У Лукоморья дуб срубили...

Близнецы продолжали читать. Глава 5. Ужастики умников Уизли. Гарри кружило все быстрее и быстрее, руки прижало к бокам, неясные очертания каминов вспыхивали, про­носясь мимо — его стало мутить, и он зажмурился. По­чувствовав, что движение наконец замедляется, Гарри вы­бросил вперед руки и остановился как раз вовремя, что­бы не выпасть ничком из очага в кухне Уизли. — Съел он ее? — возбужденно спросил Фред, протя­гивая Гарри руку и помогая встать на ноги. — Да, — ответил Гарри, отряхнувшись. — А что это было? — Ириски «Гиперъязычки», — сияя, объяснил Фред. — Мы с Джорджем изобрели, все лето искали, на ком бы попробовать... — Как вам не стыдно! — задохнулась от накапливаемого возмущения профессор МакГонагалл. — Вы изобретаете, гениально изобретаете, но тестировать свои сласти на беззащитном мальчике, пусть даже и совершеннон невоспитанном! Это… Крохотная кухня задрожала от смеха. За выскоблен­ным деревянным столом рядом с Роном и Джорджем си­дели еще двое рыжих — Гарри их никогда прежде не ви­дел, но сразу сообразил: конечно, это Билл и Чарли, стар­шие братья Рона. — Птица Говорун отличается умом и сообразительностью, — пробормотал Кот. — Как дела, Гарри? — спросил тот, что сидел ближе, улыбаясь и протягивая широкую ладонь. Пожимая ее, Гарри ощутил под пальцами мозоли и вол­дыри — значит, это Чарли, работавший с драконами в Ру­мынии. — Ты прямо Шерлок Холмс, — с уважением проговорила Гермиона. Гарри слегка пожал плечами. Сложением Чарли напоминал близнецов — коре­настый и пониже, чем Перси и Рон, — те были худые и дол­говязые. Близнецы уже собирались как-то прокомментировать последнюю фразу, но внезапно передумали, едва открыв рот, бросая на Перси неоднозначные взгляды. Широкое добродушное лицо, обветренное и та­кое веснушчатое, что казалось загорелым; руки мускулис­тые, и на одной — большой свежий след ожога. Билл тоже поднялся и, улыбаясь, пожал Гарри руку. Вот кто явился для Гарри полной неожиданностью. Гарри знал, что Билл работает в волшебном банке «Гринготтс», что он был старостой школы «Хогвартс», и Гарри пред­ставлял его подобным Перси — блюститель правил и любитель командовать. — Не дай бог! — Джинни картинно схватилась за сердце. Однако Билл был по виду кру­той — другого слова не подберешь, — высокий, длинные волосы собраны сзади в «конский хвост», в ухе — серьга, что-то вроде клыка на цепочке, одежда такая, что боль­ше к месту на рок-концерте, и, кроме того, ботинки сде­ланы не из обычной кожи, а из драконьей. Не успел завязаться разговор, что-то негромко щелк­нуло за плечом Джорджа, и в кухне наконец появился ми­стер Уизли. Таким сердитым Гарри еще никогда его не видел. — Что правда, то правда, — кивнул Рон. — Папа обычно добрый. — Это было совсем не смешно, Фред! — загремел он. — Что такое, скажи на милость, ты дал этому бедному мальчику-маглу? — Ничего я ему не давал, — отвечал Фред с хитрой улыбкой. — Она просто упала, и все... Это его вина, что он поднял ее и съел... —Ты нарочно их в гостиной уронил! — бушевал мис­тер Уизли. — Ты знал, что он ее съест, знал, что он на ди­ете... — А до каких размеров вырос язык? — не терпелось узнать Фреду. — Он был четыре фута длиной, когда родители согла­сились наконец принять мою помощь. Гарри и братья Уизли разразились хохотом. — Несмешно, — одними губами, побелевшими от ярости, проговорила Лили. — Ничего смешного! — прикрикнул на них мистер Уизли. — Ваш поступок подрывает отношения между вол­шебниками и маглами! Я полжизни посвятил борьбе про­тив дискриминации