***
– Зеницу, ну ты прямо безрукий, ей богу! – девушка недовольно нахмурилась и подошла к растерявшемуся блондину, что резко перестал резать картофель перед собой. – Кто же так режет-то? Смотри как надо! «О боже…» Незуко подошла к дежурному с левой стороны и аккуратно вытащила из его рук нож, после чего, слегка наклонившись, начала аккуратным и мелким кубиком шинковать молодой картофель. Её волосы изящно падали с плеч, из-за чего ярко-розовые глаза становились темнее и туманнее, а взгляд более серьёзным. Аккуратные пальчики так быстро и ловко управлялись с ножом, что все было разрезано в мгновение ока. Девушка была так занята, что даже не заметила, что её бедра касаются бицепса блондина, а волосы падают на его дрожащие ладони. Зеницу думал, что у него взорвётся сердце. «Она выглядит так по взрослому когда готовит… Прямо как жена…» От этих мыслей по лицу парня расползся ярко-алый румянец: – Всё! И ничего сложного. Давай, лук также, – воскликнула девушка, поднявшись и положив белую очищенную луковицу на лаймовую досточку, что лежала близ блондина. Сначала он слегка замешкался, но потом быстро сообразил, что да как делать, продолжая помогать Незуко с готовкой. Буквально через час, кухню заполнил приятный аромат специй, трав, варёного мяса и сала. Подобное сочетание запахов заставило желудок Зеницу свернуться в тугой узел, а рот заполниться слюной. Но блондин понимал, что, к сожалению, сейчас он поесть не мог. Всё-таки это все готовилось для Танжиро. *пилип* Звонкий писк ударил по ушам Зеницу, что заставило его потереть заболевшую мочку. Блондин ненавидел сотовые телефоны, особенно, когда люди не выключали на них звук. Эта громкая, шуршащая трель всегда доставала до самого мозга, оставляя в нем лишь одно желание – выхватить этот долбаный смартфон и разломать на две части. Услышав звук пришедшего сообщения, Незуко удивлённо вздрогнула и достала свой чёрный телефон. Её бело-лиловые глаза пару секунд бегали по светящемуся экрану, после чего девушка тихо хихикнула и всунула аппарат обратно в карман. Маленькая фигурка скользнула к столешнице и взяла в руки поднос на котором мирно грелась чашка с чаем, тарелка с недавно сваренным супом и два кусочка чёрного хлеба: – Зеницу, отнеси это Танжиро, пожалуйста! – девушка впихнула поднос в руки блондина и, чуть ли не сбив его с ног, добавила: – Только поторопись, а то остынет). Зеницу слышал как она тихо хихикала, не понимая почему. Из-за сообщения что-ли? Парень не долго размышлял об этом, поэтому решил последовать совету Незуко и побыстрее отправиться к своему больному другу, но лишь слегка отойдя, вспомнил про булочку, что сегодня приобрёл для больного Танжиро. Он аккуратно достал выпечку из картонного пакета и положил рядом с белой кружкой чая, на которой были нарисованы странного вида разноцветные котики, после чего направился к светлой деревянной лестнице, ведущей на второй этаж. Оказался на втором этаже он не слишком-то и быстро. Блондин сильно боялся, что уронит поднос и разозлит Танжиро или Незуко, поэтому шёл медленнее улитки по метамфетамином. Его руки сильно тряслись, а дыхание участилось, но кто мог его в этом винить! Семья парня жила не шибко богато – у их домика был всего один этаж, поэтому Зеницу никогда не приходилось носить кому-то еду на второй этаж, он и на первом её прекрасно разливал. Однажды он случайно пролил на Кайгаку горячий чай, выпачкав недавно купленные джинсы и футболку, так эта сволочь разделась до трусов и заставила его вытирать все что тот разлил, приговаривая, что если что-то оставит, то будет вылизывать языком. Именно после этого случая блондин боится и каплю на пол пролить, поэтому когда