Зеркальце

***

       В спальне горел мягкий приглушённый свет. На улице царила зима, и поэтому за зашторенным окном было темно. В квартире стояла тишина, прерываемая тихим сопением, мурчанием и шагами. Изредка слышались шум проезжающих мимо машин, голоса прохожих, лай собак. В комнате витал аромат свежего кофе, стоящего на тумбочке. Вся эта атмосфера казалась настолько приятной и даже волшебной, что хотелось продлить эти мгновения на долгое время, получая от них неимоверное наслаждение и бесконечное удовольствие.        Билл стоял у зеркала, собираясь на работу. Он лишь недавно вышел из душа, и потому с его волос медленно стекали капельки воды, из-за которых намокала чёрная рубашка. Мужчина вздохнул, вновь зацепившись взглядом за бледный шрам на глазу, и поспешил прикрыть его повязкой. А затем, через то же зеркало, посмотрел на кровать.        На ней из-под вороха тёплых пледов и одеял слышалось мирное сопение, и Билл старался делать всё, как можно тише, лишь бы не разбудить своё сокровище.        Зимнее утро для большинства людей приносило ощущение удручённости и беспокойства. А эмоциональное выгорание — самая распространённая «болезнь» в дни, когда столь нужных световых часов было в раз меньше по сравнению с ночными. Однако такая рутина, словно боясь лишний раз прикоснуться и нарушить сложившуюся идиллию, обходила стороной влюблённую пару…        Зачем им лишние световые часы, если каждый из них — солнце друг для друга…        Солнце, что согревало и наполняло души двоих теплом и счастьем…        Послышался тихий топот, а затем Сайфер почувствовал, как о его ногу потёрся серый котёнок. Мужчина легонько оттолкнул Пушистика, чтобы он не испортил ему одежду шерстью, но тот запрыгнул на столик, не сводя с него взгляда. Билл усмехнулся наглости животного, но протянул руку, чтобы погладить его. Пушистик замурчал, не переставая тереться о ладонь, и мужчина вздохнул.        Ему совершенно не хотелось никуда идти. Хотелось остаться здесь, в тепле и уюте, рядом со своей Сосенкой, что мирно посапывал на кровати. Но его присутствие на работе было обязательным — как никак, он являлся начальником.        Сайфер завязывал галстук-бабочку, когда тихое сопение стихло, сменившись шорохом одеял. Он с мягкой улыбкой посмотрел на только что проснувшегося Диппера. Тот выглядел весьма мило: каштановые кудряшки блестели от падающего на них света и спадали на глаза, на щеке красным отпечатался след от подушки. Он легко улыбнулся, когда Пушистик, запрыгнувший на кровать, улёгся прямо ему на ноги, требуя ласки. И Сайферу хотелось прижать своего мальчика к себе настолько крепко, насколько это вообще возможно, и никогда не уходить.        Билл не сводил глаз с отражения мальчишки, жадно впивался взглядом в каждую деталь. Ему нравилось вот так просто любоваться своим Деревцем. Что бы Диппер ни говорил, но он был очень красивым — аккуратные черты лица, хрупкое телосложение. И мужчина мог сказать точно — красивее его мальчика нет никого. Если, конечно, не считать самого Билла. Усмехнувшись, он поправил чёлку и слегка хриплым голосом спросил:        — Сосенка, скажи мне, кто прекрасней всех на свете?        Мальчишка склонил голову набок и, не задумываясь, ответил:        — Ты.        Развернувшись, мужчина подошёл к кровати и присел на неё. Карие глаза напротив блестели, отражая свет торшера, на губах обоих лежали умиротворенные улыбки.        Билл аккуратно притянул мальчишку к себе, крепко обнимая. Он нежно коснулся губами его щеки, кончика носа, родимого пятна. И Диппер подставлялся под ласки, чуть ли не тая от них.        Мужчина огладил щеку Диппера, заправил за ухо выбившуюся прядь, чтобы уже через мгновение прильнуть к мягким губам. А Пушистик, явно поняв, что он здесь лишний, с гордо поднятым хвостом покинул комнату.        Оба чувствовали, как внутри разливалось приятное тепло, как вся окружающая их атмосфера заставляла сердца приятно трепетать. И им ужасно не хотелось заканчивать это прекрасное утро, наслаждаясь друг другом.        Билл нехотя отпрянул от поалевших губ мальчишки. Прислонился к его лбу и, глядя ему в глаза, прошептал:        — Деревце, ты не менее прекрасен, — от этого шепота у Диппера едва не перехватило дыхание. Он покраснел, вызвав у мужчины усмешку, и уткнулся носом в его ключицы.        А тот, издав смешок, зарылся носом в макушку, перебирая шоколадные кудри.        За окном рассветало…