маглов, а мои собственные сыновья... — Мы подкинули эту штуку вовсе не потому, что он магл! — возмутился Фред. — А потому, что он мерзкий тип и большой охотник поиздеваться над слабыми, — добавил Джордж. — Боюсь, что для Министерства это выглядело бы иначе, — сказал Люциус, манерно растягивая слова. На него вновь вернулся налёт спесивого характера. — Он ведь такой, да, Гарри? — Да, мистер Уизли, — без тени улыбки подтвердил Гарри. — Это не довод! — не утихал мистер Уизли. — Дожде­тесь, я все расскажу вашей маме... — Что мне расскажешь? — прозвучал позади него го­лос. В кухню как раз вошла миссис Уизли. Это была невы­сокая, полная женщина с приветливым лицом, хотя в этот миг прищуренный взгляд ничего доброго не предвещал. — Женщина с милой улыбкой людоедки, — в очередной раз прокомментировал Кот. — Здравствуй, Гарри, милый! — заметила она гостя, улыбнулась и опять повернулась к мужу. — Так что ты мне расскажешь, Артур? — М-м, — запнулся мистер Уизли. Как бы он ни сердился на Фреда с Джорджем, пове­дать миссис Уизли о происшедшем в его планы не вхо­дило. Воцарилось предгрозовое молчание, мистер Уиз­ли смущенно таращился на жену. Сразу за миссис Уизли в кухню вошли две девушки: Гермиона Грейнджер, подруга Рона и Гарри, и маленькая рыжеволосая младшая се­стра Рона, Джинни. Обе радостно улыбнулись Гарри, тот улыбнулся в ответ, и Джинни немедленно стала пунцо­вой — она была неравнодушна к Гарри с первой минуты его появления в «Норе» три года назад. Джинни закатила глаза и глубоко вздохнула: её уже порядком раздражало это извечное напоминание о её чувствах. — Так что ты хочешь рассказать мне, Артур? — повто­рила миссис Уизли, переходя на более зловещий тон. — Да так, знаешь... ничего особенного, Молли, — за­частил мистер Уизли. — Просто Фред и Джордж... Но я уже сам им выговорил... — Что они натворили в этот раз? — грозно поинтере­совалась миссис Уизли. — Это что, опять их «Ужастики умников Уизли»? — Рон, может, ты покажешь Гарри, где он будет спать? — вмешалась Гермиона, стоя в дверях. — Он знает где, — отозвался Рон. — В моей комнате. Он там спал в прошлый... — Рон, не тупи! — фыркнул Драко. Уизли в ответ показал кулак, и Малфой, хмыкнув, заткнулся. — Мы могли бы все вместе пойти посмотреть, — с на­жимом произнесла Гермиона. — А-а, — наконец сообразил Рон. — Ладно, идем... — Ладно, ты не так уж и безнадёжен, — милостиво согласился Драко. В него тут же прилетела подушка. — И мы пойдем! — обрадовался Фред. — Вы останетесь здесь! — рявкнул мистер Уизли. Гарри и Рон вышли из кухни и следом за Джинни и Гермионой дошли по узкому коридору до шаткой лест­ницы, зигзагом уходящей на третий этаж. И двинулись друг за дружкой вверх. — Что это за «Ужастики умников Уизли»? — спросил Гарри. Рон и Джинни дружно расхохотались, Гермиона, од­нако, не спешила присоединиться к ним. — Мама у них в комнате обнаружила кучу бланков-за­казов, когда там убирала, — вполголоса заговорил Рон. — И длиннющие списки ценников — шуточные фокусы, волшебные палочки-надувалочки, конфеты с подвохом, вся­кие другие штуки. Потрясно! А я и не подозревал, что они такие изобретатели. — Никто не подозревал, — пробормотал Перси. — У них в комнате вечно что-нибудь взрывается, но никому и в голову не приходило, что они действительно что-то придумывают, — добавила Джинни. — Мы счита­ли, они просто балуются... — Но только все их штуковины, ну... немного опас­ны, — продолжал Рон. — И, представь себе, они решили продавать их в Хогвартсе. — О, да у нас тут просто маньяки орудуют, — всплеснула руками