Maelstrom.

На выходе из узкого коридора, насквозь пропахшем дешевыми сигаретами и алкоголем, Нил щурится, прикрывая глаза от разноцветных лучей прожекторов. Народ занимает практически всю площадь клуба – неудивительно, много кому хочется расслабиться в пятничный вечер. Джостен в раздражении сжимает кулаки, пробираясь сквозь толпу на танцполе. Висевшая впереди вывеска бара обещает парню надежное укрытие от всех непрошенных мыслей, что поедают его весь вечер. Он прислоняется к стойке, отпихивая плечом едва стоящего на ногах парня, и слегка запрокидывает голову вверх, чтобы лезущие в глаза рыжие пряди небрежно упали на бок. Джостену хочется напиться до разноцветных кругов в глазах. Забыться хоть на пару часов, выбивая из головы все события прошедшего дня. Ваймак и Дэй гоняли его несколько часов после их позорного поражения и, откровенно говоря, Нил сделал всё, в попытках вытащить команду из полной задницы. Новые игроки все ещё никак не могли притереться друг к другу, часто спорили, провоцировали, и именно этот фактор делал их лёгкой мишенью на поле. Нил, привыкший полагаться лишь на себя даже в таком командном виде спорта, как футбол, с легкостью обходил соперников, но витиевато матерился, глядя на то, как светловолосый вратарь в очередной раз отправляет мяч на другой конец поля. Этот парень умудрился за считанные минуты вывести Джостена из состояния привычного равновесия на поле, толком не приложив никаких усилий. Его лицо оставалось равнодушным всякий раз, когда Нил или Кевин приближались к воротам. Он коротко, с каким-то неподдельным спокойствием наблюдал за тем, как они раздраженно гонят мяч к воротам. Нил раз за разом пытался пробить глухую оборону соперника, форма противно липла к телу, наколенники больно впивались в кожу, а этот мелкий засранец, с невероятно обжигающим взглядом золотистых глаз, смотрел на него, как на клопа, путающегося под ногами. Выбесил. Одними своими взглядами, скупыми движениями и сильными ударами по мячу. Джостен прикусил губу изнутри, ощущая привкус собственной крови, отдающим железом. Он кивнул одному из барменов, что вот уже несколько минут буравил застывшего парня взглядом. От освещения его волосы приобрели темно-синий оттенок, такой же, как форма того блондинистого говнюка. — Что-нибудь, способное вывести с поля за рекордно короткое время. Бармен хитро ухмыльнулся, расставляя перед собой высокие бокалы и бутылки с полупрозрачной жидкостью. — Я сделаю тебе такой коктейль, что ты и двух слов потом связать не сможешь, красавчик. Нил вызывающе приподнимает брови. — Удиви меня. Джостен выпивает один бокал. Затем ещё один и ещё. Давящие на мозг мысли, наконец, уступают и выходят из игры под воздействием ядовито-зеленых коктейлей бармена, который умудряется незаметно подкинуть салфетку с криво выведенным номером в нагрудный карман рубашки Нила. Становится легче, груз напряжения словно спадает с его плеч, оставляя после себя приятную пустоту. Но этого все ещё было недостаточно. Джостен переводит взгляд на сверкающий под прожекторами танцпол и отходит от барной стойки, под одобрительные возгласы темноволосого бармена. На танцполе слишком много народу. Со всех сторон к Нилу прижимаются потные тела подвыпивших людей. Джостен чувствует, как раздражение стремительно угасает, хотя терпеть не может находиться в столпотворениях. Желание оторвать руки всем тем, кто случайно задевал его, пытался увести за собой в танец, больше напоминающий движения выброшенных на берег рыб – испарилось и, честно говоря, Нил был бы не против приятной компании на этот вечер. Он пьяно ухмыльнулся, начиная пританцовывать в такт громкой электронной музыке, что разносилась по всему