1448 год, Османская империя
Луна виднелась за окнами. Птицы допевали свои песни. Было спокойно, умиротворенно. Я рисовала портрет Аслана, как подарок на его день рождения. Скоро ему будет восемнадцать. Его зеленые глаза были словно живыми. Они внимательно смотрели на меня с холста картины, заглядывали в самые сокровенные уголки души. Как же он будет счастлив! Ему понравится, я уверенна. Когда мы втроем оставались в Старом домике, рыжеволосый постоянно восхищался моими рисунками. Даже самые нелепые пейзажи и попытки нарисовать Гузалик, которые вскоре были неудачными, парень называл шедеврами. Внезапные крики заставили меня вздрогнуть, отчего рука с кисточкой дернулась и провела небрежную темно-зеленую линию по щеке друга. Положив инструмент на палитру, я подошла к дверям и прислушалась. Девушки рыдали, вопили. Я открыла дверь и вышла наружу. Стража смирно стояла. Мимо пробежала Нурай-хатун, еле стоя на ногах. — Постой, что происходит? — спросила, осматриваясь по сторонам. — На гарем напали! Страх и недоумение охватили меня. Не может такого быть! Надо отыскать Сафие! Я приподняла подол платья и побежала. Дворец охватывал ужас. Все скрывались в подготовленных убежищах, спасая свои жизни. Янычары всячески пытались держать оборону замка, но сражаться против братьев по службе было тяжело. Они сливались между собой, неслись ярким пламенем перед глазами. Множество тел расстилалось на полу. Султан Мурад покинул дворец несколько дней назад, направившись на переговоры с Византией. Удары мечей доносились все ближе. Я бежала по дворцу, пытаясь найти дочь главного визиря. Одной рукой удерживала платье, второй схватила факел со стены. Дикий страх поселился в моей душе. Казалось, что во дворце одна я. Казалось, что моей смерти хотят янычары. Казалось, что мой конец настал. Кто-то хватает меня за рукав, и я замахиваюсь. Аслан увернулся, выбрасывая оружие из моих рук. Я облегченно вздохнула и обняла его. Его ладонь приобняла меня за спину, вторая держала карабелу. — Почему одна? Так еще и не в убежище! — друг злился, но по глазам было видно, что он рад видеть меня живой. — Не могу найти Сафие. Чьи-то шаги послышались за моей спиной, и я мгновенно обернулась. Влад поправлял свои волосы. За эти два года мальчики действительно выросли, стали настоящими мужчинами. Он нервно улыбнулся. — Ты почему не спряталась? — сквозь зубы прошипел он, обнимая меня. — Что там? — спросил рыжеволосый, убирая оружие в кобуру. Цепеш отодвинулся от меня и посмотрел на друга. Недолгое молчание нависло над нами. — Бóльшая часть бостанджей мертва. С ним войска Румелии. — зарычал он. — Он хочет взять то, что «принадлежит» ему по праву. — Но...но ведь дядя Мурад еще жив! — пропищала я. — Этого щенка это не волнует. Он хочет править. Топот предателей становился все ближе. — Лале, сюда! — прокричал Аслан, хватая меня за руку. Двое янычар набросились на Влада, но тот ловко сражался, закалывая одного противника за другим. Мы бежали в покои Сафие, до которых оставалось не так много времени. Визги подруги раздались по всему замку. — Не трогайте меня! Аслан толкнул двери ногой. Несколько солдат окружили девушку. Она пыталась отмахиваться кинжалом, но получалось ужасно. Друг ударил одного, затем второго. Я схватила еще один факел, стараясь отвлечь других воинов. Предатель империи подбежал ко мне. Направила огонь на его наряд. Мужчина загорелся. Я не заметила, как еще один янычар подбежал ко мне и вонзил кинжал мне в живот. Боль прошлась по всему моему телу, но я старалась не показывать этого. Движения стали немного замедленными. Я развернула факел к его лицу. Он закричал. Сквозь него прошел ятаган. Влад подошел ко мне. — Ты в порядке? — спросил темноволосый, заглядывая