Пряничного человечка застрелят в десять ноль одну

Силиконовая блондинка замерла в нелепой позе, с поднятыми руками и одним коленом на кровати. Себ крепче сжал ещё не убранную в футляр винтовку — и тут же ослабил хватку. В номер вошёл Брук. Огляделся. Сощурил глаза и велел блондинке:  — Выйди, дорогая. А когда она послушно исчезла, затворив за собой дверь, повернулся к Себу и захохотал, вскинув голову и вытягивая худую шею.  — Себастьян, ты прелесть, — объявил он, отсмеявшись. — Идеальный выбор времени, места и обстоятельств. Да, знаю, знаю, — он отмахнулся, — ты об этом не думал. Но ты сделал мне шикарный подарок, — он замолчал. Себ закончил убирать винтовку, застегнул футляр, закинул его на плечо и только после этого сказал:  — Я рад, сэр. Брук возвёл глаза к небу:  — Какой ты обидчивый. Не дуйся, детка. Я был не в духе утром. От «детки» у Себа закаменели челюсти. Брук захихикал.  — Да брось. Не будь ску-учным.  — С вашего позволения, сэр, — резко сказал Себ, — работа выполнена. Я хотел бы уйти отсюда. Через пару минут здесь будет полиция, я не хочу попадаться ей на глаза.  — Идиоты из Скотланд-Ярда сообразят, где искать, не раньше завтрашнего утра, — отмахнулся Брук, а Себ решительно возразил:  — В полиции служат не идиоты, сэр.  — За приятеля обиделся или за подружку? Брук прошёл по комнате, потянул носом, сморщился, а потом неожиданно завалился на кровать, раскинул руки и блаженно улыбнулся. Ноги его по прежнему стояли на полу, и правым носком он выстукивал какой-то ритм, как будто слушал музыку. Вот только наушников у него не было. «Он под кайфом», — с совершенной ясностью определил Себ, и это его, как ни странно, успокоило. Ему внушал ужас настоящий Брук. Изломанная наркотиками подделка внушала разве что лёгкую жалость. Себ присел на край кровати и спросил:  — В прошлый раз вы мне так и не ответили на вопрос… Джим.  — М… я ощущаю прогресс, — прокомментировал Брук. — А почему? Потому что тебе нужно от меня что-то. Всем что-то от меня нужно, как же раздражает, — он широко раздул ноздри, — конечно, я присматриваю за теми, кто работает на меня. Но ты… Себастьян, за тобой даже не нужно следить. В тебе нет вообще ничего загадочного или хотя бы секретного, — Брук закрыл глаза. Себ не шевелился и не говорил, чтобы не спугнуть эту откровенность. Пару обидных фраз на свой счёт он как-нибудь переживёт. Лишь бы он не вздумал заснуть здесь.  — Ты такой хороший парень, Себастьян… Не понимаю, как они тебя не захватили? Ты ведь из их числа…  — Из чьего… сэр? Джим?  — Ангелов, конечно… Ты должен играть за белых, но ты на другой стороне доски. Ты всё думаешь, не сказать ли малышке Сьюзен, что снова едешь на войну, да? Это было бы жестоко, зато, возможно, спасло бы её. Как часто ты думаешь об этом? А армейские… армейские привычки… — Брук говорил невнятно, заторможенно, иногда сбивался и повторял слово с самого начала. — До сих пор не можешь осознать, что спишь один в своей квартире. Одеться за сорок секунд. Душ… словно кто-то выгонит. Свистни — и пойдёшь строевым шагом. По спине Себа медленно стекала одинокая капля пота. Да, Брук мог бы, наверное, следить за каждым его шагом. Но за мыслями он как подсматривает?  — Как мне бывает скучно среди обычных людей, Себастьян, если бы ты знал… Никакой загадки. В тебе тоже. Но ты не скучный, Себастьян. Отвези меня домой. Ты боишься меня. Но если сюда сейчас ворвётся спецотряд, ты их перебьёшь… И сам подохнешь ради меня. Ты ведь мог бы пристрелить меня сейчас… Может, пристрелишь, а? Было бы весело… Не-е-ет. Не можешь. Последние слова Брук выговаривал уже вовсе без всякой интонации, монотонно. Повинуясь минутной слабости, Себ сжал пальцами переносицу, сильно надавил на чувствительную точку между бровями. Может, вызвать Клауса? Пусть разбирается со своим чокнутым боссом.  — Не надо Клауса, — будто бы прочитав его мысли, прошелестел Брук. Твою. Мать. Надо было убираться из номера. Спокойным шагом и под руку с силиконовой блондинкой, а не в компании обдолбанного Брука, который ещё не факт, что идти сумеет. Даже остаться здесь безопасней. Но риск всё равно огромный, потому что в Скотланд-Ярде служат не дураки, что бы там Брук ни говорил. И они достаточно быстро сообразят, откуда стреляли, может, ошибутся на этаж и несколько окон, но не более того. Будь Себ один и окажись он в непредвиденной ситуации, вылез бы по пожарной лестнице. Но Брука туда не потащишь. Проверив, что ремень футляра не скользит по плечу, Себ встал, наклонился к Бруку и тронул его за плечо.  — Джим. Брук открыл глаза.  — Нам надо уйти отсюда. Здесь скоро будет грёбаная полиция. Я отвезу тебя куда хочешь, но отсюда надо уйти, ясно? Выражение глаз Брука было странным. Взгляд казался потерянным и затуманенным. Моргнув несколько раз, Брук сказал:  — Домой.  — Да, домой. Адрес только скажи. Брук молчал очень долго, прежде чем выговорить:  — Клармонт-клоуз… тринадцать. Ни малейшего понятия, где это вообще. А главное, как туда тащить Брука, учитывая, что «Форд» он предусмотрительно оставил дома.  — Ты можешь сесть за руль моей машины, — снова угадал его сомнения Брук. Себ почувствовал горячее желание встретиться с полицией. Сколько там дают за убийство? Десять лет жизни уже не казались такой невыносимой платой за возможность оставить Брука в этом номере. Но полиция не спешила врываться, а по своей воле развернуться и уйти Себ не мог. Брук, конечно, бредил, но он сказал верно одно: Себ не способен подставить того, на кого работал. Если бы на них напали — он действительно защищал бы Брука, пусть и с меньшим накалом драматизма. А раз не нападают… значит, он потащит его к машине.  — Сможешь встать? Свой вопрос Себ подкрепил действием — наклонился, преодолевая какое-то внутреннее сопротивление, схватил Брука за плечи и потянул. Тот поднялся как большая кукла. Уронил голову на грудь, но потом вскинул наверх.  — Где машина?  — Здесь… Я найду. Брук тряхнул головой, выпрямился, и Себ резко отшатнулся от него. Только что едва державший глаза открытыми Брук преобразился. Он снова выглядел нормально, разве что глаза бегали быстрее обычного.  — Не бойся, Себастьян… Пока нечего. Они вышли из номера. На ходу Брук бросил блондинке:  — Прибери там. Или наоборот, — он хмыкнул, — и пошёл по лестнице вниз, даже не думая ухватиться за перила. Себ, надвинув пониже кепку, последовал за ним. Минуя Олд Комптон, полную полиции и зевак, они вышли дворами на кричащую, сшибающую с ног красками, огнями и звуками Шафсбери-авеню, и Себ почувствовал, как отпускает напряжение. Здесь они уже никому не бросятся в глаза, даже если Брук решит уснуть посреди тротуара. Но он шагал бодро, сунув руки в карманы брюк и насвистывая что-то под нос. Себ следовал в двух шагах позади. В людских потоках Брук лавировал мастерски. В какой-то момент он стал настолько незаметным, что Себ сократил дистанцию до шага. Не хватало ещё его потерять. На парковке ожидал предсказуемый «Роллс-Ройс». Джим буквально упал на пассажирское сидение спереди. Себ несколько неловко устроился на водительском кресле — и тут же принялся искать рычаги-регуляторы, потому что сиденье было подогнано уж точно не под его рост. Джим бросил ключи ему на колени и повторил:  — Клармонт-клоуз, тринадцать. Разгонись получше, детка, — откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. Себ мысленно ругался. Перебирал все матерные конструкции, которые когда-либо слышал или составлял сам. Наслаждался вкусом каждого слова. И всё равно понимал, что это не помогает. В бардачке нашлась новенькая карта, и Себ склонился над ней в поисках адреса. Нашёл и скривился: Северный Вулидж? Серьезно? Будь у Себа столько денег, сколько у Брука, он точно выбрал бы что-то получше… Через час, подъезжая к дому номер тринадцать, Себ мысленно повторил: он точно выбрал бы что-нибудь получше… В доме тринадцать было восемь этажей (1). Нелепого вида башня возвышалась над остальными домами. Мусорные контейнеры рядом не убирались уже очень давно и воняли на всю округу. Из открытых окон дома доносились крики, шум телевизоров. На балконах сохло бельё всех цветов и размеров. «Роллс-Ройс» смотрелся в этих трущобах настолько нелепо, что Себ даже не сразу сумел запарковаться, всё искал место. Но Брук, уже открывший глаза, не орал ничего в духе: «Ты куда меня привёз, идиот?!» Напротив, он выглядел вполне довольным. Если сильно повезёт, его не накроет сейчас отходняком от дозы, и Себ сможет просто сгрузить его на кровать и поехать домой… Видимо, на метро, если оно тут есть, или на чудом пойманном такси. Дверь подъезда была распахнута настежь, и оттуда тянуло гнилью. Брук вышел из машины сам, какое-то время постоял, принюхиваясь и, кажется, наслаждаясь окружающим его миром, и первым пошёл внутрь. Дребезжащий зассанный лифт поднялся на восьмой этаж, остановился. Брук открыл квартиру обычным ключом, и Себ оказался в самом странном месте в своей жизни (а учитывая, что побывал он много где, это о чём-то