Охотник и демон

Долог был путь охотника, как и его жизнь. Странствовал он по землям людей и уничтожал всех тех, кто этой земле не принадлежал. Со всеми испытаниями справлялся он, в которых другой предпочел бы отступить, и никогда не замедлял своего шага. Участвовал он в битвах и больших, и малых; одни были готовы осыпать его золотом и славой, другие – проклятиями и порчей. Но он безразлично отворачивался и от тех, и от других, и только в моменты милосердия и сострадания его сердце приоткрывалось для остальных, но и к ним он поворачивался спиной, чтобы продолжить свою дорогу. И все это время боги не отрывали от него своего взгляда, наблюдая за его одинокой миссией, которую они уготовили для него, и которую он сам избрал. На этот раз его путь привел его в Натлан, к преддвериям крепости Кантабрии. Он услышал, что один из графов созывал знамена, чтобы отправиться в военный поход к небезызвестному вулкану Натлана под названием Астурия. Легенды гласили, что в его недрах жил древний крылатый змей, охраняющий сокровища. Местные, однако, ни за что не назвали бы это легендами, потому что почти у каждого титулованного рода, будь то даже простые рыцари, имелись предки, что ходили к Астурии в поисках геройской славы и богатств. Ни один из этих походов еще не увенчался успехом, но жажду битвы жителей Натлана было нелегко сломить. Морщась от смрада и шумов ленного празднества, Дилюк пробивался через столпотворение палаток рыцарей, что уже собрались у стен крепости. Когда ему наконец удалось достичь врат, он вошел внутрь и осмотрелся. В городе было так же суматошно, как и снаружи, но хотя бы стоял не такой ужасный запах. Центральная улица, ведущая к церкви, была забита народом. Вовсю стучали молоты по наковальне – у кузнецов не было отбоя от клиентов, каждый пытался вооружиться всем, чем придется, лишь бы получить заветное обмундирование, необходимое для получения права на присоединение к походу. У церкви ситуация не многим отличалась, желающих обрести благословление богов, а также принять своевременное причащение и исповедь было хоть отбавляй. Пасторам не хватало рук, и Дилюк не без омерзения заметил, что несколько из них были только одеты как пасторы и даже не беспокоились спрятать свои мозолистые от грубой работы в полях руки. На подходе к ратуше Дилюк натолкнулся на тройку клерских столов, за которыми писцы принимали заявки странствующих рыцарей, проверяя у них наличие герба на щите и необходимые элементы обмундирования и оружия. К каждому столу выстроились огромные очереди, больше похожие на хаотичную толпу, которая перекрывала всю улицу. Вдали от глаз писцов, в тени переулка, находчивые рыцари за плату принимали клятвы нетитулованных юношей и посвящали тех в рыцари. Дилюк тяжело выдохнул, стараясь не думать о том, сколько из этих юнцов не вернется из похода. Даже если этой кампании удастся найти летучего змея в недрах Астурии, многие неопытные рыцари погибнут, не достигнув заветной цели, поскольку путь по извилистой и узкой горной тропе, будучи в тяжелом и неповоротливом доспехе, был труден для непривыкших к особенностям его носки. Охотник миновал и эту толпу, ступив на ступени ратуши. Однако когда он поднялся, его остановил один из рыцарей графа. — Странникам запрещено сюда входить, — сухо сказал тот, преграждая ему путь алебардой. — Передай своему сюзерену, что к нему явился Огневолосый охотник на нечисть, — в той же беспристрастной манере сказал Дилюк. Рыцарь, что заговорил с ним, неуверенно переглянулся со своим напарником, что стоял по другой бок дверей. За годы своих больших и малых странствий Дилюку удалось заручиться именем среди людей, и Дилюк иногда этим пользовался, когда возникала нужда попасть за закрытые двери. Однако его прозвище далеко не всегда гарантировало, что его будут привечать. Много противоречивых историй ходило об Огневолосом охотнике. В некоторых историях он спасал одержимую царицу Снежной от завладевшего ее телом черта; а в других, он сжигал дотла великую библиотеку Сумеру. Оставалось полагаться на удачу. — Чего смотришь? — спросил рыцарь у своего напарника. — Я не пойду. Если какой-то бродяга назвался Огневолосым охотником, это еще ничего не значит. Каждый второй может назвать себя им. Это было справедливым замечанием. Большинство жителей Натлана имели красные волосы, как и сам Дилюк, чьи потомки были некогда жителями этого королевства. Дилюк запустил руку в карман, достал оттуда осколок потускневшего зеркала и протянул рыцарю, что остановил его. — Это фрагмент зеркала, в которое была заточена нечисть, завладевшая царицей Снежной. Он неопасен. Передай его своему сюзерену и скажи, что Огневолосый охотник желает поговорить. Рыцарь осторожно взял осколок размером в наконечник стрелы и с любопытством начал его разглядывать. Его напарник в нетерпении вытянул шею, желая тоже посмотреть, но прежде чем ему удалось это сделать, рыцарь сомкнул пальцы вокруг осколка и, наказав Дилюку ждать здесь, скрылся за дверьми ратуши. — Ты здесь, чтобы принять участие в походе? — спросил оставшийся на посту рыцарь. — Посмотрим, — коротко ответил Дилюк. Было видно, что рыцарь хотел о многом спросить его, но все не решался, а Дилюк не собирался подыгрывать тому из вежливости. В конце концов, рыцарь раскрыл свой рот, чтобы задать вопрос: — Правда, что ты сжег библиотеку Сумеру? — Правда, — спокойно признал Дилюк. Рыцарь усмехнулся. — И черт с этими бумажками! Помню, как я всегда мечтал сжечь прописи, которыми меня чуть ли пытали в приходе. Охотник одарил рыцаря молчаливым долгим взглядом. — Много бесценных знаний ушло в небытие без возможности восстановления, — с тенью упрека сказал Дилюк. — Если бы я только мог, я бы не стал так поступать. Но к сожалению, в библиотеке расплодилось слишком много пикси, которые меняли содержание книг таким образом, чтобы читатель мог, сам того не ведая, призвать нечисть из Бездны. Отличить измененные книги от нетронутых не было никакой возможности. — Я– эм– ясно, — замялся рыцарь, почесав свой затылок, и больше ничего не сказал. Что ж, Дилюк был только рад. Через пару минут ожидания вернулся второй рыцарь и велел следовать за ним, что охотник и сделал. Внутри ратуша оказалась не такой помпезной, как предполагал Дилюк, не было ни позолоченных демонстративно выставленных доспехов, ни вывешенных на стенах трофеев, исключая разве что львиную голову над камином. В вестибюле сновали туда-сюда клерки, рыцари и прислуга, выполняя поручения своего сюзерена и его приближенных. Рыцарь провел его к открытым дверям в противоположном конце вестибюля. — Граф Варка, я привел охотника, — официально сказал рыцарь, отдав честь, и ушел обратно на свой пост, когда Дилюк зашел в комнату приемов. В своих скитаниях по Натлану Дилюк немало успел услышать про Варку. Его подданные, кажется, уважали его, кто-то за боевые заслуги, кто-то за добродушие, кто-то за не дюжий ум. Дилюк избегал делать заключения из слухов, но из того факта, что Варка решил принять его, Дилюк мог сказать, тот либо был не глуп, либо просто хотел приобщиться к историям, что слагали об охотнике. А может все вместе. Дилюк слегка поклонился, когда Варка повернулся к нему, оторвавшись от изучения разложенной на столе карты. Он был высоким мужчиной в возрасте, но года никак не повлияли на его могучую стать – очевидно, что он продолжал тренироваться с мечом и сражаться в битвах. Его доспехи были качественными, но не вычурными, никаких лишних деталей кроме гравировки фамильного герба на груди. В руках в перчатках он задумчиво крутил осколок зеркала, который Дилюк ранее передал рыцарю на входе. Когда он посмотрел на охотника, его глаза заблестели светлым озорством. — Здравствуй, Огневолосый охотник, — поприветствовал он его басистым голосом. — А я думал, ты моложе. — Слухам требуется время, чтобы достичь ушей, — ответил на это Дилюк. Варка ухмыльнулся, признавая правоту за охотником. — Когда я только впервые услышал про тебя, я сразу заподозрил, что ты из нашего рода. И теперь я явно вижу, что это так, — сказал он, слегка кивнув на волосы охотника. — Хотя ты и не чистокровный натлановец, но твоя неумолимая воля в сражениях с нечистью делает тебя более чем достойным членом нашего рода. Дилюк вежливо кивнул в знак благодарности. Варка протянул ему в раскрытой ладони осколок, и Дилюк подошел ближе, чтобы забрать его и положить обратно в карман. — С этого момента ты мой гость. Прошу, снимай снаряжение и присаживайся, — граф указал на другой длинный стол, без карты, предназначенный для трапезы. Охотник исполнил, что было сказано. Оставив свою сумку, шляпу и клеймор на одном из стульев у стола, он уселся на соседний. Варка в это время расположился во главе стола. Вокруг появились две женщины-прислуги, одна принесла блюдо с цельно зажаренным цыпленком, а другая принялась наполнять кружки элем. Дилюк жестом дал понять, что не будет эль, и тогда Варка приказал принести для гостя лимонной воды. — Ответь, Огневолосый охотник, ты здесь из-за Куэлебре? — спросил Варка, называя по имени летающего