До самого солнца

Шум воды в ванной стих, и Тэ беспокойно заерзал, будто сидел на колючках, а не на мягком ковре. Пока О Эу мылся, он несколько раз на цыпочках подходил к двери и даже чуть не вошел, но вовремя спохватился. Что бы он сказал? Что соскучился? Что хочет намылить губку и потереть О Эу спину? Тот был бы рад. Так почему Тэ не вошел? Почему отодвинул от себя О Эу сегодня, когда тот снова потянулся за поцелуем? Почему теперь ему снова тяжело на сердце, а во взгляде О Эу появилась беспросветная тоска? Потому что Тэ идиот и просто не умеет быть счастливым? Дверь ванной наконец открылась, и комнату наполнил аромат кокоса. Одетый в одни шорты О Эу прошлепал мимо и бухнулся на кровать. Он заложил руки за голову и стал разглядывать Тэ из-под полуопущенных ресниц — явно расстроен. Тэ уже возненавидел себя за эти грустно опущенные уголки нежного и яркого, как у накрашенной девушки, рта. Он так любит, когда О Эу улыбается, сверкая зубами. Как на том фото в Инсте, только по-настоящему светясь от счастья. — Что не так? — спросил О Эу. Что на это ответить? Что каждый раз, когда он приближается, Тэ становится страшно, как у края пропасти. Начинает кружиться голова, сбивается дыхание, а руки не слушаются — беспорядочно шарят в поисках того, что можно схватить, сжать, чтобы удержаться на краю и не упасть. — Я что-то не так сделал? Ты злишься? — снова спросил О Эу. Тэ молча мотнул головой. Глаза стали мокрыми. Еще секунда — и предательская капля упадет прямо на красный цветок с желтой завитушкой. Он плакса — Хун прав. Брату проще, он правильный, ему все о себе понятно, а чувства и мысли Тэ такие же путанные, как этот рисунок на ковре. Классный здесь ковер, и кровать классная — здоровенная, с хрустящим накрахмаленным бельем, и ванная, и шампунь с запахом кокоса. Все в отеле родителей О Эу классное. И этот номер, который они подарили ему на выходные, чтобы провести время с друзьями. Правда, в итоге никто из друзей не приехал — у каждого нашлись свои дела. — Тэ! — донеслось с кровати. — Если ничего не случилось, то иди сюда, полежим рядом. Сердце будто качнулось на теплой волне, но что-то внутри задрожало и уже собралось улепетывать испуганной креветкой куда-нибудь в сторону пляжа. Вот! Даже просто полежать рядом теперь стало проблемой! И как только раньше Тэ мог чесать спину О Эу? И тем более массировать ногу там, откуда всего несколько сантиметров до… Почему-то тогда он об этом не думал. Тогда само прикосновение казалось каким-то чудом. А сейчас он все время думает о том, сколько сантиметров до… соска, до ложбинки под резинкой шорт, до того, что так измотало его самого спереди. И стало страшно целоваться, после того, как О Эу коснулся его кончиком языка. Это было похоже на удар током, и Тэ даже вскрикнул. О Эу испугался, что сделал больно — пришлось соврать про судорогу в ноге. Судорога тогда почти была… правда, в совсем другом месте. Когда все снова стало так сложно? До того, как Тэ посмотрел порнографическое видео, или после? Смотрел его, как преступник, заперевшись в туалете, прикрыв рукой экран и снизив громкость до минимума, несмотря на гарнитуру. Парни друг с другом тоже занимаются сексом. Занимаются, и еще как! И это «как» теперь засело в голове и вытеснило остальные мысли. Нет, это не было новостью, что между собой парни делают это таким образом, но одно дело приблизительно знать, и совсем другое — видеть и примерять это на себя и О Эу. Если в видео не просто актерская игра, то хорошо должно быть обоим. На ковре завитушка красного цветка тянулась к молочно-белому, который сложением лепестков напоминал ягодицы… Тэ скрипнул зубами. С кровати донесся шорох, и через пару секунд красный цветок накрыла ступня О Эу. Он опустился на ковер. Тэ вздохнул и поднял взгляд. О Эу смотрел внимательно и грустно. — Ты обещал, что больше не исчезнешь, — тихо сказал он. — И вот исчезаешь снова. Прямо сейчас.  — Я никуда не исчезаю, — опуская глаза, вяло возразил Тэ, а сам подумал, что О Эу прав, мысленно он постоянно исчезает туда, в постель к парням, чтобы не думать о том, сколько сантиметров до… Теплые ладони О Эу легли на плечи, легонько сжали. — Ты можешь сказать мне что угодно, — раздалось возле уха. — Секрет. Помнишь? Можно и сказать. Но страшно. Вдруг О Эу еще не думал о таком? Вдруг его устраивают только поцелуи и неловкие поглаживания? Вдруг он испугается и отдалится? Как люди вообще переходят эту грань, когда становится не стыдно и не страшно? Делают над собой усилие? — Я тут недавно посмотрел порнушку, — внезапно сказал Тэ и рассмеялся. Получилось фальшиво. За такую игру преподаватель актерского мастерства влепил бы низший балл. О Эу придвинулся ближе, его колено накрыло молочно-белые «половинки» на ковре. — И что думаешь? — серьезно спросил он. У Тэ вырвался нервный смешок. — Не знаю, — пробормотал он и бросил осторожный взгляд на О Эу. — Ты же о мужчинах говоришь? — все так же серьезно спросил тот. — Ну да. — Им проще, — неожиданно сказал О Эу. Тэ уставился на него. — Чем кому? — спросил он. О Эу склонил голову набок. — Чем парню с девушкой, — сказал он, будто констатируя очевидное. — В отличие от парня, для девушки целка — не просто слова. К тому же девушка может забеременеть. А парням что терять? Им вообще бояться нечего. Странно, что это не приходило в голову. Ведь и правда нечего терять. — Ну, вдруг будет неприятно… — попытался развить тему Тэ. О Эу пожал плечами. — Если подобрать правильную позу, использовать смазку и не напирать, то должно быть наоборот. Тэ почувствовал, как у него отвисает челюсть. — Откуда знаешь? — пробормотал он, даже засмеяться не смог, чтобы скрыть неловкость. — На одном форуме прочитал, — ответил О Эу. Тэ сглотнул. — Зачем? Это был глупый вопрос. Понятно же, что О Эу тоже интересовался темой. — Тэ, — сказал тот, — ты же не думал, что мы так и будем только почесывать спинку и целоваться? Тэ несколько раз растерянно моргнул. Выходит, пока он мучился, не зная, как О Эу отреагирует, тот уже изучил теорию и сейчас намекнул, что не против перейти к практике? — И… — начал Тэ, — что ты думаешь? О Эу заглянул ему в глаза и сказал: — Думаю, что мы могли бы попробовать. Давно уже могли бы. Тэ почувствовал, как язык прилип к нёбу, и молча кивнул. — Ты поэтому стал таким отстраненным? — спросил О Эу. — И целуешь так, будто готов сбежать в любой момент? Как быстро он все понял! Тэ потому и не вошел в ванную, что не смог бы ограничиться прикосновением через намыленную губку. Детских заигрываний вроде легких шлепков или брызганья водой друг на друга уже слишком мало. Вот этого Тэ и испугался — что его рука сама потянется вниз, под воду, пока сантиметров «до» не останется. И отодвинул О Эу, не дав снова себя поцеловать — потому что у самого уже почти стояло. Тэ медленно кивнул, О Эу принял более расслабленную позу и положил ладонь ему на колено. — Ты мог просто сказать мне, — сказал он, — а не сбегать сно… Хлопнула дверь. Тэ открыл глаза, несколько раз моргнул. В первые секунды было непонятно, почему он лежит на кровати, а О Эу только выходит из ванной, потом дошло. Прилег подождать, называется! Приснится же такое! Будто наяву. Даже цветы на ковре приснились. А главное, порнушку Тэ действительно смотрел, закрывшись в туалете. И на самом деле стал много думать о ложбинке под резинкой шорт О Эу. Только с форумом во сне все