Попытка всё изменить

В последнее время осталось множество вопросов, которые парням предстоит решить. Да, им предстояло довольно сложное решение, к которому они пришли не сразу. Они сидели за столом на кухне, чай уже давно остыл, да и ребята не сильно охотно его пили. В горле стоял ком от волнения, всё-таки в этот вечер они оба признались в своих чувствах. Горшок очень нервничал даже при виде кудрявого шатена. Он просто таял, когда тот, улыбаясь, внимательно всматривался в его глаза. В его, между прочим, голубых глазах можно было утонуть. Миша вдруг покраснел, потому что понял, что Яков заметил, что брюнет нагло пялился на него. Он сразу же отвёл взгляд в сторону окна, и улыбнулся, он понял, что теперь Яшка рассматривает его точно также, поэтому Миша вернул взгляд и смотрел в Яшины прекрасно голубые глаза, он хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов, Миха раскрыл рот, но так и не выдавил из себя и слова. Яшку очень позабавили эти действия, он усмехнулся и отвёл взгляд. — Что смешного? — удивленно произнёс Горшенев. — Ты смешной, — продолжил улыбаться Яша, — ведёшь себя очень… Мило и смешно. — Чего это? — солист обиженно взмахнул руками и скинул чашку с чаем со стола прямо на Якова. — Блять! — Яша вскочил со стула, но жидкость уже растеклась по его джинсам, хорошо ещё что чай успел остыть и чашка была не полная. — Миха, ты такой аккуратный… — Прости, я случайно, — Миша поднял чашку с пола и поставил на стол, — не обжегся? — Нет, он уже не горячий был, пойду переоденусь. Цвиркунов ушёл в комнату, а Горшенев остался сидеть на кухне. Он посмотрел на место, где только что сидел Яшка и играл с ним в гляделки, теперь же на этом месте была просто лужа, не успевшего впитаться в ткань Яшкиных джинс, чая. Миша взял тряпку и вытер эту лужу, после чего решил пойти к Якову в комнату, все-таки там можно лечь на кровать, а то сидеть на кухонных стульях уже надоело. В тот момент, когда Миха заходил в комнату, Яша как раз собирался выходить, парни столкнулись в дверях и долго стояли друг напротив друга, смотря в глаза. — Ну чего встал в проходе? Идём на кухню, — не выдержал Цвиркунов. — Да что там на кухне делать, пойдём в комнате на кровать завалимся, я уже устал сидеть. Яша сделал шаг назад и вновь оказался в комнате, Миша отодвинул его с прохода и, пройдя в другой конец помещения, нагло завалился на кровать. Яша ещё несколько секунд стоял там, куда его подвинул Горшок и ахуевал, потом подошёл к кровати и сел рядом с лежащим Мишей. — Ну чего ты как бедный родственник? Сел на край кровати и сидишь? — А что мне ещё делать? Ты занял всю кровать, — возмутился гитарист. — Чего это всю? Тут места дохуя! — Миха слегка приподнялся и схватив Яшку за плечи потянул на себя. Шатен не ожидал такого и сам не понял, как оказался лежащим на Горшеневе, тот в свою очередь лежал с хитрой улыбкой и смотрел ему в глаза почти не моргая. Сколько они так лежали, никто не знает, Яше было тепло и хорошо, но в тоже время неудобно, ведь он упал на Мишку совершенно неожиданно, даже не успев понять, что происходит. Миша же продолжал смотреть на Якова, сначала долго в глаза, потом начал осматривать его лицо, отчего шатен начал смущаться, немного покраснел и отвёл взгляд в сторону. Горшенев слегка приподнялся и коснулся своим носом Яшкиного носа, затем прикоснулся к щеке сначала носом, потом губами. Яков лежал и улыбался, наблюдая за действиями Миши и наслаждаясь ими, а затем почувствовал толчок и свалился с него, оказавшись лежащим у стены, рядом с Михой. — Я же говорил, что на кровати ещё полно места, — прошептал Миша, укладывая свою голову на Яшкиной груди. — Да понял я, понял. Парни молча лежали, обнимая друг друга, Яша не видел лицо Миши и не знал, какое чувство он сейчас испытывает, сам же он был неимоверно счастлив ощущать тепло любимого человека, который нагло улегся на него и тяжело дышит. В какой-то момент Яшка начал засыпать в тёплых объятиях, но голос Горшка вырвал его из царства морфея. — Ты все же должен вернуться в группу, — прохрипел он. — Что? — сонным голосом проговорил Яков. — Завтра репетиция, — не стал повторять Горшенев прошлую фразу, а продолжил