змея, по чью жизнь собирали войско. — Да, — кивнул Дилюк. — Но одному мне с ним не справиться, поэтому, услышав о созыве знамен, я пришел к вам. Полагаю, мои навыки вам пригодятся. — Ты правильно полагаешь, — с серьезным лицом сказал Варка. — Многие века мои предки и предки моих подданных пытались убить Куэлебре, но большинству не удалось даже найти его в недрах Астурии. Я намереваюсь превзойти их и уничтожить исчадие Бездны, положив конец этой многовековой битве. Твоя сила и твои знания могут стать нашим мечом в этой битве. То, что ты оказался здесь, не иначе как послание богов. Дилюк сдержал себя от того, чтобы не поморщиться при упоминании богов. Если бы он так сделал перед графом, тот бы начал задавать вопросы, на которые охотник не хотел отвечать. — Конечно, твое участие не окажется без внимания, — сказал граф, приняв молчаливость охотника за сомнение. — Я глубоко уважаю тех, кто не отступает в час нужды, особенно когда нуждающимся являюсь я. В награду тебе будет дарован титул барона и один из моих замков. Если бы я мог, я бы отдал тебе в полное владение часть своих земель, но это решение останется за королем. — В этом нет нужды, — поднял в отказе руку Дилюк. — Как только дело будет сделано, я отправлюсь дальше. Пусть лучше замком управляет тот, кто больше для этого годится. Однако я благодарен за оказанную честь. Граф изучающе посмотрел на него, возможно, пытаясь понять, был ли этот скорый отказ напускной скромностью, или охотнику действительно ничего не было нужно. — Обсудим это еще раз после битвы, — в итоге, сказал он и поднял свою кружку. — За успех кампании! Дилюк почувствовал себя немного не в своей тарелке, когда поднял свою кружку с лимонадом и повторил за графом тост. Уже очень долго он был лишен подобных мелочей, как совместная трапеза с другим человеком. Варку, кажется, совсем не смутило отсутствие энтузиазма в словах и лице охотника, и он с удовольствием пригубил свой эль. После он приступил к еде, и Дилюк последовал его примеру. — Так как ты понял, что царица Снежной была одержима? — через некоторое время спросил Варка, жуя мясо цыпленка. Дилюк сделал глоток лимонада, чтобы промочить горло, прежде чем заговорить. — Когда до меня дошли слухи о странном поведении царицы, я начал присматривать за ней– — Шпионить? — вставил Варка, усмехаясь. — Шпионить, да, — не стал отрицать охотник. — В одну из ночей я увидел, как во время сна черт покинул ее тело, тем самым подтвердив мои подозрения. Но подобраться к ней не было никакой возможности, поэтому я решил найти недовольных среди ее приближенных, которые бы смогли дать мне возможность увидеться с ней лично. Смута, которую черт посеял руками царицы, сыграла против него, — рассказал охотник. — И что, была ли царица тебе благодарна за свое спасение? — с неприличной улыбкой на губах спросил Варка. Охотник с неодобрением посмотрел на него, ничего не говоря, и граф только рассмеялся на это. — Ладно-ладно, как знаешь, — все еще улыбаясь, сказал он. — Так почему ты скитаешься по миру? Нечисти везде хватает, есть возможность осесть, завести семью, а по ночам ходить, убивать этих тварей. — Это мне не подходит. — Настолько предан заветам богов, что боишься осквернить возможную семью? — вздернул бровью граф и добавил: — Думаю, я могу это понять. Хотя моя преданность это мой род и люди, живущие на моих землях. Ничего кощунственного, я чту богов. — Думаю, это правильно. У каждого своя роль, — сказал охотник, никак не опровергая предположение Варки о его преданности богам. Он хотел было добавить «кто иначе позаботится о людях в ваших землях», но вовремя остановил себя, осознав, что это уже звучало бы кощунственно для ушей графа. — И как ты определил свою роль? — спросил Варка. — Так же как и вы. По своему отцу. Он был охотником на нечисть и обучил меня этому ремеслу. — Судя по всему, он обучил тебя не только этому, — граф кивнул на руки охотника, в которых он держал по этикету столовые приборы. — Ты дворянских кровей? Дилюк смутился, опустил приборы на края тарелки и спрятал руки под стол. — Я уже давно отказался от этого. — От крови отказаться нельзя, это неизбежная часть тебя, — резонно сказал Варка. — Ты ведь перенял роль охотника от своего отца. Почему отказался от остального? Дилюк устало выдохнул и опустил взгляд в тарелку. В его памяти возникли затуманенные пеленой времени воспоминания о мертвой девушке, лежащей в кювете, о демоне со стекающей по щеке слезой, о божественном предательстве и его бессилии. Слишком много ошибок, с которыми он бы не смог жить дальше, остановись он хоть на мгновение. — Думаю, мой отец счел бы мой поступок правильным, поэтому не вижу смысла более рассуждать над этим, — сказал охотник. — Какое твое имя рода? Может быть, мне довелось слышать о вас. — Это не имеет значения, — сказал Дилюк, не желая более ничего рассказывать. Граф нахмурился, явно неудовлетворенный в своем любопытстве, но из ответной вежливости не стал дальше давить на охотника. На этом Дилюк посчитал праздную болтовню оконченной. — Какая у вас стратегия относительно похода? — спросил он, переходя к делам. Граф Варка повернул голову к столу с картой, потом посмотрел на охотника и, кивнув, призвал его пройти к нему. Оба они поднялись из-за обеденного стола и подошли к карте, на которой были подробно изображены восточные земли от вулкана и сам вулкан в горизонтальном разрезе. В этом разрезе были изображены тропы, видимо, пещеры, но в очень схематичном и сыром виде. Варка указал пальцем на крепость Кантабрии, в которой они сейчас находились. — Через три дня мы выступаем к безымянной крепости, выдолбленной прямиком в камнях Астурии, — он перевел палец на восточную сторону горы, где символом каменной кадки была обозначена крепость. — Путь до нее займет около семи дней, принимая во внимание численность войск и необходимость поднятия в гору. Структура крепости такова, что за ней открывается выход к жерлу вулкана. Много свободного пространства. Мы планировали отправить небольшие отряды разведчиков, чтобы те нашли Куэлебре, который, вероятно, спит где-то на нижних уровнях жерла. После мы привлечем внимание Куэлебре так, чтобы тот взлетел и поднялся на верхние уровни жерла, где располагается крепость. Первыми в атаку пойдут лучники, чтобы разозлить его. Чтобы атаковать нас, ему придется приземлиться возле крепости, тогда мы воспользуемся огненными пушками, чтобы пробить его чешую. И после, когда Куэлебре будет ранен, в дело пойдут пешие рыцари. — Вы уверены, что мощи пушек хватит, чтобы повредить его чешую? — спросил Дилюк. — Не попробуем, не узнаем. Но могу сказать, что мы закупили новые экземпляры из Снежной, которые во время испытаний пробили в упор скалу на полметра с одного удара. Было бы хорошо попасть в глаз твари, тогда она бы потеряла мобильность, и у нас бы получилось подобраться к ней ближе для более мощных ударов. Эту задачу мы возлагаем на лучников. Если у них не получится, ядром тоже можно попробовать, но это будет значительно сложнее. — Что, если это не сработает? Варка нахмурился, недовольный мрачностью охотника. — Тогда, думаю, мы отступим, как бы мне не хотелось, — с трудом признал граф. — Но да, если у нас это не получится, то продолжать битву не будет смысла, если только мы не хотим все полечь в бою. Дилюк удовлетворенно кивнул. Он остался доволен словами графа, потому что тот показал свою готовность признать поражение, дабы сохранить жизни. Возможно, он мог довериться ему. — Мне немногое известно о Куэлебре, — сказал охотник. — Он отличается от нечисти, которую обычно можно встретить. По большей части из-за своих размеров. Однако я знаю один безопасный способ убийства нечисти, но для этого мне необходимо узнать его истинное имя. — Истинное имя? — в изумлении переспросил граф. — Насколько мне известно, его всегда звали Куэлебре. — Так и есть, но едва ли это его настоящее имя. Нечисть обычно тщательно укрывает свои имена, зная, что они являются оружием против них. Если кто-нибудь когда-нибудь и знал истинное имя Куэлебре, то он погиб многие века назад. Возможно, другой нечисти известны настоящие имена друг друга, но эту информацию из них так же сложно вытащить, как и информацию об их собственном имени. Варка кивнул, давая знать, что понял, о чем говорил охотник. — Как ты собираешься узнать его имя? — спросил граф. — Я отправлюсь с одним из разведывательных отрядов на поиски убежища Куэлебре и поговорю с ним. Варка чуть не подавился собственной слюной. — Что?! — Уверен, он вполне понимает человеческий язык. Мне еще не встречалась нечисть, которая бы не понимала слов. Быть может, змей поддастся на мои уговоры и пойдет навстречу, или, быть может, мне удастся обхитрить его. Граф все продолжал в изумлении глядеть на него. — С чего ты взял, что Куэлебре вообще будет разговаривать с тобой, а не сразу пойдет в атаку? — Нечисть любит поговорить со мной. — Почему это? — недоверчиво дернул бровью Варка. — У нас давняя история отношений, — уклончиво сказал Дилюк, не желая углубляться в детали. Граф остался недоволен