшие волосы. Акула ухмыльнулся, врезаясь взглядом с оголенные плечи и руки, перемещая свои ладони на них. Он обхватил предплечья, мягко поглаживая кожу большими пальцами. Затем чуть приподнялся и обдал горячим дыханием. Мелкими покусываниями прошелся по левой руке, доходя на плеча. Сначала невесомо поцеловал, затем аккуратно прикоснулся зубами, медленно сжимая, а потом резко впился клыками на пару секунд, оставляя заметный след. Оторвавшись, переместился на пару сантиметров в сторону и примкнул губами к непомеченному месту, оставляя лёгкий засос. Мужчина выгибался, вздрагивая от толчков в чувствительную зону. Он прикрыл глаза и накрыл лицо ладонью, ощущая приближение разрядки. в голове проносится мысль о том, что его единственная слабость - этот чертов садист. довольно помурлыкивая с нежностей акулы, косат опустил голову, забурившись в его плечо, иногда мягко мотая головой, словно кот просящий больше ласки. находясь "в домике", косаткин поощрительно оглаживал щеку пассива, при укусе прижимая его к себе и специально напрягал руки, чтобы прикосновения олда крепчали и сжимали его, принуждая его пустить клыки глубже, по самую кровь. брюнет с особой осторожностью обхватил шею мужчины, затем доскользил к руке, прикрывающую лицо и смахнул в сторону, с особой жестокостью прибивая ее к дивану, ругая акулу за то, что он пытался "скрыть" свои эмоции, ведь он желал видеть то, как олда охватит оргазм. жаждущий видеть то, как как изгибается его тело пораженное блаженством. садист подошел к завершающим штрихам развратной ночи, обжигающе изливаясь внутрь, одновременно прижимаясь и прижимая ствол пассива плотно к его телу своим, орка убрал руку с органа, позволяя ему кончить, выступая грудью вперед, выкрикивая имя актива, пачкая сразу обоих и наконец свободно выдыхая. идате хрипло хихикал над ухом олда, все еще пребывающего в экстазе и восстанавливающего дыхание с особой жадностью, вновь осматривая мужчину, но уже мысленно, по памяти, сравнивая его до и после.