Лили. — Мы всё проверяем на себе, — обиделся Джордж. — И до этого проводим расчёты, — возмущённо добавил Фред. — Мы никому яд не подкладываем! — Да, для маглов некоторые вещи опасны, но мы бы ни за что не подложили Дадли ту конфету, если бы не знали, что Па сможет ему помочь. — Всё абсолютно безопасно! — в один голос закончили они. Хотели заработать немного денег. Мама была вне себя! Сказала, что запрещает им делать эти гадости, сожгла все заказы... В общем, страш­но на них разозлилась. Да еще СОВ они, по ее мнению, плохо сдали... СОВ — это Супер Отменное Волшебство, экзамен, который сдают в Хогвартсе по достижении пятнадцати лет. — Был грандиозный скандал, — вставила Джинни. — Мама мечтает, чтобы они пошли на службу в Министер­ство магии, как папа, а Фред с Джорджем заявили, что хотят только одного: открыть магазин волшебных фоку­сов и трюков. — Каждому нужно быть на своём месте, — миролюбиво заметил Римус. На второй площадке отворилась дверь, из нее выгля­нуло сердитое лицо в роговых очках. — Привет, Перси, — сказал Гарри. — Здравствуй, — кивнул ему Перси. — А я все думаю, отчего такой шум. Я здесь работаю, понимаете? Должен закончить в срок служебную записку. Да разве сосредоточишься, когда все утро топочут вверх и вниз по лест­нице. — Мы не топочем! — возмутился Рон. — Мы ходим. Извини, если помешали сверхсекретным разработкам Министерства магии. — А над чем ты работаешь? — поинтересовался Гарри. — Доклад для Департамента международного маги­ческого сотрудничества, — с важностью проговорил Перси. — Мы хотим стандартизировать толщину котлов. У некоторых — импортного производства — тонковаты стенки, количество протечек за год выросло почти на три процента. — Я вёл себя настолько глупо? — Перси спрятал лицо в ладони. — Не расстраивайся, братец, — хихикнула Джинни. — Твой доклад перевернет мир, — серьезно сказал Рон. — На первой странице «Ежедневного Пророка» — мировая сенсация, борьба с протечками в котлах. Перси слегка покраснел. — Можешь насмехаться сколько угодно, Рон, — горя­чо заговорил он, — но если мы не введем международ­ные стандарты, рынок будет завален некачественной тонкостенной продукцией, представляющей серьезную угрозу… — На самом деле это важно, — заметил Регулус. — Полезное дело. — Да, да, согласен. — Рон поспешил остановить сло­воизвержение брата, и компания снова двинулась вверх. Перси со стуком захлопнул дверь. Всю дорогу до чет­вертого этажа снизу, из кухни, эхом докатывались до­вольно громкие возгласы. Похоже, мистер Уизли расска­зывал жене о злополучных конфетах. Комната под самой крышей, где спал Рон, почти не изменилась с тех пор, как Гарри ночевал здесь в послед­ний раз. «Пушки Педдл» — любимая команда Рона — но­сились на тех же плакатах, развешанных по стенам и потолку, а в аквариуме, где когда-то плавала лягушачья икра, теперь сидела одна здоровенная лягушка. — Эх, как быстро растут чужие дети, — Фред смахнул несуществующую слезинку. Старой крысы Коросты больше не было, ее место заняла малень­кая серая сова — та, что принесла письмо Рона на Тисо­вую улицу. Она прыгала вверх и вниз в маленькой клетке, отчаянно вереща. — Замолчи, Сыч! — шикнул на нее Рон, пробираясь между двумя из четырех кроватей, втиснутых в ком­нату. — С нами будут ночевать Фред и Джордж — их спаль­ню отдали Биллу и Чарли. — А где жили Билл и Чарли до этого? — приподнял бровь Сириус. — В их комнате затеяли ремонт после того, как съехал Чарли. И… случилось страшное, — со скорбным видом сказал Джордж. — Эти идиоты экспериментировали и снесли к Мерлиновой