мне в душу своими небесными глазами. Я прикрыла рану рукавом и кивнула. Им не стоит беспокоиться. Сафие подбежала ко мне и крепко обняла. — Лале-хатун, я жизнью обязана тебе. Вам всем! — она посмотрела на моих друзей и поклонилась. — Нужно спрятать вас, — произнес принц Валахии. — Сафие, вы с Асланом. Лале, — он протянул мне руку. Я взялась за неё. Ладонь была холодной, практически ледяной. Парень шел впереди меня, держали мы друг друга крепче. Силы уходили, идти было тяжело, голова кружилась. Второй рукой я все сильнее сжимала ткань, не давая ране кровоточить. — Ну, здравствуй, мой сладкий лукум, — Мехмед провел взглядом по мне, останавливаясь на моей ладони, держащей руку Влада. — Ты могла быть моей, но выбрала этого дикаря. Шехзаде небрежно посмотрел на Влада. Его стража хотела напасть на нас, но он поднял руку, запрещая им двигаться. — Я же не такой жестокий. Живите. До завтра. Ведь, утром я буду султаном и прикажу убить их. А тебя, мой тюльпан, я сошлю в Девичью Башню. Самый центр Босфора. Он прошел мимо меня, злобно ухмыляясь. Спустя мгновение он скрылся за поворотом к покоям Султана. Я проводила его взглядом. — Лале-хатун, вы вся бледная! — заметила Сафие. Я почувствовала, как ноги стали ватными. Сил не осталось. Я начала падать, но руки любимого вовремя подхватили меня. — Аллах, ты ранена! Почему молчала! — Влад зажимал рану. — Надо что-то сделать! Аслан, сделай что-нибудь! — кричал он. Зеленоглазый покачал головой. Он упал на колени, гладя мою руку. Слезы текли по его щекам. Я сжала их ладони с последней силой. — Лале, ты лучшее, что у меня когда-либо было. Ты дорогой мне человек! — Аслан наклонился, упираясь головой мне в руку, и сильнее заплакал. — Спасибо тебе, родной мой. Влад, — я посмотрела на него. Голубые глаза стали стеклянными. — ты замечательный. Я уверена, что из тебя выйдет достойный правитель Валахии. Твой отец и Мирча должны гордиться тобой. Я должна гордиться. Моя ладонь коснулась его горячей от слез щеки. Дотянувшись до края его губ, я оставила легкий поцелуй. — Эта жизнь прожита не зря. — Я найду тебя, — произнес Цепеш, заглядывая в мои глаза. — В следующей жизни я обязательно найду тебя! Я сделаю все, что ты скажешь. Только не уходи! Лале, ты светлая часть моей души! — И я знаю это. — Я так сильно… Все вокруг стало черным. Тишина и мрак охватили мое тело.Наше время, Румыния, Замок Дракулы
Влад замолчал. Его лицо стало бледным, взгляд был грустным, подавленным. Он оттянул свой фиолетовый платок, давая себе больше кислорода. Меня трясло от собственных слез. Так вот что случилось в 1448 году. Вот почему Влад потерял себя именно тогда. — Ты умерла у меня на руках. Я кричал, не хотел в это верить. Часть меня умерла в ту же секунду, когда твои глаза закрылись, а рука ослабла и отпустила меня. — Что произошло дальше? Влад снял свой пиджак, накинув его мне на плечи. Его приятный парфюм ударил мне в нос. Запах вишни и мяты. — Султан Мурад вернулся в столицу в ту же ночь. Мехмеда он запер в темнице, убивать не стал, ведь он единственный наследник. Сафие выдали замуж за какого-то принца. Ее возлюбленный погиб во время того восстания. Мы с Асланом направились в Валахию. После сражения на Косовом поле Султан помог мне взойти на престол. Аслан погиб от ранения во время охоты зимой 1448 года. Я не могла осознать все это. Каково это умереть и переродиться? Понять, что твой друг из прошлого прошел тот же путь? Узнать, что Влад прожил шесть веков без близких? — Лайя, тогда я не успел сказать, как сильно люблю тебя. Слеза покатилась по моей щеке. Он выполнил свое обещание, сделал все, чтобы мы оказались снова вместе. — Ты нашел меня. — Я нашел. Влад крепко обнял меня, нежно целуя в лоб.