этим ответом, но ничего не сказал. Он снова посмотрел на карту, разглядывая схематичные коридоры пещер, и в задумчивости постучал пальцем по поверхности стола. — Если тебе удастся узнать его имя, то…? — Я уничтожу его на месте. В качестве доказательства принесу его клык и глаз. Могу передать их одному из рыцарей, которого вы отправите со мной, чтобы слава досталась ему, — прямо сказал охотник, не видя смысла осторожничать в формулировках. Вряд ли, правда, кто-нибудь поверит, что это действительно рыцари графа убили Куэлебре, когда с ними в отряде был охотник на нечисть. Что ж, если Варке понадобится, он сможет скрыть факт того, что он являлся охотником. — А если тебе не удастся узнать его имя? — спросил Варка. — Тогда будем действовать согласно вашему плану. — Ты, вижу, сам не веришь, что Куэлебре назовет тебе свое истинное имя, раз ранее сказал, что один ты с ним не справишься, — с усмешкой заметил граф. Дилюк безразлично пожал плечами. — Иногда называют, иногда нет. К тому же, полагаю, вы очень расстроитесь, когда после всех этих приготовлений змей умрет без боя. Варка ничего не сказал на это, ни опровергая, ни подтверждая слова охотника. Так как Дилюк официально был объявлен гостем графа Варки, для него выделили отдельную комнату на втором этаже ратуши, который, как выяснилось, был в личном пользовании графа. В этой комнате Дилюку предстояло ночевать три ночи, прежде чем бы началась обещанная кампания. Охотник воспользовался этим временем, чтобы лучше подготовиться к дороге: купил у местного лекаря необходимые ему травы, один раз самостоятельно отправился в ближайший лес, чтобы поискать нужные ему растения как для отпугивания нечисти, так и для изготовления лечебных настоев, освятил своим распятием воду, которую позже разлил по трем бутылкам, заточил клеймор, серебряный кинжал и спрятанные в одежде ножи. Граф Варка показал себя хорошим хозяином, и всякий раз приглашал охотника на трапезы. Если охотник не был занят или не собирался послушать в таверне местные слухи, он принимал приглашения. Новости о том, что в Кантабрии появился Огневолосый охотник, быстро расползлись как внутри крепости, так и за ее пределами, среди лагеря созванных рыцарей. Так что Варке, если тот все-таки планировал скрыть его личность, уже ничего не оставалось, как признать его участие в походе. И вот, когда наступил день начала кампании, Дилюк восседал на выданной ему из личных конюшен графа лошади по левую руку от Варки, который тоже оседлал коня и произносил торжественную речь перед рыцарями. Это был первый раз, когда Дилюк предстал публично, и пусть никто и не обозначил, что он был тем самым Огневолосым охотником, но видя, как многие рыцари глазели на него и указывали в его сторону, перешептываясь со своими товарищами, он понял, что его представление было излишним. По правую руку от графа находился его старший сын, Рэйзор, с которым Дилюку удалось познакомиться во время одного из ужинов. Тот был уже полноценным взрослым мужчиной, лет тридцати, и, как и Дилюк, пользовался в бою клеймором. Хоть внешне от отца у него были только глаза, но держался перед рыцарями он в точности как свой отец – статно и уверено – правда, он был более сдержанным в своих эмоциях по сравнению с отцом, но, Дилюк полагал, сдержанность никогда не была лишней для правителей. Охотник осознавал, что его положение, в котором граф почти приравнял его по важности со своим сыном, оттеснив других своих военных советников, было почетно. И ради репутации графа он старался вести себя согласно своему положению, однако сам он ничего не чувствовал от этих излишних почестей. Как он уже говорил, он отказался от своего титула. И пусть он находился по левую руку от Варки, не столь из-за своего происхождения (хотя оно определенно сыграло роль), а из-за достижений на поприще охотника на нечисть, ему все равно претила мысль, что он должен был стоять здесь, где стоял сейчас. Он лишь выполнял свой долг, попутно расплачиваясь за свои ошибки; ему не следовало принимать благодарностей и наград. Иногда он задумывался, протягивали ли ему с той же искренностью богатства и славу, если бы узнали все его прошлое? Не только произошедшее давным-давно однажды в Мондштадте, но и те моменты, что были после, когда по его вине погибали люди, попавшие под его удар в погоне за нечистью, или когда он лгал и манипулировал, чтобы обнаружить затаившееся зло, или когда он почти открыто пренебрегал богами, почитаемых большинством остальных людей. И, конечно, его высокомерие, от которого ему так и не удалось избавиться, потому что от него, как и от крови, было невозможно отказаться. Под одобрительный клич войска граф Варка завершил свою речь. Он направил свою лошадь вперед меж двух фаланг рыцарей, Рэйзор и Дилюк последовали за ним. Впереди их ждали три дня пути к вулкану Астурия, а после еще четыре дня плутания по изменчивой горной местности, прежде чем им удастся добраться до безымянной крепости, построенной прямиком в горе вулкана древними предками воинственного народа Натлана. Путь до начала горной гряды оказался относительно простым. Пусть они и шли медленнее из-за большой численности войск, кажется, около двух тысяч, но это была почти ровная местность с ручьями для питья и лесом для охоты. Однако в горах живности было мало, чтобы прокормить всю свору рыцарей. Конечно, своевременно были заготовлены припасы, в основном вяленное мясо, хлеб и вода, но их приходилось экономить, потому что никто точно не знал, сколько займет ожидание в крепости, пока разведывательные отряды будут искать в недрах горы логово Куэлебре. И это не говоря о тягостях подъема в горы. Дилюк не мог жаловаться. Хоть своих коней они оставили еще у подножия горы, где специально взятые в отряд конюхи отправились обратно в Кантабрию с лошадьми, но дорога давалась охотнику значительно проще, чем рыцарям, которые были вынуждены тягать тяжелые огненные пушки. Уже случилась пара инцидентов, когда телега срывалась и начинала катиться назад, давя собой несвоевременно среагировавших рыцарей. Так уже погибло двенадцать рыцарей. Некоторые рыцари погибли от трудностей горной дороги – оступился, соскользнул, запнулся – и если рядом не оказалось никого, кто бы успел тебя схватить, то ты уже летел кубарем вниз, сминая, зачастую, дешевый доспех, который только больше ранил своего владельца. — Вот недотепы! — отчаянно воскликнул Варка в один из вечеров, когда Рэйзор, Дилюк и военные советники графа собрались в личном шатре Варки для подведения итогов прошедшего дня. Дилюк поднял взгляд на графа. Хоть тот явно разозлился от полученных новостей, но в его лице можно было увидеть тень печали. Варка и сам понимал, что погибшие рыцари были, вероятнее всего, обыкновенными энтузиастами, без серьезного опыта в сражениях и путешествиях. — Мы предполагали, что так будет, — попытался успокоить его один из советников, кажется, по имени Атос. — Знаю, — нетерпеливо сказал Варка. — Но все равно неприятно видеть цифры. Я так понимаю, их тела тоже оставили в горах? — Да, слишком долго, а местами почти невозможно достать их, — сказал другой советник. — Может, есть смысл озвучить число погибших отрядам, чтобы те насторожились и ступали аккуратнее? — предложил Атос. — В этом нет смысла, — вмешался Рэйзор. — Все и так знают, что есть смертельные случаи. Если мы объявим конкретные числа, это только деморализует дух рыцарей. Пусть остается так, как есть. — Согласен, — кивнул Варка, тем самым превратив предложение своего сына в приказ. Дилюк старался не вмешиваться в их совещания, если только речь не заходила о деталях тактики сражения, или если собравшиеся вот-вот были готовы принять по-настоящему глупое, по мнению охотника, решение. Причиной этому была не только его принципиальная нейтральность к происходящему, но также и то, что он видел, что не все приближенные графа были довольны его статусом в этой кампании. Не говоря даже о противоречивой репутации охотника, очевидно, его неожиданное прибытие в Кантабрии и последовавший за этим разговор с Варкой пошатнули их планы и внутреннюю иерархию, а людям всегда не нравится, когда что-то идет не так, как ожидалось. Самым недовольным был Сайрус, чье место по левую руку от графа Дилюк, видимо, и занял. Не то что бы охотник собирался с этим что-либо делать, он просто наблюдал. — Завтра мы будем проходить через опасную часть дороги, о которой я вам ранее говорила, граф Варка, — сказала Герта, единственная женщина среди собравшихся. — Нужно будет снять с настила для огненных пушек колеса, чтобы те не соскальзывали с камней на узких участках, повышая риск, что рыцари не удержат пушку, и та свалится с обрыва. Еще было бы хорошо заготовить несколько досок на случай, если настил истрется. — Ты слышал, Вуд. Исполняй, — сказал Варка другому своему советнику, а затем обратился ко всем присутствующим. — На этом все? Присутствующие рассинхронно кивнули. Варка объявил собрание законченным, и все начали покидать шатер. Дилюк поднялся с мешка, на котором сидел все это время в стороне от