бабушке пол-этажа, — мрачно пояснил Рон. Перси в свои покои никого не пускает — он, видите ли, должен работать. — И по ночам? — ехидно поинтересовалась Тонкс. Перси промолчал. — Э-э-э-э... Почему ты называешь свою сову Сычом? — спросил Гарри. — Скорее, она похожа на воробья. — Глупо получилось, — ответила за брата Джинни. — Это на самом деле сычик, только карликовый. — А я для краткости называл его просто Сыч. И теперь он ни на какие другие имена не отзывается. Возомнил себя крупной птицей. Держу его у себя в комнате. Он раз­дражает Стрелку с Гермесом. Да и мне докучает. Сычик, вполне довольный жизнью, выписывал пиру­эты по клетке, пронзительно ухая. Гарри хорошо знал Рона и не принял его слова всерьез. Он помнил: Рон веч­но жаловался на старую крысу Коросту, но был совершен­но убит, когда подумал, что Живоглот, кот Гермионы, ее съел. Рон смущённо улыбнулся. Вспомнив о коте, Гарри повернулся к Гермионе: — А где Живоглот? — Наверное, в саду, — сказала она. — Гоняется за гно­мами, он их раньше никогда не видел. — Перси, по-моему, доволен работой. — Гарри сел на одну из кроватей, наблюдая, как «Пушки Педдл» влетают и вылетают из плакатов на потолке. — Доволен? — негодующе фыркнул Рон. — Он бы но­чевал на работе, да папа вечером за ним заходит. А на сво­ем начальнике просто помешался. «По словам мистера Крауча...», «Как я сказал мистеру Краучу…», «Мистер Крауч считает...», «Мистер Крауч говорит...». Глядишь, не сегод­ня-завтра объявят о помолвке. Перси стал просто малиновым, когда раздался взрыв хохота. — В современном обществе это не осуждается, Перси, можешь не переживать! — неожиданно съехидничала Гермиона. — Как прошло лето, Гарри? Хорошо? — спросила Гер­миона. — Получил наши посылки с едой? — Да, спасибо огромное, — кивнул Гарри. — Ваши тор­ты спасли мне жизнь. — А есть известия от... — начал было Рон, но осекся, поймав предостерегающий взгляд Гермионы. Рон хотел спросить о Сириусе, понял Гарри. Рон с Гермионой с риском для жизни спасали его от Министер­ства магии и волновались о нем не меньше Гарри. Но в присутствии Джинни не стоит говорить о крестном. Ведь, кроме них троих и профессора Дамблдора, никто не ве­рил в его невиновность и не знал, как ему удалось бежать. — Они там, наверное, уже закончили выяснение от­ношений, — сказала Гермиона, сглаживая возникшую не­ловкость: Джинни, сгорая от любопытства, переводила взгляд с Рона на Гарри. — Пойдемте вниз, поможем ва­шей маме накрыть на стол. — Вот так всегда, — надулась Джинни. — Пойдем, — согласился Рон. Все четверо вышли из комнаты и вновь спустились на кухню, где застали миссис Уизли одну и в самом скверном расположении духа. — Ужинать будем в саду, — обратилась она к вошед­шим. — У нас просто нет комнаты для одиннадцати чело­век. Девочки, не могли бы вы захватить тарелки? Билл и Чарли уже носят столы, а вилки и ножи возьмите вы двое, — велела она Рону с Гарри и, будучи не в духе, решительней, чем следовало, махнула волшебной палочкой, отчего кар­тофелины, лежавшие в раковине, повылетали из кожуры с такой энергией, что забарабанили по стенам и по­толку. — Домохозяйки — вот, кто захватит мир, — страшным шёпотом проговорил Йос. — О господи! — воскликнула она, направив палоч­ку на совок, который тут же выпрыгнул из угла и принялся шнырять по полу, собирая картошку. — Уж эта мне пароч­ка! — гневно пробурчала она, доставая из буфета горшки и кастрюли. — Не знаю, что с ними будет. Честное слово, не знаю! Никаких устремлений, кроме создания всевоз­можных неприятностей. Тут близнецы остановились