Где бы ты ни был

      Полуденное солнце по-летнему припекало, согревая спокойное море, бледно-жёлтый песок и раскиданные недалеко от берега массивные камни, на одном из которых примостился русал. Для лежанки он выбрал широкий выступ, который благодаря своей покатости спрятал его от нечаянных любопытных глаз со стороны суши. Он лежал, нежась в ослепительных лучах, и лениво помахивал хвостом. Солёные волны тихо бились о каменные выступы и неспешно накатывали на узкую полосу пляжа, то и дело освежая кромку накалённого песка.       Погода была восхитительная. И русал, чьё сердце по пути сюда сжималось в тисках досады, постепенно смог успокоиться. Он вздохнул и открыл глаза, тут же сильно прищурившись: небо оказалось таким ярким, что на него было больно смотреть. Блаженно улыбнувшись, русал перевернулся на живот и примостил голову на сложенные перед собой руки.       В этот раз ему вновь досталось от строгого отца. С возвращением Волдеморта, проклятого колдуна, который невообразимым образом сумел уцелеть в морской битве пару десятков лет назад, отец своим тоталитарным режимом окончательно подавил свободу своевольного сына. Теперь ему нельзя было покидать даже территорию дворца! А это уже было слишком. Окончательно разругавшись с отцом, русал стремительно уплыл по направлению своей спальни и, с раздражением раздвинув водоросли, прикрывающие вход, огорчённо опустился в мягкий плен жемчужной раковины. Друзья, что наблюдали за этой ссорой, поджав хвосты, последовали за ним следом, пытаясь сгладить углы столь неудачной беседы, но их увещевания только усугубили ситуацию. Из-за их сомнительной поддержки и поистине несправедливого положения дел в груди русала проснулся бунтарский дух. Решительно сверкнув глазами, он покинул родные стены и, воспользовавшись скрытым в водорослях лазом, незаметно уплыл из дворца. И вот теперь наслаждался солнцем и шумом прибоя в своём любимом месте.       — Если Люциус прознает, что ты нарушил его наказ, оторвёт нам за это головы, — тоскливо посетовал Блейз, без особой охоты взбираясь на краешек камня и подминая под себя клешни.       — Вот-вот, — высунувшись из воды, согласилась Пэнси и обречённо вздохнула. — Совсем о нас не думаешь, Драко.       — До сих пор нам всё сходило с рук, а теперь испугались? — русал приподнялся на локтях, кидая на друзей недовольный взгляд.       — А ты не поминай то, что было, — проворчал Блейз. — Сейчас времена другие.       — Толку от этого колдуна? — раздосадованно скривился Драко. — Сидит в своей халупе и носа не кажет. А морской народ трясётся, как будто конец света наступил.       Передёрнув плечом, он повернулся в сторону берега и уже хотел продолжить возмущаться, как заметил юношу, что стоял по колени в воде, и слова остались несказанными. Юноша был одет в светло-серые брюки, закатанные так, чтобы не намочились, и в белую рубашку, расстёгнутую на добрую половину пуговиц. У него были тёмные волосы, неряшливой чёлкой опадающие на лоб, весёлые глаза и озорная улыбка.       — О, смотрите — двуногий! — негромко воскликнул Драко, с лёгким прищуром рассматривая человека, которого впервые в жизни видел настолько близко.       — Только этого нам ещё не хватало! — в ужасе затараторил Блейз и замолотил клешнями по боку русала. — А ну спускайся, пока он тебя не заметил! Драко!       — Да подожди ты, — отмахнулся русал, наоборот, подаваясь вперёд, чтобы было лучше видно. — Дай рассмотреть как следует.       — О, Дра-а-ко, — испуганно протянула Пэнси и, спрятавшись обратно под воду, в панике стала нарезать вокруг камня круги.       