Все волнения, всю печаль Своего смятенного сердца Гибкой иве отдай. Мацуо Басё
Кадзу стал лучиком света для Мэй. Неуверенная в себе, холодная и скромная лисица смогла открыться этому необычному мужчине. Именно благодаря ниндзя она всё же смогла принять свою лисью сущность, которую так сильно ненавидела. Именно он помог ей раскрыться, забыть о своих комплексах, о ненависти к своей жизни. Синоби заставлял лисицу чувствовать себя нужной. / — Где Масамунэ? — спросил Кадзу. — Не знаю. Целый день об этом думаю, — задумчиво произнесла девушка, — Давно его нет уже. — Весь день о другом думаешь? — ухмыльнулся мужчина. — Да нет же, — Мэй заметно смутилась, а Кадзу лишь улыбался, — Просто заметила, что его нет в деревне. — Замечаешь его отсутствие, значит, — синоби решил окончательно смутить девушку. — Твоё замечаю, — и кто кого смутил? / При всём при этом лисица и ниндзя не встречались, однако они оба ценили то, что у них было. Но что если в один момент это всё разрушить? Какая у этого может быть причина?***
День Мэй изначальна не задался. На улице было ужасно холодно, хотя была лишь ранняя осень. Из-за надоедливой Азуми лисице пришлось надевать другое кимоно, ведь та «случайно» толкнула Мэй прямо в лужу. На занятии с Такао кицунэ всё никак не могла сосредоточиться, из-за чего мужчина дико разозлился и прогнал её. Это было всего лишь утро, но Мэй уже хотела, чтобы этот день закончился. Дабы окончательно не разочароваться в сегодняшнем дне, да и вообще в жизни, девушка решила пойти потренироваться. Стрельба из лука доставляла ей удовольствие, хотя, казалось бы, Мэй — бывшая майко, как она вообще может заниматься стрельбой? Но, видимо, жизнь девушки действительно сильно изменилась. Стрела за стрелой. Сосредоточенность и чёткость действий. Только так Мэй могла привести свои мысли в порядок, успокоиться. Так и прошёл день кицунэ. Но ведь ещё не вечер, верно? Мэй уже неделю как не видела Кадзу, так как у того были срочные дела, в которые он естественно не посвятил девушку. По её подсчётам синоби уже должен был вернуться в деревню, поэтому, собрав стрелы, лисица двинулась в сторону дома. Девушка так сильно ждала встречи с мужчиной, что решила побежать, лишь бы поскорее взглянуть на него. Когда Мэй всё же заметила синоби, ей захотелось просто исчезнуть. Вот он… Стоит. Прямо перед ней. Как всегда идеальный, будто в нём нет ни одного изъяна. И именно сейчас он нежно целует Азуми. Целует так, как целовал лисицу ровно неделю назад. «Он… Он предал меня?»***
Я не просила о том, чтобы быть с ним. Не имею права. Но почему так неприятно внутри? — О, лиса. Детям нельзя так долго гулять одним, давай, беги домой, — насмехалась Азуми. Какая же она неприятная. Я понимаю, что я не достойна Кадзу, но… как он мог выбрать её? — Иди в мою комнату, я скоро подойду, — Кадзу говорит это ей, а у меня будто сердце из груди вырывают. Этот день, оказывается, ещё хуже, чем я только могла предположить. Азуми лишь приторно провела рукой по шее Кадзу и ушла, при этом смерив меня высокомерным взглядом. Чувствую себя ничтожеством. — Здравствуй, Мэй, — холодно проговорил синоби. Я ничего не понимаю. Что с ним? Почему он ведёт себя так, будто я испортила ему жизнь? — Привет, — у меня получается лишь жалобный писк. Ненавижу себя за это. — Что стоишь? — он сделал недолгую паузу, — Только не говори, что расстроилась из-за Азуми, — он так едко ухмыльнулся. Я действительно не понимаю, что с ним… — И всё же, ты такой ребёнок. — Я не… — ком в горле. У меня нет сил даже для того, чтобы закончить предложение. Да и Кадзу не дал мне его закончить. — Мне всё равно, — безразлично произёс ниндзя, — Знаешь, я тут подумал, пушистая, — первый раз, когда мне неприятно это обращение, — Тебе пора уходить из деревни, — он будто бьёт меня словами по рёбрам. «Я ведь ничего тебе не сделала…» — Ты слишком здесь засиделась. Так что, прошу тебя уйти. Желательно, прямо сейчас. Я возвращаюсь к тому, с чего начинала. Вновь одна. Видимо, это