он почувствовал бархатное ковровое покрытие под ногами, невольно выпустил облегчённый выдох: – Чирип! – ГЬЯХ! Внезапный звук, что донесся из ближайшего окна, настолько сильно выбил Зеницу из колеи, что он чуть было не выронил поднос из рук, но вовремя среагировал и смог удержать равновесие. Блондин, дрожа от внезапно нашедшего на его душу стресса, кинул злобный взгляд на распахнутые рамы, пытаясь увидеть, что за сволочь чуть не «сбила» его с ног. Воробушек? Маленький пушистый воробушек сидел на окне, злобно распушив свои шоколадные перья и громко пища. Его маленький клювик щипал жучков, что бегали по подоконнику, попутно стуча по раме и довольно пища каждый раз, когда у него получалось поймать букашку побольше. Ладно, он был милым, так что Зеницу мог простить подобное… Парень отвернулся от окна, поправив чашку с чаем, что слегка пошатнулась, из-за его неаккуратного манёвра и направился к комнате Танжиро. Но вдруг, по перепонкам Зеницу ударил молебный писк и громкое карканье. Взор блондина обернулся на то окно, где только что сидел воробушек и, вместо пушистого комка, увидел огромную черную ворону, из клюва которой торчал маленький коричневый клок перьев. По лбу блондина покатился холодный пот: – Э..? Ч-что..? Т-так быстро..? Огромная чёрная туша упорхнула прочь, а парень медленно и неуверенно подошёл к окну и посмотрел на близ стоящий дуб. Оранжевые листья дерева шумно шелестели на осеннем ветру, прикрывая массивные ветви и маленькие веточки. Столько веточек уже потеряли свои листья, и это было вполне логично, учитывая надвигающийся мороз, но…их было как-то слишком много. Нет… Это были не просто веточки… У Зеницу пересохло в горле. Весь дуб был полностью заполнен вороньими гнездами. «Кх, Какой глупый воробушек…Сам не понял, что попал в ловушку…» У парня закололо в сердце. Это же так страшно, когда ты не понимаешь, что сам идёшь в лапы к смерти… И совсем ничего не можешь с этим сделать… Отвратительное… Какое отвратительное чувство! Зеницу отошёл от окна и попытался выкинуть бедного воробушка из головы, попутно возвращаясь к двери, что вела в комнату Танжиро. Он аккуратно постучал коленом о косяк, услышав в ответ хаотичное шарканье и громкое «в-войдите». Чёрт, блондин не сильно хотел отпускать край подноса, но всё же собрался с силами и постарался как можно аккуратнее и быстрее войти внутрь. Оказавшись в комнате, парень максимально осторожно захлопнул дверь тыльной стороной ступни, пытаясь при этом манёвре сохранить не столь идеальное равновесие: – Ах, Зеницу… Тебе не стоило, правда… Вкусно пахнет...Это ты приготовил? Ох, как же Зеницу любил, когда его хвалят. В такие моменты всё его тело пробивает тёплая дрожь, а в сердце стреляет стрела гордости. Кайгаку его мало когда за что-либо хвалил. Только… Нет, сейчас это не важно. Сейчас он должен был думать лишь о Танжиро и о том, как о нем лучше позаботиться: – Ээ? Хе-хе, ну, да… Незуко только слегка (не слегка) помогла, – всё лицо парня покрыл густой румянец, а краюшки рта растянулись в странной и даже стремной улыбке. – Хех, Зен, я даже не знаю как тебя благодарить, ей богу! Что бы я без тебя делал). Румянец расползся по телу блондина, из-за чего его шея и уши засветились ярко-алым. Боже, Танжиро был слишком добрым… Постоянно хвалил его ни за что и заставлял краснеть, как маленькую девочку… Чёрт, он бы так хотел быть с ним постоянно, просто разговаривать и чувствовать себя любимым… И не возвращаться в эту отвратительную школу, где его ненавидит каждый второй, в этот холодный дом... Нет… НЕТ, НЕТ!! Опять… Он опять начинает к нему тянуться. Опять начинает привыкать к нему, забывая, что это закончится так