Попытка всё изменить

Несколько дней, когда у Яши совсем не было дел, прошли незаметно. Он почти ничего не делал, просто лежал и смотрел то в стену, то в потолок. Иногда вставал на кухню, чтоб сделать чай. Очень часто он забывал, что делал его, поэтому за два дня у него на кухне скопилось примерно пять чашек с холодным и не вкусным чаем, который уже никто не будет пить, но почему-то музыкант не выливал его. Пришло время идти на репетицию, ведь вот-вот у них должен быть концерт. Надо готовиться. Настроение Цвиркунова было ужасное практически всё время, он не знал как к его конфликту с Князем относятся другие участники. Он уже напридумывал, что его все ненавидят, ведь Андрей был давно в группе, а Яха новенький и позволяет себе такие вещи, но ведь этот блондин ни с чего на него наехал, а Яков молчать в тряпочку не будет, даже если у этого человека больше привелегий. Вообще Яков был человек справедливый и рассудительный. Он не из тех, кто последует мнению большинства. Он жил по своим убеждениям и понятиям, ведь лишь так он считал правильным. Нехотя натянув на себя одежду он вышел на улицу. Погода снова оставляла желать лучшего. Если ещё вчера можно было разглядеть голубые куски неба, и облака были белыми, то сейчас все было затянуто серыми тучами, все было в тумане. Яша шёл по тротуару, нехотя переставляя ноги, в его голове крутились мысли о конфликте с белобрысым, который он хотел, чтоб все забыли, как страшный сон. Но снова и снова, в его голове появлялись мысли именно о Мише и ему становилось немного легче, ведь он знал, что Горшок не осуждает его. Репа прошла на удивление как хорошо и спокойно, никто не возникал, не задавал лишних вопросов, только иногда Княже бросал на гитариста свой недобрый взгляд. Наконец, закончив, Яша вышел на улицу и закурил. — Может отойдём, поговорим? — неожиданно выдал подошедший златовласка — надо уже закончить этот детский конфликт. — Хорошо, пошли, — уверенно сказал Яков, ведь он и вправду хотел это обговорить. Яша следовал за Андреем, а он в свою очередь уверенно шёл в какую-то тёмную и безлюдную подворотню. — Ты же понимаешь, что ты не просто так меня бесишь? — нагло спросил Княже — Я даже понятия не имею твои побуждения на меня злиться до нашего конфликта. — Мне просто не нравится, что Миша стал уделять тебе больше времени, он говорил, что хочет с тобой побольше пообщаться, а для меня это означает отстранение его от меня. От такой информации у Яхи внутри всё закипело. Он даже не догадывался, что Горшок хочет проводить с ним больше времени. Что бы это могло значить? Вдруг он это делает не из-за интереса, как к другу? Да не, бред же какой-то, это уже надуманно. Мысли Яхи путались друг в друге. — Ты чего завис? — удивился Андрей реакции Якова, — только не говори, что ты что-то испытываешь к Горшку, он только мой! — Схуяли он как вещь, принадлежит тебе, ты не имеешь никакого права вот так брать и запрещать кому-то с кем-то общаться, он человек, а не твоя вещь, — выпалил Яша на одном дыхании, словно произнося скороговорку, — да и к тому же, он же мне рассказывал совсем другое. — Что он говорил? — Он сказал, что ты ему как друг, не больше. В этот момент лицо Князя из удивленного в миг превратилось в злое. Не контролируя себя, он замахнулся и въебал Яше по морде. Такого поворота он точно не ожидал. Не успев ничего понять, он не увернулся, он просто свалился на землю. Князь тут же начал пинать ногами бедного юношу, который был не в силах встать. — Нет! Ты врешь! — кричал Князев, пиная беспомощного Яшку ногами. Цвиркунов почти не спал, выглядел как зомби, поэтому он и не мог ответить озлобленному второму солисту. Из носа хлынула кровь, он это чувствовал и видел капли на асфальте. Рот наполнился вязкой жидкостью с металлическим привкусом, в глазах все стало мутным, как в тумане. Княже пытался до него что-то донести, крича, ругаясь, но гитарист уже его не слушал, он просто хотел, чтобы это поскорее закончилось. Хотелось уже вырубиться, а очнуться где-то в другом месте, желательно дома, а потом понять, что все это было сном и у него все хорошо, ну или может умереть, тогда точно не будет никаких проблем и болей. Из-за угла вдруг послышались шаги и чей-то голос. Он не видел