моя участь как кицунэ. Я бы могла сказать, что справлюсь со всем, но прекрасно понимаю, что это будет ложью. — Хорошо. Я уйду. — Ну и отлично, — он натянул улыбку. Почему она кажется такой фальшивой? — Надеюсь завтра тебя здесь не увидеть. А теперь прошу извинить, меня ждут, — он ухмыльнулся и развернулся для того, чтобы уйти. Неужели он и правда пойдёт к Азуми? Немыслимо… Я не могу его так просто отпустить. Почему сейчас передо мной другой Кадзу? Где тот человек, что помогал мне всё это время? Где тот человек, что помог мне поверить в себя? Я чувствую ложь, но не пойму, где она. Но как мне всё выяснить, если он даже ни разу не посмотрел мне в глаза? И всё же я попробую. — Стой, — я дёрнула его за рукав. Сложно начать говорить, но я себя заставляю, — За что ты так со мной? — я перевела дыхание, — Я же… — а вот и первая слезинка скатилась с лица. Жалкая, — «Я же люблю тебя» — пронесётся в мыслях, но я уверена, он прекрасно понял, что я имела в виду. Он всегда понимал. — Сейчас любишь, но на рассвете будешь ненавидеть, — он смотрит на меня так, будто я не стою и секунды его времени, — Как можно быть такой наивной, лисица? Повзрослей. От каждого его слова меня просто выворачивает наизнанку. Наивная… Повзрослеть… Мои чувства для него лишь детская игра. Суровый ниндзя, как ты можешь быть таким ужасным и прекрасным одновременно? Я хочу заглянуть в его глаза, но он всё так же стоит, отвернувшись от меня. Видимо, я не достойна внимания этого мужчины. Может, оно и к лучшему, что он не смотрит. Так он хотя бы не увидит моё покрасневшее от слёз лицо. Наверное, я сейчас выгляжу ужасно. Хотя… Я всегда выгляжу ужасно. Неудивительно, что Кадзу так ко мне относится — я ужасна во всём. Ничтожество.***
Синоби лишь дёрнул рукой, отшвырнув ладонь девушки, и ушёл, оставив её одну. Он не обернётся — не хочет смотреть ей в глаза и видеть в них отчаяние. Ему хочется прямо сейчас перерезать себе горло за то, что наговорил невинной лисице. Всё прошло так, как и хотел Кадзу: Мэй больно. Но мужчина понимал, что делал то, что должен. Однако, возникает вопрос: кому и что он должен? Тем временем, Мэй некоторое время стояла в ступоре, не понимая, что только что произошло. Но когда до девушки всё же дошёл смысл всей ситуации, произнесённых Кадзу, она от бессилия упала на колени. Потерявшись в пространстве, Мэй даже не услышала громоздкие шаги ронина. — Ты не должна страдать из-за него, — сказал он ровным голосом, встав за спиной девушки, — Ты должна быть сильной, — в этот момент он стал собирать рассыпавшиеся стрелы, а после присел возле неё. — Почему я вечно кому-то что-то должна? — прошептала девушка от безысходности. Пауза после её слов была довольно долгой, но мужчина всё равно молчал. Ждал, когда она продолжит, ведь понимал, что той нужно высказаться, — Почему я просто не могу быть счастливой? — она говорит это в никуда, будто рядом с ней никого не было, — Почему я не могу выключить чувства? — кристальная слеза скатилась по нежной коже кицунэ и упала на землю. Сидя на коленях, со стеклянными глазами, Мэй считала себя самой слабой и беспомощной в этом мире, в то время как Масамунэ понимал, что Мэй — самая сильная девушка, которая пережила то, что многие бы так и не смогли вынести. И пускай его чувства не взаимны, он готов ради этой девушки на всё, даже если это будет стоить ему собственной жизни. Если она решит уйти, он пойдёт за ней. — Без чувств ты была бы не той Мэй, что я знаю. Чувства делают нас людьми. Неужели для тебя быть человеком — это оскорбление? — Я не человек. Я — кицунэ, — сказала девушка с отчаянием. Ей не хочется верить во всё происходящее. Как же ей хотелось вернуться в то время, когда она ещё была майко. В то время, когда единственной её проблемой были вечные поучения госпожи Сумико, что тогда ещё была жива, — Я — причина проблем всех людей, что окружают меня. — Иногда избегание проблемы действительно лучше её решения, — Мэй всё так же сидела на земле, обессиленная, истощённая, — Ты прекрасно понимаешь, что я буду солидарен с любым твоим решением. Я буду рядом. — Спасибо. Спасибо тебе за всё, Масамунэ, — в этом «спасибо» было больше, чем просто благодарность. Мэй вложила в свои слова все чувства, которые у неё остались. Ронин положил ей руку на плечо, тем самым показав свою поддержку.***
