Почему?

Узумаки не знал почему его так прорвало поговорить. Он уже давно не был тем веселым балаболом, который мог болтать, не затыкаясь. Должность Хокаге и взрослая жизнь не оставила места для сантиментов. Рабочие дела он честно обсуждал с Шикамару, идеи дальнейшего сотрудничества и будущего шиноби горячо с лидерами других деревень, а вот свои эмоции и переживания — ни с кем. Не то, чтобы он часто откровенничал будучи подростком, но у него были особые моменты честности с Ирука-сенсейем, извращенным отшельником, Нагато, Гаарой, Обито, и, конечно, Саске. С последним, правда, это чаще был монолог, но почему-то именно эти монологи значили больше всего. Наверное, потому что были какой-то отчаянной исповедью? — Когда этот мудак напал на нас, я впервые за много лет испугался. Он ведь сильнее, понимаешь? — Наруто сделал паузу. Саске удивленно посмотрел на него. Ишшики был сильным, но… Саске все еще помнил как семнадцатилетним мальчишкой Наруто сражался с Обито, Мадарой и Кагуей. И никогда не уступал. Прошло почти 20 лет и он стал только сильнее, так ведь? Наруто не смотрел на него, и казалось вообще находился где-то далеко. — Я… Саске, в нем было столько решимости. Мне стало страшно. Саске неосознанно пододвинулся ближе. Наруто хотел продолжить, но через пару мгновений одернул себя, как будто сам себя убеждая в чем-то. Наверное, в этот момент он на секунду попытался понять куда делась вся его хваленая решимость никогда не сдаваться, или о том, чем он занимался на посту Хокаге, или о том почему вместо того чтобы строить новый мир он пересчитывает сколько договоров по поставке провизии нужно подписать на этой неделе. Наруто и сам не знал толком почему решимость Ишшики его пугала. Ведь он самый бесстрашный ниндзя Конохи, так ведь? Поэтому он просто продолжил свой монолог. — Когда он схватил Хинату, я был так зол, но в тот момент знал точно, что защищу ее, чего бы это не стоило. Она очень много для меня значит. Я люблю ее. Она ведь… всегда была рядом, понимаешь? Не знаю за что мне так повезло. — Наруто и правда не знал. Хината была красивой, нежной, верной и понимающей. Никогда не попрекала за то, что дома его не бывает, или за то, что дети его практически не видят, или за то, что на свидания времени тоже как-то нет, или… список можно было продолжать бесконечно. Такая идеальная Хината. Саске лишь усмехнулся. — И Неджи, он ведь погиб, когда… когда защищал меня. Я не мог позволить ранить Хинату тоже. Она ведь… я стольким ей обязан. Я знал, ведь тогда еще поклялся на поле боя шестнадцать лет назад, что больше никогда не позволю своим друзьям умереть. — Понимаю. — Саске, — Наруто обернулся и посмотрел на него, — я когда думал, что потеряю ее, чуть с ума не сошел. Так больно было. Знал, что защищу ее любой ценой. И защитил… Она ведь мать моих детей. И моя жена. Я люблю ее. Раздражающий звук мессенджера резанул слух. Наруто недовольно нахмурился, но сообщение проверил. — Это Шикамару. Мне пора возвращаться. Тебе тоже. Нужна наша помощь с допросом. Ну, точнее твоя. А мне нужна заняться координацией восстановления деревни. Погода резко ухудшилось. Подул сильный ветер и стало неожиданно зябко. Кажется, и правда пора возвращаться. — Наруто, ты в порядке? Узумаки кивнул и принял сидячее положение. Он о чем-то усиленно размышлял секунд сорок и потом растерянно посмотрел Саске в глаза. — Когда я думал, что потеряю тебя, я умер. Слишком резкий переход. С чего? К чему это было сказано? Саске замер на секунду, а потом нахмурился. «Неужели Ишшики применил гендзуцу? Но когда?» — Уссуратонкачи. Наруто горько усмехнулся и на удивление четко догадался о ходе мыслей своего друга. — Нет, ты не так понял. Я не умирал физически, и в гендзуцу меня никто не погружал. Просто… просто когда в определенный момент понял, что еще секунда и я потеряю тебя — я… я умер, Саске. Почему-то Саске стало больно. Он не понимал, с чем это связано. Единственное, что он знал, так это, что нужно поддержать своего друга. Единственного друга. До сих пор единственного настоящего друга. Мысль о Сакуре мелькнула в голове и тут же была отброшена. «Это другое. Она мой партнер и… моя жена» Наруто неожиданно оказался напротив Саске и как-то отчаянно тряхнул его, предварительно схватив за плечи. — Скажи, — в глазах читалось такое отчаяние, что Саске по-настоящему испугался, — это потому что когда-то старик Рикудо поделил свою силу между нами, да? Типа солнце и луна, и другая хрень, это типа как часть одного целого, да? Поэтому, да? Поэтому. — Наруто уткнулся Саске в плечо и зарыдал, — Поэтому… когда… когда я думал, что потеряю Хинату я спас ее, а когда думал, что потеряю тебя… я… я умер? Реально умер, Саске. Речь становилась неразборчивой и Наруто просто захлебывался в рыданиях. Это была настоящая истерика. Саске не понимал, что