остальных рыцарей. Как только он это сделал, Варка жестом дал ему понять, чтобы тот задержался. Рэйзор тоже остался, частично из-за того, что это был и его шатер, частично из-за того, что граф пытался посвящать своего сына во все детали кампании. Охотник заметил, как выходящий последним Сайрус окинул его полным неприязни взглядом. — Что ты думаешь? — спросил его Варка, когда они остались втроем. — Еще рано что-либо говорить. Мы даже не добрались до безымянной крепости, — ответил охотник. — Я понимаю. Но тебе со стороны должно быть лучше видно, что я упускаю, или что можно было бы сделать лучше. Дилюк отвел взгляд в сторону, задумываясь над деталями похода. — Уже завтра мы должны добраться до крепости, но вы еще ни разу не обсуждали план на случай, если исследование пещер затянется, — через некоторое время сказал охотник. — Что делать, если съестное закончится? Думаю, самая очевидная идея это сформировать какой-нибудь охотничий отряд, который мог бы отлучаться из крепости и охотится за местными горными козлами и птицами. Конечно, это не разрешит проблему, если стоянка продлится значительно дольше, да и вряд ли десятком козлов можно накормить целое войско, но это лучше, чем ничего. Варка понимающе кивнул, а затем мельком взглянул на своего сына. Дилюк не до конца понял, что он хотел сказать этим взглядом своему сыну, но он и не стремился понять. — Хорошая идея, Огневолосый охотник, — сказал Варка. — Я тоже думал об этом, но счел это пока своевременным. Возможно, ты прав и есть смысл заняться этим уже сейчас, хотя бы в рамках обсуждения. Что-нибудь еще? Охотник недовольно сморщился, но все-таки сказал: — Я думаю, вы ошиблись, наделив меня такими полномочиями. Не все ваши приближенные довольны этим решением. Начиная с того, что я занял чье-то место, заканчивая тем, что моя репутация– не все обо мне такого высокого мнения, как вы. Граф коротко рассмеялся на это. — Ты про сэра Сайруса? Этот парень обязан мне всем, и его положение напрямую зависит от моего. Он без крови и без рода, никто не захочет видеть его на моем месте. — Раз он без крови и без рода, он может посчитать, что вы хотите найти ему на замену такого же бескровного и безродного, — сказал охотник. — Мы оба знаем, что это не так. — Но он об этом не знает, — подчеркнул Дилюк и продолжил: — Однако я говорил не только про него, есть еще как минимум трое, кого не устраивает ваше решение. И судя по тому, как они стояли рядом друг с другом во время собрания, я считаю, что они обсуждают это за глаза. Это заставило Варку задуматься, а потом он сказал: — Но я не готовлю тебя ни на чье место. Ты уйдешь дальше в свои странствия, когда поход будет завершен. — Тогда дайте им об этом знать. Варка кивнул на это и, поблагодарив охотника, отпустил его. Дилюк вышел из шатра на свежий воздух, надевая на голову шляпу, и устало поглядел в ночное небо, где бледно светила луна. — Отец уважает вас, — сказал Рэйзор, который покинул шатер вслед за охотником. Дилюк перевел свой взгляд на сына графа и молча кивнул. — Я более чем уверен, — продолжил Рэйзор, — что он знает о ваших– так сказать, сомнительных поступках, но считает, что они были необходимы, чтобы избавиться от зла. Охотник выдохнул. — Не обманывайся. Истории слагают только о красивых сказках. — Я думаю, вы преувеличиваете, сэр охотник. Я вижу, что вы хороший и честный человек. — Как знаешь, — сказал Дилюк, не тратя силы на переубеждение. Попрощавшись с Рэйзором, он ушел в свою палатку, чтобы отдохнуть перед очередным днем пешего хода. Утро началось с того, что рыцари переделывали настилы под пушками, выбивая у тех колеса. Когда с этим было покончено, войска двинулись дальше в гору. Последний завершающий день пути казался до невозможности медленным и тяжелым. И дело не только в ощущении приближения окончания этой выматывающей части похода, но и в том, что дорога оказалась действительно трудной. Опасная и извилистая тропа сузилась настолько, что два человека не могли пройти по ней, не задевая друг друга. Дилюк искренне сочувствовал рыцарям, которым приходилось поочередно тягать в таких условиях пушки. Количество привалов на отдых увеличивалось, и Варка начал всерьез беспокоиться, успеют ли они дойти до безымянной крепости до наступления ночи. Они смогли достичь цели до прихода темноты, хотя стояли уже опасные сумерки, в которых узкая тропа была менее различима. Вдохновленный тем, что они достигли ключевой точки их похода, Варка встал рядом с тропой и лично благодарил чуть ли не каждого рыцаря, что проходили мимо него. В это время Дилюк не без доли восхищения осматривал древнюю крепость, выдолбленную прямиком в горе. Это нельзя было назвать прямо крепостью, скорее культовым сооружением, куда приходили паломники, жаждущие просвещения, или статусные личности, в поисках благословления. Высокие широкие колонны вздымались на добрые двадцать метров ввысь, подпирая собой своды гор. За забором колонн стояла каменная стена – цельная часть скалы глубиной в метра три, внутри которой вырезали окна и двери, а также внешние архитектурные элементы. Удивительно, почему у этого поистине впечатляющего сооружения не было названия. По дороге граф Варка рассказывал ему, что для посвящения в рыцари в Натлане существовала традиция в рамках испытания путешествовать к этой крепости, чтобы возложить у ее колонн свой тренировочный меч. И сейчас Дилюк видел, что Варка не юлил перед ним – у подножия колонн действительно лежали груды деревянных мечей разной степени старины. Варка также рассказал, что эта традиция раньше была обязательной, а теперь ей пользовались только знатные особы и то по желанию. Дилюк увидел несколько относительно свежих деревянных мечей, что доказывало, что традиция еще не была окончательно забыта. Когда все рыцари покинули опасную тропу, некоторая часть войск была вынуждена войти внутрь крепости, хотя все пытались оставить право первого прохода за графом Варкой, но тот был слишком занят благодарностями. Что хорошо, подумалось Дилюку, лучше заботиться о живых, чем о чем-то эфемерном. Однако Дилюку хотелось быстрее войти внутрь, чтобы оценить возможности крепости в битве с летающим змеем. Ввиду отсутствия, а точнее занятости наиболее подходящего кандидата, первым в арку крепости вошел Рэйзор. Охотник зашел следом, за ним – советники графа. Пройдя небольшой туннель длиною в три метра, Дилюк вышел к открытой площадке, с удивлением замечая, что внутри было очень много свободного пространства. За скалистой стеной крепость, или скорее храм (теперь охотник был точно уверен, что это был храм) представлял собой очень широкий коридор, украшенный по бокам такими же как снаружи колоннами. Коридор вел к жерлу, которое в обычных вулканах заполняется магмой и застывает, однако жерло Астурии было пустым, а из его глубин шел тусклый оранжевый свет расплавленной магмы. Еще одним примечательным элементом храма был потолок. Где-то на уровне середины колонн были высечены дугообразные арки. Причем они располагались не под самым потолком, а словно висели в пространстве, слепливаясь с камнем только по бокам. Дилюк сразу понял, что именно на этих арках Варка планировал разместить лучников. — Как вам? — спросил у него Рэйзор. — Впечатляюще, — признал Дилюк. — Никогда не видел ничего подобного. Ты уже был здесь? — Да, я проходил здесь свое испытание, прежде чем стать рыцарем. Мне даже показалось, что я заметил снаружи свой меч. — Я так понимаю, твой отец хочет заманить Куэлебре прямиком сюда и обстрелять его из пушек. — Таков план, — кивнул Рэйзор. Дилюк снова поднял взгляд на арки над головой. — Если змей окажется здесь, он вероятно разрушит своими крыльями арки, на которых будут стоять лучники. Рэйзор виновато отвел глаза в сторону. — Да, риск этого есть. Охотник ничего не ответил на это, сочтя лишним высказывать свое суждение. Вскоре они были вынуждены углубиться внутрь, поскольку рыцари все прибывали, и становилось тесно. Через некоторое время через толпу пробился граф Варка, возвращаясь к своему сыну, охотнику и советникам. Было объявлено об отдыхе, но в этот раз караул был удвоен, на случай, если заброшенная крепость могла оказаться не такой заброшенной, или если Куэлебре решит пролететь по своим владениям. Однако у приближенных графа еще было много дел, которые требовали обсуждения. Совет шел очень активно. Граф Варка пытался убедиться, что каждый из его подчиненных помнил, какие задачи лежали на их плечах: кому необходимо было проинструктировать лучников и заняться распределением стрел, кому необходимо было заняться расстановкой пушек и подготовкой пороха с ядрами, кому разбить пехоту на отряды и обозначить цель для каждого отряда, кому заняться охотничьими отрядами для добычи пищи за пределами крепости. Самую важную миссию – формирование разведочных отрядов – граф взял на себя лично, и Дилюк знал почему. Еще в Кантабрии, перед началом кампании, граф наказал охотнику и своему сыну не упоминать о том, что охотник предложил графу. А именно, что если Дилюку удастся найти Куэлебре и выведать его