помещению. И тот факт, что Джостен никогда не танцевал – ничуть не смущал в данный момент. Скованность в непривычных ситуациях отходит на задний план, Нил плавно движется, слегка прикрывая потяжелевшие веки. Он полностью отдается собственным ощущениям и атмосфере клуба. Музыка становится громче, приятный голос солиста призывает расслабиться и насладиться ночной жизнью. И кто Нил такой, чтобы спорить с ним в данный момент. Вдруг Джостен ощущает, как на его талии смыкаются чужие пальцы, прожигающие кожу даже сквозь несколько слоев одежды. Джостен сглатывает и широко распахивает глаза, желая повернуться и разрулить ситуацию, но ему не позволяют, легко, словно в насмешку, удерживая на месте. Незнакомец подходит ближе — теперь спина Нила упирается в твёрдую, накаченную грудь. По телу Джостена пробегают мурашки, он никогда не касался парней вот так, двусмысленно, и не позволял другим людям прикасаться к себе. Из-за плотного графика тренировок и учёбы, на личную жизнь практически не оставалось времени, но это совсем не беспокоило парня, быть одному было комфортно и привычно. И он совсем не собирался что-то менять в ближайшее время. Но в данный момент. . . Он был пьян и слегка заинтригован происходящим, поэтому позволил себе расслабиться и отключить здравомыслие. Джостен ухмыльнулся, принимая правила странной игры. Он начал медленно покачивать бёдрами в такт музыке, стараясь теснее притиснуться задницей к незнакомцу позади. Судя по тому, как тот жарко выдохнул ему в основание шеи — рыжеволосый делал все верно. Руки незнакомца скользят по его животу, прикрытому полинявшей футболкой с названием команды. Рубашка сбилась куда-то набок, но Нила это беспокоило намного меньше, нежели движения парня. Джостен провел кончиками пальцев вдоль его локтей, плавно переходя на темные повязки на запястьях парня. Он слегка подцепляет её край, за что тут же получает легкий удар по руке и тихое рычание. Этот звук вызывает приятное покалывание где-то в районе солнечного сплетения, Нил коротко кивает, показывая, что не собирается нарушать границы. Вместо этого он попытался обхватить прижимающегося незнакомца за края футболки, слегка приподнимая её и оголяя живот. Нил неудобно выворачивает руки, но ощущение горячей кожи на накаченном животе – с лихвой окупает все неудобства. Песня меняется, но Нил уже едва её слышит, полностью сосредотачиваясь на тяжелом дыхание позади себя. Парень вздрагивает от движений Нила, его горячая кожа покрывается крупными мурашками, а руки продолжают хаотичное путешествие по груди Джостена. Он обхватывает край черной рубашки, в попытках стащить её с тела, но резко останавливается, а затем и вовсе нагло лезет в нагрудный карман Джостена. Нил с любопытством наклоняет голову вниз, наблюдая за тем, как тот достает обрывок салфетки с размазанными цифрами. Парень упирается подбородком в его плечо и перед глазами Джостена мелькают несколько светлых прядей, завивающихся на концах. В воспоминаниях возникает образ хмурого вратаря с блондинистой шевелюрой и это заставляет футболиста недовольно поморщиться. — Сегодня это тебе не пригодится. Джостен вздрагивает от хриплого голоса, раздавшегося в непосредственной близости его уха. Нил с замешательством наблюдает за тем, как длинные пальцы разрывают салфетку с номером и кидают обрывки вниз, под ноги танцующих людей. — Может, я собирался позвонить ему. — Не собирался. — Ты удивительно наглый, знаешь? — И тебе, — незнакомец прикусывает его за загривок, вырывая из горла тихий стон, — судя по всему, это нравится. Нил согласно мычит в ответ, наклоняясь в сторону и неловко обхватывая парня за шею. Тот, под тихие маты Джостена, проталкивает меж ног Нила