Интересно, откуда этот человек тут взялся? Драко достаточно часто навещал это место, но его уединение с природой было нарушено впервые. Он бросил взгляд за спину человека, на замок, который возвышался вдали над макушками пушистых деревьев, плотно росших вдоль песчаной полосы. Тот пришёл оттуда? Склонив голову набок, Драко вновь вернул внимание юноше.       Блейз, готовый упасть в обморок от стресса, забрался повыше и, покрепче ухватившись за выступ клешнями, выпрямился на всех своих тоненьких ножках, выглядывая из-за камня. Когда его глаза наткнулись на человека, стоящего от них всего в нескольких метрах, его охватил непередаваемый ужас. Юркнув обратно, он с чувством прихватил нежную кожу на боку русала.       — А ну быстро спрятался!       — Ау! — громко вскрикнув от боли и неожиданности, Драко разжал руки и, оттолкнувшись, сполз в воду по пояс. Потирая бок, он с возмущением уставился на Блейза.       — Ты с ума сошёл?!       — Именно! — ткнув в сторону Драко клешнёй, проворчал Блейз. — Я сошёл с ума, когда повадился тебе во всём потакать. Посмотри, во что это вылилось! Люциус меня поджарит своим трезубцем, как только узнает, что мы не во дворце, а у опасного берега, кишащего людьми!       — Хватит разводить панику, — поморщился Драко, осторожно выглядывая за выступ. — Это всего один человек.       — Где один, там и другие, — посетовала Пэнси, выныривая подле друзей. — Всем известно, что люди — опасные твари. Они каждый день выплывают в море на своих ужасных чудовищах и ловят наших меньших собратьев. И один бог знает, что с ними потом делают!       — Ко-рабль, — по слогам произнёс русал, скосив взгляд на подругу-рыбку. — Эти чудовища называются корабли.       — Да какая разница, — вздохнула Пэнси. — Я же совсем не о том, Драко.       — Человек пропал, — прошептал Драко.       Он отплыл от камня, обвёл взглядом пляжную полосу и, никого не обнаружив, вернулся обратно, с силой отталкиваясь от воды, чтобы запрыгнуть обратно на камень. Ухватившись за высокий выступ руками, русал подтянулся и с мечтательной улыбкой примостил на ладони голову.       — Ну вот, а вы переживали.       — Что, если он вернётся с подмогой? — втянув голову, опасливо предположил Блейз.       — Глупости говоришь.       — Драко, от этих людей неизвестно чего можно ожидать, — заспорила Пэнси.       — Ох, угомонитесь уже! — развернувшись к друзьям, с досадой протянул Драко. — Мне хватает причитаний отца.       А человек, замеченный ими ранее, скрывшись за кустами у тропинки, внимательно наблюдал за тем, кто его спугнул своим неожиданным «ау». Им оказался бледнокожий юноша с длинными светлыми волосами, перехваченными на затылке. Казалось, тот с кем-то разговаривал, но как человек ни всматривался, никого рядом с ним не увидел. А когда юноша повернулся к нему лицом, человек замер, с восхищением рассматривая знакомые черты. Он узнал его — это был Драко. С какими-то широкими золотыми украшениями на запястьях и шее, с непривычно растрёпанными волосами, тонким хвостом спадающими за спину, но это был он — Драко Малфой. И от того, что тот был сейчас перед ним, у человека перехватило дыхание, а сердцебиение ускорило ритм. Даже здесь, в этом странном месте, Драко оказался с ним. Всегда и везде он был рядом, но… никогда не принадлежал ему. Только и оставалось, что наблюдать за ним с расстояния, как это происходило теперь, да грезить о нём перед сном.       А через какое-то время Драко запел. И человек, украдкой наблюдавший за ним, забыл обо всём на свете, не в силах оторвать взгляд от открывшейся ему картины.

