Аллергия

      Привет, родной, ты там как?       А я сегодня в город за супрастином ходила. Пешком далековато, конечно, но вещь все-таки нужная.       Знаешь, у меня с детства аллергия на самые важные вещи: на мед, мелиссу и обезболивающее.       Я маленькая еще была, а уже, когда простужалась, давилась синтетическими таблетками. Подростком чуть не загремела в детскую колонию, потому что истерила по-черному и ничем меня успокоить нельзя было. А потом восемнадцать исполнилось, за руль села. Двенадцать аварий было, потом со счета сбилась. И каждый раз я металась по больничной койке, загибалась от боли и понимала, что помочь мне нельзя.       Сейчас вот слезы — моя вторая сущность, а сердце саднит и ноет, не переставая. Еще и осень выдалась промозглая, и от моих прогулок под дождем у меня за три месяца четвертый раз ангина. Без противоаллергенного не обойтись.       Я тебе не рассказывала, но, вернувшись с твоих похорон, я угнала машину. Мчалась по трассе со скоростью под 160 и раздолбала ее о столб. Гребанные подушки безопасности — только три сломанных ребра, трещина локтевой кости и легкое сотрясение. Ты что ли там бережешь меня, дорогой?       Я потом месяц лежала полуобморочная, дышала через раз и глушила чай. С медом и мелиссой. Поднималась температура, весь пищеварительный тракт заплетался в тугую косичку, голова гудела, подступала тошнота… Так надеялась, что станет полегче.       Эту чертову тоску не заглушишь. Под семью метрами скрученных в узел кишок, гниющими легкими и перегруженным сердцем продолжает биться в агонии истрепанная душонка. П о с т о я н н о.       Только потом сняли гипс, перестало травмировать дыхание, затянулись все ссадины, не оставив и шрамика. Физически выздоровела. Морально начались осложнения.       Знаешь, я ведь до сих пор живу в твоем доме. Твоя бабушка мне разрешила. Здесь поспокойней, чем в городе. И понадежнее — теперь всегда есть дело. Огород, скотина и трухлявый дом. Прополоть, накормить, подмести, завалиться на старую кровать, укрыться застиранной простыней и дождаться действия снотворного.       А еще всегда под рукой мед и мелисса. Твой фантомный образ, выхаркивающий вместе с кровью мое имя и это пресловутое «Ловлю на слове» можно заглушить сильным аллергическим припадком. Довести бы дело до анафилактического шока в конце концов…       Шучу, конечно, не буду. Нам ведь еще свадьбу с тобой играть. Ты же обещал.       Знаешь, я кольца уже купила. Самые дешевые, правда, но нам ведь сойдет? И свадебный коллаж заказала — нашла твои фотки с выпускного, где ты в костюме, а себя нащелкала в белом платье. Свидетельство как-нибудь подделаем и положим в документы, а в рамочку вставим нашу свадебную фотографию. Я кольцо надену, а второе закопаем тебе под могильную плиту.       А то, что в свадебное путешествие не отправились, спишем на мою боязнь уехать из деревни. И это правда — у меня теперь начинается нервная трясучка, когда я сажусь за руль. И волнами накатывают слезы, стоит мне приблизиться к железной дороге. А самолетов и кораблей я боюсь с детства.       Разберемся, Кирюш, все сделаем.       Ты там только не обижайся на меня, что от меня вестей нет. Я письма не отправляю, потому что боюсь не дождаться ответа. А на кладбище не появляюсь, потому что оно слишком далеко, а ехать не на чем. Я дошла однажды пешком, но начался астматический приступ и зачесались руки.       Кажется, у меня опять аллергия на самые важные вещи: на машины, вокзалы и на твою могилу.

***

      Деревенская глушь. Ноябрьский ливень. Тускло освещает маленькую комнатушку разожженная газовая плита. Высоко свистит закипевший чайник.       Молодая девушка снимает его прихваткой, наливает полную чашку кипятка, добавляет ароматно пахнущую мелиссой заварку, разводит три ложки янтарного меда, ставит на стол остывать.       От плиты поджигает лучинку и переносит огонь на исписанный с обеих сторон бисерным почерком листок А4. Бросает вспыхнувшую бумагу в алюминиевую миску, а сверху кидает нераспечатанную пачку супрастина. Импровизированный костерок кашляет и протестующе трещит, но послушно обугливает уголки.       Девушка садится за стол, немигающим взглядом наблюдает за огнем. Натянутым на пальцы рукавом свитера берет чашку, морщится и отхлебывает, запивая пригоршню снотворного.       — С днем свадьбы, родной! Приснись мне сегодня...