колено, слегка потираясь о внутреннюю сторону бедер парня. Нил впивается свободной рукой ему в колено, на что получает несколько ощутимых укусов в шею. Блондин отодвигает воротник рубашки, освобождая для себя новую площадь действий, и широко проводит по влажной коже языком. — Блять, — стонет Нил, чувствуя, как собственное тело становится безумно легким и едва удерживает равновесие, — Да ты издеваешься. — Что, горячему спортсмену уже хочется чего-то большего, не так ли? Нилу хочется спросить о том, как он вообще узнал о его принадлежности к спорту. Но блондин, будто предугадав его дальнейший вопрос, поднимает руку вверх, аккуратно надавливая указательным пальцем на губы, красноречиво намекая промолчать. Джостен хмыкает, слегка приоткрывая губы и кончиком языка задевая грубую кожу фаланги и костяшек руки. После этого рука быстро пропадает из поля зрения. Парень делает шаг в сторону, все ещё удерживая Нила за талию. Боковым зрением Нил видит лохматый светлый затылок, но так и не решается перевести взгляд в сторону, дабы осмотреть своего наглого товарища. — Пойдем. Они неспешно движутся сквозь толпу, расталкивая всех на своем пути. Блондин слегка прикрывает Джостена плечом, принимая основной удар от столкновений тел на себя. Нил чувствует, как начинает глупо улыбаться. Зайдя в небольшой закуток, где стоят несколько человек, задумчиво крутя в руках сигареты, блондин пихает Джостена в бок, прислоняя к стене и роняя несколько журналов с небольшого полупрозрачного столика. Нил ощутимо ударяется головой, в отместку шлепая парня по плечу. Тот издает какой-то невнятный звук, отдаленно напоминающий смех. Нил заинтересованно переводит на него взгляд и чувствует, как непроизвольно приоткрывается рот. — Ты... — Эндрю Миньярд, - коротко отвечает ему тот самый засранец-вратарь, наклоняя голову к плечу. — Нил Джостен. — Я знаю, тупица. Теперь, под прямым взглядом золотистых глаз, Нил чувствовал, как лихорадочный румянец расползается по лицу и перетекает на шею. Он надеялся, что в специфичном освещении ночного клуба предательство собственного тела ускользнет от обжигающего взора Миньярда. Но, судя по тому, как тот тихо усмехнулся, проведя кончиками пальцев по щекам Джостена — его надежды мало кого волновали. Нил подается вперёд, обхватывая Эндрю за шею и притягивая к себе. Ближе, ещё ближе. Так, чтобы их носы упирались друг в друга, а дыхание опаляло лица. Джостен может разглядеть каждую золотистую прожилку, каждую темно-зелёную искру, плещущуюся на дне глаз Эндрю. У него длинные светлые ресницы и несколько милых веснушек на переносице. Нил сглатывает, наблюдая за тем, как взгляд Миньярда смещается вниз, с жадностью рассматривая приоткрытые губы Джостена. — Да или нет? Нил облизывает пересохшие губы, откровенно намекая на то, что этот вопрос был совершенно лишним. Но, кажется, для Эндрю его согласие было чертовски важным. Миньярд боднул его носом и надавил рукой на грудную клетку, окончательно припечатывая к стене. У него определённо был пункт на полный контроль. — Да, чёрт тебя задери. Эндрю криво ухмыляется, а затем сокращает оставшиеся между ними жалкие миллиметры, запечатывая рот Нила поцелуем. Губы Миньярда обветренные, жёсткие и настолько же горячие, как и все его тело. Парень сразу же перехватывает инициативу, заставляет подчиняться, давиться неконтролируемым стоном, и Джостен полностью капитулирует. Его поцелуи требовательные, немного болезненные, так как Эндрю пускает в ход зубы, покусывая пухлые губы и очерчивая их языком. Рыжеволосый задыхается, когда Миньярд вдавливает его тело в холодную стену, проникает горячими ладонями под футболку и проходит пальцами вдоль позвоночника. Нил дрожит, будто