и скорчили рожи. Она грохнула на стол объемистую медную кастрю­лю и стала помешивать в ней волшебной палочкой, из которой потек сливочный соус. — И ведь не потому, что у них мозгов нет, — раздра­женно продолжала она, ставя кастрюлю на плиту и за­жигая огонь следующим взмахом палочки. — Мозги-то у них есть, но они растрачивают их попусту. И если не возьмутся за ум, беды не миновать! Я получила из Хогвартса жалоб на их поведение больше, чем обо всех остальных, вместе взятых. Помяните мое слово, это кон­чится Комиссией по злоупотреблению магией. — Мы никогда не переходили черту, — пожал плечами Джордж. Миссис Уизли ткнула волшебной палочкой в сторо­ну ящика с ножами, и тот, звякнув, открылся. Гарри и Рон отпрянули в сторону — мимо них пронеслись ножи, про­летели через кухню и стали резать картошку, которую со­вок ссыпал обратно в раковину. — Да, ты прав, — согласился Регулус, похлопав Йоса по плечу. — Понятия не имею, где мы допустили ошибку, — по­жала плечами миссис Уизли, отложила волшебную па­лочку и полезла за другими кастрюлями. — Одно и то же год за годом, одна выходка лучше другой. Ничего не же­лают слушать... О боже, ОПЯТЬ! Палочка, которую она взяла со стола, вдруг с громким писком стала гигантской резиновой мышью. У Джеймса загорелись глаза. — Опять эти дурацкие палочки! — закричала миссис Уизли. — Сколько раз я им говорила: не разбрасывайте их где попало! Миссис Уизли схватила настоящую волшебную па­лочку, обернулась и увидела, что от соуса на плите пова­лил дым. — Пойдем поможем Биллу и Чарли, — позвал Рон Гар­ри, взяв побольше столовых приборов. Покинув миссис Уизли, они через заднюю дверь вы­шли во двор. Не успели сделать и двух шагов, как Живоглот — ры­жий кривоногий кот Гермионы — выскочил из сада, за­драв распушенный хвост трубой и преследуя существо, на­поминавшее грязную картофелину на ножках, ростом едва ли четверть метра. Гарри мгновенно узнал в нем гно­ма. Дробно стуча ножками, гном промчался по двору и прыгнул головой вперед в сапог, валявшийся перед вход­ной дверью. Живоглот запустил лапу в сапог, стараясь до­тянуться до добычи. Гном залился смехом, будто его ще­кочут. А из сада послышался оглушительный треск. Там ра­зыгрывалось целое представление. Билл с Чарли волшеб­ными палочками гоняли высоко над лужайкой два старых обшарпанных стола. Столы налетали один на другой — каждый старался сбить стол соперника. Фред и Джордж выступали в качестве болельщиков, Джинни смеялась, а Гермиона топталась возле живой изгороди, явно не зная, что делать, — веселиться или беспокоиться. — Это такая шуточная традиция, не стоило переживать, — взмахнул хвостом Кот. Стол Билла с грохотом врезался в стол Чарли и отло­мил ему ножку. На третьем этаже распахнулось окно, из него выглянула голова Перси. — Может, хватит?! — заорал он. — Извини, Перси, — улыбнулся Билл. — Как там по­живают днища котлов? — Плохо! — рявкнул Перси, и окно захлопнулось. Давясь смехом, Билл и Чарли опустили столы на тра­ву вплотную один к другому. Взмахнув волшебной палоч­кой, Билл вернул на место оторванную ножку и сотво­рил из воздуха скатерть. В семь часов оба стола ломились под тяжестью кули­нарных шедевров миссис Уизли, и все девять членов се­мьи, Гарри и Гермиона уселись есть под ясным, густо-си­ним небом. Для того, кто все лето питался неотвратимо черствеющими тортами, это был настоящий пир, и Гар­ри поначалу больше слушал, чем говорил, подкладывая себе куски пирога с ветчиной и курицей, вареную кар­тошку и салат. — Вот и правильно, — кивнула Лили. На дальнем