происходит, и лихорадочно пытался понять, может ли такое быть, что в тот день, когда они получили силу Рикудо их жизни стали взаимосвязаны? «Не может быть… нет, такое не возможно. Чертовы реинкарнации? Нет. Он просто бредит, совсем выжил из ума сидя в деревне безвылазно». Только что мы ведь просто разговаривали. Наруто нужно было выговориться после напряженной битвы, а никого лучше рядом не оказалось. Логически, Саске не понимал столь резкого скачка. Однако, на задворках сознания он понимал, что именно имел в виду Наруто. На тех задворках, которые были запечатаны много лет назад и открывать которые желания он не имел. Знал, но не собирался отвечать на этот вопрос. Саске знал, как бы ответил на этот вопрос себе, если бы сам себе и задал, но Наруто… Наруто, чертов придурок, должен счастлив! Как Хокаге, муж обожающей его Хьюги Хинаты, герой пяти чертовых стран, отец двух прекрасных детей, и друг сотни людей, которых он даже не встречал. Наруто постепенно успокаивался. Он поднял голову и отпустив Саске посмотрел на него. — Саске, почему ты значишь для меня больше чем моя жена? Затрясло теперь Саске. Он резко встал и холодно ответил. — Наруто, тебе надо поспать. Возвращаемся. Через секунду он почувствовал сильный удар по лицу. «Наруто до сих пор самый быстрый шиноби в мире.» — подумалось ему. — Ублюдок! — Узумаки бросало из крайности в крайность, — объясни мне какого нахрен черта ты значишь для меня больше всего этого гребаного мира? — он на секунду замолчал, чтобы отдышаться, и потом продолжил уже спокойнее, — я всегда себе говорил. что ты мой первый лучший друг. первый кто признал меня, первый кто понял. Я всегда говорил себе, что я никогда не брошу своего лучшего друга. Но Саске… Сакура-чан, Гаара, — он на секунда запнулся, — Хината… они тоже мои друзья и я жизнь за них готов отдать, но… Саске — Наруто с болью посмотрел на него, — это не то же самое, понимаешь? Не то же самое, что с тобой. Узумаки устало потер глаза и снова сел. Саске не знал, что сказать. Впервые в жизни он не знал. Ему было больно потому что Наруто понял. А если он понял, значит ему будет больно. Потому что, потому что — а что теперь? Осознание сделает его несчастным. Он заслужил всего, что имеет. Титул, обожание, верную жену, детей и возможность жить в свете. Не с ним, человеком, что предал его, а со светом. Прошли секунды, а казалось, что вечность. — Я, кажется, люблю тебя, — Наруто выглядел смертельно усталым, — прикинь, до главного тормоза Конохи дошло. Еще даже не пенсия, представляешь. Всегда любил, видимо. Саске, я что — это, из этих, да? Или это все же сила Рикудо? Саске не знал, что сказать, и просто обнял его. Он хотел забрать его боль себе. Всю. Всю ту боль, которую он, осознано или неосознанно хранил в себе вот уже столько лет. Но Наруто не успокаивался. А еще ему до сих пор казалось, что он в каком-то дурном сне. Столько лет спокойно общались, и вот на тебе. — Не молчи, ублюдок. Я, Узумаки Наруто, Хокаге Скрытого Листа, и такой же мужчина как и ты, твой «лучший друг» — он скривился произнося это, — только что сказал, что влюбился в тебя как сопливая баба. Не ожидал, да? Думал, наверное, что я твой друг, а я… предал тебя получается. — Предал? — Саске удивленно уставился на него. — Да. Я ведь весь такой честный, а тебе врал. Всю жизнь врал. Тупой идиот, всю жизнь думал, что я твой лучший друг. А еще всю жизнь думал, что любовь всей моей жизни то Сакура, то Хината, — он зло смотрел куда-то в сторону, — ну давай. — Давай? — Ударь меня! — не получив никакой реакции, Наруто снова впал в истеричное состояние и продолжал кричать, — Ударь меня! Ударь меня! Вправь мне наконец мозги, ублюдок! Саске отодвинулся и посмотрел Наруто в глаза. — Добе. — Теме! — Узумаки снова завелся с пол-оборота. — Наруто, послушай меня, — Саске осторожно придвинулся ближе, — забудь. — Забыть? — у Наруто расширились глаза, но спустя пару секунд он кивнул, — точно, забуду. Ты это, Сакуре-чан не говори, убьет ж. Пойду обращусь к врачу и спрошу как я могу не любить такую красавицу Хинату. Саске не знал, что на него нашло. Он совершенно точно собирался убедить Наруто, что тот ошибается и это все блажь. Ненастоящее. Но вместо этого, крепко схватив за шею, он его поцеловал. Его. Наруто. Любовь всей своей чертовой жизни. И в тот момент понял, что плевать на самокопание, на социум, на все те трудности, которые ожидают, когда придется объяснять их женам и детям почему и как, когда будет мучать совесть и захочется волком выть. Наруто любит его, а раз уж до него теперь дошло, то теперь этот бронепоезд не остановить. Узумаки был не из тех, кто сдается или врет другим, а еще, Узумаки чертовки любит его. А с остальным, они разберутся. Саске больше не собирался сбегать, он пообещал себе, что навсегда останется рядом, чтобы не произошло.