Когда зовут из темноты

      Детский спор вышел из-под контроля, теперь по её левой руке изящной полоской из трёх глубоких царапин скатывается кровь. Двое мальчишек, считавшие такой поступок слабостью, отходят назад не в состоянии отреагировать иначе. Она бросает осколок разбитой чашки, собирает вещи в рюкзак и выходит. Стремительно бежит по гулкому коридору, потому что ей велено не плакать в присутствии незнакомых людей — это отвлечёт папу и маму от работы. Рана жжётся сквозь белую ткань рубашки, глаза наполняются слезами, покусывая нижнюю губу она выходит во двор школы и прячется за большим деревом.       Её уже ищут учителя, зовут по имени, обыскивают каждый надёжный угол. Никому из них не пришла мысль поднять взгляд наверх и осмотреться. Может это было к лучшему. Так они избежали смерти.       — Глупая, глупая девочка, — скрипучим голосом говорит ей Друг, сидя напротив неё, прислонившись спиной к стволу. Эйлин крепко держится за массивную ветку, приглушённо всхлипывает, смотря на свою белую рубашку, испачканную кровью.       — Мама будет злиться, — шмыгает она носом и вытирает остатки слёз. Вдруг слышит, как Друг заливается смехом: сухим, трескучим, словно не было в нём ничего человечного. Он достаёт из кармана толстовки маленький нож, крутит перед собой и тихо произносит:       — Накажем их. Давай накажем их вместе. Но Эйлин отрицательно мотает головой и наблюдает, как он безмолвно поднимается на ноги и медленно наклоняется перед её застывшим в испуге лицом. Вблизи Друг выглядел ещё страшнее. Ужаснее. Эйлин никогда прежде не задумывалась, почему он скрывается за маской. Едва эта мысль закрепилась в уме, он резко толкает её в плечо. Эйлин оставалось лишь падать. Падать прямиком вниз с оглушительным криком.

***

      Холодное дуновение ветра повеяло ей в лицо, принеся с собой мерзкий запах гниения. В комнате скиталась могильная тишина, однако чьё-то присутствие ощущалось каждой мурашкой. Сохранить самообладание не выходит, Эйлин приподнимается на локтях и вглядывается в открытое окно.       — Я их съел, — кривится в усмешке окровавленный рот Друга. Он бесшумно спускается с подоконника, подходит к её постели и кладёт перед ней часть руки, обглоданную, вырванную у запястья — то, что осталось от того мальчика с копной рыжих волос. Эйлин помнила его, как он застенчиво улыбался, пытаясь вручить ей шоколад. Теперь его отрезанная рука покоилась на одеяле. Друг будто ждёт от неё похвалы, скалит острые клыки, в которых виднелась человеческая плоть. Она зажмуривает глаза, крепко сжимает пальцами простыню и готовится закричать, позвать на помощь.       — Глупая, глупая девочка, — хрипит он над её ухом. Последнее, что Эйлин видит, это бездонные пустые глазницы.