На закате Мэй вернулась домой. В деревне синоби девушка изначальна была пустым местом. Может, сначала ей и было некомфортно от этого, но сейчас она была благодарна тому, что на неё никто не обращал внимания. Мэй решила уйти на рассвете, договорившись встретиться с Масамунэ возле ручья, что протекал в десяти минутах ходьбы от деревни. Мэй так и не уснула этой ночью. Взяв с собой необходимые вещи, девушка вышла из дома. Ей захотелось побыть одной перед тем, как встретит ронина, который должен прийти где-то через час. «Почти рассвет, Кадзу. И вновь ты разрушаешь меня. Ты сказал, что я буду тебя ненавидеть, но… Как мне начать это делать, если ты стал смыслом моей жизни?» Единственной целью в жизни девушки стала помощь ронину в его мести. Она уважала Масамунэ, поэтому и захотела пройти с ним этот путь. Кицунэ медленно шла в сторону ручья, но, заметив какие-то движения возле старой ивы, решила притормозить. «Кадзу… Это точно он». Узнав мужчину, девушка тут же решила пойти к нему. Мэй медленно пошла в сторону Кадзу, не понимая даже, зачем она это делает. А синоби тем временем небрежно лёг и облокотился на дерево. У Мэй было плохое предчувствие. Подойдя ближе, кицунэ увидела в расслабленной руке мужчины окровавленную стрелу. «Господи… Хоть бы не то, что я думаю». Однако, её ожидания не оправдались: одежда ниндзя была пропитана кровью, было заметно рану на груди. — Кадзу… Ч-что случилось? — голос девушки задрожал так же, как и руки, а глаза заслезились. — Ничего. Всё хорошо, — он лишь усмехнулся, — Как дела? — Ты издеваешься? — прикрикнула лисица своим сорванным голосом. — Не нагнетай обстановку. Говорю же, всё хорошо, — синоби лишь закатил глаза, будто девушка раздула проблему из ничего. Кадзу не любил, когда его видели слабым. — Да как же… — Мэй присела на колени рядом с ним. Девушка сразу же раздвинула одежду мужчины так, чтобы было видно рану. Она уже собиралась отрывать кусок ткани для того, чтобы протереть кожу, но Кадзу не дал это сделать, схватив её руку. — Не надо, — строго начал ниндзя, — Не нужно заботы. Оставь её и свои чувства при себе, — «Прости, Мэй… Мне просто нужно, чтобы ты ушла». — Не вини меня за это. Я сама отвечаю за свои чувства. — Действительно, — хмыкнул синоби, — Уходи. Я разве вчера не предельно ясно всё разъяснил? — он будто специально пытался довести девушку. Делал всё, лишь бы она ушла и не смотрела на него. Знал, что она не отпустит его, но всё равно доводил, — Я ведь говорил, чтоб тебя сегодня уже не было в наших краях. — Не уйду. Никуда не уйду, — мягко начала Мэй, присаживаясь рядом с синоби, — Перестань. Я уже поняла твою игру. — Ничего ты не поняла, лисица. Мне не нужна твоя помощь, — грубо выплюнул синоби, — Стань умной хоть на секунду и сделай так, как я говорю. Уйди. Сейчас же. Как же Мэй устала. Кадзу всё ещё держал руку девушки, так и не собираясь отпускать. Лисица лишь сильнее сжала его руку, тем самым показав свои намерения. — Не уйдёшь, даже не сомневался, — хмыкнул юноша, — Но попытаться тебя прогнать всё-таки стоило. — Зачем ты это делаешь? — прошептала девушка. «Мэй, молчи, умоляю. Я ведь не такой бессердечный, как ты думаешь…» — Просто я знаю, как всё сегодня закончится, а ты пока только догадываешься. Глупая. Понимаешь же, что хочу, как лучше. — Так объясни мне хоть что-нибудь. Я устала теряться в догадках, — прошептала девушка. Она ведь действительно всё понимает. Просто хочет услышать это именно от него. — Ты уже увидела это ранение, верно? — девушка кивнула, — Это от стрелы. Ты это тоже поняла, — девушка вновь легонько кивнула, — Уверен, ты уже догадалась, что стрела была пропитана ядом, — мужчина