перепуталось — его читал Тэ. О Эу подошел к кровати и начал в шутку его тормошить. — Ну ты и соня. А как же наш план покидать друг другу реплики? Тэ притворно забурчал и медленно сел, опуская ноги на пол так, что О Эу оказался между ними. Носом Тэ едва не уперся ему в живот — после ванны О Эу надел рубашку, но не застегнул, и теперь Тэ рассеянно смотрел на крошечную родинку как раз на уровне его глаз. От О Эу привычно пахло кокосом. — Ты так долго плескался, — сказал Тэ, — что я уже приготовился спать до утра. Часов до четырех. — Да ладно! — рассмеялся О Эу, игриво толкнув его в плечо. — Не так уж долго я плескался. — Ну, значит, мне так показалось, — в тон ему ответил Тэ и затянул строку из известной песни: — Одна мину-у-ута без тебя-я-я… О Эу снова рассмеялся, обхватил Тэ за плечи и полушутя притянул к себе. Теперь щека Тэ оказалась прижата к той самой родинке. Пахнущая кокосом кожа оказалась такой мягкой, такой горячей. Тэ обнял О Эу в ответ и задержал дыхание, ощутив, как под щекой бьется его пульс. Он стучал быстро-быстро, будто О Эу только что бегал стометровку. Тэ почувствовал, как ладони на его плечах дрогнули и медленно двинулись к затылку, пальцы зарылись в волосы, погладили, сжали, будто массируя, расслабились, снова сжали. В этих нехитрых движениях было столько напряжения и нетерпения! О Эу сделал шаг и уперся в край кровати, не прерывая беспорядочных поглаживаний. От неудобного положения Тэ начало ломить шею. Он сместился на самый край кровати, слегка выпрямился, и О Эу тут же прижался еще крепче. Теперь его сердце тяжело бухало в голове Тэ, эхом отдаваясь где-то в копчике. О Эу тяжело дышал и сейчас напоминал Тэ его самого, когда он, потеряв голову, шарил руками по его телу и прижимался всем, чем мог. Тогда даже нарастающее напряжение в паху не казалось проблемой — настолько отшибло все мысли, кроме одной: «Хочу». Было непонятно, что именно значит это «хочу». Хотелось прижаться так, чтобы вдавиться, слиться, поглотить. Тогда Тэ не думал ни о формулировках, ни о том, что держит в объятиях парня и делает что-то не то. Всего какую-то минуту не думал. И то была такая счастливая минута! А потом в голове что-то щелкнуло. Наверное, это был внутренний хлыст. И звук его удара оглушил и сделал больно. «Что ты хочешь с ним сделать? — послышалось в звуке удара. — Он парень. Что ты был готов с ним сделать? Он парень!» И потом этот звук-голос не давал спать, мучил во сне, когда снилось сумасшедшее желание — поглотить О Эу, снять с него одежду, как обертку с конфеты, и съесть его. Иногда Тэ представлял, что делает это, жадно глотая, торопясь. Иногда — неспешно смакуя, облизывая, подолгу держа на языке каждый кусочек. Сейчас больше не было неопределенности с формулировками, и вместо невнятного желания поглотить появилось вполне конкретное — заняться любовью. Как те парни в фильме. Только как к этому прийти? Будто прося совета, Тэ поднял взгляд на О Эу. Тот смотрел непривычно — будто придавливал взглядом… или наоборот — засасывал. Он согнул ногу, качнулся и коснулся коленом именно там, где у Тэ как раз начала нарастать большая проблема. Коснувшись Тэ, колено О Эу, будто в испуге, отодвинулось, но тут же вернулось обратно и слегка надавило — совсем чуть-чуть, осторожно, будто лаская. Читал ли О Эу какой-то форум на самом деле или нет, но его колено двигалось явно не просто так. Размер «проблемы» увеличился настолько, что ее было уже не скрыть. Как люди переходят грань, когда становится не стыдно и не страшно? Колено О Эу в очередной раз отступило, Тэ зажмурился и двинул бедрами вслед за ним, до упора. Он ткнулся лбом куда-то в область над пупком О Эу и замер, тяжело дыша. Что