говорило). Никакого коридора не было. Сразу от входной двери начиналась огромная комната. Прикинув метраж, Себ понял, что Брук скупил как минимум три квартиры и снёс стены между ними. Всё, что осталось — это несколько металлических столбов. Стены этой комнаты-квартиры были оклеены яркими жёлтыми обоями. Под потолком висели люстры всех размеров. Щёлкнув выключателем, Брук зажёг половину из них. Шкафов не было: одежда, бумаги, какие-то провода и инструменты, оружие и ещё хрен там разберёшь что валялось на полу, закрывая его плотным слоем, безо всякой системы. В центре стоял большой тёмно-синий диван. В дальнем правом углу Себ разглядел стол и придвинутое к нему кресло, в левом — холодильник. Чуть пошатнувшись, Брук прошёл через комнату, наступая на всё, что попадалось под ноги, и опустился на диван.  — Монтгомери мешался мне, — вдруг совершенно деловым тоном сказал он. — Сначала он был даже забавен, но потом… Никакой фантазии, никаких творческих способностей — только спесь и непомерные амбиции. Я рад, что завтра в газетах выйдет любопытный репортаж. Кое-кто ещё долго будет отмываться от такого родства… — он коротко хохотнул. — Ты действительно выбрал лучшее время. Этот парик… И платье.  — Так вышло, сэр, — ответил Себ. — Рад, что был полезен. Брук жестом показал подойти ближе, и Себ был вынужден подчиниться. Слабость Брука прошла, он снова был боссом.  — Ты удивлён, да? — спросил Брук устало. — Иногда я хочу взорвать его. Дом… Бум! Вместе со всеми соседями. Будет громко… Удивлён? Взгляд Брука стал едким и сканирующим, и даже то, что Себ стоял, а Брук сидел, никак не меняло дела.  — Немного, сэр. Но это ваше дело.  — Мне казалось, этот этап дрессировки мы прошли. Ошибись ещё раз, Себастьян… — Брук медленно моргнул, — и мне придётся достать плётку. «Хватит, — подумал Себ отчётливо. — Это мой последний рабочий день». Никакие деньги не примиряли со всем этим дерьмом.  — Я не собака… сэр, — сказал он тихо. Брук наклонил голову, изучая его как в первый раз. Холодные глаза, казалось, ощупывали каждый дюйм кожи, рентгеном забирались внутрь, просвечивая насквозь.  — Нет, Себастьян… — Брук улыбнулся мягко и ласково. — Ты хищник покрупнее. Ты сейчас думаешь о том, что завтра позвонишь Клаусу и скажешь, что расторгаешь договор. А ещё ты боишься, что у этого решения будут… последствия. Что кто-то другой придёт за твоей головой по моему приказу. Или, что ещё хуже, не за твоей…  — Это угроза, сэр?  — Это твои мысли. Они написаны у тебя на лице… — речь Брука снова, как в отеле, стала менее чёткой. — Ты можешь называть меня как вздумается. Пока можешь. Дай мне воды… Как робот Себ прошёл в другой конец безумной квартиры, нашел возле холодильника маленький столик с электрическим чайником, отыскал на полу вроде бы чистый стакан и наполнил его. Брук выпил воду жадно, в три больших глотка, и разжал пальцы, позволяя стакану упасть на пол с глухим стуком и откатиться в сторону.  — Внизу тебя ждёт такси, Себастьян, — выговорил Брук. — Лондонский кэб. Не звони Клаусу прежде, чем прочтёшь «Таймс». Примечание (1) Думаю, здесь необходимо небольшое пояснение. По российским стандартам, даже миллионер может жить в многоэтажке — скажем, в пентхаусе на 35 этаже или в престижном доме в одном из дорогих районов. А вот в Британии многоквартирные дома максимально непопулярны. Они появились в пятидесятых годах как альтернатива традиционным кварталам, разрушенным бомбёжкой, и на десять-пятнадцать лет вошли в моду. Но уже к середине 70-х все более или менее обеспеченные или хотя бы неплохо зарабатывающие люди стали переезжать в таунхаусы. Многоэтажки становились всё более маргинальными или и вовсе пустели. В 80-х началась первая волна сносов — вместо башен строили трёх- четырёхэтажные домики. Сейчас найти в черте Лондона многоквартирный дом, конечно, можно. Есть несколько новых — в основном, их занимают приезжие и обеспеченные мигранты, потому что для коренного британца это некомфортный формат, противоречащий привычному образу жизни. Есть старые — это настоящие гетто для мигрантов из бедных стран. Многие такие дома находятся в аварийном состоянии. После того, как в 2017 году в одном из них случился серьезный пожар, началась ещё одна волна сноса (но в мире «Секунд» до этого ещё далеко). Так что Себ ошарашен. Мало того, что Джим живёт на окраине города, так ещё и в (фу, гадость) многоэтажном доме. Как если бы наш миллионер вдруг поселился бы в хрущёвке в Бирюлёво: странно и эксцентрично.