истинное имя, то Куэлебре погибнет без генерального сражения со всем войском графа. И Дилюк, и Рэйзор понимали причины этого решения графа – раскрой он всем своим рыцарям, что их мечтания о подвигах и славе могли так и остаться мечтаниями, и что им даже не удастся увидеть собственными глазами легендарное чудовище, это бы резко снизило боевой дух войска. Вероятно, многие бы вовсе отказались принимать участие в кампании, даже невзирая на низкие шансы подобного исхода. Чтобы ни рыцари, ни советники графа ничего не заподозрили, когда Рэйзор и охотник будут определены в один разведочный отряд, Варка взял задачу о формировании отрядов на себя. Помимо них двоих в их отряде еще будет правая рука Рэйзора и просто товарищ детства Беннет. Втроем они тайно пойдут в одну из пещер, которая, по словам Варки, дальше прочих уходила в недра вулкана. Конечно, это никаким образом не гарантировало, что они выйдут к логову Куэлебре этим путем, но в условиях полной неизвестности это было их лучшим вариантом. Если же чудовище найдет другой разведывательный отряд, то они всего лишь вернутся к старому, общеизвестному плану. Итак, под покровом ночи, пока Варка забалтывал караульных, Дилюк, Рэйзор и Беннет проскользнули в одну из пещер между колоннами. Так началось их новое испытание. *** Путь предстоял долгий и тяжелый. Узкие и ветвистые пещеры угнетали неизвестностью: зайдут ли они в тупик? окажется ли проход слишком узким для их отряда? что, если они наткнутся на глубокий спуск вниз, по которому они не смогут вернуться назад? Редко – но все же случалось – они наталкивались на выходы к жерлу. Обычно в этот момент они делали привал, чтобы немного отдохнуть от давящей тесноты и неизвестности пещер, глядя в открытое пространство жерла. Они также могли определить свое примерное местоположение, если удавалось заметить над их головами безымянную крепость, что они оставили. У каждого в руках был светящийся бледно голубым цветом алхимический кристалл, призванный прогонять тьму, а на поясе по мешочку риса, зерна которого они оставляли на своем маршруте, чтобы не заблудиться. За это лично отвечал охотник. Говоря откровенно, Дилюк немного беспокоился, что в вулкане помимо летающего змея могла жить и другая нечисть, у которой была навязчивая привычка собирать все семена, что были рассыпаны перед ней. Но так как у них не было возможности использовать другие средства, ничего не оставалось делать, как использовать рис. Чтобы снизить риски, охотник оставлял между семенами расстояние в пару метров, чтобы нечисть не сразу заметила следующее зерно, после того, как подобрала первое. По счастью, еще оставалась надежда, что кроме Куэлебре здесь никого не было. Сложно определить, сколько времени они так блуждали, но они уже делали два привала на сон, так что условно считали, что прошло два дня. На их третий день произошло кое-что, чего охотник никак не ожидал. Они шли по относительно широкому участку пещеры, где бы могли встать плечом к плечу и даже поднять руки к верху, не коснувшись каменного свода над головой. Рэйзор и Беннет шли впереди, тихо переговариваясь о мелочах, а охотник шел сзади, раскидывая зерна риса. Тут двое его спутников резко остановились, замолчав, и с металлическим звоном высвободили свои мечи. — Кто ты? — требовательно спросил Рэйзор. Охотник поравнялся с ними, и тогда в бледном свечении кристалла увидел низкорослого беса с полной фигурой, вытянутым носом и хвостом за спиной. Как только Дилюк попал в поле зрения беса, тот впился в него взглядом полном ненависти и злобы. — Возлюбленный демона, я ждал тебя, — прокартавил он скрипучим голосом. Рэйзор и Беннет кинули на него быстрые удивленные взгляды, прежде чем снова уставится на беса, в готовности напасть на него. — Чего тебе? — спокойно спросил Дилюк, не спешив вынимать в отличие от своих напарников меча, однако его рука угрожающе легла на рукоять кинжала. — Я Миме, верный слуга своей хозяйки Рэйндоттир. Ее проклятие все еще действует. И настоящим я стою здесь по ее предсмертному приказу, отданным мне, чтобы передать тебе ее слова, — сказал бес и взял секундную паузу, прежде чем продолжить: — Она велела поведать тебе, что на рассвете сего дня ты умрешь. Охотник вздрогнул. Слова беса заставили его испугаться – охотник не мог отрицать этого. Как он умрет? От когтей Куэлебре? Просто сорвется со скалы где-нибудь в пещере или окажется завален камнями? Успеет ли он убить летающего змея, прежде чем погибнет сам? Сердце охотника бешено стучало, пока эти вопросы возникали в его голове один за другим. Глубоко выдохнув, он взял себя в руки. — Как ты желаешь умереть, бес? — спросил Дилюк. — Как моя хозяйка, — без долгих разглагольствований сказал Миме. — Да будет так, — сказал охотник и выхватил серебряный кинжал с рунами. Бес был готов к своей смерти, и совсем не сопротивлялся, когда лезвие пронзило его грудь. Его глаза с черным белком и узкими зрачками обратились к светящемуся кристаллу в руках охотника, будто он увидел в нем что-то родное. С этим его тело осыпалось червями на каменную землю. Дилюк поднялся, убирая кинжал обратно в ножны, под встревоженные взгляды Рэйзора и Беннета. Когда он повернулся к ним и заметил эти взгляды, он стыдливо отвел глаза в сторону. — В– вы в порядке? — первым прервал тишину Беннет. — Нам нужно идти дальше, — вместо ответа сказал охотник. Однако никто не спешил возобновить дорогу. — Значит ли это– что мы тоже погибнем? — испуганно спросил Беннет. — Это была нечисть, — чуть ли не гневно сказал Рэйзор. — Нечисть всегда лжет, такова ее природа. — Не думаю, что он лгал, — признал Дилюк, решив не утаивать правды. — Но это ничего не меняет, мы идем дальше. — Но что если мы действительно погибнем? Идти дальше это самоубийство, — сказал Беннет. — Мы можем погибнуть и по пути назад, предсказание не указывало, как именно это произойдет. Поэтому это ничего не меняет, наша задача остается прежней, — твердо сказал охотник. — К тому же, про ваши жизни там ничего не говорилось. — Сэр охотник прав, Беннет, — сказал Рэйзор. — Возьми себя в руки и веди себя достойно рыцаря. Если мы погибнем, что ж, такова воля богов. Если мы выживем, мы станем героями. Его слова немного успокоили Беннета, и они смогли продолжить свой путь. Охотник все так же продолжал оставлять семена риса на дороге и следовать за двумя своими напарниками, но мысли его витали вокруг финальной части проклятия суккуба Рэйндоттир. Он заметил, что руки, в которых он держал семена и кристалл, дрожали, и ему стало тошно от самого себя. Разве это не то, чего он тайно ждал все эти годы? Разве его смерть не избавление от всех его ошибок? Так почему он сейчас напуган? Почему? Охотник опустил свой взгляд на сапог, внутри которого был спрятан древний стилет, что вручил ему демон. Кажется, теперь он знал ответ на вопрос, боялся ли он смерти. Интересно, видел ли демон ответ еще тогда, когда решил убить Джинн? Охотник вымученно выдохнул. Не было никакого смысла думать об этом. Быть может, он боится смерти, потому что не знает, сможет ли он перед ней убить Куэлебре – очередную нечисть из своего списка. Быть может, это опять взыграло его высокомерие, и он эгоистично желал выполнить свою задачу, которая теперь могла быть провалена. Да, наверное, так и было. Беннет что-то шепнул на ухо Рэйзору, и тот, озадаченно нахмурившись, взглянул через плечо на охотника. — Сэр охотник, прошу меня извинить, но… что имела в виду нечисть, когда назвала вас– кхм, возлюбленным демона? — То и значит, один демон был влюблен в меня, — сказал Дилюк. — Я убил этого демона, если это то, что вас беспокоит. Сын графа молча кивнул и более не донимал его вопросами. Вскоре, их ждала еще одна неожиданная встреча. Завернув за один из поворотов туннеля, они поморщились от ослепительного света, который возник буквально из ниоткуда. Когда свет приутих, путникам удалось открыть глаза, и они увидели низкорослого херувима с тремя парами золотистых крыльев, которые служили ему и одеждой, и своего рода короной. Сияние, что ослепило их, не пропало окончательно и исходило, казалось, из самих перьев. Все присутствующие осознали, что к ним явился посланник богов, и Рэйзор с Беннетом припали на колени, чтобы почтить его; охотник остался стоять. — Я посланник богов и имя мне Альберих, — произнес херувим чистым звонким голосом. — Охотник, презираемая богами тварь надломила твой дух, поэтому боги направили меня помочь тебе в час испытания. Ни стрелы, ни огненные орудия не способны оставить ни царапины на броне летающего змия. Однако его пасть – его слабое место. Через нее змий может быть повержен. — Это все? — спросил Дилюк. — Да, охотник. — Выбирай. — Имя, — сказал херувим. — Я назвался своим истинным именем. — Что? — ошеломленно прошептал Рэйзор, поднимая голову. Охотник вытащил из сапога стилет, подошел к херувиму и, поднеся стилет к своему лицу, как распятие в молитве, коснулся двумя пальцами лба херувима. — Стойте! — подскочил Рэйзор, ринувшись к охотнику. Дилюк спешно произнес имя божественного посланника задом