конце стола Перси рассказывал отцу про свой доклад о котловых днищах. — Я обещал мистеру Краучу приготовить его ко втор­нику, — горделиво вещал он. — Мистер Крауч не ожидал так быстро, но я люблю быть в первых рядах. Думаю, он будет мне признателен за то, что я уложился в столь короткий срок. Сейчас в отделе очень напряженная обстановка в свя­зи со всеми приготовлениями к Чемпионату мира. Мы со­вершенно не получаем никакой помощи от Департамента магических игр и спорта. Людо Бэгмен... — Мне нравится Людо, — мягко заметил мистер Уиз­ли. — Это он достал нам такие прекрасные билеты на Чем­пионат. Я оказал ему небольшую любезность. У его брата, Отто, были неприятности — он снабдил газонокосилку ма­гическим устройством. Мне удалось замять эту историю. — Нет, закон точно надо пересматривать, — пробормотал себе под нос Регулус. — Бэгмен, конечно, обаятелен, — снисходительно согласился Перси, — но как он умудрился стать началь­ником департамента... его сравнить нельзя с мистером Краучем! — Они оба друг друга стоят, — фыркнул Гарри. У Бэгмена пропал сотрудник отдела, а он даже не пытался выяснить, что с ним стряслось. У мистера Крауча такого просто быть не может. Представляешь, Берты Джоркинс нет уже целый месяц! Уехала в отпуск в Алба­нию и не вернулась! — И не вернётся, — прошептала Нарцисса. — Да, я спрашивал о ней Людо, — нахмурился мистер Уизли. — Он говорит, с Бертой и раньше такое случалось. Хотя, должен сказать, будь это сотрудник моего отдела, я бы забеспокоился... — Берта безнадежна, — сказал Перси. — Я слышал, ее все время переводят из отдела в отдел. От нее больше хло­пот, чем толку... Но все равно Бэгмену следовало бы начать поиски. Мистер Крауч проявил в этом вопросе личную заинтересованность — она одно время работала у нас в отделе, ты же знаешь. Мистер Крауч очень тепло к ней от­носился. Но Бэгмен только посмеивается, говорит, что она, скорее всего, напутала с картой и махнула в Австралию вместо Албании. Тем не менее, — Перси глубоко вздохнул и сделал изрядный глоток вина из бузины, — у нас в Де­партаменте международного магического сотрудниче­ства хватает забот и без того. У нас просто нет времени ра­зыскивать сотрудников других отделов. Ты же знаешь, нам поручена организация еще одного важного мероприятия сразу же после Чемпионата мира. Перси многозначительно прокашлялся и бросил взгляд на тот конец стола, где сидели Гарри, Рон и Гермиона. — Ты понимаешь, о чем я говорю, папа? — Он слегка повысил голос. — Это пока совершенно секретное ме­роприятие. — Ты, конечно, прекрасно скрываешь этот секрет! — заливисто рассмеялась Тонкс. Рон сделал страшные глаза и шепнул Гарри и Гермионе. — Опять хочет, чтобы мы стали его расспрашивать. Напрашивается с первого дня, как начал работать. Навер­няка международная ярмарка котлов с утолщенными днищами. — Прекрасная идея! А в середине стола миссис Уизли спорила с Биллом о его серьге, которая оказалась недавним приобретением. —...Ужасный клык, Билл! Что скажут в твоем банке? — Ма, в банке никто дурного слова не скажет, как я одет, пока я приношу им деньги, — терпеливо разъяснял Билл. — Гоблинам плевать на волшебников, — фыркнул Регулус. — А волосы, дорогой? Это просто смешно, — продол­жала миссис Уизли, нежно поглаживая волшебную па­лочку. — Позволь мне привести их в порядок... — А мне нравится, — сказала Джинни, сидевшая ря­дом с Биллом. — У тебя, мамуля, такие старомодные вку­сы. Во всяком случае, волосы у него совсем не такие длин­ные, как у профессора Дамблдора. — Вот-вот. Чарли же с Фредом и