слабо ухмыльнулся. — и осталось мне совсем немного по сути. Сердце девушки предательски кольнуло. Пусть Мэй и поняла это еще до слов Кадзу, но услышать это вслух было действительно больно. — Я не смогу без тебя, — прошептала девушка, ещё сильнее сжав руку юноши. — Знаю. Неловкая пауза. Любой мог бы подумать, что Кадзу всего лишь высокого мнения о себе. Но вся его уверенность перед девушкой заключается лишь в том, что Кадзу знает лисицу лучше, чем она себя. Он видит её насквозь: знает её мысли, чувства. Синоби прекрасно понимает, что задумала эта лисица, и он не будет её уговаривать не делать это. Знает, что это бессмысленно. — Ну, раз так, то могу наконец-то перестать притворяться, — мужчина слабо улыбнулся, — Не люблю грубить тебе. Такой сволочью себя чувствую. Да и ты наверняка меня последней тварью считаешь. — Не считаю. — Слушай, строгая, — прошепчет мужчина, — Не романтик я. Ни в одном месте, — «Будто удивил, ха», — Но… Рядом с тобой невозможно быть таким, каким я привык быть. Хотел сделать больно, оттолкнуть, — «Сделал. Не оттолкнул», — Хотел защитить от себя, ведь так было бы лучше для тебя, — синоби лишь отчаянно улыбнулся, — но в то же время каждый раз мечтал прижать тебя к себе как можно крепче, — голос мужчины становился всё тише, — Не получилось у меня ничего. И тебе по сути зря больно делал, раз ты всё равно здесь. Мэй не знала, что сказать. Она лишь слушала его голос и радовалась тому, что он больше её не прогонял. — Я знал, что всё закончится именно так, — неожиданно начал Кадзу. — Ничего ведь даже не начиналось, — будто себе под нос проговорила кицунэ. — Начиналось, глупая. Влюбился в тебя сразу, как только увидел. В голове у лисицы полный хаос. Мэй окончательно во всём запуталась. Хотелось бы ей сказать хоть что-то разумное, но всё никак не получалось собраться. — Чего молчишь? Не привык к твоему молчанию, вечно ты о чем-то болтаешь, — он пытается свести всё к шутке. «Но почему мне вовсе не смешно. Он умирает у меня на руках…» — Так много мыслей. Так много вопросов. Ответов, жаль, мало, — всё же проговорила девушка. — Так ты спроси, и будут ответы, пушистая. «Думаешь, всё так просто? Я хочу так много спросить… Но почему так сложно собрать слова в предложения? Так. Ладно. Что бы спросить в первую очередь… Может спросить про его чувства? Правду ли он сказал?» — Правда. Я правда влюблён, — «Он точно читает мысли. Как он это делает? Вот уверена, что прямо сейчас он…» — Нет, мысли не читаю, — «Угадала. Тогда что, Кадзу? Неужели я настолько очевидная и предсказуемая?» — И нет, ты не предсказуемая, — «Уже не удивляюсь. Всё же, читаешь мысли», — Просто… — он задумался на секунду, — Ты мой человек. Вот и всё, — Кадзу смотрел на реакцию Мэй, удивляясь тому, как мила эта девушка, — Я это ещё в нашу первую встречу понял. Меня везли на казнь, а ты смотрела на меня так, будто я уже тогда был твоим самым близким человеком, — мужчина мягко улыбнулся, — Я хотел стать твоим мужем, Мэй, — «Сердце сейчас выскочит…» — Почему ты говоришь об этом только сейчас? — наконец, подала голос девушка, — У нас был шанс, Кадзу. — Не было, Мэй, — юноша выпустил руку девушки из своей, прилёг на плечо девушки и вновь переплёл её пальцы со своими, — Я пытался представить нас вместе, живущих счастливо, — пауза, — не получилось, — он всё так же поглаживал своими пальцами ладонь девушки, — У нас не было даже шанса. Сейчас ты это прекрасно видишь. — Кадзу… — Да? — «Давай, удиви, пушистая». — Я… Глупо, наверное прозвучит. Изначально ты не был так холоден ко мне, — кажется, Кадзу начал понимать, к чему ведёт девушка, — Но вчера, — девушка сделала недолгую паузу, — вчера ты так странно вёл себя. Я хотела узнать про Азуми и… — Понял, — резко ответил синоби, — Ждал, когда спросишь, — Кадзу улыбнулся, но это была натянутая, выдавленная улыбка, — Специально себя так вёл, чтобы ты ушла и забыла меня. — Поподробнее..? — Начну тогда сначала. Я изначально подозревал, что это задание будет