наперед, и тот, печально улыбнувшись, обратился в светящуюся пыль, которая тут же начинала гаснуть. Прежде чем пыль погасла окончательно, Рэйзор запоздало для себя настиг охотника и, развернув его к себе за плечо, прижал к каменной стене. — Что вы наделали?! — закричал он, и его голос эхом пронесся по пещере. — Он ведь был послан богами! Как вы посмели?! Вы навлекли на нас их гнев! Из-за вас мы все погибнем! — Они знали, что так все закончится, поэтому не думаю, что мы разгневали их, — сдержанно сказал Дилюк, замечая, как за спиной Рэйзора Беннет вынул меч. — Но он ведь был послан самими богами! Зачем?! Зачем вы это сделали? Я не понимаю, вы ведь служите им! Начав задыхаться, Дилюк был вынужден поднять руки, чтобы ослабить хватку Рэйзора у шеи, который прижимал его предплечьем к камням. — В мире людей нет места ни нечисти, ни ангелам, — сказал охотник. — Я не понимаю! — Я не служу богам. Рэйзор оттолкнулся от него, высвобождая Дилюка из хватки и, отступив на шаг назад, вытащил из-за спины свой клеймор. — Тогда защищайтесь, — холодно сказал он. Охотник потер свою шею, восстанавливая ток крови, и не без грусти взглянул на Рэйзора и Беннета. Он говорил сыну графа не обманываться на его счет, но тот не прислушался к нему. Если бы он только мог, он бы убил херувима подальше от их глаз, но в тесных пещерах было некуда деться. В то же время он не мог не убить его. Ни за что. Мир людей ни для нечисти, ни для ангелов, как он и сказал. И всякий из них, кто встретится охотнику, будет повержен. Потому что, на самом деле, между нечистью и ангелами, как и между богами и демонами, не было никакой разницы. Все они были одинаковыми и черпали свои силы из одного источника. Когда Дилюк впервые столкнулся с одним из приспешников богов, он обнаружил, что стилет демона обладал схожими с распятием свойствами, только работал против божественных созданий. Дилюк не знал почему, но полагал, что секрет крылся в истории создания стилета. В любом случае, сейчас это было неважно. Важнее сейчас было то, что ему, возможно, придется убить двух непричастных людей, с точки зрения которых он совершил самый тяжкий грех (хуже, наверное, только убийство бога). — Я не хочу с вами сражаться, — сказал Дилюк. — Тогда вы умрете, — сурово сказал Рэйзор. — Возможно, нечисть говорила об этом. Вынимайте меч. Дилюк убрал стилет обратно в сапог и сделал, что было сказано, взяв в руки свой клеймор. Он правда не хотел сражаться с ними, но по глазам Рэйзора он видел, что тот не собирался отступать. Как только охотник взял в руки меч, Рэйзор первым бросился на него в атаку, замахиваясь клеймором. Дилюку удалось отразить его удар своим мечом, но прежде чем у них двоих было время на повторную атаку, к охотнику подоспел Беннет со своим одноручным мечом. Дилюку удалось отпрыгнуть, уворачиваясь от удара, но Рэйзор уже совершал свой следующий замах. Их командная работа была на высоком уровне, что логично, учитывая, что они всю жизнь тренировались и сражались бок о бок друг с другом. В какой-то момент боя Дилюку удалось надеть ремешок своего кинжала на запястье, чтобы в критический момент у него была возможность парировать атаки Беннета. Бой затягивался, и Дилюк был уже немолод, чтобы выдерживать продолжительные бои, особенно с двумя противниками. Уличив удобный момент при парировании очередной атаки Беннета, он отпустил свой клеймор, чтобы освободить вторую руку, и ударил голову Беннета о каменную стену. Беннет мгновенно потерял равновесие и рухнул на землю, оставляя на стене кровавый след. Дорожка крови была не слишком большой, поэтому у Дилюка оставалась надежда, что он не убил его. — Беннет! — закричал Рэйзор, с ужасом наблюдая, как его друг упал вниз. Дилюк воспользовался его замешательством, чтобы подобрать свой клеймор. — Я убью тебя! — прорычал Рэйзор, обрушивая на охотника яростные удары. Отражать их было тяжелее, чем предыдущие, потому что сына графа охватила не только праведная ярость, но и боль за своего друга. Однако благодаря этому он быстрее изматывался. Уже на ударе десятом силы в значительной степени покинули его. Дилюк воспользовался этим и, вновь отбросив свой клеймор, резко сократил расстояние между ними и накинулся на грудь Рэйзора, обхватывая его за спиной. Потеряв равновесие, Рэйзор упал на спину. Одна из его рук, что сжимала клеймор, оказалась прижата сапогом охотника к земле, а другую руку он молниеносно выпрямил вперед, чтобы перехватить кинжал охотника, острие которого нацелилось на шею Рэйзора. На некоторое время они замерли так, пытаясь пересилить друг друга. Охотник наблюдал за Рэйзором, который все с тем же гневом во взгляде, судорожно пытался пошевелить другой рукой или корпусом, но все было тщетно. Потом, видимо, что-то изменилось в его мыслях, и он с нескрываемой болью и скорбью посмотрел на Беннета, лежащего у стены пещеры. Сердце охотника дрогнуло от этого взгляда. Он вспомнил о предсказании, что ему было дано, и осознал, что у него совсем не осталось времени, чтобы искупить свою вину за смерть этих двух рыцарей. Он не сможет ни спасти кого-то в своих следующих странствиях, ни накормить голодающего, ни убить очередное зло, терзающее человека, ни протянуть руку помощи нуждающемуся. Времени совсем не осталось. С его ресниц сорвалась одинокая слеза и разбилась о щеку Рэйзора. Рэйзор в удивление вскинул глаза на охотника, и тогда последний ослабил свою хватку. Высвободив сына графа, охотник встал на ноги и спрятал кинжал в ножны, окончательно давая понять, что он не собирался продолжать сражение. Рэйзор в замешательстве поднялся с земли, продолжая держать в руке клеймор и напряженно глядя на охотника. Дилюк некоторое время смотрел на него в ответ, отмечая, что его ярость поутихла, а затем перевел свой взгляд на Беннета. С этим Рэйзор тоже посмотрел на Беннета и тут же кинулся к нему. Припав на землю рядом с ним, он осторожно обхватил его за плечи, укладывая его окровавленную голову себе на колени, и прижал два пальца к шее, проверяя пульс. Судя по его полному облегчения вздоху, его друг был жив. Затем он принялся аккуратно осматривать рану на голове, повыше виска, убирать кровь рукавом своей рубахи и промывать рану водой из фляги. Все это время Дилюк стоял в стороне, пока еще не решаясь приблизиться к двум рыцарям, и занялся тем, что начал распаковывать из сумки свои вещи, необходимые для привала. У него было чувство, что они задержатся в этой части пещеры еще дольше. Когда это было сделано, он взял свой клеймор, брошенный в центре прохода, и перенес его к своим вещам. Затем он достал из сумки небольшую металлическую коробочку, в которой хранил нитки и иголки, и вместе с ней, наконец, подошел к двум рыцарям. Рэйзор немного напрягся, но не высказался против и даже дал охотнику осмотреть рану Беннета. — Нужно наложить швы, — сказал он, когда закончил с осмотром. — Позволишь? Или… можешь сам. — Я сделаю все сам, — сухо сказал Рэйзор, но без злости. Дилюк кивнул, передал ему коробочку и вернулся к своим вещам, где он уже расстелил себе кожаный настил. Они сидели в тишине, пока Рэйзор зашивал рану друга, подготавливал место для отдыха и укладывал туда Беннета. После он подошел к охотнику и вернул тому коробочку с нитками и иголками. Дилюк без слов принял ее. Они продолжали молчать. Дилюк старался просто отдохнуть и не думать о произошедшем, а Рэйзор сидел рядом с Беннетом и заботливо ждал, когда тот очнется. В какой-то момент охотник задремал и проснулся через несколько часов, когда услышал голоса. Беннет пришел в сознание. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Рэйзор. — Нхкм, вроде нормально, только голова трещит, — хватаясь за макушку, прокряхтел Беннет, затем он, кажется, вспомнил, обстоятельства своей потери чувств, потому что нетерпеливо воскликнул: — Охотник! Он– ты– ты победил его? Рэйзор виновато поджал губы и посмотрел в сторону охотника. Беннет проследил за его взглядом и заметил того. Дилюк приподнял шляпу в знак приветствия. — Но почему? — обращаясь вновь к Рэйзору, спросил Беннет. — Мы… решили, что лучше продолжить наше задание, и уже потом разобраться с ситуацией. Если, конечно, охотник доживет до этого момента, — с долей стыда сказал Рэйзор. — Но– он ведь– — Он заплатит за это в любом случае. Не мы, так боги накажут его, — попытался успокоить его Рэйзор. — Ладно, — пусто сказал Беннет, явно не согласный с решением Рэйзора, но принявший его. — Мы подождем, сколько тебе нужно, — вмешался в разговор Дилюк. — Но после мы двинемся дальше. — Я– эгм, думаю, мне нужна пара часов, — поморщившись от боли, сказал Беннет. Охотник кивнул и попытался вновь уснуть. Через несколько часов они продолжили свой путь. В связи с последними событиями, связанными с появлением херувима, Дилюк был почти уверен, что они шли в нужном направлении и им удастся набрести на логово Куэлебре. Это успокаивало. По крайней мере, он теперь не так сильно нервничал от каждого звука камней под ногами, опасаясь, что в любой момент мог начаться обвал, который бы убил его. Теперь оба рыцаря шли позади