скоро… Но ничего… Доума-сан принесёт таблетки… И он перестанет тянуться к этим сияющим бордовым глазам… К этой тёплой и чистой улыбке… Когда он их выпьет… То не будет об этом думать, и всё будет хорошо… А пока… А пока он должен позаботиться о Танжиро… Светло-желтые радужки медленно поднялись вверх. Ох. Вся комната юного Камадо была просто идеальной. Всё было таким чистым и словно только что убранным. Даже пододеяльник на котором сидел брюнет, казался свежим. Вот же мистер-идеальность, ей богу! А Танжиро… Танжиро выглядел не шибко идеально… Лицо его было бледным, а некогда блестящие глаза мутнели, как самое грязное болото, в котором можно найти гнилые трупы, в мозгах которых шуршат черви, потихоньку доедавшие перегнившее мясо, аккуратно дробя кости черепа. Эти тёмные пятна украшали огромные серо-синие мешки, под которыми расползался неестественный румянец. Он был похож на белоснежку… Словно кто-то пробил себе голову в лютый мороз, окропляя снег кровью и остатками мозговой жидкости…Ох, бедняжка. Зеницу казалось, что Танжиро становилось все хуже и хуже, будто держать улыбку ему удавалось с трудом. А сейчас, когда он лежал в этой чёрной оверсайз футболке, грея ноги под серым колючим пледом, он казался на грани смерти… Блондин решил подойти ближе и присесть на край кровати. После того, как он приземлился на мягкий плед, он аккуратно положил поднос на колени, пытаясь ничего не разлить. Чёрт, он ведь даже не знал что делать. Он никогда ни о ком не заботился, так что не имел ни малейшего понятия, что и как делается! Но Танжиро казался счастливым… Его сердце так тепло билось: – Вижу, ты постарался! Всё пахнет до ужаса вкусно, особенно сдоба. Ох, ты запомнил, что они мои любимые? Это так мило, Зен… – брюнет уже потянул свои ослабевшие руки к тарелке с супом, но блондин, даже не заметив, что Танжиро употребил его ласковую кличку, перехватил инициативу, взяв тарелку в одну руку и серебряную ложку в другую. – Нет, нет, нет, Танжиро! Ты сегодня весь день был до ужаса болен, так что отдыхай, а я буду о тебе заботиться. Так что давай, о-открой рот! *БУМ*БУМ*БУМ* «БОЖЕ, бОЖЕ, БоЖЕ!¡! КАКОЙ ЖЕ ОН МИЛЫЫЫыыЙ~ Он словно идеальная аниме вайфу, что сошла с экрана телевизора! Он приготовил всё это для меня и даже запомнил то, что я люблю синнабоны, несмотря на то, что я говорил это всего один раз и то случайно… Ох, Зеницу… Ты будешь таким прекрасным мужем…» Блондин вопросительно посмотрел на брюнета, чьё сердце забилось быстрее, а улыбка стала шире. Уши дежурного загорелись алым пламенем. Этот идиот так радовался простым ухаживаниям… Это заставляло сердце Зеницу биться быстрее: – Э-эй, не витай в облаках… А то остынет… Смуглая рука аккуратно зачерпнула немного супа и балансируя свободной внизу, поднесла угощение к брюнету, чьё сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди. Его верхняя часть тела слегка наклонилась, а трясущиеся губы мягко приоткрылись и поглотили то, что ему предлагало это тёплое солнышко, что просто ослепляло его своей добротой. Суп этот имел вполне обычный вкус, но более насыщенный и яркий за счёт того, что в нём присутствовало домашнее сало и свежий говяжий язык, а также деревенские травы, что делали эту мясную жижу более домашней и цепляющей. Но… Для Танжиро он был идеальным. Одна лишь мысль, что его ангелочек готовил из ЕГО ингредиентов, в ЕГО доме, на ЕГО кухне… Это заставляло юный мозг плавится. Боже, он никогда не был так близок к Зеницу за последние годы, как сегодня… Будто бог решил поощрить его за все добрые дела, что тот когда-то делал, ах, спасибо ему, если это так! Зеницу повторял это милое действие, продолжая кормить довольного брюнета, всё