последним для меня. По сути, я целенаправленно шёл на смерть, — «Как же невыносимо это слышать, Кадзу…» — Всю ту неделю, что меня не было, я раздумывал о своей жизни, — задумчиво произнёс он, — Точнее, о тебе всё время и думал, — улыбнулся, — Я так хотел, чтобы ты была счастлива, но понимал, что со мной у тебя это не получится, — сказал он с отчаянием, — Я хотел, чтобы ты ушла за лучшей жизнью, Мэй, — «Без тебя у меня не может быть лучшей жизни, странный», — Я защитил наш клан. Одна моя жизнь — ничто, по сравнению со всей нашей деревней. Я защитил всех, Мэй, — мужчина был искренне рад этому, — Защитил всех, кроме тебя, — ниндзя посмотрел в глаза девушки и утонул. Как же он любил её глаза. — Но ведь ты и не обязан меня меня защищать. Я сама тебя выбрала. И я решу, что мне делать со своей жизнью. — Смелая, — прошептал мужчина, — слишком смелая для девушки. И откуда ты такая взялась… Говорил тебе повзрослеть, хотя прекрасно вижу, как ты мудра. Прости за все те слова, если сможешь. «Я ведь и не обижалась, Кадзу», — подумала Мэй, но вместо этого просто погладила руку мужчины. — Так вот… Про Азуми, — вновь начал Кадзу, — Прости за это. Увидел тебя тогда, а она рядом оказалась, вот и попросил поцеловать. Мне нужно было, чтобы ты поняла, какая я сволочь. Она потом сидела и ждала меня, а я её просто прогнал. Тишина, что стояла между молодыми людьми, была просто убивающей. Она будто давила. Спустя минуты раздумий мужчина всё же решился озвучить свою просьбу. — Я знаю, упёртая, что переубедить тебя сложно. Но как же тебе объяснить, что я не тот человек, ради которого ты должна жертвовать своей жизнью? — «Он действительно меня знает, раз уже понял, что я собираюсь сделать. Прости, Масамунэ, надеюсь, ты сможешь найти союзника надёжнее, чем я», — Ты можешь прожить долгую счастливую жизнь. К чему эти подвиги? В этот момент Кадзу рукой пытался достать ту злосчастную вещь, что хранилась у Мэй на поясе, но девушка вернула его руку на место. — Нет, Кадзу, я не передумаю, — уверенно произнесла лисица, — Я могла принять то, что ты выбрал Азуми, — голос Мэй вздрогнул, — Тогда я бы думала, что ты счастлив, пусть и не со мной, — Кадзу чувствовал, как неприятно девушке говорить об этом, — Но сейчас… Я просто не смогу спокойно жить, зная, что тебя больше нет, понимаешь? — девушка так старалась держаться, но предательские слёзы начали поступать только сильне. Кицунэ посмотрела в глаза синоби. Оказывается, он всё время смотрел на неё. Обессиленный, он всё равно держал свой взгляд на ней и вытирал её слёзы. — Ты красивая, — вдруг произнёс ниндзя. Именно сейчас ему хотелось показать, насколько Мэй ему дорога, — Красивая не только снаружи, но и внутри, — он чувствовал, как начала смущаться девушка, но ему так хотелось высказаться, — Я всегда восхищался тобой. А ещё удивлялся тому, насколько ты в себе не уверена. — Кадзу… — Я всего лишь говорю правду, — мужчина улыбнулся так искренне, так мягко, что юная гейша действительно могла растаять от такой нежности. — Не привыкла слышать такие слова. Тем более от тебя, — прошептала девушка, — Я не люблю себя. — Зато я тебя люблю за нас двоих. За этими словами следует поцелуй — сладкий, наполненный любовью, нежностью. Мэй легонько поглаживала руку мужчины, а тот мягко приобнимал её за талию. Этими действиями они будто говорили друг другу: «Даже если всё будет против нас, я всё равно буду любить тебя. Всегда». Этот момент был так важен для них, ведь оба понимали, что сейчас всё закончится… Сердце бесстрашного синоби остановилось. Мэй, нисколько не сомневаясь, взяла нож, что был под её поясом, в руки и в ту же секунду воткнула его в свою грудь. Нож в сердце — казалось бы, вот она настоящая смерть кицунэ. Но Мэй умерла еще в момент, когда перестал дышать её возлюбленный, её смысл жизни. Обнимая друг друга, ниндзя и кицунэ лежали под старой ивой, оставив там все свои волнения, всю печаль смятенных сердец. Они были всем друг друга.Теперь их души ждёт вечность.