него, словно опасались получить от него кинжал в спину. Он не винил их за это, хотя считал, что это скорее ему следовало опасаться подобной подлости. Вскоре охотник осознал, что что-то изменилось. Уже некоторое время он слышал странный звук, похожий на низкий, едва уловимый гул дыхания. Кого-то очень большого в размерах. Он спросил об этом у рыцарей, и те подтвердили его слова. Они были близко. Спустя некоторое время звук дыхания стал полностью очевидным, а после они вышли к огромной пещере, которая с одной из своих сторон открывала путь к жерлу вулкана. Свет магмы на дне жерла здесь был значительно ярче, чем в крепости, что не удивительно, учитывая, что большую часть их дороги они так или иначе спускались вниз. В этом оранжевом свечении им удалось разглядеть чешуйчатую тушу, которая вздымалась синхронно с дыханием. Куэлебре. — Ждите здесь, — прошептал охотник. — А я пойду и попробую разбудить его и поговорить. Рыцари обменялись встревоженным взглядами, но согласно кивнули. Дилюк развернулся к ним спиной и направился к спящему змею. Пока чудовище лежало в подобии клубка, было сложно точно сказать, какого он был размера, но ширина его туловища была где-то с рост Дилюка. Охотник дотронулся до красно-зеленой чешуи ладонью, но едва ли это разбудило бы змея. Дилюк достал одну из своих фляг со святой водой и, предусмотрительно отойдя на пару шагов от чудовища, выплеснул ее содержимое на чешую. Это подействовало. Чудовище резко заревело и задергалась, заставляя Дилюка отпрыгнуть еще дальше от него. Клубок из его тела стремительно начал разматываться, и когда змей предстал перед ним во всю длину, Дилюк бы сказал, что тот был длиною больше двадцати метров. Во тьме распахнулся его рыжий, подобно магме глаз, светящийся во тьме, и с узким зрачком, как у всякой змеи. Пометавшись в разные стороны, он быстро приметил и двух рыцарей, стоявших у входа в логово, и охотника, который был ближе всего к змею. — Ты! — прорычал Куэлебре низким, нечеловеческим голосом. — Ничтожный человек, тревожащий мой покой! Как ты посмел явиться ко мне? — Я охотник на нечисть, — громко заговорил Дилюк. — И я собираюсь убить тебя. — Охотник на нечисть? Тот самый охотник на нечисть? — заинтересовался Куэлебре. — Да, тот самы– Не успел Дилюк договорить, как голова змея резко спикировала вниз, и его клыки угрожающе звякнули буквально на расстоянии вытянутой руки от Дилюка. Он спешно отпрыгнул, хотя в этом не было уже никакого смысла. Змей вновь поднял свою голову. — Не думал, что ты сам явишься в мое логово, охотник. Знай, я тебя ненавижу. Ты убил моего отца, и за это я никогда тебя не прощу, — гневно прорычал Куэлебре. — Твой отец убил моего отца, но я простил его, — сказал Дилюк. Куэлебре только рассмеялся на это, оголяя клыки. — Не сравнивай меня с людьми, охотник, тебе ли не знать это. Я бессмертное существо, и ненависть моя бессмертна. Единственная причина, почему я еще не убил тебя, это память о моем отце, который по каким-то причинам любил вас, людишек. Но если ты сейчас же не уберешься со своими трусливыми товарищами из моего логова, я уничтожу вас. — Ты, кажется, хорошо знал своего отца, многие из вашего рода даже не знали, что он любил людей, — сказал охотник, игнорируя угрозы змея. — Как ты смеешь все продолжать говорить о нем, убийца? — вздыбился Куэлебре. — Потому что я тоже знал его, — сказал Дилюк. — Может, не так хорошо, как ты, но лучше, чем многие другие. И убил я его вовсе не из ненависти, а потому что… он сам хотел своей гибели. — О чем ты говоришь, охотник? Дилюк вытащил из своего сапога древний стилет и демонстративно положил его себе в две ладони. — Вот. Он вручил мне этот стилет и наказал мне убить его им, когда он совершит зло. Змей осторожно приблизил свою голову к рукам охотника и шумно принюхался. — Я чувствую его кровь в этом оружии, похоже, в этом ты не лжешь. Но я никогда не поверю, что мой отец искал себе гибели! — Куэлебре грозно взмахнул крыльями, поднимая ветер. Дилюк сощурился от летящей в глаза пыли, но не отступил. — Это правда! — воспротивился охотник. — Он не мог смириться с тем, что его существование приносит зло людям, поэтому искал того, кто был бы достоин забрать его жизнь. — И что? Ты считаешь себя достойным? Слишком громкие слова для ничтожного смертного! Твое высокомерие поистине впечатляет. — Но раз он любил людей, почему ты считаешь, что он бы не захотел, чтобы один из них забрал его жизнь? Если бы он не хотел этого, ты думаешь, я бы смог противостоять ему? Эти слова заставили змея задуматься. Его глаз вновь обратился к стилету в руках охотника, а потом снова на лицо Дилюка. — И чего ты этим добиваешься, охотник? Думаешь, я соглашусь умереть от твоих рук, раз мой отец согласился умереть от них? — Да, — прямо сказал Дилюк. — Позволь мне забрать твою бесконечную жизнь. И тогда все те гнев и ненависть, что снедают тебя, уйдут. Разве тебе не хочется узнать, каково это чувствовать свободу от них? Я знаю, что ты страдаешь и мучаешься, поэтому ты предпочитаешь проводить время в спячке, потому что тогда ты не чувствуешь это разрушительное пламя в своем нутре. Эти страдания и муки неизбежная часть тебя, и ты не в состоянии от них избавиться. Так позволь это сделать мне, тому, кого твой отец счел достойным. Змей сощурился на него, а затем склонился перед ним и начал кружить вокруг него, скрывая охотника в кольце своего тела. Дилюк замер в ожидании, с некоторым беспокойством наблюдая, как игралась в бликах его светящегося кристалла красно-зеленая чешуя. Он мысленно просил Куэлебре согласиться, ведь тогда это спасет жизни рыцарей, ожидающих их в безымянной крепости, а его миссия будет выполнена. Наконец, змей ответил: — Ты ошибся, охотник. Я не мой отец, я не приму смерть от рук человека. Дилюк рвано выдохнул. — Тогда не окажешь ли нам услугу доставить нас к храму у вершины жерла, чтобы мы ушли? — смиренно спросил охотник. — Ты ведь пришел сюда убить меня, — услышал охотник сверху голос Куэлебре. Дилюк поднял голову вверх, натыкаясь на взгляд змея, который обмотал охотника своим телом и теперь рассматривал его, как мышку в ловушке. — Да, но я надеялся, что ты согласишься на мое предложение. Сейчас у меня нет средств, чтобы убить тебя, но в следующий раз, как мы встретимся, я буду готов. На некоторое время Куэлебре задумался. — Хорошо, охотник, — согласился он, — я исполню твою просьбу. Но не потому что я перестал тебя ненавидеть, а потому что это плата за правду, что ты рассказал мне об отце, и за твою попытку понять меня. Он выпустил охотника из своего плена и поднялся на свои четыре лапы. В это время Дилюк спрятал стилет обратно в сапог и подозвал к себе Рэйзора и Беннета. Те с несколько ошарашенным видом приблизились к охотнику и Куэлебре. — Цепляйтесь за мои ноги, — приказал змей. Все повиновались. Они осторожно взобрались каждый на отдельную лапу и, встав ногами на задний коготь, обхватили щиколотки руками. Куэлебре подошел к краю пещеры, ведущей к жерлу, и оттолкнувшись передними когтями, попутно взмахивая крыльями полетел сначала вниз, где путникам довелось увидеть расплавленную магму, а потом взмыл ввысь. Изо всех сил Дилюк держался за лапу чудовища и морщился от бьющего в лицо ветра. Краем глаза он видел, что Рэйзор и Беннет до сих пор прибывали в полном смятении. Что ж, их можно было понять – даже не во всякой легенде рассказываются подобные истории, а сейчас они стали участниками одной из них. Если, конечно, летающего змея удастся повергнуть. Если рыцари все еще были в крепости и были готовы к появлению Куэлебре, то вскоре змей должен был понять, что Дилюк заманивал его в ловушку. Сейчас охотник очень сожалел, что в плане графа были задействованы лучники. Так Куэлебре быстрее поймет, что его ожидали наверху, и мог просто вернуться назад в свое логово, попутно сбросив Дилюка, Рэйзора и Бэннета на дно вулкана. Был шанс, что рыцари не услышали, как Куэлебре заревел, когда только проснулся, но Дилюк в этом сомневался. Охотник осторожно присел на когте Кэулебре, перекидывая свои ногти по обеим сторонам и обхватывая ими лапу змея с двух сторон, чтобы было легче держаться, когда Куэлебре попытается сбросить их со своих лап. Он махнул Рэйзору и Бэннету, пытаясь привлечь их внимание, и чтобы те увидели, как он сидел, и приняли бы такую же позу. Как только они это сделали, охотник услышал странный свист сквозь шум ветра в ушах. Стрелы. Первый залп обошел троих путников стороной, поскольку их защищало тело змея. Змей растеряно завис в воздухе, качаясь вверх-вниз от взмахов крыльев. Залп пусть и не причинил ему никаких боли и ранений, но был явно не тем, на что ожидал наткнуться Куэлебре. Когда рыцари крепости пустили второй залп, змей догадался о хитрости охотника. — Ты! Подлый лжец! — зарычал Куэлебре и ожидаемо попытался скинуть путников с лап. Изо всех сил сцепив руки и ноги, Дилюк закрыл глаза, пока мир плясал перед ним, и пытался уличить момент, чтобы заговорить без риска откусить себе язык. — Я не обманывал тебя! — закричал охотник, когда выдалась