больше и больше краснея: – Тебя действительно всё устраивает? Это до ужаса смущает... – пролепетал блондин, водя краем ложки по ободку тарелки, на что брюнет лишь мило рассмеялся. – Ну ты же сам предложил, Зеницу). Я, конечно, могу и сам это всё сделать, но следить за тобой в такие моменты – одно удовольствие. Ты точно будешь хорошим отцом и мужем! Слизистую Танжиро защекотал сладкий аромат цитрусов, персиков и мёда. Это означало, что Зеницу от всей своей души обрадовался подобным словам, что весьма осчастливило брюнета. Он знал, что комплименты – слабое место его солнышка, вот и пытался максимально незаметно осыпать его ими. А награда была просто неописуемой – Зеницу, мило краснеющий и улыбающийся (хотя улыбался он очень стрёмно, для Танжиро его улыбка была самой красивой и тёплой), просящий ему не врать, а его запах становится просто неповторимым. В такие моменты брюнет хлопал себя по плечу, благодаря свою силу воли. Ибо если бы она была не настолько стальной… То одного бы запаха было достаточно, чтобы сломить все внутренние баррикады, позволяя ему делать с блондином все, что душе угодно, совсем забыв про какие-либо рамки… Сейчас происходило нечто подобное. После недавних фантазий, всё тело юного Камадо ещё не потеряло чувствительность, а сладкий запах его возлюбленного только сильнее бил по раздражённой слизистой, возвращая недавно прошедшее возбуждение: – Т-танжиро, послушай… Тебе лучше пару дней не ходить в школу. Я и ребята очень волнуемся за тебя… У меня аж сердце чуть не остановилось, когда я увидел, насколько ты побледнел… *треск* – Ты постоянно пытаешься скрыть, что тебе плохо, заботясь о других… Даже бенто мне сделал… *треск* – Мне, знаешь ли, очень хреново живётся, думая, что ты готовил для меня в таком состоянии… Поэтому, пока ты болеешь, я буду приносить тебе еду и лекарства, если нужно! Ну…на что денег хватит… *треск* – Т-так что… Не вздумай делать что-то сам, а то что будет если ты умрешь, а? Ты... Т ы в е д ь м о й с а м ы й л ю б и м ы й д р у г в к о н ц е - т о к о н ц о в) *треск*скрежет*грохот Нечто тяжелое и металлическое разломалось на куски, звонким грохотом орошая тёмные душевные стенки. Поток из чёрной густой жидкости быстро и грязно заполнил все, что было полым, накрывая собой все и вся. То, что сидело в этой масляной гуще, издало нечеловеческий рёв, попутно покидая свою «клетку». Оно вальяжно шагало по остаткам ворот смешанным с чернильной жижей, рыча и выискивая свою добычу… Теперь он был свободен… И до ужаса г о л о д е н… Верно Стены, что сдерживали его «монстра», рухнули: – З е н и ц у… По телу блондина прошла тяжёлая и холодная дрожь. Голос Танжиро стал более низким и…тёмным. Брюнету хватило сказать лишь его имя, чтобы заставить почувствовать, что его будто кто-то трогал за ребра и лопатки, а после монотонных поглаживаний, схватил за шею, выдавив весь воздух из глотки, заставляя оставаться на месте и не брыкаться, как щенка. Но почему-то он не чувствовал страха, от этого тона не было слышно злости, как от голоса его брата, он слышал... Восхищение…? Зеницу не понимал, что за эмоции сейчас испытывал. Ему было страшно поднять глаза, чтобы увидеть лицо своего друга…: –…Можешь, пожалуйста, подать мне жаропонижающее? Оно у меня в столе. На верхней полке. Блондину понадобилось пару секунд, чтобы прийти в себя. Чёрт, этот тон был слишком странный, слишком! Парень попытался убедить свой пульсирующий мозг в том, что это просто обострение после болезни, потому что другого логического объяснения у него на данный момент не было. Его фигура неуверенно и медленно скользнула к письменному столу, а глаза все стремились вниз, пытаясь не