Как отец не поймёт, что вода — не моё?

Драко сел и вскинул голову, устремляя прищуренный взгляд наверх, к небу.

Что люблю я не мглистое дно, а голубой небосвод? Это яркое солнце, забавные пушистые облака, Этот волшебный ветер, что так приятно обдувает меня.

      Драко спрыгнул в воду, и человек увидел у него хвост. В этом мире Драко оказался русалкой! Человек усмехнулся, признавая, что этот образ очень подходит Малфою. А тот к тому времени вынырнул, продолжая песню.

Зачем мне томиться под солёными водами моря, Прячась вдали, на глубине, от такой красоты?

      Русал крутанулся, раскинув по сторонам руки, и, широко улыбнувшись, подпрыгнул над водой.

Я лучше всплыву, незнакомый мир посмотрю! Вон, смотрите, друзья, это чайки кружат, А там, за рассыпчатым горячим песком Сколько интересных деревьев и прекрасных цветов!

      Драко подплыл к берегу и, набрав в руки песка, со счастливой улыбкой просеял его сквозь пальцы.

О-о, если бы я только мог, я бы по той узкой тропинке прошёл.

      Драко взмахнул в сторону тропы рукой и кинул взгляд туда, где эта тропа обрывалась, прячась за стволами растений. И в этот момент он заметил человека, который недавно прогуливался по пляжу. Тот не ушёл! Их глаза встретились, и Драко, резко оттолкнувшись от земли, ушёл с волной обратно в море, резво возвращаясь на глубину.       — Драко! Подожди, не уплывай, Драко! — закричал человек, срываясь с места. Он достиг воды и остановился, когда погрузился в неё по пояс. — Драко!       Русал остановился, медленно повернулся и, не скрывая своего изумления, уставился на человека.       — Откуда тебе известно моё имя?       — Это же я, Драко. Чёртов Поттер, — человек попытался улыбнуться и протянул к нему руку. — Гарри Поттер.       — Мне это ни о чём не говорит, — после секундного замешательства ответил Драко, уверенным движением отодвигая от себя взволнованного краба, который пытался достучаться до беспечного разума.       — Ты не помнишь меня? — зелёные глаза распахнулись шире, рука опустилась вниз. — В этом чёртовом мире ты меня даже не помнишь?       — Он сумасшедший! — умоляюще прошептал Блейз. — Поплыли отсюда!       Кинув на него быстрый взгляд, Драко вернул внимание человеку.       — Я должен знать тебя?       — Господи, Драко! — воскликнул Гарри, и глаза его наполнились гневом. — Я готов терпеть твоё равнодушие или ненависть. И даже в борьбе с Волдемортом быть по разные стороны! Но чтобы ты вообще не помнил меня, не знал…       — Ты знаешь Волдеморта? — удивился русал. — Разве это не морской колдун? Откуда человеку о нём знать?       — Ты… — Гарри запнулся, вскинул руку, забрался пятернёй в волосы, явно обдумывая услышанное. — Волдеморт здесь? Так твоя память — это его проделки?       Драко нахмурился и, невзирая за ярые возражения Блейза и Пэнси, подплыл к человеку ближе.       — Я должен тебя помнить? — вопрос прозвучал напряжённо и растерянно. — Кто ты?       Гарри поднял на него глаза, полные горечи.       — Я тот, кто любит тебя, невзирая на миры и Вселенные. Где бы ты ни был, кем бы ты ни был. Мое сердце принадлежит тебе, Драко, хоть тебе оно и не нужно.       Русал подплыл ещё ближе. Он явно опасался человека, несмотря на эти слова, однако полагал, что в воде окажется сильнее и в случае чего просто утопит Гарри. Он всматривался в эти зелёные глаза, внимательно изучал загорелое лицо. И что-то в его душе тревожилось, трепыхалось. Драко хотел протянуть к нему руку, потрогать. Понять, что его беспокоило. Но в этот момент позади него всё потемнело и тихие воды вздрогнули.       Резко обернувшись, Драко испуганно выдохнул:       — Отец! — он кинулся было в море, но перед тем как скрыться, обернулся к человеку. — Я вернусь. Я обязательно вернусь!       И тогда они смогут закончить этот странный разговор.       Нырнув в воду, русал поплыл ко дворцу так быстро, как мог. Только бы все были в безопасности, только бы ничего не случилось! Но когда он достиг семейных владений, его взору предстали разрушенные дома, осколки кораллов, усеявшие всё дно, и множество клочков водорослей, заслоняющие обзор битвы.       — Отец! — закричав во всю мощь своих лёгких, Драко продолжал плыть вперёд, в панике пытаясь понять, что происходит и откуда исходит опасность. И когда он наконец увидел, внутри него всё замерло. Драко наблюдал, как Волдеморт, страшное синее чудище с багряным взглядом, держал на ладони магический шар, прицеливаясь в… — Отец! Не-е-ет!       Но рвануть к Люциусу Драко не успел — Волдеморт мгновенно повернулся на крик и с звериным оскалом выпустил в него магический шар. Единственной мыслью, которая посетила Драко в этот момент, оказалось обещание, данное человеку. «Я же сказал, что вернусь. Вернусь!»       Иссиня-белое зарево поглотило всё вокруг, тело прошила боль, и Драко застонал.       — Чёрт возьми, Малфой, без палочки, без поддержки, — отчитывал его смутно-знакомый голос. — Ну вот что ты забыл в эпицентре битвы? Спрятался бы в каком-нибудь безопасном углу и сидел там до окончания битвы!       — Поттер? — прохрипел Драко, едва открыв глаза.       Над ним тут же склонился Гарри, с беспокойством вглядываясь в лицо.       — О чём ты только думал! — укорил его тот и, встряхнувшись, поднялся.       Драко с трудом привстал и принял сидячее положение. Чем же его зацепило? Он зажмурил глаза и потёр виски, прежде чем поднять лицо и осмотреться. Картина была неутешительная — стены все в дырах, повсюду валялись каменные груды, обломки рыцарских доспехов, каменных изваяний, потухших факелов. Кое-где лежали человеческие тела.       Поттер осмотрелся вместе с Малфоем. Он обнаружил среди всего этого безобразия чью-то палочку, приманил её и сунул в руки пришедшему в себя Драко.       — Держи вот пока её.       Подхватив палочку, Драко покосился на Гарри. Это точно тот Поттер, которого он столько лет знал? Что за странную заботу он сейчас от него наблюдал?       — Поттер.       — Что?       — Ты испытываешь ко мне, — Драко запнулся, но так и не смог себя пересилить, чтобы произнести нечто более конкретное, — чувства?       Но хватило и этого. Поттер шарахнулся, отвернулся, вздохнул. А потом снова присел рядом с Драко и посмотрел на него.       — А что, Малфой, ты готов мне ответить взаимностью?       И Драко покраснел. Впервые в жизни ему стало настолько неловко от признания. Он вспомнил это странное... то ли сон, то ли видение, то ли иную жизнь, где Поттер признавался ему в любви, утверждая, что его сердце принадлежит Драко в любой реальности. Неужели то, что он пережил там — правда? И ему внезапно захотелось в это поверить, дать Поттеру шанс и посмотреть, что получится.       — Обязательно, Поттер, — Драко усмехнулся и поднялся, взглянув на Гарри. — Если сможешь выжить в этом аду.       — В таком случае, при нашей следующей встрече я стану считать тебя своим парнем, — усмехнувшись в ответ, Поттер развернулся и зашагал в сторону отдаленных звуков ожесточённой битвы. Лишь в проходе затормозил, кинув через плечо, прежде чем скрыться.       — Будь осторожен.       Откинув с лица растрепавшуюся чёлку, Драко вздохнул и, поморщившись от неприятной боли, зашагал вслед за Поттером. А на ходу он попробовал наколдовать «Люмос» и «Нокс», с удовлетворением убедившись, что худо-бедно, но палочка его слушалась.       У Драко не получалось выбросить из головы Гарри. Эта странная картина, где он был русалом, казалась очень реальной. Не могло ли её спровоцировать проклятие, которым в него угодили? Впрочем, не это важно. Он позволил Поттеру считать его своим парнем! Это одновременно и пугало, и томило ожиданием.       Интересно, чем в итоге обернётся это решение? Неужели они смогут ужиться вместе?       Покачав головой, Драко улыбнулся. Как он мог не ответить Гарри взаимностью ни в одном из миров — какими бы они ни были, — если на деле был вовсе не против завязать с ним отношения? Хмыкнув, он пересёк коридор. И, ступив в самое пекло битвы, Драко выбросил из головы все лишние мысли. Он с отчаянной решимостью пытался отыскать среди этого невообразимого хаоса родителей. Всё, что имело для него сейчас значение — это найти их живыми.