Джорджем с жаром обсуждали Чемпионат мира. — Ирландцы точно возьмут Кубок, — невнятно, но убежденно говорил Чарли с полным ртом картошки. — Перу в полуфинале они разнесли в пух и прах. — Но у болгар есть Виктор Крам, — заметил Джордж. — Крам у них единственный приличный игрок, а у Ир­ландии — семеро, — возразил Чарли. — Как же они тогда прошли в финал? — приподнял бровь Джеймс. — Ясное дело, я хотел, чтобы в финал вышла Англия. Но... что позор, то позор. — А что случилось? — с нетерпением спросил Гарри, как никогда сожалея об оторванности от волшебного мира в дни вынужденного заточения на Тисовой улице. Гарри страстно увлекался квиддичем. Он был ловцом в команде Гриффиндора с первого года учебы в Хогвар­тсе и, кроме того, счастливым обладателем «Молнии» — одной из самых скоростных метел в мире. — Продули мы Трансильвании, триста девяносто — десять, — вздохнул Чарли. На Джеймса было страшно смотреть. — Что это за криворукие бабуины на мётлах, — просипел он. — Кошмарное было зрелище! Уэльс обломался на Уганде, а Люксембург отделал Шот­ландию. Мистер Уизли наколдовал свечей: сумерки сгущались, а впереди еще пудинг. К концу ужина над столом вокруг свечей порхали ночные мотыльки, а теплый воздух бла­гоухал запахами луговых цветов и жимолости. Гарри на­елся как никогда и ощущал удивительную гармонию с окружающим миром, наблюдая, как кучка гномов, за­ливаясь безудержным смехом, улепетывает сквозь розо­вые кусты, по пятам преследуемая Живоглотом. Искоса оглядев стол и убедившись, что вся семья за­нята разговором, Рон тихонько спросил Гарри: — Ты с того дня получал известия от Сириуса? — Да, — вполголоса ответил Гарри. — Дважды. Гово­рит — все нормально. Я написал ему позавчера. Ответ может прийти прямо сюда. Ему вдруг вспомнилось, почему он решил написать это письмо. И чуть было не рассказал Рону с Гермионой про шрам и сон, который его разбудил... Ни к чему трево­жить друзей, да и сам он сейчас так счастлив и умиро­творен. — Ну и дурак! — отрезала Гермиона. — А время-то! — неожиданно воскликнула миссис Уизли, взглянув на наручные часы. — Всем давно пора быть в постели. Завтра вставать ни свет ни заря. Оставь, Гарри, список всего необходимого для школы. Я завтра буду в Косом переулке, все равно покупать детям, и тебе куплю. После финала Кубка может не остаться времени, последний матч растянулся на пять дней. — Здорово! Вот если и этот будет такой же! — встре­пенувшись, воскликнул Гарри. — Надеюсь, что нет, — ханжеским тоном отозвался Перси. — Содрогаюсь при мысли, что будет с моим лот­ком для входящих и исходящих после моего пятиднев­ного отсутствия. — Ты же не фанат квиддича, так чего попёрся туда? — заинтересовался Сириус. Регулус закатил глаза. — Ты, братец, дальше своего носа не видишь, — беззлобно подметил младший Блэк. — Это же такая политическая арена! Тем более, — он хитро ухмыльнулся, — там будет мистер Крауч. А Перси к нему неровно дышит… Ай, чёрт! Чего дерёшься? — Хватит подобных инсинуаций в мой адрес! — прошипел Перси, покрывшись красными пятнами. — Да ладно тебе, — пробормотал Регулус, потирая плечо. — Уж и пошутить нельзя. — Вдруг кто-нибудь опять подбросит туда драконье­го дерьма! — развеселился Фред. — Это был образец удобрений из Норвегии. — Перси густо покраснел. — В этом не было ничего личного! — Было, — прошептал Фред Гарри, когда они встали из-за стола. — Это мы с Джорджем его прислали. — Вы!.. — Перси даже приподнялся. — Не надо делать резких движений, Перси, — подняли руки близнецы. — Малолетние придурки! — припечатал старший брат.