мысль. — Ну хорошо, у меня завтра учёба, можем после этого встретиться. — Ты не понял? — Миша резко поднялся на кровати, отчего Яша почувствовал холод, — мы вместе туда идём. — Нет, я не пойду, а ты пойдёшь, — Яшка сел рядом с Мишей и положил голову тому на плечо, — я уже привык к тому, что никакой я не музыкант, а обычный студент, отучусь в институте, получу образование и буду работать, наблюдать за продвижением вашей группы и искренне радоваться за вас. — Вот ещё, — Горшок дёрнул плечом, скидывая с него Яшу, — где мы гитариста возьмём? — Ну до того, как я пришёл в группу вы же играли, вот и сейчас можете, вас без меня будет целых четыре человека, неужели никто не сможет взять на себя гитару? — Ну во-первых, с твоим приходом у нас все стало лучше, а во вторых, сейчас каждый занят своим делом, нам обязательно нужен пятый человек на гитаре. — Гитариста не так сложно найти… — Гитариста?! — Миша повернулся и посмотрел на Яшу, в его глазах читались злость и грусть одновременно, он долго всматривался в Яшу, а потом встал и ушёл из комнаты, не сказав и слова. Цвиркунов долго думал, что ему сейчас сделать, пойти за ним или молча сидеть в комнате и ждать? А вдруг Миша уйдёт и не вернётся больше? Нет, к такому Яшка не был готов, он только начал привыкать к его отсутствию, как Миша снова появляется в его жизни, давая надежду и Яков отдаётся этим желаниям быть рядом, а если Миха вновь уйдёт, Яша уже никогда не сможет с этим смириться. Поэтому гитарист встаёт с кровати и тихонько выходит из комнаты. Около входа валяется Мишина кожанка и стоит его обувь, значит он не ушёл, уже хорошо, от этого на душе становится легче. Приоткрыв дверь на кухню, он сразу же увидел Горшка, который курит в открытую форточку, смотря куда-то в даль, он даже не обернулся на звук шагов, продолжая вдыхать в себя сигаретный дым. — Миш? — прошептал Яша, подойдя к солисту и положив руку ему на плечо. — М? — все также глядя куда-то в даль выдал Горшок. — Что случилось? — Ничего… Яша забрал у Миши сигарету, точнее то, что от неё осталось, сделал последнюю затяжку и кинул окурок в самодельную пепельницу. — Ну как ничего, ты молча встал и вышел из комнаты, теперь стоишь весь нагруженный и думаешь. — Ты вернёшься в группу? — с надеждой в голосе спросил Миша. — Нет, — тихо, но уверенно. — Вот найдём мы нового гитариста, он будет с нами везде: на репетициях, на концертах, на гастролях…а ты будешь в своём гнилом универе, а потом в офисе сидеть как лох последний. — Ну чего сразу последний? Последний будет тот гитарист, которого вы возьмёте, если он будет перед тобой по сцене скакать. Миша усмехнулся и обнял Яшу. — У тебя есть три дня на подумать, но надеюсь уже завтра ты бросишь эту гнилую идею с учёбой и пойдёшь со мной на репу. Если конечно же не хочешь, чтоб другие гитаристы скакали передо мной. — Я конечно подумаю, но скорее всего решение не поменяю. А с гитаристом тем я разберусь. — У тебя три дня. Конечно же уходить Миша не собирался, а планировал остаться у Яши, поэтому нагло вытащив у него из шкафа какую-то футболку и шорты, надел их и завалился в кровать, Яков удивился таким действиям, но молча сделал тоже самое и лёг рядом. — Блять, точно, будильник же надо поставить, — Цвиркунов потянулся к прикроватной тумбочке, взял в руки будильник и стал пытаться настроить нужное время. — На сколько? — выглянул Мишка из-за плеча, пытаясь разглядеть что там делает гитарист. — Без пятнадцати восемь. — Да ты ебу дал, вот на репу надо было бы встать в два часа дня и все заебись. — Я оставлю тебе ключи, закроешь за собой, я после пар к лесопилке подъеду, — закончив с настройкой времени Яша повернулся к все ещё сидящему Мише. — После пар, после пар, — передразнил его Миша и лёг к Яше спиной, отвернувшись к стене, — студент гребаный! — Ну Мих, ну ты чего? — Яшка попытался его обнять. — Да ничего, — злобно дернулся Горшок, недавая Яше его обнять. Через какое-то время Цвиркунов все же смог обнять Горшенева и прижаться к нему, тот же в свою очередь по хозяйски закинул на Якова свою ногу и обвивал его руками. В таком положении они и заснули. За окном светило яркое солнце, на ярко-голубом небе