* * *

      Волшебники праздновали победу. Ещё несмело, не до конца осознав, что Волдеморт уничтожен. Но всё же со всех сторон раздавались и возгласы ликования, и счастливый плач, и горестные слёзы. Гарри, обессиленного от боя, уже несколько раз успели задушить в крепких объятиях, восхваляя за мужество и победу над злом. И он, устало улыбаясь, поздравлял в ответ, постоянно оглядываясь вокруг и пытаясь найти Драко. Знакомая светловолосая макушка обнаружилась в стороне от основного столпотворения победителей. Драко стоял рядом с родителями, молча наблюдая за происходящим.       Вновь перекинувшись взаимными поздравлениями, Гарри решительно направился в сторону Малфоев. Люциус заметил его раньше Драко. Он вздохнул, сжал чуть сильнее челюсти и слегка прищурил глаза, следя за приближением Поттера. Драко обратил на него внимание, когда тот оказался уже совсем близко.       — Поттер, — слетело с его языка.       — Драко, — улыбнулся Гарри, преодолев последний шаг, и прижался к его губам поцелуем.       Серые глаза распахнулись шире, и Гарри благоразумно отступил.       — Прошу прощения, — процедил Люциус, вцепившись в рукав сына и заставляя того подступить к себе. Он с изумлением переводил взгляд с одного на другого, не представляя, как в нынешних обстоятельствах реагировать на выходку героя войны.       — Ваш сын согласился со мной встречаться, — сухо пояснил Гарри, кидая на Люциуса мимолётный взгляд.       — Поттер, — прорычал Драко, успевший прийти в себя. — Ты остатков мозгов лишился?       — Так разве это не наша «следующая встреча»? — Гарри невинно улыбнулся.       — Да, но… — тот покосился в сторону родителей и, нахмурившись, замолчал.       Каким же милым был Драко. Гарри смотрел на его растерянное лицо, ловил смущенный взгляд и не мог поверить в то, что тот ответил ему взаимностью. Неужели это всё из-за ловушки для разума, в которую они угодили? И не спохватись Гарри, досталось бы только Драко. Тот оказался вовсе не готов к развернувшейся битве. Возможно, Малфой находился под грузом потери друга или его терзала собственная близость к смерти, которой он чудом избежал благодаря Гарри. Но чем бы это в итоге ни было, а Драко умудрился прозевать проклятие, стремительной дугой устремившееся ему прямо в грудь. Заметив это, Гарри бросился к нему в надежде успеть оттолкнуть, напрочь забыв про палочку и возможность отразить удар с расстояния. Вот правду говорят, что люди от любви теряют голову… В итоге проклятие задело и того и другого.       И прежде, чем вернуться в реальность, Гарри успел побывать во многих Вселенных, каждая из которых сводила его с Драко. Но ни в одной из них тот не был готов принять его даже как друга. Лишь в последнем мире, где Драко оказался русалкой и услышал от Гарри признание в любви, у них получилось выбраться из ловушки и освободиться. Могло ли так выйти, что Драко помнил все их путешествия? Неужели у них был один путь на двоих? И тогда признание Гарри Драко на самом деле услышал?..       В таком случае даже в любви стоило быть решительным!       — Я рад, что с тобой всё в порядке, — Поттер повернулся к Нарциссе, на прощание подарив улыбку и ей. — Ещё увидимся.       Развернувшись, Гарри вернулся к друзьям. Плача и смеясь, они обнялись все вместе. В их жизни больше не будет Волдеморта. И со временем у них получится зализать свои раны, смириться с потерями и научиться жить по-другому. Мирно. И исключительно для себя.       Наблюдая за тем, как Поттер предавался радостным эмоциям вместе с друзьями, Люциус недовольно цокнул.       — Это что же получается, Драко, — он перевёл глаза на сына, — Поттер станет нашей невесткой?       — Отец…       — Невестка с яйцами меня не устроит, — холодно заметил тот.       — Люциус!       — Отец, тебе не кажется, что сейчас не время думать о моём семейном благополучии? — Драко с недовольством посмотрел на счастливого Поттера, который ему так откровенно удружил. — Нашу семью, может быть, в ближайшее время ожидает поцелуй дементора.       — Брось, — усмехнулся Люциус. — Герой магической Британии только что поцеловал тебя на глазах у всех. Если нас что и ожидает, это будущее без наследника.       — Люциус, давай решать проблемы по мере их поступления, — проговорила Нарцисса, накрыв своей рукой предплечье мужа. — Сейчас действительно не место и не время для твоих переживаний о выборе будущей миссис Малфой.       — Может, через месяц Поттер мне уже наскучит, и я от него сбегу, — раздражённо предположил Драко, пытаясь поставить в этом неприятном разговоре точку.       А Поттер, что продолжал наблюдать за Малфоем издали, размышлял о том, что Драко, принявший его чувства, от него уже никуда не денется. Где бы тот ни был, он теперь всегда будет принадлежать ему. Потому что доверчиво протянутую руку Гарри ни за что и никогда не отпустит. Ни в одном из миров.