дальше? Прижаться плотнее? Отодвинуться? Из открытой двери на террасу доносился шепот океана: «Дальше… Дальше…» О Эу качнул бедрами, и ямки между ключиц Тэ коснулось что-то твердое. Вот и ответ. Рот Тэ наполнился слюной. Он сглотнул и опустился ниже, ткнулся носом в кожу под пупком, неловко поцеловал, оставив влажный след на пахнущей кокосом коже, но О Эу медленно отстранился. Тэ начало трясти, цветы на ковре заплясали перед глазами. Может, О Эу передумал? Или ему что-то не понравилось? Может, опять он чего-то ждал, а Тэ не сделал? Вдруг красный цветок накрыла рубашка О Эу. На молочно-белый упали шорты… Какой же Тэ болван! Какая-то пара секунд неясности — уже напридумывал себе всякого. Он оторвал взгляд от ковра и посмотрел прямо перед собой. Совсем без одежды О Эу казался тонким и хрупким. Тэ смотрел на него так, будто впервые видел. Как будто отсутствие шорт и трусов так много меняло. На самом деле меняло все. Их отсутствие означало доверие. И желание. И согласие. И приглашение. Тэ протянул руку и коснулся О Эу — там, где выступает бедренная косточка. О Эу сделал шаг и залез на кровать. Тэ порывисто встал, второпях сбросил с себя одежду и лег рядом с ним. Ну вот. Это оказалось не так уж трудно. В паху тянуло и пульсировало от желания. Тэ бросил взгляд на поросший черными волосками лобок О Эу. Наверняка там тоже пульсировало. О Эу взял руку Тэ и прижался к ладони щекой, потерся, как котенок, а потом потянул на себя. Тэ поддался и придвинулся ближе. Больше не надо думать о сантиметрах. Теперь, как в игре «Сапер», все поле открыто — ходи куда хочешь. Тэ прижался губами к коже чуть выше соска — все-таки не смог сразу. Поцеловал, потом еще — рядом, а потом набрал побольше воздуха и накрыл губами сам сосок, слегка сжал, тронул его языком. О Эу сладко вздохнул и слегка выгнул спину, подставляясь. Тэ попробовал пососать и издал смешной чмок, но О Эу будто не заметил — только сильнее выгнулся навстречу и обнял: ему нравилось. Тэ закрыл глаза и принялся увлеченно сосать и гладить языком затвердевший бугорок, уже представляя вместо него кое-что побольше. Только… как пойти дальше? Вопрос решился сам: внезапно Тэ почувствовал руку О Эу там, где смыкаются ноги. Почему-то сейчас даже мысленно не получалось произнести слово «член». Как будто все естественное и привычное внезапно стало каким-то особенным, священным. В другое время Тэ посмеялся бы над этим, но сейчас было совсем не смешно. Было так странно, необычно, будто он и О Эу собирались перейти в другой мир посредством магии. Магией было ощущать сомкнувшиеся пальцы О Эу, их легкие, бережные движения — привычные, но такие новые. Тэ оторвался от соска О Эу и потянулся к губам, одновременно опуская руку, чтобы нащупать короткие жестковатые волосы и тоже обхватить, погладить, сжать… Может, позже слово «член» вернется в мысли, но не сейчас. Сейчас Тэ хотелось какой-то поэзии, каких-то особых слов, которые бы гармонировали со вздохами океана, со стонами О Эу и его собственными всхлипами. Несколько секунд — и… Тэ не успел предупредить, не успел отстраниться или подготовиться как-то еще: он толкнулся в руку О Эу, поцелуй смешался с коротким вскриком, и между ног стало горячо и мокро. Ставшие скользкими пальцы О Эу продолжили двигаться, но вдруг замерли, сжали крепче. О Эу дернулся, со стоном выдохнув в рот Тэ. Счет сравнялся. Тэ потерся носом о щеку О Эу, зарылся мокрыми пальцами в волоски на его лобке, погладил и посмотрел в глаза. О Эу улыбнулся — счастливо, как тогда, под водой, когда они впервые поцеловались. Тэ опять захотелось плакать. Тоже от счастья. Как будто только что они вместе добежали уже не до мыса, а до самого солнца.