не было облаков, птицы за окном пели, одним словом — май. На улице были слышны детские крики с площадки, звонкий лай собак и чьи-то разговоры. Яша открыл глаза и осознал, что он первый раз за три месяца проснулся довольный и выспавшийся. Ну довольный он потому что рядом лежит тёплый и сладко спящий Миша, а выспался Яшка потому что…. — Сука блять, как так-то? — Цвиркунов посмотрел на часы, резко подскочил с кровати и нервно начал собирать шмотки, от чего проснулся и Горшенев. — Ты чего шумишь с утра по раньше? — начал ворчать тот, переворачиваясь на другой бок. — Какой пораньше? У меня уже третья пара из четырёх идёт! А я все ещё не там, а тут блять нихуя не успеваю… — Ну так и смысл идти, ты пока собираться будешь, уже и третья закончится, а приедешь туда к середине четвёртой, оно тебе надо, иди лучше обратно ложись. Яков стоял посреди комнаты все ещё одетый в спальные шорты и футболку, в руках был рюкзак, в который были брошены тетради и пару ручек. Юноша посмотрел на время, потом на Мишу и бросил рюкзак к стене. — Ладно, ты прав, смысла уже нет, — Яшка улегся рядом с Михой. — Ты блять пока носился по всему дому промерз весь, — возмутился Миша и немного отодвинулся от Яши. — Ну так получилось. — Ладно, давай спать, потом на репу пойдём. Яша закрыл глаза и хотел было уснуть, но… — Ты будильник отключил? — строго спросил гитарист. — Какой? — Вот этот, белый, который я вчера ставил. — Ничего не знаю, да и вообще я сплю, и тебе советую! — Мих, ну что за хуйня? Зачем так делать, у меня вообще-то скоро экзамены, а ты… — Яшенька, я не понимаю, о чем ты говоришь, дай поспать, пожалуйста, — Миша притянул к себе Якова и уткнулся носом в его шею. — Ну ты конечно… чёрт, — прошептал Цвиркунов и закрыл глаза. За окном все также светило солнце, небо было ярко-голубое и не было ни облачка. Якова разбудила возня рядом, он открыл глаза, перед ним был Миша, который аккуратно пытался выбраться из объятий. — Блин, разбудил все-таки, — растроенно заметил Миха. — Да все равно уже вставать пора, — Яшка посмотрел на часы и сел на кровати. — Ну тогда, надо собираться, завтракать и ехать. — Куда ехать? — зевая спросил Яша. — Как куда? На точку… в в лесопилку, если ты забыл. — Так у меня экзамены, готовиться надо. — Блять, ну значит бери все что тебе надо, поедешь со мной, там будешь готовиться, ещё и с ребятами пообщаешься, давно их не видел. — Ладно, уговорил. Парни поднялись с кровати и отправились на кухню. Завтрак был скромный, даже очень, горячий чёрный чай и один бутерброд, все что можно было сделать из продуктов, находящихся у Яши в холодильнике. После всех водных процедур и переодевания, ребята вышли на улицу. Опять это место. Лесотехническая академия. Последний раз Яков заходил сюда будучи в отвратительном настроении, сейчас же в таком состоянии ему не позволяет быть находящийся рядом Горшок. Яша остановился возле входа и смотрел на дверь. — Чего завис? Идём! — Миха схватил Яшку за руку и потянул внутрь. Опять эти коридоры, но теперь Яков проходит их не один, а его за руку тащит его любимый человек. И вот они доходят до нужной двери, Миша толкает её и она со скрипом открывается. Внутри пока никого нет, Горшок падает на диван и продолжает тащить за собой Яху, который приземляется рядом и укладывает голову тому на плечо. Так они и сидят, держась за руки и улыбаясь. Дверь снова скрипит и Яшка не поднимая голову с Мишкиного плеча открывает глаза, чтоб посмотреть кто вошёл. В комнате появился Сашка Балунов, который посмотрел на парней и расплылся в улыбке. — Бог ты мой! Это свершилось, — охнул Балу, — а я думал я вновь буду с Поручиком один, потом подтянется Князь и мы полчаса будем сидеть и смотреть друг на друга, а тут вон, заявка на полный состав. — Я за компанию пришёл, проспал пары и Миха на репу потащил, играть я не буду, — Яков поднялся с плеча Горшенева и тут же услышал недовольное цоканье. — Это ещё что за новости? — Балунов строго посмотрел на Яху, подходя к своему инструменту, чтоб настроить его к репетиции. — Ну вот такие новости. На репетиционной точке появился Поручик, который тоже офигел с появления Яши и Миши, минут через десять пришёл и