Jet Pack Blues

"06.06.2015 Я понял, где моё счастье"

***

Помню, как впервые увидел тебя. Внезапно я изголодался по этим непринуждённым свиданиям, после которых на следующий же день забываешь, с кем провёл прошлый вечер. Кто не любит сладкое послевкусие? Долго в гляделки и моргалки играть не пришлось — я не смог устоять, ноги сами повели к тебе. И вот, спустя несколько часов, я наблюдаю твою улыбку в свете приглушённых огней этого маленького кафе, дополняемого меланхоличным закатом дня. Очарован твоим игривым смехом. Он до сих пор звенит у меня в черепной коробке. — Непревзойдённо. Можно запишу на диктофон? — нельзя было не обрадовать тебя маленькой лестью. Я любил заставлять сердца юных девушек делать кульбиты, разбивать их, любил быть причиной влюблённой дрожи в голосе. Ты выбрала одно из тех самых местечек, куда заходят школьники после учебной недели и заказывают молочные коктейли. Между прочим, музыка здесь была довольно странная, не совсем подходящая под желание посетителей расслабиться, но подростковая - это точно. Какой-то условный рок, мелодия, перегруженная попытками вокалиста в спонтанную эмоциональность. Столики, окружающие нас, пустуют, так что мы единственные, кто слышит этот задорный, нарочито примитивный мотив: Don’t you remember how we used to split a drink? It never mattered what it was I think our hands were just that close The sweetness never lasted, no... Понимаю, почему сервис не на уровне: мотивации нет. Школьники – основной доход, а чаевых с мелких огузков стрясти можно не много. Они и без того тратят все карманные на вечеринки, алкоголь и сигареты. Плавали, знаем. Что заказала ты? Не знаю, но я согласился разделить эту приторную бурду. Наши руки были так близко, я почти касался твоего запястья, а ты продолжала говорить, несмотря на усиливающийся за окном ливень. — Не хочу, чтобы ты уходил. Останься, – и ты ухватилась за рукав моей куртки, как за спасательный круг. — Мне хорошо с тобой, правда, но уже слишком поздно, — сказал так, будто за спиной был реактивный ранец и собирался тотчас слинять со словами: "Ничего личного, детка, просто блюз — это не моё". Но не мог же я оставить тебя здесь одну, нет, я же не Джуди Гарленд. После той первой встречи прошло много времени. Неделя летела за неделей, ты продолжала выпрашивать свидания, с нетерпением ждала момента, чтобы увидеть меня. Теперь я хочу вернуть твой образ, дрейфующий из воспоминаний. То, что я забываю тебя, заставляет меня ощущать этот июнь как сентябрь. Казалось, будто наше лето только начиналось, и тут "Бам!" – удар наносится, когда его меньше всего ожидаешь. Слишком рано, слишком болезненно мне пришлось узнать, что опьянение не может длиться вечно. Интересно, утихнут ли звезды, которые сверкают в моих глазах? Пытаюсь скрыться от моего бесконечного сердцебиения, но постукивание дождевых капель по стеклу снова задаёт ритм. И перед глазами снова всплывает то, что я не хочу видеть, то, что я ненавижу видеть. Проснусь ли я скоро от этой боли? Я продолжал надеяться, но всё с треском разбивается о реальность. Кажется, ты всегда приходила и приносила с собой дождь. Этот удушающий проливной дождь, в котором я теперь захлёбываюсь, напоминает стену. Теперь всякий раз, когда на небе собираются тучи, я гляжу в небо и чувствую слёзы, проживающие мне глаза. Я никогда и не надеялся найти того, кто будет ждать, чтобы помочь мне, но именно это ты и делала каждый раз, как только я оказывался в худшем расположении духа (именно он не давал воспринимать тебя всерьёз). И я оттолкнул, не захотел удержать внутри яд, прорычал на тебя, невинную овечку: "Детка, иди домой!" Но ты продолжала улыбаться, уходила тогда, зная, – нет, – думая, что вернёшься. Только не вернулась. Через несколько часов я увидел по новостному каналу, что произошло. Снова ноги сами повели к тебе, но на этот раз так быстро, что я не успел подумать ни о чём... Ни о чём, кроме как хотеть снова держать тебя за руку, надеяться оказаться рядом достаточно вовремя, чтобы сказать ещё одно пустое спасибо. Спиной к спине сражаться с этим жестоким миром, в котором мы ещё не успели познать слишком многое. Чёрт бы меня побрал, что я за пресловутый гоблин такой?! Неужели я был создан разрушать? Я знаю, ты никогда так не считала. Вместе мы всегда будем живы, связаны, рядом с тобой я останусь. Слышишь меня?! Сейчас и больше никогда я не заставлю тебя ждать! Пока я могу держать тебя за руку снова и снова, быть может, я найду способ быть ближе. Я так хочу найти его, так хочу начертить сам свой путь из этого ада, вывести тебя из вечного мракобесного хоровода, в который ты втянулась! Прошу, сразись сегодня со светом, который затягивает тебя, и останься со мной "Honey, don’t you leave", - была моя мысль, за которую я хватался в те последние секунды, не успевшие сгореть. Всё, что я увидел – кружащих вокруг работников медслужбы и угасающий вдали свет проблесковых маячков. В тот единственный миг я потерял всё. Я разрушил то хрупкое блаженство, которым была ты. Всё, что я услышал – скрип стола, на который положили тело и затихающий вой сирен. Я стал тем самым дефектным мотыльком, который не полетел за смыслом всей своей жизни. Но разве в той угаснувшей жизни всё ещё был смысл? И тогда я заметил тебя. Ты была в том самом длинном чёрном пальто. Чертовски депрессивно для тебя, не находишь? Хотя, наверное, все цвета попросту стёрлись из моей памяти. И ты тянула ко мне руки, но словно обжигалась кислотным ядом. Моим ядом. Я впервые понял, что ты никогда не скрывала от меня слёз, но я их в упор не замечал. И несмотря на то, каким напуганным я выглядел, ты всё пыталась подойти ко мне. Но я замер, как статуя, потому что ты пела те самые строки из той самой песни. Думаешь, такое можно было забыть? Baby, come home, – эта улыбка... Baby, come home, – чёрт. И я открываю глаза, снова оказываясь в захламлённой тёмной комнате. Повсюду битое стекло и нестиранная по неделям одежда, но ни следа твоего присутствия. Единственный звук, который я слышу – стук дождевых капель в окно. Даже мои рыдания не способны заглушить его. Я наконец узнал сожаление из слов, которые всегда говорил, но вслух об этом говорить по-прежнему тяжело. Ты никогда не ответишь на мои звонки, но я буду продолжать тянуться к телефону каждый день и молча слушать гудки. Тряпка ли я теперь? Возможно. Однако, я наконец чувствую, что скоро всё закончится, я почти у цели. Как же там было в той песне? Кажется... "Я пытаюсь обрести душевное равновесие За пределами двустороннего шоссе. Когда смолкает городской шум, Звон в моих ушах становится невыносимым". Петь у меня никогда не выходило, только орать во всю глотку, но чтобы не пугать соседей, я включаю плеер: Did you ever love her? Do you know? Or did you never want to be alone? And she was singing, "Baby, come home", "Baby, come home" Прощай, где бы ты не была. Прощай, не разбитое сердце.