встретиться со взглядом брюнета. Оказавшись перед деревянной конструкцией, парень начал аккуратно разгребать внутреннее содержимое верхней полки: документы, тетради, ручки…но никакого жаропонижающего… «Прекрасно, Зен…Просто прекрасно…» Потускневшие глаза со звериным азартом наблюдали за пушистой светлой зеброй, что аккуратно перебирала его вещи, в поисках не существующего жаропонижающего. Юркие пальцы быстро, но тихо опустились в карман, аккуратно извлеча из него белую овальную пилюлю. Его руки дрожали, а лёгкие сжались. Он не верил… Просто не верил, что сегодня у него могло все получиться… Сильные пальцы раздавили таблетку и посыпали получившимся порошком половину синнабона, а то что осталось, подсыпал в чай. В с ё. «Сработай…Пожалуйста, сработай…» Зеницу еще какое-то время продолжал искать лекарство, но осознав, что его нигде нет, вопросительно посмотрел на Танжиро. Чёрт, не зря он не хотел на него смотреть… Бордовые глаза его друга теперь казались чёрными, пожирающими тебя изнутри, жгущими лёгкие и душу, а улыбка была больше похожа на лисью, чем на улыбку матери, как когда-то её сравнивал блондин: «Чёрт тебя дери, Танжиро! Если тебе настолько плохо, то не надо тратить силы на улыбку… А то выходит так себе…» – Танжиро… Я не нашёл… – тихо и будто стыдясь пролепетал Агацума, пытаясь отвести взгляд от пожирающих его овалов. – Ох, наверное закончилось.Ты уж извини, если я заставил тебя зря потратить время… Я п р а в д а з а б ы л, – эта странная улыбка стала ещё шире, слегка напрягая дежурного. – О-оу, ничего. Давай я тогда, наверное, сейчас схожу в магаз и купл- – Нет необходимости! Мне уже лучше) Слушай, ты ведь купил сдобу только мне, верно? – спросил брюнет, взяв угощение обеими руками. – Н-ну да, я просто не си- – Так не пойдёт! Это просто не правильно, что ты будешь сидеть рядом и смотреть как я лакомлюсь сладостями! Иди сюда, – Танжиро мягко похлопал по свободному месту рядом с ним, тем самым указывая Зеницу, где ему присесть. В ответ на это блондин неуверенно сел туда, куда ему показывал его друг, стеснительно дрыгая бёдрами. Парень, что сидел напротив, медленно обвёл его фигуру взглядом, после чего разломил сдобу пополам и протянул парню ту часть, что была побольше. Зеницу конечно же это заметил, но всё же решил не спорить, зная что Танжиро ему просто напросто не переубедить. Поэтому, подчиняясь воле своего больного друга, он взял предлагаемый кусочек булочки, после чего выдавил из себя тихое, смущенное «спасибо» и аккуратно откусил: – Угф, так фкуфно… Зеницу не часто ел сладости, а если быть точным – почти никогда, поэтому нечто настолько вкусное просто взорвало ему мозг. Всё было таким нежным и сладким, что хотелось ещё и ещё… Блондин продолжал откусывать, не замечая, как сильно изменился его друг в лице. Танжиро не ел, а лишь наблюдал за Агацумой, не дыша и не моргая, его зрачки сузились, а кровь, словно перестала циркулировать по венам. Он вслушивался в то, как его «маленькая зебра» пережёвывает отраву, не понимая этого. Он будто мог слышать как сладкое тесто скользит по кишечнику, прямиком в желудок, после чего организм его «жертвы» начинает переваривать его, распространяя порошок по всему телу… «Пятнадцать-тридцать минут… Мне нужно задержать его всего на пятнадцать-тридцать минут…» – На, запей, а то подавишься), – брюнет протянул дежурному кружку с чаем, который тот с радостью принял, раскрасневшись и тихо поблагодарив. Глаза юного Камадо остановились на глотке блондина, по которой видимо пошла тёплая коричневая жидкость, наполняя его тело отравой. Парень думал, что с ума сойдёт от счастья… Такой дозы ему хватит, чтобы остаться без сознания на