Три-ноль

      — Извините, я опоздала.       Дина остановилась в паре метров от стола, за которым обедал её босс, и сложила руки перед собой, ожидая приказа. Она извинилась, хотя заранее знала, что Сайонис не будет на неё злиться из-за такой мелочи.       — Что-то случилось? — промокнув губы, Роман аккуратно сложил салфетку. Зсасз за его спиной злобно усмехнулся, даже не подозревая, как скоро эта ухмылочка будет стёрта с его лица хлёстким словесным ударом.       И плевать, что ещё вчера они воспользовались отсутствием босса и этим же столом для очередного ну очень личного соревнования.       — Нет, — Дина невинно захлопала ресницами, скромно улыбаясь боссу, — просто не хотела видеть Виктора.       Сегодня один-ноль в её пользу.

***

      Она выматерилась сквозь зубы, споткнувшись на ровном месте и едва не вписавшись лбом в барную стойку. В толпе язвительно захихикали, кто-то отпустил колкость по поводу того, что «новый водитель мистера Сайониса даже не доходя до бара валится с ног». Дина ответила шутнику яростным взглядом, но молча встала и отряхнула брюки.       А затем чуть не рухнула обратно, услышав:       — Боже, пташечка, ты не ушиблась? — самым мерзким и фальшивым тоном поинтересовался Виктор, немного наклонив голову. Его тёмные глаза торжествующе сверкали в переливающихся лучах гламурной клубной подсветки.       Нельзя поддаваться на провокацию.       Нельзя начистить его самодовольную рожу прямо здесь.       Нельзя возбуждать его своей реакцией, он ведь только того и ждёт.       — Спасибо, Зсасз, я в порядке, — он уморительно помрачнел и, казалось, впервые не нашёл, что ответить. Гордо выпрямив плечи, Дина развернулась в сторону бара, когда ей вслед прилетело шипение:       — Какая досада.       — Что? — она оглянулась через плечо, прищурив глаза.       — Что? — он смотрел на неё с вызовом.       Почти один-один.

***

      Дина закусила губу, сдерживая стон от страстных поцелуев Виктора, переходящих в собственнические покусывания. Таким образом Зсасз метил её, оставляя следы на коже, на самых видных и нежных местах, чтобы заживало как можно дольше.       Ей это чертовски нравилось, но открыто признать означало бы покориться его такой привлекательной жестокой натуре. Стать заложницей нездоровых чувств.

Уже стала, идиотка.

      — Знаешь, когда я рядом с тобой, — Зсасз едва ли не скулил ей в ухо, изнывая от перевозбуждения, — меня охватывает жар, и ноги подкашиваются.       Дина увернулась от нового поцелуя и мягко толкнула Виктора в грудь, заставляя отстраниться с недовольным рычанием. Это было рискованно — дразнить его — и всё же ей не хватало острых эмоций.       Не хватало острого лезвия его любимого ножа у самого горла, а шрамированных ловких пальцев — между ног под нижним бельём.       — Думаю, у тебя простуда, — похлопав Зсасза по плечу, Дина обошла его, покачивая бёдрами, — держись подальше и не зарази меня этим.

Если не считать, что она сама давно больна тем же.

      Дина чувствовала, как Виктор провожал её голодным взглядом. Был зол, но, без сомнений, по привычке усмехался. И она не могла сдержать улыбки.       Всё-таки три-ноль.