бы обдолбался той жижей, что полвечера подсовывал темноволосый бармен. Собственный разум давно сдался нарастающему возбуждению и уже даже не пытается дать Нилу оплеуху, ведь он, чёрт возьми, не из тех, кто обжимается с едва знакомыми людьми посреди битком забитого народом клубе. Даже если этот «едва знакомый» адски горяч. Джостен усмехается собственным мыслям, открывая рот навстречу требовательному языку Эндрю, зарывается подрагивающими пальцами в его удивительно мягкие светлые волосы. Он слабо потягивает их в сторону, когда Миньярд проводит языком по небу, краям зубов, а затем сплетается с языком Джостена, заставляя того мычать от удовольствия. Воздуха не хватает, Нил силится отстраниться, сделать хоть пару коротких вдохов, но Эндрю не позволяет – прижимается так, будто хочет вдавить его в себя самого окончательно. Вспороть грудную клетку, проломить крепкие ребра и добраться до сердца, что бешено стучит, сбиваясь с ритма. Голубоглазый грубо тянет Эндрю за волосы на затылке и тот, с тихим рыком, отодвигается на пару сантиметров – не больше, дышит загнанно, всматриваясь потемневшими от страсти глазами в румяное лицо Джостена. Нил, наконец, дорывается до спасительного воздуха, жадно наполняя им легкие, чтобы тут же резко подавиться, ведь Эндрю не желает терять ни единой секунды – вгрызается в шею Джостена. Нил выгибается дугой, выставляя шею под его лихорадочные поцелуи-укусы. Миньярд проводит языком вдоль выступающей вены, очерчивает её контур, а затем впивается зубами куда-то под подбородок, надавливая Нилу на поясницу, заставляя наклоняться для собственного удобства. Джостен шипит сквозь плотно сжатые зубы, сильно сжимая крепкие плечи Эндрю руками. Он чувствует, как несколько капель крови скатываются по его шее, а места после укусов начинают ужасно покалывать и чесаться. Судя по одобрительным звукам, исходящих из горла Миньярда, его данная ситуация полностью устраивает и он не намерен быть как-то, блять, нежнее. Нил возводит глаза к темному потолку, понимая, что это звериное поведение его ничуть не страшит, а, напротив, чёртовски заводит. Парень полностью слетает с катушек, все его предохранители, если они вообще существуют в природе светловолосого вратаря, летят в тартарары, когда Нил пошло стонет, закидывая ногу ему на поясницу. Эндрю останавливается на секунду, подхватывает его под колено, толкается вперед и рвано шипит, давая возможность, тем самым, почувствовать Джостену собственное возбуждение. — Твою-то мать, Миньярд. Зрачок в глазах Нила расширен настолько, что от льдисто-голубого оттенка радужки остается лишь тонкая полоска. Эндрю дышит через раз, медленно проходя взглядом по телу Джостена в собственных руках. Смотрит так, будто пытается сохранить этот момент в недрах памяти, неосознанно поглаживая Нила по внутренней стороне бедер. Так близко. Нил хмурит острые брови, толкается Миньярду навстречу и слегка приподнимает кончик искусанных губ, слыша возмущенное шипение. — Выглядишь так, будто хочешь быть втраханным в эту самую стену, Джостен. — Выгляжу так, кого все ещё оставляют неудовлетворенным, отвлекаясь на пустую болтовню. — Пора бы тебе завалиться. Нил едва не смеется, когда Эндрю подхватывает его двумя руками под бедра и жестко впивается поцелуем в губы. Джостен приобнимает его руками за шею, слегка царапая короткими ногтями мягкую кожу. Все мысли о проигрыше, ноющем Кевине и людях, что слегка смущенно проходят мимо них – полностью улетучиваются, оставляя после себя лишь теплые волны возбуждения и ощущения горячего дыхания на скулах. Что ж, пожалуй, он готов будет дать Миньярду свой номер, если тот и дальше столь мастерски продолжит выбивать из его головы всё дерьмо.