такая возможность. — У меня действительно нет при себе средств убить тебя. Но как только мы встретимся лицом к лицу в храме, я буду готов! А теперь доставь меня к храму, как и было обещано! Куэлебре гневно зарычал, но продолжил свой полет к безымянной крепости. Видимо, Куэлебре, как и демон, и некоторая нечисть высоких рангов, считал важным выполнять обещания, на что и рассчитывал Дилюк в своей хитрости. Охотник обернулся к своим путникам, с облегчением замечая, что тем тоже удалось выдержать встряску чудовища. Они пережили еще несколько залпов стрел, а когда Куэлебре поднялся выше, они услышали первый взрыв пушки. Из всех ядер только одно попало в змея, что своего рода, успех, потому что охотник очень сильно сомневался, что рыцарям вообще удастся попасть по нему, пока змей будет в полете. Как и предупреждал херувим, ядро никак не навредило Куэлебре, по крайней мере Дилюк не почувствовал, что Куэлебре как-то отреагировал на залп, кроме легкого толчка от встречи с ядром. Не успели рыцари зарядить пушки на второй раз, как Куэлебре поравнялся по высоте с храмом и залетел внутрь, размахивая крыльями и тем самым разрушая арки у потолка, где стояли лучники. Рыцари начали падать вниз, ломая себе кости, кому-то везло еще меньше и их задавливало камнями арок. Куэлебре приземлился на один из отрядов рыцарей. Кто-то не успел отбежать и попал прямо под лапы змея, на которых сидели трое путников. Понимая, что он, Дилюк, теперь главная цель Куэлебре, он спешно спрыгнул с лап чудовища. — Рэйзор! Беннет! За мной, — приказал он, уже убегая прочь. К его счастью (или несчастью), много рыцарей, как и он, имели красные волосы, поэтому Дилюк смог временно потеряться в толпе. Крики, взрывы пушек, летающие стрелы, звуки падения камня… поле боя, как часто и бывает, превратилось в полнейший хаос. Охотник бежал, не оборачиваясь, поэтому точно не знал, чем был занят змей, но судя по крикам рыцарей, он просто топтал и бил хвостом один из отрядов. — Где же ты, охотник? — прогрохотал Куэлебре, но никто и не собирался отвечать ему. Дилюк держал путь к огненной пушке, что стояла близ одного из входов в пещеру. Добравшись до нее, он закричал двум испуганным артиллеристам: — Надо задвинуть ее вглубь пещеры! — Что? — Задвинуть. Пушку. Вглубь. Пещеры, — повторил он и добавил для пущего действия: — Исполнять. Втроем они начали толкать пушку внутрь, что выходило у них очень медленно, если вообще выходило. Тут его наконец нагнали Рэйзор и Беннет и без слов принялись помогать им. Впятером им удалось задвинуть пушку так, чтобы она не бросалась сразу в глаза. — План такой, — объявил Дилюк, пока за его спиной Куэлебре разрушал одну из огненных пушек по другую сторону храма. — Я приманю его сюда, попытаюсь заговорить ему зубы. Когда он раскроет свою пасть, чтобы ответить мне или… чтобы съесть меня, тут же стреляйте ему в рот. Как и сказал херувим. При упоминании посланника богов Рэйзор и Беннет немного напряглись, но согласно кивнули. Дилюк рвано выдохнул. — Неважно буду ли я стоять на пути выстрела, сейчас главная задача это убить его, — добавил Дилюк на всякий случай. С этим он скинул свои вещи, включая клеймор, развернулся и подошел ближе к Куэлебре, перешагивая через камни и тела. Все его нутро сжалось; вот оно – его последнее испытание. Сможет ли он убить эту нечисть? Или она убьет раньше? Сможет ли он защитить рыцарей? Хотя он уже не защитил их, подумалось охотнику, когда он перешагнул через очередного мертвого рыцаря-лучника. Что ж, тогда он должен защитить тех, кто остался. — Куэлебре! — закричал охотник, привлекая внимание чудовища. Ему это удалось. Куэлебре сразу повернул к нему голову, впиваясь в него полным ненависти взглядом. — Охотник! Это и есть твоя подготовка? Жалкая попытка. Твои огненные орудия не в состоянии ранить меня, как и стрелы, и мечи. Ты отправил стольких своих сородичей на убой! — говорил змей, медленно приближаясь к охотнику. Дилюк медленно отступал к пещере с пушкой, но до нее еще было далеко. С неодобрением для себя он увидел, что змей почти не размыкал клыков, когда разговаривал. Он не знал, насколько прочны были его клыки, но он бы не стал рисковать, тратя единственный залп. К его счастью, Рэйзор, видимо, думал так же, так как никакого выстрела еще не было. Воспользовавшись заминкой змея, пришедшие в себя рыцари начали стрелять в него из луков, но стрелы отлетали от него, как капли дождя, а сам Куэлебре их совсем не замечал, пристально наблюдая за охотником. — Все могло быть иначе, договорись мы внизу, — сказал Дилюк. — Договорись? — возмутился змей. — Ты предлагал мне нечестную сделку. Мое вечное забвение в пустоте, где я бы даже не был собой, чтобы ты получил божественные почести и пропуск через врата Селестии. Ты хотел принести меня в жертву богам только ради самого себя. Не лукавь передо мной, охотник. Я разгадал твою суть. — Я делаю это не для этого. — О? Позволь тогда узнать зачем, прежде чем я съем тебя. Дилюк отступил уже на опасно близкое расстояние к пушке, где бы Куэлебре мог ее заметить. Решив, что на этом он больше ничего не может сделать, и все находилось в руках Рэйзора, охотник тяжело выдохнул и сказал: — Расскажу, но только по секрету. Он поманил к себе Куэлебре указательным пальцем, тот рассмеялся на это сквозь зубы. — Что ты задумал, охотник? — Ничего, что ты уже не видел, — для пущей убедительности он развел руками, показывая, что у него ничего не было. Куэлебре явно чувствовал себя королем поля боя, что, в принципе, так и было. Уверовав в свою неуязвимость пред средствами презираемых им людей, Куэлебре склонил голову к охотнику и по-змеиному приблизил морду к охотнику, что его клыки вновь были на расстоянии вытянутой руки Дилюка. Охотник шагнул вперед, полностью сокращая расстояние и коснулся пожелтевших клыков, чтобы отчасти притупить бдительность змея, а отчасти чтобы быстрее почувствовать, чем увидеть, как тот раскрывает пасть. — Говори, — приказал сквозь зубы Куэлебре. — Я не служу ни богам, ни демонам. Если бы я только мог, я бы погубил их всех, лишь бы они не вмешивались в мир людей. Моя преданность принадлежит людям, — вполголоса сказал охотник. Охотнику показалось, что он заметил удивление в глазе змея, но он не был уверен, потому что был больше сфокусирован на ощущениях под своей ладонью, что соприкасалась с клыком. — Странный ты охотник, — сказал змей. — Но как я и сказал, сейчас ты умрешь. С этими словами Дилюк почувствовал, как клык немного задрожал под его рукой от напряжения мышц челюсти Куэлебре. Хоть Дилюк и готовился отпрыгнуть в любой момент, но одной готовности было недостаточно. Телу требовалось время, чтобы активизироваться и рвануть, и охотнику казалось, что сейчас он двигался медленнее обычного. Он увидел, как пасть змея уже раскрылась наполовину, пока он сам только успел немного податься корпусом в сторону. И в его голову пришла обреченная мысль, что поджог пороха в пушке занимает еще больше времени, чем его рывок, и выстрел мог не успеть попасть в цель. Но выстрел прогремел еще до того, как охотник завершил свой маневр. Не успел змей сомкнуть свою пасть над головой охотника, как ядро пробило его голову изнутри, отталкивая назад. Голова змея в судорогах задергалась, и упавший на пол Дилюк попытался отползти от него, чтобы не попасть под случайный удар. К счастью, судороги змея скоро завершились, и он окончательно застыл. Мертвый. С этим его тело начало медленно распадаться на червей. Немного подрагивая, охотник поднялся на ноги. Он справился. Они справились. Он… выполнил свой долг? Дилюк оглянулся на Рэйзора, который и был тем, кто поджег фитиль, правильно высчитав момент. Рэйзор улыбнулся ему. Охотник облегченно выдохнул и улыбнулся в ответ. Неожиданно его грудь пронзило болью. Дилюк опустил голову вниз и увидел торчащий из груди наконечник стрелы, замаранный его кровью. Он хотел было поднять руки, чтобы убедиться, что это действительно была кровь, но он не мог этого сделать, тело его совершенно не слушалось. Ноги подкосились, и он упал на колени, а после завалился на бок. Вот значит, как он умрет. Рядом с ним оказались Беннет и Рэйзор, что-то крича и спрашивая, но Дилюк не смотрел на них и даже не слушал. Вместо этого он нашел взглядом выход из крепости, где снаружи виднелся оранжевый свет рассветного солнца. — Ах, как красиво, — едва шевеля губами, сказал он. Он хорошо прожил. Да. Хоть на первый взгляд так и не скажешь. Он был рад помогать людям, видеть их улыбки и счастливый блеск в глазах. Пусть этих моментов было не так много, но каждый из них хранился в его сердце. Ему бы хотелось, чтобы и впредь эти моменты грели души людей, как грели ему, ведь он так старался ради этого… «Отец… — подумал охотник, вспоминая лицо своего единственного близкого человека, — гордился бы ты мной?...» Слеза скатилась из уголка его глаза, теряясь в волосах. В последний миг своей жизни он увидел тянущиеся к нему из солнечного света руки, и ему бы хотелось, чтобы это были руки одного демона, но охотник знал, что тот обратился в ничто.