кто это, но что-то ему подсказывало или просто хотелось верить, что это Горшок. И он не ошибся, да, это был брюнет. Он что-то заорал, потом Яша, все ещё лежавший на земле, согнувишийся от боли и не в состоянии встать, увидел перед собой обувь Горшка. Подбежав, он откинул Андрея от Яши. — Че за цирк ты тут устроил, Князев? — со злобой в голосе проорал Миха, — Мы говорили по поводу этого, видимо ты просто не усвоил. — Он… он, — блондин не мог выдать причину своей агрессии. — Просто уйди нахуй отсюда, а я позже с тобой поговорю, — поднимая Яшу с земли сказал Миха. Яша выплюнул кровь изо рта себе под ноги, посмотрел на спасителя, а потом вдруг задумался о каком именно разговоре с Князем говорил Горшенев. Он что, разговаривал с ним на тему Яши? Но эти мысли быстро покинули его, тело начало ныть от боли, все ломило, он не мог пошевелиться. Да и выглядел он наверное сейчас просто великолепно: ещё утром чистые и кудрявые волосы сейчас были в земле, лицо бледное, из носа хлещет кровь, около брови ссадина и красный след на щеке, завтра это место будет темно-синим, ну и конечно же опухшая и разбитая губа. Белая футболка уже совсем не белая, на ней тёмные пятна грязи и капли крови, которая стекает из носа. — Что случилось? — с волнением спросил Миха Цвиркунова. Повисла тишина, Яша не хотел ничего отвечать, он просто хотел оказаться в объятьях Горшка. На свой страх и риск он поддался вперёд, ожидая непонимания, но тут же он очутился в тёплых руках солиста. Яша прижался к его груди и тяжело дышал, закрыв глаза, он старался ни о чем не думать, лишь о тепле, которое ощущает от этих объятий. Цвиркунов не знал сколько времени прошло, он просто не хотел прерывать этот момент, которым он наслаждался. Немного отстранившись, Миха взглянул на Яшу и снова задал этот вопрос. — Я… я просто сказал ему правду, — голос шатена немного дрожал, то ли от страха после драки, то ли от близости с Михой. — Насчёт чего? — Насчёт тебя и этого, то, что ты мне сказал тогда перед уходом. Они были так близко друг к другу, что дыхания их сбивалось в одно. Яша вдруг засмотрелся на губы Миши. Они были так близко, но он понимал, что ещё рано, для таких решений. — Пойдём я доведу тебя до дома? -внезапно предложил Миха. — Да не, я сам дойду. — Дохуя самостоятельный? Я доведу, и это не обсуждается, — твёрдо сказал Горшок. Конечно глубоко в душе, Яха очень хотел, чтобы Горшенев зашёл к нему, посидел с ним и может даже остался на ночь, но спрашивать о таком ему совершенно не хотелось. Он не хотел рушить эти и так хрупкие отношения между парнями. Дойдя до парадной, Яков повернулся к Мише, чтоб поблагодарить и попрощаться, но у солиста видимо были другие планы. — Ну и что встал? Двери открывай, — совершенно спокойно, но уверенно сказал Горшенев. — Зачем? — А что, тут стоять будем? Не, можно конечно, но твою рожу опять надо обрабатывать. — Опять… — повторил Яша и открыл дверь. Войдя в квартиру, Цвиркунов снял обувь и хотел пройти на кухню, но Горшенев его опередил, и словно у себя дома, достал ту самую коробку с аптечными принадлежностями, помыл руки в кухонной раковине и посмотрел на пострадавшего. — Ну и что стоишь? Садись давай, — Горшок указал на стул. Яшка молча сел на стул, рядом, на другой стул сел Миша. Взяв в руки ватку и, обмакнув её в перекись, он приложил её к лицу Яхи. Тот поморщился и попытался отстраниться, но сразу почувствовал прикосновение к подбородку, Миша крепко взял и не давая пошевелиться снова приложил вату к ране. — Не шевелись, проблемный ты мой, я пытаюсь тебе помочь, — с улыбкой сказал Горшенев — я тебя вон, второй раз уже спасаю. — Больно, — проныл Яша, все ещё предпринимая попытки увернуться, но пальцы на подбородке сжались ещё сильнее. — Потерпи пожалуйста, это только одна из трех ссадин, — Миха отложил уже грязную вату в сторону и взяв другую, снова обмакнул её в обеззараживающей жидкости и приложил к носу. — Мииииш, — почти заорал гитарист, дергая головой. — Чуть-чуть осталось, терпи. Закончив обрабатывать раны, Миша запустил руку в кудрявые волосы друга и немного потрепал. — Грязный весь, чумазый, — улыбнулся Горшенев. — Как будто специально в грязи валялся, ага, — пробурчал Яшка и опустил взгляд, — у тебя… футболка