Князь. Яшка сразу же сел в угол, чтоб не мешать, со словами, что просто посидит, посмотрит и вообще ему надо готовиться к экзаменам. — Ях, ну ты хоть попробуй, давай сыграй с нами пару песен, — начал настаивать басист в середине репетиции, когда увидел, что Цвиркунов внимательно наблюдает за музыкантами. — Только пару песен, потом вернусь к подготовке! — Да, да, пару песен. Яша весь этот месяц не брал в руки гитару, а тут вон опять с группой играть, было одновременно и страшно и круто, проводя пальцами по струнам, Яшка отдавался процессу, страх почти сразу ушёл и он получал кайф от этой деятельности. Закончив с игрой, Яков не спешил снимать гитару, видимо забыл, что он хотел сыграть всего две песни. Он готов был начать что-то обсуждать с парнями, где кто не так сыграл или где как лучше было бы сделать, смотрел на каждого и ждал комментария, потом опомнился и снял гитару. — Ну все, я пожалуй все, пойду опять готовиться, — поставив гитару в подставку сказал он и хотел пойти на свое место. — Яш, хватит ерундой страдать, в самом деле, — Балунов обнял за плечо и потрепал по кудрявым волосам, — ты же хочешь ещё поиграть. — Н-нет, не хочу, — голос предательски выдал ложь. — Ну какой ты экономист? Давай, бери гитару и погнали играть, бросай свои конспекты. Яша задумался над словами Шуры и смотрел то на тетради с конспектами, то на гитару, в итоге плюнул на все и взял в руки гитару. — Но все же экзамены я сдам, получу это гнилое образование, но от вас никогда не уйду, только если сами выгоните. — Делать нам нечего, такого гитариста выгонять, — усмехнулся Балу. — Ага, чтоб другие гитаристы тут по сцене перед нами скакали? — Миша обнял Якова, — только ты можешь скакать по сцене передо мной. — Предлагаю за это сходить и нажраться после репетиции, завтра все равно суббота, никому на учёбу не надо. — Так у нас кроме Якова никто и не учится, — подал голос Поручик. -Ну все, значит точно идём пить! Остаток репетиции парни почти не играли, а обсуждали куда пойдут и что будут пить. В конце концов они отложили все инструменты, собрались и покинули точку. Балу предложил завалиться к нему, отказов не было, поэтому толпа из пяти человек направилась в сторону его дома, не забыв зайти за бухлом. Взяли каждому по две банки пива и пару бутылок водки, чтоб не было скучно. Через два часа выпивший Яков стоял на балконе и курил, из комнаты доносились звуки музыки и разговоров. Тут дверь открывается и рядом появляется Андрей, Яша сразу занервничал, но виду не подал. — Не против, если я составлю компанию? — Князев достал сигарету и похлопал по карманам. — Можешь составить, — гитарист достал свою зажигалку и протянул Андрею. Какое-то время музыканты молча стояли и курили, когда Яша уже затушил сигарету и выкинул в старую бутылку, чтоб не сбрасывать с балкона, Князь вдруг подал голос: — Я это… извиниться хотел, вёл себя как мудак какой-то. — Да все нормально… — Какой нормально? Я не понимал что делаю, бил тебя зачем-то, ненавидел, а ты же не виноват. — Андро, все нормально, честно, я не в обиде, — Яшка протянул руку для пожатия, но Андрей вместо этого обнял друга. — Спасибо и… поздравляю, вы теперь оба счастливы. Яша хотел что-то на это ответить, но не знал что, его спас вошедший Горшок. — О, Яха, а я тебя по всему дому ищу, а ты тут с Андрюхой обнимаешься. — Ненене, Миш, это не то, что ты подумал, — Андрей повернулся к Мише, — мы тут миримся, точнее я извиняюсь за свое поведение. Чтобы не мешать ребятам, Андрей поспешно вышел и оставил их наедине. — Почему уже все знают, что мы вместе? — улыбаясь изогнул бровь шатен. — Даже не знаю, — ухмыляясь сказал Миша, — даже не знаю. Расплывшись в улыбке они оба потянулись друг к другу. Миша ощущал себя по-настоящему счастливым, он наконец испытывал эйфорию, которая была вызвана не наркотиками. Яша в свою очередь понял, что никогда больше не допустит того, что случилось ранее, потому что он всем сердцем любил Горшенева. И вот сейчас, стоя на балконе у Балунова дома, под громкую музыку каких-то западных рок-групп и крики друзей из комнаты, Миша с Яшей целовались и каждый осознавал, что никогда в жизни больше не отпустит свое счастье.