час минимум… В лёгких у брюнета начал образовываться бесшумный смех, что заполнял его затуманенное сознание: – Хэй, Зеницу, ты потратил столько времени готовя для меня. Может, давай сделаем уроки вместе? «Молодец, Камадо! Это просто гениально! Так мы сможем задержать Зеницу гораздо дольше, чем на пятнадцать минут!» Зеницу посмотрел в сторону, обдумывая предложение Танжиро. Он бы очень хотел остаться с брюнетом, но если Кайгаку придёт пораньше и не найдёт дома ужин, то превратит его в фарш, но в тоже время он пообещал, что позаботиться о парне… «Давай же…С о г л а ш а й с я…» Блондин еще какое-то время ерзал на месте, стуча указательным пальцем по краю чашки, после чего выдал: – Н-ну хорошо! Только это не значит, что я тебе буду все объяснять! А то мы до ночи сидеть будем! «Да, да, да, да, ДАА!¡!¡!» – Спасибо огромное, Зеницу! Лучше друга, чем ты, не сыщешь на всем белом свете! – Танжиро ярко и широко улыбнулся, в этот раз о т в с е й д у ш и.***
Парень, который уже какое-то время решал логарифмы, сонно потёр потяжелевшие веки. Точно, он же не спал почти всю ночь. В голове пронеслась картинка его уродливого заплаканного лица и окровавленного канцелярского ножа, который становился всё чище и чище под струёй воды, сочащейся из крана ванны. Вспомнились руки и бедра, по которым стекала алая жидкость, в перемешку с потом и слезами, а также бесконечные, отвратительные всхлипы… Он не хотел об этом вспоминать. Зеницу попытался собрать мысли в кучу, но у него ничего не выходило. Всё начинало плыть перед глазами, словно кто-то дотронулся до чистой глади озера, нарушив его структуру. Ничего же страшного не случится, если он немного вздремнёт…верно? Кончик носа брюнета слабо задержался. Его друг, что занимался рядом с ним математикой, затих, а от его тела исходил запах умиротворения и сна. Сердце Танжиро забилось в хаотичном ритме, почти что вырываясь из грудной клетки, а всё его тело будто онемело от счастья и перевозбуждения. Он сделал это… У НЕГО ПОЛУЧИЛОСЬ! Парень аккуратно подполз к блондину, после чего тихо дыхнул на его пухлую щеку. Лицо дежурного слегка искривилось, но он не попытался как-то избавиться от неприятного ощущения, а лишь продолжил тихо сопеть. Он смиренно лежал, изредко постанывая во сне. Радужки брюнета стали размером с бусинки и хаотично затряслись, изучая бессознательное тело, что лежало напротив его. Его и до этого уже страшная улыбка стала походить на нечто нечеловеческое. По его подбородку стекала слюна, а на лбу и шее образовались толстые пульсирующие вены. Он перекинул свое массивное тело, расположив Зеницу между своих массивных бёдер, после чего приподнялся на дрожащие колени. Сейчас его солнышко лежало перед ним, полностью беззащитное. Танжиро мог делать с ним всё, что так долго хотел, не боясь быть отвергнутым. Его животный взгляд упивался поднимающейся с каждым вздохом грудью, к которой прижались две смуглые ручки, что продолжали не выпускать заполненную тетрадь. Его пухлые розовые губы то закрывались, то открывались, ловя влажный воздух, что собирался вокруг него, пока лимонные локоны распластались по бежевой стене, словно подушка, делая парня похожим на ангела… Мозг Танжиро мягчел с каждой секундой, превращаясь в фарш… Столько вариантов…Столько возможностей…Нет…Нужно начать с малого… Парень аккуратно наклонился к лицу блондина, пока до его носа не оставалось всего пару сантиметров. Его маленькие зрачки значительно расширились, а веки прикрылысь, создавая большую тень под ними. Слюна начала стекать все ниже, теперь пачкая черную футболку и свитер беспомощного дежурного. Брюнет медленно открыл рот: – П р и я т н о г о а п п е т и т а).