грязная, я видимо тебя кровью залил. Миша посмотрел на себя, на чёрной футболке было тёмное мокрое пятно, скорее всего это была именно кровь. — Ну и хуй с ней, постираю, ты лучше сам пойди переоденься, а ещё лучше помойся перед этим. Миша огляделся, около плиты стояло пять чашек, в каждой было по одному чайному пакетику, в некоторых даже ложки были, он подошёл ближе и увидел, что во всех есть чай, причём нетронутый, из этих чашек даже никто глотка не делал. — Яха, а это что? — указал тот на коллекцию. — Ну… Чай, сам же видишь. — А чего его тут дохуя, причём он заварен, но не выпит? — Так вышло, я делал и забывал про него — Понятно… ладно, иди давай приводи себя в порядок, я пока чай сделаю, про который ты не забудешь. Миша услышал, как Яха добрался до ванной комнаты и включил воду. Он начал рыться по его шкафчикам и искать что-то необычное, ведь он хотел удивить гитариста. В шкафчиках стояло очень много разных коробок, о существовании которых хозяин квартиры видимо забыл, Миша много раз натыкался на невскрытые подарочные упаковки чая, какие-то сушёные травы для приготовления чая, но ничего не привлекло музыканта, он все отставлял в сторону. Наконец, он увидел в углу пакетик с сушеными листьями граната и понял, что это то, что нужно. Выйдя из ванной, шатен почувствовал очень вкусный аромат, закинув грязные шмотки в стирку он заглянул на кухню, где увидел улыбающегося Миху, тот сидел за столом, перед ним стояли чашки со свежим горячим чаем. Яшка сел рядом и взял в руки одну из чашек. Сделав глоток, Яха улыбнулся, ведь он хотел показать брюнету, что ему понравилось его творение. Время уже было позднее, но Миша всё не уходил, но Цвиркунов был не против этого, он наоборот был даже рад, ведь в душе очень хотел этого. Всё это время они сидели на кухне и мирно беседовали обо всём, но в один момент разговор пошёл не в ту степь. — Да, Андрей правда перегнул палку, — вдруг резко сменил тему Горшок, — но ты на него лучше не злись. — Да, а схуяли мне это не делать? — удивленно сказал Яша и выгнул бровь, — я в группу гитаристом пришёл, а не мальчиком для битья. — Он это делает не из-за неприязни к тебе, а из-за моего отношения к тебе. В этот момент Миша понял, что сказанул лишнего, того, чего он не хотел говорить так прямо. — Да, кстати, мне об этом и сам Княже говорил, — хитро ухмыльнулся Яха, — что за отношение, из-за которого Князь меня второй раз пиздит? По выражению лица Михи можно было понять, что он засмущался. В мыслях он хотел выдать свои тайные желания, но тут же остановил себя и сделав серьезный вид выдал: — Да просто ты новенький, мне интересно узнать тебя как личность, а не только как гитариста. Внутри Якова вдруг все мысли перемешались в кашу. Он не знал, врет ли Горшок, или говорит правду. — Ладно, уже поздно, где мне постелишь? — спокойно вопросил солист, будто это было обыденно. — Я…я, — от такой неожиданности Яков не знал, как лучше ему ответить, — Я постелю себе на диване, а ты можешь лечь на мою кровать. — Эх, а я думал мы будем спать вместе, — с насмешкой выдавил Горшенев — Очень смешно… — А может я и не шучу, — ещё более ехидно улыбнулся брюнет. Яша вдруг резко повернул голову на Горшка и укоризненно взглянул ему в глаза. Миша, будто провоцируя его, всё ещё улыбался. Яков хотел толкнуть его в плечо, но солист успел перехватить его руку. Они неподвижно стояли так где-то минуту. Яша думал, что начал краснеть, ведь внутри у него всё горело. Конечно, хотелось поддаться вперёд и дотянуться до его губ, но он вовремя понял, что реакция Михи будет непредсказуемая. Вскоре, Горшенев медленно отпустил его руку, всё ещё смотря ему в глаза, и, поправив волосы Якову он двинулся к его комнате. Цвиркунов же пошёл в гостиную и улёгся на диване. Он не собирался спать, ведь все его мысли снова заполнены этим лохматым чудовищем, которое спит в его комнате. Яша все время крутился на диване, пытаясь найти удобное положение, ведь мало того, что все тело было в синяках, так он ещё и не привык спать на диване. В своих раздумиях он абсолютно потерял счёт во времени, но вдруг он услышал шорохи из коридора, а вскоре и увидел силуэт в проеме двери. Он знал кто это, но совершенно не догадывался о его намерениях…